Новая раса

Глава 13

— Солнце встает, Запад нас ждет…

— Кен, заткнись.

— Катится повозка, по дороге жесткой…

— Кен.

— Солнце встает, Запад нас ждет…

— Кен!

— Катится повозка…

Щелкнул винчестер, над головой певца просвистела «пуля», как шефанго называли стальные шарики, которыми заряжали свое оружие. Кен даже ухом не повел.

На самом деле, насколько мог понять архимаг, пользуясь слухом орла, кружившего над караваном, пел Кен не так и плохо. Пусть на конкурсе бардов он не смог бы занять ни одного более-менее достойного места, но, по крайней мере, его пустили бы на конкурс.

— Солнце встает…

— Кен! — крикнула с повозки его сестра, Харли, — если не замолчишь — я всем расскажу, из какого вестерна эта песня!

Странная угроза неожиданно подействовала. Песня прекратилась, наступила тишина. Насколько можно это сказать про степь.

Что такое степь? Накрытое ярко-голубым куполом чистого, безоблачного неба, желто-зеленое море травы. Островками выступают холма и скалы, рыжими рыбками мелькают суслики и тушканчики, солидными косяками проплывают ящерицы и антилопы, акулами мелькают волки. Подобием пиратской флотилии на горизонте мелькнула ватага орков.

А прямо посередине этого безбрежного океана двигался очень странный караван.

Две повозки. Шесть всадников. Восемь верховых ящериц.

Степных ящериц никто и никогда не пытался использовать в качестве верховых животных. Хотя животными они были спокойными и дружелюбными, но слишком себе на уме: команды, которыми их пытались научить, они игнорировали, а если и подчинялись — никто не мог предсказать, когда ящерице вдруг покажется, что она свободное существо и она поскачет по степи, не обращая внимания на крики наездника.

С помощью магии можно было бы вложить им в мозг программу подчинения, но тут уже вступал в действие другой принцип: никто, в том числе и маги, не будет делать что-то просто так. Для чего магу дрессировать ящерицу? Чтобы использовать как верховое животное? Но ведь есть кони, быки, олени… Продать как верховое животное? Но ведь есть кони, быки, олени, а для любителей экзотики ящерицы выглядели слишком неинтересно. Единственная ситуация, в которой магу могла бы понадобиться дрессированная ящерица: если он оказался в месте, где нет ни коней, ни быков, ни оленей, при этом маг не умеет ни летать, ни телепортироваться, однако умеет зачаровывать животных. Слишком редкая ситуация, за свою долгую жизнь Рогиэль сталкивался с подобным всего два раза: один раз, когда он застрял в горах, телепортацией он тогда еще не владел, а летал слишком медленно, поэтому идея зачаровать гигантского орла показалась достаточно удачной. А второй раз — сейчас. Надо признать, что идея была неплоха: магией шефанго не владеют, коней поблизости нет, зато ящерицы — есть. Однако воплощение…

В радиусе действия Мозга стада степных ящериц проходили редко и быстро, поэтому наложить плетение подчинения он просто не успевал. Даже подманить поближе не успевал. Тогда кому-то из образцов пришла в голову идея, которая в мире Рогиэля выражалась пословицей «Если тигр не выходит на охотника — охотник идет за тигром», а в родном мире шефанго — невразумительной фразой о ходячей горе.

Недолго думая, подопытные соорудили тележку, погрузили на нее Мозг и покатили ее в степь. Гоняться за ящерицами.

Первый опыт оказался вполне удачным. Даже слишком. Мозг сумел дотянуться до разума молодого самца — ну или того, что заменяло ящерицам разум — и тот, радостно подняв хвост, поскакал в сторону шефанго. А за ним — все остальное стадо в два десятка голов. Всем же интересно, что там такого нашел молодой? Увидев несущуюся на них толпу ящериц, под ногами которых натурально дрожала земля, шефанго не растерялись. Но не растерялись они несколько не в ту сторону: вместо того, чтобы приказать Мозгу взять табун под контроль, они схватили свои «винчестеры» и принялись стрелять. Несколько ящериц кубарем покатились под ноги остальным, которые особого внимания на это не обратили: ну споткнулись и споткнулись, подумаешь.

Опасность быть растоптанной становилась все реальнее и реальнее, но тут Сардж все-таки вспомнил о Мозге, который сумел остановить все стадо буквально в двух шагах от замерших «дрессировщиков».

— Уф… — выдохнул Кен, медленно отцепляя пальцы от ложа винчестера, — Кирпичи никому не нужны?

— Могу поделиться своими, — Сардж обвел глазами дружелюбные морды ящериц, шумно дышащих практически ему в лицо, — Кто начал стрелять?

Харли опустила голову и подняла руку.

В качестве наказания, «чтобы сначала думала, а потом стреляла» девушку заставили тащить тележку с Мозгом обратно в Убежище. Правда, надолго этого наказания не хватило: хотя Харли честно упиралась, но двигалась очень медленно, в результате всем надоело ее ждать.

С помощью Мозга были созданы подходящие для ящериц седла и упряжь, а также два фургона, с круглой тканевой крышей. Сначала фургон планировался один, но потом, когда обрадованные возможностью взять с собой все, что до этого со слезами приходилось оставлять, потащили это самое все-все-все — оказалось, что повозка дико перегружена. И пришлось собирать второй фургон. На который ушли остатки всего деревянного, что оставалось в Убежище после первого фургона: кровати, столы, полки… Двери кончились еще на первом.

Зато после этого можно было погрузить все необходимое и не очень. Фляги с водой, мешки с крупами, сушеными овощами, вяленым мясом, яблоками, солью, фасолью, чаем и сахаром, мешки со стальными пулями, лопаты, пилы и топоры, скатки одеял, восемь одинаковых рюкзаков с личными вещами каждого, Док погрузил несколько книг, обернутых непромокаемой тканью, Смит — перегонный куб и коробку, позвякивающую стеклом, Кен — гитару, Харли — огромную сумку с одеждой, Ракша — плотный сверток, не издававший никаких звуков, но, судя по весу, заполненный металлом… Последним внес свою долю в погрузку Сардж, принесший огромный, длинный и даже по виду тяжеленный тюк. На вопрос «Что это?» был дан короткий и емкий ответ «Нужно».

Вот на этом самом «нужно» Мозг и потерял остатки энергии.

— Что с ним? — Сардж шагал туда-сюда по комнате.

— Кончился заряд, — пожала плечами Банни.

— Какой заряд? Чем его заряжать? — деловито поинтересовался командир.

— Мозг, что тебе нужно для возвращения к полноценной работе?

— Мозг…

— Я знаю, что он — Мозг!

— …разумного…

— Что?

— …существа.

— Зашибись. Компьютер-людоед.

— Он не сказал, что ему нужны именно люди, — резонно заметила Банни, по своему обыкновению, спокойная, как будто не видела ничего сложного в добыче требуемых мозгов.

— У нас нет никаких: ни человеческих, ни эльфийских, ни гномских.

— Поблизости отираются орки.

— Уважаемые господа орки, не будете ли вы столь любезны и не поделитесь ли с нами вашими мозгами? Вам они все равно без надобности, а у нас компьютер не работает. Спасибо за понимание. Так?

— Зачем? Пока нам Мозг не нужен, все, что мы хотели — уже получили. А в поездке наверняка нападут орки. Там мозгами и разживемся.

— Банни, ты страшный человек.

— Я — человек практичный.

— Ладно. По обстоятельствам. Сколько ему нужно мозгов?

— Мозг, сколько мозгов тебе необходимо для полноценной работы?

— Три…

— Немного.

— …тысячи…

Сардж остановился.

— Много.

— …триста…

— Еще больше.

— …одиннадцать.

— Уже пофиг. Где мы наберем столько орков?

Банни пожала плечами. Судя по рассеянному выражению лица, она не видела путей решения и поэтому отказывалась переживать по поводу их отсутствия.

Сардж сдвинул широкополую шляпу на лоб, почесал затылок. Вернул шляпу обратно. Шефанго почему-то считали неприличным находиться в шляпах в помещении и снимали их, н ов данном случае командир, метавшийся между загружаемыми фургонами и Убежищем, заскочил посмотреть, готов ли к погрузке Мозг. А тут — проблема посерьезнее.

Архимаг с нескрываемым удовольствием — тем более, скрывать его было не от кого, он находился в своей башне, в кресле, с бокалом отличного вина — наблюдал за размышлениями командира группы. То, что сама идея скормить мозги артефакту не вызвала у него категорического неприятия, Рогиэля радовало. Для его целей излишне брезгливые или слишком… мм… нравственные — не подходили.

Сардж задумчиво посмотрел на Мозг:

— Мозг, сколько ты будешь способен действовать, если мы скормим тебе эти 3311 мозгов?

— В зависимости…

— В таком режиме, как ты действовал последний месяц.

— …от загруженности…

— Блин.

— …и сложности…

— Мозг, остановись.

— …выполняемых за…

Банни и Сардж постояли некоторое время. Мозг молчал.

— Ты сказал ему остановиться. Он остановился, — заметила девушка.

Командир в сердцах плюнул:

— Мозг! Сколько времени ты будешь способен выполнять задачи, если их количество и сложность будет соответствовать средним показателям за последний месяц?

Мозг молчал. Сардж обошел его вокруг. Постучал пальцами по стеклянной полусфере.

— Может, он окончательно издох?

— Три…

— А, нет.

— …тысячи… двести… пять…

— Лет? — с надеждой уточнил Сардж.

— …дней, — закончил Мозг.

— Почти девять лет, — подсчитал командир.

— В здешнем году, — меланхолично заметила Банни, — 413 дней. Так что…

— Семь с мелочью, — тут же поправился Сардж, — В среднем по одному мозгу на один день. Мозг, сколько мозгов тебе нужно, чтобы только нормально отвечать на вопросы?

— Семь…

— Отли…

— …надцать.

— Он издевается, — подытожил Сардж, — Грузите этого сферического тролля. Найдем мы ему мозгов. Объестся.

«Почему тролля?» — лениво подумал архимаг. Наверное, в родном мире шефанго тролли отличаются особо повышенной тупостью…

Высоко в небе над ползущим по зеленовато-желтой плоскости караваном кружил небольшой черный крестик.

Зоркость орлиных глаз Рогиэль по достоинству оценил еще в далекой молодости. Подобно многим молодым магам, специализировавшихся в магии Жизни, он даже собирался модифицировать свое тело, в том числе — вставив глаза орла. Хорошо еще, что, несмотря на молодость, будущий архимаг не был склонен к поспешным действиям и сначала провел эксперимент. В ходе которого и выяснилось, что орел хорошо видит вдаль. Зато вблизи мелкие детали не различает, да к тому же еще и видит все в черно-белом цвете. Такое зрение магу, который как раз и должен работать с небольшими деталями плетений, совершенно не подходило. Да что там плетения — даже чтение книг становилось проблемой. Так что от идеи модификации тела Рогиэль без особого сожаления отказался. От модификации глаз, имеется в виду. А лабораторный образец, кстати, потом стал знаменитым лучником…

Эльф собрался уже было отпускать разум орла — а то тот начинал медленно удивляться, зачем он кружит над совершенно неинтересными людьми — как орлиное зрение в очередной раз не подвело.

Проехавшие мимо шефанго ничего подозрительного не заметили, и уже тем более не стали оглядываться. Впрочем, даже и оглянись они — тоже ничего не заметили бы. Орки не совершают настолько глупых ошибок.

Шагах в двадцати от того места, по которой проехали запряженные ящерицами повозки, из высокой травы поднялся молодой орк.