Повелитель миражей

Глава 20

Сегодня за завтраком собрались все Алмазовы.

Отец выглядел непривычно довольным: кажется, он впервые за годы увидел просвет в мрачном будущем. На пальце мужчины я заметил новое кольцо — невзрачный с виду, но дорогой артефакт ментальной защиты. Против умелого менталиста поможет слабо, но и голова отца теперь не похожа на открытый двор.

Ника нехотя ковыряла вилкой яичницу, Степан уплетал за обе щеки. Сегодня выходной, так что я братишка спешит поскорее позавтракать и засесть часов на пять в игру с дельфинчиком.

Мама доела первой, первой встала из-за стола и направилась в комнату.

Вот с ней я общение наладить не смог. Вчера я таки пригласил маму в театр, но общение получилось холодным — выслушала, отказалась, ушла. Из своей комнаты ушла!

Это уже вторая попытка ее куда-то пригласить: в первый раз я позвал ее на выставку картин, но получил ровно такой же отказ. Как-то с матерью у меня отношения не сложились что в том времени, что в этом. То есть, общаемся мы нормально, ни разу не кричали друг на друга, но где-то потерялась нить взаимопонимания и родственной связи. Мне, наверное, с тем же Липовым легче контакт наладить, чем с мамой. Как минимум, я знаю, что делать с Липовым, а как и о чем разговаривать с матерью? И нужно ли, если она не хочет со мной общаться? Тут и семьдесят прожитых лет пасуют. Если бы эту проблему можно было решить с помощью ритуала — я бы взялся, а так…

С негодованием отогнал мысль, что контакт с матерью можно наладить через иллюзии и ее внутренний мир. Лучше уж никакого контакта, чем корректировать личности родных.

После еды отец уехал за качественными амулетами иллюзий, которые не вызовут подозрения на артефактных камерах, так еще и юнитов прикроют. Поэтому вызов новых юнитов пришлось отложить. Чтобы не тратить время попусту, я снова пошел в северное крыло тренироваться и оттачивать удары копьем.

Спустя полчаса занятий я не удержался и вызвал трех гоблинов — сражаться против реального противника гораздо интереснее. Поколебавшись, потратил на четвертый вызов двадцать фрагментов.

Внимание! Для развития юнита «гоблин» предусмотрена ветка развития!

Выберите бонус повышения ранга:

— Хобгоблин. Перерождение в существо гораздо сильнее, быстрее и опаснее.

— Нюх на золото. Гоблин лучше замечает тайники, ценные травы, камни.

— «Мы — стая!». Гоблины с такой способностью лучше работают вместе и могут победить соперника в разы сильнее себя.

А могут и не победить.

Выбор однозначен — хобгоблин. Хотя в будущем я одного кладоискателя в стаю гоблинов точно добавлю.

Воздух колыхнулся и в зале появился рослый юнит. Он не отличался от хобгоблинов космического корабля — ростом под метр девяносто, широкоплечий, одет в рваные тряпки. Лицо уродливое на человеческий взгляд: зеленоватый цвет кожи, морщинистые щеки, приплюснутый нос. Одного уха нет, второе — с оторванной мочкой. На безволосой голове — два бугристых шрама, будто кто-то полоснул когтями, и рана чудом зажила. Видимо, жизнь в осколке пределом мечтаний не была.

Бунтарского духа в юните вовсе не чувствовалось, несмотря на звероватый вид и тот факт, что последняя наша встреча стоила жизни обитателям его пламени. Выпрямившись, расправив плечи, хобгоблин спокойно ждал команд.

— Главное — не убивать меня, не атаковать, если я потеряю сознание, и не бить копьями в сердце и голову, — обозначил я предел допустимого. — В остальном — делайте, что хотите.

Раны я залечу, даже если мне наконечник копья в бедро на ладонь войдет, но вот если поймаю удачный удар по голове и потеряю сознание, добивать меня не нужно.

Передав указания, усилием воли отключаюсь от всей информации, которая фоном шла от монстров. Какой смысл в тренировке, если я буду знать, что они собираются делать?

Коротышки похватали со стойки с оружием короткие дротики, которые я специально принес сюда из арсенала, а туда — из осколка с кенку. Хобгоблин сграбастал себе массивное тяжелое копье.

Резким движением вбиваю наконечник копья в морду первого гоблина, который кинулся на меня в отрыве от товарищей. Коротышка коротко взвизгнул и исчез. Дротик, который держал исчезнувший юнит, упал на каменные плиты.

Подхватываю отлетевший дротик и тут же ухожу в сторону — оставшаяся троица спешит ко мне. Швыряю снаряд, но хобгоблин резким ударом копья отбивает его, не давая попасть в гоблина.

Теперь монстры загоняют меня втроем. Хобгоблин шагает впереди троицы, гоблины по бокам.

Подпускаю их поближе, а потом — бросаюсь влево, вкладывая в рывок все силы.

Копье в руке дергается, наконечник входит в глаз гоблина. Я проваливаюсь вперед, когда юнит исчезает, но это ожидаемо — падение переходит в кувырок, спасая меня от пронесшегося над головой копья, и я со всевозможной скоростью бегу вперед, к другому краю спортивного зала. Оставшиеся юниты бегут за мной.

Что хорошо в юнитах — они не устают. Но сейчас это качество играет против меня: я скоро вымотаюсь, а они свеженькие.

В бедро прилетает копье — хобгоблин не пытается подыгрывать, сражается всерьез. Меня бросает на пол, копье вылетает из раны, каменный пол пятнает кровь.

Поднимаюсь, шипя от боли. Усилием воли и крохой маны гашу эту боль и ковыляю к ближайшей стене, чтобы оставшиеся юниты не смогли обойти меня с двух сторон. Кровь уже не идет — симбионт работает на полную.

В таком состоянии победа кажется труднодостижимой, и я признаюсь себе, что поспешил с поединком против четверых монстров одновременно. Против хобгоблина даже С-ранговый кенку на равных сражался, а я далеко не кенку.

Сжимаю зубы, но не останавливаю поединок.

Хобгоблин не спеша прошелся по залу, собрал разлетевшиеся копья и дротики, а потом попробовал закидать меня ими. Я сжал зубы, но выкладывался — копья пролетали в ладони от меня, иные я отбивал копьем, и кисти неприятно гудели после удара по летящему снаряду.

Вполне по-человечески пожав плечами, хобгоблин перехватил поудобнее последнее копье и пошел ко мне, причем шел параллельно стене, загоняя меня в угол. Гоблин плелся позади своего командира, злорадно скаля кривые острые зубы. Они обменялись парой фраз, которые я не понял, а потом хобгоблин подошел на расстояние удара.

Я решил, что если заберу с собой хобгоблина, это уже можно считать удачным разменом.

Драки не вышло, лишь обмен ударами. От летящего навстречу копья я увернулся не иначе, как чудом успел скользнуть в сторону. А потом вложил все силы и даже больше в один чудовищный удар, вбивая наконечник в живот. Хобгоблин даже увернуться не пытался — копье с хрустом пронзило оболочку юнита.

А вот ускользнуть от второго удара я не смог. Гоблин ударил одновременно со мной, попал в ребра с правой части груди, но бить повторно не стал — толкнул копье, вынуждая меня облокотиться на стену.

Здоровяк с копьем в животе шагнул назад, вырывая оружие у меня из рук.

Хобгоблин пожертвовал собой, зато теперь гоблин, мелкая зеленая тварь, удерживал меня, как пойманного на рогатину медведя. Если бы возле стены поймали, можно было в право или влево шагнуть и слезть с копья, а так…

Я попытался отодвинуться от стены, но гоблин тут же упер конец копья в трещину между плитками пола, и придавил стопой. Слишком умно для F-ранговой твари…

Еще раз шевельнулся, но безрезультатно. Достать засранца пинком тоже не выйдет. Похоже, пора прекращать тренировку. Из такого захвата не вырваться.

Я… проиграл?

Гоблину⁈

На меня нахлынула безумная злость, но не на противников, а на самого себя. За секундную слабость в мыслях, за желание сдаться в бою против жалких гоблинов и остановить бой потому, что якобы нет выхода.

Да я из будущего в прошлое попал! Я пускал на ингредиенты S-ранговых тварей, я открывал стабильные порталы в такие места, куда никто и никогда и лезть не мог! Я уничтожал орды монстров пространственным штормом, а теперь — решил сложить лапки перед гоблином⁈

Не знаю, откуда только силы взялись. Перехватил ладонями наконечник, не обращая внимания на боль в груди. Приподнялся на цыпочках, двинул наконечник в сторону, разрезая кожу. Больно… Но это сработало — я снимал себя с копья.

Если я хочу достичь силы, если желаю развиваться и идти к божественному рангу, то я не могу себе позволить проигрывать! Ни в одном! Поединке!

Сантиметр за сантиметром отвоевывал себе свободу, пока наконец не выдохнул, и не смог соскользнуть с копья.

Гоблин испуганно заверещал и попытался выдернуть копье из моих ладоней. Я удержал оружие, перехватил копье за древко и отшвырнул монстра пинком здоровой ноги. Очередное верещание оборвалось на середине, когда я прокрутил копье и всадил наконечник в живот коротышки. Гоблин исчез, наконечник со звоном ударил в камень. А я перехватил копье поудобнее и принялся бить перед собой. Не обращая внимания на дрожащие руки, на рану, которую щипало от пота. Плевая рана — симбионт минут за пятнадцать затянет.

Я выкарабкаюсь из бездны своей слабости. Стану тренироваться, пока не буду падать от усталости. Симбионт залечит микроразрывы в мышцах, поможет нарастить массу. Как и в прошлом мире, я сделаю из своего тела идеальный механизм.

И больше никогда не назову свое положение безвыходным.

После боя помылся, сменил одежду. Раны на ноге и груди уже не мешали — если в душ я еще хромал, то в лабораторию спустился обычным шагом.

Симбионт дошел до полноценного первого ранга — шрам на спине выглядел едва заметным и продолжал рассасываться. Как только исчезнут все раны и шрамы, направлю все силы симбионта на исправление ожога. А потом уже можно будет добавлять в пищу слабые яды, чтобы симбионт развивался и изменял организм, вырабатывая иммунитет перед ядами.

Имя: Айдар Алмазов

Возраст: 17 лет

Ранг: С

Характеристики:

Тело: [9]

Душа: [36]

Симбионт:

1 ранг

Классы:

Повелитель миражей (мифический):

Возможно ли достать кролика из шляпы или шляпу из кролика? Превратить врага в друга? Придумать каждую минуту жизни несуществующего человека, сделав его абсолютно реальным? Для вас это не вопросы, а вполне выполнимые технические задачи, ведь вы прошли длинный путь от уличного фокусника до сильнейшего монстра иллюзионики.

Рассекающий пространство (мифический):

Смертные живут и умирают с одним классом, кроме тех, кто умирает, так и не добравшись до Алтаря Древних. Единицы на протяжении всей истории магии могут похвастаться тем, что сделали вы: с помощью иллюзий вы заставили мир поверить в невозможное и получили второй класс. Вас не разорвало от конфликта сил, потому бесстрашной глупости воздадим награду! Магия пространства теперь ваша.

Титулы:

Гуру ювелирного контроля (легендарный):

Вы десятилетиями работали над своими навыками, учились манипулировать магией на все более качественном уровне. Вы дошли до отведенного вам потолка, но раз за разом старались перешагнуть через предел, бились в преграду, будто мотылек в стекло, но продолжали оттачивать навыки контроля, отказываясь признавать неспособность шагнуть еще дальше. Подобные упорство и стойкость принесли результат — ваш контроль становится воистину потрясающим!

Тело — мой инструмент (эпический):

Кто-то опасается наносить на тело усиливающие татуировки, кто-то меняет свои органы на механизмы, чтобы усилить себя. Но вы зашли дальше! Вы — первый человек, который поместил в себя симбионта, лучший инструмент для изменения тела. Никто не знает, что руководило вами в тот момент, но награду вы получаете. Ваше тело развивается гармоничнее.

Неуничтожимый (эпический):

Человек не может существовать без тела. Каждому известно, что душа, существующая вне тела, либо исчезает, либо становится призраком. Но вы доказали обратное! И пусть без тела вы просуществовали всего пару мгновений, этого оказалось достаточно, чтобы закалить вашу душу пространством и временем. Титул остается за вами, как и награда: теперь уничтожить вашу душу практически невозможно.

Один ли в поле? (редкий):

Умные люди готовятся к походам в осколки обстоятельно: облачаются в артефактную бронь, берут с собой запасы еды, воды, зелий и выступают в составе команды. Но не вы! Проявив несравненное слабоумие, вы посетили свой первый осколок с переломанным позвоночником, будучи слабее каждого существа, которые и населяли этот осколок. Отвага? Глупость? Прогрессирующее безумие? На этот вопрос нет ответа, но так как вы выбрались оттуда, да еще и с прибытком, получаете заслуженную награду. Контролировать множественных юнитов теперь выходит легче.

Бонусы:

Слабое сопротивление к ядам

Статус радовал. Рост потрясающий — набрать восемь единиц в теле и три неплохих титула меньше, чем за месяц — невероятное достижение. Так я еще и ранг повысил! Теперь у меня С-ранг, эпический, до прежнего мифа всего два шага.

Хотя, будь у меня с самого начала пара миллионов, можно было бы купить отличную алхимию и за месяц достичь легенды. Увы, деньги у меня появились только сейчас.

— Ну, показывай наших новых охранников.

Я призвал десятерых хобгоблинов, опуская резерв до половины. Юниты — рослые и широкие, будто борцы республики Дагестана, выглядели весьма внушительно. Отец одобрительно хмыкнул.

Призванные юниты почти не отличались по размеру. На столе лежали иллюзорные артефакты и комплекты мешковатой формы с высоким воротником, перчатками и кепкой с длинным широким козырьком — даже если к нашим воротам подъедет кто-то, умеющий работать через иллюзии, ничего лишнего он не увидит.

Вчера отец купил каждому члену семьи защитный артефакт — благо, с деньгами пока проблем не было. Вчера же договорился со Стефаном Даримовым, известным специалистом по защитным системам. Маг оказался свободен: приехал, прошелся по периметру усадьбы, устанавливая анализирующие артефакты, на основании показаний которых в будущем поставит купольную защиту.

— Как там репетитор, согласилась поработать с нами еще раз?

— Ей столько денег в прошлый раз отвалили, что она готова с дьяволом болтать, — поморщился отец. — Проблема не в том, чтобы обучить твоих монстров русскому языку. Просто нужно еще втолковать им, как работать с камерами, объяснить правила поведения на территории и рассказать про должностные инструкции.

Я поморщился, предвкушая головную боль от передачи информации, но все-таки ответил:

— Ну да, это сложнее. Но это я могу взять на себя.

— Что, ты еще и по работе с хобгоблинами мастер? — хмыкнул отец.

— Если десятилетиями работаешь с чужим разумом, сможешь без проблем скомпоновать знания и передать их по связи своим юнитам.

Отец злиться не стал, как не стал и отмалчиваться на такое заявление, или просить меня прекратить затянувшийся спектакль. Хороший знак.

— То есть, репетитора можно не нанимать?

Я задумался. С одной стороны, я обучу хобгоблинов русскому языку за какие-то сутки, но заплачу за это дичайшей головной болью. А с другой стороны, голова и так будет болеть чудовищно, когда я дам кенку изучить все журналы, инструкции по работе с видеосистемами и списки доверенных лиц с фотографиями. Вдобавок, кроме инструкций придется передавать монстрам еще и пакеты данных с правилами поведения в обществе, чтобы не натворили того, что они могли натворить в своих «пещерах».

— Могу и сам перекинуть им знания. Правда, голова будет болеть от непривычных телу нагрузок.

Отец задумался.

— Могу завтра с утра позвать своего товарища, целителя. Мишка не столь умел, чтобы убрать твой шрам, но с головной болью от перенапряжения справится. Из-за пристрастия к выпивке и азартным играм его выгнали с предыдущей работы, но сутки-другие без спиртного и казино Миша точно потерпит.

Пока мы разговаривали, монстры переоделись. Затянули ремни, закрепили липучки на одежде, подгоняя ее под фигуры. А надетые амулеты и вовсе превратили монстров в розовощеких и непримечательных амбалов. Правда, иллюзии были самыми стандартными, и теперь в лаборатории толпились десять «человек», похожих друг на друга до последней черты.

Ладно, амулеты потом можно будет новые купить. Увы, работать над артефактами иллюзий я пока не стану — слишком уж затратно и по времени, и по ресурсам. Каждую иллюзию необходимо откалибровать, на каждое выражение лица создать такое же у иллюзии. Муторно и долго.

— Кстати, я тут подумал насчет защиты членов нашей семьи.

— И чего надумал?

— Можно добыть побольше фрагментов тех же хобгоблинов или орков, вручить им хорошие иллюзорные амулеты и поставить юнитов в качестве телохранителей к каждому члену нашей семьи, для сопровождения за стенами усадьбы. Но есть нюанс — мало того, что наши к такому непривычны и скорее напрягутся, так при желании каждого телохранителя можно убить. К тому же, есть места, куда посторонних не пустят — та же Академия.

— Все еще не понимаю, что ты предлагаешь.

— Есть способ усилить регенерацию и сопротивление к ядам до полного иммунитета. Полностью останавливает старение, а иногда даже обращает его вспять.

— Вот как? Но раз ты все еще не использовал его на себе, значит есть какое-то ограничение, верно?

— Я достал его и использовал на себе, — призываю из пространственного кольца кинжал и режу лезвием ладонь. Кровь останавливается за считанные секунды. — К утру от пореза останется шрам, который исчезнет за пару дней. Если прокачать способность, можно будет не опасаться выстрела в голову, а в особых случаях даже обезглавливание тебя не убьет. Но нюансы действительно есть. Для того, чтобы получить такую регенерацию, нужно внедрить в себя наследие Древних.

Описываю ему операцию, которую нужно проводить. Смещаю акценты — вместо «инопланетная жуть, выглядящая как лохматый ремень», говорю «симбионт», «наследие Древних», «возможность стать сильнее». Объясняю, что в будущем влияние этих организмов изучали десятилетиями и не нашли подвоха.

— Ты говорил, что с нашей семьей в будущем не случилось ничего плохого, — мрачно смотрит на меня папа. Ему не нравится, куда уходит диалог.

— Да, но прежде мы не развивались так стремительно. В том варианте будущего я не владел призывом, а ты не следил за птицами в ангаре. Может, и в этом варианте все будет иначе, а может — не будет. Но я бы хотел, чтобы каждый член моей семьи был защищен.

— И как, я в будущем прошел операцию по внедрению этого твоего «симбионта»?

— До последнего отказывался. В восемьдесят шесть согласился.

— Не верю.

— Мать настояла, сразу после первого инфаркта. Ты и целителей не слишком жаловал.

— Теперь правдоподобнее. Но я все еще не уверен в безопасности этой древней штуки. Я тебе не фанатик, который себе руку готов оттяпать, если найдет в кораблях Древних навороченный протез.

— В будущем проводилась масса…

— Я не был в будущем и не читал, что там написали ученые! И если на то пошло, я до сих пор не верю в твою историю. И пока не поверю, пока не увижу, что с тобой ничего не произошло за годы, которые ты проведешь с этой штукой внутри, ни один член моей семьи себе эту штуку под кожу не засунет. Понял?

— Предельно.

Осталось продемонстрировать отцу плюсы такой связи, а если не выйдет — убедить остальных пройти операцию по вживлению симбионта в свое тело. Но для этого нужно как минимум убрать шрам, а как максимум — прокачать симбионта до второго ранга, где можно будет хоть уксус наворачивать без вреда для здоровья.

Прежде, чем отправиться на новую тренировку, я подготовился, чтобы меня не застукали в спарринге против чудовища. Узнал у прислуги, чем занимается каждый из домашних.

Ника ушла гулять с подругами, Степан сидел в своей комнате с другом — играли в дельфинчика. Отец после выплеска эмоций занялся рутинным укреплением клинков в лаборатории. Мама отправилась в ателье.

Я запер дверь в северное крыло. Поставил рядом с дверью пустую стеклянную бутылку, чтобы если створку все-таки откроют, та упала и известила меня о гостях. Чтобы тренировки не стали достоянием общественности, позаботились еще строители — окна тренировочного зала находятся на высоте четырех метров — случайно не взглянешь. Так что я спокойно переоделся в дырявую и окровавленную тренировочную форму, вызвал хобгоблина и скрестил с ним копья.

И вся моя конспирация полетела к чертям, когда посреди нашей тренировки за окном тренировочного зала завис крохотный дрон.

В шоке от летающей машины были и я, и хобгоблин.