Пляска одержимости

Глава 23. Когда покину я телесный мир, вернет мой дух эллинский ювелир в обличье филигранной птицы

— Такие люди, как Вы, всегда чего-то хотят взамен, — просто ответил Ямато, даже не смотря на Ишикаву. — Будь это небольшая услуга или же какая-то вещь. Думаю, в Вашем случае, это будет просьба.

— Просьба?

Ишикава приспустил очки и взглянул на него слегка заинтересованным взглядом.

Они продолжали ехать вперед. Но Ямато даже не оборачивался в сторону собеседника — единственное, что действительно привлекало его внимание, было зеркало заднего вида. Ему не показалось. Ему… Нет, интуиция не соврала. Он был шиноби; забыл об этом, но рефлексы помнили, и вместе с ними — интуиция. Он крепче сжал кулаки, после чего, не отрывая взгляда от отражения в зеркале, повернул голову к Ишикаве. И отвлекся — буквально на секунду, когда взглянул ему в глаза.

Натужным тоном произнес:

— Не иметь с Вами больше дела.

— Почему?..

Но Ишикава не успел договорить.

Потому что за этим последовал удар. Машина, что всем это время ехала у них на хвосте, впечаталась прямо в капот. Ничего необычного, рассудил Ямато, так часто подсекали на его памяти. Довольно простой и действенный результат, если это бронированный автомобиль. Таран — простейшее решение человечества, если тебе надо нагнать кого-то и остановить. Но внедорожник, который решил помешать им продолжить этот странный и нелепый диалог, принадлежал отнюдь не каким-то бандитам с заднего двора; о, нет, он мгновенно понял, что это машина корпорации, новенькая модель, почти с журнальной обложки. Никакой другой корпе больше не было до него дела, а потому он сделал единственным правильный вывод о том, кто именно это был — «Хорин».

Значит, они наконец нашли его.

Игра в кошки-мышки началась.

Он очень надеялся, что в этом не замешан Ода или кто-то из его помощников. Ямато не хотел устраивать еще одну кровавую бойню, пусть и осознанную в этот раз, ему хватило бессмысленных убийств в прошлом. Впрочем, нет, сомнительно. Он ведь сам говорил, что терпеть не мог «Хорин» из-за гибели брата, какой резон помогать им? Скорее всего, те просто вышли на него, но не атаковали на территории якудза. А потому, когда Ишикава взглянул на него так, словно уже понял ответ на свой ранее заданный вопрос, Ямато протянул ему руку и кивком указал на потайное отделение для оружия, которое расположилось между креслами. Своего у него не было, а махать кулаками во время смертельного заезда было занятием довольно бессмысленным, пусть и по своему красивым.

В эту секунду на лице Ишикавы сверкнула ухмылка; он расхохотался, коротко, почти в исступлении. Это было странно, так нетипично для него, обыкновенно строгого, но Ямато начинал постепенно осознавать, что все то, что окружало его — безумие; Отора, Ханзе — это было настоящим пиком сумасшествия. Комедии. Потому что это было глупо. Глупее, чем только можно было себе представить. Ямато схватился за предложенный ему пистолет и проверил магазин, после чего поднял серьезный взгляд на Ишикаву.

Придется объединиться с человеком, что когда-то так ему не нравился. Но ничего. Он был готов это принять.

Чтобы выжить.

— Простите, но оплатить ремонт я не смогу. Можете позвать меня к себе, если Вам нужен будет подставной боец.

— Если мы выберемся, — ухмыльнулся Ишикава с легкой нервозностью и рявкнул водителю: — Гони!

После этого началась погоня.

Ямато не был особым фанатом фильм про гонки; они казались ему чрезмерно затянутыми и скучными. За все то время, которое он помнил, ему всегда нравилось кино про боевые искусства, но, к сожалению, в данный момент нельзя было воспроизвести даже парочку сцен оттуда. Конечно, чисто теоретически он мог выпрыгнуть на крышу и попытаться же оттуда перебраться к преследователям, но он не был спецом по акробатическим пируэтам; плюс наверху он стал бы легчайшей мишенью. Что ж, хотя бы с помощью Масаки и его стрельбы по банкам вспомнил, как правильно держать пистолет. За столько лет простоя навыки могли и стухнуть, он ведь, по сути, только на кулаках после девяносто седьмого и дрался.

Да, будь они просто на улице…

Но судьба была жестока, а потому он застрял в бронированной тачке вместе с якудза, когда у них по пятам гнались шавки «Хорин». Он видел тех, кто стрелял в них: парочку даже узнал. Одним был Нитта, тот самый приятель Ханзе, второй же была женщина, которая таскалась с Харадой, и которую он видел при побеге из комплекса «Хорин». Если с первым все было ясно — Ямато примерно представлял себе его способности из рассказов старого товарища, то вот вторая была проблемой, потому как целилась и водила она в целом лучше своего напарника. Его совершенно не удивил тот факт, что именно Нитта его и выследил: это было логично. Значит, он мог быть предателем, и быть тем, кто сдал Хараде информацию о том, что к Цубаки кто-то полез. Ну, так предполагал сам Ямато, а вот что там случилось на самом деле…

Все это откровенно говоря утомляло.

Нахмурившись, Ямато высунулся из окна и выстрелил несколько раз по колесам. Нет, не выходит. Слишком хорошая была броня, особенно рядом с целью. Проще было пробраться единолично в башню «Хорин», чем участвовать в этой потасовке… В мыслях промелькнуло, что врукопашную у него больше шансов против этой толпы, тем более, что он уже побеждал Хараду — а из их шайки он явно был сильнейшим. Может, попробовать их как-то остановить? Вынудить выйти на ровной земле, где у него будут все преимущества?..

Но затем Ямато замер (и едва не получил пулю в лоб, но все же успел отклониться в последний момент, отчего та лишь слегка задела его по виску). Потому что из машины, что протаранила их в первый раз, на него во все глаза смотрел человек со шрамом на виске. Тот, кто был виновен в смерти Цубаки. Тот, кто…

Почему он был тут?

Нет. Логично, почему. Но Ямато предполагал, что генеральные директора не опускаются до подобного. Неужели он настолько жаждал расплаты?.. Выходит, он ждал этой мести так сильно, что самолично был готов убить Ямато, а бывшие коллеги Харады, замешанного в этом всем, были тут исключительно сопровождением, и, о, нет, отнюдь, не на главных ролях.

Тайтэн…

Ямато резко забрался обратно, стер кровь с лица и рявкнул Ишикаве:

— Им нужен только я! Если мы разделимся, они за Вами не погонятся!

Тот замешкался, но все же кивнул.

— Понял.

Но пока что выбраться из авто возможности не предоставлялось.

Они должны были доехать до окраин района Эдогава, где начиналась свалка. Нэнокуни, вторая огромнейшая во всем Эдо после Могильника на западе. Там будет проще скрыться Ишикаве, а также притормозить, чтобы Ямато смог выбраться и начал расправляться со всеми лично, так как продолжать езду на машинах будет бессмысленно. Там-то он справится, даже один. Уже один раз получилось же, пусть и с помощью Оторы, но зато как!.. Он ведь тоже был сумасшедшим. И взлом Оторы ни на что особо не повлиял, лишь выпустил асуру, что дремал до этого.

Это был хороший план, однако одного он не учел — жажды Тайтэна разобраться с ним как можно более кроваво. Не то, что это было удивительно. Ямато понял, что у того все не в порядке с головой еще после слухов от Широ — все же, ее папаша был человеком из «Хорин». Тайтэн чокнулся, Ямато вернул себе воспоминания и чокнулся тоже.

— Опять идет на таран!..

Было бы нехорошо, погибни в этой перестрелке Ишикава. Он не имел отношения к этой бойне. А еще он был частью прошлого — того чудесного прошлого, где была лишь проблема денег у него и сестры, где он мог позволить себе разозлиться на предложение о подставных боях. Ах, если бы он услышал это сегодня!.. Согласился бы не думая. Ямато неожиданно рассмеялся, когда их автомобиль протаранили сбоку с такой силой, что машина перевернулась. Как дикий — его просто пробило на истерику. Если бы только сейчас его видел Юаса, он бы наверняка забыл о долге. Лишь бы не связываться с Ямато вновь.

Поэтому Окамура его искал, точно. И поэтому на его след вышел Ханзе.

Дело было даже не в иконах, не в императорской крови. Хотя, нет, наверное, в последнем все же чуть-чуть. Поэтому он был настолько живучим. Божественная кровь делала его бессмертным! Вот уж точно. И он, Ямато, точно не был способен умереть! Как настоящий небожитель, он мог продолжать свой кровавый марш до конца света!

Окамура был сторонником революции. Как и Ханзе.

И в их безумном стремлении им нужен был такой же чокнутый, чтобы попросту исполнял все приказы и танцевал под дудку, не задавая лишних вопросов. И Ямато был готов делать это. Потому что ему было плевать на все. Ода говорил верно — нужен был шанс на искупление. И Ямато был готов пролить еще тонны крови, лишь бы заслужить прощения у остальных, тех, кого он сгубил до этого, и кого сгубит.

Принести огромную жертву. Тысячи трупов — ради жизней миллионов.

Но это ничего. Правда.

Главное, что он утащит с собой в ад Тайтэна, столь жестоко наказавшего Цубаки.

Удар был слишком сильным, и прочь с эстакады, сломав ограждение, вниз, на свалку, выкинуло два автомобиля. Он тоже окажется там, внизу, и, когда он придет в сознание, Ямато расправится с ним быстро и безболезненно. Просто как благодарность Цубаки. Она же любила отца, в конце концов. Наверняка хотела бы, чтобы он умер как можно скорее и не мучился. Какое славное желание… Как бы он хотел посмотреть, как этот ублюдок корчится в агонии… Но нет.

Цубаки бы этого не хотела.

— Ишикава-сан, — успел он проговорить до того, как машина замерла окончательно. Ямато не был уверен, что его вообще слышали, но на всякий случай проговорил: — Как только мы остановимся, уходите прочь. Бросайте меня. Я должен закончить начатое.

— Психопат, — раздалось шипение рядом.

Значит, согласен. Отлично.

И с этими мыслями Ямато закрыл глаза — и следом за этим наступила тьма.

С эстакады открывался замечательный вид на поднимающийся в воздух столб дыма.

Там, дальше, за свалкой была лишь Пустошь — дикая и опасная, не любящая внезапных вторжений. Говорили, что там водятся екаи. Еще пару лет назад Нитта считал это чушью собачьей, небылицами от их покровителей, чтобы не совались на все еще фонящие земли. Он был уверен, что корпорациям не были нужны неожиданно раскопанные где-то со времен Третьей Мировой бомбы, которыми можно было легко обмануть нынешние детекторы. Старая техника была удобным способом солить корпорациям. Хотя бы потому, что, в отличие от современных «умных» винтовок, ее никак нельзя было вырубить глушилками, прелесть старья во всей красе. Нитта видел такое шоу — о том, как искин захватил новейшее оборудование, и его пришлось бомбить на самолете такого возраста, что становилось страшно; кто знал, насколько далеко была выдумка от реальности? В конце концов, существовала же «Изанами», одичавший искин далеко на острове Сикоку…

Пустошь скрывала в себе ужасы прошлого. Такие же. И екаев — потому что, как он убедился полтора года назад, те все же существовали. Один из шрамов войны и раздора, последовавшего за этим. Нелепые искаженные мутациями твари, которые не понимали ничего человеческого, но все еще способные под них, людей, мимикрировать. Подражать собственным создателям, будучи в сотни раз опасней.

Хитрее.

Следы прошлого…

Нитта надеялся, что они пожрут все то, что туда упало. Стоя на краю эстакады, он пустым взглядом смотрел вниз, вдаль, на рухнувшую туда машину. Там находился их босс, еще пара коллег. По-хорошему, им нужно было спуститься и спасти их, но Нитта продолжал наблюдать за происходившим там с выражением мрачнейшего удовлетворения на лице. Некоторые вещи просто должны были случиться, даже если это было нечто настолько мрачное и ужасное. Поэтому он медлил, хотя чувство долга шептало иное. Но где долг — а где благоразумие? Где проходит та тонкая грань?

Когда сзади раздались шаги, он обернулся. Ну конечно, Никайдо. Она спешила к нему с таким видом, будто бы случилось нечто непоправимое, на ее лице он видел испуг, искренний. Так забавно. Она всегда была верной девочкой. Даже к Хараде тяготела. Ничего удивительного, что в итоге согласилась ее вытащить — потому что была верна.

— Почему ты стоишь?! — рявкнула она.

Нитта лишь пожал плечами, после чего перевел взгляд вниз, на перевернутый автомобиль, находившийся так далеко, что казался всего лишь игрушкой на ладони. Пока что из него никто не выбирался. Хорошо. Хорошо. Он надеялся, что так все и останется… Но Нитта был реалистом, и знал, насколько тяжело иногда бывало убить человека.

— А почему я должен делать что-то еще? — ласковым тоном осведомился он.

— В смысле?! — Никайдо рассвирепела. — Господин упал вниз! Нужно…

— Не <i>нужно</i>, Акира-тан. Ничего из этого не нужно.

Когда она ошеломленно взглянула на него, Нитта прижал палец к губам, после чего кивком указал вниз, на перевернутый автомобиль. Он не был уверен, выжил ли босс и те товарищи, что были с ним, но насчет мальчишки, за которым они гнались, не сомневался. Тот был живучей тварью. То, как расправился он с Харадой…

Два раза связывался с «Хорин», всегда выходил победителем.

Настоящее ручное чудовище Окамуры. Теперь понятно, почему тот так сильно хотел его себе назад. И ясно, отчего он приглянулся Ханзе. Но где сейчас Ханзе, и где — этот Ямато? Чудовище переживало своих хозяев с такой легкостью, что иногда Нитта сомневался в том, что он был человеком. Может, очередная тварь в чужой шкуре, как и Инари; просто забывшая, что когда-то давно не была человеком.

Он указал пальцем вниз и сквозь зубы процедил:

— Нам всем будет гораздо лучше, если он попросту исчезнет.

— О чем ты таком говоришь?.. — залепетала Никайдо, отшатнувшись на шаг назад.

Глупое представление ради очищения собственной совести.

Нитта прекрасно знал, что Никайдо думала о Тайтэне. Что думали все они, те, кто застал инцидент годичной давности. Какая ирония: если бы это случилось не с ними, им было бы все равно, они выполняли бы указания смирно. Но людям свойственно преступать правила ради собственных желаний, целей, и месть была как раз из таких. О, Никайдо ведь тоже ощущала ее жажду… Но она была послушной девочкой, и потому сомневалась.

Логично… Логично…

— Нам не стоит его спасать.

— Да как ты…

— Верно я говорю? — перебил ее Нитта и многозначительно переглянулся с подчиненными, стоящими поодаль. Те и слова вопреки не сказали, и он вновь взглянул на ошарашенную Никайдо, смотревшую на него с искренним ужасом. — Сама рассуди. Что нам будет от спасения Тайтэна?

— Но он же…

— Брось это свое «но он же»! — неожиданно рявкнул он и скривился. — Как надрессировали в своем клане, так и бормочешь?!

Когда Никайдо окончательно заткнулась, в ужасе смотря на него, Нитта одарил ее широкой ленивой улыбкой и вновь кивнул вниз, на свалку. Можно было бы выстрелить, посмотреть, как загорится автомобиль, но он все еще уважал своих товарищей. Было бы грустно, не выберись они из авто. Они-то крепкие. Они-то — не Тайтэн.

Следом он уронил:

— Посмотри на эту тварь внизу. Разве ты сама не говорила, что зла? Вспомни, что он сделал с Харадой. И это не конец. Он окончательно двинулся крышей, — когда Никайдо испуганно вжала голову в плечи, Нитта бросил на нее мрачный взгляд и ядовитым тоном прошипел: — Неужели ты хочешь помочь ему?

— Но разве… Господин Вашимине…

— Господин Вашимине не расстроится, если Тайтэн погибнет в бессмысленной гонке за каким-то вором, — хмыкнул он. — Пойми же уже, Акира-тан. Там, внизу, уже обреченный человек. Тот, из-за кого Харада… Ну, — помедлил, — ты знаешь. Не лучше ли будет избавить мир от его существования? А компания перейдет к Вашимине, который в тысячу раз адекватнее.

Никайдо с ужасом смотрела на него, и Нитта мог понять, почему.

Для нее, выросшей в семье, где всех заставляли чтить старших, такое просто в голове не укладывалось. Сам Нитта давно уже плюнул на устои и традиции. Именно поэтому он легко сошелся с Ханзе — тот прекрасно знал, насколько глупым было их общество, выстроенное на старых, сгнивших правилах, где рулили одни старики. Власть у таких людей, как глава Накатоми — рак для их и не без того больного общества.

Никайдо все еще смотрела на него со страхом, и, сделав шаг к ней, Нитта заглянул ей в глаза.

— Ну? Так что ты решила?

Некоторое время она молчала, опасливо смотря вниз. Затем, когда подняла взгляд, выражение лица у нее переменилось; стало более жестким, а взгляд приобрел нотки опасности, словно это она тут его испытывала, а не наоборот. Она ведь могла размозжить ему череп одним ударом, он был в курсе, но медлила…

Потому что знала, что он прав.

Нужен был лишь толчок в нужную сторону.

— Если я не соглашусь, ты убьешь меня? — вкрадчиво поинтересовалась она.

— Не говори ерунды, Акира-тан.

Она убила бы его быстрее. Куда ему тягаться с человеком, у которого с детства в кости вливали био-полимер? Но ему определенно точно понравилось то, что она подозревала подобное. Боялась… Вкус власти был приятен. Нельзя было заиграться, правда.

Пусть думает, что думает. Если ей так удобно.

— Значит, — едва слышно вдохнула она, — мы сообщим господину Вашимине, что господин Хорин погиб.

Нитта вежливо улыбнулся ей, после чего взмахнул рукой, призывая оставшийся отряд отступать.

Уже в машине, когда они отъехали на приличное расстояние, Нитта кивнул водителю, после чего достал старенький телефон, добытый еще у братков из «Кабуки» на одном из подпольных рынков. Он привык пользоваться связью, встроенной в его деке, но с этим конкретным человеком он предпочитал контактировать лишь так. Вероятность обнаружения была гораздо меньше, плюс ко всему это отрезало этого ублюдка от корпоративных каналов.

Нитта слышал порядочно историй о том, как некоторые нетраннеры умудрялись взламывать базы данных даже с помощью простейшего телефона. Не то, что он был впечатлен умениями <i>этой</i> персоны, все же, Ханзе был в тысячи раз умелее, но он предпочитал не давать себе даже повода для беспокойства. Были некоторые вещи… которые он предпочитал контролировать. И это касалось этого типа на все сто процентов.

На том конце трубку сняли практически моментально, и раздался полный энтузиазма молодой голос, который абсолютно точно не сочетался с той тварью, что скрывалась за фальшивым человеческим обликом:

— Мики-тян!

— Вот ты и попался.

— В смысле?!

— «Мики-тян» — это детектор долбоебов. Ханзе и ты проверку не прошли.

По ту сторону раздался звук, близкий к кашлю. Явно не ожидал подобного ответа.

— Сразу оскорблениями бросаешься? Что звонишь-то? Или просто настроение хорошее?

Нитта бросил взгляд на зеркало заднего вида и хмыкнул, после чего ласковым тоном обронил:

— Свалка Нэнокуни рядом со складом «Оуги». Прямо на окраине. Твой дружок ждет тебя там.

— Сразу к делу! Вот ты какой чудесный, Мики-тян. Спасибо. До встречи.

Судя по голосу, собеседник улыбался. Нитте его улыбка не нравилась, больно уж фальшивая.

— До встречи.

Затем Нитта бросил трубку и провел ладонью по лбу.

Что ж, его часть была на этом закончена. Все остальное оставалось за Инари. А то, что он справится — не оставалось сомнений. Все же, он та еще тварь из прошлого. Хуже, чем Тайтэн. Но пока они работали вместе…

Его это не волновало.

Когда Ямато распахнул глаза, над ним был ржавый потолок.

Значит, выжил — промелькнула радостная мысль в голове. За время работы шиноби он успел свыкнуться с мыслью, что на задании легко погибнуть, и смерть не то, чтобы особо пугала его; и пусть воспоминания еще были повергнуты туману, но постепенно он все вспоминал, мгновение за мгновением. Опасность и риск всегда сопровождали его, где бы он ни шел. Наверное, это было неправильно. Жизнь надо было любить и ценить, а вместо этого он просирал ее на всякие глупости. Работа с Окамурой, Ханзе… Надо было научиться ценить наконец то, что, несмотря на все идиотские трудности, по какой-то счастливой случайности он все еще продолжал жить. Сейчас он все еще дышал, думал… Был жив, да, и это было главным.

Судя по вони вокруг, он все еще был на свалке. Под каким-то самодельным тентом из ржавых железок, тяжело было сказать точнее. Рядом слышались чужие шаги, скрежет железа друг о друга. Кто-то ворошит арматурой угли, понял Ямато по едва слышимому запаху горелой бумаги, что чуть пробивался сквозь симфонию мусорной вони. На улице было шумно: гремели капли, ударяясь о железную крышу. Дождь. Судя по шипению, следовавшему после ударов о землю — кислотный. Давно их не было.

Судя по тому, что он лежал рядом с этим самодельным костром, рядом с ним был Ишикава или его водитель. Другие убили бы без промедления. Поэтому у него было время немного выдохнуть и обмозговать произошедшее, все еще притворяясь спящим.

Значит, Тайтэн вышел на его след. Это было, несомненно, очень плохо. Он думал, что спустя полтора года «Хорин» не будет особого дела до того, где он шатается, потому как это дело былое — и в первый раз им действительно было плевать, но сейчас, кажется, он растормошил осиный улей. Неужели смерть Цубаки настолько тронула Тайтэна? Но ему было наплевать на дочь, когда он закрывал ее в золотой клетке, подключал к тем аппаратам, к «парамите»… Почему же именно сейчас вдруг выплеснулось? Ему еще повезло, что «Хорин» не пришли за ним всеми своими силами, с Тайтэном явился достаточно маленькой отряд, из чего Ямато сделал логичный вывод, что совет директоров это развлечение не одобрил. Это было личное, иначе бы за его головой явился кто-то более страшный, чем отряд из пяти машин. Широ говорила что-то о том, что у Тайтэна окончательно стало «плохо с мозгами» (она выразилась именно так), и его планировали сместить.

Ямато это видел.

Может быть, Нитта был там, в этой сумасшедшей гонке, лишь для того, чтобы исполнить последние наставления Ханзе? Но это было глупо. Нитта не был идиотом, он наверняка понимал, что его товарищ проебался, а потому продолжать его дело было самым глупым, на что только можно было согласиться. Скорее всего он активно подлизывался к директору после смерти Цубаки, в которой был виновен подчиняющийся Хараде отряд. Вот и все.

Надо было поблагодарить Ишикаву за то, что помог ему выбраться. И потом добраться до Окамуры. Да, именно так. Согласившись с этими мыслями, Ямато медленно распахнул глаза и скосил взгляд в сторону. Все было именно так, как он и предполагал: железный тент, свалка и кислотный дождь.

И костерок, перед которым сидел один человек.

Однако, это был не Ишикава. Ямато моментально узнал этот силуэт даже сзади.

Он мгновенно вскочил на ноги, но тут же пошатнулся — голова отдалась болью. Сильно же его приложило — и этот звук привлек человека у костра. Обернувшись, они встретились взглядами — Ямато и Тайтэн. Однако, вопреки всем ожиданиям, на лице последнего не было никакой самодовольной ухмылки или иного победного выражения, абсолютное равнодушие. Словно сейчас они не были смертельными врагами, которые были готовы вцепиться друг другу в глотки.

Когда Ямато уже было приготовился броситься вперед — он предположил, что сможет придушить Тайтэна голыми руками — тот вновь отвернулся к костру и продолжил помешивать угли.

Звуки дождя усилились.

Ямато замер, напряженный — как натянутая тетива.

— Не имеет смысла сейчас устраивать кровопролитие, — наконец, произнес Тайтэн. У него был глубокий низкий голос, слегка хрипловатый. — Я знаю, ты это дерьмо обожаешь, но сначала подумай своей пустой головой. Хоть раз. Полезно, знаешь?

— Я тебя убью! — взъярился тот.

— Как ты уже сделал с моей женой и моими детьми?

Тайтэн вновь уставился ему в глаза, и лицо у Ямато перекосило.

Он не сумел вымолвить ни слова.

Да, он уже свыкся с мыслью, что облажался. Что жена Тайтэна вместе с его сыном были необходимыми жертвами… пытался так думать, вспоминая видение той женщины, Хорин Аи. Видел ее протянутую руку. Но необходимыми кому, Окамуре? Оторе? Да. Он ошибся. Тогда… это была ошибка. И Цубаки… Ему было жаль ее, он и правда был виноват в том, что не дослушал про предохранители, но вместе с тем смерть была лучшей судьбой для нее, чем продолжение такого страшного существования. Жизнь на острие иглы, агония каждую секунду — разве любящий родитель мог обречь родное дитя на подобную судьбу?

Ямато не помнил многого; воспоминания о делах до потери памяти были, но лица людей вне заданий расплывались. На кого он работал, с кем дружил, может, любил ли кого… Были ли у него родители? Хотя? Вряд ли. Но даже их уход или смерть были более милосердны, чем это.

Крепко сжав кулаки, Ямато сделал шаг в сторону Тайтэна и процедил сквозь зубы:

— Хочешь, чтобы я перед тобой что?! Извинился?! Ползал на коленях?!

— Извинениями их не вернешь, — заметил Тайтэн.

Ямато знал, что это так. Нужно было оставаться спокойным, тот намеренно провоцировал его, но он не мог — все это настолько сильно выбешивало его, что он был готов броситься на Тайтэна прямо сейчас и вспороть ему глотку. Да, это продолжило бы бессмысленный круг кровопролития, но зато Тайтэна бы не стало. Цубаки была бы рада — раз она так боялась его. Он умрет быстрой смертью, не такой болезненной, как она.

Это будет правильно. Правильно. Правильно…

— Это ты виновен в ее смерти.

— И это я выдернул провода? — Тайтэн ухмыльнулся, глядя на то, как оскалился Ямато. Во взгляде его появилась снисходительность. — Ну-ну, не изображай из себя дикое животное. Я знаю, насколько бессмысленно сейчас перебрасываться обвинениями. Ты проебался, я проебался. Ну? Доволен?

Можно было выбить арматуру у него из рук. В этом случае Ямато сумел бы воткнуть ее Тайтэну в глотку. Выйдет не очень быстрая смерть, но зато сработает. Пока он будет захлебываться в крови, Ямато свернет ему шею, ускорив процесс. Да. Хороший план.

Отличный.

— Знаешь, забавный факт. Если бы ты не убил мою жену, то Цубаки никогда не пришлось бы участвовать в проекте.

Тайтэн озвучил это такой интонацией, словно это была какая-то шутка.

Но Ямато видел по его глазам, что и он был лишь в шаге от того, чтобы вцепиться ему в шею. Это не укладывалось с тем фактом, что, судя по всему, именно он вытащил Ямато из автомобиля Ишикавы и оттащил сюда. Зачем? Чтобы прикончить лично? Но почему тогда дождался, когда он очнется? Все это было слишком странно и подозрительно.

Он решил озвучить этот вопрос: грубо и резко. Тайтэн сам был виноват, что не убил его, но Ямато рассудил, что человек, который вполне себе успешно заставлял совет директоров трепетать перед ним (судя по словам Широ), мог сделать это не сколько из желания поглумиться, а потому, что так было логично. Как бы он не ненавидел сущность проекта «Химико», он все еще понимал, что при всей его не гуманности тот был если не прорывом, то чем-то точно новым.

Наука требовала подобного.

Жертвы… Идолы.

Тайтэн сделал своим идолом науки Цубаки. Ребенка нового поколения, что легко мог синхронизироваться с техникой.

Окамура сделал своим идолом революции против корпораций Ямато. Ребенка с кровью императора, в которого легко мог поверить народ.

Они с Цубаки были лишь разменными монетами.

Но какая разница? Ямато это не волновало. Да, пусть так. Это не имело значения.

— Зачем ты вытащил меня? — наконец, тяжело произнес он и скосил взгляд на улицу. Кислотный дождь продолжался.

Что случилось с Ишикавой? Был ли он жив? Или Тайтэн пристрелил всех, кто был в автомобиле? Ох, было бы нехорошо. Ямато надеялся, что, все же, Ишикава последовал его совету и бросил его. Это было бы логично. Раньше он был уверен, что тот бы так и сделал, но сейчас, когда взгляд на мир потихоньку менялся, он уже не мог говорить настолько категорично. Отчего-то человек, которого он возненавидел год назад, теперь виделся ему самым обычным дельцом, без самодовольства, лишь предлагавший заработать вместе.

Каким же дураком он был, что отказался!..

— Что, решил все же не бросаться сразу в бой? — лающим смехом рассмеялся Тайтэн, после чего поднялся. Он был выше Ямато на добрую голову, и, презрительно смотря на него сверху вниз, произнес: — Потому что в некоторых случаях даже враги должны действовать сообща.

В отражении его очков, разбитых, Ямато видел себя: злого, бледного. Похожего на дикую собаку.

— С чего бы?

— Взгляни вокруг, — Тайтэн обвел окружение руками. — Мы — посреди самой жопы Эдо. Вылетели с эстакады вниз. Никто в здравом уме сюда не сунется, потому что люди не выживают после таких падений. Связь здесь не ловит, мы одни. Можно, конечно, поодиночке добраться до края свалки, но это будет проблематично, ведь здесь снуют жадные тараканы, которые убьют нас только потому, что мы посягнули на их территорию. Уверяю, они уже разобрали то, что осталось от автомобилей.

— Поэтому ты решил оставить меня в живых? — скривил рот Ямато. — Чтобы защищаться от скавов?

— На свалках Эдо водятся куда более опасные твари, чем какие-то мусорщики.

— Ты, например?

— Опять пустился в оскорбления?

Ямато крепко сжал зубы. Ладно, это действительно было уже слишком глупо и по-детски.

Он попробовал связаться хоть с кем-то через деку, но сигнал и правда не проходил. Он слышал от Окамуры байку, что скавы специально ставили глушилки на своих территориях, чтобы если сюда выкидывали корпоративную технику, то ее можно было разобрать без проблем, сами же пользовались старыми рациями на других частотах. Кто бы мог подумать, что это правда.

— Поэтому я предлагаю тебе сделку, — змеиной усмешкой улыбнулся Тайтэн. — Мы добираемся до пункта контроля вместе, оттуда уже связываемся со своими, кто нас заберет.

— Так просто? Без бойни?

— Ну, заберут ли они трупы или нет — другой вопрос.

Я смогу убить Тайтэна там, вызвать Окамуру на помощь, отметил в голове Ямато. Точно. Тайтэн очевидно тоже планировал убить его в финальной точке их путешествия на конец мира, около вышки… наверное. Сейчас, если подумать, выглядело так, словно сфера интересов сместилась с мести на собственное выживание. Сложно было понять, что было на уме у психопата.

Но Ямато был таким же.

Ненормальным.

— Почему ты думаешь, что я соглашусь?

Он поднял голову и уставился в глаза Тайтэну, и того прорвало на смех. Истеричный, нервозный, совсем не шедший человеку его уровня.

Хорошо помнились старые записи выступлений Тайтэна по телевидению, и человек перед ним, со впалыми щеками и потускневшим лицом ничуть не напоминал того, кто с ухмылкой отвечал на расспросы ведущих. Помешался. Чокнулся. Все это время, всю истерику, Ямато сверлил взглядом шрам на его виске. Надо было добить его тогда, четыре года назад. Надо было убить его, и тогда Цубаки бы не умерла и не стала бы ядром «Химико».

Но он не сделал этого.

Потому что?..

— Потому что ты благородный дебил, если ты не понял, — утерев проступившие слезы, хмыкнул Тайтэн. — Неужели настолько не очевидно? Даже если это идет во вред другим, ты, притворяясь психопатом, убиваешь лишь тех, кого тебе велено. Чья смерть принесет пользу твоим покровителям. Играешь героя, который проявляет милосердие. Может непроизвольно, но твоя логика видна.

Ямато широко распахнул глаза, отшатываясь.

— Что за чушь?!

— Ну, ты убил мою жену и сына лишь потому, что они были связаны с «Химико», — Тайтэн постучал по виску костяшкой. — Цубаки не была нужна тебе, она лишь мешала добраться до самого проекта. Поэтому я выжил, хотя бы мог меня убить. Поэтому ты и не убил Хараду, хотя у тебя была возможность. Поэтому и меня ты не убьешь прямо сейчас, хотя хочешь. Просто потому, что сейчас тебе это не нужно. Ведь ты понимаешь, что выгодней работать вдвоем, пока мы тут. А прикроешь все это своим благородством.

Он взглянул на улицу, когда Ямато остался стоять на месте, как вкопанный. Что за чушь. Что за…

По спине пополз нехороший холодок. Он вспомнил Хараду, как тот тянул к нему руку. И правда ведь, мог убить. Это было бы логично. Чтобы отомстить за Ханзе. Но…

— Дождь заканчивается.

Тайтэн неожиданно отвернулся.

— Идем. Не хочу торчать на этой свалке еще какое-то время.

Дорога до указанной точки — старого центра управления, вестимо, существовавшего еще в те времена, когда свалка была местом официальным и управляемым, откуда можно было связаться с Эдо — должна была занять меньше дня. Да, пешком расстояния тут были не самыми маленькими, но терпимо. Кувыркание в машине сказалось на них двоих не самым лучшим образом: у Ямато раскалывалась голова, он заметно подволакивал ногу, когда как у Тайтэна что-то не так было с рукой. Из заметного. Поэтому, подумалось ему, он и предложил пойти на мировую. Скавы были слабаками, но Ямато понимал, что против толпы даже его умения не сработают, особенно с подвернутой-то ногой.

Идти рядом с Тайтэном было… странно.

Цубаки и правда была его дочерью — что-то в профиле выдавало. Взгляды, некоторые привычки — понятно, от кого она их понахваталась. Иногда в голове закрадывались мысли, что в том, что этот человек полностью тронулся крышей, виноват был именно Ямато — тем, что согласился полезть в башню «Хорин». Сюрреалистичное ощущение… Но Ямато быстро одергивал себя. Если бы не Отора, захвативший контроль над его телом, то он бы и не устроил ничего. Тайтэн правильно говорил про принципы, фальшивое благородство, и, видимо, Отора невольно перенимал черты той личности, которую заменял. Ведь по какой-то причине он же не убил Тайтэна, хотя, Ямато был уверен, в обычном состоянии он бы именно это и сделал.

Он был плохим человеком, Ямато понимал это. Следовало убить Тайтэна… Но именно его, Ямато, руками был создан этот образ. Вероятно, раз он все же тронулся, в нем изначально были не самые лучшие черты, но, если бы Окамура не решил соединить полезное с приятным, выкрав необходимые для своего плана инструменты именно у «Хорин», хотя при тех же условиях он мог атаковать любую другую из мелких дочек «Ишиды», то ничего бы этого не было.

Черт, кажется, его слова зародили в Ямато сомнения. Когда он только обрадовался, что наконец-то мог отринуть ту фальшивую личность, под которой жил вместе с Юкико. Теперь же… Оглядываясь назад, как просто было раньше, в прошлом.

— Тебя кто-то послал? Убить их.

Голос Тайтэна вывел Ямато из мыслей, и, нахмурившись, он уставился на того. Но Тайтэн даже не смотрел на него — просто шел вперед. Вот уж умение держать лицо перед публикой. Все пиджаки были скользкими крысами, как не взгляни.

— Никто. Это вышло случайно.

— «Случайно»?

Судя по тону, не поверил.

Ямато не мог обвинить его даже в том, что тот сначала задавал вопрос, а потом сомневался. История и правда звучала фальшиво.

— Какая разница? Ты все равно не поверишь. Подумаешь, что я оправдываюсь.

— Мне было интересно послушать твою точку зрения, пока у нас есть возможность.

Вот это желание. Ямато аж фыркнул от шока.

— И что? Услышал? Доволен? Четыре года назад это было простое столкновение. Сейчас… Мы с Цубаки-сан знали друг друга недолго, но подружились. Она попросила вытащить ее оттуда, потому что ты проводил над ней те ужасные эксперименты. И знала, что мы полезем, чтобы… — он замялся. — Какая разница.

— Значит, тобой все же кто-то руководил.

— Мои наниматели не играют роли. Выполнял работу-то я. Они никогда не давали приказов убивать. Тем более Цубаки.

Окамура пусть и испытывал нечто сродни неприязни к «Хорин», как сделал вывод Ямато из его слов и поведения тогда, перед делом, но все же никогда не отдавал приказа убивать. «Так нужно», говорил он в расплывчатых воспоминаниях. «Не убивай зазря», так же добавлял он. Окамура всегда жаждал меньшей крови, всегда искал тихого мирного пути. Странные решения для такого человека, но, может, он руководствовался чем-то. Считал быть может, что только искренностью можно было прийти к решению. Найти панацею. Ханзе ничего такого не говорил, он и сам был не против убить парочку людей, что стояли на пути, но, все же, изначально они планировали провернуть все бесшумно. Это потом все пошло наперекосяк из-за вмешательства Харады.

Ханзе согласился помочь Цубаки. Значит, он не хотел быть злодеем. Окамура бы тоже ее спас.

А Ямато ее убил.

— Это была ошибка, — упрямо повторил Ямато. — Я облажался. Выдернул провод раньше времени. Если бы я знал про предохранитель…

— Не понимаю, по какой причине ты их защищаешь… — вздохнув, Тайтэн жестом остановил Ямато от дальнейших возражений. — Это твой комплекс «героя»? Ты берешь на себя ответственность даже там, где вина не окончательно твоя. Как верный пес.

— Ты меня оправдываешь?

— За то, что ты убил дорогих мне людей? — отчего-то его это рассмешило. — Нет, уволь. Харада говорила тебе про предохранитель, ты не послушал. Видишь ли… Ты исполнитель. Ты виноват. Но ничуть не меньше, чем нанявшие тебя люди. Кто они?

Ямато ощерился.

— Даже не жди. Так ты хотя бы пытаешься убить лишь меня.

— И правда, все еще играешь «героя»…

Да, глупо было их покрывать. Но он не хотел. Это были его проблемы. И Оторы. Но искать Отору в Эдо было бессмысленно, а выдавать контакты Окамуры или Ханзе было попросту глупо. О том, что стало с его предыдущими товарищами после бойни он не знал; после ухода они так и не связывались, и вновь окунаться туда… Не было желания. Но… Ведь в этих словах была правда. Крошечная истина. Он ведь правда…

Правда…

Закрывал глаза на все это. Играл героя. Притворялся благородным.

Искал искупление для самого себя.

— У тебя есть семья?

Очередной вопрос с подвохом?

— Нет.

— Поэтому ты и не понимаешь. Что такое потерять члена семьи. Почти всю ее…

Голос Тайтэна был вкрадчивым, но так и звенел злостью.

Ямато понимал это чувство, но скорее интуитивно; он не мог ему посочувствовать, ведь всегда был один. Кроме Юкико, но Юкико была с ним не всегда. Но, при всем нежелании признаваться, у Тайтэна было больше поводов злиться. В отличие от него, знакомого с Цубаки от силы пару дней, Тайтэну она была дочерью. Пусть и любил он ее больной неправильной любовью.

— Ты в принципе ненормален, ты знал? Тебе не свойственно по-настоящему проявлять эмоции… Я заметил это с записей камер. Ты вряд ли это помнишь, но в самом конце, когда Цубаки умерла, а Харада умоляла тебя не убегать, ты проигнорировал ее просьбы. Как и не помог своим друзьям, хотя та беловолосая женщина просила тебя остановиться ради третьего вашего товарища. Твоя работа была выполнена, ты просто забрал недостающий у тебя компонент — руку — и ушел.

Так все и было.

Ямато сбежал. Потому что зассал. Потому что не хотел брать на себя больше ответственности. Чисто на автомате покинул помещение, не слушая, игнорируя, и только потом отошел — и тогда же вернулся к Оторе на квартиру.

План провалился, большее его не волновало.

— После этого записи прерывались. На месте не удалось обнаружить твоих товарищей, а Хараде было не до того, чтобы все рассказывать. — неожиданно, на лице Тайтэна проступила кривая ухмылка. Ямато это не понравилось. — Но тела Цубаки уже не было. Это тоже сказали вам сделать ваши наниматели?

— Что?

От вопроса он растерялся.

В смысле не было тела? С чего бы ему там не быть? Он ведь лично видел труп Цубаки — на кресле, со спекшимися мозгами. Разве она не должна была быть там, разве…

Когда Ямато замер, как вкопанный, Тайтэн резко остановился и взглянул на него с легким недоверием, после чего повторил:

— Тело Цубаки забрали.

— Не «Химико»?

У Ямато не укладывалось это в голове. Если Отора сумел вытащить Ханзе, то зачем он забрал с собой тело Цубаки, если, предположить, что это было его рук делом? Не «Химико», за которой они пришли? Или же воспоминания вновь подводили Ямато, и Цубаки забрал именно он? Но зачем ему было это нужно?.. Или забрали и «Химико», и Цубаки?..

Труп…

Ему вспомнился работавший холодильник с плотно закрытой крышкой. Тот, что стоял в квартире Оторы. Невольно рука потянулась ко рту, закрывая; к глотке подступила желчь.

Судя по всему, ужас на его лице был настолько искренним, что даже Тайтэн чуть смягчил взгляд, вновь вернувшись к простому легкому раздражению.

— Значит, ты об этом ничего не знаешь. Хм…

Когда он развернулся и направился дальше, Ямато побрел следом. В голове он все еще обдумывал, кто мог забрать тело Цубаки. Это не Отора… Ну зачем ему, правда? Могли ли это быть другие люди? Нитта? Но Нитта был занят с людьми Окамуры. Тот парень, Инари? Но зачем ему труп Цубаки, если он тоже интересовался «Химико», и она не была даже его окончательной целью — лишь ступенькой на пути к самому Ямато?

Холодильник никак не шел из головы.

Он знал.

Он все видел.

Он…

— Я даже не могу похоронить свою дочь, — на губах у Тайтэна на губах заиграла жесткая улыбка. — Представляешь?

В полностью темной комнате зажглись лампы. Они висели низко, над столом, отчего стоявшие на нем предметы отбрасывали черные длинные тени.

Зазвучал голос:

— У современных детей выработалась интересная мутация. Если ты бывал в других городах, то, наверное, слышал истории о культах вокруг таких, тех, которые управляются с технологиями на манер лучших нетраннеров. При этом просто потому, что они такими родились. Эволюция, скажешь ты? Возможно.

На столе стояло несколько огромных стеклянных колб. Все они были разного размера: в самых маленьких плавали глаза, отделенные от оптики, в другом — позвоночник с привинченными к нему портами. Еще больше частей тела — руки, ноги, часть торса. Но в самом центре, под лампой, стояла колба с головой. С закрытыми глазами, ее бывшая владелица словно спала. Так и не скажешь, что ее труп был выпотрошен и разделен на части.

— Неровно, да? Я все же не мясник. Не люблю копаться в мясе… Пытки — это так старомодно.

Чья-то рука постучала по колбе с головой.

— Мне был интересен феномен этих детей. Синдром цифрового восприятия. Как спектр аутизма. Видишь ли, это явление начинает приобретать распространение. Особые дети, чьи мозги работают ничуть не хуже компьютеров! Корпорации охотятся за такими, но найти хотя бы одного — сложно. Видишь? Смотри. Основная нагрузка «Химико» ложилась на оцифрованную личность, искин, и лишь двадцать процентов — на человека. Но это лишь в случае первого прототипа «Химико».

— У меня не осталось выбора, — голос Тайтэна звучал равнодушно, устало. — После смерти Аи, моей жены, я пожертвовал свою дочь науке, чтобы выявить, насколько далеко лежит порог, когда такой особый ребенок способен контролировать машину в идеале. В случае Аи искин брал на себя восемьдесят процентов нагрузки, дальше она выдержать уже не могла, но Цубаки легко тянула и шестьдесят на себе. Значит, подумал я, все дело в том, как рано были установлены импланты.

— Чем раньше мозг начинает учиться работать с имплантами, тем проще освоить технику. Многие ставят своим детям их прямо в мозг, потому как без них жизнь сейчас не представляется возможной. Ну, знаешь? В корпу тебя охотнее возьмут с декой, потому как не надо будет устанавливать корпоративный софт и тратить деньги.

Пальцы стучали по банке с головой, но все медленнее и медленнее, пока совсем не остановились.

— Думаю, это известно любым крупным корпам. Дети-солдаты, монахи — все последствия агитации наших покровителей за кибернизацию. И для того, чтобы понять, зачем, мне всего-то стоило вскрыть голову одной мертвой девочке. Вскрывать череп так тяжело… Ты не представляешь.

— Не осталось выбора, значит?

Ямато крепко сжал зубы, и Тайтэн лишь скривил губы, даже не оборачиваясь на него.

— Я знал, что ты не поймешь.

— И зачем тогда рассказываешь?

— Ты ведь наверняка думаешь: зачем я сделал это с Цубаки? Это же бесчеловечно. Но Аи всегда интересовалась подобным. Она говорила, что не жалко будет рискнуть жизнью, чтобы изучить хоть что-то. Иронично, что в итоге она погибла в результате сбоя собственного же проекта. Но я знаю, что она была готова продолжать: и потому Цубаки стала новым ядром. Ты видишь в этом лишь пытку, но я — жертву ради науки. Одна жизнь ради миллионов! Разве это не благородно?! Этого хотела бы Аи!

— Представь! Цубаки — даже не самая лучшая в этом, всего лишь прототип.

Кулак ударил по столу рядом с колбой.

— Но она — уже что-то. Настоящее сокровище в коробке. Но это только начало! Если она была дочерью Тайтэна и Аи, участвовавшей в проекте, значит, их геном не отторгает технологии, наоборот. И если получилось с Цубаки, представь, что выйдет, если новый ребенок Тайтэна получит импланты еще раньше?

— Для того, чтобы проверить, насколько хорошо работает проект, я решил найти новое ядро. Ребенка, которому можно будет поместить импланты с самого рождения. Посмотреть, как он будет привыкать к технологиям с самого детства. И затем взглянуть на результат.

— И ты пожертвовал чьим-то ребенком ради этого? — осклабился Ямато. — Раз из твоих остался лишь уже взрослый сын.

— О нет, Такигава.

Тайтэн взглянул на него так, словно этот вопрос опечалил его. Будто бы настолько глупым он был.

И что-то в этом взгляде Ямато крайне сильно не понравилось.

— Полтора года — достаточный срок для рождения нового ребенка. Новой дочери.

— Жаль, что все вышло так.

В свете лампы мелькнули очки, и, проведя рукой по поверхности колбы, Ханзе взглянул на своего невидимого собеседника и улыбнулся во весь рот. В полумраке его глаза сверкнули ярким зеленым цветом.

— Но, эй. Это ведь лишь новый повод броситься в исследования с головой, ты так не думаешь?

Некоторое время они шли в молчании.

Ямато не знал, что ему добавить. Что вообще сказать. У Тайтэна был еще один ребенок, значит? Какая-то девочка, которой он едва не с рождения начал вживлять импланты. Это было бесчеловечно, жестоко, но что Ямато мог тут сделать? Он не собирался и третий раз бросаться на «Хорин», тем более, он даже не знал, где сейчас этот ребенок. Проще было закрыть глаза и смириться, ведь неведение — блаженно. Но что-то внутри него полыхало от негодования, от ощущения, что так поступать было нельзя.

Разве это было справедливо?

Но кем он был, чтобы это осуждать? Если бы Отора не проник к нему в голову, если бы Хорин Аи была все еще жива, то ни Цубаки, ни этот ребенок не вынуждены были бы страдать сейчас. Но Отора не коснулся бы его, не скажи Ямато лезть туда Окамура. Все сходилось лишь на нем, и это он был виноват: в смерти Хорин Аи, Цубаки. И в мучениях этой маленькой девочки.

Но в какой-то момент пришлось отложить эти размышления в долгий ящик.

Когда Тайтэн говорил про «тварей», что обитают на свалке, он подразумевал вовсе не скавов.

Ямато знал это.

Знал обо всем — о том, что за чудовища водятся в Пустошах, о том, что самые разумные из них даже проникали в Эдо. Зачем? Чтобы полакомиться человечинкой? Сам Ямато считал это глупостью, а потому слухи о екаях воспринимал с огромным скептицизмом. Не то, что он не верил в существ из Пустошей, их существование было очевидно из кучи слухов от самых разных людей, но то, что какие-то из них могли проникнуть даже на окраины города… Глупость. Границы Эдо патрулировали, он знал это, поэтому никакая тварь оттуда сюда проникнуть не могла. Это было попросту невозможно.

Он никогда в жизни не видел екая. Но сейчас столкнулся — нечто огромное, белое, напоминающее волка или собаку… Нет, скорее крысу. Оно преследовало их по пятам, но особо близко не подходило, отчего Ямато начал подозревать, что тварюга либо не планирует нападать… по каким-либо причинам, либо чего-то выжидает. Второе звучало намного логичнее. Это же животное. Он читал о них в Сети.

Он сообщил Тайтэну о слежке. Если уж они заключили мир на время нахождения тут, то можно было и поделиться. Ямато подумывал о том, чтобы бросить своего вынужденного товарища в скитаниях по свалке на съедение твари, но Тайтэн был прав: вместе у них было больше возможностей выбраться отсюда живыми. У Тайтэна было множество ресурсов, плюс сейчас человек, следящий за тылом, был полезен; можно было бы не довериться, но тот сам подставлял Ямато свою, подразумевая ранее заключенный мир. Конечно, желание помогать ему, Ямато, он все еще не понимал, подозревая, что против него что-то планируют, но пока Тайтэн не провоцировал его на драку, можно было и потерпеть. А потом…

Потом он что-нибудь придумает.

И убьет его. Точно. Не станет уходить от этого… как говорил Тайтэн…

Каждый раз, когда Ямато задумывался об этом, ему становилось дурно. Он не знал, что было виновато в собственном образе мышления: у него никогда не было никаких особых принципов или случаев, что заставили бы поступать его именно так, а не иначе. Как приказали. Будто бы что-то вдолбило в голову, что он должен четко следовать указаниям…

Но это глупо. Да, Тайтэн был прав в этом, Ямато и правда так поступал… Слушался Окамуру, Ханзе, которые не упоминали лишних убийств — и без надобности, без случайностей, Ямато никого не трогал. Но что тогда с Ишикавой? И Цунефусой? Или же он не считал их своими «нанимателями»? Ишикаву до последнего времени он вообще ненавидел и не полагал, что работает на него. Цунефуса же был ему скорее другом.

Выходит, причина в этом?

Что-то в его голове вынуждало его так поступать… Это было нехорошо. Ямато мысленно отметил, что, если выживет — все же, он был реалистом, и понимал, что Тайтэн тоже наверняка не лыком шит — то обязательно наведается к хорошему мозгоправу. Можно было даже к тому мужчине со шрамом через переносицу, Шинсею. Если это было «что-то», что было записано на имплантах, то он наверняка мог бы вычистить это.

— Сейчас нападет, — коротко оповестил Ямато Тайтэна, после чего приготовился к бою.

У него не было оружия с собой — Тайтэн предусмотрительно вытащил его из машины без пистолета Ишикавы. У самого него пушка была, но Ямато подозревал, что, как бы не опасно было приближаться к такой огромной твари, как та, что следовала у них по пятам, гораздо эффективнее было бить ее кулаками, чем стрелять. Просто потому, что она была слишком быстра. А вот оседлать ее и придушить — это звучало уже довольно неплохо. И, главное, эффективно.

Три секунды.

Шаг позади.

Две.

Еще.

Одна.

Прыжок.

Бой был коротким: даже слишком. Тварюга явно не целилась в Ямато, избрав своей целью Тайтэна, и, быстрее, чем тот выстрелил, вцепилась ему в ведущую руку, сомкнув зубы на запястье. На секунду Ямато замешкался: в тот самый момент, когда в его голове промелькнула мысль, что стоит бросить все и сбежать. Но он же пообещал. Он же…

Это опять приказ? Эта мысль промелькнула у него в голове.

Черт, ладно! Он пообещал! Это было важнее всяких приказов. Потом разберутся! Может, сейчас он спасет Тайтэну шкуру, и тот перестанет охотиться за его головой. Ямато слышал о таких историях, но сам, как шиноби, никогда не сталкивался. Просто потому, что до работы с Окамурой он ни разу не проваливал задание и не оставлял свидетелей. Так говорили ему воспоминания, и он им верил — единственному сейчас.

Он накинулся сверху на крысоподобную тварь, оседлав ее, и, прежде чем та брыкнулась, сжал руками толстую жилистую шею; ощутив нехватку воздуха, крыса раскрыла челюсть и отпустила руку Тайтэна, после чего отшатнулась назад и встала на дыбы. На мгновение их взгляды встретились — Ямато и этой твари, запрокинувшей голову. У того было несколько ярких глаз с узкими зрачками, как у кошки, слегка зеленоватые с оттенком голубого. Все разного размера. Чудовищное зрелище… Ямато не видел, что в это время делал Тайтэн, потому как пытался не свалиться с екая, пока тот отчаянно пытался сбросить с себя ношу, но, вдруг, тот неожиданно замер и вновь уставился ему в глаза.

И затем Ямато услышал голос.

Не Тайтэна или свой. Это был… екай?..

Какой-то знакомый…

— Такигава…

Что?!

В это же время раздался выстрел, и тварь взвизгнула и захлебнулась собственной кровью. Тайтэн выстрелил ей в шею.

Ямато резко распустил руки: по инерции, он не предполагал давать твари сбежать, но, когда та дала деру, оставляя за собой кровавые следы, он странным взглядом проводил ее, пытаясь обдумать услышанное. Это была галлюцинация? Нет, он четко слышал голос. Екай знал его имя, настоящее — назвал его именно Такигавой. Но откуда? Или же услышал из речи Тайтэна? Однако он не помнил, чтобы читал о случаях, чтобы екаи говорили. Опять же, разумность таких существ была очевидной небылицей. Это же просто мутировавшие животные.

Послышалось… Послышалось… Да, ведь?

Наверное, просто имитация речи. Точно.

Ямато отстраненно кивнул — звучало логично — и развернулся к Тайтэну. Думать об ином объяснении не хотелось.

Тайтэн же…

Выглядел плохо — клыки у екая оказались острее, чем казались, и Ямато видел, насколько глубокой была рана. Словно вырвали кусок плоти, рваная, из нее продолжала сочиться кровь. Бледный, он все еще продолжал ухмыляться, глядя на Ямато, и это лишь убедило его в том, что Тайтэн — абсолютно тронутый. Нормальный человек сейчас бы орал от боли, а не сидел у стеночки и улыбался уголками рта.

Подойдя к нему еще ближе, Ямато уже хотел было стянуть с себя майку, чтобы как-то закрыть рану, но вдруг замер. «Зачем я это делаю?» Эта мысль пронеслась у него в голове. Екай, если вернется, нападет на оставленного тут Тайтэна, а за это время Ямато успеет добраться до центра управления. И уже оттуда свяжется с Окамурой… Или Одой, на крайний случай.

— Ну и что ты стоишь? — с сиплым хрипом поинтересовался Тайтэн.

Ямато моргнул.

— Зачем мне тебя спасать?

— Потому что я тебе помогу?

— Сейчас ты бесполезнее, чем до этого.

— Аи и Цубаки ты так же сказал? Моему старшему сыну тоже?

Тайтэн глухо рассмеялся, когда волосы на затылке у Ямато встали дыбом, а сам он прорычал:

— Не смей…

— Кто ты такой, чтобы решать, жить мне или умереть сейчас? — прошипел тот. — В отличие от меня, ты тут единственный настоящий преступник. Что, решил окончательно дать моей семье исчезнуть? Давай, вперед! Твое право. Остался еще Такахиро, добей и его. Чего ждешь?

Ямато отстраненно моргнул.

— Я не убийца.

— Но помогать ты мне не хочешь, да? — на бледных губах у Тайтэна заиграла еще более широкая ухмылка. — Та тварь назвала твое имя, она шла за тобой. Моя смерть будет на твоей совести. Ведь если бы не ты…

Не галлюцинация. Не галлюцинация. Значит…

— То что? Я бы все равно тебя убил, — мигом привел себя к равнодушному лицу Ямато.

— Ты бы не убил.

У Ямато жутко чесались кулаки разукрасить лицо Тайтэна, но он сдержался. Нужно было контролировать себя. Тот его намеренно провоцирует. Почему, почему, почему его слова так странно отдавались в голове? Ведь Ямато же сначала думал — что пообещал, поэтому спасет. Что-то не давало ему сейчас поднять уроненный Тайтэном пистолет и просто пристрелить его. Какой-то внутренний блок. Это то, о чем он и думал? Какая-то установка на приказы? Он ведь, как ни крути, считал Тайтэна выше себя по уровню.

Странно.

Надо будет… разобраться с этим. Определенно. Точно.

Глубоко вдохнув, на выдохе Ямато выронил:

— Я убью тебя. За Цубаки.

— Дешевая месть, вы недолго знали друг друга.

— Все равно. Плевать.

— Я спрошу тебя еще раз: кто ты такой, чтобы решать, кому жить, а кому — умереть?

На лице Тайтэна промелькнуло явное раздражение. Лужа крови под его рукой росла, Ямато видел, как сильно пропиталась одежда. Если они будут тут болтать и дальше, то он просто загнется от кровопотери. Надо было что-то де… Нет. Стоп. Нет-нет-нет. Неплохой вариант, на самом деле… Такая смерть…

— Все дело в крови, — упрямо проговорил Ямато, держась за висок.

Голова пульсировала.

— Ты не Цубаки или моя вторая дочь, чтобы у тебя была особенная кровь.

Ямато понял, о чем говорил сейчас Тайтэн — о том, как легко Цубаки сплелась с «Химико». То самое, о чем он рассказал ему ранее. Сам Ямато вряд ли принадлежал к числу таких особенных детей, но его это вполне устраивало. Он был обычным в этом понимании слова. Вот бы еще и в остальных сферах жизни так.

«Да, потому что особенной она была не у нее, а у тебя и твоей жены», — подумалось Ямато, но он не стал этого озвучивать. Наследственность была решающим фактором в таких вопросах. Это было очевидно. Навыки можно было натренировать, но от Окамуры Ямато слышал о людях, не способных использовать хром вообще. Если он не ошибался, к таким относился и глава «Накатоми Дзайбацу». Но он не был уверен — Окамура знал много, но иногда рассказывал про слухи, а не правду.

— Она особенная не в этом смысле.

— Почти заинтересовал меня.

Тайтэн лающе рассмеялся. Он уже и не пытался встать, сверля Ямато взглядом. Чего-то выжидал.

Пока его «геройство» опять в жопе заиграет? Так хотелось сказать, мол, я тут главнее, я — потомок императорской крови, ты мне в ноги падать должен, но слова застряли в глотке. Зачем об этом знать Тайтэну? Бесполезная информация. Поэтому Ямато лишь крепче сжал зубы и взглянул на него с таким презрением, что тот вновь рассмеялся, едва не прерываясь на кашель.

Раненую руку он прижимал к себе, отчего рубашка у него становилась краснее с каждой секундой.

— Цубаки убил, и сразу же заделал себе второго ребенка. Ну и мразь же ты.

— Мне повезло найти человека, готового принести наше общее чадо в жертву науке.

— Готов поспорить, она была не очень рада.

— Харада? О нет, — Тайтэн рассмеялся весело, настолько жизнерадостно это звучало. — Она была очень не рада. В начале. Ее век тоже оказался не долог. Теперь ее ребенок платит ее долг.

Харада?

— … что?

Ямато в ужасе уставился на Тайтэна.

Что тот сейчас сказал? Ему не послышалось, он услышал имя Харады? Ребенок Харады? Но ведь Харада же… Он точно не ослышался? Ямато не знал, какая часть страшнее. Ребенок, платящий по долгам своего родителя, или то, что ее матерью была… Был?.. И она уже была мертва… Получается, то был не мужчина, а…

И Тайтэн воспользовался ее ошибкой.

— Ты не знал? Харада — женщина, — как же сладко и мерзко звучал этот голос. — И ты лично обрек ее на это. Она тоже проебалась, но она не глупая девочка, вытерпела все молча.

— И после такого ты думаешь, что я… — ощерился Ямато.

Это не рационально, ныло что-то внутри. Тайтэн сможет взломать центр управления, и вы выберетесь. Зачем тебе его убивать?

Но он сделал нечто подобное с Харадой…

Почему тебе не все равно на нее? Она пыталась тебя убить. Тебя, Ханзе. Если бы не ее пришествие, Цубаки была бы…

Но Харада пыталась его остановить из-за предохранителя.

Он бросил ее там, оставил умирать позорной смертью. А Тайтэн воспользовался.

Это случилось по твоей вине, раздался страшный голос в голове, но Ямато сумел удержать лицо. Он все равно ничего не сможет сделать, никак помочь ей — раз уж она мертва. Но вот ее ребенка… Невинного… Последнее, что осталось от Харады, в чьей смерти он был виновен.

Он найдет этого ребенка, четко прозвучала мысль в голове.

Должен найти, чтобы искупить свой грех.

Но Тайтэн…

— И что же, недоделанный палач выносит мне приговор? — ухмылка Тайтэна медленно перетекла в оскал. — Как интересно.

Нет. Черт. Тайтэн просто морочит ему мозги. Не надо было вестись.

Тихо застонав, Ямато неожиданно замер. Его голову посетила превосходная мысль. Точно. Он так уже поступал. Да, неправильно, зато ему будет плевать. Потому что результата, как и с Харадой, он не узнает — свалит раньше, чем прибудут те люди. И, заодно, Тайтэн не успеет ему ничего сделать. Не убьет же он его в таком состоянии.

Опустив свой взгляд на него, Ямато пророкотал:

— Будем считать, что ты заслужил милости. Раз я не такой говнюк, как ты.

Центр управления, пункт контроля — место, откуда управляющий свалкой мог связываться со внешним миром, небольшое строение с огромной антенной на крыше. <i>Раньше</i> мог связываться, конечно, но раньше — сейчас это место пустовало. Нэнокуни стала дикой ничейной землей, местом обитания сброда и скавов, тут не действовали законы города, лишь улиц. Техника тут, однако, осталась, и Ямато подозревал, что лишь потому, что скавы пользовались станцией время от времени.

Сейчас в здании никого не было, что только было им на руку.

Он все же не убил Тайтэна. Тот был полезен. Он перевязал ему рану и дотащил до центра управления, где планировал тому дать возможность связаться с кем нужно. Сам Ямато решил, что и самостоятельно выберется со свалки, оставив Тайтэна тут. И не узнает, что с ним станет по итогу, потому как в неведении заключалось самое простое счастье. Он не знал, что стало с Ишикавой, и, если тот погиб, контактировать с Одой или хоть кем-то из «Союза 109» было… Нежелательно. Но он и не планировал. Проще было закрыть глаза, и забыться.

Как он поступал и до этого.

Как закрыл глаза на тело в холодильнике.

Родная дека все еще не пробивала глушилки, но местная аппаратура — еще как. Затащив Тайтэна в серверную — под конец тот уже еле передвигал ноги, видимо, потеря крови наконец-то сказалась, Ямато подвел его к пульту управления и усадил рядом. Отсюда тот легко мог подключиться.

Комнатка была тесной, небольшой, и во всю стену напротив расположились экраны. Камеры до сих пор работали, и Ямато видел разные места на свалке. Но нигде не было того сраного екая. Сбежал что ли? Или идет у них по пятам? Но Ямато много раз проверял, и никого вокруг не было. Плюс той тварюге прострелили шею… Чудо, если выживет.

— Хм-м…

Чужой голос позади заставил Ямато обернуться. Тайтэн сидел, опершись на панель управления. Тонкий провод из его запястья был подсоединен к панели управления, но, судя по всему, что-то не работало. Заметив внимание Ямато, он со смешком отсоединил шнур, отчего тот с характерным щелчком вернулся обратно в разъем, и произнес:

— Слишком новая модель. Не могу подключиться.

Типичные проблемы тех, кто обновляет деки, рассеянно подумалось Ямато. Он помнил, что Ханзе говорил о чем-то подобном, когда вещал об «Изанами». Что та работала на настолько старых мощностях, что банально не могла ворваться в новую Сеть. Ничего удивительного.

— У меня «Хитачи Нетспейс-4». Ее хватит?

— Предыдущее поколение…

Тайтэн на секунду задумался, словно примериваясь, после чего кивнул.

В свете экранов он выглядел еще бледнее, чем до этого. Пот градом катился с его лица. Тайтэн был плох, долго он не протянет, это было ясно. Ямато не надо было даже ничего делать, скорее всего через пару часов он и сам откинется. Но чувство рационального говорило, что так нельзя. Тайтэн еще полезен. Почему?.. Это было…

Опять это странное чувство.

Прости, Цубаки, кажется я не смогу убить твоего тупого папашу, потому как у меня с головой что-то не так?

Но уйти… Да. Он просто уйдет. В ответ на это внутри ничего не противилось.

Тряхнув головой, отгоняя лишние мысли, Ямато подошел к панели управления. Тайтэн впихнул ему что-то в ладонь — как оказалось, щепка. Она была в крови, но целая.

— Что это?..

— Корпоративная штука, не задумывайся, — отдышавшись, просипел Тайтэн. — Что-то вроде сигнализации у «Макаи-Мед», только для «Хорин».

Ага, значит, стоит ему подключиться с ней, как «Хорин» узнают, где они. Хорошо.

Ямато подключился к устройству, шнур легко вошел внутрь, никаких неполадок не возникло; видимо, его модель деки подходила. Затем вставил щепку в разъем на голове. Он быстро покосился на Тайтэна, который во все глаза смотрел на это зрелище. Его едва слышимое «этой мощности хватит» заставило Ямато лишь недоуменно вскинуть бровь. И он уже было полез внутрь систем, чтобы активировать сигнал с щепки, но…

Перед глазами начали всплывать окна. Зрение окрасилось в красный.

<i>Синхронизация систем.

Здравствуйте, HIMIKO-2.011! Соединение установлено. Сонограмма принята. Начинаю процедуру перезаписи. Пожалуйста, подождите.</i>

— Что за дерьмо?!

Ямато не успел было выдернуть щепку, как руку ему заломили и приложили головой о панель управления, с такой силой, что у него выбило дух. Как?! Разве тот не был на грани потери сознания?! Тайтэн смотрел на него таким хищным взглядом, что Ямато вмиг осознал — плевать ему было на вызов помощи, и на свои раны тоже, это все была уловка, игра. Он тащил его сюда лишь для того, чтобы вставить эту сраную щепку. Но зачем?! При чем тут была «Химико»?

Он попытался было вырваться, но ноги подкосились. Окна заслонили все зрение. Очередная попытка улизнуть не удалась, Тайтэн легко проигнорировал его усилия, чтобы отбрыкнуться, после чего насильно опустил руку вниз, не оставляя даже возможности выдернуть щепку прочь. Чем-то, в ужасе пронеслась мысль, все это напоминало подключение Оторы.

Сквозь окна Ямато увидел, как замигало изображение на экранах.

Над ухом раздался голос Тайтэна:

— Нитта передал мне данные о твоей маленькой пустой голове. Что тебя взламывал один нетраннер, и именно он устроил бойню четыре года назад, не ты. Тебя лишь контролировали. Интересный феномен… Пока ты не убил Цубаки, я даже был готов махнуть на тебя рукой. Но посмотрите-ка! — перед глазами поплыли помехи, в голове вспыхнула боль, знакомая, лишавшая всех сил, и Ямато тихо заскулил. — Меня заинтересовал этот случай. Надеюсь, Цубаки не обидится, когда проснется в твоем теле. Не знаю, сработает ли это… Попытаться всегда стоит.

Что?

Что он сказал?!

Значит, на этой щепке…

«Химико», версия два. Точно. Ему же рассказывали, что система снимала копию личности, искин, чтобы помогать обрабатывать все человеку. Первой была жена Тайтэна, Аи. Второй — Цубаки. И сейчас Тайтэн пытался повторить то же, что сделал с ним Отора тогда — подчинить, стереть личность и заменить новой. Он еще раз брыкнулся, но Тайтэн держал крепко. Настолько он долго ждал этого, что даже раны не мешали.

Скорее всего на щепке был записан доступ для «Химико». И как только Ямато вставил щепку, то его голова стала открытой для искина.

— Я убью тебя! — взревел он, пытаясь вырваться, но безуспешно.

Тайтэн лишь хохотнул.

Безумец. Проклятый психопат. Настолько плюнул на себя, что готов был истратить оставшиеся силы на это. Ублюдок, как только Ямато вырвется, то тогда…

Неожиданно, все экраны перед глазами исчезли, но изображение пошло помехами. Оптика сбоила. Но Ямато четко увидел, как экраны вдруг вспыхнули ослепительным белым светом, и на них появилось расплывчатое изображение чьей-то фигуры. Постепенно та обретала форму, и, наконец, оттуда на них взглянула она, та, чей труп он видел. Та, что просила у него помощи.

Цубаки. Такая же, как тогда, перед своей смертью.

Ее лицо шло помехами. Голограмма, не настоящая. Лишь призрак.

Юрэй, так их называли. Цифровые слепки умерших людей, которые оставались в Сети. Даже после гибели она не смогла сбежать от Тайтэна, осталась в системе «Химико», и он выдрал ее из посмертия, чтобы…

— <i>чтооооООООоо</i> — голос ее тоже искажался помехами, картинка шла рябью, некоторые кадры повторялись. — <i>ЧТО эттттто. За. МееЕЕЕЕРррЗость?!</i>

Она их не видела.

От ее голоса дрогнули они оба.

Это был не приятный нежный голосок Цубаки — скорее как вой всех систем, в котором пробивался ее механической тон. Схватившись за голову, Цубаки на экране застонала, и техника вокруг заискрилась и замигала, как новогодняя елка. Тайтэн чуть ослабил хватку, и сейчас, по-хорошему, Ямато должен был дать деру.

Но он не мог. Во все глаза смотрел на Цубаки.

Никогда еще он не чувствовал настолько искреннего ужаса. Как смотреть на разъяренное божество.

— Цубаки! — раздался голос Тайтэна. Он неотрывно глядел в экраны, с пьяной больной надеждой, и в глазах его словно застыли слезы. — Ты слышишь? Я…

— <i>опять ОПЯТЬ ОПЯТЬ ОпятЬ ОпЯТЬ этот ГОЛОС. Эта ДРЯНЬ эта МЕРзость НЕНАвиЖУ!</i>

— Цубаки!

— <i>Что. ТЫ. наделАЛ. ААААААААААааааааааааааааааАХ!</i>

Ямато ощутил, как против его воли двинулась собственная же рука. Прямо к Тайтэну. Но тот не смотрел на него — все его внимание было увлечено изображением на экранах.

Затем, сверкнула искра.

На секунду Ямато подумалось — ну все. Вот и конец. Он прожил хорошую жизнь, успел сделать многое: насрать в кашу корпорации, убить всю семью одного человека, свести его с ума, еще всякого до кучи. Ладно, шутка ли, дерьмовая жизнь. Но Ямато не чувствовал никакой тоски. В конце концов, если Цубаки завершит все это, будет не так обидно. У нее было право.

Экраны сверкнули вновь, и, затем, начали трескаться. На фоне заорала тревога. Перегрев процессора, невозможность вырубить питание… Точно, понял Ямато. Сейчас произойдет сенсорная перегрузка, как у новейших гранат. И их с Тайтэном размажет по стеночке.

Сбежать он уже не успеет.

Прости, Окамура-сан. Ты и сам справишься. Если постараешься найти Ханзе. Он наверняка жив.

Подумав об этом, Ямато прикрыл глаза с блаженной улыбкой.

Может, в посмертии удастся отдохнуть. Кто знал?

Он там еще не был.

Затем, раздался взрыв.