Путешествие на восток

Глава 9

20 день 11 месяца 879 года, Твердь, столица империи Турса

Главное здание гильдии «Звенящая Струна» не уступало размерами королевскому дворцу в Таркенте. Живые сновали вокруг, словно стая мышей, изгнанных наводнением, впрочем, такова была особенность городов, уже давно подмеченная Брандом. Чем крупнее был город, чем больше в нем проживало живых, тем больше они суетились и носились, словно количество жителей автоматически увеличивало подвижность. Твердь же была крупнейшим городом Мойна, как и Турса являлась на Мойне крупнейшим государством, не зря именовавшимся империей.

— А здесь неплохо, — вальяжно одобрил Минт.

Пение, игра на различных инструментах, выкрики, то ли одобрения, то ли ярости, перестук каблуков, отбивающих боевой танец гномов Казада, ругань из-за денег, еще что-то, наверное, тоже имеющее отношение к профессиям, связанным со струнами.

— Можно же состоять в нескольких гильдиях? — вдруг обернулся Минт, замерев на первой ступеньке лестницы.

— Пошли, нехуй тянуть демоницу за хвост, — подтолкнул его в спину Дж’Онни и добавил. — Можешь хоть в сотне гильдий состоять, лишь бы не враждовали друг с другом.

Матершинник начал подниматься по лестнице к широкому входу, толпа расступалась перед ним, словно вода. Минт шагал с самоуверенностью короля и Барда, перешагнувшего через 200 уровень в профессии, слегка наклонял голову и помахивал ручкой, словно приветствуя подданных. В толпе перешептывались, показывали на него пальцами, бросали взгляды и в сторону Бранда.

— А если это будут разные гильдии, объединяющие разные профессии, то они точно враждовать не будут, — вдруг глубокомысленно высказался Вайдабор.

Юному герою-великану не хватало хорошего образования, но желающие посмеяться бросали взгляд на его уровень и огромную дубину, размерами больше обычного живого, и понимали, что желание лучше держать при себе.

— Но можно ли набрать сотню профессий? — спросил он.

— Если поставить себе цель, то, чего бы нет? — пожал плечами Бранд. — Даже герой такой есть, Хмурин Тысяча Профессий, если не погиб еще.

Гном, конечно, с благословением Сайроса, бога покровителя мастеров.

— Тысяча, — повторил Дубина, почесывая в затылке. — Это много. А в статусе только одна гильдия отображается!

— Да, самая сильная из всех, — ответил Бранд.

— А в чем измеряется их сила?

Бранд лишь пожал плечами, так как не знал этого. Никто не знал, хотя на эту тему было сломано немало словесных копий. Если боги и правда создали статусы, то они, наверное, знали. Уловкой с отображением только одной гильдии, разумеется, вовсю пользовались также разные преступники, для вида состоящие в какой-нибудь мирной гильдии «Хрустящий калач».

— Пойдешь со мной? — спросил Бранд.

— Не, мастер Бранд, что я, демонов не видал, что ли? — спросил Вайдабор. — Я лучше песни здесь послушаю.

Окружающие, разумеется, прислушивались, навострив уши и простодушное заявление молодого великана сразу удвоило ярость перешептываний о Провале и демонах, и героях.

— Тогда присматривай, — напомнил еще раз Бранд и пошел по своим делам.

Дж’Онни тоже был предупреждён об убийцах и ворах, несомненно, пускавших слюни на бесценный артефакт. Минт же категорически отказывался прятать куда-то лютню, горделиво заявляя, что это символ и вообще. Попытки покушения больше не повторялись, но это могло означать также то, что эльфы, посланные Амали, лишь пытаются подготовиться тщательнее, с учетом охраны из героев.

Матушка ее была разумнее, не посылала никого, но и Минт не был героем. Впрочем, неважно, решил Бранд, Дж’Онни тоже не копытом делан, повидал всякого и, если что прикроет. Регистрация в гильдии «Звенящая Струна» была, в сущности, не обязательна, денег у Бранда хватило бы на непрерывные концерты до конца жизни, но Минт вдруг заинтересовался вопросом.

Как и предполагал Бранд, бард ничего не знал об этой стороне жизни живых, по крайней мере до событий трехдневной давности в Есенске. Пока шли разбирательства, все приставал с расспросами, а затем загорелся, вбив себе почему-то в голову, что станет тут королем среди бардов и всех победит на публичных состязаниях в песнях.

— Яблоки! Лучшие зимние яблоки! Всю зиму пролежат, только слаще станут!

— Булочки, горячие, только что из печки!

— Тачаю, шью, чиню обувь, восстанавливаю Прочность лучше, чем была!

Мимо прорысил отряд конницы, на лошадях собственной, имперской породы, так называемых турсах. Пускай оркские лошадки и химеры могли скакать день и ночь, у империи стояла другая задача и в результате появились турсы. Могучие и массивные, неспособные скакать сутки напролет, но зато могущие нести на себе тяжеловооруженных всадников и их припасы, вытаскивать владельцев с поля боя, лягать так, что даже троллям и великанам не поздоровилось бы.

Империя появилась из обломков нескольких королевств, в те времена, когда из-за попыток окончательно закрыть Провал, он стал чуть ли не вдвое шире. Была великая паника и времена великих подвигов, времена Катласа Мотыги и Аливииуэля Древона, вспоминал Бранд, шагая по широким улицам Тверди.

Живые суетились вокруг, толкались, едва ли не падали под кареты, шла обычная столичная жизнь, не слишком интересная Бранду. Взгляд его привычно выхватывал стражей и воришек, тех, кто словно бы пытался приблизиться к самому Бранду с недобрыми намерениями (а на самом деле просто шел куда-то), оббегал крыши и окна огромных домов, где мог засесть лучник или маг. Особенность Чувства Опасности расслабляла и поэтому Бранд в свое время приложил немало усилий, вбивая в себя привычку следить и обычным образом.

Жители стран возле Провала бежали в панике, плодились дикие кентавры и омонстревшее зверье осаждало города, вспыхивали войны и многие, потеряв голову, били соседей в спину, словно награбленные богатства спасли бы их в случае прорыва демонов. Все к востоку от реки Пены превратилось в одни огромные вольные земли, где не было власти, все били и резали друг друга, зверье и птицы пировали на трупах, там и сям происходили выбросы подземной маны, с которыми некому было бороться и волны омонстревших созданий кровожадно рвали живых вокруг.

— А вот представление лучшего цирка империи! Непревзойденная акробатка Илюмина летает под куполом, словно птица! Уважаемый герой, посетите наше представление!

Зазывала, забывшись, попытался ухватить его за рукав, но Бранд ожег его взглядом. Зазывала отшатнулся, упал, под хохот зевак и жидкие рукоплескания. В детстве заезжий бродячий цирк показался Бранду величайшим чудом на свете, но затем он вырос и сейчас мог, в сущности, повторить любой из их номеров, за исключением разве что укрощенных зверей и птиц и то, имелись варианты. На роль укротительницы подошла бы Марена и Бранд улыбнулся, представив как, он, Марена и ее питомцы ездят по миру, давая представления. Минт тоже неплохо вписался бы, заменяя собой целый оркестр.

— Книги, книги, самая полная коллекция книг всех профессий! Биографии знаменитых героев!

Бранд вспомнил прежнюю идею и понял, что не тянет его в издательство. Шутка над Ролло вышла бы неплохой, но для ее воплощения пришлось бы слишком долго рассказывать и объяснять, да еще искажать детали, чтобы все понял только сам Скрытник.

В огромный книжный магазин Бранд тоже заходить не стал.

Зашагал дальше, возвращаясь мыслями к империи вокруг. На обломках королевств, среди живых, уставших от резни и беспорядка вокруг, родилась империя Турсы и стремительно раздвинула свои границы. Казалось, порядок возвращается, но нет, огромные и бескрайние степи и леса к востоку от Турсы, почти до самого Клина, залива, разделявшего материки Мойна и Сии, так и остались степями.

Там кочевали орки, кентавры и тролли, где-то селились люди, стояли города, торговавшие со степью, возникали и рушились ханства и каганаты, но подлинной, крепкой власти так и не возникло. Кочевники Великой Степи отправляли войска к Провалу, но их обычно держали в охране внешнего круга, отправляли гонять диких кентавров, ибо в самом проломе толку от них оказывалось маловато.

— Подскажите, как пройти к селению Кивня? — спросил Бранд у скучающего стражника у ворот.

— Вонюч… — начал отвечать стражник, поворачивая голову.

Увидел Бранда и его уровень, подтянулся, словно перед сержантом, гаркнул куда-то ввысь.

— Селение Кивня прямо по этой дороге и через милю налево, а затем на перекрестке еще раз налево, уважаемый герой!

Предупреждение о том, что в Вонючке может быть опасно, стражник благоразумно оставил при себе. Бранд кивнул, зашагал по каменной дороге. Империя Турса славилась своими дорогами и многие, тот же Стордор, брали с нее пример, мостили дороги и делали их гладкими, чтобы быстрее доставлять грузы, чтобы пассажирские кареты могли за ночь достигать следующего крупного города.

То, что другим казалось удобным, для империи было вопросом жизни и смерти. Огромнейшие размеры, с добрый десяток королевств, означали и огромные границы, да еще какие: земли возле Провала с дикими кентаврами и зверьем, и земли вдоль Пены, где тоже заводилось всякое и постоянно шлялся всякий «вольный люд», а попросту говоря разбойники. На востоке — тоже степи, пусть не с разбойниками, но с орками, троллями и кентаврами, любителями драк и хождения в набеги, особенно на богатых соседей.

На севере тундра и свои живые, со своеобразным складом ума и умениями, которых было не достать в их царствах вечных снегов и льда. И юг. Империя дружила с гномами Казада, как Стордор с Тарбадом, но все равно в горах хватало всякого. Поэтому империя неутомимо строила и улучшала дороги, портальную сеть и держала гарнизоны и заставы, отряды конницы на лошадях-турсах, способные вбить в землю почти любого врага.

Бранд свернул влево и зашагал по дороге, ведущей к различным выселкам Тверди.

Империя была сильна, следила за безопасностью (и делилась на провинции примерно по размерам бывших королевств) и спокойствием и всякие опасные и вонючие производства находились за пределами городской черты. Там же, как водится, собирался и всякий наполовину уголовный сброд, и что в таком месте забыл могучий демонолог оставалось только догадываться.

— Эй, дедуля, хочешь поразвлечься? Всего три золотых за ночь! С подружкой — пять!

— Дед, сыграем в кости⁈ Уверен, с твоим уровнем ты меня легко обыграешь!

«Легковерие» отражено!

Некоторые просто косились, подозревая в Бранде своего собрата-мошенника, тренирующего умения обмана заклинания Оценки. Размеры Тверди сказывались даже здесь, эти отдаленные выселки где-нибудь в Дарнии или Стордоре сошли бы за небольшой и вполне приличный городок.

Люди, эльфы, гномы, кентавры, тролли, полурослики, промелькнул даже авиан, жители Кивня вполне отражали состав империи, где принимали и привечали всех, лишь бы пользу приносил и служил верой и правдой. Из храма Пентрока слева выглянул жрец — с такой бандитской рожей, что с ней только и грабить да резать на дорогах, а не служить богу.

— Эй, дед! — крикнул он вдруг, придвигаясь ближе.

Разумеется, в селении хватало и обычных живых, но как везде и всегда, они оставались где-то там, на заднем фоне, не бросались в глаза.

— Тебе повезло! Сам Пентрок только что послал мне откровение!

Бранд даже не подумал останавливаться, продолжил шагать. От огромного особняка, почти замка, на другом конце выселка, так и шибало нехорошим и подземным, и демонолог Шадрон наверняка жил именно там. Порывами ветра слева доносили вонь разной алхимии, кож, гниющего мусора и отходов. Местные, наверняка, уже приноровились и даже не замечали этой вони.

Сзади донесся топот ног, жрец-головорез спешил за Брандом.

— Дед, ты что, не слышишь⁈ Бог Пентрок послал мне откровение! Я выполню любое твое желание!

Окружающие живые немного оживились, но в них сквозило скорее удивление. Если и обман, то не стандартный.

— Отправляйся к Провалу и бейся там против демонов, пока не сразишь тысячу их, — бросил Бранд, продолжая шагать.

— Да! — вдруг закричал жрец. — Да, дед, конечно! Дай я тебя обниму, ты открыл мне глаза и подарил новую жизнь! Обниму и сразу отправлюсь к Провалу!

Бранду даже стало интересно, к чему все это, и он позволил жрецу приблизиться. Тот возвышался огромной горой мышц, шрамов и каких-то знаков на коже, лысый и страшный в своих попытках изобразить счастливую улыбку.

Бранд в сравнении с ним выглядел щуплым подростком.

Мгновение спустя все стало понятно, хотя Бранд уже успел и забыть те времена, когда у него пытались что-то украсть из магического кармана. Объятия для отвлечения, поиск метки кармана, активация ее и вытаскивание вещей, моментальное переправление в свой, вкупе с одновременным забалтыванием зубов. Многие предпочитали не рисковать, вначале спаивая или оглушая жертву, но тут Бранду видимо попался очень наглый и тупой ворюга.

— Что, не нащупывается? — насмешливо спросил Бранд.

Лучше всякой силы и опыта, метку его чрезмерно большого кармана охраняла особенность Алмазного Тела. Бранд просто прятал метку в глубине тела, правда, до сегодняшнего дня подобных дураков, пытавшихся украсть у него что-то, и не находилось.

— Говори, кто тебя послал, — произнес Бранд.

Рука его уже ухватила жреца за горло, сжала, одновременно пригибая к земле и не давая опустить голову, отвести взгляд. Размер не имел значения, только атрибут Силы и ноги головореза подогнулись, словно воткнулись в землю.

— Пентрок, — прохрипел жрец.

Бранд усилил нажим, как рукой, так и Волей, и внутри жреца словно что-то сломалось. Он обвис безвольной куклой в руке Бранда. Дохлой безвольной куклой, убитой отнюдь не Брандом. Пентрок?

— Еще самоубийцы будут? — громко спросил Бранд в пространство.

Происходящее очень, очень неприятно напоминало события с хозяином подземелий, разве что взрыва и выброса маны Бездны не случилось, и Бранд еле заметно скрежетнул зубами. Боги! Одни проблемы от них!

Уронив бездыханное тело на мостовую, он развернулся и отправился дальше, к дому Шадрона.