Последний протокол

Глава 14

Сон был черной, бархатной бездной без сновидений. Впервые за долгие месяцы я спал не как утилизатор, одним ухом прислушиваясь к каждому шороху, а как обычный человек. Тело, измученное походом и боем, жадно впитывало покой, восстанавливаясь с утроенной силой, которую давала Зета.

Я проснулся от ощущения легкого прикосновения к лицу. Кира сидела на краю кровати, одетая в свой белый халат, и кончиками пальцев прикасалась к моему лицу. Легкий свет едва освещал комнату, но в полумраке я видел, что она уже давно не спит.

— С возвращением, — прошептала она.

— Я и не уходил, — прохрипел я, голос спросонья был грубым.

Она улыбнулась.

«Ты спал двенадцать часов подряд. Без единого движения», — ее мысленный голос прозвучал в моей голове, чистый и заботливый. «Я сидела здесь последние два часа. Наблюдала за твоими показателями. Метаболизм работает как ядерный реактор. Регенерация на клеточном уровне просто феноменальна. Мелкие порезы и синяки, которые были вчера, исчезли без следа».

«Побочный эффект хорошего сна», — мысленно ответил я, садясь на кровати. Тело действительно ощущалось другим. Легким, сильным, полным энергии. Боль в мышцах, которая должна была преследовать меня после такого похода, отсутствовала.

— Рэйв назначила дебрифинг на десять ноль-ноль, — сказала Кира уже вслух, отводя взгляд, словно наш мысленный диалог был чем-то слишком интимным для утреннего света. — Осталось полчаса. Она хочет полный отчет.

— Она его получит, — я встал и потянулся. Суставы хрустнули, мышцы налились силой. — По крайней мере, ту его часть, которая предназначена для ее ушей.

Кира кивнула, ее лицо стало серьезным.

«Будь осторожен, Макс. Она видит в тебе не человека, а ресурс. Ценный, но потенциально опасный. Она будет выжимать из тебя все, что сможет».

«Знаю. Но теперь у нас есть преимущество, о котором она не догадывается», — я посмотрел на нее, и наши взгляды встретились. В этот момент мы были не просто любовниками. Мы были заговорщиками.

Командный центр встретил меня той же стерильной атмосферой. Рэйв сидела за своим столом, и ее лицо было похоже на высеченную из гранита маску. Рядом с ней стоял майор Картер, начальник службы безопасности. Его взгляд был тяжелым и подозрительным.

— Макс, — Рэйв указала на стул. — Докладывай.

Я сел, положив руки на стол. Я заранее продумал свою историю. Частичная правда — лучшая ложь.

— Мы достигли окраин Мертвого Города без серьезных происшествий. Как и договаривались, команда осталась на границе, я пошел вглубь один.

Я рассказал о сюрреалистичной, искаженной реальности города. Об аномалиях. О мертвой тишине. А затем перешел к главному.

— Город патрулируется. Это не обычные мутанты. Я назвал их кибермутантами.

Лицо Рэйв не дрогнуло, но я заметил, как напрягся Картер.

— Что это значит? — спросила капитан.

— Это мутанты, модифицированные с помощью примитивных, но эффективных имплантов. Сервоприводы в конечностях, бронепластины на черепе, оптические сенсоры. Они быстрее, сильнее и координированнее обычных тварей. Двигаются строем, как солдаты.

— Кто их контролирует?

— Судя по всему, какой-то искусственный интеллект. Осколок Эгрегора, который выжил после Коллапса и теперь строит себе армию.

Рэйв и Картер переглянулись. Эта информация явно произвела на них впечатление.

— Сколько их? — спросил Картер.

— Я встретил два патруля. В общей сложности восемь единиц. Уничтожил всех. Но сколько их там на самом деле — неизвестно. Могут быть десятки. Или сотни.

— Но ты справился, — констатировала Рэйв, глядя на меня в упор. — В одиночку. Против восьми усиленных противников.

— Мне повезло, — пожал я плечами. — Использовал эффект неожиданности и особенности местности.

Она прищурилась, явно не веря ни единому моему слову, но спорить не стала.

— Данные, которые ты принес, — сказала она, снова фокусируясь на мне. — Мы их расшифровали.

Она развернула свой планшет. На экране появилась карта региона. Красной точкой был отмечен наш Бункер. Синей — Мертвый Город. А в пятистах километрах к северо-востоку, в центре огромной аномальной зоны, мигала третья точка.

— Спутник передавал координаты. Этой точки. Согласно довоенным картам, там ничего нет. Пустыня. Но сигнал шел именно оттуда. И это не просто сигнал. Это запрос на активацию.

— Активацию чего?

— Мы не знаем. Но логи показывают, что он ретранслировал этот запрос на орбиту, пытаясь связаться с другими элементами сети Эгрегора. Что-то там, в этой пустыне, пытается пробудить всю старую военную машину.

Она выключила планшет и посмотрела на меня. Ее взгляд был холодным и расчетливым.

— Ты отправляешься туда, Макс.

Я ожидал этого. Но не так скоро.

— Капитан, я только что вернулся из Мертвого Города. Моя команда и я нуждаемся в отдыхе.

— У нас нет времени на отдых, — отрезала она. — То, что ты рассказал о кибермутантах, только подтверждает мои опасения. Эгрегор не просто просыпается. Он готовится к войне. И мы должны нанести удар первыми. Выяснить, что находится по этим координатам, и, если потребуется, уничтожить это.

— Снова один?

— Нет, — она покачала головой. — На этот раз ты поведешь полноценную боевую группу. Ты, твои люди, и отделение штурмовиков майора Картера. Плюс с вами пойдет доктор Стелл. Бронетранспортер. Полное снаряжение. Ты — командир операции. Твои… уникальные способности делают тебя идеальным кандидатом.

Это было неожиданно. Не просто смертник-одиночка, а командир. Она повышала ставки. И крепче затягивала поводок.

— Когда выступаем?

— Через сорок восемь часов. Это все время, которое я могу тебе дать на подготовку и отдых. Инструктаж для группы проведешь завтра. Свободен.

Я встал и вышел, чувствуя на спине ее взгляд. Она дала мне власть, но эта власть была клеткой. Теперь я отвечал не только за себя, но и за жизни других людей.

Вернувшись в комнату, я рухнул на кровать. Голова гудела. Мертвый Город. Кибермутанты. Новая миссия в сердце аномальной зоны. Все это навалилось разом.

— Макс, — голос Зеты прозвучал в моей голове, на удивление спокойный. — Пока ты был на дебрифинге, я завершила анализ данных, полученных в результате твоих последних действий.

— Каких еще действий? — устало спросил я.

— Бой с осколком Эгрегора. Интеграция с пространственным хранилищем. Копирование медицинских знаний Киры Стелл. Все это были не просто события. Это были точки роста. Наша симбиотическая связь эволюционировала. Мы вышли на новый уровень.

— Поясни.

— До этого момента ты использовал полученные знания как отдельные инструменты. Боевые навыки для драки. Технические — для ремонта. Медицинские — для диагностики. «Синергия» — это новый уровень нашего симбиоза — позволяет объединять эти знания, создавая новые, более эффективные применения.

— Например?

— Например, — в ее голосе появились нотки лектора, — объединив знания по баллистике, анатомии и боевым искусствам, ты можешь не просто стрелять в голову, а вычислять траекторию пули с учетом движения цели, ветра и твоего собственного дыхания, чтобы поразить ствол головного мозга через глазницу. Это повышает шанс мгновенного убийства на 73 %.

Я присвистнул.

— Или, — продолжала она, — объединив знания по биохимии, фармакологии и полевой медицине, ты можешь, используя подручные мутировавшие растения, создавать временные стимуляторы или антидоты прямо на поле боя.

— Ты хочешь сказать, я теперь могу варить зелья?

— В некотором смысле, да. Твои возможности больше не ограничены суммой твоих знаний. Они ограничены только твоей способностью комбинировать их. И моей вычислительной мощью, которая будет тебе в этом помогать. Ты стал… более универсальным.

Я закрыл глаза, пытаясь осознать это. Это было не просто новое умение. Это был принципиально новый способ мышления. Я больше не был набором навыков. Я был системой.

Дверь открылась без стука. Кира ворвалась в каморку, ее лицо было бледным от гнева.

— Я слышала, — прошипела она, захлопывая за собой дверь. — Я только что говорила с Рэйв. Она действительно посылает тебя обратно в пекло! Через два дня! Да еще и меня в придачу! Я хоть и обучена и умею, но ниразу не рейдер!

Она подошла ко мне, ее руки сжались в кулаки.

— Она хочет тебя убить, Макс! Твой организм еще не до конца восстановился после Мертвого Города! Нейронная нагрузка была колоссальной! Тебе нужен как минимум месяц реабилитации, а не новая самоубийственная миссия!

Я взял ее руки в свои. Они были ледяными.

— Кира, успокойся.

— Не говори мне успокоиться! — она вырвала руки. — Я твой врач! И я вижу, что она делает! Она использует тебя, как одноразовый инструмент! Выжмет досуха и выбросит!

«Она права», — мысленно сказал я ей через нашу связь, чтобы она поняла, что я не спорю с ее логикой. «Но у меня нет выбора. Отказаться — значит стать для нее бесполезным. А бесполезные и опасные ресурсы в Бункере долго не живут. Меня либо запрут в лаборатории до конца дней, либо тихо ликвидируют».

Ее гнев начал уступать место страху. Она смотрела на меня, и в ее глазах стояли слезы.

«Но ты можешь погибнуть…»

«Я не погибну», — я притянул ее к себе и обнял. Она уткнулась лицом в мое плечо, и я почувствовал, как ее тело дрожит. «Я стал сильнее, Кира. Гораздо сильнее, чем ты думаешь. Чем даже я сам думал еще час назад».

Я рассказал ей о «Синергии». О том, как теперь могу комбинировать знания. О том, что мои шансы на выживание выросли многократно. Она слушала, и ее дыхание постепенно выравнивалось.

— Синергия… — прошептала она, отстраняясь и вытирая слезы. — Это… это меняет дело. Но риск все равно огромен.

— Я знаю. Но теперь я иду не один. У меня будет целая команда. И я буду командиром. Я смогу контролировать ситуацию. Да и ты будешь рядом — в случае чего сможешь подлатать.

Она посмотрела на меня долгим, изучающим взглядом. Врач в ней боролся с женщиной.

— Хорошо, — наконец сказала она, и в ее голосе снова появилась сталь. — Если мы всё-таки едем, то нам нужно подготовиться.

Следующие два дня превратились в ад. Кира сдержала слово. Она оказалась безжалостным, гениальным тренером. Мы заперлись в тренировочном зале Бункера, который она для нас «зарезервировала».

Она гоняла нас до седьмого пота. Физические упражнения, которые, на первый взгляд, казались бессмысленными, на самом деле были разработаны для активации новых нейронных связей.

— Бег на месте с одновременным решением баллистических задач! — командовала она. — Твой мозг должен научиться работать в нескольких режимах одновременно!

Я бежал, задыхаясь, а Зета проецировала в мой интерфейс сложные уравнения, которые я должен был решать на лету.

— Спарринг с боевым дроном! Но ты не должен его уничтожить! Твоя задача — попасть в десять конкретных точек на его корпусе, используя только нож и рикошеты!

Я уворачивался от плазменных разрядов, а мой мозг просчитывал углы и траектории, объединяя знания по физике, геометрии и боевым искусствам.

Ночью мы не спали. Она приносила в зал образцы мутировавшей флоры, и я, используя ее медицинские знания, учился на ходу создавать стимуляторы, обезболивающие и яды. Мои руки, привыкшие к оружию, теперь ловко смешивали экстракты и порошки.

Это была не просто тренировка. Это была калибровка. Кира и Зета работали в тандеме, настраивая меня, как сложный музыкальный инструмент. Кира давала задачу, Зета предоставляла вычислительные мощности, а я был исполнителем, который учился играть на струнах своих новых возможностей.

На второй день я провел инструктаж для своей группы. Дрейк, Ворон, Рыжий и шесть штурмовиков из отряда Картера. Крепкие, профессиональные солдаты, которые смотрели на меня со смесью уважения и недоверия. Я изложил им план, основанный на данных, которые предоставила Рэйв. Они слушали молча, с недоверием и какой-то обреченностью.

В ночь перед выходом Кира пришла в мою каморку. Она выглядела уставшей, но довольной. В руках она держала небольшой кейс из темного пластика.

— Последний подарок, — сказала она, опускаясь на край кровати.

Я закрыл дверь и сел рядом. Она открыла кейс, и я увидел ряд ампул, заполненных жидкостями разных цветов — зеленоватой, синей, янтарной.

— Это результат наших двух дней работы, — объяснила она, доставая одну из ампул с зеленоватой жидкостью. — Стимулятор «Альфа». Основа — экстракт мутировавшего папоротника с добавлением синтетических адреналиновых аналогов. Повышает скорость реакции на тридцать процентов, снижает болевой порог. Действие — три часа. Побочка — легкая тошнота после окончания действия.

Она убрала зеленую ампулу и взяла синюю.

— «Бета». Коктейль на основе спор местных грибов-мутантов. Ускоряет регенацию в два раза. Мелкие порезы затягиваются за минуты, средние раны — за полчаса. Действие — шесть часов. Побочка — повышенный аппетит и жажда.

Янтарная ампула.

— «Гамма». Это опасная штука, Макс. Я назвала ее «жидкой яростью». Она блокирует лимбическую систему мозга, отключая страх и сомнения. Ты превращаешься в машину для убийства. Сила возрастает на порядок, боль не чувствуется вообще. Но это палка о двух концах. Ты можешь потерять контроль. Используй только в крайнем случае. Действие — двадцать минут. Побочка — полное физическое истощение после окончания. Ты просто упадешь без сознания.

Она закрыла кейс и протянула его мне.

— Шесть доз каждого типа. Держи при себе, чтоб ни одна душа не знала о их существовании. Это твой козырь.

Я взял кейс и забросил его в пространственное хранилище. Кейс исчезл из реальности, заняв слот в моем интерфейсе. Теперь я мог вызвать его одним усилием мысли.

— Спасибо, — я посмотрел на нее. — За все.

Она улыбнулась устало.

— Не благодари раньше времени. Я еду с тобой, помнишь? Мне придется собирать тебя по кускам, если что-то пойдет не так.

«И я буду рядом», — мысленно добавила она. «Постоянно на связи. Буду видеть твои показатели, анализировать угрозы. Ты не один, Макс. Мы — команда».

Я притянул ее к себе и поцеловал. Долго, глубоко, стараясь передать всю благодарность и чувства, которые не мог выразить словами. Она ответила с той же страстью.

Рассвет встретил нас холодным ветром и серым небом. Северный шлюз был уже открыт, и у него стоял массивный бронетранспортер — БТР-«Мамонт», как его называли солдаты. Восемь колес, бронированный корпус, способный выдержать прямое попадание из ручного противотанкового гранатомета. Турель с крупнокалиберным пулеметом на крыше. Внутри — места для двенадцати человек плюс водитель.

Моя команда уже собралась. Дрейк проверял свой карабин в сотый раз. Ворон и Рыжий загружали ящики с боеприпасами в грузовой отсек БТРа. Шесть штурмовиков Картера — Железяка (так его прозвали за протезированную руку), Крот (бывший саппер), Волчица (единственная женщина в отряде Картера, снайпер), Тихий (безмолвный здоровяк с пулеметом), Медик (полевой хирург) и Поджигатель (специалист по взрывчатке) — методично готовились к выходу.

Кира стояла чуть в стороне, одетая в полевую форму, которая сидела на ней странно непривычно. Я привык видеть ее в белом халате. Она заметила мой взгляд и слабо улыбнулась.

«Как я выгляжу?» — мысленно спросила она.

«Как самая красивая боевая единица в истории Бункера-47», — ответил я, и она тихо рассмеялась.

Капитан Рэйв вышла из шлюза вместе с майором Картером. Она окинула нас всех своим ястребиным взглядом.

— Слушайте все, — ее голос был четким и громким. — Это не обычная вылазка. Вы отправляетесь в сердце неизвестности. По данным разведки, цель находится в мертвой зоне, где реальность искажена сильнее, чем где-либо еще. Мы не знаем, что вас там ждет. Поэтому ваша задача — разведка. Выяснить, что находится по координатам. Если это активная угроза — уничтожить или хотя бы вывести из строя. Если это больше, чем вы можете осилить — отступить и доложить.

Она перевела взгляд на меня.

— Макс, ты командир этой операции. Я даю тебе полную свободу действий на месте. Но помни — жизни твоих людей в твоих руках. Возвращайтесь живыми. Все.

Я кивнул.

— Понял, капитан.

Она шагнула ко мне и протянула руку. Я пожал ее. Ее хватка была крепкой, уверенной.

— Удачи, Макс. Бункер верит в тебя.

Мы погрузились в БТР. Я сел в командирское кресло рядом с водителем — молодым парнем по имени Шумахер (говорят, был когда-то такой известный гонщик). Кира устроилась в медицинском отсеке в задней части. Остальные разместились на сиденьях вдоль бортов.

Двигатель БТРа взревел, и мы тронулись. Массивная машина легко справлялась с неровностями пустошей, ее подвеска поглощала толчки. Через бронированные иллюминаторы я видел, как Бункер-47 медленно исчезает за горизонтом.

— Зета, активируй навигацию, — мысленно приказал я. — Прокладывай маршрут к координатам.

В моем интерфейсе появилась карта. Красная точка — мы. Синяя — цель. Расстояние — четыреста семьдесят километров через две крупные аномальные зоны.

— Маршрут проложен, — доложила Зета. — Оптимальное время в пути — тридцать шесть часов с учетом остановок и объездов опасных участков. Вероятность встречи с враждебными силами — восемьдесят девять процентов.

Отлично. Почти гарантированный бой.

Первые несколько часов прошли спокойно. Мы пересекли знакомые пустоши, миновали развалины старых поселений. Пейзаж был однообразным — серая земля, редкие мутировавшие кусты, останки довоенной цивилизации.

Команда молчала. Каждый был погружен в свои мысли. Дрейк дремал, привалившись к борту. Ворон чистил свою винтовку, даже не глядя на руки. Железяка рассказывал Кроту какую-то историю вполголоса. Волчица смотрела в иллюминатор, ее лицо было задумчивым.

Кира сидела в своем медотсеке, перекладывая препараты и инструменты. Я чувствовал ее присутствие в голове — тихое, успокаивающее.

«Как ты?» — спросила она.

«Нормально. Пока скучно».

«Наслаждайся, пока можешь. Скоро будет весело».

К вечеру мы достигли границы первой аномальной зоны. Она называлась «Искаженный Лес» — участок местности, где мутации достигли апогея.

— Останавливаемся, — скомандовал я. — Разбиваем лагерь здесь. Дальше пойдем утром.

Шумахер припарковал БТР в относительно защищенном месте между двумя холмами. Мы вышли наружу. Фильтры респираторов тут же зашипели, борясь с агрессивной атмосферой. Воздух здесь был тяжелее, и даже сквозь систему очистки доносился странный запах — смесь озона, гнили и чего-то приторно-сладкого.

Впереди, метрах в двухстах, начинался лес. Но это был не лес в привычном понимании. Деревья были огромными, их стволы достигали толщины нескольких метров. Но росли они не вверх, а в стороны, переплетаясь друг с другом, образуя сложные узоры. Листва светилась слабым биолюминесцентным светом — зеленым, синим, фиолетовым. Это выглядело одновременно красиво и жутко.

— Сука, какое-то инопланетное дерьмо, — раздался в наушнике приглушенный голос Поджигателя.

— Не расслабляемся, — сказал я громко, обращаясь ко всем. — Выставляем дежурства. По двое, смена каждые два часа. Железяка и Крот — первая смена. Ворон и Рыжий — вторая. Дрейк и Волчица — третья. Остальные — отдыхаем в БТРе.

Команда разошлась по задачам. Я обошел периметр, проверяя позиции. Железяка и Крот заняли возвышенность с хорошим обзором. Оба были профи — их головы в шлемах постоянно поворачивались, сканируя окружение, пальцы лежали на спусковых крючках.

Вернувшись в БТР, я застал Киру в медотсеке. Она протянула мне герметичную кружку с клапаном.

— Синтетический кофе. Поможет взбодриться.

Я кивнул и приложил клапан к питьевому порту своего респиратора, делая несколько глотков. Горячая, горькая жидкость немного привела в чувство.

— Как команда? — спросила она тихо.

— Профессионалы. Картер хорошо их обучил.

— А ты готов их вести?

Я задумался. Быть командиром — это не просто отдавать приказы. Это нести ответственность. За каждую жизнь. За каждое решение.

— Не знаю, — честно признался я. — Я привык работать один или с Дрейком. А здесь… одиннадцать человек, которые смотрят на меня и ждут, что я приведу их живыми.

Она положила руку мне на плечо.

— Ты справишься. Потому что ты умеешь заботиться о людях. Это делает тебя хорошим лидером.

«И потому что у тебя есть я», — добавила Зета в моей голове. — «Я буду анализировать ситуацию, просчитывать риски, предлагать оптимальные решения. Ты не один».

«И я рядом», — мысленно сказала Кира.

Ночь прошла без происшествий. На рассвете мы свернули лагерь и двинулись в Искаженный Лес.

БТР медленно полз между гигантскими переплетенными стволами. Шумахер вел машину с осторожностью сапера, объезжая явные аномалии.

— Макс, — голос Киры прозвучал встревоженно через нашу связь. — Я фиксирую повышение уровня галлюциногенных спор в воздухе. Это грибы. Они выделяют вещества, влияющие на нервную систему. Респираторы должны защитить, но будь настороже. Если кто-то начнет вести себя странно — немедленно изолируй.

— Всем внимание! — громко сказал я по общей связи. — Проверьте герметичность респираторов! Здесь в воздухе галлюциногены! Если почувствуете что-то странное — немедленно докладывайте!

Команда зашевелилась, проверяя свои маски. Зета сканировала мою дыхательную систему — все чисто.

Мы ехали еще час, когда Дрейк вдруг рассмеялся. Громко, истерично, его голос дребезжал в наушниках.

— Эй, Макс! — крикнул он, глядя в иллюминатор. — Ты видишь это⁈ Там, снаружи! Танцующие грибы! Они танцуют вальс!

Я резко обернулся. Глаза Дрейка за стеклом респиратора были расширены, зрачки — огромные.

— Дрейк, сука, что с респиратором? — крикнул я.

Но он только продолжал смеяться.

— Кира! — позвал я. — Дрейк под воздействием!

Она мгновенно среагировала, метнувшись к нему с медицинской сумкой. Достала шприц с антидотом и вколола ему прямо через комбинезон в шею.

Дрейк дернулся, его смех оборвался. Он часто задышал, потом посмотрел на меня мутным взглядом.

— Макс? Что… что произошло?

— Ты словил галлюцинации. Проверь респиратор.

Он стянул маску и осмотрел фильтр. Тот был наполовину засорен какой-то белесой субстанцией, а на уплотнителе виднелась небольшая трещина.

— Черт, — пробормотал он. — Видать, нарвался на облако спор.

— Меняй фильтр и маску. Немедленно.

— Всем проверить фильтры и целостность масок! — скомандовал я. — Каждые полчаса — обязательная проверка! Это не просьба!

Остаток пути через лес прошел в напряженной тишине. Мы выбрались на открытое пространство к вечеру, и все облегченно выдохнули.

На второй день пути мы пересекли сухое русло реки, заваленное останками довоенной техники. К полудню третьего дня мы достигли координат.

Это было… ничто. Плоская, выжженная земля. Ни растений, ни строений, ни аномалий. Только черная, стекловидная поверхность, простирающаяся на километры во все стороны.

В полукилометре от нас в этой выжженной пустоши стояла конструкция. Высотой метров тридцать, из темного металла. Она пульсировала слабым, но отчетливым синим светом.

— Что это, черт возьми? — прошептал в эфир Поджигатель.