Реинкарнация архимага 2

Глава 7

К нам едет генерал…

В плановый рейд к Куполу мы на этот раз вышли одним своим десятком.

Все четыре крупнокалиберных ружья несём с собой.

Посидели мы вчера с фельдфебелем, под пиво с раками, обсуждая варианты, и решили, что утятницы с жаканами, на крупных тварюшек, и громыхалки с картечью, на мелкую и стайную дичь, побасче будут, чем обычные берданки. Сложней было втолковать стрелкам, кто и когда из них должен стрелять, но тут мой Рупор им в помощь и зычный голос Самойлова.

Покомандуем.

Понятное дело, десятник изрядно сомневался, справедливо утверждая, что «раньше так никто не делал», но тут уж мне пришлось карты раскрыть. Рассказал, что я по случаю парой неплохих артефактов обзавёлся, которые не только мою магию усиливают, но и позволяют кастовать намного быстрей, заодно заверил, что из Камня с черепахи у меня славный накопитель вышел. Такой, что я могу теперь долго кастовать, как бы не с час подряд.

— Неужто вы целый час теперь непрерывно магичить сможете, ваше благородие? — удивился он.

— Если не слишком затратными заклинаниями, и не частить, то может и чуть больше. Пока весь свой резерв и запас Силы в накопителе не израсходую, а он у меня полон.

Про то, что у меня ещё один накопитель есть, пусть и слабенький, я говорить не стал. Этот резерв у меня на самый крайний случай припасён. Когда совсем туго станет.

Так что, вышли мы обычным порядком и без лишней помпы. Идём, внимательно поглядывая по сторонам и соблюдаем выверенный порядок движения. С разведкой в виде пары бойцов спереди и по одному с флангов.

Хоть казачий полк и разогнал недружественно настроенных кочевников, но казаки уже ушли на свой берег Волги, а с киргизов станется вернуться. Жадные они до чужих пастбищ, да и молодёжь у них горячая, на рассказах стариков про славные набеги на русские селения воспитана.

Наш укреплённый пункт, по сути, небольшой форт, что в трёх верстах от Купола, так до сих пор и не восстановлен. И это напрягает. Так бы было где укрыться от кочевников. На коне в форт не залететь, а без коня из кочевника боец никудышный.

Но пока никого нет, и мы движемся, быстро, но сторожимся.

У небольшой рощицы — явления в степях редкого, чуть задержались. Бойцы в два топора нарубили с дюжину кольев, чтобы было чем прорехи заделать, если такие буду в нашей загородке у Пробоя.

— Сдаётся мне, что кто-то следит за нами, — передёрнул десятник плечами, поравнявшись со мной, — Как будто взгляд чей-то порой на себе чувствую.

— Предупреди парней, чтобы были готовы. Если что, уходите внутрь наших ограждений, а я Пробой с той стороны закрою и вернусь, — кивнул я в ответ, — А сейчас лучше ускориться.

Рискованно, но почему бы и нет.

Пришли. Осмотрелись. Вроде тихо. Бойцы попарно сбегали вдоль Купола вправо и влево. Вернуться успели, как раз, когда работы по усилению ограждений закончились.

— Ну, с Богом, — перемахнул я за заграждения, вытаскивая артефакт — «пробойник».

Бахнуло штатно.

Пробой показался мне чуть большего размера, чем раньше выходили. Купол слабеет или артефакт немного мощней оказался? Поди узнай. Нет у меня возможности и приборов, чтобы проверить то и другое.

Ждём. Уже довольно долго. Я с тревогой поглядываю, как Пробой затягивается. Но нет, шакалы выскочили. Шесть штук!

— Картечь! — командую я, и два гулких выстрела перекрывают пальбу берданок, — Отлично, бойцы.

Действительно хорошо отстрелялись. Пожалуй, пяти секунд не прошло, как всю стайку тварюшек положили. Мне даже вмешиваться не пришлось. Я лишь руки потёр — шакалы мне нужны. Я Камни из них на пробойники расходую.

Дальше пошли вороны. Десятка полтора. Тут уж мне пришлось вмешиваться. Отчего-то они шустрые вылетают и почти с ходу в бой бросаются. Двух принял на Молнию и Огнешар. Но картечь и с ними себя неплохо показала.

Ахмат ждал долго.

О том, что в их сторону идёт наряд русских, его разведчик доложил ещё час назад.

Амир, чьи глаза не уступят соколу, сумел углядеть их с такого расстояния, что это казалось невозможным.

Даже Ахмат, с его старой подзорной трубой, доставшейся ещё от деда, и то не вдруг их увидел, хотя и смотрел, руководствуясь на подсказки разведчика.

— Сыйлы, мы же убьём русских? — спросил Амир.

Они оба лежали на обратной стороне песчаной дюны, и несмотря на то, что русские пограничники виднелись едва заметными точками вдали, высунулись лишь на полголовы.

— Будем следить. Чем дальше они отойдут от заставы, тем лучше.

Эх, если бы не казаки, которые от его полусотни оставили лишь тридцать воинов в живых. И те чудом от погони ушли. Дождь спас. По раскисшим солончакам их кони, привычные к таким дорогам, оказались быстрей. А сейчас бросаться с оставшимися бойцами на русских солдат Ахмату не хотелось. Воевать пограничники хорошо обучены, а своих людей ему теперь нужно беречь. Вот если подвернётся удобный случай, тогда, конечно.

Но как же хочется получить русские винтовки… Это только у него и четырёх его ближников есть английские карабины, а у остальных одно старьё. У самой молодой пятёрки, так и вовсе луки в руках. А тут… сперва Ахмат сам себе не поверил, показалось что в глазах двоит, но присмотревшись, понял, что пограничники по две винтовки с собой несли.

Был и ещё один момент, от которого у Ахмата прилила кровь к лицу.

В какой-то миг, когда марево над степью согнал ветер, он успел заметить у офицера на поясе кобуру необычного вида.

Какой соблазн!

Фантазия тут же подсказала Ахмату, какой той он закатит по случаю победы, а в самый последний момент, когда все гости усядутся, выйдет к ним в новенькой офицерской портупее с кобурой…

Занимаясь уничтожением мутантов, мы с Самойловым нет-нет, да поглядывали на взгорки. Там, метрах в тридцати от отряда, затаились наши наблюдатели, которые лишь изредка постреливали с фланга по мутантам, а больше по сторонам пялились.

Теперь уже и меня не покидало ощущение, что за нами следят. Успокаивало лишь одно — моя Поисковая Сеть, раскинутая почти на полверсты, никого не фиксировала.

Тем временем из-под Купола выскочили восемь сайгаков.

— Картечь по стаду! Жаканы по выжившим! — решил я проверить наши новинки.

Мда-а… Жакан по сайгаку, пусть он и мутант — это жестоко! Всё-таки слонобой, он и в Африке слонобой. Снесло бедных тварюшек, как фигуру из городков, по которой прилетело битой. Даром, что сайгаки — мутанты здоровенные. Чистые жеребцы с рогами.

Но пару раз и мне пришлось вмешаться, добивая подранков Молнией.

Похоже, весь десяток этих выстрелов ждал. И дождался. Мощь новых ружей, да с жаканами в качестве пуль, оказалась выше всяких похвал.

Только мы успели порадоваться победе, как вдруг…

Два здоровенных кабана-мутанта, матка и четыре подсвинка — это не смешно!

Мутант раза в два здоровей обычных кабанов-секачей, и может пудов на сорок по весу вытянуть. А если принять в расчёт его жёсткую шерсть, непробиваемый лоб, толстую шкуру, слой сала и стойкость на рану, то это серьёзнейший противник! Даже если он будет один, а не с компанией изрядно подросших подсвинков. Те тоже не подарки. Любой из них наши ограждения в щепки разнесёт, как только опомнится от перехода. Пудов двадцать — двадцать пять необузданной силы и ярости!

И в это время раздался пронзительный свист! Тревога! Нападение! И вовсе не тварей!

Надо же, как нас подловили.

— Киргизы! Всадников тридцать — сорок! — доложил прибежавший боец.

— Жаканы по головам! Берданки, стреляйте по ногам!

Хех… Легенды моего мира утверждали, что рейнджер лучник, стреляя на двести шагов, способен целую минуту держать в воздухе четыре стрелы. В том смысле, что пока первая летит, он ещё три успевал выпустить. Врали, наверное.

И пусть я не рейнджер, но отстрелялся я по кабанам знатно.

Паралич, Молния, Ледяное Копьё, Сноп Стрел! А потом ещё раз, и ещё! И ещё!

— Все за ограждения! Проверить Тварей на недобитков! Закрываю Пробой! — выпустил я файербол за Купол, а следом и сам выскочил.

Почти тихо на этой стороне. Вижу, орёл вдали летает, но к нам не спешит.

Две заморозки! Одна за другой! Потом активировал артефакт со Щитом, прикрывая ещё и им Пробой, и бегом обратно!

— Кучней встаём! Чтобы стрелять было удобно, и достаточно! Чем плотней встали, тем прочней будет мой Щит! — начал я раздавать команды, едва вылетев из-под Купола.

Самойлов быстро сориентировался и подтверждал мои команды ощутимыми тычками, оптимально выстраивая солдат. В итоге, четверо стрелков с винтовками и вовсе на туши кабанов залезли, чтобы стрелять поверх голов первого строя.

— Коней, которые упадут, не добивать! А то трофеи на себе потащите, — предупредил я свой десяток, отчего пара человек нервно хохотнула.

А теперь мне нужен точный расчёт.

Ледяной Дождь, который изрядно ранит противника и лишит их половины подвижности, надо выставить так, чтобы под него попали не все. Коняшки нам самим пригодятся, поэтому те, кто идёт с краю атакующего отряда, будут караться обычным Параличом.

— Ружья — картечь! Врагов справа и их коней не трогать — они мои! — подгадав момент, запустил я своё первое заклинание в работу.

И наш короткий бой начался.

Выскочив из-за пригорка, кочевники одурели, увидев нас за ограждениями.

Они конечно же стреляли, я даже дважды восстанавливал Щит, когда он падал до половины и ниже. Вот только перезарядится киргизам никто не дал, а от пик и сабель заграждение спасало, позволив мне разгуляться с Параличом.

— Ружья, огонь картечью с двадцати шагов!

А уж когда от выстрелов наших ружей-уточниц кони сбились с бега… Да, я туда же Оглушалку добавил… Чисто для полноты впечатлений. Избиение началось, иначе никак не назвать.

Семь коней и трое пленных.

Как мне показалось, пленных могло бы быть и больше, но отчего-то после контрольного обхода их всего трое осталось. Наверное, контрольные тычки штыком, оказались порой чрезмерными, но я такого приказа не отдавал, оттого совесть моя чиста. В конце концов киргизы сюда мчались вовсе не для того, чтобы с Рождеством нас поздравить, а пограничники — не мать Тереза, и всепрощением эти суровые мужики ни разу не страдают. Оставили живыми самых нарядных, и достаточно.

Что могу сказать…

Кастовать, когда на тебя словно свежим ветром дует из Пробоя поток маны — это истинное наслаждение. В какой-то миг мне даже показалось, что я всесилен. Расход маны почти тут же восполнялся, слава моей недавней Печати.

Из плохих новостей — пять довольно новых трофейных карабинов от Энфилда. Похоже, англичанка опять гадит.

Из радостного — я стал изрядно сильней, как маг, но пока не готов сказать, на сколько. Разница в магическом фоне накладывалась бонусом не только на восстановление Силы, но вроде бы и на мощь моих заклинаний. По крайней мере, мне так показалось.

— Сначала шакалов выпотрошите на Камни, и давайте их в Пробой забросим, равно, как и вороньё, — скомандовал я когда работа по сбору трофеев началась.

— Ваше благородие, зачем? — осторожно поинтересовался у меня десятник.

— Прикормка. Скоро у нас будут полноценные рейды, а что-то я не увидел пока серьёзных тварюшек, с которыми мы бы одним десятком не смогли справиться.

— Видел я, как вы по кабанам работали, — проворчал Самойлов, и пошёл раздавать указания.

Вот и пойми его. То ли похвалил, то ли недоволен чем. Впрочем, скоро это выяснилось.

Обратно мы вышли лишь через три часа.

Долго? Да нет, наоборот быстро. Без моей помощи ещё бы не один час провозились. Последние полчаса я работал мясником. Подработанным Воздушным Серпом заменял пилораму, под руководством опытного фельдфебеля разделывая туши для изъятия трофеев

А что делать, раз шкуры кабанов и подсвинков даже топор толком не брал, не говоря уж про ножи.

Эта новость пограничников вовсе не порадовала, как и следы от винтовочных пуль, которые матёрого хряка зачастую попросту не пробивали.

— И как такую Тварь убивать? — глухо поинтересовался один из пограничников, насчитав на боку кабана двенадцать попаданий из берданок, ни одно из которых особого вреда ему не принесло.

— Слушай, а второй, по-моему, от жакана слёг. Ему куда-то под ухо попало, и похоже, все мозги хряку в кашу стрясло.

— Без нашего мага всё равно не устояли бы, — подвёл первый итог разговора, на что остальные лишь согласно угукнули.

— А их благородие нам кричал, чтобы мы по ногам стреляли, вот только я что-то попаданий по ним не заметил, — задумчиво начал было один из слушателей, но на него лишь руками замахали и зашикали.

Не дай Бог десятник услышит и проверит. А так — не до ног им было, когда такие махины в полутора десятках шагов стояли. Страшно. От того и палили без ума.

Но многие призадумались. Пусть кабан — туша здоровенная, но если колено ему прострелить… А ведь могло сработать.

В ветеринары я идти не согласен.

К такому выводу я пришёл, когда нужно было привести в порядок пару трофейных коней.

То ли животные не так восприимчивы к магии, то ли их размер обязывает, но усилий на лечение коняшек у меня ушло вдвое больше, чем на людей.

Возвращались мы поздно, уже по темноте, и какой-то другой дорогой.

По крайней мере, отчего-то мы вдруг оказались на окраине села, и по команде десятника от нашего каравана отделились три коня с трофеями и спешно потопали к его центру, сопровождаемые пограничниками, а мы встали на привал.

— Илья Васильевич, что происходит? — чуть слышно прошипел я, найдя десятника.

— Вы же сами сказали — хрен им, а не мясо. А это, что с подсвинков — трофей редкий. Сейчас парни на ледник его сбросят, и мы дальше пойдём.

— Вы мясом трёх коней загрузили?

— А что не так? Мясо — продукт ценнейший, а кони свободные у нас были…

Вот же фрукт! Врёт, и не краснеет. Словно я не по его просьбе двух коней на ноги поднимал, изображая из себя ветеринара.

Выдохнул. Прикрыл глаза и мысленно досчитал до десяти.

Я разозлился? Ну, есть маленько, и вовсе не потому, что хомяковатость фельдфебеля превысила способности моего хомяка. Опять же… Пожалуй, да. Никаких других причин я не нашёл. Превзошёл он меня в этом вопросе, чего уж там.

Впрочем, Самойлов лично обо мне позаботился, как отец родной. На мясо в моём десятке конкурентов нет. А сейчас три коня, на каждом из которых навьючено пудов по пять — шесть дорогущей первосортной мутантской свинины, ушли налево.

В смысле, мимо склада погранзаставы.

На заставе пленных киргизов мы поместили в карцер, а трофейное оружие сдали на склад.

Утро вышло неожиданно радостным. Застава провожала трёх офицеров.

Как уж командиры пограничных застав меж собой договаривались, я не в курсе. Вроде, что-то говорили в офицерском собрании про обмен опытом. Да Удалов, походя мне намекнул, что мы соседям три пуда сайгачьего мясца задолжали.

Хм, по пуду за каждого урода, выходит. А что, мне не жалко. Я бы за одного Радошевского больше дал, лишь бы его холёную, наглую рожу больше не видеть.

Зато окончание завтрака смазало все приятные впечатления.

В зал прибежал вестовой, и ротмистр, прочитав срочную депешу, побледнел.

— Господа офицеры, к нам едет генерал!

Минута молчания была настолько пронзительной, что мы слышали дыхание друг друга.

— Генерал Кутасов? — не поверил штабс-ротмистр Васильков.

— А какой ещё. У пограничной службы один генерал на всё Приволжское Управление. — Хмуро заметил поручик Карлович, — И когда он приезжает с ревизией, то без замечаний редко дело обходится. Говорят, ужас какой въедливый.

— К счастью, у нас есть, чем удивить Его Превосходительство. Если кто не в курсе, подпоручик Энгельгардт вчера поздно вечером доставил на заставу трёх пленных и целую кучу оружия, — размышляя, заметил ротмистр.

— Думаю, это отвлечёт генерала от проверки, — промолвил Васильков прежде, чем офицеры зашумели, — Но, господа! Нам нужно успеть срочно киргизов допросить и подготовить рапорты. Бумаги — это очень важно!

— Вы абсолютно правы, штабс-ротмистр, — согласился Удалов, — Поэтому, за работу, господа офицеры. Жду от вас самых подробных докладов и каждом выходе. Незамедлительно приступайте! А вас, подпоручик, я попрошу остаться…

На днях была опубликована шестая книга цикла «Ай да Пушкин», которую я пишу в соавторстве с Игорем Митрофановым. Необычная магия и Российская Империя присутствуют.

Начало цикла здесь: https://author.today/reader/387906/3579568