Родословная. Том 6

Глава 10

— А зачем, собственно, пришёл? — спросила меня Катрина. — Просто так или?..

— Да, по сути, просто так, — пожал я плечами. — Неожиданно появилось немного свободного времени, и я не знал, куда себя деть. А тут представилась возможность посмотреть, как вы тренируетесь. А дальше… ты уже сама знаешь. Взяла и притянула меня сюда, устроив показательное выступление.

— Но ведь работает, — усмехнулась она и толкнула меня плечом.

Катрина, как всегда, была сама непосредственность. В отличие от многих моих знакомых, она оставалась контактной и открытой — и это не мешало ей утащить меня в постель, но при этом не предъявлять никаких прав или требований после.

Она просто так жила: брала от жизни всё, что можно. И, стоит признать, после того, как я взял её под своё крыло и сделал частью своего рода, она изменилась.

Раньше в ней ощущалась затаённая грусть, которую она тщательно скрывала — и от меня, и от остальных. Она пыталась носить маску, убеждая всех, что у неё всё хорошо. Но иногда эта маска трещала — и тогда становилось видно, как ей тяжело. Сейчас же этой грусти больше не было. Катрина наконец жила так, как хотела. И, смею надеяться, её жизнь и дальше будет связана с моим родом. Где я ещё найду такого ответственного наставника?

Тем более — наставника, способного воспитать бойцов и быстро поставить их на ноги. Как бы я ни откладывал это, но рано или поздно мне придётся расширяться ещё больше. Чтобы поддерживать состояние рода, его нужно развивать — если не количественно, то качественно. Потому что род жив, пока он растёт.

Я не хочу больше повторения того, что было, когда я только очнулся: от всего рода остался один человек. Если бы линия крови тогда прервалась… не знаю, смог бы я вообще пробудиться от столь долгого сна.

Но главное — всё удалось исправить. И что уж скрывать, я никогда особенно не задумывался о будущем. Жил сегодняшним днём. А после смерти Никлауса у всех первородных появилась долгожданная свобода — та самая, с которой мы и не знали, что делать.

Для моих братьев и сестёр это стало уже рутиной: они прожили пятьсот лет в таком состоянии. А я, можно сказать, только вчера осознал, что теперь не нужно слушать приказы отца. Можно поступать, как хочешь.

И с учётом продолжительности нашей жизни и, по сути, технического бессмертия… я могу позволить себе жить так, как мне угодно. Развлекаться. Строить. Убивать. Создавать. Я никогда не любил подстраиваться под других. И признавал только Никлауса как кого-то, кто был сильнее меня. Но это признавали и все первородные — в этом я был не одинок.

В любом случае зацикливаться на этих мыслях мне не хотелось. Спарринг был хорош: он разогрел меня и помог отбросить ненужные размышления в сторону.

— Ну что, Елена тебя вновь завалила документами? — насмешливо взглянула на меня Катрина.

Но в её голосе не было насмешки — скорее, теплая, почти домашняя добродушная ирония. Она просто не умела говорить по-другому, и я это уважал.

— Разумеется, — кивнул я. — Всё же я — глава рода. Сама видишь, сколько у нас теперь людей, и каждому что-то нужно. Если я буду относиться к этим задачам с должной ответственностью, то и они будут заботиться обо мне и о роде. Всё взаимосвязано. Поэтому я не могу бросить эти дела, — закончил я с важным видом.

— Ну, настоящий глава стаи, — тепло улыбнулась Катрина.

На людях она старалась не показывать ко мне особого отношения. Но я чувствовал, как её тянет. Она едва сдерживалась, чтобы не утащить меня куда-нибудь и не показать, насколько ей всё это нравится. Жаль, настроение у меня было неподходящее. Да и отвлекаться от дел слишком часто — неразумно. Впереди ещё длинный вечер. Мы обязательно пересечёмся. И тогда, возможно, я позволю ей исполнить всё, что блестело в её глазах.

Да, её взгляд был полон азарта, желания, жажды. Пройти мимо было трудно. И, возможно, даже неправильно.

Собственно, на этом наш разговор и закончился. Я отправился в душ и переодеваться. Благо, все были заняты тренировками, и никто не мешал насладиться водными процедурами. Я, конечно, предполагал, что Катрина может проследить за мной и проскользнуть внутрь — исполнить то, что обещал её взгляд. Но нет. Она достаточно серьёзно относилась к своей роли наставника и не собиралась портить репутацию такими выходками.

Я мог быть спокоен.

А вот когда я вышел из подвала, из тренировочной зоны, то почти сразу столкнулся с Блэзом. Он явно искал меня.

— Что-то случилось? — спросил я.

— Да, господин, — коротко кивнул он. — Требуется ваше вмешательство.

Не собираясь продолжать разговор в коридоре, мы направились в мой рабочий кабинет. Когда Блэз закрыл за собой дверь, я спросил:

— Так что именно такое срочное случилось, что ты выглядишь таким обеспокоенным?

— Я разве обеспокоен? — Блэз чуть приподнял левую бровь, едва заметно склонив голову вбок.

Я усмехнулся и, сцепив пальцы в замок, оперся локтями о подлокотники:

— Пусть твоё лицо и лишено эмоциональности, но, поверь, я уже достаточно хорошо тебя знаю, чтобы понимать, когда ты пытаешься скрыться за своей ледяной маской. В общем, говорить мы собирались явно не об этом. Что именно произошло?

Блэз подошёл к столу, не отводя от меня взгляда, и, положив руки за спину, отчеканил:

— Главари банд, которые раньше сотрудничали с Маэстро, решили нанять убийцу, чтобы устранить вас.

Его голос был спокойным, почти отстранённым, но я уловил напряжение в его плечах.

— Прямо убийцу? — переспросил я с лёгким смехом, откинувшись глубже в кресле. — С каких это пор они додумались до подобных решений?

— Похоже, им не нравится, что вы растёте как маг, как аристократ и что влияние вашего рода усиливается. Это может повлиять на их бизнес. Думаю, страх заставил их прекратить склоки и объединиться, — Блэз сделал шаг в сторону, словно давая мыслям пространство.

— То есть я стал поводом для единства среди моих противников? — я насмешливо хмыкнул и провёл рукой по подбородку. — Занятно. Никогда бы не подумал, что стану катализатором сплочения.

— Боюсь, они наняли далеко не простого убийцу, — продолжил Блэз. — Этот человек специализируется на устранении аристократов и умеет обходить магическую защиту. Поэтому я и пришёл сразу. Есть вероятность, что стандартных мер будет недостаточно.

— Вот оно как… — протянул я, прищурившись. — Да уж, ни дня без происшествий. Что за жизнь у меня такая?

— Господин, я бы не стал шутить над такими вещами, — сдержанно, но с осуждением заметил Блэз.

— Не переживай, это я так, о своём, — отмахнулся я. — Подумаешь, одним покушением больше, одним меньше. За неделю столько всего происходит, что и не упомнишь. Да и смысл переживать? Если убийца появится, мы его просто устраним. Или переманим.

— Не думаю, что переманить убийцу — разумное решение, — вновь осуждающе посмотрел на меня Блэз.

Слишком много эмоций для него за один день. Неужели парень начал оттаивать? Или это просто результат того, что он стал работать не один, а с помощниками? Видимо, зря я раньше не предложил ему расширить команду. Эмоции в нём явно были, просто Блэз их всегда подавлял. Да, жизнь у него до встречи со мной была непростой, а Маэстро использовал его в своих целях — через привязанность к сестре.

Я не собирался повторять такую ошибку. Поэтому, если он начал проявлять чувства — отлично.

— Так, а есть какие-то подробности про этого убийцу? Или он пока чисто гипотетический?

— К сожалению, больше информации нет, — виновато опустил голову Блэз. — Один из моих людей имеет контакт с тем, кто близок к главарям банд. И тот, находясь в баре, проболтался, что главари развили небывалую активность и даже скинулись на дорогого убийцу. Чтобы с гарантией.

— Надо же, как меня ценят. Даже на дорогого скидываются, — довольно улыбнулся я. — Жаль только, что они ошибаются в моей оценке. А то это, действительно, могло бы стать интересным вызовом. А так… придётся разбираться с очередным неудачником, который об меня зубы обломает.

— Господин… — холодно посмотрел на меня Блэз. — Почему вы продолжаете так шутить?

— А я шучу? — улыбнулся я в ответ. — Это не такая уж опасность. Не справятся мои бойцы — справлюсь сам. Больше переживаю, чтобы они не пострадали. А то вдруг убийца, действительно, умелый и обойдёт моих магов. Тогда придётся самому разбираться, чтобы не допустить жертв.

Я придвинулся ближе и посмотрел Блэзу прямо в глаза.

— Постарайся через своих людей выяснить, когда этот человек появится в городе. Понимаю, шансы малы. Но вдруг повезёт. Хотелось бы его перехватить до того, как он проникнет на территорию поместья. А то попадётся не ко мне, а к Тее… представляешь, что она с ним сделает?

— Я… сомневаюсь, — замялся он.

— А вот зря, — покачал я головой. — Если этот тип попадёт в руки Теи, боюсь, его участь будет страшнее, чем если бы он попал ко мне. Она же его на опыты пустит. Не смотри на её милую мордашку — девушка она страшная, особенно когда увлечена и получает новый подопытный материал, — я пожал плечами и развёл руками: — Поэтому… действуй.

— Всё сделаю, господин, — вытянулся Блэз в струнку и, развернувшись, покинул кабинет.

— Вот ведь исполнительный парень, — вздохнул я. — Хотя всё равно не понимаю, чего он так переживает.

Он же видел, на что я способен, как я расправляюсь с врагами. Убийца? Охотник? Очередной. Это не проблема. Одним вызовом больше, одним меньше.

Вот если бы это был другой первородный — тогда да. Там был бы настоящий бой. Интересное противостояние. А человек, пусть даже маг?.. Сомневаюсь, что он сможет представлять реальную угрозу.

Хотя… не стоит забываться. За это время люди научились многому. Магия, Разломы, новые артефакты и вещества — всё это может превратить даже простого человека в опасного убийцу. Главное — создать правильные условия. А ещё — суметь скрыться после, что куда сложнее, чем само убийство как таковое.

Я предвкушающе улыбнулся, представляя, как убийца попытается напасть. Интересно, что он предпримет?

С другой стороны… если главари банд решили показать клыки после столь долгого молчания, может, стоит нанести им вежливый визит? Напомнить, что у меня всё ещё есть компромат, и если они хотят избавиться от меня — пусть готовятся к адекватному ответу. Потому что сдерживаться я точно не собираюсь.

Крис, в отличие от своих братьев и сестёр, всегда был более общительным. Даже в самом начале, когда он только стал Первородным, он легко находил контакт с людьми, умел говорить и искать общие темы. Общение с ним, словно лёгкий ветер в душный день — освежающее, живое, располагающее. Он знал, как говорить, когда молчать и как смотреть, чтобы его взгляд проникал прямо в душу собеседника.

С его внешностью это было особенно просто: светлые волосы, коротко подстриженные, подчёркивали идеально очерченные скулы, а яркие голубые глаза — прозрачные, как лёд затерянного горного озера, могли быть и ласковыми, и беспощадными. Под белыми рубашками, которые он часто носил небрежно расстёгнутыми на пару пуговиц, скрывалось тело, отточенное до совершенства. Его мускулатура была не вычурной, а выверенной — как у атланта с древней мозаики: сила, скрытая за изяществом.

Создавать эффект неожиданности — вот что доставляло ему особое удовольствие. Возможно, именно поэтому Крис одно время работал моделью. Это показалось ему интересным, а заодно позволило быстро влиться в высший свет и стать своим во многих элитных кругах. Разумеется, он не стремился блистать так открыто, как Вивьен, и довольно быстро завершил карьеру. Но этого было достаточно. Завязанных связей хватило, чтобы закрепиться и продолжить их развивать дальше.

Дальше он лишь развивал успех. За века он изучил множество методик убеждения, овладел мимикой и речью так, что мог располагать к себе людей без использования первородного внушения. Люди сами рассказывали ему всё, сами предлагали помощь. Нужно было только слегка подтолкнуть.

И всё это — без капли магии. Его сила была в людях. За века он изучил столько техник убеждения, столько граней психологии, что мог буквально словом склонить любого к нужному решению. Он избегал внушения — не из благородства, а из спортивного интереса. Добиться результата без использования первородных трюков — вот где был настоящий вызов.

Он много путешествовал, учил языки, бывал в самых разных местах, становясь своим в любой компании. Уже через пару недель никто не мог представить, как обходился без него раньше. Его связи были обширны, и через них он мог достать что угодно, включая запрещённое.

Сначала всё это было развлечением. Но затем оказалось — это может приносить прибыль. Так Крис оказался вовлечён в контрабанду, особенно — артефактов и произведений искусства. В этом он находил изысканное удовольствие: разыскивать то, что давно исчезло, находить редкости, о которых забыли.

Особенно его забавляло видеть, как люди покупают предметы, которые в его юности были обыденностью. Он даже брал уроки у лучших фальсификаторов — и вскоре стал подделывать шедевры так, что их ценили выше оригиналов. Если что-то шло не так — всегда оставалось внушение. Он не любил им пользоваться, но и отказываться от инструментов, дарованных природой, не собирался. Какой смысл, если они есть?

— Всё равно что запретить себе пользоваться правой рукой, — усмехался он, однажды рассказывая о своих делах Эйгору. Его слишком деловой братец не слишком одобрял подобное, но и не лез к нему. — Кому от этого легче?

После смерти Никлауса, когда первородные наконец обрели свободу, Крис начал жить по-настоящему. Он нигде не задерживался надолго — этого хватало, чтобы его не запомнили. А спустя десятилетия он мог возвращаться — уже в другом образе. Так он формировал обширную сеть связей, информаторов и… должников. Даже если те об этом не догадывались.

Крису особенно понравилась новая система аристократии, получившая второе дыхание с появлением Разломов. Да, Маркус усложнил жизнь всему миру, но это также открыло множество возможностей. Например, играть на долге и чести — тех самых категориях, которыми дорожат знатные семьи.

Крис охотно давал взаймы. И спустя столетия приходил к наследникам, требуя возврата. Сумма, конечно, со временем возрастала. Но его интересовали не деньги — он предпочитал услуги, влияние, сделки. Увеличение долга рода становилось рычагом для следующих поколений.

Иногда аристократы пытались его обмануть. Иногда — убить. И это только будоражило кровь первородного. Он ощущал вкус жизни именно в такие моменты. Даже поход в бар мог закончиться перестрелкой. Но Крис лишь смеялся над этим.

Он знал, где граница. И не пересекал её без нужды. Он был полезен — и не стремился стать угрозой для всех сразу. А вот устранить тех, кто пытался перейти эту грань, было для него чем-то вроде спорта.

Крис всегда оставался охотником. Тем, кто выслеживал цели по приказу отца и доводил дело до конца, несмотря ни на что. И именно это качество вновь стало актуальным в нынешние времена.

Именно поэтому первой с ним заговорила Вивьен. Она не хотела раскрывать, что Демиан жив. Но Крис знал своих родственников — и умел отличать ложь от правды. Они не могли использовать внушение друг против друга, но читать друг друга — особенно Крис — умел превосходно.

Ушло всего полчаса, прежде чем он раскусил Вивьен. Она пыталась увести разговор в сторону, но всё-таки проговорилась. И теперь Крис ехал в один из отдалённых регионов Империи. О тех местах редко вспоминали даже в новостях. Но именно туда вели следы.

Он хотел убедиться: это действительно Демиан. Если Эйгор не проявил интереса — он сам разберётся. Потому что, как ни крути, он оставался охотником.

Скоро светловолосый первородный должен был встретиться со своим родственником. С тем, кого не ожидал увидеть спустя столько веков.