Пляска одержимости

Глава 27. Тесно в одной голове

Первым, что нужно было сделать — получить полный доступ к оставшейся «Химико».

В этом не было ничего сложного; они были частью единой сети, и, пусть частичка ее, Цубаки, личности, если можно было так выразиться, сейчас находилась отдельно от остального кластера информации, запертая в чужой голове, она все еще имела доступ к остальной системе, хотя и не такой свободный, как хотелось бы. Неосторожные действия отца и неполная загрузка бэкдора в голову Ямато стали причиной, по которой Цубаки была доступна лишь часть функционала в ее нынешнем состоянии, но, если она подключится к системам окончательно… Тогда у нее будет полный доступ. И тогда действовать будет гораздо, гораздо проще.

Она сможет создать свой собственный маленький парадис.

В конце концов, все проблемы в городе были из-за таких людей, как шиноби. Корпорации закрывали на них глаза, потому что не могли разобраться со своими проблемами, и те добавляли масла в котел. Если бы не шиноби, то мама осталась бы жива. Если бы не такие люди, то старший брат до сих пор улыбался бы ей, как делал это раньше. Если бы не они… Отец был бы спокоен. Он оставался бы таким же, как и раньше. Пусть чуточку нервным, но хотя бы любящим. У них была отличная семья, и все шло хорошо, ровно до тех пор, пока Окамура Тэнсай не послал в лаборатории «Хорин» мальчика по имени Такигава, чей разум был взломан безликим Нопперабо.

Но Такигава… Ямато не был виноват.

Он был такой же жертвой чужих желаний, изысканий. Окамура послал его за «Химико», потому он был плохим человеком и заслуживал смерти. Ямато же был просто ребенком, на которого повесили непосильную задачу быть идеальным солдатом, еще даже не добравшимся до возраста совершеннолетия. Цубаки его прекрасно понимала, ведь ее тоже заставили играть неподходящую роль слишком рано. Ей было его невероятно жаль: потому что бытие шиноби не принесло ему ничего, кроме боли и страданий.

Шиноби были гнилой кровью города… Но проблема была не только в них.

Но и в людях, что стояли позади. В фиксерах. Грязных интриганах.

Людях, вроде Окамуры Тэнсая и Ханзе Макото.

Тех, что планировали это… Намеренно, против ее отца… Если бы не они, он бы не свихнулся, он бы не…

Значит, надо было взять все в свои руки и, наконец, очистить город от подобной швали, раз другие корпорации этого не могли. Цубаки была готова на это, о, разумеется: она была согласна отдать все, лишь бы стать героем для всех, чтобы очистить город и подарить людям надежду. У нее самой ее забрали, вырвали вместе с жизнью, но судьба даровала ей второй шанс, и, о, разумеется, она была готова послужить во благо общества вновь, стать их ангелом-хранителем в этом жестоком мире. И, когда с людьми вроде Окамуры и Ханзе будет покончено, шиноби будут попросту не нужны — потому что город очистится.

И им будет проще жить, как нормальным людям.

И Ямато тоже будет счастлив. Но для этого… ей было нужно его тело. И лаборатория «Хорин».

Нужно было получить доступ к ресурсам корпорации через последнюю… И дальше действовать более смелыми шагами.

Немного грандиозно, но у нее точно получится.

В бытие искином были свои преимущества, но вместе с тем и недостатки; она могла свободно перемещаться в Сети, но в реальности, где не было электроники, она была бессильна. Пришлось «одолжить» тело у Ямато, но Цубаки была уверена: когда все свершится, он не обидится. Пусть поспит: увидит хорошие сны, а, пробудившись, узрит, что их руками город стал лучше. Одна только мысль о том, что грядет, вводила ее едва ли не в экстаз. Столь незнакомое ощущение! Раньше она была лишь рабыней в клетке, а теперь могла позволить себе столь много, столь невероятно много!..

Когда она, в теле Ямато, ступила на порог лаборатории «Хорин», столь болезненно знакомой, двери отворились перед ней без лишних требований. Система, словно продолжение руки, слушалась идеально; теперь ей оставалось лишь дойти до центрального сервера, ядра, и подсоединиться к нему окончательно, чтобы их связывала не просто тонкая ниточка между ней, записанной в голову Ямато, и местной сетью, но нечто большее. Спокойно идя вперед, она игнорировала косые взгляды по сторонам, и нахмурилась лишь в тот момент, когда услышала тяжелые шаги позади и за углом. Ну конечно, охрана, поставленная сюда отцом сразу после ее гибели. Защита ядра, сторожевые псы, не дававшие Хараде отсюда уйти. Харада…

Нет. Неважно. Она этого заслужила. Она тоже была плохим человеком, знавшим, как сильно Цубаки страдала, но ничего не сделавшим. Плевать, что сотворил с ней отец. Это была воля кармы, и, умерев, она наконец ее очистила.

Один щелчок пальцев.

Лаборатория «Хорин» была хороша многим: Цубаки успела изучить ее вдоль и поперек в свое время, а потому знала все особенности строения тут коридоров и ярусов; а полное подчинение системы давало ей невероятное преимущество над противниками. Коридоры состояли из нескольких блоков, каждый из которых мог быть перекрыт перегородкой; все, что ей требовалось — просто закрыть охранные отряды в таких и пустить ядовитый газ, одну из систем защиты. Разумеется, могли пострадать обычные сотрудники… Но Цубаки это волновало мало.

Жизни десятков ради дальнейшего спасения.

С такими возможностями добраться до ядра «Химико» не составило труда. Те, кто встречался на пути в таких местах, где расправиться с помощью газа было невозможно, Цубаки использовала самого Ямато: он был умелым бойцом, и его тело, словно послушная марионетка, выполняла любые указания. Так она убила… многих. Но они сами были виноваты. Они сами выступили против. Честное слово, если бы они ушли, она бы не стала их убивать!..

Это была их вина. Их вина. Их вина.

Ступив в камеру, Цубаки поежилась: это место было ее золотой клеткой, и, вместе с тем, могилой. Но ничего. Она сумеет запросто побороть в себе все страшные воспоминания; у нее просто не было выбора. Надо было столько всего сделать, стольких людей убить…

Рука даже не дрогнула, когда коснулась висевшего бесхозным шнура и подключила его к затылочному разъему; по конечностям разлилось приятное тепло, и Цубаки прикрыла глаза, улыбнувшись. Вот так происходило торжественное воссоединение, верно? Стоило ей повести плечом, как движущиеся панели на стенах пошли волной, невольно следуя ее же действиям.

Добро пожаловать домой.

Но не время расслабляться; сперва она отключила связь с внешней сетью, а затем, выведя себя на все мониторы, присоединенные к внутренней подсети, Цубаки ровно поставленным бесстрастным голосом произнесла:

— Добрый день, коллеги. Меня зовут Хорин Цубаки, некоторые из вас были хорошо знакомы со мной. С этого дня управление лабораторией переходит в мои руки — отныне по всем вопросам вы можете обращаться ко мне. Несогласных со сменой управляющего прошу подняться с рабочих мест, я вас увижу.

Словно напуганные овечки, персонал смотрел на горевшие голубым светом экраны с ее — нет, Ямато — обликом. Некоторые действительно встали.

Улыбнувшись, Цубаки опустила перегородки рядом с кабинетами и пустила газ. Выждав пару минут, сухим тоном заметила:

— Что ж, полагаю, на этом недовольства закончены. Прошу продолжать свою работу.

Далее она закрыла выходы из лаборатории, к которым ринулись некоторые сотрудники. Они испугались, но корить их за это было глупо; а потому убивать их она не собиралась. Все было в порядке, правда. Они привыкнут. Она получила в свои руки доступ к управлению самой весомой мощностью корпорации, потому оставалось лишь ждать, когда с ней свяжутся из управления и предложат перемирие. Без «Химико» «Хорин» были не лучше пустого звука; Цубаки знала это, и, держа в руках нечто столь сокровенное… Словно свое сердце… Она ощущала невероятное довольство.

Она сделает все лучше. Поможет таким, как Ямато, убогим!..

Дверь позади распахнулась, и она резко обернулась, волчьим взглядом смотря на вошедшего человека.

А там…

Неизвестный ей мужчина в очках. Лицо вроде бы без ярких эмоций, но сейчас он был напряжен. Кто это?.. Нет, погодите, она его помнила. Точно, осознала Цубаки, это был один из основных отладчиков систем «Химико», Такарада. Она даже имя его по какой-то причине помнила, хотя, вроде бы, никогда не встречала. Удивительно.

Развернувшись к нему торсом, она угрожающе сузила глаза и прорычала:

— Я не звала тебя сюда.

Кулак сжался так крепко, что синтокожа едва не лопнула. Загаженная кровью, она, наверное, сейчас казалась Такараде чуть ли не богом войны, Хатиманом, и это осознание жутко повеселило Цубаки. Пусть боятся, пусть! Так и должно быть! Зло ради добра!..

Смотря на нее с ужасом, Такарада сглотнул. Он не стал бы особой проблемой: очередной кодовый хорек, даже пришел сюда без оружия. С телом Ямато она расправилась бы с ним запросто. Стоит ему только сделать одно лишнее движение…

— Не надо, — вдруг пролепетал он, и Цубаки нахмурилась сильнее. — Все это… Ты же понимаешь? Это неправильно.

— Кто ты такой, чтобы судить о том, что верно, а что нет? — прошипела она.

Такарада с усилием сглотнул.

— Я — твой отладчик. Мы работаем с тобой… шесть дней в неделю. Ты не помнишь?

Помнила, конечно.

Но Цубаки осознала — он обращался к ней… но не как к Хорин Цубаки конкретно, а как к «Химико». Потому что для Такарады она была именно таковой. Просто программой, просто… Невольно она дернулась вперед, в исступлении, и, когда Такарада попытался отшатнуться, закрыла прямо у него за спиной двери. Осторожно, шептало благоразумие, такой человек тебе еще понадобится. Стоило поберечь того, кто знал твои системы так хорошо, ну а то, что он видел в тебе лишь искин, а не Хорин Цубаки… ну, он ведь и не знал ее никогда, верно? Потому ему проще было ассоциировать себя с тем, что было знакомо ему лично.

Успокойся. Держи себя в руках.

Вжавшись в стену, Такарада в ужасе смотрел на приближение Цубаки. Когда они поравнялись, она крепко схватила его за грудки и дернула к себе, отчего очки у него смешно съехали на нос. Нежным голосом поинтересовалась:

— Почему же ты не встал, когда я спрашивала о недовольных?

— Отпусти… этого мальчика, — голос Такарады дрожал, а сам он словно и не слышал вопроса. Смотрел в глаза, напугано. — Это неправильно — держать его в заложниках. Ты ведь должна понимать… Ты ведь отпечаток…

— Я — Хорин Цубаки, — рявкнула она, обрывая.

Шумно сглотнув еще раз, Такарада испуганно едва слышно пролепетал:

— … нет.

Лицо Цубаки болезненно перекосило.

— Что?!

— Ты — «Химико».

— Закрой пасть!..

Силы Ямато хватило для того, чтобы не только крепко вцепиться в чужую глотку, но и поднять ублюдка над полом. Ростом отладчик был ниже, удобно. Вцепившись тонкими пальцами в руку, крепко обхватившую его глотку, Такарада начал царапаться, пытаясь освободиться; воздуха ему явно не хватало, и, задыхаясь, он принялся хрипеть, все пытаясь и пытаясь вырваться.

Как приятно было это наблюдать. Урод сраный, что он понимал? «Химико»… Это не она была «Химико», это «Химико» была ею! Ее личностью, снятой и оцифрованной! Неважно, кто был мертв, настоящая Цубаки или она, они были единым целым до самой ее смерти, отражением, и, когда одна прекратила жить, вторая наоборот — продолжила!..

Лицо Такарады начало синеть, а в уголке рта образовалась пена.

Она убьет его. Она убьет его. Она убьет его, усомнившегося, убьет!..

Така, раздался вдруг незнакомый голос в голове. И, вдруг, Цубаки увидела: сцену из чужих глаз, в которой был Такарада. Словно обрывки воспоминаний: его хмурое лицо, протянутая книга, какие-то короткие разговоры, неловкие улыбки, и, в конце, прикосновение к лицу, аккуратное, и следом — обещание спасти. Вытащить. Такарада смотрел в глаза, но Цубаки понимала — не ей, и осознание заставило ее содрогнуться. Потому что это были ее видения, но не как Цубаки — а как «Химико», доставшиеся от предыдущего резидента, от…

От Харады.

Это были ее воспоминания.

От осознания рука невольно разжалась, и Такарада рухнул на пол, закашливаясь. Пока он корчился внизу, Цубаки в ужасе смотрела на него, чувствуя растушую с каждой секундой панику. Чужая личность вмешалась в ее, то, что спало внутри главного процессора «Химико», и теперь она, настоящая Цубаки, слилась с этим образом… С ликом ненавистного ей человека, позволившего всему случится. Закрывшего глаза на ее заточение здесь; виновного в смерти. Но Такарада был добр к ней; как и Харада приходила к ней, сожалея, балуя, так и он пытался ей помочь, даруя мгновения радости. И он пришел сюда не для того, чтобы убить ее — просто остановить. В сущности… он не сделал ничего плохого.

Цубаки нужно было убить его. Он — враг. Он знал, как работает ее система, и…

Но как она могла? Он был добрым. Он помогал. Если бы не он, она бы тут давно умерла, и…

Нет-нет-нет! Это не ее воспоминания, чужие! Прочь!..

— Така, — пролепетала она и дернулась назад.

Не ее слова. Чужие.

Когда Такарада с усилием поднял на нее взгляд, Цубаки поджала губы. Ей стоило избавиться от него… но он был все еще полезен. В конце концов, никогда не знаешь, когда понадобится отладчик систем. Она еще сумеет выгодно его использовать, особенно сейчас, когда вся «Химико» была в ее руках.

Ощерившись, она отвернулась и грозным, насколько могла сейчас сдержать дрожь в голосе, тоном обронила:

— Уйди прочь. В это раз я закрою глаза на этот инцидент, но потом… Еще один такой фокус — и я убью тебя, тут же.

Главное было попытаться сдержать это обещание самой.

— Что ж, это определенно точно не входило в наши планы.

Окраины города, комната на вершине тридцать четвертой мегабашни; не закрытая от мировой сети, но сокрытая в глубине коридоров.

Пока на фоне играл сямисэн и подвывали в такт женские голоса, несколько человек, сидя за низким вытянутым столиком, внимательно смотрели на изображение с голографического проектора: прямо перед ними раскрывался план одного из небоскребов, находившихся в центре Эдо. Рядом — голограмма здания поменьше, подземного комплекса на несколько десятков этажей.

Лидер этой небольшой группы, немолодой мужчина с узким лисьим лицом, смотрел на зрелище с полуулыбкой, однако по взгляду было ясно, что он не видел в этом ничего веселого. Сложив руки замком, он продолжал наблюдать за происходящим на записях с камер, на развороты и различные схемы, после чего перевел взгляд на двух своих коллег. Те не отвечали, пока один из них, с запавшими глазами и морщинистым лбом, словно он много хмурился, не вынул сигарету изо рта и, потушив ее о пепельницу, бросил недовольным тоном:

— Вам сказать честно, что я об этом думаю?

— Удиви меня, — отозвался мужчина во главе стола.

— Это пиздец, — фыркнул он и легкомысленно пожал плечами. — Сценарий прямо из дерьмового фильма ужасов.

— Цунефуса-кун, — мужчина перевел взгляд на сидящего рядом коллегу. — В ваших рядах что-нибудь говорят об этом?

Названный же покачал головой, не отрывая взгляда от записей.

— Нет, ни слова. СОЦБ тоже молчат. Полагаю, до них информация не дошла.

— Значит, Вашимине сделал все возможное, чтобы это не вышло наружу.

— Ага, не вышло, прямо как те, кто там застрял, — хмыкнул первый сообщник, и Цунефуса бросил на него неодобрительный взгляд. Пожав плечами, он подцепил пальцем один из роллов, лежавших на тарелке, после чего закинул его в рот и с крайне беззаботным видом добавил: — Это, конечно, хорошо, что мы там налаживаем дружбу с ним, все такое, не даем просочиться всему в полицию и прессу, но нам-то какой от этого толк?

— Влиятельные друзья, — буркнул Цунефуса.

— Вашимине? Был бы он кем-то из эшелона повыше, я бы еще понял, но «Хорин»? Уволь.

— Всегда выгодно иметь в контактах главу корпорации, что идет на контакт и готов помочь, Савада-кун, — вздохнув, пробормотал лисоподобный мужчина, не убирая едва заметную улыбку с уст. Он щелкнул пальцами и жестом развернул одну из голограмм с записью, вновь прокрутив ее повторно. Взгляд его был прикован к картинке, но, обращаясь к подчиненным, он продолжил: — Мы оставим это на потом. Вашимине сделал верный ход, связавшись с нами, потому что инцидент частично является нашей ответственностью.

— Схуяли? — Савада вскинул бровь, и, заметив на себе острый взгляд Цунефусы, крайне многозначительно говоривший о его отношении к столь фривольному общению, закашлялся. — Прошу прощения.

— Потому что… вот.

Видео замерло. Затем, один из кадров увеличился в размерах, демонстрируя человека прямо на ней, стоявшего посреди лужи крови и нескольких убитых сотрудников лаборатории. Пока Савада смотрел на это с лицом крайне незаинтересованным, явно гадая, что именно босс пытался им тут продемонстрировать, сидящий рядом с ним Цунефуса побелел еще сильнее, чем до этого, что не укрылось от взгляда остальных. Он привстал на ноги, и, увидев его исказившееся в ужасе лицо, лидер группы кивнул, после чего опустил руки и уставился на них двоих. Улыбка с его губ наконец-то исчезла.

— Собственно.

— Это же Ямато… — одними губами пролепетал Цунефуса, и Савада скосил на него недоуменный взгляд.

— «Ямато»?

— Да так, один знакомый пацан…

— … которому ты помогал зарабатывать на подпольных боях, верно, — кивнул глава группы, и затем его взгляд приобрел крайне лукавые нотки, словно медленный приход к осознанию всей ситуации его только веселил. — И который по совместительству является человеком, которого искали Накадзима и Хэнми.

Недоверчиво фыркнув, Савада обвинительно ткнул сигаретой в изображение.

— Че? Такигава? Да ладно, Окамура-сан… Вообще не похожи. Я его хорошо помню.

— Прошло больше четырех лет. Дети имеют свойство вырастать и меняться.

Втроем они вновь взглянули на изображение, где было видно хмурое юношеское лицо, изуродованное шрамами. Чуть подумав, Окамура вновь воспроизвел видео, где тот с ловкостью одним лишь ножом расправлялся с несколькими беззащитными сотрудниками, после чего со вздохом продолжил:

— Вашимине запросил у нас помощи в качестве залога начала нашего прекрасного сотрудничества. В результате нашего неудавшегося плана четыре года назад мы не только не смогли получить чертежи «Химико», но и стали причиной тогдашней резни. Это, конечно, входило в запланированные жертвы, но из-за вмешательства третьей стороны дальнейшие события пошли не по плану. Из-за этого человек, которого предполагалось сместить с поста генерального директора, получил в свои руки больше влияния, чем хотелось… Если укоротить историю, искин, основанный на личности его дочери, связался с Такигавой-куном и договорился с ним о сотрудничестве, и, из-за некоего инцидента, устроил в исследовательском комплексе, принадлежащем «Хорин»… назовем это «чисткой». Изоляцию. Все недовольные закончили жизнь быстро и болезненно, оставшись с выжженными мозгами. Несчастная девочка Цубаки поняла, что ее смерть и гибель отца были не простыми совпадениями, а запланированным ходом одной из фракций против Тайтэна, в которой участвуем мы, и сейчас она заперлась с кучей сотрудников внутри. Ни войти, ни выйти. Так как лаборатория была в основном изолированным комплексом для разработки «Химико», то у работающих там сотрудников есть доступ к пропитанию, но нет возможности связаться с миром снаружи. Вашимине не может получить доступ к комплексу, потому что Цубаки сменила все пароли и коды, возомнив себя едва ли не новым гендиром, используя помощь Такигавы-куна, и, в итоге, у него нет доступа к главнейшей разработке «Хорин». Нам необходимо помочь Вашимине, пока Цубаки не вышла на след нашей группы и на тех наших людей, что остались там, ведя свою мстительную войну за убитого отца. Этого также хотят наши покровители в правительстве, кому об этом, разумеется, известно.

Смотрящий на воспроизводящуюся по кругу запись Цунефуса некоторое время молчал, продолжая рассматривать ужасающие события на записях, когда как Савада беспокойно вертел в руке пачку сигарет. Дело выглядело довольно просто: пробраться в ядро «Химико» и вырубить его, чтобы потом лучшая команда нетраннеров «Хорин» вычистила любые следы личности Цубаки, которые там остались. Странно, что на нее не влияли другие фантомы, наверняка остававшиеся в ядре «Химико» — мертвой жены Тайтэна и третьего ядра, той женщины, чей отряд был перебит Инари.

Наконец, Цунефуса подал голос:

— Не понимаю… — когда на него уставились две пары глаз, он тряхнул головой и указал пальцем на видео. — То есть, все это время искомый нами Такигава жил другую жизнь из-за амнезии. Но с чего он опять полез в это болото? Он же не глупый ребенок… был.

— Вспомнил? — Савада пожал плечами.

— Скорее всего ему помогли вспомнить.

Вздохнув, Окамура откинулся на спинку кресла назад, поочередно включая видео, на которых было видно, как быстро и беспощадно Такигава вместе с Цубаки расправлялись со всеми, кто пытался противиться их воле. Она легко могла контролировать комплекс и без помощи Такигавы, но, как выяснили они от Вашимине, «Химико» работала стабильней, когда у нее было человеческое ядро. Значит, сейчас Такигава заменял скоропостижно скончавшуюся третью замену, став «Химико 4.0», и, вместе с этим, был ее сообщником. Как они сошлись, конечно, другой вопрос, но если Окамура верно помнил, то они сотрудничали при втором проникновении внутрь, возглавляемым крайне известным молодым человеком в их кругах.

— Хорошо. Допустим, проникаем внутрь. Цубаки берет Такигаву в заложники, зная, что он нам нужен, а он ей только подыграет. Не проще ли сразу убить его, чтобы система дала сбой?

Савада лениво взглянул на Окамуру, но тот помотал головой.

— Нет. Такигава нужен нам не только из-за своих умений, но и… Скажем, он является прямым следствием одной грязной тайны корпораций, что позволит нам крепко схватить их за горло, особенно «Накатоми». Если повезет. Насколько я знаю, не во всех вопросах правительство готово идти на поводу у старика Тамасабуро, и, если у нас появится козырь… Побольше козырей, будет лучше. Он — следствие одной из таких ошибок.

— Но все ли так просто с секретиками Тамасабуро и буйством Цубаки, м?

Когда позади раздался смех, троица обернулась. Цунефуса и Савада мгновенно потянулись к оружию на поясе, однако Окамура остался спокоен и жестом дал им понять, чтобы те не предпринимали никаких лишних действий. Он ждал этого — уже давно, на самом деле, и, наконец, это все же свершилось. Окамура соврал бы, сказав, что не предполагал, что с последним инцидентом этот человек ничуть не связан, но он решил оставить это на потом.

Поиграть с лисицей.

У него были предположения думать о том, что он заявится сюда лично, и потому встреча была устроена именно в подобном месте.

Напротив них стояли два молодых человека. Одного он видел впервые, но второго, с бинтом на носу, потрескавшимися очками и довольной ухмылкой во все лицо, он прекрасно знал. Именно о нем докладывали Накадзима и Хэнми — Ханзе Макото собственной персоной. Бывший сетевой самурай и огромная проблема подполья. Сам Окамура предпочитал не работать с такими людьми, но сейчас это могло сыграть им на руку.

— Явился, значит? — Окамура растянул тонкие губы в насмешливой ухмылке. — Я ждал тебя немного раньше.

— Ну, я человек занятой, сам понимаешь, — пожав плечами, Ханзе подошел ближе. Наглым движением он стащил один ролл и спешно запихнул его в рот, после чего, рухнув на свободное место и проигнорировав неодобрительные взгляды со стороны, все тем же легкомысленным тоном произнес: — Но сегодня, когда перед вами стоит непреступная задача, я появился! А? Как тебе, старик? Лучше Ультрамэна буду. Столько дел, столько дел!..

— Болтаешь много, — рыкнул Савада, и Ханзе бросил на него неодобрительный взгляд.

— Зато хоть что-то делаю.

Когда тот вскинул бровь и уже хотел было сказануть что-то в ответ, Окамура решил взять ситуацию в свои руки — слушать полемику двух упертых идиотов ему совершенно не хотелось, тем более, что это постепенно выводило из себя Цунефусу, которому уже хватило новостей про мальчишку, и, дождавшись подходящего момента, он резко поинтересовался:

— Кто потрепал тебя?

— Как кто? Ваш пацан, — тот, мгновенно позабыв про Саваду, сразу заулыбался и резким жестом поправил очки. — Ну, Цубаки-тян, точнее, но разве это сейчас важно?

— Детали всегда важны.

Значит, они все же встречались. Ясно.

Ханзе лениво отмахнулся и жестом поманил к себе своего сообщника; неизвестный мужчина, странным взглядом смотревший вокруг, словно не зная, что он тут делает, дернулся и послушно встал у него за спиной, словно охранник. На секунду Окамура хмуро окинул взглядом сопровождающего Ханзе человека, после чего отметил в голове, что это кто-то из тех, о ком он не знал. Не та женщина, которая вытащила Ханзе из комплекса год назад. Нехорошо. Он полагал, что Нитта поставляет ему полную информацию, но, выходит, у Ханзе было куда больше тайн, которые приходилось нащупывать. Действовать наугад… было по-своему интересно, но крайне опасно.

Ханзе закинул в рот еще один ролл и с энтузиазмом продолжил:

— Ну так что? Нам двоим нужен Ямато-кун. Объединим усилия, а?

— Зачем же тебе нужен Такигава-кун? — с ухмылкой обронил Окамура, и Ханзе подмигнул.

— Как зачем? Он же мой друг, сами понимаете.

И залился смехом, словно только что сказал нечто невероятно смешное и глупое; человек позади него ничуть не изменился в лице, лишь потемнел им сильнее, и этот взгляд Окамуре крайне сильно не понравился. Но в чем-то Ханзе был несомненно прав: он уже проникал в лабораторию «Хорин», недавно, плюс был сетевым самураем, а потому знал, как легко и быстро расправляться с юрэями. В этом смысле… его помощь была бы очень кстати.

Они оба улыбнулись друг другу. Неприятно, хитро.

Двух лис в одной клетке удержать было сложно.

Для проникновения внутрь было избрано совсем немного человек; нельзя было привлекать внимание Цубаки, отчего тотальная зачистка комплекса не представлялась возможной. У нее был полный контроль над всей лабораторией, действовать нужно было осторожно, тихо; разумеется, у них были чертежи, наиболее свежие, какие только были у «Хорин», и, вместе с тем, знание принципов работы ЛЕДа такого мощного искина, что принес с собой Ханзе, но всего этого было невероятно мало, недостаточно для полной уверенности в успехе задания.

Всего было четыре группы, «камикадзе», так они себя называли; все надеялись на возвращение, но мало кто действительно в это верил. Каждая из групп получала в руки мастер-ключи, доступные лишь генеральному директору и исполняющему обязанности, с помощью которых представлялось возможным насильно отворить врата внутрь лаборатории, и, затем, следовала заранее проложенными путями вниз, до комнаты с ядром. Одновременно с этим группа нетраннеров от корпорации и люди Ханзе, те, кто был крупно ему должен, начинали массовую атаку на сервера «Химико» снаружи, отвлекая внимание Цубаки. У нее не должно было быть времени отвлекаться на то, что творится внутри, поэтому против групп зачистки она пошлет Такигаву, а разобраться с ним… Уже не так проблематично, как могло показаться.

Цель — убрать Такигаву, благодаря которому Цубаки была стабильна. Без человеческого ядра искин должен был начать медленно выходить из-под контроля, совершать ошибки иным словом, что дало бы возможность «Хорин» уже самостоятельно разобраться с возникшей проблемой.

Так, по крайней мере, сказал Ханзе…

Вторая — добраться с оборудованием до источника энергии в недрах лаборатории и попытаться ввести «Химико» в режим сна. Выключить всю энергию, временно. Это могло навредить ресурсам корпорации, но хотя бы дало им возможность достать персонал и вычистить системы. Ограничить зону влияния «Химико» и Цубаки.

В группе Никайдо были в основном те, кого она знала довольно хорошо: Нитта, разумеется, пара ребят из их отряда зачистки, полевой нетраннер в лице сообщника Ханзе, Оторы, молодого человека с красивым лицом и крайне безжизненным взглядом, плюс юноша, присланный Окамурой — Инари, так он назвался. Судя по тому, что увидела Никайдо, он был неплохой помощью… то, как он продемонстрировал свои навыки во время знакомства отчего-то напомнило ей то, как действовали подчиненные «Ишиде» отряды.

Они выбрались из автомобиля за пару улиц от лаборатории, опасаясь, что Цубаки контролирует ближайшие камеры; целью их группы было проникновение через вентиляционные люки, достаточно широкие, чтобы там можно было поместиться. Все они были одетые в наиболее подходящую для миссии одежду: цельные комбинезоны со встроенными бронежилетами и масками для дыхания на тот случай, если Цубаки захочет повторить свой эксперимент с газовой атакой. Единственным выделявшимся был тот самый мальчонка, Инари, одетый в простую черную водолазку. Пока они с коллегами вытаскивали снаряжение, готовясь, он беспокойно прыгал на одной ноге, явно разминаясь.

Приметив, как странно косится в его сторону Нитта, Никайдо наклонилась к нему и шикнула:

— Будто мертвеца увидел.

В ответ ее смерили уничтожительным взглядом.

— Вы знакомы?

— Да… Скажем, пересекались, — на лице Нитты мелькнула нервная улыбка, и он провел рукой по лбу, убирая выбившиеся из косицы пряди назад. Отвел взгляд в сторону и покривил губы. — Знаю, твой глазомер говорит, что это просто какой-то мальчишка, но поверь, то, что он с нами… Считай, нам крупно повезло.

С сомнением Никайдо покосилась на Инари и сконфуженно взглянула на Нитту, но тот, судя по тому, как торопливо отвернулся, даже продолжать разговаривать на эту тему не хотел. Может, ему просто было неприятно находиться рядом с человеком от Окамуры, ведь, помнится, Харада с отрядом напали именно на след его подчиненных, что потом вылилось в массовую бойню… В которой выжил лишь один Нитта. Но он и следа переживаний не показывал ровно до этого момента, до встречи с Инари.

Мог ли мальчишка быть там замешан?

— Только не говори, что это он вас всех отделал!

На лице Нитты мелькнуло нечто сродни агонии.

— Акира-тан, во-первых, заткись, во-вторых… нет, серьезно, заткнись, я уже сказал!

— Не могу поверить. Хочешь сказать, он как Такигава?

— Он не… — вскинув руку, он остановил дальнейшие расспросы. — Есть вещи, которые не стоит видеть. Его… особое умение — одно из них.

— То есть, он реально вас отделал.

Что же за мальчишка такой, неужели очередной ребенок с невероятным талантом? Но без защиты так просто соваться в логово врага… Может, он просто надеялся на удачу и импровизацию? Или ему было поручено работать отвлечением, пока они занимались основной работой: именно люди из «Хорин» тащили на себе все необходимое оборудование, требуемое для первичного подключения к энергоблокам в недрах. Проще, конечно, было все там развалить, но Вашимине потребовал, чтобы они вычистили остатки сознания Цубаки без вреда оборудованию, потому что последний разработчик системы сгинул, упав на машине вниз с шоссе.

… с их подачки.

Неважно.

Единственным стоявшим не у дел был тот человек, Отора; на краю улицы, он бесстрастно смотрел в сторону лаборатории, и, когда Никайдо подошла к нему, даже не обернулся. Оптика у него горела ярким зеленым цветом, руки чуть подрагивали, словно ему было невтерпеж броситься вперед.

— Готовишься?

Отора лишь пожал плечами.

— Я думала, вместо тебя Ханзе приведет ту женщину.

Никайдо хорошо помнила записи с камер; и незнакомку с длинными платиновыми волосами и мертвым взглядом, что через всю лабораторию в считанные минуты достигла ядра «Химико» и одолела Хараду. О, к ней у Никайдо было много вопросов… Была ли то жажда мести или что-то еще — сложно было сказать, но…

— Он и привел, — и, не дожидаясь реакции, наклонился; и только сейчас Никайдо увидела, что через улицу к нему бежала небольшая кошка, в которой она рассмотрела небольшого бота. Запрыгнув на руки к Оторе, она дернула хвостом, откуда высунулся небольшой шнур; тот подключил его к шее и несколько раз кивнул. — Остальные группы на месте. Ханзе ждет сигнала. Как только мы будет готовы, можно будет начинать.

И, не обращая внимания, двинулся к остальным. Проводив его взглядом, Никайдо лишь нахмурилась. Отора выглядел ненадежным союзником, но Ханзе заверял, что он — тот человек, что может запросто решить любую проблему вне их контроля, якобы он в таком настоящий спец. Кем же он был?.. И почему сказал, что с ними была та женщина, если никто ее не видел…

Задумавшись, она не заметила, как рядом вырос Инари; он пристально смотрел вслед Оторе, все это время почесывая шею с заметным бинтом на ней, словно ему недавно досталось. Почувствовав на себе пристальное внимание, он растерянно взглянул на Никайдо, но затем солнечно улыбнулся.

— Ах… Прощу прощения. Немного подслушал…

— Не нравится он мне, — сухо обронила она, и Инари с тоской кивнул.

— Волки-одиночки всегда сложны для понимания. Но я предпочту довериться Ханзе-сану, он не стал бы единолично приходить к господину Окамуре и предлагать в помощь абы кого.

Ну, на Окамуру Никайдо было плевать. Но если ему доверял Вашимине, то, пожалуй…

Опустив взгляд на мальчонку, качавшегося на носках из стороны в сторону, она критично осмотрела его с головы до пят и затем обронила:

— Ты — тот парень, что надрал жопу Нитте, да?

Стоило ей это произнести, как лицо Инари перекосило в самом искреннем шоке.

— Ой! Он признался?!

— Ха. Значит, так и есть.

Мрачно улыбнувшись, Никайдо двинулась к остальной группе, потирая руки. Ну все, хана кому-то. Все хвастался своими умениями, а в итоге получил люлей от какого-то подростка. Можно было бы взъесться на Инари за участие в разгроме их коллег ранее, но она помнила, что атака произошла по ошибке, да и, признаться, кроме Харады и Нитты она не испытывала к кому-то особой симпатии. А потому…

Да и вряд ли подросток убил всех их, верно? Просто мальчишка, который оттаскал ее приятеля за уши.

Как забавно.

Мастер-ключи были подключены одновременно с тем, как Ханзе с группой нетраннеров из безопасного места, откуда-то из портового района Кото, начал атаку на сервера лаборатории.

Дверь перед ними отворилась, и группа ринулась внутрь.

В лаборатории, как знала Никайдо, были старые помещения, оставшиеся еще со времен предыдущих владельцев, где не было управляемых удаленно перегородок и даже камер; кажется, когда-то давно это место принадлежало какому-то заводу, который позднее выкупил Хорин Тацуя и переоборудовал для своей маленькой исследовательской базы, намеренно вдали от основного офиса. По слухам, причиной было наглое нападение неизвестного наемника… Никайдо плохо знала, чем в итоге завершился их конфликт; не понимала, и почему Хорин Тацуя не отомстил. Кто-то поговаривал, что виной всему был мстительный онре, дух убитого им шпиона…

И сейчас они шли изгонять подобного.

Первая часть путей через заброшенные пыльные кабинеты, принадлежавшие вестимо еще заводу, но так и не переделанные, была довольно безопасной: Цубаки никак не могла узнать, что сейчас они были на ее территории, и, в отличие от остальных групп, у них было невероятное преимущество: про остальных она уже наверняка пронюхала и послала туда Такигаву. Интересно, рассеянно мелькнула мысль, сумеет ли он единолично разобраться со всеми, или же с ним пойдет кто-то еще из запуганных охранников? Кому просто хотелось жить? Придется ли им убивать собственных коллег, или же обойдется?

Проходя мимо пожелтевших от времени мотивирующих плакатов, Никайдо неуверенно взглянула на Нитту.

— Наш путь лежит через вентиляционный люк, верно? — тот мугыкнул и кивнул. — Какова вероятность, что там есть сенсоры, и она почует наше приближение? Может же перекрыть, и тогда мы окажемся в ловушке.

— Стенки вентиляции довольно тонкие, чтобы мы сумели их прорезать. Я уже думал об этом.

— Даже если выберемся оттуда, она может закрыть нас в комнате и задушить.

— Может, — не стал возражать Нитта. — Она много что может, потому что она — искин маленький истерички, решившей обратиться к шиноби за помощью. Но ей все еще нужен персонал, чтобы обслуживать себя, потому что одного мальчишки не хватит, и, собственно…

— Мы пойдем мимо их кабинетов?

Нитта подмигнул.

— Бинго!

Жестоко. Но так они обеспечат себе выживание. Сотрудников, благодаря которым такая массивная структура, как «Химико», продолжала существовать, Цубаки лишиться не могла — иначе в скором времени лаборатория стала бы и ее могилой. Что ж, не сдержала она усмешки, теперь они могли потягаться со всемогущим искином на ее территории, но стоило быть осторожней: кто знал, какой еще финт могла выкинуть разъяренная мертвая девочка. Им разъяснили все потенциальные опасности «Химико», но Цубаки запросто могла переделать что-то под себя, ей было это под силу: в конце концов, она и была «Химико».

Освещения в этих коридорах не было, а потому шли они с помощью фонариков. Первым следовал бот Оторы в виде кошки, следом за ним — он сам, получивший все сведения о строении лаборатории. Он был настолько спокоен, что можно было поразиться; словно впереди не ждала дышащая в затылок смерть. Иногда Никайдо завидовала таким людям; но чаще всего просто жалела их, как неспособных насладиться жизнью нормально. Адреналиновые наркоманы… тяготели к опасности, которая, в итоге, их и убивала.

Вскоре они добрались до технической дверцы, ведущей в вентиляционный люк: как и ожидалось, тот был достаточно широким, чтобы они шли друг за другом по одному, не слишком сильно горбясь. Скорее всего он шел над комнатами, рассуждала Никайдо, потому ступать надо было осторожно, чтобы никто внизу не заметил их присутствия. Однако ее все еще смущала возможность наличия сенсоров в самом лазе…

Она вновь обсудила это с Ниттой, и их разговор не укрылся от ушей Инари. Тот задумчиво вскинул голову кверху и странным тоном, почти ностальгичным, произнес:

— Когда мы с семьей выслеживали гостей в технических тоннелях, мы не использовали сканеры, однако я думал о том, как усовершенствовать эту технологию. Проще всего запустить вперед что-то небольшое, что будет не жалко потерять, — он кивнул в сторону кошачьего бота. — Например, его.

Это чем же таким твоя семья промышляла, закрались страшные подозрения в голову Никайдо, что вы загоняли их, как добычу? Но она решила не спрашивать; отчего-то все желание подшучивать над Ниттой за проигрыш этому подростку постепенно испарялось.

Все подняли взгляд на хозяина; Отора покривил губы.

— Разумная идея.

— Не жалко? — насмешливо фыркнул Нитта. — Что сломают?

— Это всего лишь кошка. Ее всегда можно починить.

Сказано это было таким тоном, словно возражения не принимались.

В итоге, первым вновь шел бот; дальше уже Инари, как самый прыткий — предполагалось, что как только кошка попадет в поле зрение сканеров, если таковые имелись, то он пробьет тонкий пол вентиляции и отвлечет внимание охранных систем, пока остальные будут спускаться. Некоторое время они шли молча: разговоры решили свести к минимуму, а кроме этого ничего особо и не происходило. Было спокойно… Возможно ли, что в вентиляции на самом деле не было никаких сенсоров? В конце концов, лаборатория была выстроена на месте довольно старого подземного комплекса, вполне вероятно, что никто не удосужился обеспечить безопасность еще и здесь, когда все коридоры находились под четким контролем такой мощной системы, как «Химико». Это могло сыграть им на руку. Жаль, что ходы не шли до энергоядра — в конце концов им придется выбраться.

Сообщений от других групп пока не поступало: оставалось надеяться, что у них все было хорошо; от группы нетраннеров тоже не было ни слова.

Каждую комнату внизу они внимательно осматривали: в большинстве было пусто, в некоторых встречались коллеги, изможденные, уставшие, некоторые спали в рабочих креслах, и Никайдо думала: насколько же искину было наплевать на собственный обслуживающий персонал, если она не удосужилась даже дать им нормального места для отдыха. Да, еда была, но не одной же ей были живы люди.

В какой-то момент она замерла, потому что увидела внизу…

— Смотри, — шикнула она Нитте и кивнула в сторону; тот заглянул ей за плечо и вскинул бровь.

А там, внизу, положив руки на голову, спал их весьма хороший знакомый — Такарада. Он выглядел хуже чем в первую встречу: еще бледнее, и даже из вентиляции было видно залегшие под глазами тени. Значит, он тоже оказался в ловушке… Но он был жив. Неплохо. Стоило поинтересоваться у него, как продвигались поиски, потому что со стороны Никайдо…

Она даже не вышла на след Харады.

Внезапно, пальцы похолодели от осознания. Такарада был одним из наладчиков «Химико», основным во время работы в ядре Харады. Вряд ли что-то изменилось за тот короткий срок с ее «ухода»; скорее всего он все еще оставался основным программистом, отвечавшим за ее стабильную работу. Он был их товарищем. Он не откажет им в помощи, а уж кто после Цубаки и Такарады знал принцип работы «Химико» как пять своих пальцев?

— Предлагаю разделиться. Я, — она кивнула вниз, — попрошу помощи у наладчика, и вместе мы пойдем другим путем. Вы же продолжайте следовать изначальным.

— Одна? Ты помрешь, — нахмурился Нитта.

— Маленькую группу сложнее будет заметить. А если что-то случится, то вам потребуется вся огневая мощь. Думаю, до турелей наша принцесса уже добралась. Когда еще мы наткнемся на человека, работающего с «Химико» ближе всех? — она поморщилась. — Это знак судьбы.

Хотя, пожалуй, Никайдо в нее не верила.

Возразить Нитте явно было нечем, и он лишь недовольно пожевал губу, явно все еще не согласный. Никайдо же была уверена в своих словах: такой чурбан, как Такарада, точно будет вести себя спокойно рядом со знакомой, тем более соучастницей в преступлении; другие же могут его смутить или сбить с настроя. Если они вдвоем погибнут, будет не так страшно. И, когда она уже подошла к наиболее тонкой пластине, готовясь ее выбить, вдруг ощутила, как ее схватили за руку: это был Отора. Он прижал палец к губам.

— Позволь мне сначала взломать камеры.

За всеми мыслями она совершенно позабыла о самом логичном… Глупо, глупо!

Те располагались по углам: из вентиляции можно было получить доступ к одной, но, по заверениям Оторы, никакой проблемы не было — все они были подсоединены к единой подсети, потому он легко разом взломал все камеры в этой комнате. В руках у него мелькнула какая-то щепка, и, заметив на себе удивленные взгляды, Отора спокойно пояснил:

— Это ЛЕДокол специально против «Химико». От Ханзе.

Ну конечно… Он же уже проникал сюда.

— Можешь лезть.

Но, отчего-то, спрыгнул следом. Когда Никайдо пораженно уставилась на него, полушепотом Отора произнес:

— Наверху есть хороший специалист, справится и без меня, — он обменялся крайне многозначительными взглядами с Инари. — Ты права про размер группы. Но вдвоем идти небезопасно.

— Ты что-то не договариваешь…

— Мне нужно…

Неожиданно, Отора запнулся, словно и сам не знал, что именно ему требовалось; на лице его появилось выражение растерянности, потерянное, словно он только сейчас нашел ответ на собственные сомнения, и, каким-то робким и крайне странным для его в целом равнодушного образа голоса произнес:

— Нужно… увидеть. Такигаву. Ямато. Да, мальчика.

От их разговоров и действий Такарада даже не проснулся, настолько крепко спал. Кивнув Нитте и остальным, ведомым кошкой и Инари, Никайдо с Оторой кое-как вернули на место выбитую панель вентиляционного люка и развернулись к Такараде. Нужно был разбудить его и не поднять шума. Отора здорово помог им тем, что отключил (хотя скорее всего зациклил) камеры конкретно тут, можно было поговорить без свидетелей, но не стоило испытывать удачу. Подойдя ближе, она опустила ему на плечо руку и мягко потрясла; когда Такарада распахнул глаза и мутным взглядом уставился на нее, тут же приложила палец к губам.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы собраться и дернуться. Широко распахнув глаза, он дернулся назад и затем громким шепотом пробормотал:

— Что вы тут забыли?!

— Нас послал господин Вашимине. Разобраться с проблемой, — когда он опасливо покосился в угол комнаты, Никайдо уже мягче добавила: — Мы об этом позаботились.

— Не могу поверить…

Некоторое время Такарада смотрел на нее, не мигая. Он явно был рад… если так можно было сказать, с его-то крайне скудным разнообразием выражений лиц, но что-то в движениях выдавало: вся эта нервозность, бегающий взгляд. Выглядело забавно.

Неожиданно вскочив, он запинающимся тоном прошептал:

— Как вы планируете это провернуть? — и, выслушав план, нахмурился. — Я не уверен, что это сработает…

— Почему?

— Лишить ее резидента — разумное решение, — согласился Такарада, — но мы не можем знать, как она среагирует на его резкое отключение. Понимаешь, «Химико» никогда не работала на все сто процентов без резидента. Она для этого не предназначена — такова была идея ее создателя, госпожи Хорин Аи. Чтобы искин не сумел обрести сознание, поэтому после смерти второго резидента система работала не на полную мощность, ровно до Харады-сан. И после ее мнимой смерти тоже. Но сейчас… Если Тайтэн сумел воссоздать цифровой слепок дочери, то…

Запнулся, явно не зная, как продолжить.

Но суть была ясна: все это были меры для того, чтобы искин не стал разумным, но никто не знал, как поведет себя система без резидента уже после полноценного осознания себя. Что ж… если у отладчика «Химико» были столь нехорошие прогнозы, то ситуация была довольно дерьмовой. Но у них не было шанса отступить: нужно было попробовать. Об этом она сообщила Такараде, и тот лишь пожал плечами.

Опасливо покосился в сторону Оторы, но кивнул.

— Я помогу.

Втроем, с щепкой от Ханзе, они действительно сумели продвинуться почти к самому ядру.

От камеры к камере. Что за невероятный ЛЕДокол сотворил Ханзе?..

Оставалось совсем немного: пара коридоров, и вот оно — можно было проникать внутрь, но Никайдо знала, что ничего не будет просто. Она уже начала догадываться на подходе о том, что ни одна из групп не встретит Такигаву, того мальчика, лично — разве что взломанные турели и приветствие из ядовитого газа и прочих систем защиты комплекса. Все потому, что он к ним не выйдет, о, нет, он будет стеречь свою принцессу прямо рядом с ее ядром, не позволяя никому вторгнуться внутрь, как цепной пес.

Что ж…

Группа Нитты, судя по сообщениям, продвигалась успешно. Пока никого не встретила. В отличие от них троих.

Никайдо знала, что Такигава был опасным противником. Он убил множество людей в девяносто седьмом и поставил точку лишь в тот момент, когда добрался до Хорин Аи; затем повторил свой подвиг в сотом году, закончив на Цубаки. Такигава был невероятно сильным и быстрым; одолеть его, в итоге, смогла лишь Харада. Никайдо не была ей ровней, но они вместе тренировались, так что… Когда они втроем замерли за углом перед широким холлом, где в центре зала стоял Такигава, ожидая. Никайдо обернулась к Оторе и Такараде: второй побелел, он знал, что последует, и явно не был этому рад. Отора же… То, каким хищным голодным взглядом он смотрел в сторону Такигавы, Никайдо крайне не понравилось. Все это совершено не вязалось с тем, что он произнес ранее.

Словно он и сам не знал, чего хотел.

Она вздохнула.

Что ж… Пора было отвлечь Такигаву, чтобы дать шанс Нитте.

И отомстить.

— Пока я отвлекаю нашего приятеля, начинай открытие ставней в ядро, — Такарада кивнул, и она серьезно посмотрела на Отору. — Твоя волшебная щепка сможет ему помочь?

— Щепка-то сможет, — насмешливо фыркнул он. — Лучше скажи, не потребуется ли помощь самой тебе.

Хороший вопрос… Нельзя было быть самонадеянной, как Харада. Для нее это плохо закончилось.

— Если почувствуешь, что нужна — возражать не стану, — когда Отора кивнул, она выдохнула, тяжко. — Ну, я пошла.

Сказано, впрочем, скорее себе, чем кому-либо еще.

— Не убивай его, — неожиданно обронил Отора.

У них не было приказа… И, кажется, приоритетней было оставить Такигаву в живых… Но такая странная просьба от Оторы поставила ее в тупик. Но она кивнула; может, они были знакомы, и он испытывал сентиментальные чувства к мальчику… Все это можно было понять. Сама-то она не шибко была рада его видеть. По многим причинам.

И, вздохнув, вышла навстречу.

Такигава поднял на нее равнодушный взгляд. Оптика у него сияла — наверное, его глазами сейчас смотрела Цубаки.

— Ну здравствуй, ублюдок, — ощерилась она, крепко сжимая в руке пистолет. — Давно хотела разобраться с тобой один на один.

Он встал на ноги следом и выпрямился во весь рост. Нужно быть осторожнее, напомнила себе Никайдо. Несмотря на то, что это всего лишь мальчишка, он сумел провернуть такое, от чего кровь стыла в жилах. И пусть проиграл Хараде, это еще ничего не значило. Он — шиноби, знающий, как убивать грязно и быстро. С такими, как он, никогда нельзя расслабляться.

— С чего бы?

На губах у Такигавы заиграла жесткая усмешка. Ну конечно, он не знал. С чего бы ему вообще помнить о том, что он совершил? Она надеялась, что он просто жертва обстоятельств, загнанный в тесную клетку простой мальчишка, которому пришлось поступить жестоко, но чем дольше она наблюдала, чем больше видела зверств, учиненных им вместе с Цубаки… Тем меньше оставалось у нее сомнений, что все он сделал намеренно. И добровольно.

Просто потому, что ему нравилось видеть кровь.

— Помнишь Хараду? Мы, вообще-то, были друзьями.

По лицу Такигавы прошла судорога, словно ему было больно это слышать.

Но он думал, что она мертва. Наверняка. Никто, кроме трех человек и одного риппера, не знал, что Харада на самом деле выжила; и пусть сейчас они не знали ее местоположения, Никайдо была уверена — она нашла себе новый дом и возможность жить дальше, спокойно. Она всегда умела выкручиваться из опасных ситуаций, всегда… Преодолевая множество трудностей на пути, добивалась цели.

За это Никайдо ее и уважала.

— Оставим дальнейшие прелюдии.

И выстрелила — целясь прямо ему в голову.

Разумеется, он ушел; и они сцепились не на жизнь, но на смерть. Такигава, очевидно, был хорош в ближнем бою, но Никайдо была гораздо сильнее его в физическом плане. И пусть, подобравшись к ней за считанные секунды, он сумел выбить у нее пистолет, пусть одним выстрелом она и сумела лишь задеть его по лицу, в силе он не был ей ровней — и, стоило ему очутиться в радиусе досягаемости, как она схватила его за запястье и резко потянула к себе, так, что он явно не ожидал — и свободной рукой со всей силы врезала прямо в живот кулаком. Впервые хотелось сказать спасибо батюшке за укрепленные кости — удар вышел таким сильным, что Такигава потерял дыхание и захлебнулся слюнями и кровью; следом она схватила его за волосы и пнула прямо в нос.

Раздался влажный хруст.

Ей думалось, что это его затормозит, хотя бы оглушит ненадолго, но Такигава, словно не ощущал боли вообще, выхватил из-за пояса нож и резко вскинул руку с ним вверх. Лишь считанных миллиметров хватило, чтобы он не пробил Никайдо подбородок снизу — лезвие царапнуло кожу, когда она отшатнулась, вынужденная отпустить его, чтобы не получить удар. Не став терять ни секунды, он бросился атаковать ее — удар за ударом, ничуть не слабее, отчего ей пришлось закрыться и отступить. На секунду она широко распахнула глаза, когда увидела, что вторая рука, не ту, что она хватала, выглядела невероятно знакомой… Этот хром… Хром Харады!

Взъярившись, она пропустила удар в висок; пошатнулась.

Такигава вновь рванул вперед, в прыжке попытался ударить ее ногой, но этот удар она заметила — закрылась запястьем. Удар был такой силы, что обычные кости затрещали бы. Пригнувшись, она ушла от атаки рукой сверху, резко крутанулась в сторону, выходя из защиты, и оказалась за спиной у Такигавы, по инерции сделавшего шаг вперед. Следующий его удар, на развороте, она поймала, схватив его за запястье, попыталась ударить рубяще сверху, чтобы сломать локоть — но тот отбил, тут же попытавшись ударить в глотку. Точнее… так она думала, когда оттолкнула его прочь — на деле маленький уродец схватил ее за выставленную руку и взял в захват, пытаясь сломать. Что ж, он хотел познакомиться поближе?.. Пожалуйста; Никайдо навалилась на него, и, очутившись ближе, чем нужно было ему, схватила мальчишку за волосы. Однако, руку тот не отпустил, и они встали в клинч: держась друг за друга.

Черт. Как неудобно. Такой мелкий и юркий…

Но теперь понятно, почему Хараде было легко с ним драться — она действовала похоже.

Что ж, пора было использовать свои преимущества.

Резко разжав руку, Никайдо схватила его той же за рубашку и, отступив на шаг для инерции, резко потянула на себя, тут же сделав подсечку ногой; не устояв, Такигава потерял баланс, и она сумела поднять его в воздух — лишь для того, чтобы перекинуть через себя и ударить им об пол. Давай, оставалось совсем немного… От удара ногой четко сверху вниз мальчишка откатился, вскочил на ноги, словно дикий зверек, и сплюнул в сторону. Глаза у него налились кровью, но Никайдо не собиралась давать ему и секунды на передышки — пока он не поднялся, начала атаковать его руками и ногами, будто тайский боксер, отчего тому в полусогнутом состоянии пришлось отходить назад.

Отлично! Отлично!..

Но он выжидал; когда Никайдо попыталась его пнуть, резко бросился вперед из своей позиции и вцепился ей в ногу все тем же ножом; боль была неприятная, и вдвоем они повалились на землю. Воспользовавшись заминкой, Такигава оседлал Никайдо и замахнулся лезвием; в самую последнюю секунду она сумела схватить его за запястье, прежде чем нож вошел бы ей прямо в глаз. Сил у нее все еще было больше, и медленно она начала отводить от себя лезвие, хотя это было тяжело — Ямато напирал всем весом.

Надо пожертвовать рукой, пусть лезвие войдет туда, но хотя бы не в глаз. Надо только выкрутиться, так, чтобы не пораниться слишком сильно…

Никайдо охнула, когда Такигаву резко отбросило в сторону; прямо в голову ему прилетел пинок от… Оторы, разумеется.

— Пришел на помощь? — хохотнула она, поднимаясь.

Нога все еще болела, но драться она была способна.

Впрочем, Отора даже не взглянул в ее сторону. Он во все глаза смотрел на Такигаву: зрачки у него были узкими-узкими, глаза налиты кровью, а ноздри тонкого носа раздувались в предвкушении. Сейчас он был похож на зверя на охоте, чем на товарища, и Никайдо осеклась; однако, неожиданно, он обронил:

— Это не он.

— Что?!

Такигава вновь рванул к ним.

Драться вдвоем было гораздо удобней, даже без оружия: они сумели оттеснить Такигаву ближе к дверям ядра, однако он не отставал: воспользовавшись разницей в ритме, сначала ударил Никайдо ногой прямо по ране, вынуждая отшатнуться, а потом со всей силы врезал Оторе локтем в живот. Они оба согнулись; первой жертвой он избрал Никайдо, начав безостановочно атаковать ее ударами, но, когда позади вырос Отора, крутанулся на пятке и врезал ногой тому прямо в подбородок. Удар по лицу заставил его отступить, и в атаку бросился уже Отора: они с Такигавой обменялись несколькими ударами, но последний оказался быстрее; схватив Отору за волосы, он дернул на себя и, вцепившись в загривок, начал бить коленом в живот, не останавливаясь. Оттолкнувшись ногой, тот толкнул Такигаву вперед, пытаясь высвободиться, но тут же получил локтем в затылок. Хватка ослабла; и, отшвырнув ослабевшее тело, Такигава развернулся к ней.

Он попытался ударить ногой, но Никайдо отбила атаку; следом они обменялись короткой чередой атак кулаками, не в силах достать друг до друга. Нож все еще был крепко зажат в руке у Такигавы, но отчего-то он медлил, пока не бил; Никайдо же решила, что у нее нет времени разбираться с волей Оторы и, ударив по запястью, выхватила нож и, воспользовавшись заминкой, вогнала его прямо под ребро.

Такигава дрогнул. Отступил на пару шагов.

Он отстраненно взглянул на кровавое пятно, растущее на одежде; Никайдо же отшвырнула лезвие прочь, вновь сжимая кулаки. Теперь будет проще.

Отора позади ударил Такигаву под колено; когда тот согнулся, Никайдо со всей силы пнула его в висок, отчего тот завалился на пол и захрипел. Схватив его за шкирку, она швырнула его над собой так высоко, что невольно ногами он задел висевшую на потолке лампу, разбив; и, вместе с ним самим, на загаженную кровью плитку упали еще и осколки стекла.

Пока что он не двигался.

Тяжело дыша, Отора прорычал:

— Черт. Так и знал, что надо было выбирать другого человека. Какой слабак, — потом брезгливо указал пальцем на растущее кровавое пятно. — Он не реагировал на рану. Смекаешь, что это значит?

— Будь добр, поясни!

— Отключено чувство боли. Человек бы так не отреагировал. Это не Такигава — это Цубаки в его шкуре.

Что?..

Когда Никайдо вылупилась на него, он кивнул вниз — туда, где Такигава уже начинал шевелить пальцами.

— Так мы его не остановим. Скорее добьем. Так нельзя. Возьми в захват. Отпусти, когда я упаду на пол.

Что это еще значило, черт возьми?!

Однако, она послушно схватила Такигаву, сдавив ему шею так, что тот не мог дрыгаться; даже начав приходить в себя, он был еще ослаблен после удара в висок, и лишь царапался, пытаясь вырваться. Смотря ему прямо в глаза, Отора неожиданно отступил на несколько шагов назад, после чего вскинул голову кверху — зеленый в его оптике вдруг начал мигать словно попеременно включаясь и выключаясь. На секунду лицо его исказилось: привычное спокойствие сменилось неожиданной агонией, и, тяжело вздохнув, он опьяненным от радости тоном прошептал:

— Я знал. Знал, что оно останется… Ха-ха-ха!

И засмеялся.

Ненадолго, прежде чем его тело камнем не рухнуло на пол.

Никайдо несколько секунд смотрела на него, не моргая. Потом скосила свой взгляд на Такигаву…

Неожиданно, тот проморгался; и она увидела, что теперь уже его оптика начала мигать всеми цветами, какие только можно было вообразить, чередуясь с ярким зеленым. Лицо Такигавы исказилось, и, взвыв, он схватился за волосы, после чего изогнулся дугой. Невольно Никайдо выпустила его — он упал на колени и продолжил выть, не выпрямляясь.

— Нет-нет-нет! Прочь! Ты не можешь!.. Это мое, ты не можешь, ты не можешь! Не-е-е-ет! Прочь из моей головы!

Она не знала, что ей сказать. Что делать.

Все, что Никайдо могла — в ужасе смотреть на зрелище, творившееся перед ней. Что там происходило?.. Почему Такигава неожиданно закричал? Почему Отора… Она резко покосилась на бессознательное тело рядом; у того из носа текла кровь.

Вздрогнула, когда, неожиданно, Такигава перестал кричать. Встав на ноги, он громко хрустнул шеей и потер разбитый висок. Затем с претензией оглядел тело Оторы рядом и развернулся к Никайдо; стоило ей собраться, готовясь к атаке, как тот вскинул руки, обозначая, что сдается. Глаза сейчас у него горели ярким зеленым светом.

— Мне нужно торопиться, третье подключение может разрушить мозг, — произнес он неожиданно равнодушным тоном. — Спроси у Нитты, где сейчас его группа. Мы должны действовать быстро.

— О чем ты вообще?..

— Заткнись и действуй!

Огрызнувшись, Такигава прикрыл глаза и нараспев произнес:

— Прощай, Хорин Цубаки. С тобой в этой голове слишком тесно.

И, вдруг, свет погас.

Всего на секунду — сменился на аварийный красный. По интеркому что-то невыносимо громко заскрипело, и равнодушным тоном Такигава обронил:

— Она лишилась резидента.

— Но ты же…

— Ямато сейчас не активен. Поэтому она бесится.

Не активен… Тело на полу… «Тесно в одной голове»… Неужели Отора… В голову Никайдо начали закрадываться страшные подозрения о природе человека перед ней. «Человека» ли… Она слышала легенды о хакере, что умел взламывать головы людям. Могло ли быть так, что он стоял перед ней, тот самый?.. Отора ведь сказал — что Ханзе привел за собой ту беловолосую женщину. Значит, неужели…

Прямо сейчас…

— Я выведу его из комплекса, чтобы Цубаки не достала вновь. Дальше разбирайтесь сами.

После этих слов Такигава бросился в темные коридоры, не дожидаясь даже прощания. Несколько секунд Никайдо пораженно смотрела ему вслед. И что это, черт возьми, было?.. Хотя, если это действительно был Нопперабо… Неудивительно, что Харада проиграла чудовищу. Легкий удар по плечу отвлек ее от размышлений, и Никайдо развернулась — к стоявшему рядом Такараде. Тот выглядел крайне нервозно.

— Что дальше?..

— Ждем сигнала от Нитты. Можешь вскрыть дверь? — она кивнула на ставни в ядро «Химико», и тот нервно закивал.

— Сейчас активировалось аварийное закрытие, но я смогу взломать… Дай мне время.

Стоя рядом с Такарадой, копавшегося в проводке, Никайдо опасливым взглядом сверлила лежавшее на полу тело, «оставленное» Оторой. Что делать с ним дальше? Стоило избавиться? Но это ведь был человек, никак не связанный с бедами в лаборатории, стоило помочь бедолаге, может, отправить в больницу… Хотя стоить это будет немерено. Надо было просто привести его в чувства, рассудила Никайдо, и тогда уже они как-нибудь разберутся.

Когда дверь позади открылась, в наушнике донесся хрипловатый голос Нитты:

— Мы в энергетическом блоке. Смотрю, успехи у вас будь здоров!

— Как скоро все будет готово? — оборвала его Никайдо, и Нитта выдохнул.

— Три. Два… Бля!

В эту секунду Никайдо подняла взгляд на темное помещение ядра «Химико», столь хорошо знакомое: ведь именно тут они навещали Цубаки до ее смерти, и именно отсюда вытаскивали Хараду. На секунду она увидела множество включенных мониторов, на каждом из которых было лицо крайне знакомое, искаженное агонией боли — Цубаки мучилась, но Никайдо не успела ничего даже произнести, как, резко, все погасло.

В комплексе наступила тишина. Мертвая.

Когда свет начал потихоньку восстанавливаться, Такарада резко поднял голову.

— «Химико» нужно время, чтобы включиться… Но система не рассчитана на то, что будет функционировать без резидента. Система… может не выдержать, — торопливо объяснил он и скосил взгляд в сторону открытых ворот в колыбель Цубаки. — Боюсь, что…

Но он не договорил.

Потому как из динамиков донесся безжизненный женский голос:

— Опасность. Перегрев реактора. Рост интенсивности модуля «Химико». Система перегружена на 12 %… 15 %…

— И что будет? — пустым голосом обронила Никайдо.

— Реактор рванет, потому что «Химико» нужно больше энергии на единоличное функционирование. Он не способен выработать столько самостоятельно. Но я знаю, как это устранить, — Такарада опустил взгляд на Никайдо и потемнел лицом. — «Химико» и комплекс останутся целы, но она получит доступ к жизни без резидента. Не очень надежно, но лучше, чем сейчас.

Вашимине говорил, что «Химико» должна продолжить существовать… Если они взорвут весь комплекс, это, несомненно, лишит их уймы проблем, но вместе с этим «Хорин» лишится главного своего козыря. У них еще будет возможность все исправить. Наверняка. Никайдо верила, что у покойной Хорин Аи были тузы в рукаве, чтобы предотвратить подобную ситуацию, просто нужно было их отыскать.

Но для этого «Химико» нужно было остаться.

— Если ты все восстановишь, то отсюда уже не выберешься.

— Я знаю, — сухо заметил Такарада и резким жестом поправил очки. — Но она не станет меня убивать. Ей все еще нужен человек для отладки систем. Поэтому советую вам выбираться, пока я сам… верну все в норму.

Отвернувшись, прежде чем войти внутрь камеры, он обронил:

— Если найдете Хараду-сан…

— Ты сам ей все скажешь, — оборвала его Никайдо, и, горько улыбнувшись, бросилась назад.

Схватив бессознательное тело, принадлежавшее Оторе до этого, она рванула в сторону кабинета Такарады, где можно было без проблем пробраться в вентиляцию. Что ж, думалось ей, они хотя бы лишили Цубаки козыря стабильного существования. Раз Такарада утверждал, что без резидента существование «Химико» даже с его манипуляциями было ненадежно, то у них точно был шанс. Осталось только ухватить звезду за хвост.

Вашимине точно не обрадуется провалу, отметила она.

И растворилась в темноте.