Отверженный 追放者 Часть V

Жатва, часть 1

Щелчок зажигалки.

Я поднес край сигареты к огню и жадно втянул дым губами. Выдохнул. Взглянул на хмурое небо с прищуром. Давно не было дождя, я соскучился.

Под тяжелыми, темными тучами сияла башня «Синдзюку Плаза». 45 этажей. Не самое высокое здание в Токио, но оно станет самым высоким в мире лично для меня. Нужно накуриться, пока есть время, следующий раз затянусь сигаретой только на верхнем этаже, если повезет.

Все готово?

(Да, капитан!)

Шутки сейчас неуместны. Молчи дальше, внутренний голос.

Я бросил телефон под ноги и раздавил экран каблуком. Десять минут назад я позвонил в полицию и заявил, что в здании заложена бомба. По правилам, они обязаны были эвакуировать гражданских в этот срок. Если кто-то остался, то я не виноват.

Неторопливо я натянул тонкие кожаные перчатки и поправил галстук. Осмотрел себя в отражении витрины. Новый костюм прекрасно сидел, в нем и хоронить можно. А вот с галстуком что-то не то. Ягами не было рядом, чтобы помочь его повязать, и пришлось справляться самому.

Не выпуская сигарету изо рта, я пошел к яркой арке перед зданием. Начал накрапывать мелкий дождь. Предусмотрительные японцы сразу же начали открывать зонты, прячась под прозрачными куполами.

У меня зонта не было, но я не переживал, что костюм намокнет. Через пять минут он все равно будет весь в крови.

То, что я собирался сделать… И почему собирался сделать…

За холодным спокойствием я скрывал бурю, что ничуть не успокоилась. Все приготовления были только ради одного, — эту бурю выпустить.

Я был дрожащей тетивой на луке Асуры, и её пальцы с трудом сдерживали мое напряжение.

Мой разум пылал. Ладони чесались. Видения преследовали по пятам.

Каждый из серийных убийц до этого доходит, если его не убьют или не поймают раньше, чем мозг даст сбой. Желание, которое уже невозможно погасить.

Тотальный срыв. Падение в бездну. Сдирание с себя человечности.

Я прошел через арку и начал подъем по ступеням. Их сегодня будет много. На ходу нацепил на себя самурайскую красную маску Они`.

Её я приметил у кузнеца, купил и попросил перекрасить в алый. Он сказал, что она такая же древняя, как и моя катана, этот предмет гардероба я упустить не мог.

Теперь это моё лицо, моя натура, личина, сущность. Каин носит пустую маску, а я ношу свое лицо, обезображенное гневом.

У меня было два пистолета, и девять обойм разной вместительности. Всего 52 пули. По местным меркам, это армейский запас.

И если у полиции нет огнестрельного оружия, то у охраны торгового комплекса тем более. Они будут беспомощны против меня, не смогут ничего противопоставить. Я буквально шел на казнь, только в роли палача.

Каин там, и никто меня не остановит. Его прикрытие вынуждает меня добираться по головам.

Веселая компания спускалась ко мне навстречу. Тощая фигура в костюме с маской на лице и чехлом катаны за спиной привлекла их внимание. Один из парней отделился от группы и подбежал ко мне, включил камеру и сделал сэлфи. Я показал в камеру два пальца.

Удачливый сукин сын. Через пару часов ты станешь настоящей знаменитостью.

Муза ждала меня у крутящихся дверей. Она была облачена в длинное бальное платье, и даже уложила волосы в честь столь важного события. Она не веселилась, как обычно бывает перед убийством. Просто стояла и ждала, когда будет пора выйти на сцену.

Я бросил окурок в урну и задержался у входа. Подумал, зачем я это сделал. Не нашёл ответа.

В зале почти не было народу, похоже, большинство и правда эвакуировали через пожарный выход. Охрана за стеклом показывала мне, что войти не получится, зал закрыт.

Пора. Я выдохнул и ступил в коридор.

Даже я в такие моменты слегка волнуюсь. Не бывает без мандража.

Рука никак не тянется к оружию, а когда пальцы опускаются на курок, оказывается, что пистолет слишком тяжелый.

Как начать массовую резню?

Все просто.

Сделай первый шаг. Дальше пойдет, будто так и задумано.

Я вышел из револьверных дверей и наткнулся на тощего парня, на котором форма охранника сидела, как клоунский костюм.

— Торговый центр закрыт! — заявил он гундосым голосом, толкая меня в грудь.

Его напарник постарше подозрительно косился на катану на моем плече и тянулся к дубинке.

Через красные прорези маски я смотрел на лицо парня передо мной. За его спиной умиротворяюще нес воды большой фонтан в центре зала.

Сердце стучало так, будто ему передалось мое безумие. Внутренний голос заливался бешеным лаем. Ладонь на рукояти за спиной. Палец на курке.

— Ты не понял, бакаяро⁈ — важно закричал мальчик.

Хладнокровно я достал пистолет и практически в упор выстрелил ему в голову. Первая кровь окропила блестящий пол. Напарник от неожиданности вскрикнул и упал на задницу, суча ногами и скользя по плитке.

Кто-то завопил со второго этажа, все люди в зале пришли в движение, я на них почти не смотрел.

Я скинул чехол и достал из него катану. Охранник понял, что либо он сейчас что-то сделает, либо бесславно подохнет. Он вскочил и бросился ко мне, занося дубинку. Со свистом меч рассек от живота до грудной клетки, оставляя брызги на панорамных окнах и красивой вывеске.

Держа в одной руке катану, а в другой пистолет, я пошел по залу к эскалатору. Какой рукой стрелять мне было без разницы, а вот рубить я привык правой.

— Можно начинать? — спросила Муза, важно шагая рядом.

— Ты уж постарайся, это наша последняя песня, — сказал я ей.

— Поверь, этот мотив ты никогда не забудешь.

Она устремилась вперед, оставляя за собой кровавые следы босых ног. Запрыгнула на бордюр на краю фонтана и подняла руки.

Ко мне бежали охранники, трое со стороны магазинов. Ещё один прятался за эскалатором и кричал что-то в рацию. Две женщины бежали от меня, как от настоящего демона. Одна из них упала, вторая не стала ей помогать.

Я вскинул руку и нажал на курок.

Муза запела.

Её голос дрожал и разносился эхом, стирал грань между безумием и реальностью, жизнью и смертью, местью и нервным срывом.

Невидимый оркестр ударил по ушам, наполняя мою сущность решимостью.

Затянув длинный слог, она достигла пика своих возможностей. Все вокруг задрожало, будто её голос был ударной волной.

Это был чудовищный микс. Басы глушили, скрипка вторила её голосу, клавиши отбивали одну и ту же мелодию. Что-то знакомое, но я не способен разобрать что. Зато почти смог понять её слова в этот раз.

Что-то о холодных ночах. О припорошенной снегом пустынной земле. О сгнивших останках, забытых под луной. О густом тумане, который никто не увидит. О пустоте внутри. Об искореженной одинокой душе в этих темных землях.

Она распевалась, произнося рифмы быстрее и быстрее, будто поторапливая меня. Я не стал её разочаровывать и добавил к музыке звуки выстрелов.

Я отстреливал их как уток на пруду. Разница лишь в том, что утки умнее, они хотя бы пытаются скрыться в камышах.

Троица бегущих. Сначала рухнул толстячок позади остальных. Видимо, они не заметили потери, раз бежали с тем же упорством, что и раньше. Долговязый схватился за грудь, споткнулся и упал лицом вниз. Третьему я попал в живот. Он согнулся в три погибели и проскользил к моим ногам.

Не глядя на жертву, я вонзил в неё меч и, переступив через тело, пошел дальше.

Кольт в моей ладони совершенно не щадил отдачей, и я пожалел, что не попрактиковался перед началом. Каждый раз рука прыгала, как от пружины, и приходилось опускать её для выбора новой цели.

Кстати, вот ещё один.

В панике он закрылся женщиной, что билась в истерике. Молодая девчонка, чуть старше Асуры. Кто она, — работник торгового зала, супервайзер, кассир? Почему не эвакуировалась, почему не сбежала?

Прости меня, — прошептали мои губы под маской.

Я выстрелил на ходу, пуля пробила ей шею и ударила охранника в грудь. Случайная жертва. Без них никак.

Подкрепление. Вынырнули из ниши под эскалатором. В рубашках и костюмах. Якудза? Их много, цветасто одеты. Не успеваю разобрать, есть ли среди них посетители. Уже без разницы, если промедлю, они до меня доберутся, рисковать нельзя.

Ловлю фигуры в мушку и спускаю курок. Ещё. Ещё. Ещё.

Охрана, гражданские, все в одной куче.

Они падают, словно кегли. Вскидывают руки. Кричат. Валятся друг на друга.

Мне нельзя наверх, на эскалаторе они зажмут меня с двух сторон. Нужно очистить первый этаж перед подъемом.

Щелчок. Обойма пуста. Я убил не менее девяти человек.

Иду по трупам к фонтану, выжившие бросаются навстречу с дикими криками. Катана щедрыми штрихами пишет книгу о маньяке. Брызги летят во все стороны, я работаю на автомате, дыхание ровное, даже пульс успокоился.

Я не знаю, кто они. Скорее всего, наемники Каина, которых он оставил внизу для защиты. Разная одежда, разное оружие.

Я хочу в это верить. С другой стороны, мне плевать.

Они стоят на пути к моей цели.

Прохожу через них, как пламя по сухой траве. Последнего, крепыша в желтой рубашке, пронзаю насквозь и скидываю в фонтан, оставляя тело плавать в покрасневшей воде. Меч показывает себя отлично. Он не столь впечатляюще выглядит, зато рука совершенно не устает, а скорость удара пугает меня самого. Идеальная коса для Жатвы.

Возвращаюсь к подъемнику, шагая по бордовым лужам. Они красиво растекаются по белому мраморному полу.

Становлюсь на ступень и перезаряжаю кольт. Заметив чем я занят, ко мне сверху несется охранник в синей рубашке. Думал, успеет. Обойма плавно вошла в рукоять, затвор щелкнул. Он был в шаге от меня, когда я выстрелил ему в горло. Он резко остановился, схватился за шею, изо рта хлынул красный поток. Я увернулся, позволяя его телу катиться по ступеням. Он упал на спину, да так и замер, с болтающейся вниз головой. Эскалатор встал, а я пошел дальше.

Этот точно якудза. В костюме, бежит со всех ног с катаной в руке. А за ним его братья. С десяток одинаковых фигур, несутся ко мне с яростными криками. Но за перекошенными физиономиями я видел страх. Они боялись меня, словно настоящего демона, что прибыл пожрать их души.

Каждый из них знал, кто за ними пришел.

Выстрел навскидку. Ближайший ко мне бандит хватается за живот. Я бью его катаной по лицу, отпихиваю ногой, он послушно валится через перила прямо в фонтан. Перехожу на ближнюю дистанцию, держу рукоять меча и пистолет крест-накрест, кручусь среди черной толпы, полосуя и спуская курок, будто смерч. Удар снизу, отсекаю кисть врага напрочь, сразу же выстрел в грудь. Уклон, меч противника разрубает поручень за моей спиной. Пронзаю его в грудь насквозь, бросаю катану, оставив жертву корячиться на коленях. Достаю второй ствол, армейский «Хеклер и Кох», выпускаю очередь, палю в толпу с двух рук, расчищая путь. Готово, ряд кричащих, корчащихся трупов в узком проходе. Перезаряжать оружие времени нет, бросаю пистолеты под ноги.

Вырываю свой меч из тела еще живого якудзы и бросаюсь вперед. Меч сталкивается с лезвием чужой катаны, выбивая искры. Коленом уроду в живот, бросаю его в витрину, что разлетается красивым взрывом осколков. Оставляю его пока лежать рядом с наряженным манекеном, рублю по ноге следующего, а когда он припадает на колено, добиваю мощным ударом по шее. Бью с яростью, отдаюсь бою полностью, с исступлением. Лезвие проходит сквозь горло, и голова послушно отделяется от тела, катится по кафелю, оставляя отличительный след, и падает со второго этажа вниз. Боль в ноге, кто-то резанул со спины. Не оборачиваясь бью назад, пронзая тело бандита, что выбрался из витрины. Вырываю меч и упорно иду вперед.

Их осталось четверо, они жмутся по углам. Один юркнул в магазин, в попытке спрятаться. Они в ужасе.

Подбираю пистолеты, один засовываю за пояс, во втором меняю обойму на ходу. Готово.

Пуля в голову молодому гангстеру, что сидит на коленях и трясет головой в панике. Бах! Больше кровавой пыли на стене.

Убегающему через магазин парню я стреляю в спину. Он заваливает стойки с одеждой и остается в груде дорогого тряпья.

С безумным ревом на меня напрыгнул подтянутый самурай. Я уворачиваюсь от меча и вспарываю его живот одним мощным выпадом. Хватаю жертву за волосы и бросаю на перила. Ещё живой, он повисает на них, но не может пошевелиться. От удара его внутренности вырываются из распоротого брюха вниз, повисая над залом великолепной гирляндой.

Четвертый. Он стоит в нерешительности, глядя на меня широкими, как блюдца глазами. Ему лет двадцать пять, успел поучаствовать в драках за свою бандитскую карьеру. Но такого он никогда не видел, за моей спиной остались все его товарищи, превратившись в уродливую инсталляцию из покалеченных тел.

Быстро дыша, он сжимает свое оружие двумя руками и храбро бросается на меня, крича что-то невразумительное.

Ладно. Лезвие моего меча перерубает его руку и входит в плечо. Он исторгает предсмертный вой, но заканчивать я не планирую. Бросаю его корчиться вместе с братьями. Все равно откинется от потери крови.

Прежде чем завернуть в коридор, я остановился и посмотрел на дело рук своих. Ряд изрубленных и изрешеченных тел остался лежать в проходе, густая кровь растеклась по полу, стекая вниз на первый этаж. Изувеченные, сломанные игрушки Каина, они лежали в нелепых позах. Один из них умер, протягивая руку вверх, она так и осталась торчать из груды тел, будто могильный крест.

Скольких я сейчас убил?

(Недостаточно).

Именно. Этого не хватит, чтобы унять мою боль.

Они все расплатятся за то, что сделали. С Мико, с Акирой, с Ягами. Со мной.

Я взглянул вниз, обозревая пустующий торговый зал, который я украсил. Фонтан стал красным, словно в нем лилось вино. Парень, что застрял в перилах, и его требуха, свисающая над водопадом, отлично дополняли композицию.

Пока иду нормально, вот только ногу зацепили, ну ничего, я уже привык хромать. Муза появилась рядом, зашлась кашлем.

— Фуух, ну мы даем, — усмехнулась она. — Ты считал?

— Сбился, — признался я.

— Я тоже, — разочарованно протянула она. — Продолжим?

Я кивнул и выкинул расстрелянную обойму, вставил новую. Повторил с армейским пистолетом. Этот мне нравился больше: плавный спуск, мягкая отдача, сам по себе легче… Пока возьму его, оставлю бандитский Кольт за поясом.

Теперь к лифту. Посмотрим, испугался ли меня Каин. Я прошел по указателям до поворота и дальше по коридору. Фокус тревожно дает понять, что пора пригнуться. Я не успел ничего сообразить, но послушался, бросился вправо и прижался к стене. В этот момент рядом со мной распахнулась дверь с надписью «Для персонала», и из неё выскочил ополоумевший мужчина в форме охранника с ружьем наперевес.

Он выстрелил не целясь, буквально наугад. В движении я нажал на курок, направляя пушку ему в грудь.

Ба-бах! Стена, от которой я вовремя отскочил, взорвалась каменной крошкой и осколками штукатурки. Охранник уперся спиной в дверь и осел, захлебываясь кровью и закатывая глаза.

Значит, у них все-таки было оружие…

Дробовик я брать не стал, он менял тактику. С пистолетом и катаной я был смертельно опасен на обеих дистанциях, а вот держать тяжелое ружье одной рукой не смогу.

Я обошел тело и двинулся дальше. Подошел к створкам лифта и нажал кнопку.

Ну же, ну же…

С приятным звоном двери открылись.

Надо же. Я думал, что Каин их заблокирует, или это сделает охрана. Пришлось бы искать пульт или, на крайний случай топать 45 этажей по лестнице с больной ногой. За это время Каин успел бы не только кофе выпить, но и в Тайланд слетать.

Я вошел в кабинку. Последний этаж 43. Должно быть два верхних этажа обслуживает частный лифт, ну ничего, их я как-нибудь преодолею.

Створки плавно закрылись, и я поехал наверх, глядя на свою маску в зеркале. Я весь был забрызган кровью, как и предполагал. Глаза горели яростным огнем, палец на курке мелко дрожал, мокрые волосы падали на алый метал. Рио-чан, ты и правда хорош этой ночью.

Но ведь она только начинается.

Лифт нес меня прямо в логово дракона. Негласный офис Като-кай, что занимал два этажа.

Я знал, что они ждут меня там.

Буквально чувствовал их страх.

И у меня были грандиозные планы на их счет.