23. В доме Эйдана

Эйдан играл с маленькой Онией, расположившись на широких ступенях своего дома. Малышка ещё боялась ходить самостоятельно, но познавать мир хотела остро, используя в качестве опоры, защиты и иногда даже источника направления крепкий палец папы. Эйдан, покладисто исполнял все капризы маленькой шалуньи, больше напоминая в этот момент мягкий податливый воск, чем опытного воина. Но, видимо, не зря говорят, что отцы балуют дочерей больше, чем самые любящие матери.

- Она веревки вьет из тебя, - улыбнулась женщина, незаметно вышедшая из дома на крыльцо.

- И пусть, - согласно кивнул Эйдан, терпеливо помогая крохе перебраться через сложнейшую преграду в пол-ладони высотой. - Мне нравится ее упорство.

- О, этим она точно в тебя. Но знаешь, ей пора ложиться спать, иначе переутомится и будет плакать. Пойдешь ко мне на ручки? - женщина присела пониже, заманивая крошку.

- А-па, а-па! - уверенно заявила девочка, всем видом показывая, что папа еще не закончил игру.

Эйдан довольно усмехнулся в бороду, подмигнул жене и подхватил тёплое тельце дочери, поднимая ее в воздух.

- Маму надо слушать, лучик мой, - он оставил на пухлой румяной щечке поцелуй. Малышка скривилась и наморщила носик, готовясь разреветься. Спать ей не хотелось совсем: как же спать, когда ещё не все ступени исследованы вдоль и поперек?

Женщина ловко перехватила Онию, целуя макушку, покрытую золотистыми кудрями:

- Сейчас пообедаем и будем отдыхать, радость моя.

Она направилась к двери, но на секунду задержалась и бросила удивленный взгляд куда-то вдаль.

- К тебе, Эйдан. Не шумите только, пока я ее не уложу, - и она исчезла в мягком полумраке дома.

Эйдан обернулся. К дому приближался одинокий всадник, судя по тому, как он спешил, новости были более чем срочные. Хозяин дома спустился с крыльца, чтобы встретить гостя.

- Господин! - громко крикнул всадник, но тут же осекся, потому что Эйдан приложил палец к губам.

- Не шуми, дети засыпают, - пояснил он, придерживая скакуна за повод. - Что стряслось?

- Странные путешественники, мой господин, - выдохнул подозрительно взволнованный парень, - на границе, спрашивают вас.

- Они назвали себя? - Эйдан сразу внутренне подобрался и насторожился.

- Да, мой господин. Просили передать, что Йорунн, дочь Канита из рода Хольда хочет поговорить с вами.

Эйдан замер, решив, что ослышался.

- Повтори! - хрипло приказал он.

- Йорунн, дочь Канита из рода Хольда...

- Жди, приведу коня, - коротко бросил Эйдан.

***

Земля ложилась под копыта мягким ковром, смазываясь пестрым одеялом, сливаясь в непрерывный поток сменяющих друг друга оттенков золотисто-желтого, изумрудно-зеленого, красного и коричневого. Полуденное солнце нещадно палило, обжигая сквозь тонкую ткань рубашки плечи и руки, дурманило голову, заставляло щуриться от ярких лучей. Только Эйдан не замечал этого, все его внимание было приковано к крохотному отряду, размеренно идущему по дороге.

Глаза воина сразу выделили среди рослых всадников невысокую хрупкую фигурку. Легкая, пронизанная белым светом одежда, узкая талия, перехваченная многослойным темно-синим поясом, длинный меч на бедре, лук, притороченный к седлу.

Эйдан не всматривался в лицо всадницы. Боялся, что оно окажется иным, не тем, бесконечно дорогим и навсегда утраченным. Опасался увидеть совсем другие глаза - ярко голубые, черные или золотисто-карие. Не хотел узнать, что ошибся, обманулся, не расслышал, перепутал, поддался ложной надежде. Но расстояние неумолимо сокращалось, и вот уже легко различить, как свет дробится на растрепавшихся коротких прядях пепельно-русого оттенка. Всадница остановила коня и замерла в седле, на лице ее застыла тревога и ожидание, губы дрогнули, в уголках глаз что-то блеснуло и тут же пропало.

- Здравствуй Эйдан, - тихо промолвила она, разбивая неловкую тишину.

- Здравствуй, Йорунн, - ответил он, удивляясь тому, как незнакомо прозвучал собственный голос.

- Позволишь ступить на твою землю?

- Почту за честь.

Она легко соскочила вниз - изящная, сильная, гибкая. Такая родная, такая чужая. Эйдан спешился и подошел почти вплотную, жадно рассматривая знакомые до боли черты, не веря своим глазам, страстно желая верить.

- Ты смотришь так, будто призрака увидел, - смущенная улыбка тронула ее губы.

- Я согласен даже на то, чтобы ты была призраком, - выдохнул он, аккуратно касаясь пальцами сияющих локонов, любуясь легким румянцем волнения на щеках. - Лишь бы была.

- Я не призрак, - ее теплые пальцы накрыли его широкую ладонь. - И я вернулась к вам.

Эйдан не выдержал и крепко обнял ее, прижал к себе, пряча лицо в ее растрепанных волосах, вдыхая запах пыли и солнца.

- Я не знаю, каким чудом ты выжила, не знаю, что за магия вернула тебя на эту землю, но мне все равно, тысячу раз все равно, - тихо прошептал он.

Тем вечером было много разговоров, воспоминаний, рассказов. О серьезных и грустных делах не говорили, стараясь сохранить нетронутой радость встречи. Йорунн, наконец, познакомилась с супругой Эйдана, очаровательной, приветливой женщиной по имени Аэрин.

Их старший сын, крепкий мальчишка четырех лет от роду, ужасно стеснялся незнакомцев, но во все глаза глядел на неожиданную гостью и ее странное оружие. Крохотную девочку Йорунн даже подержала на руках, рассматривая вместе с ней пеструю куклу, сшитую из лоскутков. Ония радостно гулила и все время пыталась сунуть в рот серебряного дракончика, ей безумно нравилось то, как он блестит. В конце концов дочь Канита отстегнула украшение и, с разрешения родителей, вручила малышке.

Когда на плавно гаснущее небо выкатился месяц, Аэрин покинула гостиную, чтобы уложить малышей спать. Слуги уже суетились, подготавливая комнаты для путешественников. Постепенно люди разошлись отдыхать, и Эйдан остался наедине с Йорунн.

- У тебя потрясающая семья, - девушка улыбалась совершенно искренне. - Тебе повезло с ними.

- Они - лучшее, что случилось со мной в этой жизни, - согласился старый друг.

- Тогда почему я вижу печаль в твоих глазах? - Йорунн смотрела прямо на него.

- Ты знаешь ответ, моя госпожа, - тихо сказал он.

- Догадываюсь. Но ты всегда чувствовал, что у наших судеб разные пути.

- Да, потому не стал превращать свою жизнь в погоню за бессмысленной мечтой.

- Прости, - промолвила Йорунн, опуская глаза.

- Ты ни в чем не виновата.

- Я сильно виновата. И не только перед тобой, - вздохнула она. - Хочу исправить хотя бы то, что возможно.

- Потому вернулась?

- Да.

- Поведаешь, что происходило с тобой эти четыре года?

- Слишком много, чтобы уместить рассказ в один вечер. Ты не должен обманываться, Эйдан. Я уже не та, кем была, и никогда не стану прежней. Но в моей власти вернуть прошлое тому, кому оно действительно необходимо. Я собираюсь заявить права на трон хольдингов и на титул повелевающего степью.

- Для себя?

- Пока рано отвечать на этот вопрос.

- Не понимаю, - он нахмурился. - Я счастлив, что ты приехала именно ко мне, хотя и догадываюсь, что не только былые чувства стали этому причиной. А потому, прошу, говори напрямую.

- Согласен ли ты пойти за мной против Талгата, не задавая вопросов о прошлом, не испытывая сомнений перед будущим?

Эйдан задумчиво возразил:

- У меня теперь семья. Если начнется новая война, мои родные окажутся в опасности. Снова.

- Взгляни правде в глаза - война начнется вне зависимости от твоих желаний. Если не мы, то Великий Хан решится двинуться дальше. Однажды он уже нашел союзника, против которого у нас не было шансов. В этот раз мы должны опередить его.

- Что произойдет в случае победы?

- Великая Степь объединиться раз и навсегда, Талгат был прав в своем стремлении сделать это. Но не под его рукой.

- А в случае поражения?

- У нас нет на него права.

- Мы говорили так и раньше.

- Мы были юны и глупы. Теперь все совсем иначе.

- Ты что-то не договариваешь. Что именно?

Йорунн с удовлетворением поняла, что старый друг не спешит бросаться в объятия призрачной надежды. Хороший признак, по-видимому, за эти годы не только она повзрослела и набралась опыта.

- Теперь на нашей стороне будет не менее неожиданный союзник, чем некогда у Талгата. Вот только ни предавать, ни покидать нас он не станет. Ты же не думал, что я вернусь с пустыми руками?

Эйдан покачал головой.

- Мне этого мало. Если я достоин знать всю правду, то скажи ее.

Йорунн подняла левый рукав рубашки, демонстрируя пустое запястье. В первый момент Эйдан смотрел недоуменно, потом брови его поползли вверх, а в глазах мелькнула догадка.

- Значит, это все-таки оказалось не простое украшение? Ты нашла того, кто помог тебе его снять?

- Скорее он нашел меня, - Йорунн поднялась и медленно пошла вдоль стола, ведя кончиками пальцев по массивному дереву. Эйдану показалось, что за ними остается чуть видимый темный след. - Но да, в конечном итоге он помог мне. Благодаря ему я обрела новую силу. И что самое важное - получила знания и цель.

- Кто он?

- Маг. Повелевающий тенями и Носящий пламя. Герцог Недоре, Миаты и Зеленых островов.

Эйдан чуть усмехнулся:

- Так и знал, что Лонхат не рассказал нам всей правды о своем путешествии.

- Я сама просила об этом. И скоро ты поймешь почему, - она оторвала руку от стола, и все огни в доме тут же погасли. Эйдан замер, чувствуя, как за секунду настыла теплая до этого момента комната. Йорунн продолжила тихо, но веско: - Я - изменница в глазах очень многих честных людей. Предала хольдингов, выбрала долгие годы в чужих землях, предпочла силу и власть - прозябанию и позору. И мне ни капли не жаль, это был верный выбор. Сейчас я могу без труда подобраться к Талгату так близко, что его смерть станет вопросом пары мгновений. В случае острой нужды я так и поступлю, однако место хана тут же займет еще кто-то из его соратников. А мне важно иное. Я хочу, чтобы хольдинги, наконец, открыли глаза и поняли, что за пределами Великой Степи лежит огромный мир, в котором правят совсем другие силы. И как бы странно это ни звучало, этот мир нуждается в нас. Война уже началась, Эйдан. Такая, что погибнуть могут не деревни и города, а целые народы. Нас просто сотрут с лица земли, вычеркнут из памяти, не оставив в живых никого. Мне нужны все люди, все до самого последнего человека, будь то ойра, тайгута или наши родичи. К востоку от гор не должно быть тех, кто не примирился между собой. Иначе нам не выстоять в скорой и ужасающей схватке. Такова моя цель. Пойдешь ли ты теперь за мной, Эйдан?

Йорунн окончательно растаяла в темноте, смешиваясь с ней, становясь ее продолжением и ее частью. Тьму расчерчивали огненные сполохи, позволяя ухватить лишь отдельные детали - лицо, руки, силуэт. Тугие черные ленты беззвучно скручивались и извивались в бурном вихре вокруг девушки. В какой-то момент они уплотнились и заскользили в воздухе, принимая очертания длинного змееподобного тела, только с лапами, шипастым гребнем вдоль спины и с увенчанной рогами зубастой мордой. Змей плавно изогнулся, свиваясь кольцами вокруг хозяйки и глядя на мир взглядом, полным хищного любопытства. Но Эйдана это не пугало, наоборот, ему показалось, что некий сломанный механизм, наконец, стал целым и пришел в движение впервые за долгое время.

Да, теперь в Йорунн не было той странной неправильности, надломленности, болезненной раздробленности целого, что смущала Эйдана раньше. Его бывшая возлюбленная, его бывшая подруга, его бывшая госпожа теперь стала совсем иным существом - сильным, целеустремленным, могучим и совершенно неведомым.

Он медлил. Спросил, вместо того, чтобы отвечать:

- Что останется нам, когда все закончится?

- Возможность жить так, как посчитаете нужным, под рукой достойного конунга, по своим законам, в спокойствии и с надеждой на светлое будущее.

- И каковы шансы на победу в этой войне?

- Не знаю, - Йорунн чуть повела плечами - и тени растаяли так же внезапно, как появились. Щелкнула пальцами, зажигая огни. - Но готова отдать все до последней капли крови, чтобы остановить угрозу.

- Что ж, - голос бывшего друга остался невозмутимым и спокойным. - Я принимаю твое предложение. Да, я последую за тобой, Йорунн, дочь Канита.

Разговор затянулся до самого утра. Вдвоем с Эйданом они перебрались на ступени веранды, чтобы проводить за горизонт тонкий лунный серп. Небо горело тысячами звезд. Золотистые, льдисто-голубые, белые, бледно-розовые, они подрагивали и моргали, одаривая землю ласковым светом. Саяны не зря называли эти россыпи Крепкими Сетями. Красота ночного неба пленяет души, ловит человеческие сердца не хуже, чем мелкая сеть - проворную рыбешку.

Йорунн поведала о том, как жила эти четыре года. Без утайки, не оправдывая ни себя, ни других. И, если бы Эйдан своими глазами не видел несколько часов назад ожившую Тьму и покорный человеческой воле Огонь, он бы не поверил даже половине сказанного. Затем девушка расспросила обо всем, что происходило в степи, радостно приветствуя добрые вести, искренне печалясь о потерях и утратах, неизбежных для столь долгого срока.

Лишь когда небо на востоке стало розоветь, рассказы иссякли.

- Ты не против, если мой отряд погостит в твоем доме еще три-четыре дня? Им скоро предстоит дорога обратно, но путь сюда был долгим, и люди, и кони устали.

- Мы привыкли принимать гостей, - усмехнулся Эйдан. - Отпускаешь их обратно?

- Их задача выполнена. Да и потом, теперь помогать мне будешь ты.

- И с чего начнем?

- Разошли гонцов по степи. Созови всех, кого нужно, на совет в Гилон. Нам есть, что обговорить.

- С удовольствием, - воин потянулся, разминая затекшие мышцы. К дому прилетел порыв утреннего ветра - влажного, пряного, прохладного. - Что-то еще?

- Пожалуй да, - Йорунн поднялась, удивляясь тому, что тело, лишенное сна, не чувствует усталости, а, наоборот, приветствует наступающее утро с восторгом и трепетом. Лицо ее осветила хитрая улыбка: - Мне понадобятся нитки и иголки. И, к сожалению, придется просить у Аэрин одно из ее платьев.

Загрузка...