Непогашенная свеча

Глава 26

Я с криком отшатнулся и ударился спиной о скалу. Под лопатку врезался острый выступ, но я только сильнее в него вжался, игнорируя боль.

Костлявая рука, частично покрытая разлагающейся плотью, сложилась в кулак, как будто мертвец пытался что-то схватить. Нижняя челюсть задвигалась беззвучно, куски мышц и связок отделились от неё, поплыли в мою сторону. Течение принесло смрад гниения.

Наконец, я преодолел паралич и оттолкнулся от дна. Поплыл вверх — к воздуху и солнцу, к Натсэ, к безопасности, прочь от этого ночного кошмара.

Был миг, когда мне казалось, что я спасён. Но вдруг на правой лодыжке сомкнулась рука мертвеца и дёрнула вниз. Я упал на дно, тут же заработал ногами и локтями, пытаясь хотя бы отползти. А зомби шагал за мной. Правая рука его опустилась к поясу и выдернула из ножен длинный прямой меч. Мертвец замахнулся им…

Кольчуга.

Лезвие чиркнуло по кольчужной рубахе, покрывшей моё почти голое тело. Мертвец, наверное, хотел разрубить мне грудную клетку, но удар достиг цели лишь самым остриём. Снова зашевелилась челюсть, но я не услышал ни звука.

Так!

Хватит трястись! Я — боевой маг, я — рыцарь! А передо мной — враг, точка. Что это за пугало, откуда оно взялось и почему — потом будем разбираться.

Что я могу, что я могу?..

Ну, самое простое, это позвать Натсэ. Но я даже не знаю, каким подонком нужно быть, чтобы заставить девушку, загорающую совершенно голой, драться с зомби. Для таких мразей в Яргаре стоит специальный котёл высокого давления, я уверен. Разберусь сам.

Я рукой сгрёб горсть песка.

Трансформация.

Повинуясь моей мысли, песчинки склеились в булыжник. Я швырнул его снизу вверх, метя в оскаленную морду. Что характерно — добросил. Но камень так ласково стукнул мертвеца в подбородок, что он, боюсь, не понял, что это было вообще. Даже не стал на этом зацикливаться. Шагнул ко мне, наклонился, опять протянул руку, щелкая нижней челюстью.

Разделение.

Я смотрел под ноги мертвецу, и результат оправдал ожидания. Дно морское расступилось. Мертвец, взмахнув руками, провалился в разлом по грудь. Но что ещё важнее — он выронил меч.

Я прянул вперёд, схватил меч и вместе с ним отплыл подальше. Мертвец выкарабкался из трещины и неотвратимо поплыл ко мне, продолжая щёлкать пастью, пытаясь что-то сказать. Ну уж прости, мужик, даже если бы я умел читать по губам, — губ у тебя нет. Вот если бы ты остановился и спокойно выложил камешками на песке что-нибудь вроде «как пройти в библиотеку?» — я бы тебе помог. А так — я парень простой: «зомби — плохо», вот и вся моя логика.

И, тем не менее, сокращать дистанцию мне не хотелось. Даже меч в руке не прибавлял оптимизма. Опыта, чтобы рассчитать удар в воде, мне не хватит, а трупак этот весь насквозь дырявый, сопротивление среды на него меньше действует. К тому же он наверняка боец посерьёзнее меня… Был.

Я, пятясь, заглянул в интерфейс Огня и остановился. Нет, просто остолбенел.

Ранг: 5. Текущая сила Огня: 679. Пиковая сила Огня — 800.

Магический ресурс: 1000.

Тысяча? Тысяча?! Пятый ранг?! Простите, это точно мой аккаунт?

Я быстро скользнул по древу заклинаний. Пятый ранг! Мне было доступно создание огня.

Боевая магия. Форма: огненное копьё.

Я машинально вскинул левую руку, и вода вокруг забурлила, кипя и пузырясь. Я сжал в руке огненное древко копья и швырнул его что есть мо́чи.

Копьё полетело, должно быть, медленнее, чем могло бы полететь в воздухе, но мертвец всё равно не успел ничего сделать. Он, конечно, попытался отшатнуться, но ему не хватило скорости. Огонь пронзил ему грудную клетку, вскипятил воду вокруг. Мертвец практически пропал из виду за белой стеной пузырей, подсвечиваемой пылающим огнём.

Сейчас, или никогда!

Я перехватил меч двумя руками и поплыл в это пузыристое месиво. Опустился ногами на песок, размахнулся и направил в удар Огненные силы.

Лезвие стремительно обрушилось сверху-вниз, наискосок. Я почувствовал сопротивление, но длилось оно лишь мгновенье.

Погас огонь, последние пузырьки поднялись вверх, и я увидел две половинки мертвеца, медленно падающие в песок.

Неподвижные половинки, вот что важно. У верхней была насквозь пробита и обожжена грудная клетка.

Я выдохнул и пошатнулся. Теперь, когда горячка боя схлынула, опять сделалось страшно. Побеждать вообще страшно: постоянно посещают мысли: «Что я сделал не так?». Вот и сейчас я оглядывался, как убийца на месте преступления, боясь, что меня застанут, обвинят, заточат в темницу…

Ага, вот и возмездие. Натсэ, в красном купальнике, с мечом в руке, спикировала на дно рядом со мной. Увидела труп, который как раз закончил падать, и приоткрыла рот от удивления.

— Он на меня напал, — попробовал я оправдаться.

Натсэ повернула голову ко мне. Скользнула взглядом по мечу, по кольчуге.

— Почему ты не позвал меня?

— Ты была голая! — не стал я долго думать над ответом. — И кто я такой, чтобы мешать тебе оставаться таковой и дальше?

Мы смотрели в глаза друг другу. Натсэ несколько раз приоткрывала рот, но, не найдя нужного слова, закрывала.

— Дурак? — подсказал я.

Кивнула, даже целых три раза.

— Иногда мне очень интересно узнать, что происходит у тебя в голове, Мортегар, но иногда я хочу отгородиться от этого знания трёхметровой стеной.

— А я с этим вообще живу. Представь, как мне страшно?

Она перевела взгляд на труп, покачала головой.

— Откуда эта дрянь вылезла?

Я пожал плечами:

— Я коснулся скалы в одном месте, и на ней появились две руны. А потом сзади подкрался мертвец…

— Что за руны?

Она подплыла к верхней половине мертвеца, опустилась на колено и принялась осматривать, спокойно отодвигая прилипшие к гниющему мясу мокрые опалённые лохмотья. Меня передёрнуло от этого зрелища.

— Тейваз и Отал. Мои. Только перевёрнутые. Что это может значить?

— Если бы я знала…

Она подцепила клинком правую руку мертвеца.

— Погляди!

Я нехотя приблизился и посмотрел на практически обгнившую руку. На тыльной стороне виднелась печать. Странная печать, с каким-то сумбурным рисунком.

— Тейваз и Отал, — расшифровала Натсэ. — Две руны, наложенные друг на друга.

— Так он тоже был двустихийником? — удивился я.

Натсэ решительно встала.

— Плывём отсюда. Что бы это всё ни значило, от ходячих мертвецов добра не жди. Я только ножны заберу, пока их приливом не смыло.

Она поплыла вверх, а я пока остался. Дематериализовал кольчугу и осмотрел трофейный меч. Меч как меч, в общем-то, на мой похож. Только рукоять с красными вставками, да рунический узор на лезвии другой. Руны Земли переплетались с рунами Огня.

Ладно. Да, вот просто так: ладно. Я в фэнтезийном мире, чего удивляться огненно-земляному зомби, бродящему по дну морскому? Да если меня завтра представят королеве эльфов верхом на единороге, я особо не удивлюсь. Не удивлюсь даже, если мне придётся и с ней возлечь в Благословенную неделю. Главное, чтоб не с единорогом, это, наверное, будет уже через край.

Вернулись в академию мы уже в сумерках, и я мысленно благословлял бесперебойный навигатор в голове у Натсэ. У меня там, по идее, тоже какая-то карта работает, но я ведь только осматриваюсь, и она наверняка ещё бесполезна.

Во дворе студентов было гораздо меньше. Наверное, гуляли где-то далеко отсюда, пили дистиллят и радовались последнему свободному вечеру перед учебой.

— Сохнуть, наверное, целую вечность придётся, — пожаловалась Натсэ, когда мы вошли в её каморочку.

Я вгляделся в своё огненное древо. Сколько там теперь интересного…

— Иди сюда, я тебя высушу, — позвал я.

Почему-то простая фраза сработала как приказ. Натсэ резко отвернулась от окна и подскочила ко мне. Может, это из-за того, что у меня силы увеличились? Надо будет разобраться. Как и с тем, от чего они увеличились. Впрочем, Талли ещё в самый первый день намекала, что прокачаться можно и через постель. Но чтобы так, перепрыгнув через ранг…

— Купальник снимать? — спросила Натсэ, прижавшись ко мне.

Я обнял её.

— Не надо. Я не то имел в виду.

Осушение.

Мы оказались в сердце большого лепестка огня. Стало жарко, даже немного горячо. Натсэ вскрикнула, я испугался, но всё уже закончилось. Мы были до такой степени сухими, что хотелось посетить душ.

— А ты не подумал, что я могу сгореть? — проворчала Натсэ, отстраняясь.

— Не можешь, — возразил я. — Ты — часть меня, Огонь тебе не навредит.

Опять мне достался изумлённый взгляд.

— Понятия не имею, откуда это знаю, — признался я.

Изумление отчего-то перешло в смущение.

— Что? — развёл я руками.

Натсэ долго колебалась, то краснея, то бледнея, потом нерешительно попросила меня проверить семейный статус.

Я начал крутить в голове строки интерфейса. Ранг, магический статус, магическое имущество, дерево заклинаний, двустихийные заклинания… О, где-то в самом подвале — семейный статус. Я заглянул туда и просто упал на кровать.

— «Мирская супруга»? — прочитал я.

Натсэ села рядом.

Момент явно был торжественным, а мы сидели в тесной каморке. Я — в трусах, Натсэ — в купальнике.

— У мага может быть две семьи, — говорила она, глядя в сторону. — Мирская и магическая. Мирские обычно не афишируют. Это браки с простолюдинами, и к мирским супругам стихия благоволит. Но я-то маг! По крайней мере, была…

Она поглядела на тыльную сторону своей правой ладони, и я впервые увидел, как там появляется чёрное пятно вместо печати. Появилось и исчезло. Я догадался, что это была та самая чёрная метка, о которой Натсэ говорила Искару на лоджии.

— Так вот что я тогда почувствовал, — сказал я вслух.

Натсэ вопросительно на меня посмотрела.

— Ну, там, в ракушке… Было такое странное чувство, что ты поселилась внутри меня. Вместо Искорки, которая теперь — часть меня. Мы женаты уже сутки…

Натсэ молчала. Я тоже не знал, что еще сказать. Как-то это всё было внезапно…

Для начала я оделся. Натсэ натянула пижаму. Я застегнул плащ.

— Пойдёшь? — спросила она, избегая смотреть в глаза.

Я запустил руку под плащ и достал из Хранилища бутылку дистиллята, ещё вчера украшавшую стенной бар брачных покоев подводного дворца.

— Мы же в академии, — улыбнулась Натсэ.

— Ну, давай что-нибудь почитаем. — Я бросил на кровать книжечку местного устава и открыл бутылку.

Постепенно напряжение исчезло. Пара глотков обжигающего дистиллята — как всегда, натощак, — этому только поспособствовала. Мы лежали на узкой кровати, тесно прижавшись друг к другу, и листали устав.

— Мирская супруга! — в который уже раз восклицала Натсэ. — Я даже не знаю, что по этому поводу чувствовать.

— А что само чувствуется? — спросил я.

— То, что и должно: защищённость. Я как будто под твоей защитой. Но это ведь неправильно! Я — телохранитель!

Она возмущалась и смущалась одновременно.

— Ты чувствуешь себя слабой? — подсказал я.

— Да! Это дикое для меня чувство, извини, если я не скоро к нему привыкну. Но ты можешь просто удалить эту запись. Мирской брак ни к чему не обязывает. Так что, если всё это слишком серьёзно для тебя, то… Я пойму.

— Ой, да иди ты! — рассердился я и захлопнул устав.

Натсэ мгновенно вскочила с кровати, подошла к двери и остановилась там. Метнула на меня растерянный взгляд.

— Куда?

— Чего «куда»? — подскочил и я.

— Куда идти?

Так… Что-то тут поломалось. Крепко и серьезно.

— Никуда, — сказал я, осторожно приближаясь к Натсэ. — В чём дело? Почему ты слушаешься каждого моего слова? Раньше такого не было.

— А я откуда знаю? — огрызнулась растерянная супруга. — Я уже вообще ничего не понимаю.

— Так, погоди. — Я отошёл к окну и остановился. — Иди ко мне.

Я специально старался говорить мягко, нетребовательно, однако Натсэ тут же подошла. Мрачная, как грозовая туча.

— И что, будешь теперь играть в меня, как в куклу?

— Наоборот. Я пытаюсь понять, как этого избежать.

В дверь постучали. Судя по звуку — ногой.

— Натсэ, ты не откроешь дверь? — спросил я.

— Сам открывай, — буркнула она.

Есть! Надо довести до автоматизма несколько таких оборотов. А ещё надо поговорить с Лореотисом. Или Мелаиримом. Пусть объяснят, что это за ерунда такая началась.

За дверью оказался мой молчаливый сосед. Он держал в руках поднос с тарелками. И молчал, глядя на меня. Эпохальная встреча двух интровертов.

— Да? — наконец, спросил я.

— Ужин, — последовал ответ. — Я дежурный.

Вот это мне как раз в уставе и не понравилось. В силу определённых причин, под водой жили только маги. Как следствие, все работы приходилось делать самим. Дежурить по столовой, например.

Я взял поднос у него из рук. Парень тут же повернулся и ушёл.

— Спасибо, — сказал я ему вслед, но ответа не дождался.

И чего это он? Разносить еду студентам, пропустившим ужин, в обязанности дежурного точно не входило.

После совместного ужина, состоящего из морепродуктов, Натсэ чуточку оттаяла.

— Хочешь, я останусь здесь? — спросил я.

— И тебе понравится спать всю ночь на одном боку, боясь пошевелиться?

— Если, открывая глаза, я буду видеть тебя, то — да.

Улыбку она спрятать не успела.

Можно было бы сказать, что вечер завершился хорошо. И так оно и было. Мрачные впечатления потихоньку улеглись. Дистиллят и вправду был выше всяких похвал. Натсэ легла у стены, я — с краю. Мы немного пошептались, потом она уснула.

А мне не спалось. Я долго лежал, смотря на неё. Смотрел и думал: «Вот моя жена. Немыслимо!».

В конце концов мне потребовалось выйти. Я тихонько встал и, прежде чем шагнуть к двери, бросил взгляд на окно.

На меня пустыми глазницами смотрел мертвец. Тот самый мертвец, которого я убил. Поняв, что обнаружен, он подался назад и исчез. Растаял во мраке моря.

А я, постояв ещё немного, вернулся на кровать, положив между мной и Натсэ меч. Не тот, который забрал у мертвеца, а мой. Бывший меч Зована и Тарлиниса. Настоящий, рыцарский. С ним было надёжнее.

Что же я пробудил там, в той черной скале?..