Невеста в гробу

Глава 26 Четырежды убитая жива

'Многие ужасные вещи делаются

с самыми благими намерениями.

А некоторым злодеям просто хочется иногда

сделать что-то хорошее'

Королева Лесия Интийская

«Тайные мемуары королевы, которая не хотела ею быть».

Мы наконец оставили тела и поспешили обратно в тронный зал.

Флин Первый пообещал присмотреть за телами, чтобы не пропали хотя бы они, а Лесия крикнула из-за двери, что у неё тоже всё под контролем. И мне приходилось верить им обоим, потому что тех, кому я могла доверять, становилось всё меньше. Ужас, может, это что-то с дворцом не так? Почему везде нужно всё делать самой, спрашивается? Я им королева или просто девочка на побегушках? От мысли, что мне придётся и дальше разрываться из-за проблем, которые цеплялись на моих близких, как блохи на виверн, мне становилось жутко.

Бормотала я напрасно, да и злилась тоже. Как оказалось, не все были безголовыми и безрукими, как я опасалась.

В тронный зал мы успели как раз вовремя, чтобы присутствовать при занимательной картине. Подвешенными к потолку на каких-то верёвках вниз головой висели господин и госпожа Херст, а рядом бледный до зелёного оттенка Викуэль в таком же примерно положении держал своих родителей, но подняв над каменным полом на лианах.

Надо сказать, Рассехо держались даже в таком положении с большим достоинством, словно время от времени ходят на голове просто чтобы не терять хватки. Когда я их увидела, госпожа Рассехо заправляла волосы так, чтобы они не свисали волной почти до пола. В отличие от них Херсты извивались и ругались. Точнее, отец Софи ругался, а мать рыдала. Руководила верёвочной конструкцией моя дорогая вторая мама Ифигения, а Клементина, которая была ей родной дочерью, стояла рядом и едва ли не записывала.

— Ну и кто из них украл Софи? — поинтересовалась я, решив не откладывать обвинения. А то я знала Ифигению, она начнёт сейчас в родителей Софи иголки тыкать, а люди не очень любят быть на ехидну похожими. Опять свадьбу придётся переносить!

— Эти, — Ифигения даже не повернулась, разглядывая своих жертв с такой хищной улыбкой, словно она планировала подружиться с Малассецией. — Поймали их у усыпальниц, когда они настраивали портал.

И она указала на шкатулку в руках моего королевского брата. Тот смотрел расширенными от изумления глазами на всё это великолепие. А я смотрела шкатулку. Точно такую же шкатулку, какая была у Барбары, какая была у Юлия. И мне становилось по-настоящему грустно. Вот зачем мне всё это?

— Говорите сами, — попросила я. — Ма… госпожа Ифигения Астаросская не шутит, у неё говорят все. Даже полумёртвые и личи.

И они заговорили.

Вообще, интересное наблюдение. Лучше всего люди говорят в непривычной обстановке. Если нет возможности привязать к лесному алтарю или посадить в мокрый подвал или по шею в воду, то просто поверните человека в непривычную позу вроде как вниз головой, и их нежелание говорить заметно уменьшится!

В общем, я и так уже догадывалась, что они скажут. Они утверждали, что хотели похоронить по своим правилам дочь, а не отдавать этим дикарям-эльфам с их дурацкими желаниями прорастить дерево!

— Прекрасная история, — одобрила я. — А теперь правду. Расскажите, зачем вы выпоили ей смертельную дозу мёртвого сна.

— Смертельную? — взвизгнула госпожа Бовиль Херст. — Нет! Нет-нет, моя девочка!

Слёзы покатились из её глаз, хотя плакать в таком положении было ужасно неудобно. Кажется, Ифигения тоже это понимала, потому что перевернула её в нормальное положение.

И версия, появившаяся сейчас из уст Бовиль, пока её супруг мрачно болтался вниз головой, стала больше походить на правду. В общем, они были чудовищно против такого мезальянса. Да-да! Это они считали брак с наследным принцем эльфов мезальянсом, а не родители Викуэля его брак с Софи! Видите ли, эльфы недалёки от эйри и вампиров и дикари, а король дикарей — всё равно дикарь!

— Прошу прощения, ваши величества, — вежливо прервала я Херст, обращаясь к висящим вниз головой Рассехо. — Это не имеет никакого отношения к нашей политике, да и Софи совершенно точно так не думает. Она очень любит Вика.

— Знаю, — кивнул Свирхтуэлиэн Рассехо. — Людей очень легко читать. Тем более, такие сильные чувства.

В общем, мы вернулись к Херстам. Они знали про смертельный сон ещё с университета, хоть никогда и не использовали. Но им показалась отличной идеей сделать вид, что дочь умерла, забрать её домой вроде как в усыпальницу, а когда она оживёт, рассказать, что её бросил Викуэль и отговорить от продолжения учёбы там, где она может его встретить. Вот и всё. Концентрацию зелья превысили случайно, ведь никогда раньше не варили его.

— Ты ей веришь? — брат поднялся с трона и подошёл ко мне.

— Не совсем, — я взяла из его рук шкатулку. — Точнее, я бы сказала, что тут их планы разошлись.

Бовиль перестала плакать и уставилась на мужа. Слёзы её высохли так быстро, что я подивилась подобному самообладанию.

— Госпожа Бовиль Херст, — произнесла я громко, чтобы слышал весь тронный зал. — Вы обвиняетесь в государственной измене и попытке переворота. Для Равера Херста я добавлю ещё и попытку убийства.

— Попытку? — ухватилась за это Бовиль, словно и не слышала мои предыдущие слова. — Моя девочка жива⁈

— Государственная измена? — брат склонил голову набок. — Почему, Исса?

Ах да, он не видел же порталов Звояров!

— Я ломала голову, откуда у Звояров столько сложных порталов, да ещё не зарегистрированных у нюхачей или у короля, — пояснила я. — Сам знаешь, порталы — магия редкая и сложная. А Звояры и после покушения на нашего деда пропали как-то уж очень стремительно, да и использовали их направо-налево. Полагаю, что у оппозиционеров тоже найдутся эти порталы. А каждая семья транспортников создаёт особые порталы. И вот сейчас, увидев этот, я сразу поняла, кто помогал и Звояру, и госпоже Алес.

Руки Викуэля задрожали, и он едва не выпустил свои лианы.

— Осторожнее, Вик, к твоим родителям у меня тоже будут вопросы! — выкрикнула я и снова повернулась к брату. — Но господин Равер Херст не так наивен, как его супруга, и знал, что Софи не станет отдаляться от нас с Виком, и уж точно не станет входить в сомнительное общество нашей оппозиции.

— Это ты сомнительная королева! — не выдержал Херст. — Я говорил, что Софи нельзя отпускать в университет!

Он сплюнул, позабыв, видимо, что висит вниз головой, и в результате попал себе на лицо. Повезло ему в некотором роде. Я видела, что Ифигения готова была уже использовать одну из игл при словах про «сомнительную королеву». Но я просто была рада, что не ошиблась. Ещё мне было горько, что враги оказались так близко ко мне, но Софи была не виновата, что у неё такие родители, и это главное!

— Теперь вы, — я повернулась к Свирхтуэлиэну. — Как вам удалось спасти Софи и почему ваше заклинание подействовало одновременно с зельем? Вы же не могли быть рядом с ней, когда её отравили!

— Королева Иссабелия, — Свирхтуэлиэн позволил себе лёгкую улыбку. — Это не проклятие. Это…

Он щёлкнул пальцами, пытаясь сообразить, как правильно сказать.

— Защитное заклинание для детей, — пришла на помощь его супруга. — Его накладывают на маленьких детей, чтобы обезопасить от опасности. Наши организмы могут долго удерживаться на краю жизни, если, конечно, нас не ранили смертельно, но малыши ещё не умеют, да и зелья им опасны. Это заклятие цепляется за проклятие или зелье и делает то, что снимает реакцию организма на опасность.

— То есть, если нейтрализовать яд, ваше заклятие спадёт само? — обрадовалась я. — Первая хорошая новость!

— Вы спасли мою Софи? — тихо произнёс Викуэль. Его лианы снова дрогнули, на этот раз осторожно переворачивая родителей и ставя на землю.

— Вызвать лианы не в лесу, а в каменном дворце, да ещё так долго удерживать, — Свирхтуэлиэн качнул головой. — Я горжусь тобой, сын.

Я, вообще-то, ждала как минимум подзатыльников, но эльфы и впрямь были совсем другими. Их куда больше радовало, что Вик сильный, чем беспокоило то, как он поступил с ними. Не то, чтобы я была разочарована. Так. Чуточку.

— Вы спасли мою Софи, — повторил Вик, и его плечи опустились. — А я вас подозревал.

— Было бы удивительно, если бы не подозревал, — ответила ему мать, укладывая снова красивую причёску, да так быстро, что я была готова подумать, что это магия. — Мы не любим людей, да и столько раз выказывали своё отношение к твоей Софи.

— Мы проверяли тебя, — подхватил её супруг. — В Фолеесе ей предстоит столкнуться с нелюбовью твоих сестёр или эльфиек, которые рассчитывали стать супругами наследного принца. И ты должен всегда быть готовым её защитить.

— Мы хотели, чтобы ты женился на королеве Калегосии, — продолжала мать Вика. — Ведь она плевать хотела на мнение эльфов и может за тебя постоять. Но правда в том, что человеческий век короток, и Софи пробудет с тобой слишком недолго. А твоя боль после её потери окажется дольше, чем вы пробудете вместе.

Викуэль поджал губы. Кажется, это они обсуждали не первый раз, и я понимала его родителей. Все хотят для своих детей лучшего и обязательно где-то опростоволосятся! Вот и мои родители, что настоящие, что вторые, тоже хотели как лучше, а получилось не очень-то здорово.

— Я люблю Софи, — повторил он, кажется, уже сотый раз. — И я готов отдать свою жизнь за то, чтобы она жила.

— Вот давай без этого, — вмешалась я. — Много тут желающих помереть, а ты живи давай. К тому же теперь у нас есть все, чтобы вернуть её к жизни.

Родителей Софи решили пока отправить в королевские казематы. Я ещё думала, что даже в университете казематы были, то почему их нет во дворце? Как оказалось, я зря переживала. Есть, ещё как есть!

А вот оживлять Софи решили в тронном зале, там же, где проходили похороны. Ну, людей и не только людей множество, конечно, и будет фиаско, если что-то не получится, но я всем сердцем верила, что мы справимся.

Перенесли мы её вместе с моей кроватью, хотя пришлось порядком намучиться. Но перекладывать в гроб мне её категорически не хотелось. Сколько уже можно!

К счастью, Лесия, частично превратившаяся в дракона, владела какой-то запредельной магией и перенесла Софи в своих крыльях, сохраняющих её жизнь не хуже нитей с самым живым и с мёртвым. А уж кровать слуги дотащили. Если им что-то и не нравилось, то они промолчали, и на этом им спасибо.

Все собрались — и призраки, причём Арриена рвалась ко мне поговорить, но я махнула рукой — потом! Всё потом, включая разговор со Свирхтуэлиэном, потерявшим одну из своих дочерей. И Викуэлем. За Викуэля я беспокоилась больше, Наперстянка была его самой любимой сестрой, а мы… не уследили.

В зале был даже мой отец, обе мамы — снова скромно затерявшиеся среди гостей, словно не они были сильнейшими здесь — одна магом и драконом, а вторая — инквизитором. Мне бы такую скромность, мне бы точно не повредило!

Но сейчас мне было не до скромности. Мне казалось, что, вернув Софи, мы починим сразу всё, что сломалось. Мы обычно не виделись с Софи все осенние каникулы, да и знакома я с ней была не так долго, но было что-то особенное в ней. Мне хотелось знать, что эта весёлая девушка с добрым сердцем и её искренней любовью где-то есть и точка. Я королева или не королева? На этот раз я готова была сворачивать горло и провозглашать себя королевой сколько влезет — лишь бы это помогло.

По-видимому, я всё-таки была королевой, потому что наш план двигался без сучка и задоринки. Сначала на Софи были надеты колье и ожерелья — с моим свадебным платьем смотрелось просто великолепно! Потом ей осторожно был споен отвар от Ниры. Лицо её заметно порозовело. Оставалось последнее.

— Чича? — я повернулась к вампиру. — Поцелуй её.

Ни мгновения я не сомневалась, вот ни на секунду даже! А сам Чича колебался. Он оглянулся на Тонгба, который спешно спрятался за моего отца. Больше немертвых тут не было.

Викуэль отвернулся. Уговаривать его пришлось не то чтобы долго, но всё-таки он никак не мог поверить, что нет другого способа. Даже сам поцеловал свою спящую мёртвым сном невесту, но ожидаемо ничего не изменилось. Мы же не в сказке, в конце концов!

Чича снова посмотрел на меня, в глазах его загорелся странный огонёк.

— Я делаю это ради тебя, — произнёс он.

— Я знаю, — ответила я, не стесняясь целой толпы присутствующих. Отвыкла уже стесняться, тут вообще наедине чтобы остаться, нужно очень постараться! — Спасибо тебе за это. Я никогда не забуду того, что ты спасаешь мою подругу.

Может, я что-то сказала не то, но глаза Чичи потухли. Он подошёл к кровати, наклонился и коснулся губами чуть приоткрытого рта Софи.

Было отчётливо видно, как розовеют её щёки, как начинает вздыматься грудь, едва втиснувшаяся в моё платье.

А потом Софи открыла глаза и вытаращилась на Чичу так, словно увидела мертвеца. Но вампир уже знал, что рядом с ошарашенными девушками небезопасно находиться даже в том случае, есть у них нет лопаты, так что отскочил весьма шустро.

А Софи оглядела присутствующих в чёрных одеяниях посреди тронного зала и испуганно прикрыла рот рукой.

— Я умерла? — пискнула она.

— Почти! — я не выдержала и первая бросилась обнимать подругу, оттолкнув Викуэля. Он успеет ещё, у них вся ночь впереди и вся жизнь впереди. — Софи! Как я скучала!

А потом мне пришлось уступить Софи её жениху, а самой плестись к властелинам Фолееса и прочих каких-то там лесов, чтобы сообщить Свирхтуэлиэну про смерть его дочери. Хорошо ещё, что матери Вика она была неродная!

— Очень удобно, — заметила эта эльфийка. — У нас всё равно ждут похорон и место под дерево выбрано.

— Могло быть хуже, — добавил её супруг и пожал плечами. — Уверен, она бы всё равно долго не прожила здесь. Эльфийки всегда быстро умирают, если берут чужое. Шип высасывает их начисто.

Я открыла рот и закрыла. Говорить или нет, что шип использовала я? А вдруг он осушит меня именно сейчас, когда я совершенно не готова умирать?

Но спросить я не решилась, вместо этого вернувшись с этим вопросом к Чиче.

— Ты всегда можешь стать вампиром, моя дорогая королева, — обрадовал меня неугомонный кровосос. — Укусов на твоём теле и других элементов вампирского пути на тебе достаточно для этого. Конечно, никто до сих пор не пытался сделать вампиром дракона, но всё когда-то меняется.

— Я не хочу вампиром, — пробормотала я. — Я хочу быть человеком.

Вампир склонил голову набок и внимательно посмотрел на меня.

— Ты пока можешь ещё побыть человеком, — пояснил он. — А потом ты всё равно станешь драконом. Так вот, если что-то случится между этими событиями, и ты почувствуешь, что можешь умереть, так и не став драконом, скажи или подумай очень чётко — хочу быть вампиром. И ты запустишь этот процесс.

Мне стало страшно.

— Ты словно прощаешься со мной, — я надеялась, что голос звучит обвиняюще, а не жалобно. — Я понимаю, я обещала тебе браслеты, а вместо этого…

— Вместо этого подарила мне немного настоящей жизни, — прервал меня Чича. — Ты много думаешь, моя королева. Не торопи события.

— Но… — начала я, но Чича наклонился и поцеловал меня. Ему, в отличие от меня, не требовалось вдыхать воздух или отдыхать, так что отпустил он меня, когда перед моими глазами уже мелькали чёрные точки, а мысли вылетели все, кроме той, что требовала вернуться в нашу с ним спальню и продолжить с того места, где мы остановились. Хотя мне стоило признать, что я понятия не имела, где мы остановились!

— Я люблю тебя, моя королева, — шепнул Чича мне в губы.

— Ты… мне очень нравишься, мой принц, — ответила я, чуть споткнувшись, но так и не решившись солгать.