Путешествие на восток

Глава 21

14 день 12 месяца 879 года

Глинистую землю прихватило ночным морозом, и она немного похрустывала под ногами. Холодный воздух слегка бодрил и Бранд вдыхал его полной грудью, неутомимо шагая вперед. Вайдабор двигался замыкающим, оставляя после себя вмятины-следы, и зорко оглядывался по сторонам. Конечно, старшие герои видели дальше и успели бы заметить опасность первыми, но великан просто тренировался в сохранении непрерывной бдительности во время долгого монотонного путешествия.

— Дед, а ты с кентаврихами спал? — спросил вдруг вялый и полусонный Минт со спины Матершинника.

— Дж’Онни, ты плохо на него влияешь, — проворчал Бранд.

Дж’Онни не ответил, тоже пребывая в полусонном и приятном утомленном состоянии. Как и обещал, он выручил друга, Минт пел, а всех «горячих кобылок» Дж’Онни взял на себя, благо те были не против.

— Я думал, они кочуют, как орки, — снова заговорил Минт.

— У орков тоже есть зимовья с нормальными домами, — пожал плечами Бранд.

Конечно, жилища кентавров отличались от обычных, из-за особенностей их тел, но все же это были именно что постоянные дома. В этом они опять же сходились с орками и теми же степными троллями, наверное, из-за того, что все были кочевниками. Одинаковый образ жизни диктовал одинаковые решения, но в то же время кентавры стояли немного наособицу от соседей.

— У орков есть дома? — изумился Минт. — Я думал у них только столица посреди степи, помнишь, дед, на нас там еще другой дед, шепелявый, нападал?

— Алавия же граничит со Степным Ханством, как же ты, король, не изучил соседей? — в голосе Валланто слышалась легкая насмешка.

Вчера она с явным удовольствием каталась на мускулистых кентаврах, хотя раньше Бранд за ней не замечал любви к лошадям. В целом посещение зимовья вышло удивительно мирным и приятным, без врагов в ночи, попыток изнасиловать Минта и всего прочего.

— Потому что я изучал моих подданных! — важно ответил Минт.

— Только начал не оттуда и поэтому все пошло через жопу! — всхрапнул и заржал Дж’Онни.

Да, кентавры отличаются от других, думал Бранд, вполголоса прислушиваясь к шутливой перебранке и подколкам Минта насчет потерянного королевства. Отличаются телом, как дриады и великаны, как авианы, практически неспособны к размножению с кем-то еще. Полукентавр, полуавиан, полудриада, никто не слышал о таких, а вот полуэльфийки, полуорки, полугномки встречались повсеместно. Бранд опять вспомнил пышнотелую трактирщицу Оссалину и решил, что это редкое исключение, все же ее прабабка была какой-то там героиней, так что великанов тоже можно было поставить в этот ряд размножающихся только друг с другом.

Глубинников — русалов еще стоило бы туда записать, иное строение тела и прочее метание икры, но глубинников было очень много, едва ли не больше, чем всех живых на суше вместе взятых. Их никак нельзя было назвать обособленными и медленно вымирающими, вроде тех же дриад и великанов, возможно и авианов. Сородичи Трентора были разбросаны по всему миру, но малыми общинами, так как им требовались особые условия для проживания.

Эльфы были приспособлены для леса, гномы для гор, орки для степей и орки походили на троллей, а те на великанов. Но в то же время все они, как и люди, могли жить практически, где угодно, размножаться друг с другом и во всем этом содержалась какая-то идея. Неприятная лично Бранду идея, которая раньше, до прочтения книги Ордалии, и не приходила ему в голову.

Боги создавали живых для защиты себя и войны с Бездной. С прошлого раза уцелели только дриады и драконы, а все остальные неудачные эксперименты сгинули. Дриады тоже не оправдали надежд, а вот драконы. Нет, драконы — это особый случай, решил Бранд, почти не обращая внимания на разговоры вокруг. Его тоже пытались втянуть в шутливую перепалку и, как всегда, обсуждение вопросов размножения, но быстро отстали.

Драконы выступали с позиций силы, но что, если бы они стояли уровнями вровень с остальными живыми? Сохранялось бы их превосходство? Поэтому они собрались в одном месте, бросив жилища и гнезда по всему миру? Ощутили, что вымрут, если не отгородятся от мира горами, зверьем и уровнями? Вопрос заслуживал отдельных размышлений, ибо обычно считалось, что драконов ограничили боги, дабы те не уничтожили всех живых или что им просто неинтересны стали мелкие и глупые живые. В общем, драконьи горы рассматривались с позиции силы драконов, не с позиции слабости и выживания.

Живые, вернулся Бранд мыслями к остальным, специализированные живые, с повышенной устойчивостью к магии, с умением летать, с умением жить под водой на больших глубинах. Последний эксперимент вышел удачным и возможно поэтому появились эльфы, гномы и орки, в попытках охватить наиболее распространенные типы местности. Чтобы проверить эти догадки, следовало обращаться к легендам каждого из народов, желательно в разных странах и на разных материках, чтобы потом вывести общее и сравнить, и Бранд понял, что не будет этим заниматься.

Люди как венец творения, слабые, но способные жить, где угодно, способные скрещиваться с другими, чтобы постепенно вывести какую-то новую расу. В которой будут смешаны достоинства эльфов, гномов, орков, самих людей и прочих? Подумав мгновение, Бранд решил, что слишком далеко зашел в своих догадках и следовало пока отложить их в сторону. До какого-нибудь удобного момента или если подвернется случай проверить. Бранд пожил уже достаточно и знал, что если проявлять терпение и не забывать о цели, то удачный случай подворачивался всегда, главное было распознать его вовремя и не упустить.

Вот только кентавры как-то не вписывались в эту стройную картину.

— И она, конечно, призывно помахивала хвостом и на всех четырех коленях умоляла взять ее с собой, — с усмешкой говорила Валланто.

— Чтобы славный герой каждую ночь показывал ей, как правильно вонзать дырокол! — заржал Минт, причем отчетливо подражая интонациям самого Дж’Онни.

— А Дж’Онни бы регулярно мазал, из-за чего тренировки пришлось бы повторять снова и снова, — тут же включился Бранд в подколки.

— И ты, Бранд! — с театрально-бардовскими нотами воскликнул Дж’Онни, заламывая руки и делая вид, что поражен в самое сердце.

— И я, — согласился Бранд и добавил на кентаврином. — Честно говоря, я думал, что ты возьмешь Иг’Рану с нами.

— Ебанулся, да? - участливо проржал Дж’Онни. — Такую пиздатую кобылку и в ту жопу, куда мы тащимся? Ее ж там выебут и отпиздят моментально, она и заржать не успеет!

Бранд только покачал головой, от такого внезапного кентавролюбия.

— Ладно, хуйню спорол, признаю, — признался Матершинник, — хотел я взять ее с собой и ебать в дороге под видом обучения.

Судя по его хитрому виду, еще и Минта собирался подкалывать наличием «горячей кобылки». Разумеется, старый герой-кентавр ничуть не боялся предстоящего сражения в Городе Любви, хотя не мог не знать об опасности битвы с жрецами одного из тринадцати верховных богов.

— Но?

Минт внимательно прислушивался, возможно даже улавливая отдельные слова. Не то, чтобы Дж’Онни учил его специально, просто такие вещи бард схватывал на лету и тут же спешил пристроить в очередную песенку, состоящую из кучи рифмованных слов. Обычно пустую, как голова самого Минта, песенку, но юный бард не сдавался и брал числом, одна на сотню выходила очень даже ничего.

По мнению Бранда, конечно, поклонницы просто были в восторге от всего, что он сочинял на ходу.

— Слез я с нее и понял, что просто по родине тоскую, — признался Дж’Онни без обычных матюгов. — Давно уже покинул Перту, всю Керику обошел, Кирф, потом застрял немного возле Провала, все хотелось демолорда прибить. Сию вот повидаю с тобой, да на родину махну, наверное, через Теплый океан.

— Возможно, даже вместе поплывем, но посмотрим, как все повернется, — ответил Бранд.

Дж’Онни только кивнул в ответ, прекрасно зная, как может на ходу все измениться, тем более в таком зыбком плане, как у них.

— Наржались? — немного сердито спросила Валланто.

Причина ее недовольства была понятна: они приближались к огромной битве, а Бранд и Дж’Онни вместо этого общались между собой. А может просто Валланто нервничала больше, чем показывала, уж одной битвой ее точно было не напугать.

— И вообще, нечестно обсуждать живого в его присутствии! — надулся Минт.

— Мир не вращается вокруг тебя, — усмехнулся Бранд, — хотя мы и пытаемся создать такое впечатление.

— Не верю!

— Вон впереди идет битва и она точно не из-за тебя.

— Откуда ты знаешь, дед? — вдруг сделал хитрое лицо Минт. — Может, это мои поклонницы дерутся за право послушать мои песни?

— Хорошо, — не стал возражать Бранд, — поехали, спросим.

— А я наберусь вдохновения, — вскинул лицо и руки к небесам бард, — раз уж вы не совершаете подвигов!

Живые помнили и пересказывали друг другу обычно только самые яркие события. Из-за этого для обычного живого жизнь героев состояла из сплошных подвигов, попоек, разврата и общения с королями. Эффект закреплялся еще и книгами вроде серии Эл Дожа или цикла о Мутаторе — великане из джунглей, которого якобы подобрали и воспитали темные эльфы. Автор рассказывал там, что Мутатор развил Ловкость до невиданных высот, из-за чего якобы мог скакать по самым тоненьким веточкам, но все равно, в среде героев эта серия служила источником непрерывного смеха.

Но живые охотно верили и зачитывались, равно как и бесконечным циклом о Банзине — длинноруком гноме.

На практике же короткие подвиги перемежались месяцами монотонных тренировок, с попыткой выжать еще +1 к умению внутри профессии или попытками поднять на пару пунктов один из Атрибутов. Длинные путешествия куда-то, опасность, потом путешествие обратно, зачастую через боль в сломанных конечностях или на руках и за спиной товарищей, потом отлежаться и снова за тренировки в попытках вернуть утерянную форму.

— Опять пыль до небес, — проворчала Валланто. — Может обойдем их?

Они как раз поднялись на небольшой пригорок и их глазам предстала широкая долина, в которой пыль стояла столбом и в этой пыли масса живых мутузила друг друга.

— Ничего не понял, — скривил Минт. — Где знамена? Прекрасные рыцари? Подвиги? Где мне тут брать вдохновение? Кто тут вообще дерется друг с другом?

— Поехали поближе, посмотрим, — на Бранда напало неожиданное веселье.

Валланто смотрела мрачно, Вайдабор поигрывал дубиной, а вот Дж’Онни, похоже, разделял веселье Бранда. Чуть ускорил шаг, неожиданно свистнул, крикнул громко:

— Да вы охуели!

Магия звука ударила, прибивая пыль и являя всем вокруг картину жестокой и кровавой битвы. Размозженные головы, вспоротые животы, живые, вбитые в землю, на телах которых топтались продолжающие сражаться. Минт смотрел широко раскрытыми глазами, затем вдруг свесился и начал стремительно блевать.

— Испачкаешь мне копыта — сам отмывать будешь, — брезгливо заметил Дж’Онни на ходу.

— Не обращайте на нас внимания, мы просто проходим мимо, — бросил Бранд.

Битва словно застыла, все прекратили сражаться и пытаться убить друг друга, и смотрели только на героев, застыв, словно под воздействием могучего заклинания. Прорыв Бездны на Мойне, взрывы подземелий, гибель миллионов живых, их здесь словно и не было, с тоской подумал Бранд, глядя на замершую битву. Ему, как стордорцу, было прекрасно известно, какую ненависть может вызывать сосед, такую ненависть, что хоть с демонами союз можно заключить, лишь бы одолеть гада.

Пострадавшие страны далеко, Провал где-то там, за могучей империй, а гад-сосед, вот он, рядом!

— Дед, мы должны помочь! — заявил Минт, выпрямляясь и утирая рот.

— Кому? — спросил его Бранд.

Минт снова бросил взгляды по сторонам. Кентавры, тролли и орки, причем с обеих сторон. На всех были какие-то знаки, возможно одежда несла на себе цвета родов и племен, но это ничего не говорило о правоте одной из сторон, о том, с чего начался конфликт. Вполне возможно, что конфликт этот начался сто лет назад, когда какой-нибудь тролль наступил на ногу орку, а тот блеванул на проходящего мимо кентавра.

Марена бы устроила справедливый суд, вдруг подумал Бранд.

— Ну, кому ты тут собрался помогать? Кто из них прав? — спросил Бранд.

Минт смотрел озадаченно, словно пытался решить вопрос. Возможно, выискивал красавиц по старому принципу «ищите женщину», но все они тут были в боевой раскраске, в ранах и шрамах, с лицами и телами, покрытыми броней, грязью, кровью и чужими или своими внутренностями.

— Мы правы!

— Нет мы!

Бранд придавил всех вокруг Волей и крики смолкли в зародыше. Конечно, вокруг были воины, да еще только что из боя, они пытались сопротивляться, наверняка сейчас получали сообщения о том, что их атрибут Воли подрос, но разница в двести уровней давала о себе знать. Они были бессильны, как сам Бранд оказался бессилен перед лицом тех драконов-стражей.

— Раз не можешь решить, то поехали дальше, — сказал Бранд и добавил. — Как раз пыль осела.

Валланто искривила губы в мрачной усмешке.

— Но я, но я, — словоохотливый Минт сейчас словно растерял все слова.

— А, ты еще не вдохновился, — «понял» Дж’Онни и спросил с фальшивым участием. — Подъехать поближе к телам, чтобы ты мог пощупать руками и рассмотреть все вблизи?

Битва продолжалась только на краю долины, откуда не было видно, что происходит в центре. Минт позеленел, побледнел, а затем неожиданно выпрямился и закричал с мужеством отчаяния.

— Ты прав, дед, я не могу решить, а значит я поступлю так, как поступают барды! Помогу всем!

Рука его ударила по струнам, и громкая песня понеслась над долиной.