Основатель – 2

Глава 4

Передо мной появился новый экран интерфейса, который я раньше не видел, со списком законов, по которым жило Весёлое. Тип правления наверху значился как Геронтократия, власть старейшин. Теперь понятно, почему всем заправлял Тихон, когда я только здесь появился.

— Это действующий порядок нашей общины, правила, которые регулируют жизнь в Весёлом, — пояснил Кузьма. Я увидел пять разделов, в каждом из которых имелись свои опции: Налогообложение, Воинская повинность, Собственность, Миграция и Религия.

— Любопытно, — пробормотал я, изучая эти политики. Воинская повинность определяла, сколько людей можно призвать на службу, при каких обстоятельствах их мобилизовать, какое положено жалование бойцу и так далее. Собственность касалась владения землёй и постройками, закрепляла за гражданами права строить или владеть частной собственностью.

Миграция контролировала, могут ли люди присоединяться к деревне или покидать её, а Религия оказалась заблокирована из-за отсутствия Храма в округе.

— Теперь, когда в деревне есть Арбитр, я обязан следить за исполнением воли текущего правительства. Это значит, что ты не можешь идти против наших законов. У меня есть право вето на любое твоё решение, если оно им противоречит.

— А законы принимает совет старейшин? — предположил я.

— Именно. И, честно говоря, они пока не собираются ничего менять. Если хочешь изменить правила, придётся их убедить.

Понятно, на что он намекает. Наняв Арбитра, я получил доступ к закулисью местной политики. Раньше принимал решения сам, не зная толком, как их воспримут, но теперь мне известно точно, какие традиции старейшины хотят сохранить. И что ещё важнее, я видел, на какой уровень налогов они готовы закрыть глаза.

Текущая налоговая политика гласила, что ограничений на процент налога нет, но повышать уже установленные я мог только раз в год. Однако имел право свободно вводить до трёх отдельных налоговых сборов и снижать налоги в любое время.

— К счастью, старейшины понимают, что коллективный вклад необходим для блага народа, — продолжил Кузьма. — Так что можешь не беспокоиться о слишком жёстких ограничениях по налогам. Они просто хотят, чтобы ты действовал последовательно. И помни, то, что ты следуешь их правилам, не означает, что они всегда одобрят твои действия.

— То есть, если они решат, что я злоупотребляю данной мне властью…

— Они её отберут. При геронтократии законы запросто меняются решением большинства голосов старейшин.

— Они могут повлиять на что-то ещё из того, что я делаю? — меньше всего мне хотелось, чтобы они внезапно наложили вето на мою дорогу или какое-нибудь другое крупное начинание.

— Нет. Именно то, что ты видишь в этом списке, их и волнует, всё остальное полностью на твоё усмотрение.

Изучение всех этих политик и опций захватило, и моё сердце предательски ёкнуло при мысли о дальнейшем развитии деревни. Когда придёт время, я сменю форму правления; и если это случится, смогу свободно воплощать своё видение того, как должно функционировать Весёлое. Но пока что у меня появилось чёткое понимание того, как работает деревня, а главное, я теперь знал, что позволено делать с налогами.

Итак, с сегодняшнего дня в силу вошёл мой первый постоянный налог для деревни. «Налог на Медицинское Обслуживание Весёлого», как я его назвал, забирал 30 процентов всего ежемесячного дохода деревни и направлял их непосредственно на улучшение инфраструктуры здравоохранения.

Арбитр Кузьма выступил перед народом на деревенской площади, зачитал новый указ, а затем перед всеми объявил закон справедливым, соответствующим традициям и необходимым для всеобщего блага.

Ну вот и всё, золотые собраны, а строительство Хижины Целителя поставлено в очередь.

В результате всех реформ показатель Здоровья деревни пошёл вверх, а вот Довольство, как и ожидалось, немного просело. Но я не унывал, отлично зная, что это продлится лишь до тех пор, пока кто-нибудь из недовольных не заболеет. Вот когда целитель начнёт лечить, они точно увидят, куда пошли их денежки. Цинично? Может быть. Но эффективно.

Тем временем до меня дошли вести, что в Златограде случилась знатная заварушка, прям побоище. Какой-то залётный путешественник, которому, видать, осточертела его старая работёнка у Торговцев, да и пивка хорошего захотелось, завалился в нашу Таверну.

Ну и давай там громко, на весь зал, трепаться про лютый махач, что развернулся прямо в главном зале Гильдии торговцев. Сам-то он, конечно, не шишка какая, так, обычный кладовщик, но ему, прикинь, повезло (или не повезло, тут как посмотреть) наблюдать всю драму своими глазами. Он как раз шёл в контору гильдии сдавать какие-то бумажки, а тут такое шоу!

Короче, ситуация такая: полсотни здоровенных бугаёв, все как один в броне Торговцев, натурально как ЧОПовцы на выезде, собрались под стенами забаррикадированной гильдейской конторы и со всей дури начали ломиться внутрь. Судя по воплям и крикам изнутри, если бы двери-таки вынесли, началась бы настоящая резня. Главарь штурмовиков, имени его рассказчик не знал, ну да и хрен с ним, орал во всю глотку, чтобы грёбаный Демид Серебрянников сдавался по-хорошему, или получится по-плохому. Тут-то и началась драка, и наш сказитель, не будь дурак, решил, что пора по-быстрому валить с «перспективной» работенки. Одну гражданскую войну он уже пережил, хватит с него, спасибо, больше не надо.

Ну что ж, для меня это просто отличные новости! Прямо бальзам на душу, ёлки-палки! По крайней мере в том смысле, что мой хитрый план, похоже, сработал именно так, как я и рассчитывал.

Демид и Лука Живодёров наконец-то сцепились по-взрослому, вылитый конфликт интересов, как сказали бы у нас в ЗАО «Эол». Вот только одного я не знал, случившаяся битва — это только начало их разборок, самый разгар или уже финал? Если Демида скрутили и упаковали штурмовики, то, может, вся борьба уже и закончилась? Но если так, узнает ли тогда Лука Живодёров вообще, что это я ему такую свинью подложил, что я та самая заноза в заднице Гильдии торговцев? Хм, полагаю, тут только время покажет. Терпение, Алексей Сергеевич, терпение — твой главный актив.

А пока суд да дело, мы почти закончили последний отрезок пути, добрых сто миль, если не больше, вглубь западных территорий. Дорога вела нас всё дальше и дальше, и мы уже подбирались опасно близко к границам владений Сюзанны Аистовой. Интересно, что меня там ждёт? Как она встретит меня и моё железо? С распростёртыми объятиями, как дорогого гостя и партнёра или наоборот, начнёт рвать и метать из-за моих дел с её благоверным?

Я как раз собирался выезжать вместе с Натальей, чтобы лично доставить железо, а заодно и прощупать обстановку, пока работяги доделывали последние метры дороги. Всего мы наскребли, точнее, организовали добычу и логистику двухсот единиц железа, чего Сюзанне и её войскам должно хватить с головой. Плюс к этому мы везли и большую партию леса для её благоверного. Наталья, кстати, за время своих челночных рейсов между нашими деревнями и Разино, успела ещё раз прокачаться и теперь могла командовать ещё одной повозкой в своём караване. Правда, никаких новых перков на данном уровне ей не досталось, видимо, новая способность съела все очки улучшения. Что ж, масштабирование бизнеса — это всегда хорошо.

Фома, наш маг-алкаш, тоже поехал с нами. Устроился себе в задней части телеги и, по его словам, следил, чтобы бочонок пива, который он прихватил с собой, случайно не выпал. Ага, так я ему и поверил! Но мне хотелось держать нашего колдуна под рукой, мало ли что, вдруг какие проблемы возникнут, а тут у нас свой «специалист по спецэффектам». План был до безобразия прост, как схема отката в девяностых. К тому времени, как наш конвой доберётся до Аистово, дорога, соединяющая оба городка, и Аистово Сюзанны, и Дурнево Германа с моей новой транспортной артерией, должна оказаться полностью готова. Наталья на развилке свернёт и доставит лес Герману, а я лично вручу железо Сюзанне. Если всё пойдёт по плану, обе стороны остануться довольны, и тогда мы официально откроем торговый маршрут для всего остального мира. Ну а если всё пойдёт наперекосяк… Что ж, именно для этого я и тащил с собой Фому, на случай, если придётся срочно делать ноги, используя его… э-э-э… транспортировочные возможности.

Признаться, всегда чертовски приятно любоваться плодами своих усилий. Моя любимая часть любого крупного проекта — это когда ты видишь конечный результат своими глазами, можешь его пощупать, оценить масштаб. Пока мы ехали по новенькой гладкой деревянной дороге, я не мог не восхищаться тем, насколько плавно шла телега. Лошади тянули груз без видимого напряжения, колёса катились почти бесшумно, словно скользили. Ну, по крайней мере по сравнению с тем месивом из грязи и колдобин, что царило здесь раньше. Вдоль дороги все деревья аккуратно вырубили, проложив идеально прямой путь. Сама дорога строилась с хорошим запасом по ширине, чтобы две повозки могли спокойно разъехаться. Я старался учесть всё и действовал по принципу: раз уж предполагается использовать дорогу для торговли, то места должно хватить всем, никаких пробок, как на МКАДе в час пик.

В голову полезли мысли о потенциале этого места. Можно ведь понаставить тут придорожных гостиниц, ну, знаешь, таких трактиров с ночлегом для путников, мотели, по-нашему. Земля-то здесь нейтральная, ничья, так что выкупай любой понравившийся участок. Построить ещё Таверн, которые начнут собирать звонкую монету с проезжающих торговцев. Возможности казались безграничными, прямо как приватизация в своё время. Главное — вовремя подсуетиться.

Через две недели тряски по лесам и полям мы наконец добрались до границ территории Сюзанны. Со своей стороны она тоже подсуетилась, построила дорогу на своей земле, чтобы соединить её с моей. Как и ожидалось, мои работяги как раз закончили свой участок и теперь усталые, но довольные, приветствовали меня, отправляясь в долгий путь домой. Инструкции у них были чёткие: делать свою работу и держаться как можно дальше от обоих городков, и от Аистово, и от Дурнево. Меньше всего я хотел иметь проблемы с захватом заложников.

Наталья, как и договаривались, отделилась от нас на развилке, взяв курс на владения Германа Дурнева с грузом леса. Рискованно, конечно, отправлять её одну в логово потенциального врага, но Наталья тётка уже тёртая, знала, как себя вести. Она прекрасно осознавала все риски и настроилась в любой момент дать дёру, если что-то пойдёт не так.

— Это оно? — пробурчал Фома, с кряхтением вылезая из задней части повозки. Мы остановились, не доезжая до границы владений Сюзанны. Он потёр глаза, всё ещё заспанные, и уставился на высокие стены Аистово. — Ну и дыра… Хотя нет, простите, не прав, переволновался. Вовсе не дыра, а очень даже внушает, особенно если там есть трактир.

— Одна из самых процветающих и самодостаточных деревень, что я видел в Истоке, — ответил я, тоже разглядывая укрепления. Выглядело Аистово солидно, не то, что наше Весёлое поначалу.

— Так чё, не поедем внутрь? — спросил Фома, явно не понимая моей заминки.

Я помедлил с ответом.

Ситуация складывалась щекотливая, как на переговорах с налоговой. Сюзанна знала о моих сделках с её мужем. Если она злилась, но способна рассуждать здраво, мы могли бы разрулить проблему. Но если бы я решил остаться здесь, на нейтральной территории, и заставил её выйти ко мне для переговоров, то со стороны показало бы, что я ей не доверяю. Что, в свою очередь, могло спровоцировать ещё больший гнев хозяйки. Я прокручивал в голове оба сценария несколько раз, но так и не мог решить, как поступить.

Но ведь у меня есть Фома, верно? Моя страховка!

— Ты трезвый хоть? — спросил я, критически оглядывая мага.

— Достаточно трезвый, чтобы вытащить нас отсюда, если всё пойдёт по одному месту, — пробурчал он. — Ты удивишься, как мало алкоголь влияет на магию. КПД почти не падает.

— Давай-ка лучше постараемся не проверять твою гипотезу на практике, — сказал я, забирая у него бочонок с пивом, который он уже пытался вскрыть. — Пошли, заезжаем.

Я направил лошадей, тянувших нашу повозку с железом, к воротам. Стражники, которые к этому моменту уже отлично знали моё знамя, без вопросов открыли стальную решётку и пропустили нас внутрь.

Улицы Аистово кипели жизнью: народ сновал туда-сюда, городские глашатаи выкрикивали какие-то новые указы, видимо, Сюзанна тут бюрократию развела похлеще нашей московской. В целом всё выглядело также, как и в мой прошлый визит, ничего не изменилось за время моего отсутствия.

— Вот это, я понимаю, деревня! — одобрительно протянул Фома, с любопытством вертя головой. Местный уровень организации его весьма впечатлил. — Интересно, у них тут есть свой колдун?

— Сюзанна сама отлично шарит в магии, так что давай осторожнее, — предупредил я его. — Она может знать контрзаклинания против твоих фокусов.

— Да это вообще не так работает! — фыркнул Фома. — Каждая школа магии от своего бога идёт, они не могут пересекаться. Нельзя отменить чужое заклинание, это ж бред сивой кобылы!

В голове промелькнули кадры из фильмов про очкастого волшебника со шрамом, которые так любил смотреть мой племянник.

Похоже, Голливуд — не лучший источник знаний о реальных законах магии, как я ошибочно полагал. Пожав плечами на это откровение, я сосредоточился на встречающей делегации, стоящей у входа в замок.

Сюзанна и ещё несколько мужчин маялись в ожидании. Мужики, одетые в грубые туники, выглядели как обычные подёнщики или строители. По крайней мере мечей у них не было, и на том спасибо.

— Приветствую, — сказал я, останавливая повозку. — Я привёз железо, как и договаривались.

— Как и должен был, — прорычала Сюзанна.

Язык её тела явно говорил, что она не в восторге от моего визита, а в позе чувствовалась какая-то сдержанность, неуверенность. Она кивнула своим людям, и те быстро начали разгружать ящики. — Пойдём, ты должен многое мне объяснить. И оставь своего колдуна здесь, от него несёт перегаром за версту.

— Зато от меня не несёт дешёвыми фокусами Суркуса! — огрызнулся Фома. Я метнул на него убийственный взгляд, но Фома лишь усмехнулся.

— Дальше сам, приятель, — сказал он, залезая обратно в повозку, чтобы наконец-то обняться со своим пивным бочонком. — Её магия всё равно безвредная, чисто транспортная. Суркус — последняя дрянь, мы так в детстве говорили, когда спорили, чьё колдовство круче.

Я хотел возразить, но поскольку раздражение Сюзанны казалось скорее показным, чем искренним, а чуйка подсказывала, что ситуация не так уж и безнадёжна, последовал за ней, ожидая, когда дама первая начнёт разговор.

— Я, честно обеспечивая безопасность дороги, думала, что наша сделка эксклюзивна, — тихо и внешне спокойно сказала она, когда мы вошли в замок, но в голосе чувствовалось напряжение. — Так что я должна знать? Неужели ты настолько жаден и беспринципен, что заключил сделку с моим злейшим врагом, несмотря на всю любезность, которую я тебе оказала?

— Мне понятен твой гнев, — сказал я ровно. — Но не догоняю, какое отношение это имеет ко мне и нашим договорённостям?

Это заставило её остановиться, Сюзанна резко развернулась прямо посреди прохода в замок:

— Что ты имеешь в виду?

— Мы торговые партнёры, и разложили это по полочкам с самого начала. Всё, о чём договаривались, касалось исключительно торговли. О союзе или даже, по правде говоря, о дружбе речи не шло. Я тебе ничем не обязан сверх условий нашего соглашения. Чистый бизнес, ничего личного.

Сюзанна глянула мне в глаза, на её лице отразилось замешательство:

— Но… он же уничтожит меня, и тогда ты ничего не получишь. Твои инвестиции пропадут.

Я пожал плечами:

— Я грамотно хеджировал свои риски. Приношу извинения, если ты посчитала, что торговая сделка равносильна выбору стороны в конфликте, но, честно говоря, я считаю вашу войну идиотской затеей. Если хотите поубивать друг друга, ваше право, но позвольте хоть кому-то на этом заработать немного денег.

— Так вот как ты всё видишь⁈ — воскликнула она, развернулась и пошла дальше, ведя меня вверх по пандусам замка. Мы всё ещё находились снаружи, стояли на вершине крепостной стены, откуда открывался вид на весь город. Она вздохнула и опёрлась на парапет. — Не я развязала эту войну, я лишь жертва жадности и алчности своего мужа.

— Это твои слова. Но, при всём уважении, Сюзанна, у меня нет никакой возможности проверить, насколько это правда. Каждый считает себя правым, а даже если и не считает, то будет утверждать обратное до последнего. Классика жанра.

— Что нужно сделать, чтобы ты разорвал свой союз с ним?

— Мы не союзники, у нас торговое соглашение, — поправил я её.

Не люблю неточности в формулировках. Она пренебрежительно махнула рукой:

— Ты прекрасно понял, что я имею в виду. Хочешь, заплачу тебе? Можешь даже оставить себе Железную Шахту. Но если дашь Герману то, что он требует, убьёшь не только меня, ты убьёшь этот город.

— Он хочет, чтобы ты подчинилась, — сказал я. — Стала вассалом, верно? Это вряд ли похоже на убийство. Послушай, я здесь не для того, чтобы судить или пытаться убедить тебя заключить мир, но, если ты так беспокоишься, то, вероятно, стоит просто уступить, пока он не подтащил сюда осадные машины.

— Нет! Никогда не подчинюсь его требованиям! — прошипела она.

Я снова пожал плечами:

— Что ж, воля твоя. Тогда продолжай сражаться в своей бессмысленной войне. И запомни, я не собираюсь выбирать чью-то сторону. Мой бизнес — это логистика и ресурсы, а не участие в ваших семейных разборках.

— Если бы я знала это раньше, никогда не подписала бы тот контракт, — проворчала Сюзанна.

— Хочешь знать, почему ты автоматически решила, что я на твоей стороне? — спросил я.

Возможно, и не лучшая идея читать лекции по психологии той, кто могла одним словом натравить на меня стражу, но я не мог удержаться. Сюзанне явно не хватало взгляда со стороны, если она собиралась выжить в этой войне. Она посмотрела на меня и снова вздохнула:

— Говори.