Отверженный 追放者 Часть V

Жатва, часть 2

Звонок лифта.

Он будто колокольчик на ринге, знаменовал новый раунд.

Като-кай. Единственная семья, у которой не было отдельного офиса, — лишь представительство в бизнес-центре. В отличие от традиционного уклада Ягами, Като предпочитал прогрессивный взгляд на обустройство криминальной семьи. Поэтому его «офис» был настоящим офисом, а не бандитской берлогой, в которой гангстеры только и делали, что бухали на кожаных диванах.

Кайне был менеджером до мозга костей, только непонятно, чего он тогда забыл в якудза.

Двери медленно разъехались в стороны, я шагнул вперед, низко опустив голову.

Длинный коридор с кабинетами по бокам. В конце прохода орава якудза. Столпотворение молодых парней с зализанными волосами и в красивых костюмах. Они перегородили проход, выглядывая из-за плеч друг друга. Лица напряженные, глаза следят за каждым моим движением. Большинство вооружено вакидзаси, но у тех, кто стоял впереди, пистолеты. Авангард.

— Они`! — выкрикнул один из них. — Сдай оружие, мы проведем тебя к оябуну!

Я наклонил голову набок, глядя на них под углом.

(Они забрали у тебя все, что было дорого.)

— Зачем? — раздался мой глухой голос из-под маски. — Я ведь могу убить вас и пройти дальше.

— Верно, малыш. Жатва не жалеет никого. После неё остается лишь черная земля, — добавила Муза, проходя мимо.

Переговорщик не нашел что ответить. Им казалось, что я должен впечатлиться, и такой наглости бандиты не ожидали.

— Тогда ты умрешь здесь! — закричал кто-то из толпы.

Я тихо рассмеялся, медленно приближаясь к ним и кивая на ходу. Стены тонкие… Полагаю, Кайне выкупил пустой этаж и сделал планировку, разделив площадь на небольшие комнаты. Пчелиные соты, а передо мной ощерившийся рой. А вот я безумный шершень, что решил вторгнуться в их маленький мирок. Чтобы свалить меня, потребуется просто до хрена пчел.

— Сдаешься? — дал мне шанс переговорщик.

Они заплатят. За каждую слезу, что я пролил, они рассчитаются литрами крови.

Я резко ушел в сторону, врезался в дверь плечом и ввалился в кабинет, заполненный компьютерными столами. Кто-то выстрелил мне вслед, я бросился по кабинету, одновременно стреляя в то место, где выстроилась толпа.

Тонкие стены разлетались в труху, пули пробивали их с легкостью, оставляя рваные дырки. Чертов гипсокартон, не нужно было экономить Кайне!

Фокус подсказывал мне направление стрельбы, и я с упоением разряжал обойму в стену, наслаждаясь криками, что доносились с той стороны. Они начали палить в ответ, не осознавая где я, просто наудачу. Я упал на пол и пополз между столов, толкая перед собой катану. Над головой взрывались стопки бумаги и искрили мониторы, на голову сыпались скрепки и скобы, воздух стал серым от гипсовой пыли.

Я перевернулся на спину, целясь в проход. Сейчас пойдут.

Якудза вынырнул с диким криком, держа пистолет наготове. Пуля вышибла ему мозги, что взрывом осыпались на принтер. Его дружок, что сунулся следом, решил сдать назад, но я успел зацепить и его, застрелив через стенку.

Щелчок. Ненавижу, когда обойма пустеет. Нужно пользоваться преимуществом, пока есть возможность. Я вскочил, доставая из-за ремня кольт, и с разбега нырнул в дырявую стенку, выставив вперед локти. Вылетел в коридорчике, за спинами толпы, что готовилась брать кабинет штурмом, и продолжил стрелять в падении.

Я лежал на боку и палил им в спины, быстро переключаясь с одной цели на другую.

Много, как их много. Они падают, как колосья под давлением косы, валятся замертво в руки жнеца, оседают прекрасными ровными рядами. Жатва не жалеет никого.

Когда пистолет замолчал, толпы не было. Кто-то успел скрыться в том кабинете, куда нырнул я, большинство же полегли прямо в коридоре. Я поднялся, перехватил катану поудобнее и бросился обратно в проем.

Растерянный парень с пистолетом, смотрит прямо на меня. На лице смятение, шок, паника.

Он направил на меня ствол и отступал, трясясь всем телом. За его спиной стояли ещё двое выживших. Один зажимал рану в плече, второй высоко поднял меч, будто собирался бросить его в меня.

Я дернул головой, пригибаясь. Якудза выстрелил. Пуля прошла мимо, даже не близко. Фокус говорил мне, что я в безопасности.

Медленно я разогнулся, глядя на него через маску и поигрывая катаной. Он направил оружие мне в грудь, я не шелохнулся.

Он снова нажал на спусковой крючок, но ствол отозвался пустым звоном. Он был пуст.

В два длинных шага я сократил дистанцию и мощным выпадом срубил его, как тонкий тростник. Не останавливаясь, катана со свистом свалила раненого бандита, прочертила дугу и перерубила ногу последнему из группы. Он упал на колено с жалобным криком. Размахнувшись посильнее, я отрубил ему обе кисти единым махом. Развернул катану рукоятью вверх и добил несчастного, вонзив лезвие ему в затылок. Отпустил катану, что твердо стояла, застряв в мертвеце, освободил руку, поменял пустой магазин. Вновь перехватил рукоять меча и вырвал его из тела.

Вышел в коридор, снял маску, вытирая рукавом пот со лба.

Это ведь ещё не все?

— Не всё, — покачала головой Муза, показывая на проход.

Я двинулся вперед, сжимая пистолет покрепче. Несколькими движениями поправил прическу, так, чтобы длинные волосы закрыли лицо.

— Хой, вроде тихо! — послышался голос откуда-то спереди.

— Думаешь, закончили?

— Конечно. Шум стоял, что уши заложило. Идем, проверим.

— А если он ещё жив?

— Кто? Они`? Не пори чепуху. Он сдох, никто подобного не переживет.

Я вышел в большой зал, просто огромный. Оказалось, что место, в котором я расстрелял толпу, было лишь входной группой, и теперь я попал в основное помещение Като-кай.

Панорамные окна на город, удобные диваны и длинные столы для переговоров, стенды с оружием на стенах, электрический камин на всю стену, проекторы, телевизоры, два массажных кресла, огромный бар в центре зала… Вот это уже больше похоже на офис якудза.

Основное освещение было выключено, офис тонул в полумраке, озаряемый лишь светом города из окна.

Он впечатлял даже больше дома Одэ, как по мне. Здесь смешалась корпоративная культура и роскошь, приправленная налетом криминала.

В мою сторону шла группа людей в костюмах. Пятеро. Один из них выделялся габаритами, — здоровенный лысый толстяк, на котором пиджак смотрелся как манишка на медведе.

Я не скрывался, и они сразу меня увидели.

— Хой, он сдох⁈ — спросил меня долговязый, что, видимо, был лидером.

Я победно вскинул руку с маской, показывая им трофей.

— А тело где?

Я устало показал на проход, из которого вышел. Изобразил полную разбитость, сделал несколько неровных шагов и оперся на стойку ресепшена, тяжело при этом дыша.

— Боги, что же ты пережил… — с сочувствием протянул толстяк.

— Это была резня… — произнес я хрипло.

— Где остальные⁈ — нервно выкрикнул длинный.

— Он почти всех положил, — заявил я. — Все там.

Быстрым шагом они прошли мимо меня в коридор. Я дождался, пока они отдалятся на безопасное расстояние, положил маску на стойку, встал в проходе и навел пистолет на их спины.

Бах! Бах! Ба-бах!

Пистолет послушно подрагивал, выплевывая огонь, а они падали, как подкошенные, не успев понять, что произошло. Черт, а вот это не по плану…

Толстяк, что получил пулю в спину, пошатнулся, но не упал. Заревел от боли, резко развернулся и бросился на меня тараном. Тебе бы в сумо выступать, таких жирных я ещё не убивал…

Тщательно прицелившись в приближающуюся мишень, я нажал на курок. Пуля попала ему в грудь, но и это кабана не остановило, он несся на меня всей своей необъятной тушей.

Ну, ты сам напросился. Я встал на изготовку, готовясь принять бой. Когда до цели оставалось буквально пару метров, я прокрутился на месте, позволяя катане набрать скорость, и всадил лезвие толстяку в лицо, вложив в удар вес своего тела и силу инерции.

Меч срезал верхнюю часть лица начисто, прошел по челюсти, через открытый рот, прорвался сквозь кость и отсек позвоночник.

Туша пронеслась мимо и грузно обрушилась на пол. Верхняя часть черепа с мерзким звуком шлепнулась мне под ноги.

В коридоре замерла одинокая фигура. Самый юный бандит из группы стоял на коленях, пытаясь подняться. Он держался за простреленное плечо, ноги разъезжались в крови, он был в полном шоке от происходящего.

Я с размаху врезал по черепу толстяка, будто по футбольному мячу, отправляя его лысину катиться по коридору. От вида разрубленной головы парню совсем поплохело, он странно заныл и попытался от меня уползти. Не очень получалось, с одной рукой.

Я быстро нагнал его, схватил за шиворот и потащил обратно в общий зал. Он сучил ногами и пытался вырваться, но я был непреклонен. По пути я выстрелил прямо перед собой, разбивая окно. Холодный воздух ворвался в помещение, обдувая мое горячее лицо.

Я выволок его к краю, отпустил и сделал несколько шагов назад. Упал в массивное кресло, давая себе немного отдохнуть.

Он так и остался на коленях, корчился и стонал, как мелкая сучка.

— Прыгай, — приказал я.

— Что? — поднял он на меня мокрые глаза.

— Прыгай, — повторил я. — Я люблю, когда вы летаете.

— Я не стану! — выкрикнул он в отчаяньи.

— Хорошо подумал? — спросил я. — Видел, что я сделал с твоим жирным дружком? Если не прыгнешь, я выстрелю тебе в живот. А если и после этого ты не прыгнешь, то разрублю твою тупую голову пополам и ты все равно полетишь, но по частям. Хочешь, чтобы твоя мамочка собирала тебя по кусочкам?

— Пожалуйста, умоляю! — заныл он.

— Понятно, — закатил я глаза и выстрелил.

Он вздрогнул, будто его током ударили. Потом весь перекрутился и упал набок, дергая ногами и завывая. Пуля попала куда-то в область торса, в районе косых мышц пресса.

— Я предупреждал, — заявил я, покачивая оружием. — Прыгать будешь, или мне начать тебя препарировать?

Обреченно он встал на ноги, пошатываясь от слабости. Бросил на меня финальный взгляд, полный ненависти и осуждения. И отступил к краю.

Его нога провалилась в пропасть, испугавшись, он вытянул руки вперед, но было поздно, — с жалобным криком он исчез в проеме. Я встал с кресла и подошел к окну, глядя вниз.

Нет, сбрасывать их с таких высоких зданий совсем не то. Не слышишь ни крика во время падения, ни звука удара. Нет того ощущения, причастности к гибели.

На щеку упала холодная капля. Следующая коснулась кончика носа. Одна за одной они начали бить косыми брызгами, принесенные ветром.

А вот и дождь, мне как-то сразу стало легче.

Почему-то в носу был запах Диора. Нет, это был запах её волос. Буквально на мгновение я уловил его и сразу же потерял. Порыв унес аромат в неизвестные дали.

Я замер, держась за откос и вдыхая мокрый воздух.

— Малыш, там идет кто-то, — предупредила меня Муза.

Пусть идут. Я так и не насытился.

— Да ты и правда конченый псих, — послышался голос за моей спиной.

Дерзкий, звонкий, девчачий.

Я медленно обернулся, глядя на девочку, что стояла у трупа толстяка. Она была даже младше меня, лет 15–16. На ней была короткая кожаная куртка, топик, что едва прикрывал пупок, и мини-юбка. Высокие чулки облегали стройные ноги и исчезали в подкладке низких классических кед. На лбу длинная челка, что закрывает один глаз, второй смотрит с хитринкой и без страха. Руки она держала за спиной, Муза заглянула туда и показала мне большой и указательный пальцы. Ствол.

Красивая девочка, няшная.

Каин пробовал все варианты. Решил использовать мою слабость.

— Я не в настроении, малыш, — произнес я, запрокинув голову. — И обычно не убиваю детей.

Влажные пухлые губы томно приоткрылись.

— Как мило, — улыбнулась она. — А я убиваю.

Фокус вздрогнул, и я бросился за кресло, преследуемый очередью из скорострельного автоматического пистолета. Кресло завалилось на меня, бедро загорелось от боли, как и левая рука, чуть ниже плеча. Зацепила все-таки…

Я укрылся за массивной спинкой дивана, кривясь от боли. Быстрый осмотр. Ничего страшного, руку лишь зацепило, а бедро, хоть и сильно кровоточило, критично не пострадало.

Дождавшись, пока гром очереди затихнет, я пальнул наугад и после этого выскочил. Она укрылась за ресепшеном, громко хихикая, как припадочная. Меняет магазин… Нет, детка, это не та история, где ты играешь важную роль.

Не в мире, где есть я.

Я вонзил катану в диван и спокойно пошел к стойке, выпуская пулю за пулей в глянцевую поверхность. Не давал ей высунуться.

Каждый шаг наполнял мое сердце предвкушением. Вот как чувствуется саспенс по другую сторону баррикад. Доставляет удовольствие.

Она все хихикает. Ну-ну…

Понимая, что у неё нет выхода, она рискнула выстрелить. В последний момент я перехватил тонкую кисть и вывернул её, заставляя бросить оружие. Сразу же получил локтем в глаз и отпрянул от неожиданности. Она перемахнула через столешницу и оттолкнула меня пинком, и вращением врезала мне ногой в голову. Я выронил пистолет, закрылся рукой, отступил ещё шаг.

Она вновь атаковала верхним киком, но я и так достаточно наигрался. В этот раз я поймал её ногу, схватил за бедро и вращением бросил обратно на стойку. Она с криком налетела на угол спиной, позвоночник хрустнул, и она начала оседать.

Я поймал её за волосы и врезал коленом в лицо. Ещё раз. И ещё. Пока её глаза не закатились, а из разбитого носа не полилась юшка.

Бросил её на пол, вытащил танто и несколькими нажатиями перерезал подколенные сухожилия. Она очнулась от боли и попыталась отползти, издавая нечто, похожее на рычание. Ах, вот куда ты тянешься, — к пистолету. Нет, солнышко, не выйдет.

Я обошел её и наступил на пальцы, нажал посильнее, ощущая, как трещат фаланги под каблуком. Она вновь закричала, злобно, надрывно.

— Ты выбрала не того мальчика для игры, — объяснил я. — Это мой жанр. А в моем жанре маньяки убивают девочек, а не наоборот.

— Пошел ты! Чокнутый бакаяро!

Я пнул её по ребрам, заставив проглотить свои слова. Поднял и ударил коленом в живот, намотал волосы на кулак и поволок, прямо как предыдущего парня.

Она неистово материлась, и это все, что она могла сделать, ведь с подрезанными ногами и одной рукой сопротивляться не очень получалось.

Я наклонил её голову над стеклянным журнальным столиком.

— Хочешь умереть быстро? — спросил я её.

— Что? Нет! Пошел ты!

Я ударил её лицом в стекло, оставив паутину из трещин и кровавый потек.

— Я отрежу тебе нос. Потом губы. А после сиськи, — прошептал я ей на ухо с придыханием. — Когда ты насмотришься, выколю глаза. А дальше… Скажем так, у меня в голове поселился больной извращенец, которого я убил. Он подскажет, что с тобой делать. Думаю, что идей у него полно.

— Что… — захрипела она, — что ты от меня хочешь…

— Попроси, — улыбнулся я.

— О чем?

— Попроси меня, и я все закончу.

Я продолжал давить ей на затылок, паутина на поверхности становилась все больше, её слух резал треск ломающегося стекла.

— Неееет! — исторгла она дикий крик. — Иди на хер!!!

У меня не было времени с ней играть. Поэтому я привлек её к себе, так, чтобы она видела себя в отражении и начал отрезать аккуратный вздернутый носик. Сейчас он станет более вздернутым чем прежде.

— Стой! — заорала она, когда лезвие прошло через ноздрю. — Стой!!!

Вот тогда из глаз покатились слезы.

— Убей… — через стиснутые зубы, обливаясь кровью, попросила она. — Убей меня!

Коротким движением я вскрыл ей глотку и бросил корчиться на белом ковре, что быстро превращался в темно-красный.

Ну что, Каин, есть ещё психологические тесты для меня?

Я забрал со стойки свою маску, нацепил её на лицо, и поднял пистолет. Переступил через труп девчонки, и на ходу выдрал катану из подушки.

Прошел по пустынному залу к барной стойке, разрядил обойму по бутылкам, позволяя алкоголю ручьями стекать по мебели. Так я уже делал, проверенный способ. Чиркнул зажигалкой, позволяя синему огоньку побежать к эпицентру. Когда я поднимался по витой лестнице на последний этаж, бар весело полыхал, а огонь переместился на ближайший диван, захватив и его. Учитывая, сколько ковров в помещении, пожару не придется долго разгораться.

Я шел по мраморным ступеням, что вели меня в пентхаус.

«Что, ты попытаешься напасть на меня в моем пентхаусе? Ксо, смеяться до сих пор больно…» — прозвучал надменный голос Каина в голове.

Посмотрим, смешно ли тебе теперь, тварь.

Я вошел в коридор и встал перед массивной украшенной дверью, что отделяла меня от моей цели. Включилась пожарная сигнализация, не страшно. Даже если огонь не уничтожит офис, он всего лишь способ задержать копов, когда они появятся.

— Ну, чего встал? — поторапливала меня Муза. — Давай, момент истины!

— Я должен сделать это сам, — ответил я.

— Но…

— Муза, я должен сам, — настоял я. — Пожалуйста, не спорь.

Она серьезно кивнула, уступая мне путь.

Я медленно отодвинул раздвижную дверь в сторону, словно врата в рай. Ступил на дорогой паркет, оставляя кровавый след, и остановился.

Он стоял в центре помещения, у барной стойки и ждал меня.

— Охаё, Рио-чан, — произнес Каин, наклонив голову. — Ты все-таки добрался.