Падение Вавилона – 1 "Тропа Ганнибала"

Глава 24 «Разговор на языке орудий»

«Ганнибал»

— У вас всё готово?

Закрытая шлемом голова Третьяковской кивнула с экрана. Как и все на борту, Евгения уже была одета в свой контактный скафандр, на случай разгерметизации.

— Да. Мы накачали его реакторной массой под завязку, а остальные запустим через пятнадцать секунд после сброса. Только… у нас энергосистема пойдёт по…

— Не сгорим и ладно, — перебил её Александр. — И ты сама говорила, что она сможет выдержать подобное.

— Я сказала, что смогу гарантировать, что «Ганни» не сгорит изнутри, — возмущённо возразила Евгения. — О том, что после этого от него будет много толку после этого речи не шло. Очень многое придётся менять.

— Ну, надеюсь, что мы до этого момента доживём, — хмыкнул Зарин. — Всё. Ждите моего сигнала.

Кивнув, изображение Третьяковской исчезло с дисплея.

Александр позволил себе на пару секунд закрыть глаза и сделать пару глубоких вдохов и выдохов. Просто для того, чтобы успокоить бешено бьющееся сердце. Даже забавно. Вроде пока ещё ничего не происходит, а он едва в кресле может усидеть. А ведь ему, казалось, что тело потратило все запасы адреналина ещё за время пребывания на планете.

Оказывается, что нет.

Весь экипаж, без кого можно было обойтись на ключевых постах засунули как можно глубже внутрь корабля. Все находились в контактных скафандрах. Корабль был полностью готов к бою…

…за исключением того, что он был практически обесточен и летел сейчас тупо по инерции.

Да, Александр полностью выполнил все приказы, отданные ему врагом. Ну, почти. Даже за противником они следили исключительно с помощью визуальных сенсоров.

— Честно, не думал, что они подойдут так близко, — услышал Александр удивлённый голос Павла. — Я бы ни их месте ближе восьми сотен не подошёл бы. А эти идиоты сунулись ближе.

— Они самоуверенны, — ответил Александр. — И этот парень… Помнишь, что было со станцией в Ракураи?

— Да. Ты ведёшь к чему-то конкретному?

— Он размазал станцию в упор, Паша. Бортовыми. В этом не было никакого смысла. Вполне хватило бы и пары ракет. Почему? Зачем?

— Потому, что он злобный мудак? — подала голос Анна. — Подходящий вариант, как по мне.

Вальс, как ей и полагалось, сейчас находилась на вспомогательном мостике и координировала работу ЗКП «Ганнибала», а также аварийных служб. Чисто на тот случай, если с основным что-то случится.

— Да, — согласился Зарин. — Но не только это. Вспомни рассказ Гаррет. Он уничтожил каждый корвет в той системе. Охотился за ними, как голодное животное. Зачем? С их автономностью был велик шанс на то, что запасы у их экипажей закончатся раньше, чем кто-нибудь туда добрался бы. Но, нет. Он выследил и прикончил каждый корвет хотя в этом не имелось практического смысла. Этот гад сделал это потому, что хотел это сделать.

— И поэтому он подошёл так близко?

— Самоуверенность. И чертовски раздутое эго. По крайней мере я так думаю.

— Ну, скоро мы сможем проверить, прав ты был или нет.

— Ага. Нам же будет лучше, если я не ошибся.

— Всё будет отлично, — мягко произнесла Анна и Александр мысленно поблагодарил её за поддержку.

Правильно ли он поступал, рискуя кораблём и всем его экипажем? Ведь он мог бы согласится на ультиматум Абруцци. Это давало им хоть какие-то гарантии. Наверное.

Александр позволил себе пару секунд на то, чтобы обдумать эту мысль, а затем просто выкинул её из головы.

Плевать.

Есть только он, его корабль и его экипаж. Всё остальное вторично.

— Паша, начинайте поворот через шестьдесят секунд. Сброс на середине переворота.

— Понял, — подтвердил приказ Лейкин, а затем, уже тише, спросил. — Уверен, что у нас получится?

— Мой брат всегда говорил, Паша. Если драка неизбежна, то нужно бить первым, — вспомнил Александр одну из любимых присказок Алексея.

— А, как понять, что драка неизбежна?

— Очень просто. Если бить первым, то она неизбежна.

Тяжёлый крейсер АСМК «Вдоводел»

— Челноки с призовыми командами отправлены, капитан. — доложил старпом и Абруцци кивнул, давая понять, что услышал его.

— Продолжайте следить за ними…

— Капитан! Они поворачиваются!

— Что⁈

Глаза Абруцци метнулись к экрану.

Действительно. Дредноут начал манёвр разворота в поперечной оси. Если раньше его маршевый двигатель был направлен в сторону крейсеров самого Абруцци, то сейчас он «переворачивался», задирая нос вверх относительно траектории своего дрейфа.

— Какого дьявола они творят⁈ — воскликнул он. — Немедленно свяжите меня с ними!

Ещё раньше, чем Марио успел произнести последние слово, область в центральной части верхней полусферы дредноута… взорвалась. Другого слова Абруцци подобрать не мог.

Он даже подумал, что, возможно, это связано с теми проблемами, о которых говорил Зарин.

Нет, вдруг понял Абруцци. Слишком уж слабыми были вспышки! Камеры высокого разрешения зафиксировали не один взрыв. Это была целая серия крохотных вспышек, за которой во все стороны полетели сегменты разлетающихся бронепластин.

Абруцци даже успел заметить, как что-то на большой скорости оказалось выброшено из нутра образовавшейся дыры. Удивительно ровной, к слову. Обычно взрывы не оставляют таких геометрически ровных повреждений…

— Сильной нейтронное излучение!!! — Закричал старпом, когда сработали сенсоры, зафиксировав выброс радиации со стороны дредноута. — Они только что сбросили ядро реактора!

И, снова, мысль о том, что повреждения, про которые говорил Зарин оказались тяжелее, вспыхнула в голове Абруцци. На несколько секунд он успокоился, когда его мозг сложил два и два. Видимо, что-то на борту их противника пошло не так и они просто решили избавиться от неисправной энергоустановки.

Только вот, что-то явно было не так…

Абруцци даже не сразу понял, что в момент выброса канал шахты экстренного сброса реактора оказался нацелен прямо на его крейсера.

— Вы смогли связаться с ними⁈ — требовательно спросил он.

— Никак нет, сэр. Они не отвечают.

Скрипнув зубами от злости, Абруцци повернулся к своему старшему помощнику.

— Гарри, отзывай челноки с нашими людьми назад. Пусть отходят. Я не хочу, чтобы…

Ослепительная вспышка закрыла собой всё пространство, моментально поглотив дредноут, который всё ещё продолжал поворачиваться.

Сенсоры «Вдоводела» тревожно взвыли, сообщая о резком скачке радиации. Даже с такого расстояния их чувствительные датчики уловили разлетающиеся со скоростью света нейтроны.

Всё произошло так внезапно, что никто даже не обратил внимание на то, что столь мощный взрыв был просто нехарактерен для сброшенного реакторного ядра.

И на то, что образовавшееся радиоактивное облако скрыло дредноут с экранов сенсоров.

«Ганнибал»

Вцепившись руками в подлокотники своего кресла, Александр сидел и молился о том, чтобы его план сработал. Они накачали ядро третьего реактора таким количеством реакторной массы, каким только можно было.

А затем установили в отсеке трофейную боеголовку и вышвырнули в космос.

— Поворот закончен.

— Реакторы запущены, — сразу же доложила Третьяковская. — Начали запуск активной зоны.

— Сбросить корветы, — приказал Александр. — Передайте Ван Дайму, чтобы действовал по ситуации, но приоритет на противоракетную оборону корабля.

— Есть.

Проглотив застрявший в горле ком, Александр не сводил глаз с дисплея. Туда сейчас выводилась информация о состоянии энергосистемы «Ганнибала». Оба оставшихся реактора уже запустились, но потребуется ещё некоторое время на то, чтобы они вышли на пиковую мощность для полноценной работы нужных систем. Четыре минуты и восемнадцать секунд, если верить показаниям.

Уже четыре и шестнадцать.

Оставалось только молиться, чтобы созданное взорвавшемся реакторным ядром облако прикрывало их достаточно долго для этого.

Откуда-то сбоку долетел доклад о том, что все восемь корветов отделились от «Ганнибала» и уже запустили свои двигатели.

Боеголовка в двадцать килотонн никогда бы не смогла создать взрыв такой мощи. Но на это и не было расчёта. Глупо рассчитывать на то, что он смог бы как-то повредить противнику. Надеяться на это стоило точно так же, как и она то, что человек сможет дышать вакуумом.

А вот для того, чтобы вызвать термоядерную реакцию в уже прошедшей стереохимическую обработку реакторной массе на основе изотопов водорода этого более чем достаточно.

Всего за полтора часа Третьяковская и её люди превратили реактор в грубое подобие огромной и невероятно «грязной» термоядерной бомбы. Урона от неё много не будет. Выброс энергии при взрыве не тот. А вот радиационное излучение альфа и гамма частиц просто чудовищное. Настолько сильное, что моментально забило любые сенсоры.

— Паша? Есть что-то? — напряженно спросил Зарин.

— Нет. Запусков не фиксирую… поверить не могу, что это сработало.

— Слишком ситуативный приём, Паш. Сработало только потому, что мы с ними неподвижны относительно друг друга. И ещё потому, что мы знаем, какие у них корабли.

Он хорошо знал, на что способны массивы сенсоров тяжёлых крейсеров типа «Ларкония», к которым относился «Вдоводел» и остальные корабли эскадры Абруцци. Это были корабли Федерации. И на их борту находилось оборудование, производимое в Федерации. А Александр очень хорошо его знал.

Короткий взгляд на дисплей. Осталось две с половиной минуты. Первоочередность запуска: сенсоры, двигатели, вооружение. Всё остальное не важно. О щитах придётся забыть, если они хотят двинуться с места в ближайшее время. А именно время сейчас ценнее всего.

Заметил ли противник то, что они делают.

Александр не сводил взгляда с дисплея, мысленно подгоняя корабль.

Тяжёлый крейсер АСМК «Вдоводел»

— Вы восстановили контакт или нет⁈

— Сейчас, сэр.

Уже почти четыре минуты прошло с того момента, как взорвался выброшенный с дредноута реактор, облако плазмы и радиоактивных частиц закрыло дредноут от их сенсоров.

— Излучение после взрыва падает. Нужно ещё несколько секунд на перестройку.

Абруцци раздражённо цокнул языком, придерживая рвущиеся с языка слова. Вместо этого, он задал другой вопрос.

— Наши пусковые готовы?

Старпом кивнул.

— Так точно, сэр. Все остальные корабли готовы открыть огонь по первому же…

— Контакт!

Раздавшийся со стороны тактической секции вопль сработал не хуже удара кнутом. Абруцци дёрнулся в кресле, уставившись на тактическую проекцию.

И вдруг почувствовал пробежавший по спине холод.

«Ганнибал» прошёл сквозь уже угасающее облако раскаленного газа, подобно гигантскому левиафану. Камеры даже успели зафиксировать раскалённую обшивку. Остаточный эффект прохода через самое сердце ещё не успевшей окончательно рассеяться радиоактивной бури.

Абруцци замер.

Всего на секунду.

Его мозг отказывался верить в происходящее, просто потому, что это выглядело невозможным. Как? Их реакторы же были заглушены! Сенсоры подтвердили это! Из холодного состояния их запускать минут сорок, если не дольше!

Да, даже если бы они просто остановили активную зону реакторов, им всё равно потребовалось минут десять для того, чтобы вывести энергоподачу на необходимую мощность.

А прошло всего четыре…

И тут он внезапно понял.

Та самая утечка радиации, которую они засекли. Должно быть она скрыла от сенсоров, что реакторы на дредноуте не выключены полностью. А они на это купились! Ну, конечно же. Кто в здравом уме будет устраивать аварийную ситуацию на борту собственного корабля⁈

А затем ещё и каким-то образом взорвали ядро собственного реактора, скрывшись от сенсоров за последствиями взрыва…

Всё то пронеслось в голове Марио Абруцци примерно за одну секунду. Максимум за полторы.

А затем вбитые в голову уже на уровне автоматизма рефлексы взяли своё.

Пришло ужасающее осознание того, что этот дредноут сейчас шёл прямо на них и набирал скорость, сокращая спасительную дистанцию.

— Поворот! — заорал Абруцци, одновременно с этим хватая шлем своего контактного скафандра и надевая его на голову. — Всем кораблям выполнить манёвр расхождения! Открыть огонь!

«Ганнибал»

Сигналы тревоги доносились едва ли из каждого динамика.

Третьяковская не солгала. Аварийные сигналы шли чуть ли не из каждой части корабля, вновь и вновь сообщая о вышедших из строя системах.

Как и предсказывала Евгения, запускать оба реактора в режиме перегрузки было паршивой идеей. Чертовски паршивой.

— Паша, что с сенсорами?

— Основной массив уже в работе, — доложил Лейкин. — У нас есть РЛС и лидары систем наведения… вижу их! Шесть отметок тяжёлых крейсеров. Дистанция триста восемьдесят тысяч километров.

А нам нужно дойти хотя бы до трёх сотен, — подумал Александр, мысленно подгоняя корабль.

Ограничители с инерционного компенсатора уже сняты. Двигатель работает далеко за пределами разрешённых показателей, высасывая энергию из перегруженной энергосистемы корабля.

Всё, лишь бы сократить дистанцию…

— Вампиры!

Услышав условное обозначения появившихся ПКР противника, Зарин поёжился. Развернутая перед его лицом тактическая проекция уже показывала появляющиеся иконки стартовавших ракет.

— Фиксирую многочисленные запуски. Количество ракет — сто двадцать восемь единиц.

— ПРО и РЭБ готовность…

— Про РЭБ забудь, — перебил его Павел. — У нас большая часть сдохла от перегрузки.

— Твою мать…

Александр смахнул изображение одного из дисплеев на экран аварийного состояния. Действительно. Большая часть излучателей просто отключилась из-за перегрузки при запуске реакторов. А ченить их сейчас времени уже не было.

— Плевать. Справимся и так. Держите их в захвате. Приказ «Гадюкам» — выйти вперёд. Корветы Ван Дайма будут нашим щитом.

Потому, что другого у них не было.

«Ганнибал» шёл на врага с голой бронёй. Всё для того, чтобы как можно скорее набрать скорость и ввести в строй орудийные системы. Кстати, о них.

— Паша, что с орудиями.

— Носовые гразеры с первого по десятый в работе. Бортовые ещё не запитаны… нужно время.

— ПРО в действии, — спокойно доложил один из сидящих рядом с Лейкиным офицеров, ответственных за работу систем противоракетной обороны. — Запуск противоракет.

В ход пошлёт тот мизерных запас, который сняли со «Свободы». Они вырывались из своих пусковых, моментально уносясь в сторону приближающихся ПКР с самоубийственной целеустремленностью.

В тот же миг носовая часть «Ганнибала» вспыхнула. Лазерные кластеры ПРО исторгли из себя почти сотню тончайших и едва заметных игл. Практически сразу же часть приближающихся ракет просто исчезла из реальности, стёртая попаданиями оборонительных лазеров. Они вспыхивали и исчезали в крошечных и ярких вспышках…

Только вот некоторые из этих вспышек оказались куда ярче, чем должны были.

— Дерьмо! Паша…

— Да, я понял уже, — отрезал тот. — Эти уроды швыряют в нас ядерными боеголовками.

Его напряженный голос и скачущие по терминалу пальцы отражали опасность происходящего куда сильнее, нежели маска фальшивого спокойствия, которую он нацепил на лицо.

Если они ещё могли рассчитывать на то, что броня выдержит удары лазерных боеголовок, то вот удачное попадание термоядерного заряда вполне себе могло оставить от них…да ни черта от них не останется.

— Перевожу «Гадюк» на новые цели, — сообщил Лейкин.

Практически сразу же корветы устремились вперёд, буквально оставив всё ещё набирающий скорость дредноут позади себя. Учитывая разницу в мощности двигателей и массе, они буквально оторвались от него, как от стоячего. Александр смог убедиться в профессионализме ребят Ван Дайма, когда его маленькая эскадра разошлась парами в разные стороны и начала отстреливать приближающиеся противокорабельные ракеты.

Но, тех было просто слишком много, а расстояние между противниками слишком маленьким для того, чтобы они могли сбить их все имеющимися средствами и на текущей дистанции. Слишком маленьким было временное окно для нормального противодействия.

— Всё! Перехватчиков больше нет, — предупредила по связи Анна, когда боезапас противоракетных пусковых показал дно.

— Подготовиться к удару! — выкрикнул Александр, глядя на то, как почти три десятка ракет всё же прорвались сквозь оборонительный периметр.

Они взорвались практически одновременно, достигнув рубежа в двадцать тысяч километров. Некоторые чуть ближе. Некоторые чуть дальше. Установленные внутри их боевых частей рентгеновские лазеры с ядерной накачкой вспыхнули, создав сотни энергетических импульсов.

И все они обрушились на прущий вперёд дредноут.

Корабль разом содрогнулся, от множества попаданий. Оповещающая система всего за секунду сообщили о более чем двух десятках мест, где эти раскаленные гвозди смогли пробить плотную метало-композитную броню, не смотря на использование максимально тугоплавких и стойких материалов.

Никто на мостике «Ганнибала» этого не знал, но в этот самый момент командный пункт «Вдоводела» взорвался ликующими криками, когда вместо работы энергетических щитов они увидели десятки прямых попаданий прямо корпусу своего противника. Только вот…

«Полководцы» строили именно для этого.

Для действий в отрыве от основных сил. Так, чтобы они могли решать проблемы там, где могло бы потребоваться большее количество кораблей. И конструкторы позаботились о том, чтобы эти корабли были крепкими.

Действительно крепкими.

«Ганнибал» прорвался сквозь этот энергетический шторм. Весь покрытый раскалёнными шрамами. С пробоинами, вырванными и оплавленными секциями брони. Но не потерявший боеспособность.

Да, сейчас он полностью оправдывал название своего класса, данное подобным кораблям ещё в то время, когда корабли бороздили океаны на Земле.

Подобный удар мог бы стереть в порошок любой корабль классом ниже. Даже старым и уже вышедшим из употребления во флоте Федерации линкорам не поздоровилось.

Быстрый взгляд на дисплей. Триста двадцать семь тысяч. «Ганнибал» ускорялся, бесстрашно шёл вперёд. Прямо к своему противнику. Через огонь и пламя.

А тот уже начал убегать, стараясь убраться с пути этого чудовища и постоянно выбрасывая в космос всё новые и новые ракетные залпы.

На такой дистанции их подлётное время исчислялась даже не минутами. Какие-то жалкие десятки секунд. Тяжёлые крейсера Абруцци делали всё, что было в их силах, чтобы избежать встречи со своими противником.

Но было уже слишком поздно. Время и геометрия были не на их стороне.

Триста пятнадцать…

Триста девять…

Ещё чуть-чуть!

— Есть захват по целям «два», «три» и пять для носовых.

— Огонь, Паша. Прикончи их!

В тот же миг десять спаренных носовых излучателей буквально порвали космос.

Тяжёлые гамма лазеры дредноутного калибра извергли целые колонны убийственного когерентного света. Распределенные между тремя крейсерами, они в тот же миг накрыли их одним ударом.

Тяжёлый крейсер АСМК «Торжествующий» нарвался на выстрел сразу трёх орудийных башен «Ганнибала». Его щиты просуществовали ноль целых и семь десятых секунды, прежде чем схлопнуться и исчезнуть, открыв этому разрушительному свету брюхо тяжёлого крейсера.

Словно исполинские раскалённые гвозди, они вонзились в его брюхо, моментально расплавив и разорвав броню, натурально выжигая корабль изнутри.

Всего полторы секунды и тяжёлый крейсер массой в двести тридцать тысяч тонн разорвало на части цепочкой внутренних взрывов, когда сдетонировали остававшиеся в хранилищах противокорабельные ракеты.

АСМК «Дэвидсон» смог чудом избежать смерти, отделавшись огромными и уродливыми шрамами на своём правом борту. Они протянулись практически через весь корпус от кормы до самого носа, превратив всё вооружение и оборудование на этой стороне крейсера в оплавленный шлак.

Перешедший на сторону Альянса Конкордии «Парфей» лишился двигателей, когда сразу два импульса поразили его не защищенные щитами маршевые. Потерявший ускорение крейсер начал бесконтрольно вращаться, теряя кислород и оставляя за собой цепочку разлетающихся во все стороны обломков.

Всего несколько секунд, а из шести крейсеров Марио Абруцци один уже был уничтожен, а два другие сильно повреждены.

Но, рассчитывать на то, что эта схватка будет односторонней было бы страшной и непростительной глупостью.

Страшный по своей силе удар едва не вышвырнул Александра из собственного кресла. Пристяжные ремни впились в плечи с такой силой, что, казалось, вот-вот оторвут их вместе с руками.

— Какого чёрта только что было⁈

— «Вдоводел» и ещё два засранца обстреливают нас с верхней полусферы и левого борта. Мы только что лишились установок для сброса ракет с первой по седьмую по левому борту и пары орудий…

— Плевать. Всё равно ракет ля них нет. Займись ими и отправь «Гадюк» к подранкам.

— Понял, — отозвался Лейкин, моментально вводя новые данные и вместе с остальными операторами распределяя цели для ещё работающих орудий.

Поняв, что они попали в ловушку, из которой им так просто не выбраться, «Вдоводел» с остальными крейсерами открыли шквальный огонь из своих бортовых излучателей по дредноуту.

Три крейсера в сумме обладали почти что сорока излучателями на борт и сейчас вся эта разрушительная сила ударила прямо в «Ганнибала». Да, некоторые из них промахнулись. Всё же все корабли находились в движении относительно друг друга.

Только вот это было слабым утешением.

«Ганнибал» содрогался от одного попадания за другим. Пусть лазеры тяжёлых крейсеров и не обладали разрушительной мощью орудий дредноута, они всё равно могли нанести ему значительный урон. Особенно, когда его корпус не был прикрыт щитами.

И именно этим они сейчас и занимались. Александру и остальным оставалось рассчитывать лишь на броню своего корабля.

Аварийные предупреждения сыпались из каждой части корабля, сигнализируя о новых повреждениях, но «Ганнибал» держался. Стоял, как и древний полководец, в честь которого он был назван, принимая на свою толстую броню очередной удар за ударом.

Двигатели пространственной ориентации, по крайней мере те, что ещё функционировали, заработали одновременно, поворачивая дредноут одновременно по продольной и поперечной оси.

Шесть носовых гразеров выстрелили сразу же, как только «Дедал» попал в их прицел.

Тяжёлый крейсер попытался уклониться и у него это даже почти получилось. Из двенадцати разрушительных энергетических копий в него попало всего пять.

Но и этого оказалось достаточно для того, чтобы проломить щиты и вскрыть броню его корпуса с такой лёгкостью, словно та оказалось не толще фольги.

Повторный залп окончательно уничтожил «Дедала», разорвав тяжёлый крейсер на две куски. Он просто разломился на две половины, когда взорвались оставшиеся в погребах ракеты.

Практически одновременно с ним погиб и повреждённый ранее «Дэвидсон».

«Гадюки» Арни Ван Дайма накинулись на него подобно голодным волкам на раненого медведя. Кто мог представить, что на крошечных корветах, в которых никто до недавнего времени не видел опасного противника, вдруг окажутся лазерные орудия крейсерского калибра.

А ведь «Гадюк» было восемь.

Первым же залпом они изрешетили раненый крейсер, безжалостно вколачивая в него один залп за другим. В какой-то момент один из выстрелов добрался до реакторов корабля, превратив «Дэвидсона» в крошечную сверхновую, когда его энергоустановка пошла в разнос.

Закончив с первым своим противником, Ван Дайм направил своё эскадру по широкой дуге, одновременно с этим разделив корветы на две группы. Половина бросилась за «Парфеем», желая записать ещё одну победу на свой счёт, а другая начала разворот в сторону «Ганнибала».

Три корабля выбиты. Осталось всего два боеспособных. «Прафея» Александр за противника не считал. Тому оставалось жить считанные минуты, пока корветы не добрались до него. Зарин хотел было уже обрадоваться, когда очередной удар сотряс дредноут. Гораздо более сильный, чем предыдущий.

Сбоку от него что-то взорвалось. Свет на несколько секунд просто исчез, погрузив мостик в кромешную темноту, но уже через мгновение включилось аварийное освещение.

Но все посты продолжали работать, не смотря на крики в общем канале.

Быстрый взгляд на дисплей показал… ничего он не показал. Всю тактическую информацию от радаров и других сенсоров будто отрезало.

— Что случилось?

— Мы пропустили одну из боеголовок. Пять мегатонн только что рванули у нас по правому борту. Какие-то сраные двенадцать километров.

Зарин вдруг ощутил, как от осознания случившегося по спине потекли ледяные капли пота. Если бы эта мразь подошла чуть ближе, то они бы сейчас не разговаривали. Возможно, система самонаведения ракеты поняла, что промаха не избежать и инициировала ранний подрыв.

— Анна! Повреждения?

— Всё плохо, — отозвалась Вальс. — Мы лишились носовых орудий и тех, что на правом борту. Там вообще ничего толком не осталось. Спеклись к чёрту.

— Понял. Паша, разверни нас к ним левым бортом!

— Проще сказать, чем сделать.

Тем не менее, «Ганнибал» отозвался на требования своего экипажа. С трудом, теряя первоначальную траекторию из-за множества повреждённых и неработающих ДПО, дредноут повернулся в сторону уцелевших противников левым бортом.

И тут же получил по нему и носовой части. Крейсера ни на секунду не прекращали свой огонь.

— Мы так долго не продержимся, — предостерегающе произнесла Анна.

— Как будто у нас есть какой-то выбор, — раздражённо бросил Александр, глядя на то, как Павел и его тактики пытались взять два оставшихся крейсера Абруцци на прицел уцелевших орудий.

К сожалению, в отличии от «Ганнибала» их РЭБ работало исправно. Системы постановки помех до отвратительного эффективно делали своё дело, превращая оба крейсера в весьма сложные цели для частично ослепшего и раненого дредноута.

Орудия левого борта огрызнулись, зацепив «Вдоводела», но не критично. Едва «царапнули», как говориться.

А вот его товарищу повезло куда меньше.

Вовремя вернувшиеся «Гадюки» обрушили на него всё, что у них было. Да, пусть один этот крейсер нёс на себе больше орудий чем вся корветная эскадра Ван Дайма, но ему это не помогло. Вероятно, его капитан оказался слишком увлечен перестрелкой с давшим слабину «Ганнибалом» и просто не успел вовремя заметить новую опасность.

Полтора десятка лазерных импульсов располосовали его от носа до кормы.

Не настолько сильные повреждения, как того хотелось бы. Всё же корветам и их калибру было не так-то просто разом проломить щиты и нанести достаточно серьёзные повреждения за один удар. Но и этого хватило. Отвлекло его на пару секунд, которые потребовались Павлу и его людям для того, чтобы пробиться через помехи РЭБ и надёжно захватить цель.

Полновесный бортовой залп «Ганнибала» не оставил от него ничего.

За мгновение перед тем, как крейсер взорвался, навсегда исчезнув с лица галактики, Александр успел заметить на дисплее, как часть импульсов буквально пробили его насквозь.

— Остался последний, — кровожадно произнёс Павел, но уже в следующую секунду громко выругался.

«Вдоводел» вырвался за пределы зоны действия корабельных орудий.

Тяжёлый крейсер Марио Абруцци убегал, бросив останки своей эскадры и наплевав на аварийные сигналы спасательных капсул.

— Мы сможем его догнать? — сразу же спросил Зарин, хотя и предчувствовал, что ответ ему уже известен.

— Нет, — резко возразила Анна. — Даже не думай. Третьяковская говорит, что оба реактора едва дышат. И чтобы вы не думали, но нам слишком сильно досталось. Очень сильно, Саш. Лучше отступить, пока у нас есть такая возможность.

— Ага, пока поле боя за нами, — согласился он, с ненавистью глядя на то, как «Вдоводел» уходил от них с максимальным ускорением.

Отпускать этого ублюдка было обидно. Едва ли не до яростной дрожи. Но, другого выхода просто не было. Анна права. Им и так сильно досталось.

На самом деле Александр даже боялся представить, как «Ганнибал» сейчас выглядит снаружи. Одна только мысль о том, что сделали с его кораблём, вызывала практически болезненную судорогу.

— Передайте Ван Дайму, пусть его ребята возвращается, — наконец приказал он. — Уходим отсюда.