Монетчик. Книга вторая: Принц Раздора

4

- А как я из арбалета-то палил? – гордо проговорил Таннет, вальяжно покачиваясь в седле.

- Ловко, - с улыбкой подтвердил капитан Аргольн, ехавший между иллюзионистом и Дарланом. – Только когда ваш болт чуть не угодил мне в плечо, я, честно признаюсь, пожелал вам… В общем, много чего нехорошего.

- Так вы сами внезапно в гущу полезли, кто ж на пути стрелка становится?

- Невидимого стрелка?

- Ой, ваша правда, господин капитан. – Таннет так явно покраснел, что монетчик не выдержал и прыснул от смеха.

Позади всадников снова катилась повозка алхимика. Когда Дарлан принес нанимательнице сеть с гумонкером, Мирана разве что не подпрыгнула от радости, словно юная дева, которой отец подарил давно желаемое платье. В тот момент ее лицо выглядело таким счастливым, что, казалось, она помолодела сразу на полтора десятка лет. После этого ее крепкие объятия не почудились монетчику чем-то неожиданным. Теперь Мирана насвистывала слабо знакомую задорную мелодию. Ей не терпелось поскорее вернуться в лабораторию, чтоб приступить к опытам. Дарлан прекрасно ее понимал, он помнил, как сам спешил впервые опробовать все способности Монетного двора после обряда инициации.

Из ящика с пойманным чудовищем до сих пор не раздалось ни звука, хотя до города оставалось чуть меньше половины пути. Гумонкер все еще находился под действием алхимического порошка, которым Дарлан обильно осыпал его, едва монстр надежно запутался в сети. Алхимик решила, что брыкающегося гумонкера, да к тому же плюющегося опасной паутиной, лучше привести в бесчувствие все-таки в деревне, от греха подальше, хотя изначально собиралась применить свой порошок уже в лаборатории, перед вскрытием.

- Как же свела судьба мага-иллюзиониста и мастера Монетного двора? – поинтересовался Аргольн, посмотрев на Дарлана.

- Совершенно случайно.

- В Дретвальде, - не забыл вклиниться Таннет. – В знаменитого городе Балтрон мы навсегда вписали свои имена в скрижали истории.

- Охотно верю, господа. Далековато от наших краев.

- Чудовища, к сожалению, есть повсюду. – Дарлан почесал Монету за ухом. – Было бы несправедливо помогать людям только там.

- Забери меня Малум! – воскликнул капитан стармостских стражников, дернув себя за ус. – Ваше благородство нравится мне все больше и больше. Может, я порекомендую вас барону?

- Не думаю, что это хорошая идея. Из ордена я вышел по определенным причинам, о которых предпочел бы не говорить. Однако последствия этих причин настолько серьезные, что мои бывшие собратья не будут рады нашей следующей встрече. К тому же, вряд ли магистрам придется по нраву, что я отнимаю у них хлеб.

- Жаль, очень жаль, ваша мощь пригодилась бы городу, особенно сейчас, когда Стармост приходит в себя. Если бы не вы, боюсь, истребление этих, как их?

- Гумонкеров, - любезно пришел на помощь иллюзионист.

- Вот-вот, истребление этих гумонкеров не обошлось бы без убитых с нашей стороны.

Аргольн не лукавил, тварей в подземелье оказалось гораздо больше, чем воинов, собранных капитаном для похода, на каждого по итогу пришлось где-то по пять-шесть, поэтому, разумно оценив ситуацию, Дарлан отложил тогда поимку одной особи на потом, и поспешил на подмогу яростно отбивающимся солдатам. Он рубил созданий элоквитов только мечом - из-за того, что битва мгновенно превратилась в кучу-малу, где пауки-переростки пытались облепить людей со всех сторон, было сложно рассчитать правильные траектории для монет. Рисковать жизнями стражников не следовало, им и так приходилось в те минуты несладко. Кого-то гумонкеры повалили, стараясь прокусить кожаные доспехи, кого-то обратили в бегство. Убежавших нельзя было обвинить в трусости, они бились не с разбойниками или вражескими солдатами. Против них выступала иная сила, порожденная чуждым разумом элоквитов. Это Дарлан с Таннетом уже относились к чудовищам проще, хотя иной раз их тоже одолевала оторопь при виде страшных тварей, живущий бок о бок с людьми.

Ближе к финалу сражения, монетчик позволил солдатам добить оставшихся гумонкеров, а сам выполнил заказ Мираны. В итоге из отряда Аргольна пятеро воинов обошлись легкими ранениями и лишь одни пострадал серьезно. Паук-переросток в пылу схватки сбил с его головы шлем, а затем сильно порвал лицо несчастному своими острыми жвалами. Сейчас перевязанный воин бес сознания лежал в повозке, на которой до этого везли бочки.

Уже за воротами охотники и Мирана разделились с отрядом Аргольна. Кровавый тупик более не нагонял на Таннета жути, довольный результатом похода, маг широко улыбался, предвкушая скорую награду. У особняка нанимательница засуетилась, отдавая дальнейшие распоряжения. От охватившего Мирану возбуждения у нее даже затряслись руки.

Нести в лабораторию ящик с гумонкером, разумеется, выпало Дарлану. Когда он спускался в святая святых алхимика, спящий монстр вдруг пробудился. Пытаясь выбраться из ловушки, он стал биться о стенки, вереща как сотня ненастроенных скрипок. Монетчик не без труда удержал ящик, проклиная создание элоквитов. Оставалось надеяться, что тварь не вырвется наружу прежде, чем Мирана снова воспользуется парализующим порошком. Таннета алхимик отправила в какой-то трактир, чтобы договориться о доставке шикарного ужина. Сама Мирана планировала до позднего вечера работать над панацеей, поэтому времени на готовку у нее не было.

Вернувшийся иллюзионист, застал Дарлана дремлющим – бой с гумонкерами прилично вымотал монетчика, а во сне эфир быстрее восстанавливал организм.

- Нас ждет потрясающий пир, - радостно сказал Таннет, будто не замечая, что его напарник лежит с закрытыми глазами. – Чего я только не заказал. Молочный поросенок в карамели, салат с водорослями и креветками. Пальчики оближешь! Еще и Мирана платит, ну разве не здорово?

- Прекрасно, - не разжимая губ, произнес Дарлан. – Только можно было бы сообщить об этом позже, я, как видишь, сплю.

- Вставай, победитель гумонкеров, надо бы погулять по Стармосту.

- Без меня.

- Ишь лежебока, вставай, ночью отоспишься.

- Хочу отдохнуть, кажется, ты и без меня отлично скоротаешь день. – Монетчик перевернулся на бок, чтобы быть спиной к магу, может так до него дойдет. – Например, в борделе.

- А что, эта идея мне нравится! – засмеялся Таннет. – Ничто так не горячит кровь, как добрая битва, а где, как не в борделе, выпустить образовавшийся пар. Может и тебе надо, дружище, это ж бодрит лучше, чем сон. Подумай. Или ты надеешься сегодня очутиться в постели нашей гостеприимной хозяйки?

- Опять ты за свое? Нет, не надеюсь.

- Конечно, это ж не королева.

- Таннет!

- Ладно, ладно, прекращаю. – Иллюзионист вдруг зевнул. – Ну вот, похоже, ты меня заразил своей сонливостью, пойду-ка я, пока задор не пропал.

Как только Таннет вышел, Дарлан крепко уснул. Пробудился он, когда до заката было недалеко. Откуда-то пахло горячей едой, видимо, заказ уже доставили. Надо же, магу хватило ума больше не тревожить спящего друга по пустякам. Усталость исчезла, хоть сейчас в долгий путь. Немного размявшись с монетами, Дарлан вышел из комнаты и направился в столовую. Таннет сидел там в одиночестве, Мирана все еще колдовала в подвале. Заставленный всевозможными блюдами стол радовал взор, а желудок тут же с готовностью сообщил, что пора отужинать.

- Я уже готов приступить, - с присущей ему простотой заявил иллюзионист.

- Дождемся хозяйки.

- Да сам понимаю, что без нее нельзя.

- Удачно сходил?

- Не особо. Бордели тут, скажем, ничего стоящего предложить не могут, поэтому я всего-навсего обошел город, рассматривая местные красоты.

- Мирана не показывалась? – спросил монетчик, усаживаясь напротив Таннета.

- Представляешь, ни разу. Я крикнул ей, когда принесли все это пиршество, она лишь огрызнулась, будто я ей гадость какую-то озвучил. Вот это увлеченность работой.

- Она на полпути к осуществлению мечты всей жизни. Ты бы также реагировал на помехи.

- Наверняка. Только вот я бы лично не хотел, чтобы моя заветная мечта, та цель, ради которой я существую, была мной найдена.

- Тогда в чем ее смысл? – удивленно спросил Дарлан, пытаясь понять – не очередная ли это странная шутка, время от времени отмачиваемая магом.

- Так сам посуди, - пустился в объяснения Таннет, подставив кулак под подбородок, - если мечта сбылась, то ради чего жить дальше? Ради новой? А если случится так, что новой цели не будет? Тогда к чему стремится? Просто плыть по течению жизни, все больше погружаясь в скуку, как в кисель? Вот откроет Мирана панацею, дальше что? Философский камень? Она сама сказала, что ей это совершенно неинтересно. Если уж и добиваться заветной цели, то только на смертном одре, когда уже деваться будет некогда. Проклятье, я скоро слюной изойду.

- Терпи, будь добропорядочным гостем.

- Да ну тебя. Не жалеешь, что на Монетный двор написал?

- Поздновато спрашиваешь. Не жалею, - ответил Дарлан.

Перед тем как покинуть Зимний город и Алгерту, он все-таки решился отправить магистрам весть о Джетро и его связях с возрожденной сектой некромантов. Ненависть к тем, кто управлял его бывшим домом, до сих пор пылала в сердце, однако, здраво рассудив, монетчик сделал выбор. Да, Дарлан никогда не простит магистров за то, что был вынужден убить Тристин, но братство должно было узнать о настоящем предательстве, бросившем тень на древний орден. Может быть, за такую ценную информацию магистры, наконец, забудут о Дарлане и направят все силы на поиск истинного отступника, способного однажды нанести очередной грязный удар.

В дверях неожиданно появилась Мирана. Вид у нее был очень потрепанным, словно она только что выбралась с тяжелых работ на полях. Лицо запачкалось чем-то липким, желто-зеленого цвета. С трудом улыбнувшись, она сказала:

- Дайте мне несколько минут, и я присоединюсь к вам.

Спрашивать о результатах ее изысканий охотники не стали. Если алхимик захочет поделиться с ними, она сама это сделает без лишних вопросов.

Переодевшись в чистую одежду – длинную юбку и коричневую рубаху – Мирана вскоре вернулась к гостям с двумя кувшинами. Ей удалось смыть с лица не только непонятную субстанцию, но и немного усталости. Воодушевление вновь скрасило ее черты.

- Лучшее вино в этом доме! – провозгласила она. Таннет любезно подскочил к хозяйке, чтобы взять на себя заботу о напитках.

- Будем отмечать выполнение моего заказа. Мне не наливать, господин иллюзионист. Похоже, мне предстоит бессонная ночь.

- Панацея? – спросил Дарлан.

- Чтоб она провалилась! Мне удалось получить состав, пока что в жидком состоянии, но он крайне нестабилен, - ответила нанимательница, накладывая в тарелку запеченные овощи с острым соусом. – Прежде чем переводить его в форму порошка, нужно добиться устойчивости, а над этим придется поработать подольше.

- А гумонкера хватит для этого? – уточнил Таннет, наполняя бокалы из хрусталя. – Может стоило добыть двух?

- Гумонкер уже сдох, даже такое существо не выдержит долго, если вскрывать его заживо. Но свое предназначение он выполнил, так что не беспокойтесь. Впрочем, о делах позже, предлагаю уже поесть.

- Вот тут я вас поддержу!

Вино было юларийским, Дарлан ни с чем не бы спутал этот волнующий вкус. Не во всех баронских домах его подавали к ужину. Благодарная Мирана ничего не жалела для тех, кто помог ей продвинуться к цели. Быстро уговорив с Таннетом кувшин, они немедля принялись одолевать следующий. Крепкое вино, пьющееся как сок, быстро развязало языки охотникам. Алхимик со смехом стала слушать истории их похождений, иногда недоверчиво покачивая головой.

Молочного поросенка съели только наполовину, но все остальное смели, будто бы не ели месяц. Блаженно жмурясь, Таннет похлопал себя по животу:

- Иногда жалею, что он у меня не бездонный.

- Слава всевышним богам, иначе бы все наши деньги уходили бы только на его заполнение, - заметил монетчик.

- Могу предложить эликсир, который вызывает чувство голода, - хитро улыбаясь сказала алхимик. – Но предупреждаю – содержимое желудка никуда не денется.

- Какой-то бесполезный эликсир. – Иллюзионист с сомнением посмотрел на Мирану.

- Потому что я его только что выдумала!

- А я-то считал, что это у меня порой странноватые шутки бывают.

За разговорами второй кувшин почти опустел, еще немного – и покажется дно.

- Похоже, вам нужна добавка, - заключила Мирана, когда Таннет вылил последнее в бокал монетчика. – Господин маг, прошу помочь мне достать еще вина.

- С превеликим удовольствием! – отозвался он.

На выходе пошатывающийся Таннет обернулся и подмигнул Дарлану. Аэстас, только бы он руки не распустил, а то придется им искать в столь поздний час другое место для ночлега. Конечно, подобной непотребности за их знакомство иллюзионист ни разу себе не позволял, но мало ли какой демон его укусит, тем более пьяного. На самом деле, сам бы монетчик уже отправился снова спать, чтобы подняться пораньше и уехать из Стармоста засветло. Здесь больше не водилось чудищ, поэтому задерживаться в городе он не видел необходимости. Однако обижать нанимательницу тоже было неправильно, в конце концов, эту пирушку она закатила скорее для них, чем для себя.

Осушив бокал, Дарлан почувствовал, что его накрыло ощущение тяжести во всем теле. Что это еще такое? Он, конечно, прилично выпил, но не до такого же. Глаза вдруг с неумолимой силой стали слипаться, словно монетчик не спал неделю кряду. Демонова тьма, что происходит? Мысли внезапно запутались, возникали одна за другой и тут же исчезали, не оставляя и следа. Пытаясь сконцентрироваться и заставить эфир забурлить, Дарлан с удивление обнаружил, что у него ничего не выходит. Немыслимо, невероятно. Что это, яд? Зачем Миране травить его? Нет, его невозможно отравить! Он - мастер Монетного двора, эфир, бегущий по его венам, нейтрализует любую угрозу жизни. Вставай, Дарлан, скомандовал он себе, замечая, что не может пошевелиться. Алхимик с Таннетом не возвращались. Стиснув зубы, монетчик направил всю мощь своих способностей на ноги. Спустя удар сердца, а может и несколько, ему удалось встать.

С трудом держа глаза открытыми, Дарлан старался разогнать туман, наползавший на его разум, но тщетно. Он плыл, плыл, как юнец, впервые перепивший вина. Сделать хотя бы единственный шаг уже не вышло. Монетчик рухнул на стол, даже не замечая разлетающуюся с него посуду. Мирана. Имя нанимательницы последним промелькнуло в его голове, прежде чем Дарлан окончательно сдался и провалился в беспамятство.