Пляска одержимости

Глава 29. На обочине жизни

Первым, что ощутил Ямато, когда открыл глаза — страшную вонь.

Даже не свет… именно она заполонила все сознание.

Он знал этот запах. Хорошо запомнил с того момента, как Тайтэн попытался записать ему в голову искин с душой родной дочери. Свалка, «Нэнокуни». Проклятое место, где умирали надежды и мечты, кого бы то ни было. Но почему опять? Он же ушел отсюда… Нет, не он, Цубаки его уволокла… Зажмурившись, он с трудом перевернулся на бок и застонал, ощутив вдруг все синяки и раны по всему телу. Что вообще..?

Голова отдалась такой резкой болью, что он свернулся в калачик и постарался не двигаться. Каждое неосторожное движение отдавалось так, словно кто-то заносил над его головой молот и резко опускал его вниз. Отвратительно. Вроде, после того, как Отора взломал ему голову, он ощущал себя точно так же, и, значит, впереди его ждет очередной период жизни без воспоминаний…

… но нет.

Стоп.

Он все отлично помнил.

Точнее… до момента, как Цубаки протянула к нему руку.

Было ли что-то потом? Или же все это было воспаленной фантазией разума, затронутого рукой искина? Он попытался обратиться к памяти, к тому, что видел: ведь должно же было что-то остаться в омуте памяти, не могло все просто взять и раствориться, однако ничего толкового на ум не приходило, как и то, почему из носа у него хлестала кровь и тот болел так, словно его сломали. Или не «словно»… Не открывая глаз, он медленно протянул руку к лицу. Черт, нет, действительно сломан. Надо бы обратиться к Шинсею, опять, если он не хочет, чтобы его лицо стало еще ужасней. Со всеми этими шрамами он начинал походить на чей-то кошмар, вызванный словом «шиноби».

Если Юкико увидит его таким, то точно расстроится.

И дело даже не в братосестринсках чувствах.

Он улыбнулся, с трудом раскрывая глаза. Кто бы мог подумать, что его самой большой проблемой до недавнего времени будет заставить себя вернуться домой и извиниться перед сестрой. Чертов Тайтэн окончательно спутал все планы. Ему не стоило ехать с Ишикавой, надо было добираться на метро, самому. Тогда «Хорин» бы его вряд ли настигли. Или, нет. Может, вломились бы домой. Вдруг Тайтэн сделал бы нечто ужасное с Юкико… как поступил с Харадой…

Распахнув глаза, он уставился в потолок.

Как и думал. Окраины свалки. Не как тогда, гораздо ближе к цивилизации. Даже отсюда было видно далекие здания, значит, его если и оттащили сюда, то так, чтобы он сам сумел добраться. Но кто это был?.. Голова так болела, что даже сесть было тяжело, и некоторое время он лежал смирно, пытаясь не слишком глубоко вдыхать. Но ноющие мышцы, все тело… Черт, что же там было?.. Цубаки решила в его поучаствовать в невероятно сочной драке и проиграла? Хотя, нет. О-о-о, нет, он помнил ее гнев, чувствовал исток эмоций… Первым она наверняка разделалась с Ханзе, а потом отправилась в свое родное лоно, в колыбель.

В «Хорин».

Последующие события промелькнули в его голове так резко и смазано, что он вздрогнул от неожиданности, настолько резко все воспроизвелось: проникновение в комплекс, подсоединение к «Химико», полный контроль над арсеналом. Убитые люди, чужие голоса в голове — отголоски некогда работавших с системой Аи, Цубаки и Харады. Создание более простой версии «Химико», не требующей прямого подключения к системе. Ханзе, выдирающий провода…

Его взгляд прямо в кадр, помехи на секунду, и вместо них — длинноволосая женщина с таким же опасным холодным взглядом.

Хорин Аи.

Словно на промотке.

Кадр за кадром.

Все это так ярко отпечаталось на сетчатке, что, не выдержав, Ямато схватился за рот, чувствуя, что его начало тошнить. Пока он выплевывал из себя кровь и остатки былого обеда, сверху неторопливо пролетел мусорный аэрокар, светящийся на боку рекламой корпорации «Номура Холдингз». Что-то гудело на фоне, и некоторое время после приступа он пролежал неподвижно, стараясь понять, что ему, черт подери, предпринять дальше.

Цубаки… использовала его тело, получается? Как марионетку?

Опустив взгляд вниз, Ямато критично осмотрел себя. Мятый грязный пиджак, прямо настоящая звезда корпорации. С такими-то шрамами. На лице невольно выросла ухмылка. Получается, он вышел против кого-то, кто разделил их с Цубаки, прямо в таком виде? Ну и ну. Не удивительно, что ему так бодро начистили морду. Он бы сам так и сделал, любому пижону-пиджаку. Интересно, все же, кто это был, раз не только не убил, но и оттащил сюда, далеко за зону влияния Цубаки. Кто-то, кто его знал?..

Мог ли это быть Ханзе?..

Нет. Точно не он.

Отора?

Ему вспомнился их последний разговор. Взгляд Оторы — потерянный, словно он не знал, что тогда сказать. Вялые попытки уговорить остаться. Было ли Оторе не все равно? Он ведь злодей. Убийца сотен. Сколько людей успело пострадать из-за его взломов? А сколько — из-за попыток утолить жажду адреналина?

… ладно, он еще успеет с этим разобраться.

С трудом Ямато поднялся на ноги. Хотел было отряхнуться, но потом лишь фыркнул одной этой мысли. Ну да, смешно. Единственное, что тут поможет — химчистка, столько крови и грязи на нем еще никогда не было, и это он говорил с воспоминаниями о делах во время работы на матушку Йоми.

Все болело. Не так, что совсем ходить невозможно было — просто от усталости. Неторопливо обведя взглядом окружение, он прикинул: это было не то же самое место, где он свалился с машиной Ишикавы, явно подальше, но, при желании, он мог бы вновь добраться до станции, откуда выходил на связь Тайтэн, пытался точнее…

Нет. Зачем?

Кто вообще захочет ему помочь?

Дело было даже не в том, что он облажался, поведясь на приглашение Ханзе. Проблема была в том, что никто не знал, что в этот момент от его лица говорил не он сам, а Цубаки, если воспоминания ему не врали. Поэтому, для всего «Хорин» это он был злостным убийцей, ворвавшимся в исследовательский комплекс и убившим кучу народу уже… в какой, третий раз? Шел на рекорд. Если он свяжется хоть с кем-то, вероятность того, что его отследят, была велика. Плюс ко всему, если все это началось с Ханзе, и, предположительно, тот был жив и знал, куда направилась Цубаки в теле Ямато, по подполью тоже разнесся слушок о его «деяниях», поэтому связываться даже с Одой было опасно. Да и у него были связи с «Хорин»… Подставлять Широ и Масаки тоже не хотелось.

Видимо, придется залечь на дно на какое-то время, а потом уже начать новую жизнь.

Очередную…

Может, стоило перебраться в Киото? Или в Осаку. Скупать сувениры с синкансэнами, гадать, что именно тебе ответили, потому что акцент делал свое дело. Зато никто точно не узнает его, просто потому, что никогда в своей жизни Ямато не покидал Эдо. Или на Окинаву, в невероятно далекое место, где всем было абсолютно наплевать на твое происхождение, лишь бы ты почитал местного управляющего… Звучало как план. Осталось только найти выход со свалки, подзаработать деньжат… И купить себе новый фальшивый айдишник, конечно же. По этому его найдут быстро, не «Хорин», так люди Окамуры. И потом бежать, бежать, бежать…

Куда глаза глядят.

С этими мыслями он брел вперед, подволакивая ногу — после стычки с Тайтэном та не особо-то и зажила, все еще побаливая, а драка, оставшаяся вне воспоминаний, но отметившаяся сломанным носом, только все усугубила — к счастью, это точно был не перелом, но ощущения были не из приятных. Еще один бой он в таком состоянии дать точно не сможет, а ведь выглядел он лакомым кусочком. К счастью, скавов или каких-нибудь тварей, вроде той белой крысы, вокруг видно не было. Может, пронеслась мыслишка, ему даже повезет, и он спокойно выберется из этого дрянного местечка. Звучало, конечно, слишком самонадеянно, но кто запрещал мечтать?

Мечтать…

Окамура говорил — пока мечтаешь, то живешь. Без мечты человек хуже мертвеца. Но Ямато уже ни о чем не мог желать: он хотел спокойной жизни, но судьба решила распорядиться иначе. Встреча с Оторой, потеря памяти, раскрытие тайн. Ханзе, вновь Отора, потом Тайтэн… Ему вспомнилась Харада. Она ведь, наверное, тоже о чем-то мечтала, а он разрушил все ее надежды. И из-за него ей пришлось пережить много ужасного. Гордость шиноби шептала: плюнь на это, забей. Она — корпорат, пыталась убить тебя. Тешилась, когда ты лежал перед ней без сил. Заслужила. Но Ямато не считал пережитое ею достойным наказанием. Да, может, то, как ее отделал Отора — вполне. Но выходка Тайтэна… И последовавшая смерть от «парамиты»…

Тот ребенок…

Стоило ли ему даже думать о том, чтобы начать искать его? О чем он вообще думал, когда эта мысль его посетила? «Спасти»… Кого он спасет? От чего? Он себя спасти не мог, что уж говорить о других. Цубаки умерла по его вине, что сейчас было с Ханзе — неизвестно. Мираи, матушка Йоми — все были разочарованы тем, что он делал, потому что, в сущности, Ямато не делал ничего, только вызывал у всех проблемы. Цунефуса, Ишикава. Даже Тайтэн. Если бы не его ошибка, то ничего бы этого не было.

Все началось со смерти Хорин Аи.

Если бы она тогда не умерла…

Это ему тогда стоило отправиться на тот свет.

Резко Ямато остановился. Даже если он вновь поддастся слабости и решит убить себя, это ничего не изменит. Долг Юкико, Цубаки, ребенок Харады — все это было следствием его ошибок. Его и Оторы, но до того достучаться было невозможно. Потерянный человек. Он обязан был все исправить. Самой огромной трусостью будет сбежать сейчас, ничего так и не сделав. Уничтожить искин Цубаки, найти ребенка и отдать ему тем людям, кто о нем позаботится. В детский дом, какой-нибудь? Откуда его забрала матушка Йоми?

Самое сложное — убедить всех, что он не помогал Цубаки добровольно. Но кто купится на историю с контролем?.. Даже звучало абсурдно. Как и с Оторой, у него почти не было шансов доказать свою невиновность. Придется действовать одному. Может, матушка Йоми еще сжалится над ним и позволит работать на себя, и тогда он завершит хотя бы часть начатого — найдет ребенка, сдаст его куда-нибудь, лишь бы не в руках «Хорин», а потом совершит добровольную камикадзе-атаку на лабораторию и как-нибудь убьет Цубаки. Да. Хороший план. Жаль, что встреча с Юкико откладывалась вновь. Если… нет. Когда они встретятся вновь, придется исполнить земной поклон, лишь бы его простили. Но Юкико добрая. Наверняка позлится, но потом признается, что рада возвращению. Так думалось Ямато.

Хорошо было мечтать.

Однако, нырнуть в грезы удалось ненадолго — совсем скоро он услышал чужие голоса.

Спрятавшись за одной из мусорных куч, с усилием дохромав до нее, Ямато осторожно выглянул: скавы. Всего два человека, один высокий и тонкий, не разглядеть кто конкретно, второй — мужчина более плотной комплекции с повязкой на глазу и крайне жадным взглядом, по такому сразу видно — делец, каких поискать. Впрочем, они не выглядели как типичные обитатели свалки, скорее как те, кто зашел сюда в поисках ценного. Окамура часто говорил о том, что на окраинах Эдо можно было найти самые настоящие сокровища, просто надо было поискать среди вони и миазмов. Но даже скав мог выглядеть прилично, а сейчас Ямато опасался доверять хоть кому-то, особенно в свете всей… истории с Цубаки.

Однако, выбраться отсюда в одиночку со всеми его травмами будет проблематично. Он и так еле шел, а о том, чтобы доковылять до Шинсея и речи идти не могло, это уже не говоря о том, что от него воняло свалкой, а денег не было от слова совсем. Матушка Йоми тоже откажется принимать его в таком виде, в этом он мог даже не сомневаться — не надо было даже обладать невероятной наблюдательностью и чуйкой к будущему, как у Мираи.

Он закусил губу, задумываясь. Стоило ли ему выйти к этим двоим? Вряд ли они знают о том, что было в «Хорин», эта информация была открыта лишь избранным. Но, с другой стороны, это могли быть ищейки, которые вынюхивали его следы. Или просто скавы, которым случайно попавшийся пиджак — как манна небесная. Разберут на органы и импланты только так, а Ямато и дать отпор толком не сумеет.

С другой стороны, раз кто-то — предположительно Отора — оттащил его сюда, значит, это кому-то все же было выгодно?

Ямато терялся в догадках. Логика говорила ему, что без помощи в ближайшие пару дней он если и выберется, то будет в крайне плачевной ситуации. Но опасения твердили, что нельзя было так просто доверять первым попавшимся незнакомцам. Хотя… Могла ли это быть судьба? Ямато в нее не верил, но знал, что порой и той надоедало над ним издеваться, вот и подсовывала возможности. Если уж на то пошло, и перед ним реально были жадные скавы, он мог как-нибудь договориться. Можно было взять на заметку парочку советов Ханзе.

(и, например, рассказать про лабораторию «Хорин», пообещав золотые горы с плохой охраной)

Слишком глубоко погрузившись в собственные мысли, он и не заметил, как один из скавов, второй одноглазый мужчина, подошел к его местоположению слишком близко. Видимо, искал что-то — болтал со своим коллегой, постоянно бормоча что-то про «ценные материалы». Ямато не успел отшатнуться назад, и, когда скав повернул за угол, они столкнулись нос к носу. Почти буквально. Так и вылупились друг на друга, повисла неловкая пауза…

Черт. Надо было найти какую-нибудь острую железку, чтобы…

Однако, вопреки всем ожиданиям Ямато, скав лишь бегло оценил его взглядом сверху до низу, цокнул, словно ничего поразительного в этом не увидел. Остановился, скрестив руки, и, когда Ямато продолжи глазеть на него с крайне изумленным видом — больше ничего и не получалось, честно говоря — покачал головой с таким выражением, будто подобные встречи начинали его утомлять. Но то, что он сразу все понял, Ямато было ясно с первой секунды.

— Побитый какой, — затем развернулся к своему товарищу. — Сен! Помнишь, мы шутили про дебильные встречи с выброшенными на свалку людьми? Ты не поверишь! Тут прямо такой парень, погоди минутку, — затем вновь уставился на Ямато. — Ты из корпы, да? Хороший костюмчик. Неужто выкинули и не добили?

Не из «Хорин». Не узнал лицо.

Не знает.

Вот он, шанс на спасение.

Плюс ко всему он не желал распотрошить его ради имплантов, значит, точно не типичный скав. Наверняка просто искатель сокровищ. Чуть помедлив, Ямато прикинул, что, в общем-то, терять ему было нечего, а в случае чего он всегда сможет ранить старика и удрать (он не выглядел сильным, значит, даже с травмами преимущество было на стороне Ямато), и кивнул. И, чтобы добавить обстановке немного более дружелюбной атмосферы, неловко улыбнулся:

— Вы совсем не удивились.

— Да чего мне удивляться. Я часто трупы нахожу, когда сюда наведываюсь, — голос одноглазого не отличался воодушевлением. — Иногда хоронил, когда настроение было. Живые тоже встречались… Так что ничего удивительного. Ты — очередная погрешность в статистике. Вот и все.

Вот и все.

Тяжело выдохнув, Ямато змейкой пробежался языком по высохшим губам.

— И что делали с выжившими?

— Дотаскивал до границы и отпускал на все четыре стороны, — на лице неожиданного нового знакомого выросла ухмылка. — Не бойся, продавать на органы не собираюсь. Не моя стезя. Хотя импланты у тебя, признаюсь, неплохие… — опустив взгляд вниз, он оценивающе взглянул на не скрытую синтокожей руку. — Взломать надо? Ну так. Дам небольшую скидочку в честь пикантного знакомства.

— Спасибо за предложение, но обойдусь. Пока вроде бы все работает.

Он нервно хихикнул, когда в ответ услышал вздох, мол, мое дело предложить. Потом, подумав, решил, что если этот старик помогает встреченным с тем, чтобы хотя бы добраться до границы, решил ради приличия соблюсти хоть какие-то рамки:

— Такигава.

Намек поняли сразу.

— Котобуки, — мужчина критичным взглядом осмотрел его. — Прости, руку пожимать не буду. Воняет от тебя просто пиздец. Из какой корпы-то, если не секрет?

— Извини, дружище, — Ямато пожал плечами и постарался придать голосу как можно более непринужденный тон, — но я лучше не буду озвучивать. Мало ли, вдруг у меня в лицо встроена бомба, которая рванет, если я проговорюсь.

Котобуки еще раз взглянул на него, явно считая вариант с бомбой весьма неубедительным, но все же кивнул. Как хорошо, что в этом мире еще существовали люди, которым было плевать на то, откуда именно ты пришел. Его поманили следом, и, между делом, Котобуки заметил:

— До края свалки доведем, так уж и быть, но без дальнейшей благотворительности. Извини, мы тут за деталями, а не для спасения шкур корпоратов. Больно много от вас мороки.

Будто бы у тебя уже был опыт с беглыми корпоратами, подумалось Ямато, но он кивнул. Но потом все же поинтересовался:

— А душ я хотя бы могу принять? Ну, хотя бы за отработку. Не могу в таком виде на людях появляться.

— Душ… — тот явно озадачился, вновь критично на него уставившись. Видимо, планировал отказаться, но речь про отработку сыграла свое. Ну точно, подумалось Ямато, тот еще жадюга. Как легко иногда раскусывать людей. — Душ и стирку можно. Но за плату. Хотя ты такой побитый, не знаю, даже, что тебе предложить. Дойти-то сможешь?

— Спасибо. Дойти… Дохромаю. Не впервой уже.

Его одарили крайне скептическим взглядом, но не сказали ничего более.

Когда они вышли обратно ко второму человеку, тот сидел на корточках рядом с чемоданом, явно сортируя что-то из найденного. На звук шагов он даже не обернулся, не дрогнул, и, лишь когда Котобуки окликнул этого человека, слегка поднял голову, все еще не поворачиваясь к ним лицом полностью. Со спины рассмотреть его было сложно, но Ямато понял: это был кто-то высокий, поджарый, с неровно отросшими темными волосами с множеством седых прядей. В армейской куртке не по размеру. Взгляд невольно зацепился за видимый хром на пальцах.

Котобуки с наглейшей ухмылкой указал рукой на неожиданного нового знакомого.

— Сен! Зацени че нашел. Корпокрыса в естественной среде обитания, хе-хе.

— Дошутишься, дядь.

Котобуки проигнорировал реплику, явно все еще довольный своей шуткой, и человек, которого он назвал Сен — Ямато так и не мог понять кто это, мужчина или женщина, из-за расстегнутой куртки на плечах — медленно поднялся на ноги. Несколько секунд взгляд его был направлен четко вниз, но затем человек развернулся. Замер, уставившись на Ямато, смотря во все глаза, и тот остановился тоже, потому что…

Его настигло странное озарение. Это лицо, этот взгляд — он уже видел их. Когда-то давно, так, что почти успело забыться, но не окончательно, витая на периферии памяти. Горько-сладкие воспоминания о прошлом, когда он был просто мальчиком, которому Ханзе раскрыл ужасающий секрет его происхождения. Разговор в кафе, лисья улыбка, обвинения в убийстве… Удивление при осознании амнезии… И мольбы о помощи. Помоги мне, Ямато. Тайтэн убьет меня. Помоги, пожалуйста.

Они продолжали смотреть друг на друга молча, в каком-то шоке, и, заметив повисшую заминку, Котобуки уже было двинулся вперед, чтобы остановить грядущее, что конкретно неясно… Но Ямато не видел этого.

Потому что он смотрел на человека перед собой. В глаза.

И не знал, что ему думать. Радоваться? Пугаться? Он-то думал, что Харада умерла. Тайтэн был в этом уверен, и в этом вопросе он полагал верить его суждениям — потому что тому не было смысла врать. Смерть от «парамиты» не казалась чем-то необычным. Но она стояла тут, перед ним, живая. Настоящая… Он был уверен — о нет, это не галлюцинация, самая настоящая Харада, та, с какой они дрались в подземной лаборатории. Значит, хотя бы ее смерть не лежала грехом на его душе? С другой стороны, она наверняка будет зла, что именно по его вине с ней произошло… все, что произошло. Ямато вполне бы себе понял, если бы она бросилась на него и придушила бы голыми руками. Не то, что он хотел такого исхода, но злиться на том свете, если вдруг станет юрэем, точно не станет.

В отличие от Цубаки.

Не сдаст ли она меня «Хорин»? Этот вопрос пронесся в голове у Ямато, но он так его и не озвучил.

Но произнес другое:

— Ты жива.

Харада продолжала смотреть на него во все глаза.

Ни единой эмоции на лице. Лишь взгляд, пристальный, в самую душу.

Даже Котобуки замолчал. Он косился то на одного, то на другого, а сам Ямато никак не мог оторвать взгляда от Харады. Он не мог сказать, что та слишком сильно изменилась со дня их последней встречи, но что-то разительно отличалось. И главным отличием, наверное, был взгляд: дикий. Почти животный испуг. Этого не было заметно в выражении, в позе, но он видел. Ощущал. Зрачок у Харады сузился, она тяжело дышала, смотря на него. Казалось, вот-вот — бросится вперед.

Но вместо этого она медленно, с трудом оторвав взгляд от Ямато, повернула голову к Котобуки и звенящим от гнева голосом бросила:

— Что он тут забыл?

Котобуки странно взглянул на нее, попутно покосившись на Ямато, и затем осторожно произнес:

— Я же сказал…

— Я поняла, — резко прервала она его. — Почему ты притащил его сюда?

Она не кричала, но Ямато был готов поклясться — еще чуть-чуть и…

Их взгляды вновь пересекли, и теперь он видел эмоцию, о, да, хорошо ему известную. Такого гнева и презрения он не видел уже давно. Почти ностальгично.

— Сумэраги Ямато, — выплюнула она.

Котобуки растерянно смотрел то на одну, то на другого.

— В смысле?.. Какой «Ямато»? Это же Такигава…

— Такигава, да? Вспомнил все?

Она осклабилась еще сильнее, и Ямато криво ухмыльнулся.

— Вспомнил.

Они опять вгляделись друг другу в глаза.

Ну давай, подумалось Ямато. Бросайся уже. Вижу же, что хочешь вспороть глотку. Но, видимо, его мнение о терпении Харады было ошибочным — и потому, вместо того, чтобы набить ему морду на манер Тайтэна в самой лучшей традиции старой доброй мести, она резко развернулась на каблуке, и, подхватив сумку, быстрым шагом направилась прочь. Ямато уставился ей в спину, мысленно поражаясь тому, как лихо она отличалась от Цубаки или Тайтэна. Те ради собственного желания отомстить были готовы на все, а Харада сдержалась и плюнула — и свалила. Честно говоря, даже после всего того, что между ними произошло, Ямато не хотелось на нее злиться после подобного. Потому что она показала себя с лучшей стороны, доказала, что прошлое держит ее не настолько крепко. С другой стороны…

Значит, настолько тяжело оно для нее было. Что проще — сбежать. Он не мог осуждать. Честное слово, после всего, что произошло, это было почти знакомо. Он тоже постоянно бежал и бежал… Скрывался от проблем прошлого. Блаженно неведение, но нельзя было вечно прятать голову в песок. Ему предстоит разобраться со всем, что он так долго избегал. Встретить все лицом к лицу.

Сестру. Цубаки. Дочь Тайтэна.

Первой на очереди оказалась Харада.

— Куда ты?! — ринулся было за ней Котобуки, но Харада бросила лишь:

— Подальше, — прежде чем скрыться окончательно.

Так они и остались вдвоем, посреди мусорной гряды. Ямато мог лишь смотреть вслед, размышляя: может, ей было бы проще, не встреться они. Но теперь он был уверен — да, то бы знак от судьбы. Привел ли этих людей сюда Отора, повинуясь какому-то своему странному порыву благородства? Или же все было простым совпадением? Ответа на это не было. Конечно, н был рад помощи… Но если это вызывало подобный мятеж в эмоциях Харады, то…

Ему было наплевать на нее.

Но он был виноват.

Время искупать грехи, Такигава.

Некоторое время они провели молча, пока, наконец, Котобуки не развернулся к нему. Бежать было некуда, но, хотя бы, было приятно знать, что Харада вряд ли сдаст его «Хорин»… Потому что она свалила, подстроила свою смерть, и, значит, видеть их не хотела. А иначе бы сыграла, как тогда. В первую встречу.

— Ну так, юноша? Что за история вас связывает?

Пытливый взгляд единственного глаза — штука очень интересная.

Пожав плечами, Ямато устало выдохнул.

Я разрушил ее жизнь. Вот так просто.

Но этого он не произнес.

— Да так. Встречались.

Можно было гадать, о чем думал Котобуки, когда оставил их вдвоем наедине, но так оно и случилось: со свалки они к вечеру так и не успели убраться, потому что нашелся еще один неплохой источник всякого разного технического говна, в котором Ямато шарил дай боже минимум, а потому планировалось, что, когда сам Котобуки разгребет остатки, они отправятся назад на следующее утро. И, собственно… Он действительно отправился все разгребать. Всунул Ямато какую-то аптечку, вестимо, повидавшую жизнь, помог вправить нос — не самое приятное ощущение, но всяко лучше, чем если бы все оставили как есть.

И ушел.

Вскоре Харада вернулась, но на него не обращала внимания вообще, словно рядом никого и не было.

Мог ли он намеренно оставить их наедине? Чуял же, засранец, что тут надо выговориться. Иногда проще решить все на месте, чем тянуть и тянуть… Уж он-то в этом много понимал. Столько раз сбегал, хотя, в целом, поговори он нормально с Цунефусой в самом начале, то не пришлось бы бросаться прочь, будто какой-то придурок. Можно было попросить у него совета с Юасой, и там бы они что-то да придумали. Но теперь было поздно. Он постоянно сбегал, сбегал и сбегал. Пришло время исправлять все не только на словах. Черт. А ведь он так и хотел. Если бы не погоня Тайтэна, то вернулся бы к сестре, но теперь было слишком опасно приходить туда с таким хвостом долгов позади.

Сидя перед небольшим костерком, Ямато рассеянно смотрел на огонь.

Они так и не говорили. Он не знал, что сказать, а Хараде, очевидно, было абсолютно наплевать на его существование рядом. Но он видел напряжение в ее плечах, редкие взгляды в свою сторону. Она нервничала. Ямато, очевидно, вызывал у нее не самые приятные воспоминания. Да уж. Если Тайтэн не соврал о том, что сделал, то можно было понять, почему.

Черт, стоило что-то такое сказать…

— Тайтэн мертв.

Стоило ему обронить эти слова, как плечи у Харады дрогнули. Однако лицо осталось неизменным, обманчивой маской спокойствия. Не поднимая головы, она лишь мугыкнула себе что-то под нос, и Ямато обхватил плечи руками крепче.

— Его убила Цубаки.

Видимо, это настолько ее взбесило, что первым, что Харада обманчиво спокойным голосом пророкотала:

— Цубаки мертва. Хватит…

— Он сделал юрэя.

Некоторое время висела тишина. Харада остановилась — смотрела куда-то в пол, и на ее лице Ямато видел кривую ухмылку. Наверное, неприятно было это слышать. Ну еще бы. Она успела побывать на ее месте, познать ужас «Химико». Ему самому повезло, что Цубаки не накачивала его «парамитой», может, из страха, что он сдохнет раньше времени. Система работала хуже, но она была полноценным искином, ей было проще действовать даже в стесненных условиях.

А Харада…

Наверное, она думала — вот ублюдок. Не дал родной дочери отдохнуть даже в посмертии.

Неожиданно, с ее стороны донесся смешок. Сначала тихий, затем громче и громче. В конце она уже истерично смеялась, закрыв лицо рукой, и Ямато мог лишь молча смотреть на нее, согнувшуюся пополам. Конечно. Думала, какая это злая ирония. Виновный в гибели собственной дочери, вернувший ее и павший от ее же руки.

Ямато не стал вмешиваться. Просто слушал.

В какой-то момент истерика угасла, а Харада опустилась напротив, по ту сторону костра. Когда она наклонилась ближе к огню, тот бликами мелькнул у нее на лице. Столь невероятно знакомом… и в то же время совершенно чужим.

Время меняло людей. Эмоции, чувства… Все это находило отражение во взгляде, в морщинках в уголках губ, глаз.

Наконец, не отрывая ладони от лица, она вдруг обронила:

— Откуда? Откуда ты знаешь?

— Он гнался за мной. Попытался перезаписать личность в голове. На искин Цубаки… да.

— И как?

— Ну, перед тобой сижу я, а не она, — подумав, добавил: — Но ее юрэй теперь беснуется в лаборатории. Как мышеловка, оттуда не выбраться. Ни ей, никому другому.

— Но ты сбежал, да? Вновь.

Когда ее губ коснулась кривая ухмылка, Ямато лишь нахмурился.

— Меня отделали и вытащили оттуда. Команда твоей бывшей корпы, попытавшаяся вернуть лабораторию. Но я был там. Под ее контролем… видел, что творилось внутри «Химико».

Видел твои воспоминания, их частицы, не стал озвучивать он. Может, она и сама поняла, но не стала ничего добавлять.

Они молчали долгое время.

Ей надо было это осознать, наверное. Они все же не друзья, а он вывалил столько перед ней. Ни минуты покоя. Хотелось узнать, конечно, как она выбралась, как сумела обмануть Тайтэна, но казалось — еще не время. Что-то не давало… Скорее всего, кто-то из старых приятелей помог. Подстроил смерть, а потом вытащил. И вот теперь она жила с Котобуки, копалась на свалке, и это — после престижной работы в корпорации. Падение хуже некуда. По сравнению с этим его уход из шиноби прошел почти безболезненно. Со дна на дно, в отличие от.

Побарабанил пальцами по коленям.

— Прости.

В ответ Харада скривила губы, но промолчала.

— У меня у самого в башке беспорядок. Если бы я подумал, может, вытащил бы тебя. И много чего бы не произошло.

— Тайтэн рассказал?

Голос ее звучал хрипло.

— Да, — пауза. — Если бы не Цубаки, я убил бы его лично.

Убил бы… Это сейчас он так думал. А как вышло бы тогда… Кто знал? Он ведь тогда рассчитывал забыть все, уйти и скрыться. А не мстить. Но сейчас… только такой ответ и казался правильным. Как там говорил Окамура… Ложь во благо. Иногда врать было полезно… Для душевного равновесия.

Некоторое время Харада не смотрела на него, лишь на костер. В отблесках пламени ее лицо казалось бледным, кукольным. Фальшивым.

Мертвым.

Как и она сама… должна была быть мертва.

— Ты, конечно, пыталась меня убить. И за это я тебя никогда не прощу. Уж извини! — развел Ямато руки в стороны. — Но заданная тебе трепка Оторой была как бальзам на душу. Но только это. А все остальное… Мне стоило тебя вытащить, и тогда…

— Бесполезно говорить об этом сейчас.

Он замолчал, когда ее голос оборвал столь сложную для формирования из кусочков разносторонних мыслей речь. Не отрывая взгляда от огня, Харада охрипшим голосом пробормотала:

— Все это уже в прошлом.

Уже ушло.

— Я не виню тебя. Я тоже много где оплошала. Заигралась с добычей. Мне стоило убить тебя сразу же, а не ждать, чтобы поймать и оттащить Тайтэну.

На губах у Ямато невольно выросла кривая улыбка.

— Главное — честность, да?

— Этого никогда уже не свершится. Так что все равно.

Никогда… Они уже не вернутся к тому, с чего начинали. Харада никогда не обратит свой взор на «Хорин» вновь. Ямато же так и не сможет вновь стать тем беззаботным юным шиноби, работавшим на матушку Йоми. Прошлое никогда не вернуть. Оно ушло, утекло подобно воде сквозь пальцы.

Они вновь замолчали, и в этот раз — надолго.

Стоило ли добавлять что-то еще? Они не были друзьями. Но и врагами теперь — тоже, честно высказались друг другу что думали. Харада была права: все это былое, и обижаться на прошлые желания и мечты было бессмысленно, им никогда не сбыться.

Ямато поднял голову кверху. Сейчас над ними могли быть звезды, но вместо этого — лишь смог и мрак, даже луна не пробивалась сквозь плотный слой облаков. Может, этого и хотел Окамура. Чистого неба. Хотя, кто мог его разобрать? Ямато был слишком далеко от подобных грандиозных идей. Путь такие люди, как Накатоми Тамасабуро и Окамура продолжают свои сложные интриги, ему гораздо проще было исполнить роль пешки. Так, хотя бы, не придется выбирать между жизнями и смертями миллионов. И все — ради звезд, недостижимых. Интересно, подумалось, если бы кто-то захотел обрушить один из спутников на орбите, они бы увидели? Наверняка какой-нибудь из искинов вполне себе мог.

Таких, о которых говорил Ханзе… Таких, как Цубаки.

Ханзе…

Кто помогал группе «Хорин» проникнуть внутрь? Был ли там Ханзе? В одном Ямато был уверен — что его спас Отора. Может, воспользовался старым кодом в голове, вновь подчинил и выгнал тем самым оттуда Цубаки. А голова не болела, потому что там и так была полная каша. Нельзя сломать сломанное. Но он спас его… Мог ли ему приказать Ханзе?

Больной ублюдок. Идеалист.

Может, он тоже рассуждал исходя из дальнейшего. Один труп Цубаки — ради свободы. Да, это было неправильно, но…

Как он вообще мог осуждать Ханзе после всего, что сотворил сам?

Подумав, он поднял взгляд на Хараду. Та неторопливо перемешивала угольки палкой, взгляд ее блуждал где-то далеко. Потом достала из кармана пачку дешевых сигарет и закурила. Если подумать, давненько он не курил. Все словно зачесалось. Вот она, ломка. У него была такая. А кто-то, может, вроде Ханзе, не мог обходиться без грандиозных планов. Ханзе… Надо было подумать. Надо было…

Что делать дальше?

К кому обращаться за помощью? Вряд ли Окамура согласится с ним работать после недавнего. Цубаки здорово подпортила ему репутацию. Но Ханзе? Ему было все равно. Он был злодеем… И, значит, согласился работать с таким же. Как с Оторой.

Но так не хотелось уже. Все эти цели — они того стоили?

Словно ощутив его пристальный взгляд, Харада убитым взглядом окинула его, но швырнула пачку прямо в руки, через костер. Поймав ее, Ямато с благодарностью кивнул и закурил.

Потом опустил голову.

— Могу я тебя кое-что спросить? Как совершенно стороннего человека.

Она лишь пожала плечами.

— Не жди от меня добрых советов.

— Мне не нужен «добрый». Мне нужен честный. И ты такой дать способна.

Это ее заметно повеселило. Ну, хотя бы так. Будет проще.

В конце концов, Хараде было на него плевать. Значит, она ответит искренне.

— Кое-кто, — помедлил, — раскрыл мне очень большой секрет, о том, кто я на самом деле. Это знание принесло с собой огромную ответственность, о которой я никогда не просил. Мне не особо противно быть… ну, кем мне сказали, но я думаю: стоит ли слушать их? Я хочу сделать все намного лучше, чем до этого, исправить собственные ошибки… И эта правда мне поможет. Но в то же время никто меня не спрашивал, и, получается, я просто повторяю те же глупости, что и раньше. Просто в этот раз танец под чужую дудку. И хочу ли я на самом деле всего этого? Или мне просто навязали этот образ мышления? Стоит ли закончить с уже начатым?

Некоторое время они молчали, и Ямато выжидал: он понимал, что если Харада и ответит что-то, то ей нужно время на раздумья. Но потом она откинула голову назад и уставилась ему в глаза — впервые за долгое время. Все такой же неприятный взгляд. Словно ничего не изменилось, словно они все еще сидели в кафе, когда он был простым мальчиком с амнезией, а она — сотрудником корпорации, искавшим убийцу Хорин Аи.

Пожала плечами.

— Какая разница, что хотят от тебя другие? Плюнь на ярлыки. Живи так, как хочется тебе. Иначе застрянешь в ловушке чужих завышенных ожиданий. А потом от тебя избавятся.

На губах у Харады заиграла неприятная усмешка, и Ямато понял — говорила она про себя.

Он криво улыбнулся и кивнул. Немая благодарность. Что ж… Сейчас он вновь следовал совету, но это лишь подтвердило его собственные наблюдения. Ладно уж. Это можно отложить. Сначала он разберется со всем тем, что натворил за это время, потом вернется к сестре… А потом…

Можно будет обратиться к людям, что будут знать, что делать.

Но не сейчас.

— И что ты будешь делать теперь?

Ямато поднял взгляд и насмешливо фыркнул.

— Для начала залижу все раны и найду денег. Сейчас мне опасно соваться обратно к старым контактам, а новыми не обладаю. Уже проблема, да?

Он произнес это скорее как шутку, но Харада, не отводя взгляда, обронила:

— Попроси Котобуки.

— А?

— Ему всегда нужны помощники. А ты не будешь просить много.

— А ты сама?

— А что — я?

— Ты же меня ненавидишь.

Лицо Харады потемнело.

— Я действительно не люблю тебя, Ямато. Но мне уже все равно. Мы давно не враги. Просто я знаю, как сильно нужна рука помощи, когда жизнь швыряет тебя на обочину. На свалку, — криво улыбнулась. — Но это ведь не все, да? Ты ведь планируешь что-то еще.

Именно так.

— Искать.

— Искать?

— Я думал, что ты мертва, и это здорово на меня давило, — Ямато смотрел на костер, на то, как огонь медленно пожирал бумагу. — Я не особый фанат убийств ради убийств, знаешь ли, хотя они у меня офигеть как круто получаются. Так что теперь… думаю, я просто возьму твой совет на заметку и буду делать то, что должен. Найду свое искупление.

Когда он поднял взгляд и встретился глазами с Харадой, то, заметив недоумение на ее лице, добавил:

— Я убью Цубаки лично.