Повелительница Тьмы

Глава 25

- Тьма должна была достаться мне! – кричит Гелиан, и в нас со Стефанией летит очередная магическая «бомба». Хорошо, что его снаряды были в основном созданы из Огня и Воздуха. Но если бы это была Тьма? Или, не дай Бриал, сформированы из той Тьмы, что сейчас защищала нас, противореча всем законам логики и знаниям, доступным мне после принятия новой магии?

Тьма в руках Фрайспена…

Проводя аналогию с Агаменором, тем самым князем, что сверг царя, назвав себя Императором, я сцеплял зубы крепче.

Гелиан был похож на Агаменора. Не внешностью, далеко не ею. Но поступками.

И, если бы история повторялась, но в этот раз Тьма перекочевала бы к облеченному властью… не думаю, что Фрайспен стал бы пользоваться этим Даром разумно. Не так, как когда-то Клайв, осторожно выбирая момент и правильно расставив приоритеты.

Та же Тримморрия, сейчас являющаяся нашим союзником, была бы захвачена. При помощи Черного Пламени. А нахождение на территории Лимоса леди Беньи совершенно не смутило бы Гелиана. Скорее он потребовал бы прислать сюда других дочерей королевского рода, чтобы те стали его наложницами.

Тьма в неправильных руках – опасное оружие, способное разрушить хрупкий мир.

- Гелиан, успокойся! – бросаю резко. – Ты ведешь себя, как капризный ребенок, которому не досталась конфета!

- Да как ты смеешь! – блондин багровеет, а я чувствую легкое прикосновение между лопаток – видимо, Стефания пытается остеречь меня от необдуманных фраз. Но во мне сейчас смешано слишком много. Я не до конца отошел от внезапных видений прошлого, чтобы адекватно реагировать в настоящем.

Во мне бурлила обида, ярость, отчаяние, злость, и все это было приправлено будоражащей электризацией от мощной Энергии, что с каждой секундой отвоевывала себе все больше места, чтобы устаканиться по соседству с другими Стихиями.

Теперь уже я выставляю руку перед собой, создавая на ладони маленький импульс. Вернее, мне хочется создать маленький, но магия решать иначе – над ладонью появляется торнадо, начав трепыхать мои одежды и выбивая из хвоста стоящего чуть поодаль Императора волосы.

- Я не хочу с тобой драться, Гелиан. – Говорю с нажимом. – Потому что сейчас не могу до конца контролировать новые Силы.

- Тебя останавливает лишь это?

- Мы уже обсуждали этот вопрос. Не далее, как вчера.

- Ты понимаешь, что здесь, в этой комнате, я сильнее, чем где бы то ни было? – приходит в ответ совсем не то, на что я планирую.

Мне не отвести взгляда от противника, и не усмирить уже готовый сорваться с пальцев Воздух. Однако осознаю, что первая же атака с моей стороны – и Фрайспен будет расценивать это как предательство. Нападение на монарха.

Впрочем, не так далеко уйдет от правды.

Я готов был бросить ему вызов, как только этот лощенный магишка признал себя тем, кем я его сейчас и назвал. Капризным ребенком, которому вместе с магией Тьмы нужна была Стефа. Та самая девушка, что сумела заинтересовать меня!

Та единственная, что смогла выделиться из массы однотипных леди, не способных привнести остроту в разговор. В отличие от целого сундука с перцем от баронессы Рианесс.

- Ваше Величество, - подает голос Стефания. – Если Вы разгневаны на меня, не стоит срывать свою злость за лорде Ориноре. Он не виноват…

- Он не будет прятаться за женскую спину. – Вот тут Фрайспен позволяет себе улыбку. – Уж в этом мы с ним похожи.

Становится тошно от одного предположения, что Гелиан видит в нас какое-то сходство.

Но да, разумеется, я не стал бы подвергать женщину опасности. Даже если бы она была виновата, а я оказался бы рядом – тут же принял бы удар на себя.

- Мы сейчас говорим о другом. – Вновь заставляю его смотреть на меня, а не испепелять взглядом хрупкую девушку. – Открой двери, Гелиан. Леди Рианесс нечего здесь делать. Не при текущих данных. – Чуть шевельнул пальцами, и Император пошатнулся от прокатившейся по залу воздушной волны. Впрочем, он быстро совладал с собой, возвращая позицию и буквально врастая в пол. Я почувствовал вибрации Земли. Повысил свою устойчивость, чтобы не упасть на наших глазах? Разумно. Но… бесполезно.

- Боюсь, вы связаны, Оринор. И должны понести наказание вместе.

- Вы обещали!..

- Я обещал отпустить вас на все четыре стороны только при получении Тьмы, Стефания! Ее я лишился.

- Не запугивай девушку, Гелиан.

- Я говорю прямо: вы нанесли мне оскорбление. Я не позволю вас покинуть этот зал, не заплатив за свершенное деяние.

Он слишком был похож на Агаменора, теперь я видел это отчетливо. Безумная жажда правления и власти. Возможность идти по головам без угрызений совести. И отсутствие всякого сострадания.

Что ему – позволить Стефании покинуть это помещение, оставив нас двоих выяснять причинно-следственные связи произошедшего? В конце концов, леди даже не может ответить магически! Теперь не может.

Однако я видел, как Тьма слушалась ее. Удивительная способность. И… маленький крючок, чтобы вернуть ее фамильяра после истощения, дабы приставить к ней, чтобы он продолжал следить за Рианесс днем и ночью, если меня не будет рядом.

Замер с пропустившим ударом сердца. Я уже мысленно ставлю нас рядом. Рисую брачные узы, в которых девушка улыбается, позволяя вести себя подле супруга.

Картина выходит слишком идеальной, чтобы отказываться от подобного.

Но для того, чтобы заполучить ее, придется… мне все-таки придется сделать то, чего я избегал.

Торнадо срывается с ладони и устремляется к Гелиану. Но тот готов к удару и перехватывает атаку, отводя ее в сторону.

Нас спасает отсутствие в ритуальном зале посторонних предметов, однако ударивший по ушам гром от соприкосновения Воздуха о стены, вспыхнувшие руническими символами, заставляет Стефу вскрикнуть.

Поворачиваю голову лишь на мгновение, проверить как она, и в тот же миг Фрайспен нападает.

Срываются последние оковы. Дальше мои действия продиктованы единственным желанием – защитить. Во что бы то ни стало защитить девушку, которая нелепым стечением обстоятельств стала той, кто смог толкнуть меня на этот последний шаг.

Я оттягивал момент открытого противостояния с Гелианом. Хотя оно зрело. Давно.

Наши недомолвки, его наглое поведение и недостойное, на мой взгляд, распределение законов, налогообложение и коррупционная составляющая в Дарт-Адааре, на которую Фрайспен закрывал глаза, позволяя высшим чинам пополнять его личную сокровищницу… я видел Императора другим. Не таким жалким.

Но понимал, если предъявлю ему в лицо свое недовольство, минимально, что получу – возможность лицезрения королевских казематов изнутри. Максимум… думаю, Флайспен давно тянет руки в сторону моих имений. Но пока они у него связаны, а просто так лишить второе лицо государства владений даже ему не позволит людская молва. Деньгами, конечно, можно заткнуть рот многим, но останутся тысячи моих верноподданных. Тех, кто проживают на землях Даубрича. Тех, кто точно не станет молчать. Даже за обещания золотых гор.

Нет, если бы я все-таки решился указать ему на пересмотр существующей политической системы, мне пришлось бы противопоставить данному заявлению претензию. На трон. С выдвижением собственной кандидатуры.

Но я всеми силами сторонился подобного, пускай его действия и вызывали отвращение с помесью раздражения.

Мы никогда не сталкивались в открытом противостоянии. Были лишь шуточные бои на глазах у публики, как то представление, что устроил я на Отборе. Вот только в те разы, когда мы сходились с Гелианом на поле брани, каждый пытался на самом деле достать соперника. И в нас говорил азарт настоящего сражения, далеко не постановки.

Однако сдерживающим фактором всегда оставались те, кто окружал нас в эти моменты.

Сегодня же свидетелем боя могла стать только баронесса Рианесс. Но, зная гнилую натуру Фрайспена, и его нежелание казаться слабым в чужих глазах, я боялся за ее жизнь. Свершить «случайность», в ходе которой одна из дейстисэй внезапно уйдет к Бриалу – для Гелиана также просто, как приказать подать ему на стол освежеванного кабана из ближайшего леса.

Я не мог позволить этому случиться. Как и не мог оставить без внимания его фразу, что мы со Стефанией теперь связаны.

О да, и наша связь была куда прочнее, чем он предполагает.

Тьма, которая еще недавно жила в девушке, и перешедшая ко мне, откликалась во мне… и создавала мост до тех крупиц, что остались в баронессе. Я чувствовал это. Чувствовал, что в ней остались те крохи, что позволят видеть ее фамильяра. Те капли, которые я хочу оберегать. Те самые столпы, что Гелиан на моем месте высушил бы до дна.

Возможно, видения далекого прошлого сейчас позволили мне более трезво взглянуть на картину, которая представала передо мной все те годы, что Фрайспен был у власти. Я принимал за данность его правление и мою теневую позицию.

Но тот же Агаменор бросил вызов системе. Как и Клайв после ему.

Двое мужчин, два противостояния… и снова Тьма и власть во главе.

И женщины, которые появлялись в жизни этих мужей.

Одно лишь главное различие между тем, что кануло в лету и тем, что замерло сейчас в ритуальном зале. Если в жизни Агаменора и Клайва речь шла о разных барышнях, сейчас мы с Гелианом оказались лицом к лицу в ситуации, когда нас заинтересовала одна-единственная леди.

Он эту леди хочет подчинить и унизить. Я – защитить.

Но оба хотели сделать ее своей.

Магия Стефании Рианесс была не в Тьме. Даже не в Тьме. А в ней самой.

То, что привело ее на Отбор. То, что свело нас всех в этом дворцовом крыле.

Если судьбе так суждено, я отвечу на зов.

Мне не нужно было поворачиваться к Фрайспену, чтобы воззвать к собственному Источнику, пробуждая магию, тревожа ее, перемешивая с вливаниями новых эманаций, все еще витающих фиолетово-иссиня-черными всполохами в воздухе.

Это будет бой, который расставит все по своим местам.

И в нем не будет места пощаде. Нужно решить все раз и навсегда.