Реинкарнация архимага 2

Глава 1

Реинкарнация архимага

Вторая книга цикла.

Начало цикла тут: https://author.today/reader/448008/4157144

Трофеи — дело святое…

За завтраком я поинтересовался у Сергей Никифоровича, есть ли у него среди знакомых надёжный стряпчий. Желательно, из лучших, не взирая на цену его услуг.

— У вас какие-то неприятности? — чуть поморщился Янковский.

— Вовсе нет, скорей наоборот. Но сейчас мне нужна всего лишь небольшая консультация, но по крайне важному вопросу.

— Анатолий Аркадиевич Файнштейн, — подумав, выдал он мне кандидатуру, которая, по его мнению, должна была удовлетворить мои запросы, — Берёт дорого, но того стоит. Меня он ни разу не подвёл. За заведомо проигрышные дела он браться не любит и по ним сразу обозначает двойную таксу, прекрасно понимая, что вопрос стоит всего лишь в продление сроков. Собственно, он этот момент заранее оговаривает. Могу написать вам рекомендательное письмо, но сразу хочу предупредить, что даже консультация в четверть часа может вам встать в двадцать рублей.

— Будьте так любезны, напишите. И можно я воспользуюсь вашей пролёткой ещё раз?

— Владимир Васильевич, что за вопросы! Пользуйтесь, — махнул рукой глава семьи, даже не заметив, как недовольно посмотрела на него жена, которая уже выстраивала свои планы на сегодняшний день.

Вопрос к стряпчему у меня довольно простой — на что я могу претендовать, как маг, уничтоживший опаснейшего колдуна — некроманта. Пока мне известно лишь то, что сдай я его жандармерии, то получил бы небольшую награду и благодарственное письмо. А вот как это, с точки Закона выглядит в моём случае — пока непонятно.

Пролётка Янковских мягко покачивалась на неровностях дороги, пока я размышлял о предстоящей встрече. Файнштейн. Фамилия звучала солидно, а рекомендация Сергея Никифоровича внушала доверие. Если этот стряпчий действительно был настолько хорош, как о нём отзывались, то, возможно, он смог бы пролить свет на мои юридические перспективы.

Контора Файнштейна располагалась в центре города, в одном из тех солидных зданий, чьи фасады говорили о достатке и серьёзности куда красноречивее любых слов. Мраморная лестница, полированный дуб дверей, вышколенный швейцар — всё это настраивало на деловой лад.

— Барон Владимир Васильевич Энгельгардт, по рекомендации Сергея Никифоровича Янковского, — представился я секретарю, строгому господину в безупречном сюртуке.

Тот бегло взглянул на рекомендательное письмо, кивнул и исчез за тяжёлой дверью кабинета. Через минуту я уже сидел напротив самого Анатолия Аркадиевича — человека лет пятидесяти, с проницательными серыми глазами и лицом, на котором читалась привычка к безупречному контролю над каждой эмоцией.

— Господин Янковский пишет, что вам требуется консультация по деликатному вопросу, — начал Файнштейн, аккуратно складывая письмо, чтобы вернуть его в конверт. — Чем могу быть полезен?

Я сделал паузу, подбирая слова. Юридические тонкости — не совсем моя стихия, но сейчас от них могло зависеть многое.

— Видите ли, Анатолий Аркадиевич, недавно мне довелось… устранить одного весьма опасного человека. Колдуна-некроманта, если быть точным. Он был опасен для окружающих, а в его доме я встретил некротические создания и обнаружил больше десятка обескровленных трупов, среди которых были дети.

Брови стряпчего едва заметно дрогнули, но голос остался ровным:

— Интересно. И в чём именно заключается ваш вопрос?

— Я хочу понять, на что могу претендовать с точки зрения закона. Если бы я сдал его жандармам, мне полагалась бы награда. Но поскольку он был уничтожен в процессе неожиданного столкновения… Каковы мои права в этой ситуации? Если что, я про трофеи.

Файнштейн задумался, постукивая пальцем по столу.

— Вопрос, действительно, нестандартный. Официально запрещённая магия и всё, что с ней связано, находится в серой зоне законодательства. С одной стороны, такое колдовство запрещено, с другой — доказать его использование крайне сложно, а уж тем более предъявить обвинение покойнику… — тут Файнштейн усмехнулся. — Но если ваш оппонент действительно станет известен властям как преступник, то формально вы имеете право на вознаграждение за его нейтрализацию. Другое дело, что добиваться его придётся через суд, предоставив неопровержимые доказательства вашей роли в его ликвидации.

— Какие именно доказательства потребуются? Трупы некротических собак. Высушенные тела, которые подверглись кровавым ритуалам. Некротический конструкт. В конце концов — сам некромант. Все в наличии, пусть и немного заморожены в настоящий момент.

— В идеале — изрядно поспособствовали бы свидетельства авторитетных лиц, предпочтительно связанных с государственными структурами. Если у вас есть такие…

Я подумал о капитане жандармерии. С ним есть о чём поговорить. Сделать так, чтобы он мог оказать мне ответную услугу.

— Допустим, такие люди найдутся. Какова процедура? И мой интерес заключается в недвижимости. Я могу стать собственником имений Полуэктова? Их у него два.

Файнштейн улыбнулся — впервые за весь разговор, и в этой улыбке появилось что-то хищное.

— Тогда, господин Энгельгардт, мы с вами составим иск и подадим его в соответствующий суд. Разумеется, если вы готовы к тому, что процесс может затянуться, а оппонентами выступят те, кому смерть этого некроманта была… выгодна.

Я кивнул. Риски были очевидны, но игра стоила свеч.

— Сколько это будет мне стоить?

— Первый этап, непосредственно оформление исковых требований — пятьдесят рублей. Если дело пойдёт в суд — ещё двести. И премия в триста рублей за выигранное дело.

Цена кусалась, но альтернативой было оставить всё как есть.

— Договорились.

Я согласился с Файнштейном, и мы пожали друг другу руки.

— Тогда начнём. Расскажите мне всё с самого начала. И не упускайте никаких мелочей — в нашем деле они иногда решают всё.

Я откинулся в кресле и начал свой рассказ. Игра началась.

Как я и предположил, возможность привлечения в наши союзники капитана жандармерии Файнштейна не просто обрадовала, а всерьёз воодушевила. Он мне и подсказал, где ежедневно обедает капитан в это время года.

Право, не стоит считать Россию жандармом всего мира. Той же полиции, на душу населения, у нас сейчас в пять раз меньше, чем в Германии, а весь жандармский отдел Саратовской губернии состоит всего лишь из полутора дюжин служащих.

А вот поговорить с капитаном жандармской службы мне было о чём. Как никак — а это он проворонил явные сигналы появления в Саратове опасной магии. Отчего бы такой косяк мне не оценить, как явное несоответствие именно этого человека, занимаемой им должности.

Саратов. Полдень. «Приволжский Воксал». *

* В словаре В. И. Даля, изданном в 1863 году, можно прочитать следующее: "Воксал

— сборная палата, зала на гульбище, на сходбище, где обычно бывает музыка"

Двухэтажное заведение, с двумя ажурными башенками, стояло посреди небольшого парка на высоком берегу Волги.

Платный вход, двое здоровенных вышибал в ливреях и оркестр, играющий на сцене под специальным козырьком, в виде ракушки, предполагали спокойное времяпровождение для «чистой публики».

Кухня была достойной, а множество лавочек и открытые веранды располагали к приятному послеобеденному отдыху.

Капитан Юрий Васильевич Погорелов в летнее время предпочитал обедать именно здесь, любуюсь видами на реку и на приятных барышень.

Работы у главы губернского жандармского управления было не особо много. Вольнодумством молодёжь в Саратове не страдала. Маги между собой отношения выясняли не часто. А присутствие иноземного шпиона в Саратове было настолько же вероятно, как визит английской королевы. Если разобраться — не служба, а синекура. Оттого в «Приволжском Воксале» капитан Погорелов проводил значительную часть дневного времени. Хозяин заведения быстро смекнул, что присутствие жандармского начальства ему только на руку, так как один лишь вид его мундира успокаивал горячие головы молодёжи или загулявших купцов. В итоге у Юрия Васильевича в обеденное время всегда был зарезервированный за ним любимый стол с видом на Волгу и парк, и весьма лояльные цены на все блюда и вина.

— Ваше высокоблагородие, разрешите обратиться, — отвлёк капитана чей-то голос от разглядывания стайки девушек, не исключено что совсем ещё гимназисток, но пытающихся выдать себя за зрелых барышень.

Заказ на уху и заливного судака он уже сделал, а бокал вина — комплимент от ресторации, был выпит лишь наполовину.

— Слушаю вас, подпоручик, — искоса посмотрел он на молодцеватого офицера в форме пограничной службы.

— Разрешите представиться — барон Энгельгардт, Владимир Васильевич. Приятного вам аппетита. Если разрешите, я хотел бы немного скрасить ваш обед забавной историей, имеющей прямое отношение к вашей службе.

— Хм, попробуйте, — указал жандарм на место напротив себя, хотя и был удивлён.

Дворяне, а то и обычные армейские офицеры, жандармов недолюбливали. Этакая русская традиция, которая ещё со времён декабристов пошла.

Меня дважды упрашивать не пришлось. Сел, заказал себе кофе и быстренько рассказал изрядно выхолощенную историю своей ночной битвы с некромантом.

Отчего выхолощенную. Так там не было ни марш-броска через чужие участки, ни получасового ожидания, пока я дожидался, чтобы в зале чуть потеплело, ни моего героического сбора трофеев, которые оказались весьма внушительны и мне в два захода пришлось их выносить, даже применяя эликсир Силы. Богатенький некрос мне попался. Видимо он всерьёз готовился и не одно кладбище с захоронениями поднял, набивая сундуки золотом и украшениями.

Хотя тела, промороженные в том зале до состояния одеревенелой туши, я основательно разделал и раскидал по углам.

— Пока я не понял. Для чего мне это нужно? — уставился на меня жандарм.

— Если не нужно, то прошу меня извинить. Обращусь напрямую к градоначальнику. — пожал я плечами, всё прекрасно понимая, — И пусть дальше стряпчий Файнштейн моими делами занимается. Отчего-то я всегда считал, что запрещённая магия — это ваша прямая прерогатива.

— А для чего я вам нужен? — остановил меня жестом жандарм, когда я сделал вид, что порываюсь встать из-за стола и уйти.

— Вы можете ускорить прохождение перехода имений в мою собственность, а я, в свою очередь, готов буду описать всё так, чтобы у вас были все основания на блестящую реляцию о проведённых действиях жандармской службы, под вашим непосредственным руководством.

— Интересно, как вы себе это представляете, если смерть некроманта будет записана на вас? — приложился Погорелов к своему бокалу.

— Мало ли… Допустим, вы готовили операцию по захвату некроманта живьём, но тут вдруг вмешался чуть подвыпивший подпоручик пограничной службы, на которого попытались напасть сторожевые псы некроманта. Но тем не менее расследование вами проведено в кратчайшие сроки, обнаружены трупы неживых созданий, иссушенные тела его жертв и добыт редчайший трофей — Чёрная Филактерия! Всё просто — вся слава вам, а имения некроманта мне. Кстати, наградой от города, если она будет, я согласен поделиться, но это уже в частном порядке.

Уф-ф… Клюнет или нет? Все нужные слова мной сказаны. Ну же…

— Что за филактерия? — спросил капитан, глядя в свой бокал.

— Про личей вы знаете.

— Нет.

— Не правда. Знаете. Неужели никогда про Кащея Бессмертного не слышали?

— Сказки…

— Вовсе нет. Самое подробное описание нежити этого вида. И в качестве филактерии у Кащея была игла, спрятанная в целой матрёшке птиц и животных. В нашем случае это будет браслет из обсидиана, в котором заключена душа некроманта. И я его вам готов отдать. Предполагаю, что такая находка даже в столице прогремит. А кто её раздобыл — так капитан жандармерии Погорелов!

— Вы же можете и без меня обойтись?

— Могу, но зачем нам терять дружеские отношения? Я весной планирую переехать в Саратов, и перспектива наших отношений вырисовывается очень неплохая.

— В каком смысле?

— Думаю, вы в курсе, что именно я снял проклятье с сестёр Янковских.

— Про проклятье слышал, про вас — нет, — на голубом глазу соврал жандарм.

— Странно. Отчего-то я считал, что в Тамбове про меня от вас узнали, — пожал я плечами, усмешкой дав понять, что мне его роль известна, — Впрочем, не важно. Проклятья, обереги и нестандартные артефакты для вашей службы, а также помощь в некоторых запутанных делах, связанных с магией. Стоит ради такого дружить?

— Неужели к нам на службу пойдёте?

— Предпочту выступать в качестве вольнонаёмного специалиста, — помотал я головой, — И лишь в редких случаях, связанных с проклятьями.

Так-то мы оба понимаем, что это всего лишь предлог, чтобы сохраняя приличный вид можно было принять мой план.

— Интересное предложение. Думаю, мы договоримся, — дождался капитан, когда официант, доставивший его заказ отойдёт от стола.

— Тогда скажите, через какое время мой стряпчий должен прибыть к вашему кабинету?

— С какой целью?

— Вы с ним согласуете моё заявление и прочие детали, в которых я плохо разбираюсь, а потом я вам подскажу, где лично вы найдёте главный трофей. Предупреждаю сразу — руками браслет не трогать! Даже в перчатках!

— А как же вы его с некроманта сняли?

— Отрубил руку. Расщепил ножку от стула, и поймав браслет в расщеп, унёс его в надёжное место.

— Жду вашего Файнштейна через час, — кивком подтвердил жандарм, что принял к сведению руководство по правильному обращению с опасными предметами.

Уф-ф… Вроде недолго поговорили, а рубаху хоть выжимай… Нелегко мне эта короткая беседа далась. Заставил меня почти «честный» жандарм понервничать.

Надеюсь, Файнштейн из него все соки выжмет в своих переговорах.

Я предупредил стряпчего про его предстоящий визите к жандармам, а сам поехал забирать зимнюю форму и всё остальное, что должны были подогнать. Заодно прикупил три солдатских вещмешка — крепких и ёмких. А то таскать награбл… трофеи в тюках из скатертей и занавесок как-то не комильфо, а сундук был слишком здоровый и явно не рассчитан на переноску одним человеком.

— Владимир Васильевич, а для вас есть ещё один заказ, от баронессы Марципановой, — порадовала меня Лариса Адольфовна, когда я вышел на вечерний чай, — Правда, в отличии от Наговицыной это весьма бодрая и подвижная старушка. Даже не знаю, зачем ей понадобился такой же артефакт, как графине. Думаю, ей и попроще бы хватило. Кстати, говорят Наговицына сегодня встала с постели и уже разогнала половину родственников.

— Завтра сделаю. Пожалуй, до обеда, — уточнил я, с трудом отрываясь от вкуснейшей выпечки.

Сейчас у меня в руках был пирожок с черёмухой, точней, уже его половинка.

— Ваше благородие, к вам жандарм со стряпчим, — появился в зале дворецкий, обращаясь ко мне.

Всё семейство Янковских воззрилось на меня с немым вопросом во взглядах.

— С вашего разрешения я ненадолго воспользуюсь гостиной, — обратился я к хозяину дома и после его кивка поднялся из-за стола, — Я ненадолго, — проходя мимо, еле слышно шепнул я, чтобы успокоить младших членов семейства.

— Подпоручик Энгельгардт? — обратился ко мне жандарм в звании вахмистра.

— Всё верно, — подтвердил я в ответ, но посмотрел не на него, а на довольного стряпчего, который успокоительно закивал мне в ответ.

— Подпишите вот здесь и здесь, — выложил он на стол бумаги казённого вида.

— Могу я узнать, что это означает?

— На время следствия вам запрещается выезд из города, — сухо заметил жандарм, а Файнштейн радостно закивал головой, вытаскивая из своего портфеля ручку с чернильницей.

Я бегло ознакомился с содержанием. Две идентичные бумаги, где мне, как свидетелю, предписывалось оставаться в городе на протяжении десяти ближайших дней.

— Одну минуту. Я хотел бы переговорить с господином Файнштейном, — отозвал я в сторонку стряпчего.

— Подписывайте, я еле упрочил капитана, чтобы он вам сделал подписку о невыезде, — зашептал Файнштейн.

— Зачем?

— Удалось договориться с градоначальником о том, что вашу недвижимость на вас переоформят без всякого суда. Правда, про награду от города придётся забыть. Но на оформление документов потребуется не меньше недели. Второй экземпляр подписки о невыезде заберите себе. В части отдадите, чтобы оправдать задержку.

Подписав документы, я вернулся обратно за стол.

— Владимир Васильевич, всё в порядке? — спросила Лариса Адольфовна, опередив мужа.

— В каком-то смысле — да, — несколько рассеяно ответил я, размышляя о том, какие резкие перемены произошли в моей жизни.

Трудно себе представить, но у меня появилась реальная возможность достойно адаптироваться в этом мире и уже не урывками, а полностью сосредоточиться на возвращении своих прежних возможностей.

— Что значит — в каком-то смысле? — несколько настойчивей, чем предусматривают правила приличия, поинтересовалась Лариса Адольфовна.

— Дело идёт к тому, что я в самое ближайшее время могу стать вашим соседом, — машинально заметил я, пребывая в своих мыслях.

— Позвольте, это каким же образом? — заволновался Янковский, явно беспокоясь о своём приятеле.

— Я убил Полуэктова…

Немая сцена.

Лариса Адольфовна выронила чашку из рук, и даже не замечала, что разлитый чай стекает на подол её платья. Сёстры вытаращили глаза и поднесли сжатые кулачки ко рту, а у их отца отвалилась челюсть.

— Простите, я немного неверно выразился, — выпал я из своих размышлений, — Я убил некроманта, который вселился в одного из ваших соседей. Его охраняли три кадавра в виде огромных собак и здоровенное некротическое создание. Так что можете не переживать. Всё хорошо и больше по ночам собаки выть не станут.