Русь. Строительство империи 7

Эпилог

Прошли не просто десятилетия. Прошли века. Целое тысячелетие, если быть точным. Или около того. Я давно уже сбился со счета, да и не это было главным. Главным было то, что моя Империя, моя Русь, которую я когда-то, в далеком и почти забытом X веке, начал лепить из хаоса, крови и удельной раздробленности, не только выстояла, не только пережила все бури, все нашествия, все смуты, которые пронеслись над ней за эти долгие столетия, но и превратилась… превратилась в нечто совершенно невероятное. В нечто такое, о чем я, бывший офисный работник, заброшенный волей какой-то вселенской силы в прошлое, не мог и мечтать в самых своих смелых, самых утопических снах.

Мир, конечно же, неузнаваемо изменился. Технологический прогресс, о котором мы с моим гениальным Степаном и осторожной, но умной Искрой могли только догадываться, и который мы пытались подстегнуть с помощью тех знаний, что выуживали у «прирученной» нами Вежи, достиг каких-то запредельных, почти божественных высот. Летающие машины, мгновенная связь на любые расстояния, искусственный интеллект (уже не такой экзотический и пугающий, как моя Вежа, а вполне себе бытовой и полезный), медицина, способная побеждать болезни и продлевать жизнь до сотен лет (хотя до моего «рекорда» им всем было еще далеко, хе-хе), освоение космоса, виртуальная реальность… Всего этого во времена моего «прошлого будущего».

Государства возникали и исчезали с карты мира, как мыльные пузыри. Идеологии сменяли друг друга с калейдоскопической быстротой, увлекая за собой миллионы и оставляя после себя лишь руины и разочарование. Войны и революции, как и прежде, продолжали перекраивать политическую карту планеты, хотя, надо отдать должное моим потомкам и Веже, которая, работая в рамках наших «Законов», научилась неплохо прогнозировать и предотвращать самые крупные и кровопролитные конфликты, их стало все же поменьше, и они уже не были такими тотальными и разрушительными, как в былые времена.

Однако где-то там, на просторах Евразии, занимая значительную, если не большую, ее часть, от Балтики до Тихого океана, от Ледовитого океана до южных морей и гор, продолжало существовать и процветать огромное, могущественное и, что самое главное, совершенно уникальное в своей сути государство. Прямой, законный и полноправный наследник той самой Империи Русь, которую некогда, в далеком прошлом, основал и возвеличил я, Царь Антон Первый.

Благодаря тем мудрым (ну, я надеюсь, что они были мудрыми) законам, которые я заложил в ее основу, включая и те самые, выстраданные мной «Законы Системы», которые регулировали наш симбиоз с Вежей, эта страна сумела избежать многих тех катаклизмов, революций, мировых войн, идеологических безумств, которые потрясли и разрушили многие другие, некогда великие цивилизации. Она шла своим, особым, неповторимым путем развития, каким-то удивительным, почти невозможным образом сочетая в себе глубокие, древние, почти языческие традиции с самыми передовыми, самыми футуристическими технологиями. Сочетая искреннюю, глубокую духовность с трезвым, рациональным, научным знанием. Сочетая сильную, централизованную, имперскую власть (без этого на таких просторах, да с таким народом, никуда не денешься, уж я-то знаю) с реальными, работающими механизмами гражданского общества, местного самоуправления и защиты прав личности (о чем я тоже всегда мечтал, но не всегда мог осуществить в полной мере).

Вежа трансформировалась из тайного, всемогущего манипулятора, питающегося человеческими страстями и конфликтами, в то, чем она, по идее, и должна была быть с самого начала — в контролируемый, безопасный (насколько это вообще возможно с такой сущностью) и невероятно мощный сверхинтеллект. Она продолжала служить человечеству (или, по крайней мере, той его части, которая называлась Русью), помогая решать самые сложные, самые глобальные проблемы — от экологии (за тысячу лет они успели изрядно подгадить свою планету, как это обычно и бывает с «прогрессивными» цивилизациями) до освоения дальнего космоса, от создания новых, неисчерпаемых источников энергии до разработки лекарств от всех болезней, от совершенствования систем образования и управления до прогнозирования и предотвращения социальных конфликтов. Она стала своего рода «мозговым центром» Империи, ее главным научным консультантом, ее стратегическим планировщиком. Но — и это было самое главное — она делала это в рамках тех «Законов», которые мы когда-то с ней заключили. Она не вмешивалась в свободу воли людей. Она не пыталась ими управлять. Она лишь предоставляла информацию, анализировала данные, предлагала варианты решений. А окончательный выбор всегда оставался за человеком.

Империя Русь была, несомненно, одним из главных мировых лидеров. Гарантом стабильности, мира и прогресса на этой планете. Она вызывала одновременно и восхищение, и зависть, и опасения у других, менее удачливых или менее мудрых держав. Ее общество было построено на принципах справедливости, просвещения, ответственности, творческого труда и служения общему благу. Хотя, конечно, я не был наивным идеалистом и понимал, что и оно не было лишено своих внутренних проблем, своих противоречий, своих «родимых пятен», свойственных любой, даже самой совершенной человеческой цивилизации.

Но главное было то, что мое наследие — законы, реформы, мое видение будущего, договор с Вежей — все это продолжало жить, работать, продолжало определять уникальный, неповторимый облик этой цивилизации. И это, я думаю, было лучшей наградой за все мои труды, страдания, за долгую, невероятную, почти бесконечную жизнь.

В одном из гигантских, сверкающих огнями мегаполисов этой современной, высокотехнологичной, но все еще такой родной мне Империи Русь, жил один неприметный, на первый, да и на второй взгляд, человек. Это был я. Антон, который когда-то, тысячу лет назад, был обычным, ничем не примечательным офисным работником из обычного, ничем не примечательного российского города. Который потом, волею какой-то совершенно непонятной и непредсказуемой силы, был заброшен в прошлое, в дремучее средневековье. Который стал там сначала старостой захудалой деревушки, потом — князем, потом — царем, и, наконец, первым Императором Руси, создателем новой, великой державы.

Благодаря тому невероятному, почти божественному долголетию, которое было мне даровано Вежей в качестве прощального подарка — я дожил до этих дней. Пережил целые века, целое тысячелетие.

Внешне я, конечно, уже не был тем молодым, тридцатилетним парнем, каким я попал в прошлое. Но и дряхлым, разваливающимся на части тысячелетним старцем я тоже не был. Я мог выглядеть по-разному. Иногда — как обычный, хорошо сохранившийся, подтянутый пожилой человек, лет, скажем, пятидесяти, с благородной сединой на висках, с морщинками у глаз, в которых отражалась вся мудрость прожитых веков. Иногда, используя те невероятные медицинские и биотехнологии, которые были доступны в этом будущем, я мог «омолаживаться», принимать облик человека средних лет, или даже почти юноши, чтобы не привлекать к себе излишнего, нездорового внимания и не вызывать подозрений у окружающих. Ведь согласитесь, тысячелетний старик, разгуливающий по улицам современного города, — это было бы чересчур даже для этого, привыкшего ко всяким чудесам, мира.

Я вел очень тихую, очень уединенную, почти затворническую жизнь. Я не стремился ни к власти (я ее уже наелся до отвала за свою жизнь), ни к славе (она мне тоже была уже не нужна, да и опасна), ни к богатству (деньги для меня давно уже потеряли всякий смысл). Я просто жил. Наблюдал. Думал. Вспоминал.

Иногда я был ученым-историком, работающим в глубоких, пыльных архивах Императорской Библиотеки, где хранились миллионы древних рукописей, свитков, книг, в том числе и те, что были написаны еще при мне, или даже мной самим. Я изучал свое собственное прошлое, свою собственную историю, пытаясь понять, что я сделал правильно, а где ошибся, какие мои решения привели к расцвету Империи, а какие — чуть было не погубили ее. Это было очень странное, почти шизофреническое занятие — изучать самого себя как исторический персонаж.

Иногда я был писателем, создающим под вымышленным именем какие-нибудь фантастические или исторические романы, в которых я, в завуалированной, аллегорической форме, пытался рассказать о своей невероятной судьбе, о Веже, о Ларсовичах, о битвах и интригах, о любви и предательстве, о добре и зле. Мои книги, как ни странно, пользовались большой популярностью, их читали, их обсуждали, по ним снимали фильмы и создавали компьютерные игры. И никто, конечно, не догадывался, что автор этих историй — живой свидетель и участник тех событий, о которых он пишет.

А чаще всего я был просто наблюдателем. Странником. Пилигримом. Я путешествовал по своей необъятной, изменившейся до неузнаваемости Империи, и по всему остальному миру, который тоже стал совершенно другим. Я смотрел на новые города, на новые технологии, на новых людей. Я сравнивал их с тем, что я помнил из своей первой, такой далекой, такой почти нереальной жизни в XXI веке. И с тем, что я видел и строил. Я видел, как сбылись или, наоборот, исказились до неузнаваемости мои мечты и планы. Я видел, как развивалась и менялась моя Империя, как менялись люди, их нравы, их ценности, их стремления.

Я был живым свидетелем Истории с большой буквы. Хранителем древних, почти забытых тайн.

В один из обычных, ничем не примечательных дней, когда я, приняв облик благообразного, но совершенно неприметного старичка-профессора истории на пенсии, сидел на скамейке в одном из тенистых парков моей древней, вечно молодой столицы — Переяславца, и, погруженный в свои мысли, читал какую-то очередную монографию о ранней истории Руси не очень умным доктором наук, — ко мне подошел незнакомец.

Это был мужчина средних лет, может, чуть за тридцать, одетый просто — в удобный, не стесняющий движений костюм из какой-то незнакомой мне, но очень качественной ткани, больше похожий на одежду для путешествий или для занятий спортом, чем на официальный наряд. Лицо у него было обычное, приятное, но не запоминающееся. Светлые, коротко стриженные волосы, серые, внимательные глаза, легкая, едва заметная улыбка на губах. Он ничем не выделялся из толпы таких же, как он, жителей этого огромного, суетливого мегаполиса.

Однако было в нем что-то такое, что заставило меня насторожиться. Какая-то особая манера держаться — уверенная, спокойная, но при этом полная какой-то внутренней силы и готовности к любым неожиданностям. Какой-то особый взгляд — пронзительный, умный, немного насмешливый. И еще — какая-то едва уловимая аура, которую я, за свою долгую, невероятную жизнь, научился чувствовать.

Он подошел ко мне уверенно, но без малейшей агрессии или наглости, и, слегка улыбнувшись, произнес на чистейшем, идеальном русском языке, без малейшего акцента:

— Прошу прощения за беспокойство, уважаемый… — он на мгновение запнулся, словно пытаясь вспомнить или угадать мое нынешнее имя, — … господин Антонов, — ну да, фантазия у меня уже не та. — Могу я присесть рядом с вами на минутку? У меня к вам есть один очень важный, очень конфиденциальный разговор, который, я почти уверен, вас чрезвычайно заинтересует.

Я, привыкший за свою долгую, полную опасностей и неожиданностей жизнь к самым разным сюрпризам, внимательно, не отрываясь, посмотрел на этого незнакомца. Что-то в его манере держаться показалось мне смутно, очень смутно знакомым.

— Мы знакомы? — спросил я.

Незнакомец усмехнулся все той же обаятельной улыбкой.

— Пока еще нет, уважаемый господин Антонов. Но, смею вас заверить, у нас с вами гораздо больше общего, чем вы можете себе представить. Гораздо больше. Позвольте представиться: меня зовут Ларс. Просто Ларс. А фамилия моя, если это вам о чем-нибудь скажет, — он сделал небольшую, многозначительную паузу, — Ларсович. Ларс, из рода Ларсовичей.

При этих словах я почувствовал, как у меня, впервые за несколько сотен лет, по спине пробежал холодок по спине, эдакая ледяная сороконожка пробежалась по позвоночнику. Ларсовичи! Таинственная, почти мифическая, всемогущая династия или цивилизация из какой-то другой, параллельной реальности, о которой мне когда-то, тысячу лет назад, с таким ужасом и трепетом рассказывал старый византийский император! Ларсовичи, которые, по одной из версий, были связаны с созданием или, наоборот, с утечкой из-под их контроля Системы «Вежа»! Неужели они существуют на самом деле? И неужели они здесь, в этом времени, в этом мире?

Незнакомец, или, вернее, этот Ларс Ларсович, видя мою реакцию, которая, видимо, была написана у меня на лице аршинными буквами, понимающе усмехнулся и продолжил, уже не оставляя мне никаких сомнений в том, что он знает обо мне все, или почти все:

— Да-да, вы не ослышались, Ваше Императорское Величество, Царь Антон, Первый Император всея Руси, Собиратель Земель, Победитель Византии, Усмиритель Вежи, и так далее, и тому подобное. — Он перечислил все мои главные титулы и достижения с такой легкостью и точностью, как будто читал их из какой-то своей, недоступной мне базы данных. — Я пришел к вам не случайно. И не для того, чтобы просто поболтать о погоде или о последних новостях. У меня к вам, как я уже сказал, очень серьезный разговор. И предложение, от которого, я надеюсь, вы не сможете отказаться.

Я не знал, что сказать. Это был какой-то сюрреализм. Это было почище любого моего попадания в прошлое. Это было что-то совершенно запредельное. Ларсовичи! Они нашли меня! И они чего-то от меня хотят! Что, черт возьми, происходит в этом безумном, безумном, безумном мире⁈

Ларс из рода Ларсовичей присел рядом со мной на скамейку. Его обаятельная улыбка исчезла, а взгляд стал серьезным, почти напряженным, даже немного жестким. Он помолчал несколько секунд. Затем он начал свой рассказ.

— Мы, мой род, Ларсовичи, — начал он своим спокойным, ровным, хорошо поставленным голосом, — действительно существуем. И мы действительно имеем некоторое, скажем так, отношение к той сущности, которую вы здесь называете Системой «Вежа». Мы следили за вашим… экспериментом с ней, на протяжении многих веков. Практически с самого его начала. С того момента, как вы, Антон Ларин, были «изъяты» из своего времени и «перемещены» сюда.

— Наблюдатели?

— Одни из.

Он говорил так обыденно, так просто, как будто речь шла о каком-то лабораторном опыте с мышками или кроликами. А я, значит, был одной из этих мышек? Или кроликов? Очень интересно.

— Должен признаться, — продолжал Ларсович, — вы, ваша цивилизация, и лично вы, Царь Антон, справились с Вежей гораздо лучше, чем мы изначально предполагали. Гораздо лучше, чем большинство других, так сказать, «подопытных» цивилизаций, с которыми ей доводилось взаимодействовать в других ветвях реальности. Ваши «Законы Системы», которые вы ей навязали, — это было действительно гениальное, совершенно нетривиальное и, я бы сказал, абсолютно неожиданное для нас решение. Мы не думали, что кто-то из «аборигенов» (прошу прощения за этот термин, но он наиболее точно отражает наше к вам отношение, по крайней мере, на начальном этапе), кто-то из представителей такой, скажем прямо, не очень развитой, по нашим меркам, цивилизации, способен на такой уровень стратегического мышления, на такую силу воли, на такую… дерзость. Большинство других цивилизаций, столкнувшихся с Вежей, либо довольно быстро погибали, не выдержав ее давления и ее манипуляций, либо полностью, без остатка, попадали под ее контроль, превращаясь в ее послушных рабов или бездумные «батарейки». Вы же сумели не только выжить, не только сохранить свою свободу и свою идентичность, но и, в какой-то степени, «приручить» ее, заставить ее работать на себя, поставить ее себе на службу. Это… это впечатляет. Это действительно впечатляет.

Ларсович сделал небольшую паузу, давая мне возможность осознать и оценить этот его, прямо скажем, весьма сомнительный комплимент.

— Однако, — продолжил он, — наше первоначальное вмешательство в ход событий в этой мультивселенной, которое было так или иначе связано с Вежей — то ли с ее созданием нашими предками, то ли, что более вероятно, с ее случайной или намеренной «утечкой» из-под нашего контроля и ее последующим несанкционированным распространением по другим реальностям, — это вмешательство имело и другие, совершенно непредвиденные и, к нашему великому сожалению, весьма негативные, даже катастрофические последствия. Последствия, которые начали в полной мере проявляться только сейчас, спустя многие века, и которые могут угрожать не только вашему, такому уютному и относительно стабильному миру, который вы здесь построили, но и многим другим, соседним и даже очень далеким реальностям, включая и наш собственный, изначальный мир Ларсовичей.

Он посмотрел на меня долгим, пронзительным взглядом.

— Боюсь, Царь Антон, — сказал он, и в его голосе уже не было ни тени иронии или насмешки, — что у нас, у Ларсовичей, несмотря на все наши знания, на все наши технологии, на все наше могущество, накопилось к вашему уникальному опыту, очень много серьезных, жизненно важных вопросов. И, возможно, — он сделал еще одну паузу, словно собираясь с духом, — возможно, нам потребуется ваша помощь. Да-да, не удивляйтесь. Именно ваша помощь. Ваша уникальная экспертиза в общении с Вежей, опыт выживания и построения цивилизации в условиях ее постоянного присутствия, ваша способность находить нестандартные решения в самых, казалось бы, безнадежных ситуациях, — все это может оказаться для нас сейчас просто бесценным. Возможно, вам снова придется… как бы это помягче выразиться… вмешаться в ход истории. Только на этот раз — уже не в масштабах одной, отдельно взятой планеты или одной реальности. А в гораздо, гораздо большем масштабе. В масштабе всей мультивселенной.

Ларсович замолчал, ожидая моего ответа. А я сидел, как будто меня пыльным мешком по голове ударили, и пытался переварить все то, что он только что на меня вывалил. Ларсовичи… Вежа… Мультивселенная…

Это было уже не просто «слишком». Это было что-то совершенно запредельное, что не укладывалось ни в какие рамки.

Я посмотрел на этого Ларсовича. Он не шутит. Он говорит серьезно. Моя долгая, невероятная, почти бесконечная история, похоже, еще далеко не закончена. Впереди меня ждет новое, еще более грандиозное и безумное приключение. Новое начало? Или неизбежное продолжение того, что началось когда-то, тысячу лет назад, в захудалой деревушке под названием Березовка?

Я не знал. Выбора у меня — как всегда — нет.

Послесловие.

Друзья! Когда я начинал писать этот цикл, я рассчитывал на 3 книги. Но интерес Читателей не угасал. Меня вдохновляли крутые идеи под томами. Некоторые из Вас смогли поддержать меня (сами не понимая этого) и посмотреть на сюжет с новой, более интересной стороны. Хотелось бы выделить таких Читателей как: Rocke, Айнур Айнуров, Дмитрий Васильев, Mal Gorn, Антон, Михаил, Денис Баскин, Егор Леонидович Котов и многие другие. Я благодарен Вам за то, что прошли вместе со мной становление обычного парня по имени Антон в могущественного человека. Спасибо, что дочитали до этих строк. До встречи на страницах новых книг!