Первый Артефактор семьи Шторм #4

Глава 18 Сообразим на троих

Хвала небесам, я сидел на стуле, поскольку у меня натурально закружилась голова. Весь тот миф, вся та логика по которой строился этот мир, все те меры предосторожности, которые приходилось предпринимать мне, разбивались о довольные рожи этих двоих.

Бог Смерти и Богиня Жизни. Нет, конечно, жизнь и смерть всегда танцуют вместе, но чтобы быть настолько близкими, да ещё и руководить организацией, которая уничтожает других богов? Это походило на какое-то издевательство.

Я обернулся к Черкасову, чтобы оценить его реакцию и понять, понимает ли он кто перед ним. Однако мой помощник застыл, глядя вдаль за стекло в сторону несуществующих птичек, и казалось перестал дышать.

— Он сейчас вне зоны доступа, — мелодично сказала Богиня Жизни.

— Он хоть не задохнётся, пока зона вернётся? — спросил я, продолжая изучать Антона.

— Какая похвальная забота о своих последователях, — мягко сказала Богиня. — Он в безопасности, пока я рядом.

Женщина села за стол, через три места от нас с Богом Смерти. Пока она наливала себе чай — руками, без Дара, явно наслаждаясь журчанием воды, — я бросил взгляд на Кислицину. Гончая первого ранга не двигалась, но в отличие от окаменевшего Черкасова, она бросала взгляды на меня, на своё начальство, иногда кусала губу.

Дар богов на неё не воздействует, как на Гончую? Или она тоже бог?

То, что я не попал под действие их Дара мне было понятно: Контроль богов может осуществлять только Бог Контроля. А его, по словам Кефира, прибили первым делом.

Вот только этот факт выдавал меня с потрохами. Поэтому я решил начать разговор первым:

— Что ж вы так невежливо с моим помощником. Свою то не заморозили, — я кивнул на Кислицину.

Гончая отвела глаза.

— Татьяна наш верный человек, которому мы всецело доверяем, — сказала Богиня Жизни. — Тем более, именно она помогла привести вас сюда, Сергей Иванович. Так что мы перед ней в долгу.

И снова Кислицина выглядела так, словно её не похвалили, а ткнули, как обкакавшегося пса, прямо в собственную кучку.

— На самом деле, я хотела вас поблагодарить лично, — глотнув чая сказала Богиня. — Вы смогли освободить Светлану, а её жертва очень помогла мне.

В этот момент Татьяна не сдержалась и всхлипнула. Она моментально прикрыла лицо рукой и испуганно отпрянула.

— Простите, Анна, простите, Глава! — забормотала она, склоняя голову и прижимая ладони к коленям.

Бог смерти даже не повернулся в её сторону, а вот Богиня Жизни, которую Кислицина назвала Анна, оглянулась.

— Не переживай. Тебе подобное точно не грозит. Я тебе искренне благодарна.

Они говорили о чём-то своём, но будто связанным со мной. Пришлось немного напрячь голову, чтобы сообразить что к чему, как я вспомнил резной потолок, который осветила магия, заключённая с сферу исцеления.

— Вы использовали жизнь Светланы, как жертву? В прямом смысле? — от удивления я выдал больше, чем стоило бы говорить вслух.

Настоящая жертва — это всегда отдать свою жизнь в пользу другого. Добровольно, как говорится, от всего сердца.

Однако одно дело прикрыть собой товарища на поле боя или держать оборону, пока атакуют враги, давая остальным собраться с силами. Совсем другое дело отдать всего себя богу.

Боги существуют в том числе за счёт того, что в них верят. Точнее так: они ВЫЖИВАЮТ только тогда, когда в них верят. Потому что иначе другие боги, у которых больше последователей, придут и уничтожат конкурента. Просто на всякий случай.

Если же у бога есть паства, последователи, то люди могут защищать бога, атаковать других. Быть игрушками в руках бессмертных одарённых. По крайней мере так было в моих прошлых жизнях.

Редким исключением были боги, которые нужны были всем, либо которые не слишком отсвечивали, чтобы не привлекать лишнее внимание. Вторым типом был я, пусть и у меня были последователи, пусть и не в таком большом количестве.

В целом же служить богу можно по-разному: разносить весть о нём, проводить ритуалы, молиться ему. А можно отдать всего себя, распрощаться с жизнью на алтаре.

И каким бы миролюбивым не был бог, такая жертва, во-первых, даёт больше всего силы, во-вторых, всегда жестокая и зачастую кровавая.

Кровь объединяет несколько атрибутов, поэтому даже жертва обычного человека принесёт хорошую пользу богу. Я слышал о некоторых психах, которые заставляли своих последователей резать людей тысячами, вырывать им сердца и обрызгивать алтари только такой «живой» кровью. Гурманы-извращенцы, чтобы их.

В уничтожении одного из таких любителей кровушки я даже косвенно поучаствовал, предоставив несколько артефактов.

Я за свои прошлые жизни так и не рискнул воспользоваться этим путём. Даже когда понял, что мой Дар, независимо от перерождения, остаётся слабым и немощным. Я готов был перерождаться снова и снова, пробовать варианты, но не забирать жизни у людей.

Потому что они не возвращаются. Они просто гаснут во тьме времён, не успев перебраться на другой берег жизни. Я так надеялся встретить нескольких людей из своей первой жизни, но так и не дождался их. Потому что они не были богами.

Пришлось принудительно прервать свои воспоминания и посмотреть на двух богов, сидящих рядом со мной, и двух человек, один из которых явно ничего не видел и не слышал.

— Ему мы не навредим, — поняла моё молчание по-своему Анна. — Это не наш метод.

— А какой ваш? — спросил я, но, увидев улыбку главы — широкую, открытую, голодную — всё понял.

Они питались теми, кто приходил в этот мир. Не просто убивали, а высасывали его силы, приносили в «жертву» самим себе. А их апостолами, их жрецами были Гончие.

— Вижу, ты догадался. — Кивнул Бог Смерти. Несмотря на слепоту и повязку, он чудесно понимал, что происходит вокруг. — Что ж, тогда будет проще. Сразу уточню: твоя жизнь и смерть нам не нужны. Наоборот, это нам нужна твоя помощь. От живого.

Два Бога уставились на меня, и я почувствовал, как их Дары начинают медленно выползать из их оболочек. Они заполняли комнату, скручивались в спирали, давили невыносимой тяжестью.

Казалось ещё мгновение и моё тело, да что там тело, душа! Дух! не выдержат и лопнут, расколовшись на части.

Я внутренне отшагнул к своему циклу перерождения, вцепился в выросшее деревце, так похожее на банзай. Сосредоточился на своём нынешнем Даре воздуха, а затем открыл глаза в реальном мире, одновременно активирую Взгляд сущего.

Мне не удалось сбить их, как это случилось с тем человеком на вертолёте над моим домом. Они не перестали давить — всё-таки они были слишком сильны.

Но всё же я увидел то, что они скрывали.

— Ваш Дар неполноценен, — сказал я с удивлением. — Вы сильны, но словно… мертвы?

Да, я ощутил состояние «живого мертвеца», оболочки без души, которая ещё функционирует, ест, пьёт и веселиться, но уже одной ногой находится в могиле. Их Дар словно был пуст изнутри: красивая кристальная оболочка, сверкающая магией и огнями, но внутри — выжженное пространство, к которому не может подобраться ни единый ручеёк силы.

Бог Смерти и Богиня Жизни словно сдулись и перестали давить. Кислицина, которая всё это время стояла, как закованная в цепи страха, медленно отошла от ширмы, взяла на небольшой кухоньке стакан, наполнила водой, а затем выпила одним глотком.

Не удовлетворившись этим, она открыла холодильник, достала оттуда бутылку алкоголя и залпом опустошила половину.

Богиня Жизни Анна понимающе хмыкнула:

— Видела бы ты, Татьяна, что мы творили, когда узнали об этом.

Боги понимали всё со своей колокольни, но, думаю, Кислицина сейчас пребывала в шоке от того, что боги, которых она поклялась находить и убивать, оказывается всё время командовали ею. Но несмотря на то, что они как-то выжили, они всё равно мертвы.

Такое сложно уложить в голове.

Но пришло время вернуться к нашим баранам. Не жертвенным.

— Так что вас интересует в моей скромной персоне?

Ответ был, как ни странно, вполне предсказуемым:

— Демоны.

— Они успели попортить и вам настроение, верно? — спросил я, откидываясь на спинку стула. Я завёл руки за голову, на всякий случай щупая некоторые связки рун на артефактах. Они не рассчитаны на такой бой, но всё же смогут продержаться, пока я отхожу. Если что.

И если, конечно, Кефир даст знак, который я пойму.

Анна отодвинула чашку и сразу стала серьёзной:

— Что ты знаешь о демонах, Сергей? Тебе комфортно, что мы называем тебя Сергей?

— Это моё единственное имя — Сергей Иванович Шторм, — ответил я, пожав плечами и разведя руки в стороны. — Что же касается другого вопроса, то тут всё просто. Демоны бывают разные: черные, страшные, красные. Но всем одинаково хочется человечьим мясом заморочиться.

Боги помолчали, затем заговорил Глава, он же Бог Смерти:

— Мы стояли на страже этого мира много тысячелетий, поэтому нам немного, — он усмехнулся, — обидно, что эти твари всё-таки нашли способ прорваться к нам. Воспользовались моментом, пока люди учатся Дару и той ответственности, что с ним приходит.

Анна скривилась:

— Ты сам попросил его не убивать, а теперь скрываешь важную информацию, — с претензией в голосе сказала Богиня Жизни. — Если пятьдесят лет назад мы ещё могли предположить, что люди действительно доросли до того, чтобы подняться против единого совета богов, который они затем так бездарно скопировали, то теперь понимаем, что уже тогда им сильно помогли. И не факт, что помогли из добрых побуждений.

— Да, в частности им помогло то существо, которое появилось на днях в Холле Героев, — вспомнил вдруг Бог Смерти. — Тебе что-то известно о нём?

Ну, Кефир, ну удружил.

«Я предупреждал!» — донеслось очень тихое и далёкое. Лучше сигнал к отходу готовь, пушистый гад.

А то пока я не понимаю, что они от меня хотят и когда выкатят стол для трепанации или алтарь для жертвоприношения. Пусть на словах они обещали этого не делать.

Так что пришлось снова пожать плечами:

— Увидел, как оно появилось перед нами, поцапалось с Хранителем прошлого, махнуло хвостом и исчезло.

— Только оно почему-то пряталось за твоими ногами, — в голосе главы зазвучал рокот лавины.

— Да⁈ Оно ещё и меня готово было подставить? А ведь мы так хорошо говорили с Хранителем. Ой, получается, вы там тоже были? А где? — сыграл я дурачка, заставив богов переглянуться.

Они явно усомнились в моих ментальных способностях.

Лучше так, чем лезть на прямой конфликт: как бы они не были близки к смерти, они всё равно сильнее меня на порядки.

— Слушай, Сергей. Нам нужна твоя помощь. Твоя, как нового бога этого мира.

Кислицина замерла, не донеся бутылку до рта, постояла, а затем допила вторую половину. Я же просто замолчал, глядя большими глазами на Богов. Вспоминал все те огромные глаза, которыми Кефир умолял налить ему ещё чая с бергамотом, и старался повторить.

— Вы о чём? Какой бог? Я чуть не умер два месяца назад и у меня только-только открылся Дар. А теперь вы говорите, что я бог?

Не, точно посчитают, что я дебил. Главное, чтобы прибили не сразу.

— Ты не понял, что ты бог? Что ты бессмертен? — удивилась Анна.

Я сделал оскорблённое лицо.

— Если бы я считал себя богом, то с какого перепугу попёрся бы в офис Церберов, которые известны, как лучшие и единственные охотники на богов? Я шёл закончить общение со Светланой, которую вы превратили в жертву, да от вас отвязаться окончательно — вечно мешаете, пока я и мои люди отбиваются от демонов.

Не можешь выстроить защиту? Атакуй! Я, конечно, проговорился, но учитывая, что Сергей и раньше был книжным червём, он мог многое вычитать в интересных книжках.

Именно так я и ответил, когда Анна спросила про настоящую жертву.

— Получается, что это твоё первое воплощение? — спросила Богиня.

— Что значит первое воплощение? А бывает второе? После смерти люди попадают в Ад или Рай, что-то такое, и всё — сидишь кайфуешь или жопку в масле жаришь до скончания времён.

— Нет-нет, всё не совсем так, — вдруг заулыбалась Анна, а Бог Смерти прикрыл рот рукой, прокашливаясь, а точнее скрывая смех. — Иногда в мире появляются боги — те, у кого есть белые нити перерождения. Благодаря этим Нитям они не умирают, а возвращаются в этот мир, продолжая набирать опыт, становясь всё сильнее и сильнее. Именно Боги первыми осваивают Дар, могущество его атрибутов, а лишь затем передают его людям.

— Передают, это имеется ввиду, когда богов разрывают на куски и энергия распространяется по всей планете, как невероятный взрыв? — с наивным и восторженным лицом спросил я, заставив Цербера скрипеть зубами.

Бедняга, у него плохие воспоминания о том времени.

— Мне странно слышать, что я бог, хотя вы не первые: Светлана тоже питала страсть к этой теме и считала меня богом. Получается, она была права, и вы зря её прикончили?

Теперь побагровела Богиня Жизни, но сдержалась и сказала спокойно:

— Мы этого не имели ввиду. Мы хотели сказать, что в мире, в котором больше нет богов, может случиться несколько вариантов. Например, что старые боги вернуться. Но это не наш случай.

— Почему?

Но меня проигнорировали.

— Второй: в него начнут попадать боги из других миров.

— Другие миры? И такое бывает? Хотя, чегой-то я? Демоны же тоже пришли откуда-то из параллельных вселенных, верно? У нас такое не растёт.

— Верно, — кивнула, чуть успокаиваясь Анна. — Демоны могут приходить в другие миры, разрушая защитные оболочки. Боги защищают миры от них. Вечные стражи.

Угу, и вечные потребители благ. Но вслух говорить такое богохульство не стал.

— Так вот, мы думали, что ты попал сюда из другого мира. Такие боги бывают разными: иногда они могут помочь, а иногда — нет.

— А если нет, то, что с ними случается?

— Они встречаются с Церберами, — довольно сказал Бог Смерти, моментально остудив температуру общения до плюс трёх. Ещё не совсем заморозка, но уже прохладно.

— И? — уточнил я после паузы.

— Дело в том, что ты не умираешь, когда бог. Не окончательно, пусть и вернуться бывает непросто, — наконец сказала то, что не могла сформулировать так долго Анна. — Ты только родился здесь. Однако мы думали, что ты гораздо опытнее и сможешь понять наш замысел. Но, если это твоё первое воплощение, то на многое рассчитывать не приходится.

— Тебе нужно умереть несколько раз, возможно даже побывать в других мирах, прежде чем ты сможешь стать полноценным богом и помогать нам в полной мере, — добавил Цербер.

— А если я хочу помочь? Это мой дом, мне всё нравится, — подпустил тоски в голос.

Глава едва заметно улыбнулся.

— Мы будем признательны, если ты сможешь нам помочь. У нас есть план и, если ты согласишься к нему присоединиться, мы тебе поможем. В том числе с тем, как получить больше сил, стать по-настоящему бессмертным, восстановить свой род. Как смотришь?

Два старых бога смотрела на юного и неоперившегося человека, который только-только превратился в новую форму, и предлагали ему невероятное. Покупали дёшево, за стеклянные бусы, как необразованного аборигена.

Но даже если бы я не был богом, я бы оставался артефактором. А с артефакторами нельзя идти наобум: нужен трезвый расчёт и стальные яйца для осознания, что твоё детище может рвануть на рабочем столе прямо передо тобой. Да так, что даже сталь в яйцах расплавится.

— Мне очень лестно ваше предложения, — я коротко кивнул. — Расскажите побольше. Буду признателен любой информации. Но больше всего меня интересует как можно остановить демонов, желательно навсегда, чтобы они перестали тревожить меня и моих людей.

Они не стали переглядываться, но мне показалось, будто я вижу их мысли, которые мелькают между ними, подобно голубиной почте с птицами под допингом. Сейчас они выглядели как милые люди, которые хотят помочь, но сила, всё ещё живущая в них, походила на чёрные скалы, упирающиеся в небо и готовые обрушится на меня со своей неимоверной высоты.

Я читал в их глазах снисходительное: «Идеалист». Недопустимое качество для сильного человека и тем более Бога. Сильные живут на другом уровне, воспринимая множество чужих жизней, как ресурс, как поток чисел и данных, которым можно управлять. Не видят в них отдельных лиц, кроме круг самых приближённых.

Таких как Кислицина, например. Потому что даже боги могут испытывать признательность и благодарность. Всё-таки все мы когда-то давно или очень давно были людьми. И ничто человеческое нам не чуждо.

— Мы тебя поняли, — сказала Анна. — Мы действительно можем помочь с тем, чтобы остановить вторжение демонов. Как ты понимаешь, юный бог, мы также кровно заинтересованы в том, чтобы они сюда не прорвались окончательно.

— Что нужно сделать? — максимальная уверенность в голосе, горящие глаза, холодная голова, чтобы не переигрывать.

— Нужно будет найти точку, где будет крупный разлом, через который пойдут основные силы демонов, — заговорил Бог Смерти. — Пока мы не знаем точно, где именно это произойдёт, но в столице однозначно. Чисто по историческим причинам.

Ну да, силы здесь больше всего и мелких «дверей» уже тоже предостаточно. Не говоря о том, что и сопротивление главное здесь. Проще сразу отрубить голову, чем постепенно кусать за пальцы.

— Хорошо, предположим, мы нашли место. Дальше?

— Дальше нужно провести небольшой ритуал. Это могут сделать только сильные изначальные одарённые, то есть боги.

— Но я не силён, у меня слабый Дар, — растеряно ответил, глядя мимо Богов на гору Храма. Интересно, что они чувствуют, каждый день глядя на свой бывший дом?

— Ты бог, а значит твой истинный Дар очень и очень силён. Нити перерождения не появляются у душ, которые не способны управлять настоящей силой. А значит — ты один из сильнейших в этом мире. Как минимум будешь, когда позволишь нам помочь.

— Что за ритуал? И почему небольшой? Если задача непростая.

Лица богов не изменились, но потоки их сил в комнате претерпели изменения. Стали острее и кислотнее. Я задал не тот вопрос, который следовало. Но опять же — я артефактор. И мне действительно интересно, что же там нужно сделать. Вдруг в будущем пригодится.

— Небольшой он потому, — будто ни в чём ни бывало продолжила Анна, — что истинным одарённым не требуется каких-то сверх усилий. Обычные люди, даже с Даром, должны собраться группой, провести сложную подготовку, чтобы правильно направить силу против основного разлома. С нами всё проще: нам нужны базовые заклинания, контроль над Даром и чёткое выполнение последовательности действий.

— То есть когда-то давно демоны уже атаковали этот мир? Раз вы знаете, как это делать?

— Именно так, — весомо сказал Бог Смерти. — И тебе в этом плане в наше время отводится ключевая роль. Ты станешь центральной точкой, которая свяжет между собой наши силы и поможет восстановить защиту мира одним сильным движением.

Звучало в меру пафосно, в меру логично. Если три бога, даже если двое полудохлых, а один едва вылупился, соединят силы, то их Дар из разных атрибутов сможет выдать пиковую мощность такого уровня, что содрогнётся земля.

Но была в его словах деталь, которую может понять только человек, создающий сложные системы. Понять масштаб воздействий и потока силы, который нам предстоит. «Восстановить защиту мира» — это значит залатать не только крупный разлом, но и все разломы. Соединиться через единую энергоинформационную структуру планеты со всеми трещинами и вложить в них силу.

Так что на меня, «юного бога» хотят возложить задачу быть проводником не только силы, но и стать своего рода управляемым дроном, который будет шить трещащий по швам щит планеты самим собою.

Такое не переживёт никто. Ни сильный Бог, ни тем более сильный одарённый. Потому что даже в этом случае мы всегда меньше, чем мир, в котором, как мы считаем, правим.

Они хотят принести меня и мою силу в жертву, чтобы защитить мир — это даже похвально, — и протянуть подольше. Ради благих целей, вроде ожидания, когда одарённые люди станут действительно сильны, или для личных — это не важно.

Главное, что я им почему-то подхожу.

— Хочу задать несколько вопросов. Для уточнения деталей. Можно? — по-деловому спросил я, всем видом показывая, что я принял решение и теперь просто набиваю себе цену.

Бог Смерти кивнул:

— Конечно. Всё должно быть ясно. Нам же осталось только пожать руки, чтобы заключить сделку.

Он протянул свою сухую крепкую ладонь через стол. Посмотрев на неё, я вспомнил недавнюю глубокую проверку от Кислициной и её слова: «Зато теперь вы можете представить, какие проверки проходят одарённые, когда попадают к Церберам».

Если этому их учат боги, то явно сами они могут гораздо больше. И их рукопожатие может стать для меня настолько суровым испытанием, что я не выдержку. Или же они просто поймут, что я всё это время водил их за нос.

Я медленно встал со стула, поправил рубашку с высохшим пятном крови — никого это нисколько не заботило, — медленно поклонился.

— Спасибо за ваше доверие, господа. — Я церемонно поклонился и Анне. — Я готов выполнить свою часть сделки.

Но Бог Смерти продолжал держать руку, ожидая, когда я её пожму.