Попал по собственному желанию

Глава 13. Если боги хотят кого-то наказать, то насылают на него упырей

В которой я участвую в первой серьезной стычке, узнаю о сепарации раненых по божественному признаку, вижу священных птиц и нахожу храм

Едва заметив движение справа, я инстинктивно шевельнул рукой, держащей Светлячок.

Арбалетный болт с визгом отрикошетил от широкого клинка.

Второй выбил небольшую вмятину в моем шлеме.

Посылая экуса вперед, заметил, как Кассандра, уже спрыгнув со своего чешуйчатого «ослика», воздевает руки в молитвенном жесте.

Светлячок упал острием вниз, втыкаясь в землю. Алая ткань разворачивается, как знамя.

В моей правой руке появился копис, и я сразу обрезал поводья Злюки, привязанные к седлу.

Справа метрах в тридцати от дороги я вижу пятерых людей, стоящих на одном колене. Слева от меня схлестываются первые нападающие и наши чернокожие сопровождающие, а потом эта схватка осталась за моей спиной, я скачу перпендикулярно дороге и основной свалке.

Когда мужчина в темной накидке торопливо поднял заряженный арбалет, мне до него оставалось всего несколько метров, — я вскидываю щит перед глазами, чтобы закрыть лицо.

Глухой удар, панический крик, хруст костей, и я пролетаю дальше. Прямо по курсу еще один арбалетчик, а слева трое. Так что я натянул поводья Грома влево, решив оставить одного противника за спиной.

Доспех не подведет, свинья не съест.

Мимо меня пролетела Злюка, устремляясь как раз к оставленному мной противнику. Могу ему только посочувствовать. И то неискренне.

Следующий арбалетчик не пытается стрелять, он прыгнул влево, пытаясь достать сустав передней ноги Грома выхваченным из-за пояса топором.

Ударил его краем щита. Попал. Хруст, тело кувыркается по склону небольшого холма, на котором расположились стрелки. Следующий, наоборот, уходит вправо, не выпуская арбалета. Взмах кописа и отрубленная голова взлетает в воздух, кувыркаясь в кровавых лучах Фобоса.

Последний решился бежать. Видимо, запаниковал. Гром завалил его на землю, предварительно одним движением зубастой пасти вырывая мужику кусок плеча вместе с левой рукой. Мне даже делать ничего не пришлось.

Развернул экуса обратно к основной схватке.

А там все плохо. Пока скакал назад, оценивал обстановку.

Мерзкие твари, которые притворялись телами людей, пытались брать навалом. Они не были вооружены ничем, кроме выглядящих опасно крючковатых когтей, но этого им хватало. Цепляясь за человека или животное, по нескольку штук, они валили жертву на землю, и уже там рвали на части.

Нас пока спасало то, что твари ужасно бестолковые и рвутся к человечине, в том числе, мешая друг другу. Некоторые выходят из боя и продолжают рвать уже мертвые тела.

При этом у наших ни нормального строя, ни взаимодействия. Какие-нибудь легионеры остановили бы этих монстров спокойно. Приняли бы на щиты и перекололи гладиусами. А мои негры спасались только благодаря мобильности. Самая большая куча-мала образовалась вокруг повозки юриста. Там бились Друз, Черт, Гней. Еще пятеро спешенных намидийцев. За их спиной Кассандра завершает молитву. От нее разошлось видимое сияние.

Твари, в радиусе трех метров упали на дорогу в конвульсиях.

Все это я увидел, врезаясь прямо по центру толпы тварей, пытающихся добраться до моих товарищей. Хруст, треск, истошный вой. Я пронесся через скопление уродцев, не останавливаясь и только дважды успел взмахнуть мечом. За мной остается просека из покалеченных, переломанных и сбитых с ног существ.

Слева от нас в гущу драки влетела Злюка, которая так и движется за лидером, проделывая своей массивной тушей дополнительную тропу в толпе противника.

В свете заклинания молчаливой сестры я увидел нити, тянувшиеся от тварей на левую обочину дороги. А сейчас я уже и сам ощущал каким-то внутренним чутьем скопление пневмы впереди себя.

Не знаю, что меня заставило так поступить. Какие-то знания Максимуса, интуиция, подсказка Богини?

Я резко осадил Грома, сменив оружие. И изо всех сил метнул прямо в пустоту перед собой дротик из колчана, послав вместе с ним дополнительный импульс пневмы.

Деревянный дротик со стальным наконечником, преодолев невидимую до этого границу, вспыхнул жарким синим пламенем.

Прямо передо мной в трех метрах высветились контуры окружности с плывущими в воздухе странными символами, похожими на пауков. А пылающий снаряд пронзил фигуру, расположившуюся точно в центре круга.

Удар был столь силен, что колдуна отшвырнуло назад, выбросив из круга. Он прокатился по земле не менее трех метров. Символы на границе размылись и погасли. За моей спиной визг и хрипение тварей внезапно оборвались.

Я направил Грома вокруг куска земли, на котором стоял колдун. Подъехал к неподвижно лежащему телу, укрытому темной мантией. В центре виднелось выжженное раскаленным дротиком отверстие.

Я спрыгнул из седла. Внезапно тело передо мной шевельнулось. И мгновенно распалось на десяток черных птиц, чем-то напоминающих воронов. Я успел перерубить одну из них. Остальные с мерзкими воплями разлетелись в разные стороны.

Я оглянулся, туда, где стих шум драки. Транс закончился. Впал я в него неосознанно в самом начале битвы, отбивая болт. Меня начало потряхивать. Кажется, наступает адреналиновый отходняк.

Поймал Злюку, гарцующую неподалеку от нас и косящую на меня недобрым, налитым кровью глазом. Снова привязал ее к седлу. И, ведя Грома в поводу, двинулся обратно на дорогу. По дороге выдернул болт, впившийся в щит и пробивший его насквозь. Наконечник вышел с обратной стороны и застрял. Сталь. Ничего себе, какой богатый пошел бандит. Ладно. Разберемся.

Дорога была буквально завалена телами напавших на нас существ. Убийство колдуна немедленно завершило их существование.

Кассандра, когда я подошел, закончила исцеление ран Черта и, на миг склонившись над телом Очка, закрыла ему глаза.

У нее само́й на балахоне расплылось довольно большое темное пятно в районе плеча. Остатки намидийцев вытаскивали своих мертвых и раненых из-под трупов монстров. Сколько же их здесь? Не меньше пяти десятков. А может, и больше. Если бы я не вывел колдуна из строя… Скорее всего, нашему небольшому каравану пришел бы конец.

А так… пятеро намидийцев были растерзаны тварями. Еще шесть были ранены. Почти все тяжело. Погиб мой «знаменосец». Сегодня была очередь Очка тащить баннер.

Я бросился к Кассандре.

— Ты ранена!

— Уже нет. — показала она. — Богиня даровала мне исцеление.

— Это прекрасно. Когда ты сможешь исцелить остальных?

— Никогда. Я не буду исцелять друбожников.

— А Черт, значит, поклонник Богини?

— Тринадцатый твое имущество. Совершенно неважно, какому богу он поклоняется.

Вот это облом, граждане! Я-то уже раскатал губу, что у меня есть с собой походная аптечка, которая поможет уменьшить боевые потери. А здесь понимаешь, этих лечу, этих не лечу. Спорить с Кассандрой бесполезно, это я уже уяснил. Нет, я неправильный попаданец. Правильный бы уже сам всех исцелял направо-налево и омолаживал еще, в нагрузку.

Старый маг Гней лежал прислонившись к повозке, и едва дышал. Ран на нем видно не было, но по бороде стекала кровь.

— А с ним что?

— Пытался использовать пневму. Перенапрягся. Скорее всего, выживет. По крайней мере, он не умирает.

— Его ты тоже не будешь лечить?

— Ему я не могу помочь, даже если бы хотела. Он не ранен. Он нанес себе ущерб сознательно и по своей воле.

Ко мне подошел Нуру

— Макс. Я правильно понял, твоя колдунья не будет лечить моих воинов.

— Скажи ему, что исцелю любого, кто отринет своих божков и поклянется в верности Богине.

Я перевел Нуру ее слова.

— А те, кто без сознания? Могу я дать клятву за них? — Покосившись на Кассандру, спросил мой начальник эскорта.

— Нет, конечно. Но он может дать клятву за себя и взять обет. Один обет, один исцеленный.

— Торгуешься, как базарная бабка, — сказал я ей раздраженно, после того как перевел ее жесты. — Хотя бы стабилизируй их! Там двое на последнем издыхании!

— Ты не понимаешь, как все это работает, Максимус. Не лезь не в свое дело.

— Я согласен сменить покровителя и дать клятву, решительно ответил Нуру. Наши боги слабы здесь, в империи. Богиня поможет нам лучше них.

Капец как местный прозелитизм работает. Мой бог не помог, плохой бог! Плохой! Тапкой его! Или поменяю на хорошего! И это притом, что боги, часть местной реальности, так или иначе. Ладно, я пока действительно в этом ничего не понимаю. Отчасти поэтому еще не послал Кассандру с ее закидонами подальше.

Кассандра вместе с Нуру отошли к раненым намидийцам, а я прислонился к повозке и, лязгая доспехами, сполз по ней на землю. Меня все еще слегка потряхивало. Кроме того, навалились противная слабость и головокружение. Из-под повозки выполз Юстас. Он был бледен, но в руке сжимал древко дротика.

— Патрон. Ты сам ранен. Позволь, я достану стрелу.

Я с удивлением осмотрелся и увидел, что один из болтов все же достал меня. Скользнув по наручу, он залетел под наплечник. Очевидно, он потерял в силе удара, но рану все же нанес. Вся моя левая рука была залита кровью и наливалась тяжестью. Из-под наплечника торчал хвостовик болта с оперением из пестрых перьев. А я и не заметил. Но теперь понятно, почему у меня голова кружится.

— Убери свои корявки, нож тебе в печень! — Это Друз. Вот уж кому все трын-трава. Целенький. Только доспех изрядно посечен. — Господин, сейчас я верну серую стерву. Мы вам поможем.

— Не надо. Я почти в порядке. Пусть сперва поможет тяжелым раненым.

— Чтобы каких-то черножопых лечили раньше моего господина?!

— Это приказ, Друз.

Центурион заткнулся и начал расстегивать наплечник, недовольно сопя и бормоча себе под нос.

— Господин слишком добр. В ноги ему не кланяйся. Черных этих вперед себя лечит. Даже позволяет себе перечить какой-то бабе. Недоброе что-то случилось, пока господин без памяти лежал. Как подменили вас, ваша милость.

— Да завали ты уже, центурион… А, СУКА! Не дергай ремни!

— Потерпите. — бесцеремонно ответил Друз. — И хужей бывало. Вон даже баба ваша сама стрелу из раны вытолкнула. Чего верещите, как новобранец на порке? Лучше руку попробуйте поднять.

Левая рука уже онемела до кончиков пальцев, но я с трудом, словно она ватная пошевелил конечностью.

— Ясно, ваша милость. Не достаем. Ждем стерву. Крови много может вытечь. Вроде ничего важного не задело. Оклемаетесь быстро, ваша милость, вы же альтиор. Я пока наруч сниму. А ты! — он повернул голову к Юстасу. — Иди, пока гастрафеты собери. И болты к ним. Они больших денег стоят.

— Чего это ты раскомандовался, старик?

— Я тебе щас нос сломаю…

— Так. — Сказал я. — Командовать Юстасом не надо, Друз. Юстас, собери, действительно эти стрелялки и болты к ним. Хоть какие-то трофеи.

— Мне страшно от дороги отходить, патрон.

— Ссыкло! Топор тебе в зад!

— Я юрист. Смекаешь? Мне такие страсти, как сегодня, даже в кошмарных снах не снились. Ладно, ладно, я понял. — Он отодвинулся от угрожающе засопевшего Друза. — Пойду соберу эти штуки. А то ты мне нос сломаешь. Как они хоть выглядят?

Спустя полчаса мы начали устраиваться на ночлег. Болт из меня извлекли, и Кассандра заговорила рану, предварительно ее очистив своим варварским способом. При этом не преминула высказаться в том ключе, что негоже мне герою и практически посланнику Богини получать ранения от каких-то лохов педальных. А если ранен — сам лох. Бесит! как будто я сам себе этот болт под мышку запихал!

Между делом, пока устанавливали лагерь, я расспросил ее и пришедшего в себя мага о напавших тварях.

— Это умруны. — Ответил Гней на мой вопрос. — Тот колдун провел неплохую подготовку. И немало потратился. Каждый умрун, считай одна жертва, принесенная по специальному ритуалу. Некоторые колдуны умеют сохранять остатки пневмы человека, а потом вселять их в артефакты или мертвые тела. Делается это на капище или месте силы. Труп, в который вселяют пневму, может меняться, до определенной степени. Когти эти, например. Но здесь все от умелости колдуна зависит. Судя по виду этих покойников наш колдун не слишком умел.

— Ни чего себе неумеха. Контролировать больше полусотни трупов. И рассыпаться воронами после смертельного ранения. Это у вас, магов, называется неумелый колдун?

— Дрозды, скорее всего.

— Что? Какие еще дрозды?

— Он распался на стаю дроздов. Есть такое умение у одного колдовского ордена. А что касается способности, провести ритуал — большого ума или силы не надо. Он сам-то побоялся в бой лезть. В защитном круге сидел. Был бы он умелым, мы бы с дороги никуда не ушли. По-настоящему хороший маг и гастрафетчиков бы нанимать не стал. Удушил бы нас всех, как кутят.

Да, все стрелки оказались легионерами семнадцатого. Это стало понятно по татуировкам, когда их раздели. Друз сказал мне, что такое бывает, когда кто-то хочет нанять для темных делишек профессиональных воинов, то часто выбирают солдат. Наниматель обычно обращается к их младшему командиру. Которого мы с Громом, судя по всему, тут же и положили. Это объяснение немного успокоило разыгравшуюся у меня паранойю. Я уже начал прикидывать, чем не угодил руководству семнадцатого, раз его гастрафетчики пытались меня подстрелить как рябчика.

Однако вопрос, а кто стоял за этим конкретным нападением, оставался открытым. Мои попутчики в голос утверждали, что убийцы Умбры чужими руками обычно не действуют. Весьма сомнительно, что это можно засчитать за третий случай, после которого следует индульгенция от их жутковатого бога. И хотя маг мог быть последователем Умбры, да и поднятые мертвецы на это вроде как указывали… Внятные доказательства этой теории отсутствовали.

Тем более дрозды. Это умение практиковал совсем другой магический орден, вполне себе официальный. Даже не орден, а храм. Черный дрозд являлся священной птицей Аиды богини могил, и повелительницы подземного царства. Чем я мог разгневать ее последователей, никто мне внятно объяснить не мог.

Раз колдун распался дроздами, значит, я нанес ему смертельную рану. Работала эта способность только ночью. Последователи Аиды могли возрождаться на ее алтарях, если дрозды успевали добраться до него, прежде наступления рассвета. Согласно легендам и слухам, волшебные птицы сгорали в первых лучах Эос, обращаясь в дым. Но это все так. Трындеж. Про жрецов Аиды ходили байки одна страшнее другой про питье крови, обращение в волков, поднятие мертвецов. Но достоверных сведений о способностях этих жрецов ни у кого из моих спутников не было.

За ночь мы потеряли еще двоих раненых. А мне опять снился храм, из которого валили мерзкие твари, но теперь их возглавляла туманная фигура в черном балахоне.

Теперь наш отряд представлял собой жалкое зрелище. Мы потеряли за одну стычку девять человек. Почти половину отряда. Я и сам был ранен. Если бы не Кассандра, я сейчас представлял бы из себя половину воина, левая рука бы не работала. Богиня не лгала, когда говорила, что этот мир опасен. И это мы еще даже треть пути не проехали. Услышав мои «подсчеты», Друз, поспешил меня «успокоить»:

— По всему мы вчера все должны были там остаться, вашмилость. Эти твари, кол им всем в мерзкие сраки, такой толпой пеших завалили бы точно. Всадники могли выжить, но те, кто шел пешком, или кого спешили, нет. И выжили мы благодаря вам и стерви этой, шило ей в глаз. Без потерь в принципе не бывает в таких делах. А у нас еще и были только легкие конники, и легкие же пехотинцы. Вот был бы хоть десяток легионеров…

— Слушай, Друз. А почему мои рабы так легко вооружены?

— Так это. Ваш приказ вашмилость. Я предлагал нормальную полуцентурию сколотить. Тяжелых. Но вы сказали, мол, я не наигрался в легионе. И чтобы, значит, не занимался херотой… А я-то чего? Я, как скажете.

— Считай, приказ отменен. Мне нужна нормальная тяжелая пехота.

— Из рабов? Вы меня простите, но дурь это.

— А откуда ты людей брать хотел?

— Да... не знаю... Плебы, полукровки... из свободных поселенцев. Из мертвого города... - он почесал затылок и сплюнул на землю.

— Короче. Задачу я тебе поставил. Думай пока. Как доберемся до виллы, изложишь мне свои соображения.

И я отошел к Кассандре, изучавшей тела тварей. Мы их вчера стащили в кучу, но ими даже падальщики ночные побрезговали.

— Я… хм… видел сон. — Слова давались мне с трудом. Просто циник и атеист Денис, всегда презирал всю эту чушь про вещие сны. Мне казалось, что я признаюсь в чем-то неприличном. — В общем… как будто я видел, откуда этих тварей привели.

— И что ты видел?

— Храм. Из которого и пришла вся эта нечисть. Может это и ерунда…

— Сны избранного богиней не могут быть ерундой.

— Ну да, ну да, и как я мог так подумать.

— Ты ведь не знаешь, где этот храм?

— Нет, конечно. ДЖПС мне как-то во сне никто не прикрутил!

— Слова твои темны. Я могу провести гадание. Нам надо найти место, где свершилось темное заклятие. И обезвредить его. Богине такое по нраву. Сон, скорее всего, дарован тебе именно для этого. Как награда за вчерашнюю победу. — Я уж было думал, что она меня похвалила, даже спросить хотел: ты здорова, мать? — Хотя ты опять дал себя ранить. Ты вообще собираешься прожить больше чем неделю? — А нет. Показалось. Все с ней хорошо. Даже слишком.

— Ты сама доброжелательность!

— Моя доброжелательность не поможет тебе выжить, тюфяк. Так тебе нужен этот храм?

— Да, будь любезна, замучай очередное пернатое. Сооруди нам компас.

— Жди. Храм должен быть недалеко. Остальным скажи, что мы на этом водоеме останавливаемся до вечера. А то они уже паковаться начали.

Она поковырялась в куче упырей, отрезала одному из них руку. Затем спокойно уселась, срезая с худощавой конечности остатки плоти. Заодно распорядилась отрезать ноги у одного из мертвецов арбалетчиков, срезать и вытопить жир. Меня чуть не стошнило. Но у Нуру вопросов не возникло. Он только спросил, не подойдет ли жир погибших устангов. Получив отрицательный ответ, он спокойно послал соплеменников выполнять задание.

— Это было так необходимо?

— Руку славы по-другому не приготовить. Нужна свеча из жира покойника. Животный жир не годится. А в этих тварях жира практически нет. Не понимаю, в чем проблема. Труп сам по себе просто куча мяса и костей. Да и тела наших погибших осквернять нет надобности.

— Может, вы их и жрете?

— Поедание человеческой плоти противно Богам. Это табу. Хотя можешь спросить у своего мужлана, что они иногда жрали во время длительных осад. Уверен, он может рассказать больше, чем песни аэдов и исторические хроники.

Меня аж перекосило. Зря я думал, что легко вольюсь в местное общество. Я их иногда совсем не понимаю. Легко точно не будет. Да, но, признайся себе, Денис, интересно!

Кассандра закончила изготовления своего девайса ближе к ночи. Сам ритуал был проведен под красными лучами Фобоса. Небольшая свеча, на конце сжатой в кулак костяной руки зажглась сама по себе. Белым призрачным пламенем. И тут же ее пламя ее наклонилось влево.

— Идем. — Показала Кассандра. — Свеча будет гореть не дольше часа. Жаль, у нас вчера не было руки. Она бы сильно помогла.

— Что, прямо сейчас?

— Не думаю, что там полноценный храм. Да даже если и так. Он, скорее всего, заброшенный. Или ты боишься?

— Сколько нам взять с собой человек?

— Сам реши. Ты командуешь, Максимус. Но я бы взяла твоего центуриона — знатный боец. И, пожалуй, Нуру. Ему, как новообращенному полезно участвовать в деянии во славу богини. А! Еще Гнея захвати. Повезло старику. Не забудь Свет Вечности.

— В чем Гнею повезло?

Но она, не затрудняя себя больше объяснениями, медленно двинулась к границе лагеря, подняв жутковатый артефакт над головой. Намидийцы шарахались от нее в разные стороны. Я, чертыхнувшись, быстро созвал остальных, и мы поспешили за нашей проводницей системы некро-ДЖиПиЭС.

Мы шли не больше получаса среди пыльных холмов, озаряемые светом Фобоса и мертвенным сиянием пламени костяного факела. И вскоре набрели на жалкую кучку развалин, видимо, раньше действительно бывшую храмом. На полуразрушенных колоннах все еще можно было видеть изображения дроздов, бабочек и сов. Храм, который я видел во сне, был небольшим, но совершенно целым. Этот же… Огрызок. Но это был точно он. Я просто это чувствовал. Мы пришли туда, куда нужно.

Справа от храма неверном свете красной луны я увидел кучи земли, и множество небольших траншей.

— Отсюда он их и поднял. — прожестикулировала Кассандра. — Про этот храм, скорее всего, известно в ближайших поселениях, и здесь, до сих пор, хоронят людей со всей округи, на день пути. Алтарь внутри.

Как только мы зашли в зал жертвоприношений, свеча в мертвой руке мигнула и погасла. Кассандра начала тщательно упаковывать свой зловещий артефакт в ткань.

Друз и Нуру остались у входа. А вот Гней решительно зашел внутрь и подошел к алтарю, склонившись над ним. Не касаясь, но провел над поверхностью руками. И повернулся к Касандре.

— Ты была права, сестра. Здесь приносили жертвы. Алтарь еще жив. Сила повелительницы чувствуется в нем.

— Я всегда права — невозмутимо ответила эта великолепная женщина, — Максимус, что ты стоишь? Алтарь нужно разрушить. Используй меч богини. Во имя ее.