Путь за горизонт

Глава 11. Гнев небес.

Мобильный штаб третьего полка беспрестанно трясло, поскольку остатки старой автомобильной трассы, по которой проходила экспедиционная колонна, мало чем отличались от окружавшего их бездорожья. Теос, пристегнутый к креслу ремнем безопасности, сидел за голографическим столом. Краем глаза он уловил на себе взгляд Алана.

— Я отправил, — шепотом произнес тот.

Теос нахмурился, не понимая, о чем идет речь. Черноволосый лейтенант добавил так же тихо:

— Тактическое предложение в штаб бронетанковых войск.

Только после этого он вспомнил, как рано утром Алан вскользь упомянул, что принялся за разработку какого-то экстренного плана. Однако Теос так и не узнал его содержания, поскольку его отвлек майор Котник, заместитель командира полка. Вчера, когда после ужина они возвращались в мобильный штаб, майор Эрхарт связался с Аланом через М-линк. Он сообщил, что ему удалось переговорить с генерал-майором Бергманом, который выслушал главу отряда Рыцарей и заинтересовался полученной информацией. Бергман поручил майору Эрхарту тайно продолжить деликатное расследование и о любых новых зацепках сообщать ему напрямую. Помимо личного канала связи, генерал-майор Бергман предложил при необходимости передавать ему большие объемы данных через зашифрованные сообщения, помеченные кодом D-8 и отправленные через локальную сеть экспедиционного корпуса. Последняя позволяла членам информационно-тактических подразделений делиться тактическими предложениями с командованием.

Спустя час, как экспедиция оставила место ночной стоянки и вновь выступила в путь, прежнее редколесье все больше стало напоминать степь. До самого горизонта тянулась сухая земля, напоминавшая морщинистую кожу старца. Вдоль дороги возвышались протяженные скальные хребты, мешавшие обзору по сторонам. Эффективная дистанция управления дронами ограничивалась высоким уровнем электромагнитных помех, а разведывательных отрядов хватало на покрытие лишь ближайших к маршруту экспедиции территорий. Беспросветные грозовые тучи заволокли небо, словно исполинские плиты из черного мрамора. Вдали неистовствовали ветвистые молнии, с грохотом пронзавшие темную пелену. Трудно было сказать, утро сейчас или ночь. Тем не менее, часы показывали 12:57, а механизированная колонна уже преодолела отметку в 96 километров.

Поступил приказ устроить привал. Мобильный штаб остановился, но часть машин еще продолжала движение. Мимо проехала рота из двадцати «Носорогов», прикрепленная к третьему полку. Теос рассмотрел внушительные машины болотной окраски вблизи.

«Носорог» управлялся двумя танкистами, водителем и стрелком из числа Жителей Республики и считался тяжелым танком, уступавшим по защищенности только «Колоссам». Толщина состоящей из трех слоев лобовой брони составляла 650 мм, а громоздкий корпус со сглаженными углами имел длину 8.2 метра без учета пушки, ширину 3.8 метра и высоту 2.6 метра.

Когда на экране проплыла длинная гладкоствольная 165-мм пушка, значительно выдававшаяся вперед относительно корпуса, Теос понял, откуда «Носорог» получил свое название. Он уже не в первый раз проверял состояние экспедиционной колонны, но на задворках сознания только нарастала тревога. Теос обменялся взглядами с Марианной. В живых изумрудных глазах стройной девушки тоже клубилось беспокойство.

***

Впереди показалась разрушенная эстакада. От нее сохранились лишь несколько потрескавшихся железобетонных опор и висевшие на них, как последние листья на увядающем дереве, клочки дорожного полотна. Бурые скальные гряды, походившие на рыбьи плавники, становились все ниже и ниже, пока полностью не утопали под поверхностью земли. Из обсидиановых облаков обрушились капли дождя.

Мрак сгущался. Алану было не по себе не только от местного пейзажа, но и из-за разыгравшихся в его разуме опасений. Тем не менее, когда экспедиция наконец-то добралась до конца ущелья, по которому двигалась уже целый час, он испытал легкое облегчение. Сразу после обеденного привала они ступили на земли, где господствовала радиация, губительная, словно само дыхание смерти, разрывавшее нити жизни. От ее вредного воздействия людей защищали только непроницаемые корпуса машин. Силы экспедиционного корпуса преодолели отметку в сто семнадцать километров, но Алан вовсе не радовался ударному, по сравнению с предыдущими днями похода, темпу, поскольку платой за скорость стала безопасность двадцати восьми тысяч человек. С утра экспедиция по какой-то причине перестала разбивать вдоль маршрута аванпосты и узлы связи, а авиационное крыло конвертопланов, выполнявшее роль разведки наряду с дронами, так и не поднималось в небо.

Алана смущал и тот факт, что генерал армии Коллионис, окруженный боевыми машинами своей гвардии, после привала впервые занял позицию в самом начале колонны. В то же время мобильный штаб генерал-майора Бергмана двигался вместе с силами седьмого полка, ближе к центру формации. Алан хотел бы не задумываться над причиной спешки и чередой сомнительных решений экспедиционного командования, но они только подливали масла в разгорающееся пламя подозрений. Но даже сквозь непроглядную тьму удалось пробиться одинокому лучику света. Алана поразило, что перед отбытием с места обеденной остановки экспедиционная колонна была перестроена в защитную формацию. Теперь «Носороги» и «Колоссы» размещались на флангах, прикрывая технику с пехотой и машины снабжения толстым слоем брони, а легкие, но мобильные «Гончие» двигались спереди и с тыла, при этом не лишаясь возможности оперативно менять положение в текущем построении.

Не ожидал, что генерал-майор Бергман прислушается к моему предложению. Подстраховка не помешает, но будем надеяться, что до выполнения следующих пунктов плана дело не дойдет.

Когда мобильный штаб третьего полка преодолел участок маршрута под ветхой эстакадой, Алан обратил внимание на Марианну, которая с недоступной ему скоростью нажимала на экран рабочего дисплея. Ее юное лицо было напряжено, выразительные зеленые глаза метались по экрану, а кожа цвета кофе с молоком приобрела болезненно-бледный оттенок. Но, несмотря на это, она по-прежнему выглядела гораздо младше своих лет и напоминала зазеленевший саженец, которому еще только предстоит достигнуть пика своего роста. Напротив нее сидел Ник. Алан еще никогда не видел его таким спокойным и не знал, должно ли это внушать в него уверенность или страх. Ореховые глаза и густые медовые волосы красовались на поражавшем правильностью черт лице.

Проверив данные с камер и сканеров и удостоверившись, что ничего не изменилось, Алан бросил взор на Теоса. Тот выглядел взволнованным, но собранным. Глаза цвета ясного неба на мгновение скользнули по центру управления мобильного штаба. Темно-русые волосы, густые брови, светлая кожа и нос с легкой горбинкой — Теоса нельзя было назвать неоспоримым красавцем, тем не менее, он обладал приятной и привлекательной внешностью молодого мужчины.

Спустя пять минут беспрепятственного движения мобильный штаб третьего полка резко затормозил. Ремень безопасности заскрипел, не дав Алану свалиться на твердый металлический пол.

— Заглохли машины во главе колонны, ожидаем, — напряженным голосом объявил полковник Вермайер.

Алан моментально переключился на камеры с дронов, круживших над передней частью колонны, и увидел, как четыре бронетранспортера, отмеченные личным гербом Коллиониса, преградили путь экспедиции. В то же время мобильный штаб командующего вместе с шестью машинами сопровождения стремительно удалялся от эллиадских войск.

Через М-линк раздался жесткий, точно закаленная сталь, голос:

— Говорит генерал-майор Бергман, всем силам экспедиции немедленно перейти в состояние боевой готовности, высока вероятность столкновения с противником!

Затем полковник Вермайер скомандовал:

— Немедленно надеть шлемы и проверить ремни безопасности. Боевая готовность!

Неужели это и правда происходит?

Члены информационно-тактического подразделения переглянулись между собой и надели шлемы, закрепленные под голографическим столом. Секундой позже на экране промелькнули три светящихся объекта, которые, словно кометы, оставляли за собой хвост из огня и темного дыма. Три мерцающие звезды устремились вверх и разорвались на высоте пары сотен метров над землей. После чего густое облако насыщенно-зеленого цвета растеклось по угольному небу.

Все замерли, будто скованные невидимыми цепями. Майор Котник первым нарушил молчание:

— Сигнальные ракеты...

Командный рев генерал-майора Бергмана разорвал пелену нерешительности:

— Действовать согласно новой тактической схеме! Разведывательные отряды обнаружили, что с разных направлений к нам приближаются силы противника. Всем перестроиться и сохранять спокойствие, мы…

Мрачные облака за доли секунды разрезала ослепительная вспышка, похожая на разряд исполинской молнии. Экраны и лампы освещения внутри мобильного центра замерцали.

Удар чудовищной силы заставил землю содрогнуться. Мобильный штаб на миг подбросило в воздух, а затем тридцатиметровый бронетранспортер рухнул на поверхность. Алан схватился за край голографического стола, едва не ударившись о него головой. Дыхание сбилось, ремень больно сдавил плечо и шею. Все вокруг тряслось, дребезжало, скрипело. Люди кряхтели и стонали.

Сознание Алана не поспевало за мимолетностью происходящего. На экранах возникла гигантская стена пламени. Переливающиеся искры разлетались всюду, подобно фейерверку. Из-под красно-оранжевых бушующих столпов огня проступила огромная расселина с обугленными краями. В ониксовых облаках образовалась округлая брешь, через которую пролился солнечный свет. Будто сами небеса разверзлись, и для обитателей грешной земли наконец распахнулись врата в рай.

Алан нажал на дисплей и вывел над столом голограмму экспедиционной колонны. С нее исчезли полки с девятого по тридцатый, а восьмой и четырнадцатый уменьшились вдвое. Он осмотрелся по сторонам — Теос, Марианна и Ник уже пришли в себя, никто из них не пострадал, как и остальной персонал мобильного штаба, за исключением диспетчера систем наблюдения. Несмотря на надетый шлем тот разбил голову о панель управления, по лицу мужчины стекали алые струйки крови.

— Всем держаться, будет трясти! — приказал полковник Вермайер.

Высокоточные камеры разведывательных дронов передавали увеличенное изображение бесчисленных черных машин, приближающихся к экспедиционной колонне с разных направлений. Среди войск противники были и танки, и грузовые автомобили, и летательные аппараты. Алан узнал в них остеррианскую технику, образцы которой изучались в Военной Академии. Вражеские силы огибали цепь облезлых холмов, что пришли на смену оставшимся в ущелье скальным хребтам. Экспедиционная колонна разворачивалась. Неуклюжий и медлительный мобильный штаб качало из стороны в сторону. Алан сомкнул челюсти, дабы не прикусить язык.

Генерал-майор Бергман вновь вышел на связь:

— Всем сохранять спокойствие. Я беру на себя командование экспедиционным корпусом, так как связь с генералом Коллионисом и его заместителем утрачена. Мы подверглись обстрелу из неизвестного артиллерийского орудия противника. Четыре полка экспедиции уничтожены полностью, два — тяжело пострадали. Многократно превосходящие нас по численности враждебные бронетанковые и пехотные войска Остеррианского Союза пытаются взять нас в окружение. Наша задача — как можно быстрее прорваться через вражеские силы в юго-западном направлении и перегруппироваться в точке Гамма. Ситуация тяжелая, но мы справимся, если будем действовать слаженно и придерживаться нового плана.

Алан сразу понял, что новым планом было закодированное тактическое предложение, представлявшее собой экстренный план, который они ранее отправили генерал-майору Бергману. Над голографическим столом обновилась трехмерная карта местности, где синим отмечались войска экспедиционного корпуса, а красным — вражеские силы. Стрелкой обозначалось направление прорыва, а каждому союзному подразделению указывалась их позиция в общей формации. Второй и третий полки занимали правый фланг острия атаки, а пятый и шестой — левый. Во втором ряду за ними располагались первый, четвертый и седьмой с уцелевшей половиной восьмого полка. Похожее построение образовывали тыльные подразделения, но уже с противоположной стороны раскаленного докрасна разлома, на который, словно стараясь затушить, с небес обрушивались потоки воды.

В воздухе послышался гул артиллерийских орудий. Дожидаясь вестников смерти, сердце Алана замерло в груди. Снаряды сыпались градом, с яростным грохотом разрываясь при соприкосновении с поверхностью. Злой рок постиг набитый пехотой «Буйвол». Несчастную машину поглотила оранжевая вспышка. Осколки металла и человеческие внутренности разметало по сторонам. Авиация взмыла в воздух, с высоты нескольких сотен метров прикрывая идущие на прорыв экспедиционные войска. Однако конвертопланы тут же накрыло шквалом огня, и охваченные пламенем, точно стая фениксов, они один за другим падали и разбивались о землю. Эллиадская артиллерия вела интенсивный обстрел надвигающихся черной лавиной сил противника. В тылу устремившейся на прорыв колонны была создана дымовая завеса, призванная скрыть арьергард от вражеского взора. Неровности рельефа препятствовали передвижению техники, тем не менее, тяжеловесные машины войны хоть и с трудом, но все же преодолевали склоны холмов. Мобильный штаб проезжал мимо разлома. Край огромного выжженного в земле шрама, что поглотил в своем раскаленном жерле тысячи несчастных душ.

Алан следил за перемещением войск противника, пытавшихся захлопнуть тщательно спланированную ловушку. В передних рядах мчались остеррианские приземистые боевые машины, шириной превосходившие эллиадские «Гончие». Он узнал в них танки под названием «Саламандра», которые применялись противником во время войны на территории Телезии шесть лет тому назад. Рядом с ними, шустро перебирая серебристыми лапками, передвигались паукообразные машины, высотой не превышавшие двух метров, — слишком маленькие, чтобы внутри мог поместиться человек. Это были новые наземные дроны Остеррианского Союза. Алан слышал о них, учась на последнем курсе Военной Академии. В толще формации противника виднелись бронированные грузовики для пехоты и широкие, ощетинившиеся антеннами бронетранспортеры, вероятно, предназначенные для командования. Наиболее устрашающими в составе вражеских войск были массивные, словно созданные из обсидиана, тяжелые танки Йотун, оснащенные длинной 180-мм пушкой.

Остеррианцы приближались к ним сразу с четырех сторон света. Однако Алан заметил в их тактике серьезный изъян — в надежде взять экспедиционный корпус в кольцо враг чересчур рассредоточил свои войска. В общем остеррианские силы имели численное преимущество, но на каждом отдельно взятом направлении экспедиционный корпус слегка превосходил их числом. Благодаря этому они все еще могли вырваться из западни.

Члены информационно-тактического подразделения сфокусировались на выполнении собственных обязанностей, координируя действия теряющихся в хаосе подразделений. Алан направил отряды пехоты, в том числе могучих «Голиафов», на поддержку танкам. Он наметил точки на карте, где бойцам предстоит вступить в сражение с войсками противника, стоявшими на пути у экспедиционного корпуса. Им нужно одолеть врага перед собой до того, как остальные силы противника вонзятся в израненное тело экспедиции с других направлений. За пределами мобильного штаба сводящей с ума канонадой разрывались сотни артиллерийских снарядов, ежесекундно отправляя на тот свет кого-то из эллиадцев.

Вдруг он ощутил, как проваливается вниз. Мобильный штаб содрогнулся от жесткого удара. Раздался оглушительный грохот и скрип металла. Когда Алан вздохнул, острая боль пронзила грудную клетку, подобно сотням игл. Зрение на миг помутилось, но затем опять приобрело ясность, и он увидел, что задняя часть мобильного штаба теперь оказалась выше передней. Марианна согнулась и придерживала предплечье левой руки ладонью правой. Теос и Ник выпрямились и повернулись в сторону полковника Вермайера.

— Мы уже не тронемся с места. Немедленно взять бронежилеты и оружие из ящиков с амуницией в жилом отсеке! Будьте готовы выступать по команде, скоро нас подберут свои.

Алан долго провозился с ремнем безопасности и смог отстегнуться лишь через несколько секунд. Когда он встал, то заметил, что Теос одновременно с ним поднялся со своего кресла и сделал первый шаг вперед. К этому моменту Марианна и Ник были уже возле командирского стола, ближе к жилому отсеку. Они бросили короткие взгляды на отстающих товарищей. Тогда крышу над ними прорвал вихрь оранжевого пламени. Спасаясь от ослепительно сияния, Алан зажмурил глаза и заслонил руками лицо. Мощный толчок отбросил его худое тело назад, точно ураганный ветер мотылька. Спина ударилась о твердую поверхность. На мгновение им завладела мучительная боль, но затем сознание оставило его, уступив место кромешной темноте.