Реинкарнация архимага 2

Глава 6

Мы за мир во всём мире

Признаюсь, прибыв на заставу, я выдохнул.

Нет, я конечно же помню, как совсем недавно я восторгался тем, как мне хорошо и спокойно в доме Янковских. Но что-то пошло не так… Беспокойная там жизнь оказалась, если разобраться, хоть и прибыльная. Затрат много, но и вернулся я в изрядном плюсе, даже по деньгам и ещё не распроданным активам. Не говоря уж про недвижимость. Та, можно сказать, как награда за риск мне бонусом досталась.

Но сейчас это не главное. После недавней схватки с нежитью я понял, как я слаб. И это проблема первостепенной важности. Всё остальное подождёт. Покойникам деньги и именья не нужны.

И пока наш пароходик рассекал воды Волги, меня вдруг осенило — под Куполом находится магический фон высокой концентрации! Пожалуй, даже более высокий, чем был в моём бывшем мире. Чем не место для прокачки резерва?

Что это значит? Всего лишь, что мне нужно под Купол. Как можно чаще и на довольно большие промежутки времени. Кому как, а мне только там в полную грудь дышится, если так можно говорить про магическое ощущение этого мира.

— Ваше Высокоблагородие, подпоручик Энгельгардт к месту службы прибыл. При себе имею бумаги от Саратовского жандармского управления, оправдывающие мою задержку, — браво и громко отчитался я, как положено, в основном работая на тех, кто нас подслушивает.

Ещё бы не подслушивали. Я и дверь приоткрытой оставил, и окно у ротмистра распахнуто. Уверен, и часа не пройдёт, как все на заставе знать будут, что мне жандармы не дали из Саратова выехать.

— Что там у вас произошло?

— О! Уникальная история! Разрешите, за ужином сразу всем расскажу. Уверяю, вам понравится.

— Заинтриговали, но до ужина потерплю. Да, и ваш десяток вместе с вами завтра дежурит на заставе.

Оп-па… Это в честь чего такие изменения?

— Кто-то ещё научился вскрывать Купол? — заметно тише высказал я самое реальное предположение.

— Вовсе нет, — помотал Удалов головой, — Просто инициативная группа офицеров весьма настойчиво попросила меня вернуть заставу к прежнему режиму дежурств, намекая на свои личные связи с моим начальством. А мне неприятности не нужны.

— Завидуют, или что-то ещё? — спросил я, активируя Купол Тишины.

— Что-то ещё, — для чего-то ткнул ротмистр пальцем в радужную плёнку, отрезавшую нас от всех звуков, — Поручик Радошевский с парой прихлебателей на вас отчего-то взъелся.

— Он и раньше меня пытался задеть.

— А теперь, так и вовсе ненавидит. Не подскажете, что случилось? — наклонился ко мне ротмистр.

Думал я недолго. Секунд пять, быстро перебирая варианты.

— А скажите-ка мне, Радошевский случайно не пердел, как пожарная лошадь, пока меня не было?

— Не могу знать. При мне не случалось. С парой солдат такое было, а вот поручик… — тут Удалов задумался, — А вы знаете, как-то раз он пропустил утреннее построение, сославшись на недомогание.

— Тогда всё понятно. У меня под окнами, внутри палисадника, мины — пердушки стоят. Наступи на такую, и часов десять — двенадцать будешь страдать метеоризмом. Старая курсантская шутка нашего отделения. Меня её установке один алтайский парень научил.

— Хотите сказать…

— Уже сказал. Другой причины не знаю.

— Подпоручик, ну это же неприлично?

— А за переодеванием моей личной служанки прилично подглядывать? Кстати, надо будет сказать сегодня за ужином, что я некоторые мины — пердушки решил сменить на дристушки. Пусть потом никто не жалуется, что не был предупреждён. Иначе двенадцать часов с горшка не слезет.

— Это же ваши боевые товарищи… — попытался воззвать ротмистр непонять к каким чувствам.

Наверное, к тем, которых я за собой никогда не замечал. По крайней мере, в отношении тех, кто надумал мне в карман гадить.

— Боевые товарищи подглядывать и подслушивать под окна не полезут, — отрубил я в ответ, — А вот недоброжелатели… Собственно, их мы с вами и наблюдаем.

— Но вы же понимаете, что ваши прежние выходы придётся отменить?

— Конечно же нет. Я теперь и с одним своим десятком справлюсь со вскрытием Купола. Мы стаи мутантов уже изрядно проредили. Вот только с мясом возникнут проблемы, раз схема добычи нарушена. Его будет крайне мало. И мне бы хотелось, чтобы все узнали, по чьей вине такое произошло, — с намёком выдал один из этапов противодействия, и спустя пару секунд, увидел согласный кивок Удалова.

Признаюсь, выдохнул. Раз начальник заставы на моей стороне, то жить уже легче.

Теперь осталось придумать, как я буду прокачивать свой резерв, находясь под давлением магического фона Купола. Пока мне кажется, что это самый быстрый путь, который позволит мне расти, как магу.

Дома меня встретил Федот, кипящий самовар и густой запах трав.

Вдохнув ароматы трав, я лишь головой покачал. Ещё одно направление, которым предстоит вдумчиво заниматься — это травничество, а точней — его более узкая специализация — зельеварение.

Самое основное действие зельевара — научился подавать дополнительную энергию, как при первичной переработке грибов и растений, так и при изготовлении из них снадобий. Собственно, именно из-за этого эффективность снадобий, вышедших из рук магов-зельеваров в разы выше, чем если бы их готовил неодарённый травник.

Почти все растения, выросшие недалеко от аномалии, имеют лёгкий магический фон, который они сохраняют не только в высушенном виде, но даже в спиртовой настойке что-то остаётся. Задача мага — зельевара, направит эту магию на усиление лечебных свойств растения, а затем ещё раз усилить, напитав снадобье в процессе изготовления уже своей энергией.

Впрочем, недолго я предавался мечтам, что займусь когда-нибудь зельеварением, Федот мне ещё чай подать не успел, а я уже вижу в окно, как ко мне мой десятник, фельдфебель Самойлов, Илья Васильевич, через плац торопливо вышагивает.

— Федот, Илье Васильевичу чай наливай, — распорядился я прежде, чем крикнуть фельдфебелю, чтобы заходил.

— Наконец-то вы вернулись, ваше благородие, — обрадованно загудел десятник.

— А что, проблемы какие-то были? — насторожился я.

— Никаких не было. Застава в обычное расписание вернулась, а вместо вас с нами ротмистр ходил, — хитро глянул на меня Самойлов, поверх кружки.

Ай да Удалов! А ведь ни слова не сказал, что он не только меня прикрыл, но и моём десятке позаботился, взяв моих парней под своё покровительство. Красавец, что могу сказать.

— Меня жандармерия в Саратове задержала, как потерпевшего. Вопросов у них много было, — начал выдавать я тщательно выверенную дозу информации, — Пришлось мне некроманта с его приспешниками убить, а потом целую толпу нежити на кладбище.

— Неужто самый настоящий некромант? Давно я про них не слышал! — почти натурально изумился десятник, якобы не расслышав скрип половицы за дверью.

— Да был там один неудачник, который себя археологом возомнил. Вот и залез в курган с проклятьем. Пришлось с ним разбираться, пока некромант в полную силу не вошёл, — слегка упростил я историю, которая со мной случилась.

— Понятно, — пригладил фельдфебель ладонью ёжик волос, — Мне тут писарчук штабной сказал, что мы с вами завтра на дежурство по заставе заступаем.

— Правильно сказал. Оказывается, не всем по нраву наши успехи, — отдал я должное чаю, и потянулся к сдобе.

— Выходит, зря мы размечтались…

— Вовсе нет. Послезавтра же наша очередь к Куполу идти?

— Неужто в один десяток пойдём?

— Вот об этом-то я и хотел поговорить. Но давай сначала подарки покажу. Федот! — громко крикнул я, словно не зная, что он за дверью стоит, — Принеси-ка длинный свёрток и два ящика, что с ним шли.

— А что там, вашбродь? — не удержал Самойлов любопытства.

— Утятницы. И сотня патронов к ним.

— Ух ты! И пулелейки к ним есть?

— По две штуки к каждой.

— Зачем две?

— Под шар и жакан.

— Жакан… — покачал Илья Васильевич головой, — Так им матёрого быка из этой дуры с ног сбить, пара пустяков.

— Во! Мысль ты уловил. А теперь давай вместе думать, что нам оставить на выход к Куполу: две утятницы и две твои старые грохоталки, или всё же двух новых ружей хватит, а остальные пусть с берданками идут?

Видели бы вы этот чистый и незамутнённый взор Самойлова, когда он уставился в потолок и зашевелил губами, сам с собой споря! Истинный поэт оружия!

— Стрельнуть бы надо, — озвучил он итог своих размышлений.

— Так бери и стреляй.

— Эм-м… Мы ещё на такие денег не набрали…

— Самойлов! Ты за кого меня принимаешь? Совсем сдурел? Забирай и зачисляй, как дополнительное вооружение в наш десяток. И отныне сами о ружьях заботьтесь. Федот, помоги фельдфебелю с доставкой!

Я спокойно допил чай, и даже не все вещи из багажа сумел, не спеша разобрать, как где-то за заставой бабахнуло. И тут же, ещё раз. Да так, что стёкла звякнули.

— Надо же, какие они оглушительно громкие, эти утятницы, — покачал я головой, примериваясь, куда бы мне засунуть ещё одну книжку по травам, которую я только что вытащил из привезённых с собой саквояжей.

Похоже на то, что столы в офицерском собрании сдвинули исключительно ради моего рассказа, который я пообещал Удалову.

Ну чтож, начнём. Рассказывать «охотничьи байки» я научился. Там ведь что главное — создать коктейль из достоверных фактов, которые все видели или могут проверить, и потом от себя добавить красок в то, что проверить нельзя. И да, полёт фантазии и размах рук стоит всё-таки контролировать, а то тот же орёл в своё время господами офицерами принят не был. Сочли за перебор.

— Как вы помните, уехать мне пришлось с магом очень высокого ранга на яхте саратовского губернатора, — небывальщину я начал травить с достоверных фактов, как и положено, — Кто он такой, и по какому поводу прибыл, рассказать не могу, дал клятву. Тем не менее, сделав своё дело, связи в Тамбове я завёл внушительные, девушка была очаровательна, и отблагодарили меня достойно. И вот когда я уже собирался было на свою любимую заставу, то меня, уже в Саратове, задержала лишь зимняя форма, которая подгонки потребовала. И надо было такому случиться, но попался мне на дороге некромант!

И вот с этого момента меня понесло. Я вставал, размахивал руками, даже ветвистый шрам, который ещё не успел свести, продемонстрировал, как и походку мертвецов. Короче, минут тридцать витийствовал, правда, не признаваясь, что стал владельцем пары имений и кучи украшений.

— Кстати, господа, мне жандармерия обещала благодарственное письмо за помощь, — устало закончил я, допивая полбокала откуда-то взявшегося вина.

— Три письма уже в ваш адрес пришли, — флегматично заметил ротмистр, — Но все они про ваши более ранние приключения. Я их пока в одну папку сложил. Вы же теперь всех добытых тварюшек на себя станете записывать, а не раздавать заслуги другим офицерам, как раньше делали? Вот как наберёте пару десятков, так я на вас представление к званию напишу, и те письма к нему приложу.

Он сделал пару глотков из своего бокала.

— Не повредят, — продолжил Удалов, сохраняя невозмутимый покер-фейс, — А то маг пятого разряда, и подпоручик. Нонсенс.

— А вы не торопитесь. Надеюсь, я скоро смогу и шестой уровень магии показать и подтвердить, — порадовался я за своего командира.

Правильный у меня начальник. Побольше бы таких!

— Не может быть! Откуда у вас мог шестой ранг взяться⁉ — выкрикнул со своего места Радошевский.

— Я много тренируюсь. Почти всегда. И даже сейчас, — вытянул я перед собой руки, раскрывая ладони.

На одной появился и пропал шар Огня, а на второй это же действие повторил шар Воды. Потом я повторил то же самое, но уже в разной последовательности, а то и сразу добиваясь одновременного появления и исчезновения Стихий. Вроде, меньше минуты на демонстрацию потратил, зато какое впечатление произвёл! Все рты открыли.

— Да, поначалу было сложно, — начал я под уважительное молчание, — Я не мог одновременно управлять двумя разными стихиями, но как видите, научился. Теперь не только при разговоре могу их контролировать, но и во время пробежки. А вот при занятиях на турнике пока не выходит. Но я над этим работаю, — чистосердечно признался я, честно соврав.

Конечно же нет у меня той запредельной концентрации, чтобы такое исполнять. Сценка мной была заранее подготовлена. Зато сколько свидетелей её увидело, и как потом эта сказка гладко ляжет в легенду моей быстрой прокачки до высших уровней. Заодно, гонористому поляку дал понять, что мы уже вот-вот будем с ним на равных, а затем я легко и непринуждённо его обгоню. И не только по магии, но и по званию.

— Кстати, господа офицеры, предупредите своих солдат, что у меня в палисаднике, под окнами, теперь не только ловушки — пердушки разбросаны, но и дристушки появились, которыми я заменил часть отчего-то разряженных пердушек, — объявил я напоследок, поднимаясь с места.

Новость восприняли кто как. Пара офицеров шутку оценили и слегка похлопали, трое плечами пожали, а Радошевский побагровел.

Сдаётся мне, не уживёмся мы с ним на одной заставе. Точней, он со мной.

Но похоже, наш ясновельможный пан, за которого он пытается себя выдавать, про это ещё не знает. Оттого и гадит исподтишка.

Чем я его собираюсь порадовать? Так заклинанием Успеха, но со знаком минус. Там всего-то одну руну перевернуть вверх ногами требуется. И пусть работает оно недолго, часа два — три, и процент везения/невезения не так велик, но для старта неплохо. Сегодня подготовлюсь, а завтра его встречу этаким бодрым началом дня. Вот жеж достал, пакостник. Я из-за него целый час готов потратить, чтобы переделать это заклинание под свои нынешние возможности.

Впрочем, мне самому уже любопытно, что из этого получится.

А получилось занятно.

Первый раз наш поручик обо что-то невидимое споткнулся, когда его десяток с плаца выходил, а потом, через полтора часа, его и вовсе на носилках принесли.

Говорят, на ровном месте поскользнулся и так неудачно в глубокий овраг упал, что ногу сломал и головой сильно ударился.

Что могу сказать — не всем везёт в этой жизни. И походу, больше всего не везёт тем, у кого шанс на успех в минусе.

Весть о происшествии с Радошевским я услышал на улице, от Федота, и продолжил заниматься тем, чем занимался — медитацией.

Значит, сижу я себе на плетёном коврике, и глядя на деревья, впитываю энергию Солнца и вдыхаю запахи степи. Чем не релакс.

И тут вдруг мою хлипкую калитку, с её самодельным шпингалетом, выбивает внутрь какое-то крупное тело, да ещё так, что она повисает на одной нижней петле.

— Подпоручик! Вы мне нужны, чтобы помочь с ранением поручику Радошевскому! — ворвался ко мне во двор поручик Гаврилов, и резко притормозил перед дверями моего дома, заметив меня у яблони.

— Учите Устав, поручик, — полусонным голосом отозвался я, не прерывая медитации.

— Ваш боевой товарищ ранен. Я приказываю оказать ему помощь! — заверещал Гаврилов.

— Давайте вместе посчитаем, сколько раз вы соврали и нарушили Устав, — открыл я глаза, не поднимаясь с коврика, — Во-первых, ваш вожак, мне не товарищ. Во-вторых, достижениями в боевых действиях он себя не запятнал. В-третьих, кто ты такой, чтобы приказывать мне, когда я нахожусь в режиме боевого дежурства? В-четвёртых, по Уставу вы обязаны доставить его лекарю, и на этом всё. Или вы где-то на моём доме увидели намалёванный Красный Крест? А теперь послушайте, что я вам скажу. Вы сейчас извинитесь, и тихо-тихо покинете мой двор. Потом обеспокоитесь, чтобы в течении часа мне отремонтировали калитку, и тогда я не стану вас особо беспокоить, пока вы все, втроём, не покинете заставу. Думаю, три дня вам на это достаточно. А теперь — пошёл вон! — вышиб я поручика Воздушным Кулаком за ворота, попав его вылетевшим телом точно в раскрытую калитку.

Ну, вот так. Опыт не пропьёшь…

Помнится, в прошлой жизни я как-то раз два десятка аристократов за десять секунд таким способом за двери ресторана отправил, и выиграл пари.

— Федот, — крикнул я, поднимаясь с коврика, — А чем у нас сейчас поручик Попов занимается? И где он живёт?

Во, теперь никто мне не скажет, что я не забочусь об офицерах заставы.

Вроде не поленился и лично пошёл к поручику Попову, чтобы предупредить его, что у него остался семьдесят один час и пятьдесят пять минут, чтобы безболезненно покинуть заставу.

Впрочем, я же всегда предпочитаю мирное разрешение вопросов…