Падение Вавилона – 1 "Тропа Ганнибала"

Глава 9 «Ракураи. Часть V»

Ей дали отдельную каюту. Что, если вспомнить о том, что на борту «Ганнибала» не хватало почти двух третей экипажа, не удивительно.

Кристина сидела за столом в своей собственной каюте, ранее предназначавшейся для одного из старших офицеров дредноута. Сейчас же она полностью находилась в её владении. И именно здесь Кристина проторчала всё недавнее короткое сражение с двумя крейсерами АСМК.

Довольно напряжённые моменты в её жизни. До этого ей не приходилось участвовать в чём-то подобном.

К сожалению, среди её скромного набора личных вещей отсутствовал контактный скафандр. Находясь в челноке на пути к этому кораблю, она вообще, не планировала провести на его борту больше нескольких часов, так что брать скаф с собой просто не имело смысла.

Как оказалось, очень даже имело. Жаль только, что умные мысли приходит уже тогда, когда толку от них нет никакого.

Приказ капитан был неукоснителен. Находиться в каюте пока уровень тревоги не будет снижен. Без споров, возражений и пререканий. В случае повреждений корабля и разгерметизации это был единственный способ для Кристины и двух её подчинённых остаться в живых. Размещённые глубоко внутри корпуса дредноута и герметичные, они предоставляли ей шанс на выживание в том случае, если какая-то часть корабля окажется открыта космическому вакууму.

Говорить о том, что в случае таких повреждений шансов на то, чтобы остаться в живых у них и без того немного никто, естественно, не стал.

Тревога, к слову, оказалась снята почти двадцать минут назад. Правда Кристина так и осталась в каюте по просьбе капитана.

С другой стороны, это не означало, что Кристина останется в неведении относительно происходящих событий. Воспользовавшись своим кодом доступа, она влезла в компьютерную систему дредноута и перевела на свой собственный терминал информацию из БИЦ «Ганнибала» для того, чтобы оставаться в курсе того, что происходило за пределами его каюты.

Так что она уже знала и о том, что бой закончился для них победой и о том, что к поврежденному крейсеру Альянса отправилась собранная под командованием сержанта Максвелла группа солдат.

И Кристина всеми фибрами своей души надеялась на то, что их ждёт успех. Ей не терпелось запустить свои руки в ту информацию, которую Максвелл и его люди смогут добыть.

А сейчас, сидя в запрете своей каюты, она решила утолить информационный голод другим способом.

Сказанные капитаном слова до сих пор не шли у неё из головы. Весь экипаж «Ганнибала» состоял из выходцев из Пиренейского сектора Федерации. Это звучало столь же глупо, как и смешно.

Узнав о том, что дредноут переводят на Трою, Адамс и её начальство планировали использовать «Ганнибал», как мобильный штаб для собственных операций. И, с учётом имеющейся информации о том, что кто-то вербует ушедших по тем или иным причинам офицеров флота, руководство не хотело, чтобы кто-то на борту имел возможные связи внутри сектора. По понятным причинам.

И, вот, после всего сказанного, Кристина занялась тем, что начала проверять личные дела членов команды «Ганнибала». И, разумеется, начала она со старших офицеров.

В этом помогло то, что все личные материалы хранились внутри центрального компьютера дредноута. Стандартная практика на тот случай, если корабль переходит из одной служебной зоны в другую. Таким образом вся необходимая информация о военнослужащих кочевала вместе с ними с места на место, что исключало возможную путаницу.

Разумеется, что доступа к этим данным у команды не имелось. Разве, что только у старшего командного состава. Но даже в таком случае эти материалы не были полными. Большая часть информации оставалась закрытой и предоставлялась только по специальному запросу или же при предоставлении определённого кода допуска.

К счастью для Адамс, её звание и служба в Федеральном Разведывательном Управлении давали ей такой допуск. Сейчас она просматривала именно закрытые для общего пользования разделы личных дел.

И та картинка, которую она видела на дисплее перед собой ей не нравилась. Категорически не нравилась.

Анна Вальс. Физиологический возраст — тридцать два года. Не самый важный параметр в эпоху доступности процедур по замедлению старения. Сейчас она выглядела максимум на двадцать-двадцать три года. Старший лейтенант. Родом с Нового Парижа в системе Лакурд Пиренейского Сектора. Предыдущее место службы — тяжёлый крейсер ФЗФ «Янтарь». Закончила военную академию космического флота на Центавре. Затем курсы повышения квалификации. Старший астрограф и глава астрографической секции… ничего особенного или же хоть сколько-то интересного. Её послужной список был столь же серым и скучным, как и у подавляющего большинства офицеров.

За исключением последних пяти месяцев, когда «Янтарь» проходил службу в Ядре. Ровно пять месяцев назад Вальс оказалась списана на «берег», по личной просьбе капитана «Янтаря».

Заинтересовавшись, Кристина открыла раздел, посвящённый именно этому моменту. Любопытство разгорелось сильнее.

Приказ за четвёртое октября, подписанный командиром тяжёлого крейсера «Янтарь» о замене главы астрографической секции корабля. Вальс покинула крейсер при его первом же заходе на базу. Что любопытно, приказ подписали и одобрили всего через четыре дня, как только «Янтарь» оказался на базе.

На этом всё. Следующие два месяца Вальс провела на базе флота в Аннаксисе. Ни один запрос её о переводе на действующий корабль не был удовлетворён. Также не имелось ни одного свидетельства о том, чтобы кто-то из капитанов комплектуемых на Аннаксисе кораблей запросил её в свой экипаж. Странно. Конечно же, здесь у Кристины не имелось полных документов, что не позволяло взглянуть на ситуацию под другим углом, но создавалось впечатление, будто эта женщина в один миг стала «прокажёной».

Всё изменилось чуть больше четырёх с половиной стандартных недель назад. Вальс оказалась зачислена в перегонный экипаж «Ганнибала» по приказу…

Странно.

На приказе стояла подпись контр-адмирала Андреенко. Один из командующих флота Пиренейского сектора.

Что за чушь? Кристине хватило всего нескольких секунд на то, чтобы сопоставить в уме пару фактов. В тот момент, когда Вальс получила приказ о переводе на борт «Ганнибала», Андреенко находился вместе со своими кораблями на Конкордии. Он не мог отдать этот приказ.

Адамс открыла следующий файл, так же разблокировав его собственным электронным ключом.

Лейкин Павел Валерьевич. Также старший лейтенант. Тридцать шесть стандартный лет. Родом со Славии, в системе Звезды Андропова. Здесь Адамс столкнулась с куда более «грязным» досье, нежели чем у Вальс. Множество отметок за нарушение субординации. Несколько взысканий с занесением в личное дело. Два рапорта об участии в драках. Агрессивен. Имеются признаки неуравновешенности и проблемы в коммуникации. Неумение находить компромиссы. Высказывает радикальные взгляды. Несмотря на хорошие оценки с точки зрения знания своих профессиональных обязанностей, не подходит для должности командира боевого корабля.

По крайней мере такое заключение психологов стояло в его личном деле.

Снят с должности тактика линейного крейсера ФЗФ «Святая Капелла». Пять месяцев находился в резерве, пока не был назначен начальником тактической секции перегонного экипажа дредноута «Ганнибал». С какой-то стороны это даже можно было назвать издевательством, так как подобное назначение являлось последней и высшей точкой в его военной карьере. Слишком много нарушений. Слишком много записей об этом. Если бы не случившееся на Трое, то полёт на борту «Ганнибала» стал бы для него последним.

Опять-таки, приказ подписан личной электронной подписью контр-адмирала Андреенко.

Нахмурившись, Кристина начала проверять остальные личные дела. И почти каждое выглядело схожим образом. Будто кто-то набрал перегонный экипаж из неудачников, которые получили последний билет в космос перед тем, как их скинут со службы.

Единственными исключениями из офицерской части можно было назвать разве что главного инженера Елену Третьяковскую, главного корабельного врача, Исаака Монтойю и начальника корветной эскадры, Арни Ван Дайма.

Особенно Адамс поразилась личному делу Марека Ларионовича, начальника службы снабжения.

В закрытом разделе она обнаружила по меньше мере одиннадцать сносок о том, что данный мужчина фигурировал по меньшей мере в дюжине случаев пропажи флотского имущества. Довольно крупных пропажах. В двух случаях речь шла вообще о большой партии запчастей и списанном флотском челноке, который оказался продан на чёрном рынке, хотя по всем документам должен был быть списан и утилизирован.

И ни по одному из случаев Ларионович не проходил в качестве обвиняемого. Исключительно, как подозреваемый и, как человек имеющий то или иное отношение к пропавшему оборудованию. Ни разу не удалось признать его виновным в краже. Даже косвенных улик выявить не удалось.

Но, самым любопытным для Кристины стало досье нового капитана «Ганнибала».

Александр Владимирович Зарин. Тридцать пять лет. Лейтенант-коммандер флота. С отличием окончил академию в Центавре, после чего продолжил службу, начав с должности младшего корабельного тактика на эсминце и постепенно поднялся до должности капитана лёгкого крейсера. Участвовал в операции по подавлению восстания на Новом Мумбаи два года назад. Показал и в последствии зарекомендовал себя хорошим и опытным офицером…

Пока не оказался снят с должности три с половиной месяца назад. При этом личное дело не имело ни одного достаточно разумного объяснения причины данного события.

Единственное, что наводило на достаточно неприятные мысли, небольшая приписка в личном деле.

«В связи с наличием поддерживающих крайне радикальную позицию родственников, данный офицер не рекомендуется для дальнейшего прохождения службы в должности командира боевого корабля. Так же рекомендуется отстранить от занимания любых начальственных должностей до последующего разбирательства.»

Кристина даже не сразу поняла, в чём причина столь странного решения. Особенно в отношении офицера, который зарекомендовал себя исключительно в хорошем свете. Только лишь начав просматривать прикреплённые к личному делу материалы о родственниках Зарина, она поняла, в какое же глубокое дерьмо он вляпался и, скорее всего, даже не знал об этом.

На данный момент имеет двух братьев. Старшего Андрея и младшего Алексея. И, если имя младшего мало чем могло заинтересовать Адамс — там обычный и ничем не примечательный парень, поступивший в Федеральный университет Славии на курс политологии и международных отношений, то вот имя и фотография старшего вызвали у полковника натуральный шок.

Андрей Владимирович Зарин. Поступил в военную академию в тот же год, что и Александр. Только если его брат выбрал для себя службу во флоте, Андрей направился в армию, где сумел дойти до звания армейского капитана и служил в подразделениях войск специального назначения флота.

Но, что оказалось куда важнее, именно Андрей Зарин командовал группой, которая пропала шесть месяцев назад в Конкордии.

Сама же Кристина имела опосредованное отношение к этому случаю. Этим делом занимался другой отдел. Она и название того эсминца вспомнила, потому что информацию о провале и потере группы выплыла наружу. Но вот имени капитана группы она не знала. Не её профиль.

Но, что она знала просто отлично, оказалось имя главы всей семьи Зариных. Владимир Иванович Зарин. Она ведь знала эту фамилию! Мало кто не знал, учитывая последние события. А ведь Кристина могла и догадаться. Только по собственной расслабленности даже не придала этому большого значения. Ну, разве не может во всей Федерации, население которой насчитывало почти двести миллиардов человек, быть однофамильцев?

Потому что этого человека Кристина знала хорошо. Очень хорошо.

Мало кто из её коллег не знал имени старшего Зарина. Особенно после того, как возглавляемая им оппозиционная партия победила на выборах правительства Славии. Радикальная и, порой, весьма жёсткая, смешанная с критикой федерального правительства риторика позволили ему и его партии занять ключевое место в планетарном правительстве Славии. В частности, Владимир прославился своими заявлениями о необходимости выхода Славии и Звезды Андропова из состава Федерации.

«В связи с наличием поддерживающих крайне радикальную позицию родственников, данный офицер не рекомендуется для дальнейшего прохождения службы в должности командира боевого корабля. Так же рекомендуется отстранить от занимался любых начальственных должностей».

Теперь у этой записи в деле нынешнего капитана «Ганнибала» имелось прямое объяснение. Кто-то в отделе кадров решил, что человеку с такими родственниками не стоит занимать капитанское место на борту боевого корабля Федерации… вообще какое либо хоть сколько-то значительное место на флоте.

Коммуникатор Адамс неожиданно оповестил свою хозяйку о входящем вызове. Быстро взяв устройство, она глянула на дисплей и ответила на вызов.

— Да, капитан?

— Полковник, я хотел бы попросить вас присутствовать на встрече с капитаном «Алигьери» через несколько часов, — произнёс Александр.

— Конечно, — мгновенно согласилась Кристина. — Скажите, могу я узнать, как обстоят дела у абордажной группы?

Лицо на экране скривилось.

— Ситуация… непростая, полковник.

Тяжёлый крейсера АСМК «Свобода»

— Григс! Гранаты!

— Есть, сержант!

Не прошло и пары секунд, как полдюжины ручных гранат улетели по коридору, к выстроенной экипажем баррикаде. Отскакивающие от палубы и переборок коридора, они упали прямо среди обороняющихся.

Даже сквозь глухую броню Максвелл почувствовал ударную волну от практически одновременных шести взрывов. Установленную в конце коридора баррикаду из грузовых контейнеров и какого-то мусора разметало в стороны вместе со скрывающимися за ней защитниками.

Пока что штурм развивался по плану. Разделённые Максвеллом на две равные группы, отряды прорывались к своим целям. В то время, как группа самого старшего сержанта шла напрямую к мостику крейсера, вторая должна была захватить реакторный отсек корабля.

Вот только они опаздывали.

Команда «Свободы» отказалась сдаваться. Несмотря на все требования сержанта, они продолжали остервенело драться за каждый квадратный метр. И самую большую проблему составляли десантные подразделения, находящиеся на крейсере. Люди Максвелла встретили не так уж и много солдат в полной боевой броне, но и те, что имелись доставляли достаточно трудностей.

Тем не менее, старший сержант любил сложности. Расценивал их, как очередную ступеньку в своём жизненном пути.

Едва только эхо от взрывов прокатилось по коридору, Тайлер уже выскочил из своего укрытия и бросился вперёд.

Импульсный дробовик в его руках уже настроен на максимально широкий разброс боеприпасов и Тайлеру оставалось лишь нажать на спуск, когда он заметил поднимающихся на ноги уцелевших противников.

Магнитные ускорители дробовика выплюнули три заряда. Каждый из более чем пяти десятков тонких, зазубренных дротиков. Двое мужчин, едва успевших подняться на ноги и явно не пострадавших во время атаки гранатами, даже не успели поднять своё оружие. Тройной выстрел буквально освежевал обоих. Специально ослабленные для действий внутри космических кораблей заряды превратили их тела в отвратительную кровавую кашу.

Впрочем, Максвелл был не особенно сентиментален для того, чтобы эта жуткая картина оказала на него хоть какое-то действие. Видел вещи и похуже.

Резко развернувшись, он одним движением пальца на переключателе сократил разброс и выстрелил ещё раз, отправив сноп зазубренной картечи в бегущего прочь по коридору мужчину. Надетый на него контактный скафандр смог частично уберечь его от выстрела, но часть поражающих элементов всё же прошли через плотную ткань скафа и мужчина с криком растянулся на полу.

Заметив, что его люди уже взяли на себя контроль разрушенной баррикады за его спиной, Максвелл связался с командиров второй группы.

— Габи, что у вас?

— Почти у реакторного, сэр. Эти сволочи очень не хотят нас туда пускать.

— Габи, вы должны любой ценой занять реакторный. Если эти уроды взорвут корабль в тот момент пока наши задницу у него на борту, ты у меня пожалеешь!

— Да куда уж больше, серж!

— Действуйте.

Прервав связь, Максвелл приказал своим людям двигаться вперёд.

Штурм кораблей в космосе не являлся основной рабочей специальностью для его людей. Они больше привыкли к действиям на поверхности. Но это не означало, что и тут они станут менее опасны. Главное, как можно скорее захватить командный мостик и реакторный отсек. Это основные цели для любой подобной операции. Они стояли выше любого другого приоритета. Просто потому, что только в этом случае обороняющиеся не смогут выкинуть какую-нибудь глупость.

Вроде взрыва собственного корабля, например.

А подобное событие явно испортит настроение сержанту и всем, кто вместе с ним согласился на участие в этой заварушке.

Группа из десяти бойцов «СВОД» и шестёрки десантников с «Ганнибала» двигались по коридорам, снося любое препятствие на своём пути. В ход шло всё что имелось на руках, вплоть до ручных гранат, чтобы как можно скорее прорваться через оборону защитников. Даже пара переносных двадцати миллиметровых роторников пошли в дело, хотя применение подобного вооружения крайне печально сказалось на внутренностях крейсера.

Зато эффект от бронебойных зарядов и бешеная скорострельность ещё меньше понравилась отряду вражеских солдат в десантной броне. Если они рассчитывали на то, что люди Максвелла боятся применять столь разрушительное оружие на борту, то сильно просчитались.

Подобные действия оставляли мало шансов на выживание для их противников, но Максвелл не сильно переживал на этот счёт. Они сами выбрали свою участь, когда предали свою присягу, устав и государство.

Когда всё закончится, кошмары старшего сержанта мучать не будут.

В целом, всё выходило лучше, чем рассчитывал Максвелл. Тяжёлые повреждения «Свободы» не позволяли её экипажу, сконцентрированному на борьбе за живучесть этого куска металла организовать мощное сопротивление. Тяжёлые крейсера не имели мощных противоабордажных систем, как те же дредноуты. В противном случае люди Максвелла столкнулись бы с автоматическими турелями, защитными дронами и прочими радостями, которые обязаны были усложнить жизнь высадившемуся на борт корабля противнику. Да, что там говорить. Экипаж «Свободы/Дэллавера» даже не удосужился откачать кислород из большей части отсеков и разгерметизировать их.

Пройдя ещё пару коридоров, десантники «Ганнибала» постепенно выдавливали своих врагов, продвигаясь вперёд. Не так быстро, как того хотелось бы Максвеллу, но здесь они ничего поделать не могли.

Ещё одна короткая перестрелка закончилась тем, что отступившие члены экипажа крейсера заблокировали коридор, перекрыв его герметичными дверями. Их враг словно даже и не надеялся остановить нападающих. Больше походило на то, что они старались их замедлить. Задержать. Нехорошая мысль.

Пока несколько бойцов проверяли тела убитых противников, Максвелл указал рукой на преграду.

— Леонов! Ставьте заряды. Мы почти у цели.

— Есть, сэр.

Командный мостик находился всего в одном переходе от них. Осталось лишь пройти по коридору.

Воспользовавшись паузой, сержант вызвал вторую группу.

— Габи, что у вас?

— Мы у входа в реакторный отсек, серж, — быстро доложил командир второго отряда. — Эти уроды заварили створки. Мы сейчас ставим заряды, чтобы снести их к чёрту. Сержант, у меня такое ощущение, что они пытаются притормозить нас всеми возможными способами.

— Я тоже так подумал, Габи. И мне это чертовски не нравится. Что у вас по потерям?

— Потеряли одного, сэр и ещё трое раненых. Напоролись на СВУ при спуске через лифтовую шахту. Эту уроды скинули в неё обмотанный гранатами энергетический накопитель. Парни злые и живые, но сейчас бесполезны. Я выделил ещё двоих и отправил их обратно к точке входа.

Значит второй отряд уже потерял по меньшей мере треть своего состава. Нехорошо. Максвелл недовольно поморщился. У него и самого имелось несколько раненых, среди которых по меньшей мере одному требовалась срочная медицинская помощь. Но, пока что, повезло обойтись без убитых.

— Габи, я хочу, чтобы вы взяли реакторный! Как можно скорее! Ты понял меня?

— Всё понял. Будет сделано сержант!

— Действуй, парень, — сержант отрубил связь, быстро вернувшись к системе связи своего отряда. — Леонов⁈

— Заряды готовы, сержант!

— Приготовились!

Всего одно слово, а СВОДовцы и оставшиеся на ногах десантники с «Ганнибала» моментально заняли позиции.

— Взрывай!

Размещённые на створках блоки взрывчатки вспыхнули ослепительно ярким светом, прожигая плотный металл. Через несколько секунд вслед за ними взорвались расставленные в нужных местах заряды, направленным взрывом сорвав ослабленные створки и швырнув эти искорёженные куски металла внутрь коридора.

Двенадцать закованных в штурмовую броню человек бросились вперёд. Прямо через облака удушливого и едкого дыма, вызванного процессом горения «прожигающих» зарядов.

Но, как того и требовал устав, опережая людей в проделанный проход полетели светошумовые и осколочные гранаты. Эхо и вспышки от их взрывов расходились в стороны, выводя находящихся по ту сторону преграды защитников.

Максвелл лишь на мгновение задержался, позволив брошенным гранатам опередить его на целую секунду. Он ринулся вперёд с такой поспешностью, что даже услышал, как осколки одной из гранат ударили его по груди, оставив глубокие царапины на его броне.

Правда значения этому он не придал. Не пробило и ладно.

Импульсный дробовик в его руках выстрелил раньше, чем он вырвался из облака дыма. Сенсоры и инфракрасные камеры его брони давали возможность действовать в условиях отсутствия зрительного контакта. Так что подсвеченная красно-жёлтым фигура разорвалась брызгами, когда два выстрела ударили её в грудь.

Резкий поворот. Новый выстрел. Фигура дёрнулась, но, к удивлению сержанта, устояла на ногах. Лишь через миг, когда дым чуть развеялся, он понял, что перед ним оказался один из корабельных десантников. Броня защитила его от выстрела.

Не давая своему противнику времени на то, чтобы среагировать, Максвелл врезался в него, впечатав в переборку за его спиной. Покрывающий её материал пошёл трещинами и промялся, когда в него влетели две бронированные туши общим весом под триста килограмм.

Боец Альянса попытался выхватить из набедренной кобуры пистолет, но сержант опередил его, выбив оружие из рук. Сместив центр тяжести, он со всей силой, какую только могли дать искусственные мышцы и приводы брони впечатал своё колено в закрытую шлемом голову. Такой удар мог бы расколоть шлем обычного контактного скафандра.

Но даже его не хватило для того, чтобы убить противника. Бронированный шлем выдержал, даже несмотря на то, что затылок промял покрытие переборки на несколько сантиметров.

Не давая ему опомниться, Максвелл схватил своего оппонента за подбородок шлема. Рывком задрав его вверх, он воткнул ствол дробовика между шейной манжетой и защищающей шею горжетой и нажал на курок, выпуская почти треть магазина в одно из немногих слабых места штурмовой брони и превращая находящееся внутри тело в кровавый фарш.

В это же время кто-то из его бойцов снял одного из мятежников, пытающегося подняться на ноги. Другого вырубили ударом приклада в лицо с такой силой, что разбил прозрачный щиток шлема контактного скафандра и превратил лицо в месиво.

Переступив через разорванное обломком двери тело, Максвелл одним ударом выбил оружие из рук ползущей по палубе женщины. Лицо за прозрачным стеклом её шлема залито кровью, а глаза широко раскрыты от страха. Но попытки схватить выпущенный ранее из рук карабин она не бросила, отчаянно продолжая тянуться к оружию, будто только лишь оно одно могло спасти её.

Нет, оно не могло.

Тайлер просто врезал ей с ноги по голове. Будто футболист, посылающий мяч в воздух хорошим ударом.

Этого хватило, чтобы тело на палубе обмякло и больше не шевелилось. Жива она или нет, сейчас для него было не важно. Главное — добраться до мостика и захватить его.

Укрывшись от ответного огня за выступом, Максвелл сменил магазин своего дробовика. Вход на командный мостик находился за поворотом коридора, где он находился. Десять метров прямого, как стрела коридора, который простреливался из одного конца в другой.

Присев и высунув из укрытия часть ладони, сержант быстро осмотрел пространство коридора через установленную в перчатке миниатюрную камеру. В самом конце успел заметить от шести до восьми человек в бронекостюмах. Паршиво. Видимо капитан этой посудины оставил самых боеспособных солдат прикрывать именно вход на мостик…

— Сержант?

— Что у тебя, Габи?

— Мы взяли реакторный зал, сэр, — доложил командир второй группы. — Он под полным нашим контролем.

Новость просто отличная! Если главная силовая установка крейсера теперь в их руках, то у врага остаётся крайне мало шансов окончательно решить свою судьбу самым глупым способом из всех возможных. А именно превратить всю эту посудину в подобие маленькой сверхновой.

— Дай угадаю, они пытались пустить реактор в разнос? — Предположил Максвелл, продолжая наблюдать за происходящим коридоре и жестом приказав своим людям не двигаться.

— Нет, сэр. Я сначала так подумал, но оказалось, что они бы этого в любом случае сделать не смогли бы. Оба реактора заглушены намертво. Видимо сделали это из-за боязни перегрузки. Похоже, что они вместо этого пытались восстановить питание центрального компьютера. «Ганни» во время своей атаки повредил их сильнее, чем мы думали.

— Постой, ты сказал, что их центральный компьютер обесточен? — удивился Максвелл, даже не сразу поверив в то, что только что услышал. — Это точно?

— Так сказал один из тех ребят, которым хватило мозгов на то, чтобы лечь мордой в палубу, когда мы ворвались внутрь, сержант…

— Понятно-о-о, — протянул Максвелл, по-новому взглянув на происходящее.

Если Габи прав, то теперь всё сильно изменилось.

В случае возможности абордажа экипажу корабля предписывалось удалить всю информацию из своего центрального компьютера во избежание её попадания в руки противника. Стандартная процедура. Но, если, как сказал Габи, их «мозги» сейчас в оффлайне, то сделать они этого не могут.

Теперь всё встало на свои места.

Теперь Максвелл понимал, почему команда «Свободы» так отчаянно сопротивлялась. Они пытались выиграть время на то, чтобы вновь запитать нужные системы от резервных энергонакопителей и запустить процесс удаления данных. То, что эта посудина всё ещё реагировала и как-то функционировала не означало ровным счётом ничего. Первичные контрольные функции, СЖО, управление внутренними системами. Всё это могли взять на себя вторичные блоки управления. Они для этого и предназначались в том случае, если центральный выходил из строя.

Но, для того, чтобы стереть все данные без остатка нужно было вновь запитать его. Только так. Подобная система гарантировала сохранение информации даже в самых экстренных ситуациях, но сейчас превратилась в огромную палку, попавшую в колеса этим засранцам.

— … так что не смогли запустить реакторы, но, похоже, что они пытались бросить шину от резервного питания… — продолжил Габи.

— Что?

— Мы нашли по меньшей мере с полдюжины кабелей, которые они прокладывали в спешке. А ещё часть оборудования куда-то унесли. Куда точно — не знаю. Эти засранцы отказываются говорить, сэр.

— Дерьмо.

Если Габи прав, то они могут попытаться бросить питание с любого резервного пункта и тогда мозги корабля заработают вновь.

Максвелл быстро переключился обратно на частоту собственного отряда.

— Внимание. Планы изменились. Есть шанс на то, что, возможно, нам удасться захватить базу данных корабля. Захватить неповрежденной. А, значит, действовать будем быстро и жёстко…