Отверженный 追放者 Часть V

Глава 11

Ускользнуть мне удалось без всяких проблем. Ушел ночью, когда столпотворения в холле исчезли. В час ночи через главные двери как раз выносили старую мебель, освобождая пространство для дополнительных спальных мест. Я сделал вид, что помогаю тащить шкаф, а сам, прикрывшись им, юркнул на улицу, шмыгнул за грузовую машину и был таков.

До Йокогамы добирался рейсовым автобусом. Паспорт там не требовался, ходили они часто, а запас времени у меня был. В автобус я залез в три часа ночи, и через сорок минут вышел на конечной остановке.

Удачно познакомившись в автобусе с вежливой дамой, я попросил её вызвать мне такси, под предлогом севшего телефона.

Купил билет, позавтракал и выпил кофе в круглосуточной закусочной у переправы. Там же почитал в интернете про Вакасиму. Местечко оказалось занятным.

Ранее на острове было рыбацкое поселение, максимальное количество жителей — 780 человек. Деревня промышляла рыбной ловлей, принимала туристов и угощала знаменитыми местными кальмарами. В 80-х годах, в период экономического рывка, на острове было решено развернуть добычу угля. У шахт в центре острова построили район из многоэтажек, нагнали рабочих, в том числе из Кореи, и принялись за добычу. Да так успешно принялись, что в нулевых та самая добыча пришла в упадок, и делать на Вакасиме стало нечего. До такой степени нечего, что практически все жители шахтерского городка покинули его буквально за год. Осталась только деревушка, которая тоже медленно вымирала. Земля, до этого принадлежащая горнодобывающей компании, была выкуплена корпорацией Масай-дойме. И вот, спустя почти двадцать лет после закрытия шахт, правительство подписало контракт с новым владельцем и выдало разрешение на строительство полигона для захоронения опасных отходов. Жителей деревни переселили, а тем, кто захотел остаться, предложили работу на полигоне.

Фактически, остров стал частью корпоративного производства. Посетить его было можно, но на полигон без пропуска не попасть.

В половину седьмого я поднимался на борт небольшого парома. Мрачного вида мужчина в черной водолазке молча принял билет и кивнул, призывая проходить. Никаких дополнительных проверок, подозрительных взглядом, паролей шепотом, ничего… Он даже не смотрел на меня, когда надламывал билетик.

Я прошел на корму, занял место на открытой площадке под навесом, бросил рюкзак на соседнее кресло и приготовился к путешествию. Сначала повелся на вездесущие знаки «Не курить!», но заметив одного из членов экипажа, что смолил прямо на палубе, закурил и сам. В конце концов, что они мне сделают, высадят?

Ровно в семь паром отчалил. Больше никто на борт не поднялся, я оказался единственным пассажиром. Море было спокойным, команда меня упорно игнорировала, поэтому я развалился поудобнее, натянул кепку на глаза и провалился в дрему, мягко укачиваемый волнами.

Проснулся через два часа, когда мы приближались к острову. Вышел на нос судна, наблюдая яркий, зеленый кусочек земли в бескрайнем океане. Зеленое пятно, утопающее в лазури.

Вода здесь была слишком карикатурной, будто попал в роман про флибустьеров, автор которого долго и занудно описывает шепот прибоя и белые гребешки волн. Нет, она правда была охренеть какой синей. Тот самый душнила сказал бы, что оттенки моря переливались от глубокого сапфирового до нежного аквамарина, а я просто заметил, что такую голубую воду видел лишь в бассейне.

И чем мы ближе к острову, тем сильнее становилась синева, буквально сливаясь с горизонтом. Солнце играло на воде, превращая бухту в блестящий ковер.

Остров и правда был большим. Береговая линия, изрезанная скальными выступами и утопающими в зелени холмами, плавно переходила в бухту, где ютилась рыбацкая деревенька. Я также заметил белые лодочки у восточного берега, яхты дорогих гостей, прибывших на Фестиваль. Мой же ржавый паром швартовался к старому причалу почти заброшенного поселения на юге.

Со скрипом опустился трап, и я шагнул на потрескавшийся бетон пирса. Встречающих не было, набережная пугала пустотой, и только старик с тележкой ждал, пока команда выгрузит баулы с припасами. Он проводил меня подозрительным взглядом из-под седых бровей.

Я прошел по пирсу, остановился на секунду, глядя на поселок. Волнообразные крыши домов поднимались по склону, взбираясь на зеленый холм. Туда же вела единственная асфальтированная дорога.

Похоже, мне туда.

Я сразу же решил позвонить Мико-чан, узнать, как Дайго отреагировал на мой побег, и не отлучен ли я от семьи. Сети не было. Вообще ни полоски.

Как же здесь жарко.

Я старался держаться теневой стороны дороги, и все равно изнемогал.

Деревня может и пустовала, но люди здесь жили. На улице было стерильно чисто, даже мусорки пустовали. Дорожные знаки давно заржавели, а столбы электропередач растрескались от жары и времени, но фонари были окрашены, а подстанции продолжали жужжать, вырабатывая энергию.

Я немного пропетлял по улочкам, заглянул во дворики, изучил натертый до блеска канализационный люк и новенький отражатель на перекрестке. За все время мне встретился только один местный, — мужчина сидел у строительного вагончика и чинил потрепанный велосипед. На меня он не обратил никакого внимания, и я тихо прошел мимо.

Нашел магазин, который был давно закрыт. Рекламные листовки пожелтели, уголки бумаги поникли, сползая по стеклу по следам засохшего клея. Посидел в тени, прямо на бордюре, покурил, раздумывая о том, что делать дальше. Мне здесь не нравилось, несмотря на видимое запустение, это место было под плотным колпаком. Слишком много камер, буквально на каждом углу. Первую я заметил ещё на пирсе, и чем выше поднимался, тем они попадались чаще, будто гирлянды развешанные вдоль главной улицы. А ещё над головой прожужжал одинокий дрон, неспешно уплыв по воздуху в сторону холмов, и я сомневаюсь, что это местные рыбаки балуются по утру. Уверен, что тот, кто следит за островом, знал о моем прибытии с момента, как моя нога коснулась берега.

Нужно было валить отсюда. Это место напоминало законспирированный форт или тюрьму, и если и планировать нападение, то точно не с юга. Более того, я сразу же засветился, как желторотик, и это злило до чертиков.

Я вернулся на главную улицу и продолжил восхождение, пока не наткнулся на вывеску кафетерия. Она выглядела новой, потрепанный кондиционер на стене медленно вращал лопасти, а изнутри доносились голоса. Неужели?

Я открыл дверь и вошел внутрь, будто завсегдатай.

Разговор, что шел среди посетителей, мгновенно оборвался, меня встретила тишина и дюжина глаз, что уставились на меня в удивлении. Маленькое темное помещение, плотно зашторенные окна, барная стойка, за которой, вот тебе на, сидел полицейский.

Как ни в чем не бывало я подошел к стойке и уселся рядом с ним. Остальные сделали вид, что заняты завтраком. В самом углу я заметил старика, которого видел на пирсе, он сразу же отвел взгляд, уткнувшись в тарелку. Единственный, кто не пытался скрыть интерес, был коротко стриженный мужчина в обтягивающей футболке, и взгляд его не выражал доброжелательности, а совсем наоборот.

Похоже, приезжих тут не жалуют.

Я повернулся в сторону официантки, что застыла на месте, будто боясь пошевелиться.

— Охайё, — тихо поздоровался я с ней. — У вас есть тосты?

— Тосты? — закашлялась она. — Нет, тостов нет. Есть блинчики с рисом.

— Давайте блинчики.

Девушка, как зачарованная, развернулась и поплыла к плите. Краем глаза я заметил, как злобный мужик, который все не мог оторваться от моего лицезрения, медленно убрал руку под стол, но официантка остановила его, хлопнув по плечу.

Что же, здесь намного интереснее, чем могло показаться. Если они так реагируют на простого туриста…

— Добро пожаловать, — повернулся ко мне коп. — Откуда приехал?

— Токио.

— Я — Исикава Ёсио, заместитель главы полиции.

— Очень приятно, Исикава-сан. Меня зовут Рио.

— Рио-чан, как тебя сюда занесло? В последнее время у нас мало приезжих. Очень мало.

Передо мной появилась тарелка с блинчиками. Прежде чем ответить, я засунул один в рот и принялся жевать. Окружающее напряжение положительно сказывалось на аппетите, блин показался мне невероятно вкусным.

— Просто путешествую, — отозвался я. — Разве сейчас не разгар пляжного сезона? Отдыхающих должно быть полно.

— Ты пойми, мальчик, — наклонил голову коп и улыбнулся. — У нас гости редко бывают. Остров маленький, денег на развлечения нет, вот туризм и заглох. Сюда обычно бегут с больших городов, — должники и преступники. Ты, случаем, не от полиции скрываешься?

Перед глазами пробежали новостные заголовки о массовых самоубийствах хикикомори. Ответ напрашивался сам собой.

— Да, меня разыскивают за массовое убийство. А как вы догадались⁈ — улыбнулся я в ответ.

— Умник нашелся, — ухмыльнулся коп и пригрозил мне пальцем. — Смотри мне, убийца, не балуй! Нет, правда, Рио-чан, как ты здесь оказался? Я должен проверить, не заставляй меня требовать документы.

А это уже угроза. Проверку я провалил, однозначно. Нужно выпутываться.

(Или воткни ему нож в горло, толкни в того хмурого, возьми бутылку и разбей о голову официантке, осколок брось в того парня за столиком, когда хмурый…)

Так стоп! Не нужно начинать столь яркий день с не менее красочной резни, ладно?

— Или стоит? — оспорила Муза, что незаметно подъедала блинчики.

Нужно успокоиться. Это жара на меня так влияет.

— Никаких проблем, омаварисан, — наклонил я голову. Снял кепку и пригладил влажные волосы. — Я приехал на фестиваль.

Официантка уронила тарелку с рисом. Звон разбитой посуды в кафетерии прозвучал как колокол. Хмурый дернулся, я внутренне напрягся, готовый в любой момент устроить перестрелку в этом славном салуне.

— Фестиваль? — хрипло переспросил полицейский. — Какой фестиваль?

— Нэтцу Мацури. Бесконечное лето. Вы разве о нем не слышали? — подначивал я копа. — Вот у меня даже приглашение есть.

На стойку лег бланк с печатью, что я получил от Флейты. Коп сначала отупело пялился на бумажку, потом вдруг дебильно заулыбался.

— Вот оно что! Конечно, конечно, и как я сразу не сообразил! Это наш ежегодный фестиваль, все верно. Мы всегда ждем гостей, но нам редко с этим везет.

Разве не ты минуту назад говорил, что у вас туристов нет⁈ Мне это местечко нравилось все больше.

— Обожаю фестивали, — хмыкнул я.

— Уверен, этот тебе запомнится, — сказал коп так, будто пытался меня напугать.

Парень, ты бы знал с кем играешь. Тебя от мучительной смерти отделяет буквально двадцать сантиметров и доля секунды. Ничто и никто не сможет этому воспрепятствовать, если я захочу тебя прикончить. А я уже хочу.

Я улыбнулся ему в лицо ещё раз и попросил официантку налить пива и мне.

Взял запотевший стакан, медленно, провоцируя остальных, осушил его и довольно выдохнул.

— Скажите, а что у вас со связью? Телефон не ловит сигнал, — беспечно спросил я у официантки.

— А, тут такое дело… — замешкалась она.

— Антенну чинят, — пришел ей на выручку коп. — Уже как две недели. Ни интернета, ни связи, даже дораму вечером не посмотреть. Такая уж тут жизнь, яцу. Так что, показать тебе дорогу, гость?

— Конечно, — отреагировал я. — А не то я здесь и останусь, слишком тут хорошо.

— Не преувеличивай, — нервно засмеялся он, — идем, парень, покажу.

Он выскочил за дверь, а я последовал за ним. Я намеренно «забыл» оплатить заказ, но никто даже бровью не повел, когда я выходил на улицу.

— В общем, идешь по главной улице до упора, потом направо, — объяснял мне он. — Фестиваль проходит у старого храма воды, единственного на острове. Знаков там нет, уж извини, держись железного забора по левой стороне. Выйдешь на грунтовую дорогу через лес. Не пугайся, смело иди сквозь чащу, дорога холмистая, минут через двадцать выйдешь к воротам храма, следуй за ними. Сейчас там службы не ведут, но все украшено, большинство народу там, празднуют.

— Спасибо, омаварисан, — поклонился я. — Ну, я тогда пойду.

— Эй, парень, — окликнул он меня. — Хотел спросить…

— Да?

— Тебе точно туда нужно? Наш Фестиваль, он, как бы сказать… Для своих, вот.

— Хай, я знаю, — ответил я доброжелательно. — Я же по приглашению.

— Ага, ага, — покивал он, пряча взгляд. — Ну, увидимся там.

Я ещё раз поклонился, закинул рюкзак на плечо и пошел по дороге на горку. Пройдя метров двадцать, обернулся. Он так и стоял у входа в кафетерий, под палящим солнцем, и смотрел мне вслед.

Растительность здесь и правда бурная, как промежность у актрисы из 80-х. Тяжелая зелень опускалась на тропинку, окутывала её со всех сторон плотным коридором. Зато здесь было прохладнее и темнее, солнце не могло пробить буйные кроны высоких деревьев.

Этот лес сильно отличался от того, в котором мы тренировались в Габутай. Там он преимущественно был хвойным: ель, сосна, пихта, лиственница. А здесь я будто в тропики попал, широколиственный, огромный, мрачный, влажный. Кедр, кипарис, папоротники, какие-то гигантские туи, названия которых я не знал, и даже пальмы. Чего там, стволы деревьев здесь оплетали яркие лианы, прямо как в джунглях.

Очередная здоровенная лужа…

Я прошел по корневищу, спрыгнул в грязь, поднимая брызги, и выбежал на прогалинку. Похоже на поворот, о котором говорил полицейский. Однако за ним я не увидел никакого храма. Нет, ни хрена, — я наткнулся на тот самый покинутый город, о котором читал в статье.

Я видел крыши многоэтажек, что выглядывали из-за высоченной бетонной стены с колючей проволокой. Дорога вела к пропускному пункту, массивным железным воротам и проходной, у которой дежурила охрана. Три человека в черном камуфляже, один из них курил от скуки, второй сидел на офисном стуле, изучая телефон, третий что-то рассказывал остальным.

Воооот чеееерт…

Получается, что я выскочил прямо перед ними, как прыщ на заднице. И что мне теперь делать? Прикинуться грибником⁈

Я было попятился, но курящий заметил меня и громко свистнул, остальные подскочили, как от удара кнутом. Вариантов нет, придется блефовать до конца.

Они помахали мне руками, подзывая, я подчинился.

— Э, пацан, ты чего здесь делаешь? — спросил басом один из охранников. — Турист?

— Вроде того, — смущенно улыбался я, натягивая кепку поглубже на лицо.

— Это закрытая территория. Без разрешения здесь находится запрещено.

— Извините, я случайно, — заблеял я.

— Пошел отсюда, пока тебе кости не переломали, — опасно дернулся второй.

Я сделал вид, что испугался, поднял руки и попятился обратно в чащу. Тут у одного из мордоворотов зашипела рация на поясе. Он остановил меня жестом, прижал прибор к уху и отвернулся.

— Да… ага… понял… есть… Эй, пацан, а ты, случайно, не на Фестиваль? — неожиданно спросил он.

— Да, именно туда, — закивал я.

— А пропуск есть?

Я протянул мятую листовку. Охранник развернул её, быстро пробежал глазами и изучил штамп, подняв бумагу к солнцу.

— Чего сразу не сказал, — пробурчал он. — У нас же порядок. В первую очередь необходимо обозначить, что ты гость Фестиваля.

— Сумимасен, — поклонился я. — Просто растерялся.

— Растерялся, говоришь… Ладно, все в порядке, можешь проходить, — смилостивился он. — Бывает, работа нервная, не обессудь.

Он вытужил из себя улыбку и отдал мне листок.

Чем-то его оскал мне не понравился. Либо он от природы улыбаться не умел, либо его дедом был тираннозавр.

Я забрал свой «пропуск» и пошел к проходной под присмотром парней в черном. Глаз привычно отмечал детали: армейский камуфляж, дубинки на поясе, ножи, квадратные рожи, и, что самое неприятное, — стволы у каждого, USP 9-ти миллиметровые. Такие использует японский спецназ.

Как Каину удалось вооружить охрану новенькими пистолетами? Ответ напрашивался сам собой, — это оружие никак было не провезти на территорию Японии, но вот на остров в приграничьи другое дело.

Я прошел через рамку металлодетектора, что сразу противно пропищал. Охрана не обратила на это никакого внимания, я продолжил шагать вперед. Слева углубление в воротах и ступени, по всей видимости, помещение охраны.

Впереди открытая дверь и дополнительная решетка, как в тюремной камере, за ней я видел асфальтированную дорогу и заваленный шлагбаум. Я остановился на секунду и тут же получил толчок в спину, доказывая худшую из моих идей. Я не гость.

Они вели меня под конвоем. А открытая дверь — западня.

Я чувствовал это кожей, на базовом уровне. Как бродячий пес, которого заманивают в клетку куском мяса, а он упирается всеми лапами, лишь бы не попасть внутрь. Он чувствует ловушку инстинктивно, и никакая прикормка его не переубедит.

А мне даже чертового мяса на порожек не положили, иду как скот на убой.

Я встал как вкопанный и осторожно сделал шаг назад, быстро прикидывая варианты побега. В бок уперлось что-то холодное и твердое.

— Знаешь, что это? — прохрипел голос над ухом.

— Угу, — отреагировал я и уточнил, на всякий случай. — С предохранителя снял?

— Снял, — довольно ответил охранник.

Ну теперь точно все.

Мать его! Надо же было так глупо попасться!

— Топай, — угрожающе приказал он.

Я прошел через проходную, получил ещё один толчок в спину. Шагнул наружу и услышал, как позади захлопнулась решетка. Какой знакомый звук.

Я поправил рюкзак на плече и обернулся, злобно изучая ворота и дверь своей новой тюрьмы.

— Держи, яцу, — осклабился охранник и бросил мне через прутья рацию. — Хозяин просил передать. Добро пожаловать в наш райский уголок.

Я поймал рацию одной рукой, сгорая от гнева на себя и на них.

— А теперь иди, развлекайся! — крикнул один из них, и вся троица расхохоталась. — Торопись, а то все шоу пропустишь!