Непогашенная свеча

Глава 31

Во тьме прозвучал тонкий голос:

— Исторжение!

Вода хлынула из лёгких бурным потоком. Я принялся кашлять, помогая ей, и кашлял ещё долго после того как она закончилась. С трудом открыл один глаз, оценил обстановку.

Я был на корабле, по крайней мере, частично: свешивался через борт, глядя на колышущееся море, которому только что вернул его часть. Во рту оставался солёный привкус, в лёгких… Не будем о них.

Я сполз на палубу, сел у борта, глубоко дыша.

— Мортегар, ты меня даже напугал, — сказала Сиек-тян. — Я уж думала, ты умер.

Она стояла передо мной вместе с Логоамаром. Платье было хоть выжимай. Это она меня вытащила? Ну вот, теперь я и ей должен.

— Да брось ты, — хрипло кашлянул я. — Совершенно не о чем переживать. Я постоянно так делаю.

Постепенно до меня начало доходить, что случилось. Надо было насторожиться ещё тогда, когда нырнул. Светится печать на руке — значит, работает стихийная магия. А, как известно, «работает — не лезь».

— Вы что, попытались добраться до скалы при помощи магии Земли? — поинтересовался Логоамар.

Я кивнул:

— Ага. Уже понял, что сглупил.

Сиек-тян ахнула:

— Мортегар, это безумие! У тебя лишь временная печать. Ты не маг Воды, ты скорее артефакт с руной. Тебе крупно повезло, что я заметила пузыри на поверхности. Кстати, где ты там нашёл пузыри? Ты ведь сразу должен был вдохнуть воду…

Я вспомнил «Исцеление», огонь, вышедший из меня. Всё-таки заклинание меня спасло.

— Пусть это будет мой маленький секрет, — улыбнулся я хитро.

Но всё испортил Логоамар. Он коснулся руки дочери:

— Дорогая, ты задаёшь неудобные вопросы. Каким бы отважным ни был человек, когда смерть заглядывает в лицо, над многим теряешь контроль.

Сиек-тян наморщила носик.

— Фу! — сказала она и удалилась. Переодеваться, наверное. Вот спасибо тебе, старец морской. Пропиарил так пропиарил. Если завтра она в ракушке надо мной ржать начнёт — так мы в этой ракушке и помрём.

Я мысленно произнёс заклинание: «Концентрация» — и вся вода, пропитавшая одежду и волосы, собралась в шарик у меня на ладони. Шарик я выкинул через борт в море. Логоамар, внимательно следивший за моими действиями, сказал:

— Если вам нужны новые штаны, можете взять мои, тут есть.

— Я ведь только что осушился!

— Вы понимаете, о чём я, сэр Мортегар…

Глядя на старика, я мысленно послал его прогуляться. Тот смекнул и, горестно качая головой, пошёл в носовую часть.

— Мы плывём к берегу, — бросил он через плечо. — Посмотрим, что с деревней, и завезём вас обратно.

Я поднялся на ноги, посмотрел в сторону приближающегося берега. Что ж, я не спешу. А посмотреть на сожжённую деревню не помешает. Очень даже может быть, что уже там мне представится возможность сказать: «Я же говорил!».

— Я же говорил!

Мы стояли посреди давно остывшего пепелища. Мысль о том, что кто-то уснул на сеновале с сигаретой, Логоамар высказывать не стал. Обугленные трупы носили на себе явные следы холодного оружия. Многих перерубили пополам. А уж голов нашинковали — мама дорогая.

— Кошмар, — сказала Сиек-тян. Её кожа, и без того бледная от подводного существования, стала едва ли не серой.

Я же, как ни странно, чувствовал себя вполне сносно, хотя от запаха немного подташнивало. Уж на трупы я в этом мире насмотрелся, выработал иммунитет.

Логоамар откашлялся, развёл руками.

— Простолюдины, — сказал он. — Они вечно за что-то там бьются. Скорее всего, одна деревня напала на другую, вот и всё. Так бывает.

— Да перестаньте! — воскликнул я. — Простолюдины не убивают друг друга просто так! Посмотрите вокруг — здесь всё уничтожили. Вон дохлые коровы, свинья. Дома сожгли. Ради чего? Господин Логоамар, так не делается.

— Молодой человек. Я живу на свете не одну сотню лет и, поверьте…

— А я живу на свете меньше двух десятков лет, но почти всё это время — среди простолюдинов. Может, я и не встречал ни одного Исхат-Траходура, но знаю, что селяне не будут уничтожать соседей на корню. Они бы увели скотину. Или даже заняли бы их дома. Но здесь просто всё сожгли! Это были не простолюдины, это был Огонь. Его обычай: Огонь жрёт и жрёт всё подряд, и никогда не сможет насытиться.

Сиек-тян посмотрела на меня полными ужаса глазами.

— Вернусь на корабль, — сказала она и пошла прочь, покачиваясь на ветру, как травинка. Зелёные волосы усиливали сходство.

Логоамар, морщась, попинал половинку трупа мужчины, полюбовался, как с него осыпается пепел.

— И как по-вашему, что я должен предпринять? — спросил он, не глядя на меня.

— Понятия не имею, — пожал я плечами. — Но вы же глава клана. Вы должны принять какое-то решение.

Только сейчас я задумался, каким может быть это решение. Вряд ли Логоамар хлопнет себя по лбу и вспомнит заклинание, убивающее всех драконов и живых мертвецов в радиусе пятисот километров. Соответственно, либо война, либо бегство.

— Чтобы воевать, надо видеть противника, — сказал Логоамар, подтверждая мои мысли. — А убегать от неизвестно чего — поступок труса и слабака.

— Спасти клан — не трусость, — возразил я.

Логоамар грустно улыбнулся.

— Я велю поставить в деревнях патрули. Посмотрим.

Это был уже серьёзный прогресс со времён Исхат-Траходуров и белой лошади. Я мысленно пожал себе руку, поздравив с победой.

Когда мы вернулись к кораблю, Сиек-тян сидела на борту с серебряной чашей в руках. Заметив наше приближение, она выплеснула воду в море и ушла в свою каюту. Больше я с ней не увиделся до конца пути. А жаль… Я думал, мы что-нибудь обсудим по поводу предстоящего адюльтера. Хотя, учитывая склонность всех вокруг играть словами, я этот разговор попросту не пережил бы. Ну и ладно, будем импровизировать.

Когда я вошёл в комнату, Натсэ красовалась в тёмно-синем платье перед зеркалом.

— Тебе нравится? — спросила она, даже не взглянув на меня.

— Красиво, — сказал я. — А откуда?

Несколько платьев у Натсэ было, но такого я не помнил. И уж точно, когда я уходил, зеркала в полный рост у нас не было.

— Сиектян прислала. Мне вот как-то не очень. Если быстро бежать, то в нём можно запутаться и упасть. Я бы вообще пошла в форме Атрэма, мне нравится, как ты на меня смотришь, когда я так одеваюсь. Но… — Она со вздохом всплеснула руками.

— Ты что, собралась ехать завтра на свадьбу? — Я сел на кровать и посмотрел на супругу с удивлением.

— Угу… Нет, слишком длинное! Попробую аккуратно подрубить мечом.

— Натсэ, — тихо и виновато позвал я. — Уверена, что хочешь? Ты ведь понимаешь, что потом…

— А что я должна делать? — Натсэ повернулась ко мне и упёрла руки в бока. — Сидеть тут в одиночестве и горько плакать? Нет, конечно, если вы так прикажете, хозяин…

Я поднял руки, показывая, что сдаюсь, и Натсэ, улыбнувшись, вернулась к созерцанию себя. Даже напевать начала. Напевать! Или что, это я слишком себя накручиваю, а на самом деле то, что случится завтра, будет лишь забавным происшествием? Над которым мы, все вместе, потом посмеёмся?

— Как разговор с Логоамаром? — поинтересовалась Натсэ. — Поверил?

— Понятия не имею. Сожжённая деревня, конечно, сыграла мне на руку, но скала… Скалы нет.

— Деревня? — переспросила Натсэ.

Я вкратце описал то, что осталось от деревни на северном побережье владений Логоамара. Выслушав, Натсэ помрачнела.

— Надо что-то делать, Морт. Может, сообщить Лореотису?

— Мне здесь-то никто не верит, а ты предлагаешь убедить человека, который на другом конце света…

— Брату по Ордену верят на слово без рассуждений, — отрезала Натсэ.

Я, конечно, не представлял, чем может помочь Лореотис, но почему бы и нет. Взял со стола зеркальце, но вызвать никого не успел — в дверь постучали. Кого там ещё принесло?

За дверью оказался Гиптиус. Мы с ним, по устоявшейся традиции, долго смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Потом я сделал шаг в сторону, и он вошёл. Кивнул Натсэ, уселся на стул.

— Она боится, — начал он, как всегда, откуда-то с середины. Видать, у каждого мага Воды своя специфика общения. Я попытался подхватить нить:

— Я тоже. Если бы у меня была хоть половинка возможности всё отменить, я бы так и сделал.

Взгляд Гиптиуса сделался недобрым. Настолько недобрым, что Натсэ сделала незаметный шажок к своей кровати, под которой, как я знал, лежал меч.

— Мертвецы, — уточнил Гиптиус. — Дракон. Деревни. Расскажи.

— ДеревнИ? — удивился я.

Гиптиус поморщился, досадуя, что его заставляют столько болтать, но всё же пояснил:

— Ещё одна. Этой ночью. Так же.

Мы переглянулись с Натсэ.

— А что ты можешь сделать? — спросила она.

— Мой род самый могучий. Если знать, где они скрываются, отец пошлёт рыцарей.

— И сколько у него рыцарей? — поинтересовался я. — И как это вообще — подводный рыцарь?

Гиптиус встал. Мы, похоже, утомили его своей пустопорожней болтовнёй.

— Где дракон? — спросил он.

— Могу показать, — сказал я. — Но тебе понадобится маг Земли, чтобы до него добраться.

Я поднял руку и показал ему чёрную печать.

— И немагическая девушка с мечом, чтобы на всякий случай, — встала рядом со мной Натсэ.

— Но у тебя разве не…

Договорить я не успел — получил ножнами по голове. Когда ж она успела меч достать?..

— Мне уже гораздо лучше, спасибо, — процедила Натсэ сквозь зубы.

Вообще-то я этим вечером заплыв не планировал. Заданий было столько, что хоть плачь. Я и хотел добездельничать до ночи, а потом заплакать и ввериться судьбе. На самом деле, конечно, Натсэ бы мне треснула по голове и заставила заниматься, но это уже детали.

Пока плавательный костюм меня тащил своими неведомыми силами, я решил хоть заклинания поотрабатывать. Завтра обещали проверочную работу. Нам предстояло заставить воду принять форму куба и продержать её минуту, не растеряв при этом весь ресурс.

Я выставил руки перед собой, сотворил заклинание «Трансформация» и представил куб.

Что-то определённо произошло, но… Мы ведь плыли под водой.

— Гиптиус, скажи, как тебе кажется, у меня в руках — куб?

Гиптиус театрально-медленно повернул ко мне голову, посмотрел на мои вытянутые вперёд руки. Он, в отличие от меня и Натсэ, был не в плавательном костюме, а прямо в форме и в плаще. Похоже, ранг у него был повыше, чем у Сиек-тян. Посмотреть ранг я не мог — смотрят только «своих», и только когда у них активированы печати. Ну, или если хотят, чтобы их ранг увидели.

— Ты дурак? — мрачно спросил Гиптиус.

Натсэ, рассмеявшись, отплыла в сторону.

«Ну и ладно, — подумал я с обидой. — Посмотрю я потом на „вашего“ с Сиек-тян гениального сына. Ха-ха-ха!.. Нет, блин, вообще не смешно…»

Вдруг Гиптиус протянул ладонь к моим рукам. Я увидел, как вспыхнула и пропала голубая печать, и у меня в руках оказался куб льда. Я держал его и чувствовал холод.

— Куб, — буркнул Гиптиус и поплыл вперёд.

Интересно, с какого ранга появляется такое заклинание? Можно было бы каток сделать… Впрочем, на коньках я не умею кататься, да и вряд ли их уже изобрели. Ну хоть горку, что ли. Есть же в этом мире санки?

— Приплыли, — крикнул я вскоре, удивив даже Натсэ. Стрелочка на моей карте остановилась точно на изображении скалы.

Вот то самое место, где я сегодня чуть не утонул. Но теперь на верёвочке под костюмом я нёс костяную печать, которая позволяла мне дышать свободно, используя любую магию.

Я опустился на дно, подождал, пока Натсэ и Гиптиус встанут по обе стороны от меня, и спросил:

— А что мы будем делать, когда я достану скалу?

— Достань, — был краток Гиптиус.

Натсэ просто пожала плечами.

— Там дракон, — сказала она. — Причём, старый дракон. Таких могли усмирять только маги Огня. — Тут она выразительно на меня посмотрела.

— Как жаль, что среди нас такого нет, — посетовал я.

— Залью пещеру водой, — сказал Гиптиус. — Вода смертельна для драконов. Они все лишились сил, когда Огонь запечатали.

Угу… Только вот запечатали его не очень, и рядом с драконом сейчас минимум два источника силы: я и эта непонятная свеча.

— Может, лучше позвать твоего отца и тех самых рыцарей? — предложил я.

Когда Гиптиус повернулся ко мне, я увидел в его глазах отчаянное желание совершить подвиг во имя Сиек-тян. Тут я ничего возразить не смог. Я, как человек, вступивший в битву с мертвецом, чтобы не потревожить покой возлюбленной, очень хорошо его понимал. И, вытянув руку перед собой, активировал печать Земли.

Разделение.

Песок прочертила прямая линия, и по ней он начал разделяться. Мы, все трое, оказались как будто на дне быстро углубляющегося каньона. Песчинки разбегались из-под наших ног в разные стороны.

Я упрямо смотрел вперёд и вниз. Магический ресурс медленно таял.

— Есть! — крикнул я, когда показался чёрный камень.

Скала медленно обнажалась, сбрасывая песчаные одежды. Слева и справа от нас вздымались песчаные стены. И я подумал, что всё это напоминает ловушку, которую мы устроили себе сами. Ну хорошо, я устроил.

Когда показалась пылающая руна Тейваз, я остановил заклинание.

— Здесь скала открывалась, — сказал я. — Слушай, Гиптиус, мы уже многое сделали. Давай позовём взрослых. Если скалу засыплет, я смогу её опять вытащить. Главное, что ты видел! Тебе поверят.

Во взгляде Гиптиуса, обращенном ко мне, было столько презрения, что на меня навалилась светлая ностальгия по школе.

— «Взрослых»? — повторил он.

— Ты меня понял, — поморщился я.

— Если ты маленький — можешь идти домой. Только открой сперва скалу.

— Нет.

Он смотрел на меня, и я чувствовал, как в нём что-то закипает. Стало не по себе, но взгляда я не отвел.

— Господин Гиптиус, — вмешалась Натсэ, — Мортегар прав. Нам не стоит втроём туда лезть. Этот дракон огромный и явно старый, и тысячу мертвецов мы тоже не перерубим…

— Мертвецов уничтожат воины моего отца. А я убью дракона. Открывай скалу!

— Сказал же, не буду!

Вдруг Натсэ крикнула:

— Да плевать ей! Как ты не поймёшь? Ты просто угробишь свою жизнь ни за что!

Теперь они с Гиптиусом сверлили друг друга взглядами, а я ощущал себя третьим лишним. Они что-то знали, а я — нет.

Гиптиус молча развернулся и поплыл к скале. Там он поднял руку и ударил по Тейвазу. Раз, другой, третий. Я видел синюю печать на его руке.

Вода пришла в движение, подчиняясь жесту Гиптиуса. Завертелся какой-то горизонтальный водоворот, потом воронка обратилась в лёд. Гиптиус махнул рукой, и воронка грянула в скалу. Мне показалось, что Тейваз сделался ярче.

— Хватит! — крикнул я.

Бах!

Осколки льда разлетелись в стороны, а Гиптиус вновь отвёл руку назад, на расстоянии управляя ледяной воронкой.

— Идиот, — прошептала Натсэ.

Солнце садилось. Море стремительно наполнялось тьмой, которую рассеивала только огненная руна.

Бах!

И что-то заскрежетало в скале. Гиптиус отступил на шаг.

— Обошёлся без тебя, — сказал он, глядя, как открывается светящийся проём.

Вновь Гиптиус вскинул руку, завертелась новая воронка, только теперь он не стал её замораживать. Раскрутил настоящее торнадо и мановением руки послал его вперёд и вниз.

Сломалась магическая преграда. Пещера изрыгнула огромный пузырь воздуха, и вода хлынула внутрь. Гиптиус повернулся к нам, сияя победоносной улыбкой.

Кажется, он что-то сказал, но слов мы не услышали. Их заглушил громкий рёв. Рёв дракона, который явно не собирался в ближайшее время погибать.

А потом содрогнулись вода и земля. Тварь из подземелья сделала первый шаг к свободе…