Реинкарнация архимага 3

Глава 1

Начало цикла «Реинкарнация архимага» находится здесь:

https://author.today/reader/448008/4157144

Если вы пожелаете увидеть книгу в виджетах на первых страницах сайта, то стоит ткнуть в сердечко под названием третьей книги. Ткнули? Спасибо, если ДА! Ваш Лайк подтолкнёт книгу в рейтинге и лишний раз заставит мою Музу забыть про лень…))

Скачивание для подписчиков и друзей откроется после пятой главы.

Осенний Гон

Признаться, изрядно меня выручил ротмистр Удалов!

Он от заставы таким аллюром мчался, что даже пара кавалеристов, которые случайно оказались у пристани, уважительно головой повели и языками зацокали.

Ротмистр взял на себя генерала и жандарма, а я… Ну, мы же мужчины и оттого всегда в ответе за тех, с кем угораздило познакомиться.

До прибытия на погранзаставу меня спасал этикет. Обе барышни присматривались друг к другу, усиленно соображая, какую же тактику им применить. Ну, это с моей точки зрения. У девушек оно наверняка как-то иначе называется. Точно не тактика. Там должно быть что-то про отношения и личные впечатления, ну, или ещё про какие-то зефирки, недоступные мужскому разуму.

— Барон, вы же не откажетесь сегодня вечером прогуляться со мной на берег Волги? — первой пришла в себя графиня Бальмен.

Девушек везут в пролётке, а я их сопровождаю верхом, находясь буквально в шаге от них.

— Увы мне, Ваше Сиятельство, но откажусь. И даже не только потому, что ваши ножки наверняка изумительно красивы, но и оттого, что мне свои собственные дороги, — взял я паузу, чтобы успеть насладиться зрелищем вытаращенных глаз, — К моему глубочайшему сожалению вся территория за оградой заставы снабжена множеством разнообразных мин и ловушек. Так что наша прогулка если и состоится, то только внутри заставы. Сами понимаете, что там всё на виду. Или вы о чём-то особом желали поговорить?

Хотелось мне добавить, что на погранзаставе целоваться нельзя, а то советами замучают, но сдержался. Рановато так отношения форсировать. Всё-таки я барон, а воспитание и этикет — наше всё.

— Ну, вы же сами сказали, что спустя время я должна буду вам показаться, — краснея, принялась отчаянно выкручиваться барышня.

— Поверьте мне на слово, для этого берег реки вовсе не нужен. Нам хватит нескольких минут, проведённых у лекаря в его приёмном покое. Я просто посмотрю на вашу ауру и проверю восстановление энергоканалов. Если ничего не обнаружится, значит проклятье удалось снять чисто и с первого раза, что само по себе большая удача.

— «Больше всего на свете женщины ненавидят других женщин». — Эту светлую мысль я не раз слышал, но как оно работает, увидел впервые.

Внучка генерала показала сопернице своё отношение к ней, едва лишь услышав мой ответ. Даже предположить себе не мог, что девушки её возраста настолько ехидно умеют улыбаться. Думал, это с опытом и возрастом приходит. Видимо, ошибался.

— Барон, а правду говорят, что вы меня невестой называли? — при всём своём небольшом росте умудрилась внучка генерала посмотреть на графиню сверху вниз.

— Алёна Вячеславовна, и да, и нет.

— Это как? — растерянно захлопала девушка глазами.

— Ну, моей невестой вас назвал Его Превосходительство, а я лишь повторил его слова, когда мне пришлось объясняться кое с кем, — осторожно лавировал я меж правдой и не очень правдой.

— Так вы из-за этого на дуэли сражались?

— Ну, что вы такое говорите! — горячо возразил я, и Алёна поникла взглядом, — Какие дуэли в армии. У нас всего лишь состоялся тренировочный поединок. Не больше того.

— Тренировочный поединок? — фыркнула внучка генерала, успевшая восстановить самообладание. — С магом, который сильней вас? Мне рассказывали, он магичит ничуть не хуже, чем строит глазки завзятым кокеткам. А вы знаете, что после вашей «тренировки» ему пришлось целых две недели отлёживаться в лазарете и вышел он оттуда… э-э-э, слегка пятнистым.

— Какой же он матёрый симулянт! — невольно восхитился я, — Не так уж и сильно я его потрепал. А насчёт лазарета — вы же понимаете, сплетни всегда любят приукрасить действительность. Всё обошлось парой царапин, лёгкими ожогами и ушибленной гордостью.

— Которая, как известно, заживает дольше всего, — ехидно вставила Настасья Александровна.

— Ваше Сиятельство, вы, кажется, прекрасно осведомлены о свойствах мужской гордости, — парировал я, на что графиня лишь загадочно улыбнулась, пряча взгляд под бархатными ресницами.

Алёна, почувствовав, что внимание перехватили, надула губки.

— Всё равно, называть девушку своей невестой, даже чужими словами, и потом драться из-за неё… это очень… рыцарственно! — выпалила она, бросая недобрый взгляд на соперницу.

Но тут мы приехали.

— Так, очаровательные барышни, если я ещё хоть на несколько секунд вас задержу, то наши офицеры мне этого никак не простят. В отличии от штабного штафирки Громыхайло, все они — боевые маги и ждут не дождутся, когда же вы с ними познакомитесь. Поэтому, прошу. Нам туда, в зал офицерского собрания. Поручик Карлович, будьте так любезны, сопроводите дам, а то я не успел переодеться к обеду, — вызвал я помощь в лице принарядившегося офицера, к его великой радости.

Девушки переглянулись и пошли с Карловичем — графиня с холодным, надменным достоинством, Алёна — с горящим взором и вздёрнутым подбородком, полная решимости отстаивать своё право на звание «почти невесты». Они шагали по пыльному плацу, обходя конские яблоки, но продолжали вести свою тихую войну — взглядами, замёрзшими улыбками, язвительными полунамёками.

Надо же, довольно легко от одной угрозы почти избавился, осталось ещё полторы: генерал вкупе с жандармом, и мой знакомый маг, который сопровождает юную графиню. Неспроста же он мне какие-то знаки подавал, когда его никто не видел…

Обед в офицерском собрании обещал быть жарким, несмотря на довольно прохладный день. Пока я наспех переодевался в свой походный мундир, в голове прокручивал возможные сценарии. Генерал, жандарм и загадочные знаки мага, сопровождающего графиню — вот три мины, готовые рвануть в любой момент. Тут впору растеряться, с кого начать.

Впрочем, пусть всё идёт, как идёт. Преимущество сейчас у генерала Кутасова. Он на своей территории, в окружении подчинённых, так что кто у нас будет играть первую скрипку, вполне предсказуемо.

Зал офицерского собрания гудел, как растревоженный улей. Офицеры, обычно разбивавшиеся на свои привычные компании, сегодня сдвинули столы и расселись в ожидании. В центре, по разным сторонам, словно два редких трофейных цветка, сидели наши гостьи.

Поручик Карлович, сияя от счастья, уже успел занять пост рядом с Алёной Вячеславовной, но та, кажется, его не замечала, целиком поглощённая тем, чтобы через весь стол посылать графине Бальмен убийственные взгляды.

Генерал сидел во главе стола, мрачный и насупленный, словно туча. Рядом с ним — капитан жандармов, с тонкой, хищной улыбочкой, изучавший присутствующих так, будто составлял список для будущих ордеров на арест. И третий — маг в скромном, почти монашеском темном сюртуке. Он сидел чуть поодаль, в стороне, и его спокойный, отсутствующий взгляд был устремлен куда-то в пространство, но я-то видел, как его пальцы едва заметно перебирали складки скатерти, выписывая незаметные руны. Он словно что-то чувствовал. Или кого-то.

— Поручик, наконец-то! — громогласно провозгласил генерал, заметив меня. — Мы уж думали, ты про обед забыл, занятый… медицинской практикой.

В его голосе прозвучал явный упрёк. Жандарм ехидно усмехнулся.

В наступившей тишине было слышно, как Алёна громко и возмущённо вздохнула, а графиня Бальмен изящно поднесла к губам бокал с водой, скрывая улыбку.

Похоже, здесь нынче каждый играет свою игру, и генерал только что спалил внучку, не разобравшись, на что она ему успела пожаловаться.

— Я озаботился подготовкой трофеев к осмотру, а пока, разрешите присоединиться к обеденному столу, — дождался я кивка Кутасова, и лишь потом сел на единственно свободный стул.

Некоторое время все ели молча. Потом разговоры то возникали, то затухали. Но затишье было обманчивым. Под конец обеда, когда подали кофе, графиня Бальмен неожиданно громко обратилась к сопровождавшему её магу:

— Владимир Александрович, вы задумчивы и даже ничего не попробовали. Что-то случилось?

Все взгляды устремились к молчавшему до сих пор магу. Тот медленно поднял глаза. Они были тёмными и бездонными.

— Я чувствую множество вещей, графиня, — тихо произнёс Сорокин. Его голос был сухим и шелестящим, как осенние листья на ветру. — Старые стены этой заставы помнят много крови. Земля на сотни вёрст вокруг пронизана защитными чарами и… иными эманациями. — Он повернул голову и посмотрел прямо на меня. — Но прямо сейчас я чувствую кое-что иное. Как будто здесь вскоре прольётся кровь. Много крови.

В зале снова повисла тишина. Генерал нахмурился, жандарм замер с бокалом в руке. Алёна смотрела на мага с суеверным страхом, а графиня — с живым любопытством.

Мое сердце пропустило удар. Он знал. Или предчувствовал. И его знаки на пристани были не просто приветствием или привлечением внимания к себе — это было предупреждение.

— Вы почувствовали какие-то признаки начала Гона? — спросил я напрямую.

— Именно так, барон, — тихо произнёс маг. — Именно так. Иногда чрезмерно прокаченная интуиция бывает крайне полезна.

— Сколько у нас времени? — посмотрел я на Сорокина, который опять стремился уйти в отстранённое небытие, начав закатывать глаза.

— Они уже вышли и собираются в стаи, — успел сказать Сорокин, и лишь потом откинулся на спинку стула, заметно обмякнув.

— Ваше Сиятельство, предсказаниям вашего мага можно верить? — обратился я к графине, нарушая тяжёлую тишину в зале.

— На моей памяти Владимир Александрович трижды предупреждал о приближении опасности и ни разу не ошибся, — угрюмо заверила нас Настасья Александровна.

— Ваше Превосходительство, — поднялся с места Удалов, — Я решительно настаиваю, чтобы вы и все посторонние тотчас погрузились на ваш пароход и отбыли… за подкреплением. Оно нам не помешает в любом случае. Предлагаю немедленно начать эвакуацию.

— Как вы это себе представляете, ротмистр?

— Мы прямо сейчас организуем вам сопровождение до пристани, а заодно поднимем кавалеристов в ружьё. Случись что — они при возвращении помогут нам прорваться обратно на заставу.

— Действуйте, ротмистр, — кивнул Кутасов, потратив на обдумывание секунды, и всё тут пришло в движение.

Раздались уверенные команды, разок гулко ударил тревожный колокол, передавая команду «Боевая готовность», заржали спешно запрягаемые кони, заклацали затворы проверяемых винтовок.

— Владимир Васильевич, что у вас за доказательства имеются? — поймал меня капитан Погорелов в дверях.

— Здоровенный ящик с трубой. Артефакт заграничного производства. Ими враги собирались расширить аномалию, но мы пока добыли лишь один образец, — не стал я ничего скрывать, поскольку сам был заинтересованным лицом.

— Без него я не уеду, — угрюмо ответил жандарм.

— Понял. Сейчас же организую доставку трофея на пароход. Но на этом, увы… Дальше я вам не помощник. Буду заставу защищать. Служба, сами понимаете.

— Удачи вам, поручик, — вполне серьёзно, и в какой-то мере сочувственно, пожелал мне жандарм напоследок.

С эвакуацией гостей с заставы мы уложились в срок.

Уже и ведомственный пароходик отчалил от пристани, и провожающие вернулись, а Тварей до сих пор не видно. Неужто Сорокин ошибся и тревога поднята зря?

Пять минут… Все замерли в напряжении. Десять… Пятнадцать… И-и…

Вспышка, и грохот вслед за ней! «Сигналка» в далёком подлеске сработала, ослепив и оглушив Тварей.

Далековато от заставы. Полверсты от стен будет, да и «сигналок» там не так много было поставлено. Штук пять или шесть, вроде. Это ближе к заставе они погуще пойдут.

Секунд через пятнадцать бахнуло уже совсем с другой стороны. В половине версты от первого взрыва, но слева. И мы опять никого не успели заметить.

— Вороны летят!

— Вижу стаю ворон! — почти одновременно последовали доклады с угловых вышек.

— Приготовиться к отражению атаки! — последовала команда ротмистра, — Колоколу — ударить в набат! Нападение на заставу!

Команду, как и надежды Удалова, я понял. Тревожный колокол у нас громкий, а если его ещё и магией усилить, то по воде на десяток вёрст звук можно будет услышать. К примеру, на том же пароходе, что не так давно отошёл от нашей пристани.

Вот и славно. Пусть генерал Кутасов узнает о нападении и озаботится вопросом подкреплений, глядишь, поживей на наш берег армейскую часть отправят.

А вот вороны рановато появились. Гришка Громовые Оглобли только к вечеру обещал доделать. Пока же придётся работать тем, чем есть — магией, пулями и картечью.

Первый налёт мы отбили примерно за час. У нас двое раненых и около сотни поверженных мутантов. Вполне обычных, из-под первого слоя Купола. Около половины из них были убиты или ранены благодаря минам и ловушкам, но и разрядили они немало. Целые проходы разминировали своими тушами.

— Ну, с разведкой вроде справились, — оценил наше сражение штабс-ротмистр Васильков.

— Иван Васильевич, вы считаете, это разведка была? — хмуро поинтересовался ротмистр.

— Именно так. Я в кустарнике за барханом пару раз высоких Тварей видел. Серьёзных. К заставе они не лезли, но наблюдали крайне внимательно.

— Что-то новенькое? Из ранее не встречавшихся? — поинтересовался я из любопытства.

— Как раз наоборот. Благодаря вам, Владимир Васильевич, мы уже дважды видел своими глазами человекообразных существ- гуманоидов. Вы даже труп одного из них как-то раз привезли, — крайне вежливо отметил Васильков.

Хм, будем считать, что его уважение я завоевал своим минированием подступов. Реально выручило, превратив первую атаку Тварей в подобие учений для гарнизона заставы.

— Угу. А потом второй к нам мстить приходил… — понял я, о ком речь.

— Вашбродь, у меня две оглобли готовы! — послышался с земли звонкий голос моего ученика, — Только мне их не утащить. Тяжеленные оне. Мне бы пару солдат в помощь.

— Самойлов! — выглянул я со стены.

— Грицко, Гринёв, — тут же среагировал десятник, — Тащите сюда то, что парень вам даст. А где они нужны будут?

— Мы их к столбу башенок примотаем, чтобы они над крышами высовывались, — ткнул Гришка пальцем в угол заставы и вприпрыжку умчался в мастерскую.

Вторая атака была хороша! Мы едва справлялись…

Три раза Твари прорывались под стены. Четырёх здоровущих барсов мы сняли буквально в последний миг, за доли секунды до того, как они выметнут своё тело на наши заграждения и окажутся посреди бойцов, сея смерть и разрушения. Двоим я лично в рыло засветил. Одному Огнешаром, а второму Молнией.

Хорошо новые артефакты сработали:

— Ай, да оглобля! — во весь голос заорал рядом со мной Гринёв, когда артефакт за раз снёс дюжину налетевших ворон — мутантов, ударив по ним цепными ветвистыми молниями, — Обля… бля… бля! — радостно поддержало его то ли эхо, то ли слившиеся радостные крики других бойцов.

На нашу полосу заграждений было больно смотреть уже к середине боя. От внешней лини остались лишь редкие огрызки заграждений. Вторая тоже зияла солидными прорехами и даже в третьей, что под самыми стенами, виднелась пара здоровенных проломов, оставленных стаями могучих кабанов.

Из магов к концу боя на стенах нас осталось четверо: я, ротмистр и два штабс-ротмистра. Остальные выдохлись, а когда остались без маны, старшие офицеры отправили их вниз, хотя многие пытались геройствовать, пытаясь вести огонь из личного оружия.

— Прекратить огонь! Десятники, доклад! — потребовал Удалов, когда стало понятно, что мы выстояли.

— У меня один убитый, трое раненых.

— Двое раненых.

— Один убитый двое ранено.

— Четверо раненых. Двое тяжёлые, — со всех сторон послышались доклады старослужащих.

— Хозяйственное отделение — пострадавших нет.

Да, когда бойцы стали выбывать, на стену поднялись старики — хозяйственники. Их появление позволило поддержать нужную плотность огня и не дало Тварям переломить сражение в свою пользу.

— Господа офицеры, — обратился к нам Удалов, собрав нас недалеко от стен погранзаставы, — Есть у кого-то дельные предложения по третьей волне?

— Могу перекрыть два пролома в ближайшей к нам линии заграждений, но ненадолго, минут на пять — семь, потом сильные Твари смогут пройти, — предложил я.

— Принимается, — оценил ротмистр, — У кого ещё что будет?

— Темнеет. У каждого из нас есть светошумовое заклинание, позволяющее оглушить и ослепить противника, — задумчиво начал штабс-ротмистр Васильков, — Я понимаю, что резерв у многих почти на ноле, и восстановить вы успели лишь крохи, но так и заклинание не слишком энергоёмкое. На пару раз маны всем должно хватить.

— Вы это к чему? — поторопил его Удалов.

— Предлагаю подпустить следующую волну шагов на сто — сто пятьдесят, а потом разом оглоушить всю стаю залпом таких заклинаний.

— А если ничего не выйдет? — поинтересовался Карлович.

— Значит повторим ещё раз, когда они ближе подойдут. Вот только сдаётся мне, что Тварей не так много осталось. Должно получиться. Оглушим, ослепим, а потом несколько Светляков над полем повесим. Пусть солдаты стреляют.

— Пожалуй, это самое лучшее, что можно придумать. У кого как с магией, господа?

— На два заклинания хватит.

— На полдюжины заклинаний хватит

— Два потяну, — посыпались ответы.

— Треть резерва, — сумел удивить Васильков.

— Почти полон. Минут через десять буду полон без почти, — доложил я в свою очередь, — И ещё примерно с половину резерва в накопителе осталось.

Третья атака у Тварей провалилась благодаря блестящему предложению штабс-ротмистра.

Когда над второй линией заграждения бахнул десяток оглушающих заклинаний, Твари оцепенели, явно находясь в состоянии контузии.

А я, как пулемёт, без остановки спамил Огнешары, Светляки и Огненные Стрелы, стараясь ими поджечь остатки третьей линии, чтобы подсветить поле боя.

Твари сбежали. Не все, лишь те, кто смог и успел.

Минут через десять я раскинул Поисковую Сеть, посылая её далеко вперёд и вливая максимально возможное количество Силы.

— На версту от стен Тварей нет! — доложил я ротмистру.

— Точно?

— Точней не бывает, — устало улыбнулся я в ответ, — Но вскоре ещё раз проверю.

Через четверть часа проверил ещё раз, и снова с тем же результатом.

— Поручик, вы же понимаете, кто сегодня останется на стене дежурить? — спросил у меня ротмистр извиняющимся тоном. — В шесть утра вас сменят.

— Без проблем, ваше высокоблагородие. Одна лишь просьба — пришлите ко мне Федота с шинелью, а то свежо становится.

Эх, хорошо сижу!

Я укутался в шинель, устроился на чурбачок, и откинувшись на стену, попиваю крепчайший чай, который сам подогреваю магией. Время от времени вытаскиваю из корзины бутерброд, с толстым пластом кабаньего мяса, и любуюсь звёздным небом.

Со мной дежурит мой десяток, поэтому за наблюдение я спокоен. Иногда подходит Самойлов, я его угощаю чаем и запускаю поисковое заклинание. Всё тихо. Твари отступили.

Если в ближайшие пару дней нападений не повторится, то можно считать, что мы выстояли. Тварюшки — мутанты, выйдя из-под Купола, начинают изрядно силы терять, а через два — три дня совсем квёлые становятся.

Сегодня я отбился от Тварей, генерала, жандарма и пары девиц, которые непонять с чего прибыли на заставу с неясными намерениями.

Пожалуй, такое на личный рекорд тянет.

Хотя, если разобраться и начать барышень сравнивать…

Да ну, к чёрту! Они мне обе нравятся!