Пляска одержимости

Глава 38. Счастье

Когда Харада распахнула глаза, грязного переулка больше.

Лишь светлый потолок.

Помещение выглядело незнакомым; это была жилая комната, судя по внешнему виду, достаточно состоятельного человека. Об этом говорила не только ее величина, но и обстановка. На первый взгляд все было обставлено достаточно просто, но затем, когда Харада вгляделась, она приметила и мебель из настоящего дерева, и ароматные цветы — настоящие, а не благовония — стоявшие на тумбе поодаль. Сама она лежала на футоне в центре этого странного роскошного места, и покрывало было расшито алым шелком, вырисовывая неразборчивые цветастые узоры. Будто поместье Вашимине.

Медленно она подняла руку и осмотрела ее. Хром был цел, никаких следов пыток, как было с Такахиро. Но все так болело… Особенно затылок. Она опустила пальцы на лицо и неторопливо провела ими по коже. Датчик ощущений сбоил, кажется, от сенсорной перегрузки — такое уже бывало, но она все равно смогла почувствовать повязку на одном из глазу, да и по всему лицу в принципе.

И вздрогнула, вспомнив.

Выстрел, прошедший вскользь по виску. А до этого — Миназуки с Хабакири.

Это заставило ее рывком подняться.

И обратить на себя внимание человека, который, видимо, все это время находился в комнате. Охико. Когда та опустилась рядом с ней, Харада резко вздрогнула, после чего отдернула руку, словно от кипятка.

У нее была цель. Точно.

Спасти… того придурка. Вытащить его. Ямато, этого несносного мальчишку. Он был хорошим человеком. Он заслужил спасения. Надо было… Надо…

— Сен-тян? Куда ты вскочила? — обеспокоенно спросила та, и еще что-то, еще, но Харада ее не слушала.

Она поднялась на ноги — те держали некрепко — и устремилась вперед. Точно, осознала она. Все это ловушка. Охико тут нет, это обман воображения. Иллюзия. Но даже если так, то, может быть, она еще сможет достучаться до кого-нибудь. Докричаться до Вашимине. До Широ. До кого-нибудь, кто действительно существовал в этой реальности, а не был подкинутым спасательным кругом от тех жалких крупиц самосохранения в сознании, что еще остались после этих нескольких безумных лет.

Но, кажется, Охико все же была настоящей. Поэтому, когда она вцепилась в рукав, Харада это почувствовала.

— Куда ты?! Тебе еще нельзя! Врач запретил!

— Надо… идти…

— В таком состоянии?! — Охико потянула ее назад, заглядывая в глаза. — О чем ты?!

— Меня ждут…

— Кто?! Отдохни! Пожалуйста! Там нет никого, а Тайтэн…

Стоило голой руке Охико прикоснуться к синтокоже, как Харада дернулась. В голове промелькнули образы Миназуки и Такахиро, Тайтэна, все, что они делали. Боль отдалась в виске, сильная, словно кто-то начал бить череп молотком. Согнувшись пополам, она сжалась в клубок, и, пока Охико смотрела на это с искренней растерянностью, бормотала себе под нос:

— Пожалуйста, только не к нему, куда угодно, но только не туда, я что угодно сделаю, пожалуйста, только не обратно, не надо…

— Сен-тян…

— Господин Вашимине забрал меня оттуда, — пробормотала Харада, и на ее лице неожиданно выросла лихорадочная дрожащая улыбка. — Я все еще нужна… господину Вашимине… Нужно идти.

Охико затрясла головой, пытаясь усадить ее обратно, но Харада резко выпрямилась и сделала шаг по направлению к дверям. Отсюда был виден внутренний дворик, знакомый. И правда, двор господина Вашимине… Даже если это иллюзия, ей нужно было выбираться.

— Что ты творишь?..

— Мне надо… Туда… К нему…

— Кому «ему»?!

— К Ямато…

— Ямато?! Какой еще Ямато?! — голос Охико звучал искренне напугано. — Что ты такое говоришь?!

— Он мне поможет!.. Точно!.. Я…

Но через несколько шагов ослабшее тело ее подвело, и, завалившись на бок на резко подкосившихся ногах, Харада тяжело рухнула на пол. Вскрикнув, Охико стремглав бросилась к ней — рухнув рядом на колени, она схватила ее за плечи и легонько потрясла, надеясь услышать хоть какой-то отклик.

Ответа не было — глаза у нее закатились, она тяжело дышала и была явно без сознания. Охико в ужасе распахнула глаза и аккуратно коснулась губами ее лба, после чего нахмурилась — кипяток. Вцепившись в ее плечо еще крепче, пытаясь дозваться, услышать хоть какой-то ответ, она с надеждой посмотрела на нее, но ничего не произошло.

Лишь ее голос звучал в пустой тишине поместья.

— Сен! Сен!..

В итоге, она так и не проснулась.

Наступил вечер, во дворике зажглись неяркие фонарики; они добавляли комнате чуть более теплой атмосферы. Единственная лампа едва-едва горела, и Охико отвела ее свет в сторону, решив, что в ином же случае она будет слишком ярко бить в глаза гостью их огромного пустого дома.

Проведя пальцами по линии роста волос, Охико лишь сильнее нахмурилась и поджала губы. Выглядела бывшая подопечная господина Вашимине отвратительно, и это было очень мягко сказано. Белая как полотно с единственным ярким пятном в виде болезненного румянца, осунувшаяся — не такой ее образ Охико хранила в памяти после вести об исчезновении. Ей нравилось то, как она выглядела раньше — больше двух лет назад, когда не было еще никакого Ямато на горизонте, когда ее волосы отливали крашенным светлым цветом, а не родным со страшными белыми прядями… Когда в глазах искрилась жизнь, а не жалкое ее подобие.

Кто-то мог сказать, что ее не должны были волновать люди, пути с которыми разошлись; но Охико нравилось пересекаться с Сен, она была чудесной, по ее мнению, девушкой, которая могла достигнуть больших высот, не задирая при этом нос слишком высоко. Она была едва ли не единственным гостем в поместье, которая относилась к ней излишне уважительно — и при том, что Охико абсолютно не настаивала.

Может, на то повлияло их знакомство, и то, что произошло когда-то давно. Тогда она находилась в позиции выше, но постаралась отнестись к ней по-доброму, дружески. Охико хорошо знала, как могла напугать новая обстановка, когда-то давно сама была такой юной и пугливой девочкой, но потом все изменилось… Пришел ее черед выступать в роли хорошего взрослого и протягивать руку помощи.

Лихорадка никак не спадала. Охико лишь мельком слышала о том, что произошло во время «допроса» СОЦБ (ох, как не нравилось ей это слово!), а потому мало представляла себе весь масштаб повреждений кроме того, что зачитал им вызванный врач. Снятие воспоминаний прямо с мозга — процедура не самая нежная, особенно сразу после получения таких ранений. СОЦБ не интересовались в жизни допрашиваемого, лишь в информации. И все эти раны, старые, новые… Такое так просто не исчезнет, останется в виде шрамов. Она скосила взгляд вниз, на перебинтованный глаз, после чего скривилась и резко отвернулась.

Поправив на плечах одеяло, Охико в последний раз взглянула на Сен, после чего легонько коснулась ее лба своим. Оставалось надеяться, что в скором времени она поправится. Ей хотелось хоть на секунду увидеть ту девушку, с которой они так долго работали, пусть хотя бы ее бледную тень.

Выпрямившись, Охико направилась прочь к выходу из комнаты, по пути потушив лампу. Аккуратно закрыв седзи, она быстрым шагом двинулась вперед.

Она никогда не ставила под сомнение человека, на которого работала, но иногда методы господина Вашимине ее поражали. Он прекрасно знал, что если бы предложил Хараде спасительную соломинку, то та схватилась бы за нее непременно, раскрыв нужную информацию, но отчего-то он решил выбрать иной метод. Может, в том был виноват лишь Тайтэн, которому Широ, по донесшимся до нее слухов, едва не выколола глаз бумажным ножом.

Оставалось надеяться, что сейчас господин Вашимине поступит разумно. Получил же он разрешение забрать ее из потемок СОЦБ, якобы для дальнейшей экспертизы и работы с «бывшим сотрудником».

Если необходимой информации про Ханзе и о предмете их поиска у «Накатоми», как она услышала, Харада не знала — может, тот человек, Ямато, намеренно не поделился ею, обезопасив себя, что было в принципе логично — то и смысла «допрашивать» ее не было, смысла держать тут. Стало быть, Харада оставалась в поместье потому что?..

Отворив дверь в рабочий кабинет, Охико слегка сузила глаза — свет тут бил ярче, и после темной комнаты ее едва не ослепило.

Господин Вашимине сидел за рабочим столом и разбирался в каких-то бланках, одетый в домашнее, он даже не поднял взгляда на нее. Его лицо было спокойно, словно он был жутко погружен в бумаги, но Охико знала — ждал, что она ему скажет. Потоптавшись на пороге, она тяжело вздохнула.

Как же все это было тяжело…

— Принести чаю? — с улыбкой предложила Охико.

Ненадолго задумавшись, Вашимине кивнул и ответил ей теплым взглядом.

— Не откажусь.

Вместе они выпили и немного поговорили на отвлеченные темы. У господина Вашимине был своеобразный вкус на выбор чаев, но сейчас не это заботило Охико. Она размышляла о том, что случилось, о том, что Широ, взбешенная подобным, сбежала из дома. Очевидно, что она была у Масаки, но тот факт, что даже ее, ту, которая никогда не ругалась и не злилась на господина Вашимине, настолько это разозлило, говорило о многом.

Широ будет рада, когда вернется. Конечно, сейчас Сен-тян была не в самом лучшем состоянии, но она хотя бы проснулась — спустя неделю томительного ожидания.

— И как она? — наконец, безучастно поинтересовался Вашимине.

Ах, значит, его все же интересовало. Чуть сузив глаза, Охико едва удержалась от ядовитого комментария, но рассудила, что сейчас было не время. Стоило оставить подобное на потом, если ситуация будет требовать, а пока что можно было обойтись и без крови.

Придержав крышечку, она аккуратно разлила еще чаю по чашкам.

— Спит. Совсем без сил.

— Значит, больше не просыпалась… — пробормотал он и кивнул.

Словно его это устраивало.

Ну уж нет. Не могла Охико этого стерпеть, что уж с собой поделать. К счастью, долгая работа на Вашимине давала ей некоторые преимущества в том, чтобы подмечать такое весьма остро и неприятно. А сдерживаться она не намеревалась.

— Я думаю, будь Вы чуточку внимательней к собственным подчиненным, ничего из этого бы не произошло, — резко заметила Охико.

Она обещала себе, что не будет вести себя резко, что не будет накалять и без того напряженную ситуацию, но все же не выдержала. И Вашимине наконец оторвал взгляд от бумаг на нее, даже не скрывая мимолетного изумления — впрочем, всего на секунду. Он хорошо умел контролировать эмоции, и иногда Охико завидовала этой его способности. На его фоне она казалась бледной имитацией с фальшивым спокойствием.

Но, все же, ей это не нравилось. Охико очень хорошо относилась к Хараде, считала ее даже подругой, и предполагала, что в будущем господин Вашимине воздаст той потраченные усилия. Все же, они часто контактировали, грубо говоря Харада можно было даже назвать его «любимицей», и для Охико было нормально думать о том, что даже в случае критической ситуации Вашимине ей поможет…

Но не помог.

Тогда, с Тайтэном… ничего не сделал.

— Прекрати, Охико. Она уже не маленький ребенок.

— Для нас с Вами, — строго проговорила Охико, — она еще какой ребенок.

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я.

— Если уж Тайтэн потерял госпожу Аи и старшего сына, проиграв этому шиноби, то можно было догадаться, что ни у кого нет шансов против него. Она почти два года проторчала в этом ужасном месте, а еще то, что сделал Тайтэн?! Немыслимо! Разве этого было недостаточно? — Охико содрогнулась и поджала губы, не скрывая свое неодобрение. Прикрыла рот ладонью. — Вы сами говорили, что там случилось. Разве это не было время прекратить это Ваше глупое «наказание»?! Она бы отделалась всего лишь неприятными воспоминаниями, а не… Этим всем!

— Охико.

Строгий голос Вашимине заставил ее вздрогнуть, но она продолжила смотреть на него зло, рассерженно, не скрывая возмущения. История о том, что именно делал Тайтэн там, в том отвратительном месте, дошла до нее через Никайдо-тян. Она прекрасно понимала, почему Вашимине скрывал это: кто бы мог подумать, что некогда семьянин и примерный человек мог скатиться до такого? Тайтэн свихнулся, и вместо того, чтобы сделать хоть что-то с этим, Вашимине с советом директоров решили направить его злость подальше от себя — и выбор пал на Хараду.

Все ради белого облика корпорации…

Разве это было достойно?!

— Что?!

Вздохнув, Вашимине лишь покачал головой.

— Мы обсудим это с тобой завтра. Можешь пока отдыхать.

— Вы опять уходите от ответа, — поджав губы, проговорила она и поднялась.

Собрав чайный сервиз, она двинулась прочь, и в спину ей донесся уставший вздох.

— Я планирую разобраться с этим в ближайшее время.

Интересно как, зло подумалось Охико, но озвучивать она этого не стала. И намеренно громко закрыла раздвижные двери.

С нежной, почти материнский заботой Охико коснулась чужих волос и провела по ним рукой, стараясь не задеть при этом страшных шрамов на лице. Они останутся — страшным напоминанием о том, что было. Можно было заменить кожу на синтетическую, сейчас медицина творила чудеса, но отчего-то Охико была уверена, что этого не произойдет.

Наступило утро. Не следующего дня, через парочку, но теперь, в этот раз, когда Харада открыла глаза, она взглянула на нее без той мутной пелены. И зажмурилась, когда ощутила еще одно прикосновение к лицу, после чего, мягко обхватив чужую ладонь пальцами, прижала ее ко лбу.

— Прохладная, — она улыбнулась. — Ты выглядишь такой серьезной.

— Еще бы.

— Что-то произошло?..

Охико подняла на нее обеспокоенный взгляд.

— А ты не помнишь? Свое первое пробуждение.

Первое…

В голове что-то щелкнуло, и Харада скривилась, кажется, вспоминая. Что-то неясное, болезненное, она тогда была в горячке и плохо запомнила детали, но самое главное — услышанное имя Тайтэна — почему-то появилось в голове моментально. От этого руки задрожали, и она с силой вцепилась пальцами в одеяло (те почти мгновенно отдались глухой болью из-за поврежденных болевых рецепторов), чтобы скрыть испуг. Даже спустя столько лет голова шла кругом от воспоминаний приговора, от одного лишь имени Тайтэна.

Охико не стоило этого знать.

Харада села, и вздрогнула от того, как Охико мгновенно к ней подлетела. Такого строгого взгляда от нее она точно не ожидала.

— Куда ты села?!

— Не могу… Надоело лежать. Все затекло.

Некоторое время Охико смотрела на нее недовольно, словно не верила этим словам — и, скорее всего, в этом было виновато то самое первое пробуждение, о котором она упоминала, но затем все же кивнула и встала сама. Проследив за тем, как вышла она из комнаты, Харада вытянула руки и с громким стоном потянулась. Даже с хромом чувствовалось, как синтомышцы ходили под кожей.

О том, что было после побега из архива, Харада помнила плохо. Сплошные обрывки. Подключение через затылочный порт, прогонка воспоминаний, Ямато, Ямато, Ямато… Видения человека с белыми волосами, не Миназуки; словно отражения той загадочной женщины, «Нопперабо». Было ли то видение правдой? Или просто кошмаром? А дальше? Вашимине явился в СОЦБ? Бред. Но думать сейчас об этом было довольно бессмысленно, потому как все уже было сделано. Что бы не случилось, его было не изменить.

То, что сейчас Харада была в поместье у Вашимине, несомненно, радовало ее куда больше перспективы очутиться где-то в секретном отделе сетевых самураев в качестве очередного источника информации о легенде Сети.

Единственное, что ее беспокоило — отсутствие Широ. Хотя, та могла взбеситься — всегда злилась, когда что-то шло не по ее плану — и убежать куда подальше, к тому ее парню (или кем он ей там был), Масаки. Сомнительно, что в ином случае она бы не сидела рядом двадцать четыре часа в сутки.

Когда раздались шаги по энгаве, она подняла голову, полагая, что это была Охико, но первым в комнату вошел Вашимине. На нем была домашняя одежда, но менее пугающим от этого он не стал. Особенно выражение лица.

Харада мгновенно села на колени и опустила руки на пол, выпрямив спину. Привычка.

— Харада-кун, — огласил тот вместо приветствия, и Харада поняла.

Сейчас будет взбучка. Она невольно вжала голову в плечи, и оказалась права. Потому что следом лицо Вашимине перекосило от ярости — при этом словно ничуть и не изменилось вовсе, и раздалось…

— Бестолочь!

Голос Вашимине внезапно зазвенел в пустой тишине.

Это был первый раз, когда Харада видела его настолько взбешенным. Никогда до этого — даже во время работы, в самых трудных обстоятельствах — тот никогда не поднимал голос, всегда оставаясь спокойным и рассудительным. За это многие боялись его, как огня. Звание первого человека в «Хорин» давалось не абы кому, что Вашимине, что Тайтэн — умели держать лицо на публике. Второй потерял маску хладнокровности лишь после встречи с Ямато, но Ямато…

Да, Ямато.

С Ямато трудно было не потерять самообладание.

И то, что Вашимине был сейчас взбешен — и не просто так, а на нее, Хараду, что даже не скрывал — говорило о многом.

Но все, что она мог сделать, это лишь вжать голову в шею и уставиться в пол еще сильнее, осознавая, что провинилась. Ужасающе, за что и поплатилась, и весь этот гнев был заслужен. Вашимине предупреждал ее, говорил не быть слишком самоуверенной и вести себя осторожнее с Ямато, но Хараде подумалось, что бродячему псу ни за что не победить ее. Какая глупая это была мысль!..

Но почему-то чем дольше она думала об этом, чем явственней ощущала на себе взгляд Вашимине, тем становилось хуже.

Если бы не страх, то, наверное, сейчас бы она и вовсе потеряла сознание. Впрочем, не от страха — подкатила внезапная слабость, еще хуже, чем до этого. Хорошо, что у нее и так уже не было сил стоять, иначе бы точно рухнула на пол.

— Посмотри на себя! До чего докатилась?! Тебе еще и тридцати нет, а половина головы уже белая! И шрамы!

Харада шумно сглотнула.

И что тут было ответить?

Но она вздрогнула, когда, неожиданно, Вашимине протянул руку вперед.

Кто знал, зачем. Может, он, как в очень далекие времена, хотел прочитать долгую длинную нотацию о том, что было и что будет, а затем потрепать по голове, словно в знак того, что пусть даже с этим огромным промахом, но он не злится. Когда-то давно он уже делал так — настолько, что вспомнить было сложно, кода их отношения еще не переросли в более деловые, а сама Харада была все еще Той Глупой Девчонкой, которая просрала свое будущее и сразу же начала работать, не подозревая даже о страшной грызне на нижних уровнях «Хорин» и «Союза 109»…

Да, как в те славные времена.

Но Харада не видела этого — старое воспоминание давно было забыто за новыми, обретенными в аду ядра «Химико» — перед ее взглядом представлялась абсолютная иная картина, где хозяином тянущейся руки была гиена, попытавшаяся выместить на ней свою злобу и обиду на того, кто лишил его семьи.

Она широко распахнула глаза.

Смотреть на Вашимине не было сил, пусть даже это была всего лишь ладонь. Уставившись в пол, Харада чувствовала, как нервно стучит сердце, слышала свое сиплое громкое дыхание. Плечи мелко дрожали. Видела, как непроизвольно крепко вцепилась руками в одеяло, но ничего не могла сделать.

Я так не хочу умирать. Почему я все это заслужила? Судьба меня ненавидит?

С каждым мгновением, как рука была ближе, Харада слышала лишь гул в ушах и громкий стук собственного сердца. Она чувствовала, как тяжело дышит, как катится пот со лба, как дрожат руки, но ничего не могла сделать — лишь сидеть и ждать с ужасом того, что случится. Это были пугающие несколько секунд, за которые она успела пожалеть обо всем, что когда-либо сделала, но особенно — о том, что когда-то давно поддалась на обманчивую внешность Ямато и решила допустить его к Цубаки. Это была точка отчета, на которой ее жизнь превратилась в бешеную круговерть и хаос. Это была точка отчета, на которой все ее мечты кончились и сгнили. Это была точка отчета…

Я так не хочу умирать. Почему я все это заслужила? Я ведь так тяжело работала.

Так несправедливо.

В эту секунду Харада не выдержала и зажмурилась, покорно принимая то, что последует дальше.

Но дальше…

Ничего не было.

Тяжело вздохнув, Вашимине лишь помотал головой и опустил руку.

В эту секунду что-то внутри Харады вздохнуло с облегчением, и она неуверенно приоткрыла глаза, все еще страшась смотреть ему в лицо и выхватывая какие-то детали периферийным зрением.

Вашимине сказал так мало, но этого хватило, чтобы убить все остатки уверенности. Единственным желанием, которое сейчас ощущала Харада, было закрыть уши руками и забыться, так, чтобы не думать только о собственном глупом проступке. Надолго-надолго.

— Мы поговорим об этом, — внезапно, произнес ее бывший босс. И добавил: — Но позже.

После чего скрылся за дверьми.

Когда те закрылись, Харада не стала церемонится и просто рухнула на спину, отдавшись на совесть гравитации. Краем зрения она углядела, как вырос рядом обеспокоенный силуэт Охико, и, улыбнувшись ей, она вяло проговорила:

— Про меня хоть комедийный фильм снимай. Так все просрать.

— Скорее драму, — поджав губы, пробормотала Охико.

Харада прикрыла глаза и ощутила, как кто-то провел рукой ей по лбу. Под этими повязками скрывались свежие раны, останутся шрамы… Стоило ли их убирать? Или оставить — другим, как наставление.

Как у Ямато. Что он выжил. И связываться с ним опасно.

Чужой голос сверху отвлек ее от воспоминаний:

— Ты опять похожа на себя ту… Десятилетней давности. Я помню, как Вашимине притащил в дом глупую выпускницу, которая едва не сбросилась с моста, и сейчас я вновь вижу ее перед собой, — Охико исказила губы в лисьей улыбке. — Помнится, этот образ отступил, когда передо мной стояла прекрасная молодая девушка с красивым здоровым лицом и живым взглядом. А не несчастный ребенок со впалыми скулами и синяками под глазами. Как жаль, что все хорошее уходит и возвращается к истокам.

Ее прикосновения успокаивали, и в ответ Харада лишь шумно выдохнула. Драма, комедия… В конце таких фильмов главные персонажи всегда получали заслуженное, но она?

Верно когда-то давно сказал ей Тайтэн: никто не получает то, что хочет.

Увидев Хараду в дверях своего кабинета, Вашимине жестко кивнул и затем рукой указал на подушку напротив себя. Он сидел за низким столом, вокруг лежали кучи бумаг и планшетов, что создало ощущение, будто бы он с трудом выкроил время для этого разговора. Хотя Харада отлично знала, что весь мир мог подождать — потому что сейчас Вашимине держал в руках всю корпорацию вместе с доверием совета директоров.

То, о чем она когда-то мечтала, и что теперь ей было абсолютно безразлично.

— Проходи. Садись.

Прошло уже некоторое время с момента, как она оказалась в его доме, и большую часть времени Харада бесцельно слонялась туда-сюда, изредка выгоняемая Охико обратно в комнату. Привыкшая постоянно чем-то заниматься, она абсолютно не знала, что сейчас делать: вернуться к Котобуки никто ей сейчас не даст, слишком много ран (да и на ногу она все еще прихрамывала), а ничего другого тут делать было и нечего — это раньше Харада была кем-то в «Хорин» и могла улаживать вопросы по работе, а сейчас же…

Забавно, пронеслось в ее голове. Очередная корпорация, основанная одним семейством, меняла собственного главу на человека пришлого, не имевшего к ней изначально никакого отношения. Такое случалось со многими, и теперь настал черед и «Хорин». Но странно было думать, что отчасти она приложила руку к этому. Как-то не каждый день участвуешь в настолько грандиозной перестановке кадров.

Сейчас Вашимине был в домашнем; Харада редко видела его без костюма, и это ее озадачило — значит, разговор планировался не настолько серьезным? Она думала, что сейчас ей вновь будут доходчиво, как нашкодившему ребенку, объяснять собственные провинности, но, видимо, ошибалась. Опустившись напротив него, она выжидающе взглянула на Вашимине, но тот рассеянно рассматривал бумаги перед собой, будто успел позабыть, что вообще ее звал.

Некоторое время они просидели в тишине (Харада рассматривала узоры на подушках и краем глаза читала документы, хотя вверх ногами это было сложно), но затем все же Вашимине произнес (тоном таким будничным, что всякие сомнения о направленности этого разговора отпали разом):

— Я давно хотел поговорить с тобой кое о чем, но возможность выдалась лишь сейчас.

— Надеюсь, это не новость о повышении, — глухо рассмеялась Харада.

Вашимине резко поднял взгляд и лишь посмотрел на нее немо, будто с укором, хотя в глазах у него плясали огоньки. Было приятно знать, что он все еще оставался приятным человеком, а не превратился в холодную корпоративную машину. И все еще был способен воспринимать юмор.

— Если бы ты работала на меня — возможно, — его губ коснулась едва заметная улыбка. — Но, к сожалению, предыдущее руководство несколько небрежно обращалось с имеющимися кадрами, у которых еще и был доступ к корпоративным тайнам. Кстати, надо будет подписать некоторые документы, но это позже. Сейчас… это нечто более личное. Можешь забыть о работе, к счастью.

Харада вскинула бровь. Личное, значит? Возможно, это было связано с Широ?

Она выжидающе уставилась на Вашимине, гадая, что именно это могло быть. Однако, тот не спешил — он неторопливо разлил чай и затем протянул одну из кружек Хараде. Взгляд его был странно сосредоточен, словно он обдумывал дальнейшие слова. Может, действительно дело было в Широ? Что теперь, когда Харада не была частью «Хорин», тот отказывался от опеки над ней…

Нет, это было не в его духе.

— Это касается тебя, — словно услышав ее мысли, дополнил Вашимине.

Она немного помолчала, размышляя.

— Меня?

— Да, — Вашимине сложил руки замком и тяжело взглянул на нее. — Причина, по которой я взял человека из «Союза 109» к себе на службу.

Харада моргнула.

Это было странно — то, что в принципе это было важно. Она всегда думала лишь то, что ее талант просто заметили и порекомендовали на место в корпорацию с сохранением лояльности «Союзу». Не то, что после этого они особо пересекались, все же, Харада была не из самых влиятельных людей еще там, но разве что-то иное тут было замешано? Или все дело было в наболевшем предмете высшего образования? В отличие от собственных бывших подчиненных в университете она не обучалась и попала на свое место исключительно по рекомендательному письму.

Вашимине был странно задумчивым, словно не мог подобрать слов. Странно. Он мог сказать что угодно — например, что всегда помнил про то, что она девчонка, и что это его привлекло… Не то, что это было особо мерзко, в целом Харада понимала подобные настроения, просто ее удивляло то, что обычно довольно прямолинейный человек почему-то не мог признаться.

— Около тридцати лет назад я был молод и глуп, — начал Вашимине, прерывая все ее мысли. — Захваченный полученной тогда должностью, я решил спустить деньги на женщин и алкоголь, но не в благородных домах «Йошивары», а в месте подешевле. Тогда я познакомился с женщиной невиданной красоты, когда по стечению обстоятельств оказался в районе Эбису — она была официанткой в одном из местных заведений, куда я наведался.

Харада смотрела на него, не моргая.

— Мы стали проводить много времени вместе, однако это не продлилось долго. Я не успел сделать ей предложение… — Вашимине задумался, словно обкатывая слова на языке. — Думаю, Тацуе просто не понравилась подобная близость, а потому перевел меня в кансайское подразделение. В любом случае, там мне было совсем не до этого, и я рассудил, что скорее всего она уже махнула рукой на нашу интрижку.

— Тацуя? — эхом откликнулась Харада.

— Да. Хорин Тацуя.

Основатель корпорации. Умерший около двадцати лет назад.

(все в «Хорин» знали, что его убил собственный сын)

Понятно, вдруг поняла Харада, почему Вашимине так сильно не любил Тайтэна. Тот убил дорогого ему человека в пользу собственных амбиций. Она не застала предыдущего гендира, но примерно знала о том, отчего на самом деле случилось внезапное повышение Тайтэна в должности — любой дурак мог догадаться, отчего младший сын в большой семье вдруг получил все почести. Но об этом молчали; некоторые вещи предпочтительней было просто принять. Примерно так же это работало с ее «исчезновением».

Она смутно догадывалась, какое направление брала эта история, и ей это не нравилось.

Вашимине потянулся рукой за одной из бумажек, лежавших на столе.

— Сентиментальные радости, фотокарточки… Думается мне, их создавали именно для таких моментов.

Он протянул фотографию Хараде.

Она медленно опустила взгляд вниз. Там были запечатлены двое на фоне какой-то дешевой забегаловки с логотипом с совой: сам Вашимине, еще молодой, без седины, тронувшей волосы, в строгом черном костюме; и женщина рядом. У нее были аккуратные черты лица, на фоне хмурого и строгого Вашимине она казалась пятном света.

Ее лицо было знакомо.

— Эту женщину звали Харада Ахэ.

Харада повертела фотокарточку в руках, осматривая подпись. Дата и миленькое пожелание, ничего более, не считая криво нарисованной кошки. Она вернула фото обратно, и Вашимине со вздохом заложил ею один из толстых ежедневников.

— Я ничего не слышал о ней много лет, до тех пор, пока не вернулся обратно в Эдо и не наткнулся на тебя. И когда я взглянул на тебя… — он помедлил. — Скажем, я решил навести справки и узнал очень много.

— Значит…

— Я решил отплатить долг женщине, растившей моего ребенка, и пристроил его поближе к себе. Естественно, что не просто так: но ты оправдала мое доверие. Затем я помог тебе с Широ. Вот и вся история, — Вашимине потянулся за сигаретами и щелкнул зажигалкой. В воздухе повис запах синтетических ароматизаторов. — Затем началась возня с Такигавой… Я планировал когда-нибудь раскрыть все это, но время всегда подводило. Хорошо, что удалось сделать это сейчас. Твоя мать… После твоего исчезновения она долго болела. Я взял над ней опеку, но она быстро скончалась. К сожалению, этого мне исправить не удалось.

И Вашимине выдохнул — явно дав понять, что на этом все.

Харада молча переваривала информацию.

Все это было странно. Все услышанное казалось полным бредом — то, что Вашимине, человек, который всегда покровительствовал ей, делал это еще и из каких-то сентиментальных чувств. Он был ее отцом, тем человеком, которого постоянно ждала мать, и то, что он действительно существовал… Сюрреалистичное чувство. И что все это время он знал, с самого первого их знакомства.

С самого первого дня.

Мама… Значит это он забрал маму. Логично. И значит, она умерла не в бедности, а тут, наконец исполнив свою мечту. От этого на сердце стало спокойней. Ну хотя бы так. Жаль. Жаль, что она все пропустила… Но теперь она могла быть спокойней. Хотя бы эта деталь ее жизни сложилась так, как надо. Можно было не винить себя в ее смерти.

— Вы… — теперь это звучало странно. — Нет. Ты — мой отец…

— Да.

— Как в фильмах, — пробормотала Харада, и Вашимине обреченно кивнул.

— К сожалению, именно так. Не хотелось делать этот момент настолько драматичным, но как-то вышло. Я был бы рад, если бы ты осталась в «Хорин» и вернулась на место главы отдела безопасности. Это, конечно, лишь предложение, — он крепко затянулся. — Я пойму твой отказ.

Но Харада будто его не слышала.

— И ты все это время знал…

— Да.

— Но все равно позволил Тайтэну… сотворить… это.

— К сожалению.

Они встретились взглядами, и в следующую секунду Харада сорвалась.

Вскочив на ноги, она едва не опрокинула столик и свирепым взглядом уставилась на Вашимине сверху вниз; тот же продолжал смотреть на нее спокойно, словно полностью осознавая свою вину и соглашаясь. Это взбесило ее еще больше; но хватать Вашимине за грудки и орать было бы еще глупее, чем просто беситься на его смирение. Он понимал причины ее злости, и она понимала, что не во всех ситуациях он был волен противостоять гендиректору.

Патовая ситуация.

Но как же она была зла!

— Ничего не сделал, — прорычала она.

— Сен-кун.

— Пока я там! Полтора года! Мучилась! Пока меня накачивали этой дрянью! Все это время ты знал, и ничего не сделал! Совсем ничего! — голос ее звенел от ярости. — Если бы не Такарада, я бы там и откинулась!

— Сен-кун.

— Ты хотя бы понимаешь, как я себя чувствовала?! Когда ко мне пришел Тайтэн и… — ее затрясло, и она торопливо зажала рот рукой, чтобы не стошнить. — Это ведь все знали! Все, кто был в смене обслуживания в тот день! И наверняка же кто-то донес тебе! Но ты ничего не сделал, и позволил его выродку появиться на свет! Ты хотя бы понимаешь, что я чувствовала в тот момент?!

— Сен…

— А потом?! Этот идиот Такахиро… Ты ведь знал, что он тупой щенок! И что он наверняка пойдет по стопам своего тупого папаши! И вместо того, чтобы убить его, чтобы от этой бешеной семейки ничего не осталось, ты дал ему волю! Ты думаешь, я все это заслужила?! Это все?! Так почему ты, зная, что происходит, не сделал ровным счетом ничего?!

— Сен.

— Лучше бы тогда, — шепотом пробормотала она, прикрывая рот ладонью, — ты дал мне спрыгнуть с моста. Лучше бы я умерла.

Лицо Вашимине потемнело.

— Не говори так.

И силы кончились.

Медленно опустившись обратно на подушку, Харада тупо уставилась в стол. Вот она и высказалась. Еще давно думала: раз Вашимине был ее начальником, то мог бы и сделать хоть что-то, но тогда бездействие еще можно было обосновать корпоративной этикой. Но теперь?

Хотя это тоже было бессмысленно и глупо. Что было, то ушло.

Некоторое время висело молчание. Тикали настенные часы.

От такого… хотелось только плакать. Но она пообещала себе, что больше слезинки об этом не прольет.

— Это действительно было неправильно. Но я сделал все, что было в моих силах, чтобы никто — ни совет директоров, ни Тайтэн — не узнали о том, что ты жива. Раньше времени, разумеется. Твои коллеги, помогавшие сбежать, всегда были под моим покровительством. Потом Такахиро начал охоту на Ямато, а затем наткнулся на тебя… Я не предполагал, что он узнает о тебе.

Харада недоверчиво взглянула на него.

— Такарада, Никайдо и Нитта смогли осуществить свой план лишь с моей подачки.

— Вот как, — блекло пробормотала она.

Что ж, это было логично.

Помолчав, Вашимине вновь взглянул на нее и более серьезным тоном спросил:

— Так каков твой ответ на предложение вернуться? Более высокая должность, соответствующая оплата…

— Что будет с Широ? — резко прервала его Харада. Стушевавшись, Вашимине проговорил:

— Она останется тут.

— И это не связано со страховкой компании?

— Отнюдь.

— Тогда я отказываюсь, — когда Вашимине вновь взглянул на нее, но не недоверчиво, а просто со взглядом человека, что уточнял, Харада тихо пояснила: — Не хочу слышать ничего больше о «Хорин». Не хочу видеть ни тебя, ни Такахиро, никого. Дайте пожить. Я рада, — добавила она, — что ты рассказал мне обо всем этом. Спасибо, правда. И что забрал из СОЦБ. Но я больше так не могу.

— Я понимаю, Сен.

С Котобуки было намного проще. Никаких интриг и тайных планов — он был искренен в своей грубости, а льстил лишь тем, кто виделся ему выгодным союзником. Котобуки двигали деньги, и в этом с ним было намного проще. И, хотя когда-то давно ей думалось — вот, еще чуть-чуть, и будет признание от Вашимине, и место под солнцем, Харада видела сейчас эти мечты блеклыми и глупыми. Старое направление было утрачено, впереди — лишь неизвестность. Будто компас сломался, окончательно потерявшись между севером и югом. Но ее это полностью устраивало. Все, лишь бы не «Хорин».

Быстро поклонившись, Харада поднялась.

С «Хорин» ее больше ничего не связывало.

Шел сильный дождь.

Сидя на энгаве, на расстеленном пледе, Харада наблюдала за тем, как в искусственном прудике карпы разбегались от каждой новой упавшей в воду капли. Шум ливня успокаивал. Уснувшая после всех разговоров между ними Оджун — тоже. Младшая дочь Вашимине, тоже неродная, но все же прибежавшая к ней с расспросами, как только Охико позволила. Оджун так смешно злилась, что волосы теперь лежали иначе, а глаз был видел только один — якобы разрушало привычной облик. Оджун была наивным милым ребенком, было странно думать, что Вашимине забрал ее у семьи человека, что когда-то давно перешел ему и «Хорин» дорогу.

Как Широ, вдруг пронеслось у нее в голове. Ведь Харада тоже перешла дорогу Тайтэну. Ирония.

Своих детей, получается, у Вашимине не было. Живущих тут.

Голова болела каждый раз из-за погоды. Особенно глаз — он ныл сильнее всего. Почему-то резкая смена окружения дурно на нее влияла, и это заканчивалось жуткой мигренью и недосыпом. Что зимой, когда внезапно начинались снегопады, что с началом осени и сезона дождей. В ядре, в тот короткий промежуток времени, который она провела там после появления на свет выродка Тайтэна, Харада не особо ощущала смены погоды, но на поверхности та била по самому больному.

Держась рукой за пульсировавший от боли глаз, она медленно проморгалась, после чего зажмурился. Ветер продолжал завывать, холод пробирал и на энгаве, хотя из комнаты несло теплом. Больше всего хотелось залезть под одеяло и уснуть, но вот Харада чуяла, что сделает это — и сон пропадет. А потому она наблюдала за двором, стараясь игнорировать тупую боль в глазу.

Затем, аккуратно уложив Оджун на подушку рядом, поднялась.

Коснувшись босыми ногами мокрой земли, Харада медленно сползла с энгавы и выпрямилась. Раненая во время потасовки с Миназуки нога все еще побаливала, но она уже могла спокойно стоять на своих двоих без костыля и помощи Охико. Несколько раз поджав пальцы, она зажмурилась — после всего влажная земля казалась очень приятной на ощупь. Особенно если это была просто лужа, а не место возможной смерти.

Пройдя несколько шагов к залитой дождем беседке, Харада остановилась. Хантэн пропитался влагой, но она не обращала на это внимания.

— Сен?

Она оглянулась, когда сзади раздался окрик.

На энгаве стояла Широ, в одной из своих модных ярких одежек. Сначала она выглядела удивленной, шокированной, но затем лицо ее переменилось на более привычное капризное выражение. Скуксившись, она скрестила руки на груди и требовательно указала на место рядом с собой, на плед, где уже начала просыпаться разбуженная криком Оджун. Широ бы манерам научить, но Харада не стала произносить этого сейчас.

— Ну и куда ты лезешь, позволь поинтересоваться?! Ты же простудишься! Тебе Охико сказал не вставать, а ты уже под дождем босиком щеголяешь! Еще и одежду намочила, ну и ну!

— Зудишь много.

Она стянула с себя мокрый хантэн и сложила рядом, после чего опустилась на край энгавы, все еще свесив ноги вниз. Все равно потом надо было идти в душ, Охико ее прибьет, если увидит цепочку грязных следов от края до постели. А Харада прекрасно знала, что ничто в этом мире, даже «Накатоми», не могли сравниться с разъяренной Охико.

Когда в нее вцепилось что-то теплое, Харада хмыкнула и опустила подбородок на макушку Широ. А та вцепилась в нее, крепко-крепко обнимая. Зажмурилась.

— Дура! Идиотка!

— Ага.

— И Ямато, блин, тоже хорош! Придурок!

— Да вообще.

— Хватит соглашаться! — Широ зло зыркнула на нее, после чего указала пальцем на комнату. — А ну вали переодеваться! А я притащу чаю, и Оджун спать уложу! А то если простудится уже она?! Совсем сдурела?! Ты чего улыбаешься?!

— Глаз болит от твоего ора.

Широ сузила глаза.

— Глаз?

Харада прикрыла второй, когда та вдруг наклонилась вперед и приложила ладонь к ноющей ране. У нее была теплая маленькая ладонь, приятная, и, прикрыв глаза на секунду, она улыбнулась. Может, боль никуда и не отступила, но стало отчего-то легче.

Заметив ее улыбку, Широ закатила глаза.

— Нет, вы посмотрите на ее. В душ вали, пиписька.

— Слушаюсь и повинуюсь.

— И без выпендрежа!

В следующее мгновение они вдвоем уже сидели за чайным столиком внутри комнаты, в сухой новой одежде; Оджун уложили спать в собственной постели, а кроме них и Охико, хлопотавшей по хозяйству, больше никого в особняке и не было: Вашимине был занят работой, а у остальных работников сегодня был, кажется, выходной.

Чай на вкус был не особо хорош, но, зная, что Широ старалась — а при ее криворукости в бытовых делах это было очень похвально — Харада не стала ничего говорить об этом. Она лишь молча пригубила кружку и вновь покосилась за дверь во двор, где дождь и не думал останавливаться.

— Еши-сан говорил, что у вас с ним был сложный разговор.

Медленно Харада кивнула.

Да. За пару часов до того, как начался ливень. Утром, когда он еще не уехал прочь разбираться со всеми делами. Они действительно говорили, и о таких вещах, какие Харада никогда не ожидала услышать.

— Расскажешь?.. Или секрет?

Широ смотрела на нее с таким видом, словно умереть была готова от желания разузнать. Прикинув, что, в общем-то, Вашимине скорее всего сам ей все расскажет рано или поздно, Харада пожала плечами и с глухим стуком вернула кружку на столик.

Заприметив это, Широ нервно забарабанила пальцами по столу.

— Да, мы поговорили.

— И? И?

— Помнишь, мама вечно ждала кого-то?

— Ага…

— Он показал мне фотографии. Старые. Это был он, — Харада продолжила говорить это, не поворачивая головы. Вспоминала людей на фото, молодых, счастливых. Таких близких и таких незнакомых одновременно. — Не твой… но мой отец.

Когда Широ широко распахнула глаза, удивленно моргая, она рассмеялась и вновь покосилась во двор, где дождь и не собирался затихать.

— Представляешь? Все это время он знал.

— Так вот, почему он забрал маму и помогал до ее смерти, после того, как ты…

— Да, — оборвав сестру, Харада помедлила и кивнула. Она крепче сжала кружку в руках и покачала головой с крайне горьким видом. — Я разозлилась, конечно же. Накричала. Почему он мне не помог? Почему, зная, что там творилось, ничего не сделал? Но, знаешь, теперь я думаю… Это же корпорации. Порой они сильнее, чем что-либо человеческое. Как я ненавидела в начале Ямато, хотя, в общем-то, до обретения воспоминаний он был самым безобидным подростком, который еще и страдал от жуткой мигрени. Я все еще зла, конечно… Но мне тяжело в это поверить.

Она рассмеялась.

— Я даже не знаю, как отреагировать. В смысле, хорошо. Наверное? Но что мне с этим делать. Сейчас мне эта информация совсем не к месту.

— Разве? — Широ склонила голову набок и лукаво улыбнулась. — Зато ты можешь остаться тут. Законно! Отдохнуть наконец.

— Я не хочу, — с улыбкой проговорила Харада, и, увидев, как скуксилась сестра, поспешно дополнила: — Я рада, что узнала это, но… Чисто из спортивного интереса. Но я не хочу. Это место… То и дело напоминает мне о том, что вместо того, чтобы помочь раньше, Вашимине наблюдал. Я могу его понять, но мне все равно неприятно. А близость к «Хорин» — то еще развлечение. Сама понимаешь.

В ответ Широ глухо угукнула.

Хараду прельщала идея остаться тут, зажить в роскошном особняке, где, ну, хотя бы первые полгода, она точно может вести по-настоящему богемную жизнь, ничего не делая и восстанавливаясь после всего произошедшего. Никто ей и слова не скажет, это уж точно. Но стоило ей даже задуматься на секунду об этом, как внутри нее что-то неприятно сжималось: она была трудоголиком, ей, в общем-то, нравилось работать. А тут?.. Плюс, Вашимине предлагал ей вернуться на высокий пост в «Хорин», но зная, что там придется встретить Такахиро, всех тех, кто был сопричастен к ее тяжелым последним годам, она даже думать об этом не желала. Единственный, кого бы она хотела увидеть — Такарада — сейчас был слишком занят работой по восстановлению «Химико» после всего случившегося.

Но это было забавно. Теперь она прекрасно понимала, почему Вашимине не обзавелся прямыми наследниками: у него уже был один. Жаль, только, что внуков у него не будет (во всяком случае, больше) — спасибо Тайтэну, это тело больше не было способно на подобное.

Но не то, что Хараде было дело. До этого, и до ребенка Тайтэна, что исчез где-то в пучине переворота.

А поэтому, на предложение Вашимине, Харада ответила четким отказом.

Она вернется к Котобуки. Даже успела связаться с ним и получить ушат говна в подарок — но тот был рад. И Харада была рада, что нашла место, которое могла бы назвать «работой своей мечты».

Ведь счастье — оно не в деньгах. Оно в людях, что заставляют улыбаться и делают жизнь лучше.