Пляска одержимости

Глава 7. Безликий

— Проект «Химико» в самом деле не является чем-то… Очень секретным. Если ты работаешь на «Хорин» и имеешь необходимый уровень доступа, то скорее всего слышал о нем. Если посмотреть на сведения, которые я сумел раздобыть, а для этого пришлось здорово повозиться со ЛЕДом и прочими прелестями корпоративной защиты, то «Химико» — это искин, помогающий «Хорин» в поддержке правильного и своевременного исполнения всех алгоритмов и директив. Довольно мощный. Ничего интересного на первый взгляд, такие искины используются повсеместно для автоматизации работы компании, однако у него есть еще определенные функции, выяснить о которых мне не удалось. Они находятся под такой защитой, что соваться туда было не безопасно. Однако я нашел связанные с этими зашифрованными данными документы, которые датируются датами ранее той самой резни в «Хорин», в ходе которой исчез искомый нами господин Такигава. То есть, до девяносто седьмого года.

Все это Инари проговорил с таким видом, будто не было ничего сложного в поиске подобной информации и взломе корпоративного ЛЕДа. Он выглядел несколько опечаленным, и Накадзима смутно догадывался, почему — вероятно, пацану хотелось отыскать больше, но он нашел лишь самые крупицы информации, которые намеренно оставили на видном месте. Сам он частенько на такое нарывался — не при поиске информации, людей, своего уровня к тому же, и прекрасно понимал, как раздражало, когда ответ маячил перед глазами, но для него нужно было пройти сквозь дезинтегрирующую стену смерти. Иногда буквально.

Втроем они шли по улице по направлению к центру Эдо, по модным закаулкам Синагавы, где расположились небоскребы немаленьких игроков на рынке. Все здесь пестрело рекламой, и Накадзима лишний раз отметил, что в его спальном районе с этим лучше. Мегабашни тоже страдали избытком света и шума, но там хотя бы соблюдали какие-то нормы, а тут? Он мельком покосился на Инари, который явился сюда и вовсе из настоящей жопы Эдо, полагая, что тому это не по душе, но пацан выглядел достаточно спокойно. Он лишь косился по сторонам то и дело, словно ища что-то.

Хэнми опять читала какую-то дрянь. Судя по обложке — «Могучего Атома». И где только отрыла? Да еще и с такой шумихой вокруг, мрак.

— Можно предположить, что раз секретные данные связаны с искином, то все дело в том, насколько он разумен, — неожиданно продолжил Инари, щелкнув пальцами. — Накадзима-сан, вы знаете о законе запрещающем создание разумных искусственных интеллектов?

Накадзима лишь вытаращился на него. Закон о чем?

Это явно рассмешило Инари сильнее, чем должно — когда он прыснул в кулак, даже Хэнми перестала поглощать томик манги на ходу и смерила его взглядом — но затем он пояснил:

— Прошу прощения, я думал, вам об этом известно. Пока я искал данные по «Химико», я нашел информацию об этом законе. После событий неопределенного рода разрабатывать разумные искины стало запрещено, поэтому есть вероятность, что «Химико» как-то связана с этим… С тем, что ее создатель пытается повторить старый подвиг и создать собственного Адама.

— И как это связано с Такигавой? — нахмурилась Хэнми.

Инари улыбнулся еще шире.

— Я смею предположить, что Окамура-сан знает о содержании тех зашифрованных документов. Значит, есть вероятность, что резня в «Хорин» девяносто седьмого года произошла из-за попытки либо похитить данный искин, либо же искин вышел из-под контроля и устроил пиршество крови, что вынудило Такигаву отступить и пуститься в бега. Я понимаю, сейчас это кажется бесполезной информацией, но чем яснее нам станет предыстория, тем проще будет понять, что же именно произошло тогда, и куда делся Такигава.

Дальнейший путь куда-то — Инари потащил их в центр с одной определенной целью, которую не озвучил — проходил в тишине. Накадзима всеми силами старался отставать, чтобы не было понятно, что они втроем идут вместе. Он еще мог понять, когда девица в толстовке и пацан в непонятного размера футболке шастали вдвоем, но вместе с ним? Ему давно Савада говорил, что рожа у него больно бандитская, и Накадзима предпочитал ему верить.

Однако, в конце концов это надоело ему — Хэнми и Инари начали трещать о чем-то, а он плелся в тишине — и, нагнав их, он озвучил самое первое, что пришло ему в голову. Начинать диалог с претензий он и правда не хотел, но, к сожалению, в голове с Инари соотносилась лишь одна мысль:

— И, ну, долго ты… вы оба собираетесь у меня куковать?!

Два мелких нахлебника решило устроиться у него дома, только потому, что у него квартира была большой, вы только посмотрите!

— У тебя какие-то проблемы с этим? — Хэнми смерила его взглядом.

Когда Накадзима уже хотел было расписать ей, какие именно у него был с этим проблемы, Инари неожиданно воодушевленным тоном добавил:

— У Вас, Накадзима-сан, самая удобная квартира для нашей миссии. Недалеко от метро, не в трущобах, плюс достаточно места. Пока мы не решим дело о пропаже Такигавы, съезжать смысла нет, потому как втроем в одном месте мы успеем сделать куда больше, чем если бы каждое утро путешествовали туда и обратно. Вы так не думаете?

Инари так солнечно улыбнулся ему, что у Накадзимы свело челюсть. Да, это было логично, но ему надоело, что один из новых постояльцев его квартиры ел, как свинья, не используя вилку, а вторая оставляла повсюду за собой мусор и свои дрянные томики! И футон никто из них не складывал обратно, все убирать приходилось ему!

Он высказал эти претензии им двоим, и если Инари хотя бы сделал вид, что задумался над этим, то Хэнми резко захлопнула томик и от души заехала им Накадзиме по голове. Тот взвыл, а она сама рявкнула:

— Жмотяра! Сам-то, небось, без нас точно так же ниче не убираешь, а как гости, так сразу претензии!

— Ничего подобного! Все я убираю!

— Небось как мамка научила, так и действуешь, — ухмылка на лице Хэнми достигла неприличных размеров, и Накадзима возмущенно втянул воздух носом.

— Да, научила! А тебя вот она точно ничему не научила! Вести себя надо прилично, а не как свинья! Посмотри на Инари, он хотя тоже делает страшные вещи, но хотя бы убирает за собой! А ты?!

Они вдвоем вылупились друг на друга, едва ли не упираясь лбами. Ситуация накалялась. Их третий товарищ не делал ничего, но люди вокруг определенно почувствовали приближающуюся угрозу, и потому вокруг них двоих образовалось немного пустого места.

— А я?!

— А ты!..

— У нас в выводке… — внезапно крайне отстраненным тоном заговорил Инари, заставив Хэнми и Накадзиму резко заткнуться и перевести на него взгляд. — Прошу прощения, в семье, не принято избавляться от мусора. Там, откуда я родом, ценят даже его. Глупо было бы не использовать что-то повторно второй раз, если есть такая возможность.

От такого сложно было не выпасть в осадок и не утратить весь боевой пыл. Почесав висок, Накадзима многозначительно переглянулся с Хэнми, и затем осторожно поинтересовался:

— А ты, напомни, откуда родом?..

Учитывая отсутствие айди-карты, это был интересный вопрос. И, услышав ответ, Накадзима лишь широко раскрыл рот, не способный хоть как-то внятно отреагировать. Потому что из всех возможных предположений, например, что Инари родом из мусорщиков, кочевников или кого еще, он просто ответил:

— Дзигоку, жили совсем рядом с Киото, — и про деятельность семьи на все дал отрицательный ответ, добавив: — Нет, мы занимаемся не этим.

— Да ладно, все ж знают, что в Пустошах никто не живет.

— Там не так многолюдно, как в Эдо, но тоже есть свои обитатели, — заметил Инари.

— И зачем ты тогда пришел сюда?.. Из Киото далеко переть.

Хэнми и Накадзима с подозрением уставились на него. Тот все это время стоял к ним в пол оборота. Медленно проследив за направлением его взгляда, Накадзима наконец осознал, куда он смотрел все это время — прямо перед ними через дорогу расположился небоскреб, принадлежавший корпорации «Хорин». Светлое здание, шпилем упирающееся в небо — страшно было думать, что сюда проникал тот самый Такигава. Но теперь хотя бы было ясно, зачем Инари потребовалось оказаться в этом районе конкретно.

Хотя это все еще не объясняло, что могло дать ему это здание. Это же не база данных, в конце концов. Просто небоскреб.

Подумав, Инари пожал плечами.

— Я ищу одного человека. В свое время мы с ним… скажем, у нас была очень интересная встреча, и мне хотелось бы с ним поговорить об этом. Но найти его труднее, чем иголку в стоге сена, потому что, в отличие от Такигавы, он связан с компанией куда более закрытой, а потому я просто пока тут живу.

— Может мы его знаем?.. — предположил Накадзима, и Инари с улыбкой покачал головой.

— Сомневаюсь. Он из тех людей, которых не должны помнить.

— Типа военный что ли? Чета ты совсем подозрительные вещи говоришь!

— Кто знает? — загадочно рассмеялся Инари, после чего отмахнулся и вновь поднял взгляд к небоскребу. Взгляд его мгновенно помрачнел, а голос приобрел ранее неслыханные Накадзимой стальные нотки. — Значит, вот она, наша искомая точка. Место, с которого нужно начинать. Жаль, получить туда доступ практически невозможно. Было бы неплохо хотя бы взглянуть на место действия.

— Будто там есть на что смотреть, — тихо возмутилась Хэнми. — Три года прошло.

— Всегда есть то, что другие просмотрели! — с энтузиазмом отозвался Инари и потряс пальцем, после чего постучал им по собственному носу. — Особенно если ты детектив, и у тебя хороший нюх на все такое! Даже если сперва кажется, будто на месте абсолютно нечего смотреть, какая-нибудь зацепка да найдется. Впрочем, можно проверить, конечно…

— Каким образом?

Когда Накадзима неверящим взглядом уставился на Инари, тот лишь слегка повернул голову в его сторону и улыбнулся вновь. Но их короткого знакомства было достаточно, чтобы понять — проверит. Влезет ли лично, или же взломает записи с камер из архива — неважно. Даже Накадзиме было очевидно, что события того дня наверняка до сих пор где-то хранятся и не были удалены, потому что не каждый день в твоей сраной башне устраивают кровавую баню и убивают столько народа.

Странно было думать, что информация об этом — о резне — не просочилась в прессу и так и осталась тайной, доступной лишь имеющим к бойне отношение. Лишь отголски, мол, множество сотрудников погибло из-за нанятых конкурентами шиноби; супруга гендира и старший сын мертвы. Сущие пустяки для нюха СМИ. Корпораты при желании могли скрыть столько всего, что иногда Накадзима начинал думать, будто бы вокруг Японии вовсе и нет никакого ядерного пиздеца, и весь мир живет спокойно, просто им на уши вешают всю эту чепуху про разорвавшиеся боеголовки и уровни радиации.

… но он все же надеялся, что Инари туда не полезет. В смысле, серьезно, он хоть и спиногрыз знатный, но как-то жалко было бы его терять, особенно после всего того, что он раскопал.

Вновь уставившись на башню, Инари выставил вперед указательный палец, после чего цокнул.

— Высокая.

— Все равно ниже хуйни, что у «Накатоми», — лениво отозвалась Хэнми, вновь погружаясь в мангу. Она отмахнулась от Накадзимы, который хотел что-то вякнуть про ненормативную лексику: — Ой, только не надо нам твоих лекций, господин Мои Родители Работали В Строительстве.

— Просто ты не хочешь развиваться, только комиксы свои тупые читаешь, вот умные слова и вызывают у тебя страх, — не остался в долгу Накадзима.

Они вновь грозно уставились друг на друга, пока их (опять же) не прервал Инари, явно пропустивший мимо ушей весь этот спор и продолжавший рассуждать о цели их поиска:

— С вероятностью в девяносто девять процентов Окамура осведомлен о том, что творится за дверьми «Хорин». И, скорее всего, Такигаву посылали внутрь именно за информацией об этом проекте. Так как старик вряд ли нам расскажет хоть что-то, ведь наличие этих знаний у нас может невольно навести стрелки на него, — рассуждал он, — мы должны выяснить все сами.

— И че, лезть туда?..

Накадзима с подозрением (и плохо скрываемым ужасом) взглянул на возвышающуюся перед ними башню, однако, к его облегчению, Инари легко рассмеялся и потряс головой.

— Это был бы интересный опыт, Накадзима-сан, но я не желаю Вам смерти. Тем более после вылазки Такигавы там наверняка усилили охрану настолько, что даже думать страшно.

— Тогда что ты предлагаешь? — протянула Хэнми, перелистывая страничку.

Еще раз бросив нечитаемый взгляд на башню «Хорин», Инари отвернулся от нее, после чего внимательно посмотрел на своих товарищей. Накадзима мгновенно застонал в мыслях — он знал этот взгляд. Таким когда-то сам он смотрел в зеркало, когда в пору бурной юности бежал на потасовки с другими бандами. Славные времена, но опасные. Чудо, что его не покалечили.

Следом его взгляд обратился к голографическому рекламному баннеру, висящему на башне. Обычно на таких рекламировали красоток в купальниках, что могло привлечь потенциального потребителя, но сейчас там висело изображение нынешнего гендира — Хорин Тайтэна — что о чем-то очень подробно рассказывал сидящей рядом журналистке. Он не вызвал у Накаджимы какого-то особого чувства — типичная корпоративная крыса, лишь по выдержке видно, что статус у него был немаленький. Сухой немолодой мужчина в очках, явно заумный. Хотя одно все же привлекло внимание, шрам на виске.

Накадзима вздрогнул и отвлекся, когда Инари заговорил:

— Вы поспрашивайте Саваду-сана о Такигаве и обстоятельствах дела, но так, чтобы тот не пошел к Окамуре. Просто невзначай, когда будете рассказывать о деле. И ни слова о «Химико», — он прижал палец к губам. — Я же поброжу по своим информаторам и выведаю интересного с другой стороны.

— У тебя есть информаторы тут? — уже даже Хэнми удивилась. — Ты же из Пустошей.

— Детективное чутье, помните?

Инари по-лисьему улыбнулся.

— В общем, — Ханзе щелкнул зажигалкой и закурил, — для завершения нашего чудесного плана нам нужно отыскать одного любителя назначать встречи и не приходить на них. Было бы просто чудесно узнать, где этот гражданин шляется, но так как это тайна абсолютно не раскрываемая, пока будем действовать без него. Благо в самом начале можно обойтись только нашей с тобой силой.

Они вдвоем стояли в темном переулке прямо около старого кирпичного здания, чудом не развалившегося во время тотальной перестройки города. Хотя, если подумать, в трущобах было полно подобных реликтов прошлого. Яркими надписями на афишах горели новости о новых напитках, но знающий человек понимал, что внутри подают не только алкоголь, но и развлечения в виде подпольных боев. Ямато привык к такому еще при работе с Цунефусой, а потому не слишком удивился, когда Ханзе в своем желании «немного попиариться и достать денег» притащил его в одно из таких мест. Было бы неплохо проверить, насколько за неделю притупились его инстинкты, ведь после побега с «Бегов» единственной потасовкой была возня с теми ребятами на рынке. Ах да, и с «одокуро», которую он совершенно не помнил.

Ямато требовательно протянул руку Ханзе, желая сигарету и себе (плохая привычка, подцепленная от Цунефусы), и тот очень осуждающим взглядом на него посмотрел. Впрочем, пачку и зажигалку протянул.

— Каков наглец!.. Тебе сколько, а? Сколько?! А уже куришь!

— Пару дней назад тебя это не особо волновало, — заметил Ямато.

Ханзе отановился на полуслове и отвел взгляд в сторону; было очевидно, что такой нелепой шуткой он пытался разрядить обстановку, но выходило не очень. Ямато было все равно — он привык драться на подпольных аренах, очередной новый бой его не особо-то и пугал, особенно учитывая, что Ханзе предусмотрительно пошлялся по клубу и выяснил, что людей Юасы тут не видывали никогда. Это успокаивало.

Убрав зажигалку в пачку и спрятав их в карман пиджака, Ханзе тяжко вздохнул и постучал пальцем по стене, после чего продолжил все тем же дурацким тоном, полного энтузиазма:

— Пока до следующей встречи с Мики-тян далеко, мы можем похулиганить. У меня есть определенная сумма на счету, но ее будет явно недостаточно… — он проговорил это так самодовольно, что Ямато понял — у Ханзе ни иены лишней не было. Наверняка Шинсей ему услугу тоже сделал в долг, просто слишком хорошо его зная. — Поэтому нам с тобой, как диким картам, нужно выиграть. Владелец, многоуважаемый господин Кудзуноха, чудеснейший человек, был рад моему предложению, потому что на такого хиляка, как ты, ставки будут высокими. Процент, в смысле, хер на тебя кто поставит. Ладно, это все очень интересно, но, главное, что я раскрыл, где он хранит наличку.

— Наличку? Ей разве кто-то сейчас пользуется?

— О, знаток какой, зацените, — Ханзе смерил его взглядом. — Да сейчас половина подполья ею платит, потому что у них либо айдишников нет, либо чего другого. Цунефуса твой и Ишикава тоже купюрками расплачивались. Она, наличка-то, типа, жесть как устарела, но все еще в ходу.

— Ладно, ладно! Че заладил.

Когда Ханзе вытащил что-то из кармана и насильно впихнул это в ладонь Ямато, тот нахмурился. Наушник, почти микроскопический. Он слышал, что такие использовали бойцы для постановочных боев. Самому ему участвовать в подобном хотелось не особо, но так как единственным требованием Ханзе была лишь победа, то, в принципе, можно было и подыграть.

Надев наушник, Ямато покривил ртом. Сидело вроде бы нормально, не фонило.

— Каков план?

— Против тебя выйдет несколько противников. Будешь бегать по арене и задорно развлекать народ и владельца, пока я ломаю сейф. Сначала слабаки, ты их, думаю, сам уложишь, — заулыбался Ханзе, — затем пойдет тяжелая артиллерия, когда владелец поймет, что ты надираешь жопу его чемпионам. Наверняка тебя сведут с одним жутко аугментированным говнюком, которого ты ни за что не одолеешь.

— И как мне исполнить твой план «нужна только победа», если он такой страшный?

При всем нежелании мириться с нечестными боями, Ямато слишком хорошо понимал, что не все противники были ему по зубам. Он не особо понимал, как именно Ханзе хотел, чтобы он продержался против соперников такого масштаба, но, увидев довольную ухмылку у того, некоторые вопросы отпали сами собой.

Ханзе активно закивал.

— Я взломаю его конечности, замедлю. Дальше работа за тобой.

— Каким образом?

— Ну-у-у… Придумаю. Всегда можно на коленке собрать устройство, чтобы вырубило все вокруг к херам. Только на тебе это тоже скажется, и на мне…

Судя по тому, как задумчиво чесал он подбородок, идей у Ханзе не было.

— Все было бы проще, будь с нами наш прогульщик, — нетерпеливым тоном пояснил он. — Но этот еблан соизволил свалить, так что выкручиваемся как можем.

— Звучит как подстава… — недовольно цокнул Ямато.

В ответ на него посмотрели, как на полного идиота.

— Я понимаю, у тебя там честь в жопе заиграла, но мы сейчас говорим не о простом мордобое, — возмущенным тоном проговорил Ханзе, так, словно его откровенно говоря раздражало все, что так или иначе осуждало его план. И вообще любая критика. — Все это — подготовка к большому делу. Если ты привлечешь внимание тем, что одолеешь этого сраного мартына, то о тебе сразу поползут слухи. Поползут слухи — смекаешь? — ты станешь популярнее среди долбоебов-любителей смотреть на то, как два дебила чистят друг другу рожи. Дальше они просто разнесутся по подполью. Заговорят, типа, о, смотрите, какой у нас чудесный пацан есть, бля-бля-бля, все такое. А потом мы хуяк — и устроим раскрытие всех тайн. Вот тогда у этих всех очко раскроется, типа, ого? Парень из наших рядов, да еще и император? Да еще и постоять за себя может? Все это просто огромный розыгрыш, бой этот в смысле, и если ты начнешь выебываться, делу это не поможет, потому что я точно так же могу ломануть твою аугментацию и заставить тебя месить рожу этой обезьяне. Понятно?

Они несколько минут смотрели друг на друга в полной тишине, пока Ямато вдруг не произнес:

— Не знал, что ты способен разговаривать на языке шпаны из подворотни.

— Потому что ты меня заколебал! — взвыл Ханзе и схватился за волосы, после чего начал кружить на месте. — Честь моя, о честь моя! Понимаю, круто узнать, кто ты там по крови и все дела, но твою ж мать, потом будешь изображать из себя пиздец какого самурая! Ты пока никто и звать тебя никак. А? А? Понял, да?

— Да понял я, понял, не воняй.

Вздохнув, Ямато в смирении поднял руки. Спорить с Ханзе явно было бесполезно, да и если это было необходимо ради большой цели в конце, то, пожалуй, можно было заткнуться и смириться. Тем более что вряд ли Ханзе будет отключать аугментации целиком, скорее всего просто замедлит их как-то, чтобы не было подозрительно. Бой все равно пованивал постановкой, но…

Один раз можно было и заткнуться. Это было не болото Ишикавы — они отсюда свалят как только Ханзе вскроет сейф и сворует наличку.

— Хорошо. Мне, значит, просто драться?

— Ага, — Ханзе активно закивал. — Первые бои я еще буду рядом с тобой, посру в уши толпе про наше благое дело, а потом уже свалю. Ты, главное, подольше прыгай, чтоб время потянуть и эффектно победить. А дальше справимся. Ну? Справимся же!

Первые бои оказались достаточно простыми, чтобы Ямато легко сумел следовать плану Ханзе — тянуть время и «побеждать эффектно», хотя вторая деталь звучала просто пиздец как тупо. С каждой победой лицо владельца этого поганого заведения, молодящегося мужчины, похожего на лисицу, становилось все мрачнее и мрачнее, улыбка на лице Ханзе же наоборот — все шире. Судя по тому, как периодически у него сверкали глаза, он шерстил местные системы. Наверное, что-то делал с камерами и сигнализацией. К счастью, у Ямато была самая простая роль, потому ему не нужно было париться по поводу таких вещей.

После третьей победы Ханзе, играющий роль тренера — он был без пиджака, в одной лишь рубашке, еще и рукава закатал (хотя корпоративным душком от него все равно веяло, лишь манера речи спасала) — вылез на ринг и, схватив Ямато за руку и резко подняв ее, заголосил:

— Вот! Смотрите! Пока вы, друзья, прогибаетесь под корпорации и думаете, что они сделают ваши жизни лучше, у нас тут натуральный боец! Никакого супер-пупер навороченного хрома! Который запросто одолел все эти ваши машины и прочую дребедень! Как ловко он начистил рожи предыдущим!..

В общем говоря, Ханзе начал свой план — срать в уши. Умилительное явление, право слово. Приводя в пример Ямато, как человека, который ни единой иены не отдал корпорациям за свои умения.

Ямато даже подивился — так уверенно вешать лапшу на уши людям надо было уметь. Даром, что у него был дорогой хром с синтокожей, под которой не различишь ценности металла, а то кое-чьи слова быстро восприняли бы за самый настоящий пиздеж. Он лишь молча наблюдал за тем, как тот орет про плохие корпорации, про дух низшего слоя, про прочую хрень.

И точно так же с удивлением глядел на то, как на ринг вылез владелец, тот самый господин Кудзуноха, с метлой и замахнулся на Ханзе, тоненьким голоском взвизгнув:

— Сраные мамкины анархисты! А ну пиздуй отсюдова!

— Смотрите на этого приверженца режима корпоратократии! — продолжил выть Ханзе чарующим голосом, уклоняясь от метлы. — Вот что они делают! Сейчас он нас еще и победы лишит за то, что я просто озвучиваю правду!

— Вали! Вали, кому сказал!

Никому не было никакого дела до Ямато.

Впрочем, усилиями толпы, которая как завороженная слушала весь треп Ханзе — Ямато начал подозревать, что тот либо ломанул им головные импланты, у кого были, либо же он просто владел гипнозом — заступились за Ханзе, и, пока тот слезал с ринга, сопровождаемый конвоем владельца и его метлы, в наушнике раздалось:

— Готовься.

— Ну раз ты у нас весь из себя натуральный боец, одолей-ка моего чемпиона! — горделиво отозвался Кудзуноха, поглаживая метлу. Он злобно покосился в сторону потихоньку уходящего в сторону выхода Ханзе. — А ты куда намылился?!

— Покурить в обществе свободы, а не в этом тесном гадюшнике!

Ямато искренне не знал, отыгрывает ли Ханзе дурака так отменно, или в нем и правда было что-то от полного идиота, что позволяло ему вести себя подобным странным образом. И не хотел знать, откровенно говоря. Он прикинул, что сейчас Ханзе пойдет вскрывать сейф, значит, и его противнику уже ломанули конечности.

Против него вышел мужчина с хромом, не скрытым синтокожей…

… на землю он упал во втором раунде. С вывернутой челюстью и без сознания.

Что ж, это было быстро.

Пока владелец буравил его абсолютно мертвым взглядом, явно называя в голове всякими нехорошими словами, рефери, взглянув на столь быстрый проигрыш их чемпиона, и то, с какой любовью толпа скандирует имя нового фаворита, вдруг заорал в микрофон:

— Состяза-а-а-ние! Кто одолеет мальца, получит призовой фонд!

Ямато не слишком интересовало слушать, кто именно пытался выбраться на ринг, а потому он сделал вид, что закашлялся в кулак, после чего поинтересовался у Ханзе:

— Как там сейф? Если сейчас кто опасный вылезет, то что?

— Сейф зашибись, спасибо, что поинтересовался, — жизнерадостно отозвался тот. — Я уже в окне. Что до матча добровольцев… Погоди, сейчас вернусь и скажу, если увижу. Ты только не расслабляй булки, если я скажу, что нахер такое чудо нам нужно, то сделай вид, что просрал. Можешь, конечно, всрать по-честному и красиво, но я сразу предупреждаю, что план мы с опозданием делать не будем, попрешься на все миссии побитый и больной.

Судя по всему Ханзе по какой-то причине несколько нервничал, может, потому что это сбивало всю его идею о быстром пиаре. Да уж, было неприятно. Оглянувшись назад, Ямато остановил свой взгляд на высокой фигуре в капюшоне, которая одним прыжком запрыгнула на ринг, так, что пол аж прогнулся. Она возвышалась над рефери на пару голов — это был жилистый мужчина в странном шлеме, статный. Ямато мгновенно приметил открытый хром — дорогой, что мог сказать даже он, совершенно ничего не смыслящий в моделях. Позолота, простые компактные формы, но зачем так открыто?

Толпа вдруг затихла, чтобы через мгновение разреветься новыми воплями. Кажется, парня тут хорошо знали. Он кого-то очень сильно напоминал Ямато, но тот никак не мог вспомнить кого конкретно — в голове витали какие-то обрывки мыслей. Причем он явно знал этого человека в новой жизни, после потери памяти, но вот кто это конкретно…

— Он тут еще откуда… — раздалось в наушнике недовольное бормотание Ханзе. — До праздника ханами еще половина месяца.

Ах да, тот мужик, вспомнилось. Который разделывает противников в мясо после праздника ханами. Ямато о нем мельком слышал, в основном от Цунефусы, который переживал, что Ямато когда-либо выйдет против него. Со страной кличкой, как же его…

Действительно, странно, что он появился именно сейчас. Впрочем, он, наверное, просто скучающий корпорат, которому надо выпустить дух. Вот и развлекается, как может. Ямато много о нем слышал, и для него, честно сказать, было честью сразиться с кем-то настолько именитым. Склонив голову в легком поклоне, он явно вызвал одобрение со стороны толпы, увидевшей в нем не юного выпендрежника, но человека, чтящего чемпиона.

Ну, так бы подумал Ханзе. Наверное. А может, толпа устала от сплошных борзых чемпионов.

— Сигналы не проходят… — продолжил шептать Ханзе очень недовольным тоном. — Не могу взломать. Что за хрень? С каких пор на импланты такой ЛЕД ставят, он что, блять, сраный государственный сервак?!

Значит, драться надо будет без помощи Ханзе.

Зато честно. Так было даже приятней.

Ямато отметил в голове: он легко может отказаться от боя с этим парнем — он не помнил, как конкретно его называли в народе, но лично слышал кличку «Призрак» — но это повлечет за собой потерю доверия толпы. Если он проиграет, то не потеряет симпатию, хотя слова Ханзе померкнут на фоне поражения. Значит, единственным правильным выбором будет победа.

Прикинув, сколько он обычно восстанавливался после переломов, Ямато глубоко вздохнул и буркнул в наушник:

— Забей. Если что, пойду больной на твои миссии.

— Ты совсем чокнулся?! Тронутый! — зашипел Ханзе.

Он говорил что-то еще, но Ямато его не слышал, вынув наушник и сломав его в ладони.

Вместе с Призраком они встали друг напротив друга; тот был выше его на добрую голову, шире и очевидно сильнее. Оставалось надеяться, что не такой уж и дешевый хром Ямато хоть как-то поможет ему выстоять, потому как импланты, произведенные для быта, тут явно поломались бы в первые же секунды. Его аугментации явно подразумевали под собой большие нагрузки.

Зазвенел звоночек на ринге.

И, моргнув, Ямато осознал, что видит вовсе не противника, а очередную галлюцинацию. «Блять», — пронеслось у него в мыслях.

Он вновь был в том же странном белом месте, кажется, эта сцена дублировала предыдущее видение — перед ним, опершись на руки, на коленях стоял неизвестный мужчина с размытым лицом, единственной четкой деталью у которого был кровоточащий шрам на виске. Но в этот раз рассмотреть можно было больше: Ямато ощутил, как лежит в руке меч, и, медленно подняв его на уровень глаз, увидел, что с того капала кровь.

А прямо под ногами у него лежал два трупа. Одним был молодой человек с приятным красивым лицом — глотка у него была рассечена, а пистолет в руке говорил о том, что он еще как-то пытался защищаться. А рядом с торчащими из спиеы подключенными проводами лежала женщина. Глаза у нее закатились, на лице была кровь — из носа, вестимо, и от тела шел пар вместе с неприятным запахом подгоревшего мяса. Ямато показалось странным, что она улыбалась — как-то знакомо, словно он уже видел такую улыбку.

Он моргнул еще раз.

Еще.

Пока, наконец, не осознал, что валяется на полу ринга, а над ним кулак занес Призрак — явно с желанием превратить голову в фарш. Ребра болели, значит, пока он был в отключке, ему все же досталось, но, судя по характерным следам на сопернике, каким-то образом он сумел давать отпор первое время. Видимо не очень удачно, подумалось Ямато, когда он почувствовал на губах привкус крови. Хлестало ничуть не меньше, чем у той странной женщины из видения.

Он успел укатиться в сторону ровно в тот момент, когда на то место опустился кулак и проделал заметную дыру в мягком покрытии. Страшно было представить, что случилось бы, окажись там голова Ямато.

Подняться на ноги он не успел, защититься — тоже, голова кружилась; Призрак уже был рядом и приготовился добить его, как, внезапно, прямо за мгновение до удара чья-то рука перехватила кулак Призрака и отвела в сторону. Ямато сузил глаза, пытаясь рассмотреть своего спасителя, но услышал лишь голос — софиты так ярко слепили глаза. Говоривший был мужчиной, чуть старше, чем Ханзе. Когда зрение понемногу привыкло к освещению, Ямато увидел: у него было самоуверенное лицо, приятно-обманчивое, но мрачный взгляд не могли скрыть даже желтые стекла очков. Это был какой-то лощеный корпорат, судя по виду, с темными зализанными назад волосами и в дорогом хорошем костюме.

Когда Призрак дернулся, тот даже не пошевелился. Тоже был аугментирован по самые уши, видимо?

— Хватит рушить ринг моего друга, — ласковым тоном проговорил он. — Сначала это, потом убийство мальчика. Тебе это что-то даст? После ханами будет побольше интересных противников, я тебе обещаю. Все лучше, чем это.

Их глаза на мгновение вспыхнули — у Призрака промелькнули какие-то числа на поверхности шлема — после чего они обменялись еще парочкой взглядов. Ямато недоуменно моргнул, когда таинственный мужчина помог ему подняться на ноги, а затем кивнул господину Кудзунохе, глазевшему на все это с очень несчастным видом.

Затем, Ямато опустил взгляд на дыру в полу.

Да уж, в труху. Простым ремонтом тут не отделаешься.

Когда они покинули ринг и направились к автомобилю Ханзе, явно спеша уехать раньше, чем вскроется афера с деньгами, Ямато заметно напрягся. Ему не нравилось столь пристальное чужое внимание, особенно когда оно исходило от подобных людей, как тот мужчина. То, как он провожал их взглядом…

Ханзе недовольно причмокивал, хотя в целом расстроенным не выглядел. Ямато лишь смиренно опустил голову, пробормотав:

— Прости, облажался.

— Да забей, — фыркнул он и развел руки в стороны. — Кто же мог предположить, что этот пипискин пиджак вылезет? Против него я бы сразу сказал тебе сдаваться и не разыгрывать сцены. Ладно, попиариться не удалось, но хоть баблом обзавелись.

Ямато кивнул. Хотя бы одна часть их сегодняшней затеи обвенчалась успехом. Странно было лишь то, что их двоих, с Призраком, разняли почти сразу. На месте владельца ринга это было невыгодно, такое-то зрелище. Впрочем, учитывая, что в этом был замешан один очень подозрительный человек… Может, Кудзуноха беспокоился, что у него на ринге кого-то убьют, вот и решил действовать наверняка.

Задумавшись, Ямато едва не заорал, когда его неожиданно грубо схватили за шкирку. Выскользнув из толстовки и резко прыгнув вперед, он с ужасом уставился на все того же загадочного мужчину, который смотрел на него странным внимательным взглядом. Сейчас он был не в очках, запрокинул их на голову, и Ямато только сейчас понял, насколько странного цвета у него глаза — яркие зеленые.

Ханзе отчего-то оказался не особо впечатлен этим, и, проигнорировав все попытки Ямато указать на огромную проблему прямо перед ними, простецким тоном с капелькой недовольства заметил:

— О, нашелся, блудный сын.

— Я и не терялся, — ухмыльнулся тот.

— Да? А чья тупая задница назначила встречу в своем свинарнике и съебала?!

Ямато осознал, что, видимо, перед ним стоял тот самый сообщник Ханзе, которому принадлежал странный выпотрошенный холодильник. Поразительно, что он не выглядел как тот, кто живет в таком гадюшнике. Однако, он мог просто не особо часто возвращаться домой, вот и вся загадка.

— Такое разве было?.. — незнакомец задумчиво потер подбородок. — Что-то я не помню.

— Было! — Ханзе зло завращал глазами. — Только попробуй еще раз такое выкинуть!

— А то что? Ты сегодня какой-то больно эмоциональный, — вальяжно фыркнул тот и пожал плечами. — Подумаешь, одну встречу забыл. Главное, что мы в итоге все равно нашли друг друга. Тебя и твоего нового юного подопечного.

Ханзе еще несколько секунд побуравил своего товарища взглядом, после чего развернулся к Ямато и указал на того рукой.

— Ямато-кун, знакомься. Это… хм, давай назовем его «Энни», тот самый парень, который не убирает квартиру.

— «Энни»?

Какое чудное имя.

— Сокращение от моего псевдонима в Сети, «Нопперабо», может, слышал. На самом деле меня зовут Отора.

Мужчина в очках сверкнул улыбкой, и Ямато сузил глаза, подозрительно. Где-то он это уже слышал… Это прозвище…

— А еще это знатный свинтус, — добавил Ханзе.

— Да ты надоел, — закатил глаза тот.

— Пошел к черту! Там такие миазмы, зайти страшно!

Что ж, по крайней мере Ханзе и Отора срались так, как срутся люди уж точно доверяющие друг другу. Это не могло не радовать.