Наследники

Глава 28

Разбор полетов

Плавающие на воде обломки собирали три дня. Более-менее целые корабли перегнали в дальнюю бухту, совсем недавно облюбованную пиратами, но освобожденную по первому же требованию. Что делать с командами, снятыми с этих кораблей, и с людьми, выловленными из воды, никто толком не знал. Адмирала то ли сожрал, то ли просто утопил дракон. Офицеров, имевших право его заменить, то ли не было, то ли они не признавались в этом. Даже капитанов удавалось отыскать с большим трудом, но они практически ничего не знали, кроме того, что король приказал им идти к Хребту Дракона.

Спустя два дня, допросив всех, кого только можно, удалось выяснить, что весь этот огромный флот прислали для того, чтобы найти какой-то артефакт. Какой именно, похоже, знал только адмирал. Но, в принципе, догадаться было несложно.

— Пора демонстрировать обманки, — со вздохом сказала Кадмия Ловари, когда ей об этом доложили.

Она, да и не только она, была уверена, что обманки понадобятся не скоро. Но у короля, видимо, было противоположное мнение.

Где-то на пятый день после грандиозного сражения Кадмия готова была отдать пленников в жертву демону. Их было слишком много. Их нужно было кормить и поить. А еще охранять. Да и деть особо некуда.

А ведь когда недоломанный драконом флот разгромила вовремя пришедшая помощь, появилась надежда, что все самое плохое уже позади. Кодуш бол-Мадьяса вообще оказался подарком судьбы. Он грамотно распределил силы, не дав никому выскользнуть из ловушки. Напал не раньше, чем исчез дракон, разумно не став привлекать к себе его внимание. У него на кораблях обнаружились сильные маги и куча головорезов, которых не смутило бы, наверное, даже сошествие всех богов разом, не говоря о каком-то драконе.

Так что и без того дезориентированные остатки демонопоклонников особых проблем не доставили. Гораздо сложнее оказалось справиться с теми, кто успел высадиться. Большинство, к счастью, дисциплинированно сидели у моря и смиренно наблюдали за разгромом флота, ожидая нападения на себя любимых. А меньшинство успели уйти в город. И их приходилось вылавливать в подворотнях, чужих садах, а то и домах. Одна компания, оторвавшаяся от основной массы, даже успела заняться жертвоприношением первого попавшегося человека, но демон, к счастью, не откликнулся. Видимо был занят чем-то более важным.

— Все, — сказала Кадмия, приказав жертвоприносителей повесить, а потом выбросить в море. — Больше никакой маскировки. Плевать на крыс, дерущихся за золото. Корабли должны быть здесь. И должны быть готовы отразить любое нападение.

Спорить с ней на этот счет никто не стал. Впрочем, как и поддерживать. Просто никого, кроме нее, в кабинете не было, все были слишком заняты.

Больше всех, конечно, Валад. Он носился как в зад ужаленный, тряс чертежами, проверял и перепроверял связь понятного только ему центра с артефактами, которые как раз успели развезти по местам, потом что-то пересчитывал и страшно ругался.

Попутно Валад надоедал целителям вопросами о том, не проснулся ли Каяр и утверждал, что должен срочно что-то придумать.

От требований объяснить, что именно, Валад попросту отмахивался и убегал к своим чертежам.

А виноватым он себя не чувствовал. Вообще. Он, по его словам, все контролировал. А на вопль Кадмии о том, что бы он делал, если бы дракон навредил Лиин, Валад устало улыбнулся и объяснил, как маленькой:

— Не навредил бы. Она сейчас практически огненный маг. И летать умеет. Она почти что дракон, только маленький и человек.

Кадмия Валада обозвала и попыталась придушить.

Каран, всего пару часов назад набивший великому магу морду и едва не свернувший ему шею, стал оттаскивать любимую женщину. Утверждая при этом, что ослабленных и больных бить нельзя. На что Кадмия опять ругалась и напоминала, что сам он бил морду, когда Валад вообще еле стоял на ногах, и, не стесняясь, улыбчивой Лиин, успевшей тоже попинать бывшего жениха.

— Идиот! — орала глава ночных волков. — Недоумок! Ты что не понимаешь, почему никто не пытается лезть к драконам? Да кого спасало то, что он огненный маг? Да они корабли не различают!

— Корабли они не различают, — не стал спорить Валад. — И крошечных огненных магов на их палубах практически не видят, поэтому и топят, если подойдут ближе, чем надо. Но здесь другая ситуация. Здесь Лиин была перед самой его мордой, ее невозможно было не заметить. А еще она не боялась. А значит, для дракона не была агрессивной и не представляла опасности. Для них страх и агрессия неотличимы.

— Идиот! — не желала уняться Кадмия, правда вырываться все-таки перестала. — Вот что бы ты делал, если бы Каяр не появился?!

— Умер бы в очередной раз, выложившись до донышка. Но защиту бы разбил, я видел, куда бить, и моей всей силы там бы хватило, — преспокойно объяснил Валад.

— Кретин! — злобно рявкнула Кадмия и с громким топотом ушла.

А Лиин осталась. Непонятно зачем. И увести ее смогли только лекари с помощью уговоров, посулов и напоминаний о ребенке. Хотя почему хотела оставаться рядом с Валадом, Лиин тогда не понимала. Она тогда вообще мало что понимала. И только утром следующего дня сообразила, что старалась держаться поближе к Валаду потому, что Юмил об этом попросил.

— Идиотизм, — прошептала девушка и отправилась на поиски запропастившегося лекаря выяснять, можно ли пойти домой. Лиин обуревала жажда деятельности. Она понятия не имела, чем займется, но что-то делать должна была. Причем, немедленно. Так оно будет правильно.

Домой Лиин отпустили, велев попить чайчик из каких-то укрепляющих травок и следить за самочувствием, сразу же обращаясь к ближайшему лекарю, если что-то будет не так. Правда, дойти домой Лиин не успела, ее перехватила улыбчивая девушка, оказавшаяся служанкой Фиалки, и повела к своей хозяйке. И почти весь день Лиин вместе с Соррой утешали Маялину, рассказывали веселые истории и в целом неплохо провели время. И даже жажда деятельности на время отступила. Видимо, решила не портить такой хороший девичник.

На самом деле Ромул был сердит на трех человек.

На Тиваша Калату, который, конечно, был отличным, да и незаменимым на данный момент главой службы контроля и защиты. Но, при всех его неоспоримых достоинствах, он служил вовсе не Ромулу. И мог в любой момент и исчезнуть столь же неожиданно, как появился, и попросту прирезать ставшего не нужным императора. В последнее Ромул, конечно, не сильно верил. Просто точно знал, что во главе этой службы должен стоять преданный именно ему человек. Но, в данный момент, Тиваш единственный вариант. Замены ему попросту нет. Что только больше злило. Несмотря на то, что Калата был неизменно вежлив и разговаривал с императором подчеркнуто уважительно.

И на самом деле Ромул вовсе не был уверен, что глава контроля и защиты ничего важного не скрывает. Скорее, даже наоборот. А заставить его об этом важном рассказать Ромул не мог. Стража здесь не поможет. Да и верные маги вряд ли справятся. А тем, кто не принес клятву, Ромул доверял еще меньше, чем Тивашу.

Вторым человеком, все больше злившим Ромула, был Мален. Точнее, он был не человеком, а призраком и почему-то игнорировал все попытки его вызвать. И вот думай теперь, что на тех островах случилось и почему он не появляется.

А случиться на самом деле могло что угодно. И не учитывать это случившееся было нельзя. А Мален не появлялся.

Третьим человеком, злившим императора, была Радда. Прекрасная девушка. С отличным, на самом деле, происхождением. С чудесным характером. И была бы она просто образцом настоящей элана, если бы не ее работа.

Работа заставляла ее не подпускать Ромула к себе слишком близко. Заставляла быть вежливой, но холодной. Радда даже улыбалась все реже, видимо, пытаясь увеличить дистанцию. Из чего вовсе не глупый Ромул сделал вывод, что быть ночной волчицей девушке нравится, и бросать эту работу даже ради императора она не собирается. При этом, если посмотреть с другой стороны, становилось понятно, что и предавать Ромула она не собирается. Поэтому изо всех сил держится подальше от ситуаций, где это сделать будет слишком просто. Где ей будет достаточно получить приказ.

Так что Радда была просто чудесной девушкой, честной, благородной, смелой, талантливой и красивой. У нее даже происхождение, несмотря на то, что предки промотали все состояние, было достаточным даже для замужества с молодым императором. И ни один совет не посмел бы ничего сказать. Точнее, они бы посмели, и наверняка бы начали протестовать. Но все эти протесты разбились бы о законы и об имя семьи девушки.

Так что все дело в работе.

Которая для Радды была ценнее, чем какой-то там Ромул.

В общем, император злился всего на троих. Зато вымещал эту злость на великом множестве людей. Не сказать, чтобы ни в чем не повинных. Но большинство точно не было виноватым в плохом настроении императора. Ну, не с самого начала. И не все.

Как ни странно, у некоторых людей, привыкших требовать, повелевать и ни с кем не считаться, обнаружилось что-то вроде интуиции, вовремя подсказавшей, что с мрачным, как грозовая туча, императором лучше быть вежливым и изо всех сил придерживаться этикета. Зато у других эта интуиция отсутствовала напрочь, и они очень удивлялись, когда Ромул отвечал им взаимностью, отказываясь бояться и уважать столь великих людей. А еще подданные, которым столь не вовремя захотелось что-то потребовать, вдруг обнаружили, что у императора очень буйная фантазия. И в ответ на возмущенный вопль о том, что он должен уважать столь древнюю фамилию, на которой все держится, фамилию, прославившую себя в веках, фамилию, перед которой трепещут пираты и жители Золотых Туманов, Ромул вдруг улыбался и говорил:

— Хорошо. Раз перед вами трепещут пираты, вы и отправитесь выяснять, почему они столь безнаказанно щиплют купцов у Рукава Белой Девы.

Обладатель грозной фамилии тут же назначался ответственным за этих пиратов. Ему вручались соответствующие бумаги и императорское повеление разобраться и не возвращаться, пока не разберется.

А дать флот для решения проблемы император почему-то забывал. Да и зачем там какой-то флот, если пираты и так трепещут?

И обладатели чудесных фамилий вдруг обнаруживали, что попали в безвыходную ситуацию. Отказаться они не могли, потому что это сразу же превращало их в бунтовщиков. Поднять настоящий бунт не получалось, потому что перед горожанами была тут же зачитана «радостная весть» о «доблестном борце с пиратством» и горожане сильно бы удивились, что «радостный борец» не горит желанием бороться.

А друзья и союзники, которые могли бы помочь поставить императора на место, либо успевали получить свои повеления, либо предпочитали затаиться и посмотреть, что будет дальше. Потому что у Ромула вдруг обнаружилась непонятная сила, и прошел слух, что он сумел договориться с Ловари. Да и Тиваша кто-то там узнал.

Кое-что Ромула, правда, радовало. Ему удалось выдать двух самых глупых и надоедливых невест замуж. В качестве награды за проявленный героизм во время штурма дворца чернью. Бедные награжденные, не вовремя решившие «просто поговорить с императором», никакого героизма за собой не помнили, но слов, чтобы возразить против свалившегося на них счастья, так и не нашли. А девицы еще и довольны остались вполне себе удачным замужеством.

Ромул бы выдал замуж и больше поднадоевших невест, но, к сожалению, холостяки оказались не столь глупы и предпочли на глаза императору не попадаться. А главе прибрежного патруля пришлось торжественно отрубить голову, слишком уж много грешков он насобирал за время прошедшее со дня смерти Малена. Словно специально этой смерти дожидался и сразу же взялся за совершение давно запланированного. И не раскаялся, когда предстал перед свидетельским собранием, перед которым лично Тиваш зачитал список этих грешков, хотя там одного доказанного сотрудничества с проникавшими тайком в столицу магами из Золотых Туманов уже хватало для казни. И до конца не верил, что Ромул рискнет именно казнить. А потом еще и кричал, что он пожалеет, и что кто-то отомстит. Возможно, даже те самые маги из королевства.

После этой казни великие и благородные, все еще желавшие указать Ромулу на его неопытность и свою незаменимость, как-то попритихли и затаились. Видимо решили присмотреться к молодому императору и решить, что с ним делать дальше. Самые умные засылали ходоков к со-Яруна и пытались что-то загадочное выяснять у него. Или договариваться с ним о чем-то не менее загадочном. Ромулу оно было даже не особо интересно, хотя он и понимал, что не прав.

Зато ему очень хотелось выяснить, где носит Малена, и почему он не приходит? Что случилось на Хребте Дракона, и почему Тиваш ни капельки не обеспокоен слухами об огромном флоте, который стер ночных волков с лица земли? А самое главное — понять, что теперь делать с Раддой. Потому что именно с ней что-то сделать очень хотелось. Иногда выгнать с позором, за шпионаж и несоответствие светлому образу эланы. Иногда где-то запереть, чтобы не подвергала себя опасности. Иногда просто подойти и велеть вести себя как раньше — тепло и доброжелательно.

Но Ромул не делал ничего. Потому что если сделает — шаткое равновесие нарушится и непонятно, что перевесит. И Тиваш в этом случае толкать это равновесие в правильную сторону не станет. Он, скорее, поможет девушке скрыться, а потом будет разводить руками и рассказывать о ее мастерстве, позволившем столь нахально сбежать. А позволить ей сбежать Ромул не мог, хотя временами и хотел прогнать.

Впрочем, оказывать ей знаки внимания он тоже не мог. Особенно после того, как во дворец приехала средняя дочь прима со-Квира и стала попадаться на глаза молодому императору едва ли не чаще невест. А Тиваш еще и жизнерадостно предрек, что скоро дворец будет наводнен девицами на любой вкус. И это хорошо. Потому что папаши этих девиц, наконец, решили, что императора проще женить в свою пользу, чем пытаться от него избавиться. И посоветовал никого из этих девиц не выделять, просто чтобы разные советники и благородные мужи не решили, на кого сделать ставку и с кем договариваться в первую очередь.

В том, что договариваться с самим Ромулом все еще никто особо не будет стремиться, он был уверен.

Как и в том, что со-Яруна, блюдя интересы своего семейства, фактически уже договорившегося с императором, постепенно их переубедит, не забыв и о своей пользе.

И самой большой проблемой сейчас были Золотые Туманы и дерущиеся за золото адмиралы. Лезть ни туда, ни туда Тиваш и со-Ярна дружно не советовали. Пока, по крайней мере. А глава службы контроля и защиты еще и практически поклялся, что Золотые Туманы пока заняты поиском каких-то артефактов и столицу особо беспокоить не будут. Из чего Ромул заключил, что последние новости он знает, просто почему-то не желает ими делиться.

И это неимоверно злило.

А еще то, что заменить Тиваша было некем, и родственник советника со-Яруна был вовсе не вариантом.

— Вот ты уж точно не виновата, — уверенно сказал Мален печальной Лиин. — И ничего страшного не произошло. В кораблике просто закончилась энергия.

Лиин вздохнула и провела ладонью по невидимой преграде, защищавшей Малена от желающих его именно сейчас призвать. Преграда призрака попросту не выпускала. Сидеть под ее защитой Малену было не особо приятно, но оказаться вдруг в центре ритуального рисунка именно в тот момент, когда действительно не сможет солгать вызывающим… это было бы гораздо неприятнее.

— Не переживай. — Мален улыбнулся. — Вернется Микал, вырежет новый кораблик, лучше прежнего, его наполнят энергией и у меня будет хорошая и прочная привязка. Попрочнее предыдущей, Микал более способный артефактчик, чем Савиш, его поделки больше силы вмещают.

— Но… — тихонько произнесла Лиин.

— И это было отличное приключение. Никогда не думал, что смогу щелкнуть дракона по носу, а он шарахнется и станет выделывать кренделя крыльями, как перед старшим, которого надо слушаться. Я себя чувствовал таким большим и грозным.

Мален улыбнулся и подмигнул.

Лиин в ответ вздохнула, потеребила пояс и посмотрела в окно.

— Интересно, что сейчас делает Юмил? — спросила скорее саму себя, чем призрака.

— Да все с ним в порядке, — без тени сомнений уверил Мален. — Было бы не в порядке, Кадмия бы не пиратов и подчиненных гоняла, а плела поисковую паутину, ходила бледная и держалась за руку Карана при каждом удобном случае.

Лиин удивленно посмотрела на собеседника, и он объяснил:

— Она чувствует, когда ему плохо. Когда ты его спасала из плена партизан, она даже расчесаться забывала, злилась по любому поводу. Там бы и слепой заметил, что что-то не в порядке.

Лиин вздохнула.

— Как только смогу, отправлюсь узнать, что у него там происходит, — пообещал Мален совсем сникшей девушке.

И она только кивнула. А о том, сможет ли так же чувствовать своего ребенка, задумалась, только выйдя из маленькой комнаты.

Каяр первые два дня после того, как очнулся, провалялся пластом, почти ничего не соображая из-за накатывающей волнами боли. Боль была какая-то странная, было непонятно, что вообще болит. То ли все сразу. То ли что-то не существующее.

Лекари не понимали, что с ним происходит. Было похоже на магическое истощение, просто какое-то необычное, и они ни за что не могли бы поручиться. И энергию в пациента вливали медленно и осторожно, совсем крошечными порциями, требуя наблюдать за собственными ощущениями.

Потом пришел Валад. Бледный, побитый, но подозрительно жизнерадостный. Он удачно вписался в то время, когда предыдущая волна боли успела угаснуть, а следующая пока не накрыла, и Каяр ему даже обрадовался. Смотреть на озабоченных странным состоянием пациента лекарей он уже не мог. А тут новое лицо, причем, без сочувственного взгляда и скорби на лице.

Валад постоял немного над Каяром, расспрашивая о разных пустяках. Потом зачем-то немного потаращился на потолок. И только после этого обратил внимание на мрачно сопящего лекаря.

— Ему нужно больше энергии, — заявил уверенно. — Он сейчас практически любое количество проглотит и не заметит. А излишки еще и привяжет к себе в качестве хвоста. Думал, хуже будет. А тут просто истощение, даже не полное.

Лекарь кивнул и ушел, не став задавать дополнительные вопросы.

А Валад еще немного постоял, а потом велел:

— Рассказывай. Подробно. Иначе я не смогу толком тебе объяснить, что с тобой происходит.

И Каяр рассказал. И про крылатую змею, и про облако, и про свое двоящееся зрение.

— Троящееся, — тут же поправил Валад. — Ненаблюдательный ты. Как бы ты мог одновременно видеть море перед собой, корабли с неба и змею, ныряющую в облаке, если бы зрение всего лишь раздвоилось?

Каяр зачем-то хмыкнул.

— Поздравляю. — Валад насмешливо улыбнулся. — Теперь ты у нас самый сильный маг. И я уже даже нашел тебе работу.

Каяр удивленно похлопал глазами.

— Ты теперь, главное, выздоравливай. Я все объясню, когда будешь способен воспринимать сказанное. А то тебе сейчас станет плохо и будет вовсе не до ценной информации.

Каяр виновато пожал плечами.

— Выздоравливай! — повторился Валад, с чем и ушел, оставив Каяра мысленно возмущаться и недоумевать.

Правда, в одиночестве он долго не пролежал. Сначала пришла боль, вроде бы не такая сильная, как раньше. А потом и вовсе лекарь с кристаллами-накопителями. И боль, словно захлебнувшись во вливаемой энергии, трусливо отступила.

— Начать придется издалека, так что если у кого-то множество важных дел… — Валад с намеком посмотрел сначала на Кадмию, которая сбежала от учениц, потом на Лиин, которая оставила управляющего самостоятельно разбираться с жалобщиками, требовавшими помощи и компенсации за нападение флота Золотых Туманов.

Кто уж там этих жалобщиков надоумил, Лиин даже не представляла, но подозревала, что сам надоумивший стоял пока в сторонке и ждал, чем это все закончится.

— Мы никуда не уйдем, начинай свой рассказ, — велела Ловари.

И рукой помахала для большей понятливости.

Валад в ответ хмыкнул. Потом состроил задумчивое лицо и стал медленно переводить взгляд с комода, стоявшего у стены, на вазу с сухоцветами, с вазы — на стул с резной спинкой, со стула — на шкаф, покрытый черным лаком, со шкафа — на окно, за которым как всегда кто-то кричал.

— Мы не уйдем, — поддержала свекровь Лиин, подозревая, что Валад специально тянет время, рассчитывая, что часть слушателей, не дождется обещанных объяснений, и с позором откланяется.

— Я бы предпочел давать объяснения, когда прибудут все нужные мне люди, включительно с Марком, Микалом и даже Айдэком, — сказал Валад, откинувшись на спинку кресла. — Но раз вы настаиваете, потом сами все им перескажете.

Кадмия только вздохнула. Остальные промолчали.

Кроме Кадмии и Лиин, послушать Валада пришли: Каяр, которого позвали, Мелана, которая как раз пыталась понять, что у него с энергетическими каналами, две молоденькие волчицы, вообще непонятно откуда о предстоящем рассказе узнавшие, Сорра, поглаживавшая живот, Каран и Мирак, решившие поддержать Кадмию. И вся эта компания стояла полукругом у кресла, что, по идее, должно было Валада раздражать, но на деле почему-то веселило.

— Ладно, если вы не можете подождать… — пробормотал Валад и встал.

Собравшаяся компания дружно проследила за тем, как он идет к столу, а потом за него садится. Переглянувшись, они пошли следом. Понаблюдали, как Валад прямо над столешницей выплетает непонятно что из слабо светящихся энергетических нитей. Подождали, пока он опять помолчит в свое удовольствие, а потом послушно собрали по комнате стулья и сели напротив, потому что Валада стоявшие над головой люди все-таки раздражали, просто он этого не показывал.

— На самом деле все и просто, и сложно, — наконец заговорил великий маг. — Я вообще сразу понял, что произошло с Каяром, еще в тот момент, как с небес рухнул воздушный кулак невероятной мощи, просто не поверил, не пожелал поверить…

— Воздушный кулак? — удивленно переспросила Кадмия.

— У Каяра? — не менее удивленно спросила Мелана.

— Не у Каяра, у тебя. — Валад одарил Мелану насмешливым взглядом. — Ты, наверное, подзабыла, милая, но когда маги собираются в круг, накопленная сила принимает конкретный вид. Иногда совершенно случайно сориентировавшись на кого-то одного, влившись в его стихию. Иногда выбрав именно ее потому, что этот маг самый сильный в круге. Иногда потому, что менее усталый и более сосредоточенный. В этот раз выбор пал на Мелану, и сила, которую оттолкнула демонская защита, оказалась податливой для воздуха. А Каяр просто воспользовался готовым. На самом деле, ведь огненный кулак от воздушного практически не отличается. Просто стихия разная.

— Значит, он как-то поймал отброшенную силу и использовал ее? — удивилась Кадмия.

— Да. По сути, он сделал именно то, для чего мы создаем фокусирующий рисунок. Использовал накопленную силу.

— Так… — задумчиво сказала Кадмия.

А Мелана нахмурилась, покачала головой, а потом спросила:

— Ты ведь не хочешь сказать, что это балбес непонятно как стал чем-то вроде командиров?

— Хочу, — разочаровал ее Валад.

— Каких еще командиров?! — с опаской спросил Каяр.

— Вот поэтому я и говорю, что начать придется издалека, — со вздохом сказал Валад и самодовольно улыбнулся. — Понимаете, в одном из пределов есть мир, в котором маги гораздо сильнее, чем где бы то ни было. Они там условно бессмертны, то есть, не подвержены старению. А все из-за того, что тот предел находится слишком близко к божественному. А может, и не находится, может, это он и есть. Просто боги живут в разломе, твари в горах, а люди в долине. Ну, это не столь важно и рассказать может даже Мелана. У нее эти воспоминания о прошлой жизни тоже есть. Важно другое. Как я уже говорил, город защищает громадный артефакт-накопитель. Собственно, сам город частично этот артефакт и есть. А еще в городе есть люди, которые могут воспользоваться накопленной мощью. Они сами по себе сильные, но артефакт делает их еще сильнее. И нам, хотя наш артефакт получится значительно слабее, такие люди тоже нужны. В том мире они называются командирами и отвечают каждый за своей сектор — часть города. А у нас пока есть только Каяр. На его счет я абсолютно уверен. Остальных кандидатов придется испытывать, возможно, они не смогут провести сквозь себя столько силы.

— Почему ты в нем уверен? — понятливо спросила Лиин, когда Валад замолчал.

— Потому что он совершил невозможное, — неожиданно ответила Мелана. — Он достиг высокой волны. Хотя это невозможно нигде, кроме того города. Теоретически невозможно.

— А на практике никто этих возможно достигших не искал, — проворчал Валад. — И теперь у нас есть живое доказательство ошибочности этой теории. Хотя я все равно не понимаю, как оно могло получиться. Он ведь даже связующих не видит. Да никто здесь их не видит, энергетики в мире не хватает, и маги сравнительно слабые для таких умений. И тут на тебе, парень ни с того ни с сего эти связующие рвет, воплощает свою алартай в крылатую гадину и крушит вражеский флот. При этом он остается жив, здоров и относительно нормален. А полностью нормальным он никогда не был.

— Какую еще алартай? — спросил Каяр.

— Свой дар. То, что позволяет тебе быть магом. В некоторых мирах его называют источником, в других сосредоточием, но сути это не меняет. Дар привязан к человеку. Именно привязан, а не является его частью. Поэтому дар можно отобрать, не повредив физическое тело. Разум, правда, повредится, но это так, отдельная история. Еще дар можно отпустить самостоятельно. А в некоторых случаях отпущенный дар даже не бросает своего человека, а остается рядом, выиграв в мобильности, что ли?

Валад почесал макушку и вздохнул. Видимо, и сам не очень хорошо разбирался в том вопросе, который пытался прояснить для всех остальных.

— И что теперь? — задал следующий вопрос Каяр.

— Что-что… теперь ты очень сильный маг. Просто потому, что тебе не надо проводить энергию по связующим — не сильно широким каналам. Ты не будешь терять ее в процессе. Просто вобьешь сразу куда бы там ни было… Хотя в твоем случае все слишком странно. Ничего проводить толком ты не умел, просто швырялся чистой силой, ни во что ее не воплощая. В общем, не знаю, возможно, это даже хорошо, потому что ты не видишь особой разницы между тем, что было и тем, что стало. Не исключено, что именно поэтому твоя сила от тебя не улетела при первом же удобном случае. Да ты и не знал, что она может улететь. Не важно. Важно то, что теперь тебе не надо учить плетения, ты можешь спокойно заниматься любимым делом — швыряться энергией. Потренируешься общаться со своей змеей, наверняка сможешь наполнять энергией амулеты и чужие плетения. А то и свои создавать, просто пожелав и представив, как оно должно быть. В общем, потренируешься, сам все поймешь.

— А почему его сила — змея? — спросила Сорра.

— Демоны его знают. Есть теория, что алартай воплощаются в то, что хотят видеть их хозяева. Или в то, что они невольно увидели. Вот Каяр увидел всполох, а его воображение нарисовало змею в небе. Змею в итоге он и получил.

— Дела, — сказала Кадмия.

— Да, дела, — не стал спорить Валад. А потом широко улыбнулся и жизнерадостно сказал: — Зато теперь у нас есть маг, который может держать защиту и разгонять врагов. И пока даже его одного хватит. Остальным в любом случае придется переехать на другие острова, чтобы правильно распределить силу. Надо еще посчитать в спокойной обстановке. А то пока не развернем защиту, куда их отправлять, точно знать не будем. Зато можно порадоваться тому, что защита у архипелага будет сильная и равномерная. И даже если какой-то флот притащит с собой драконов, у нас будет что им противоставить.

Присутствующие довольно дружно закивали.

Каяр о чем-то задумался. Валад немного поотвечал на дурацкие, по его мнению, вопросы, а потом сказал, что разбираться и познавать придется на практике. А то пока не увидишь, не поймешь. Одна из девчонок-волчиц напомнила, что пришла сюда для того, чтобы поговорить о пленниках, точнее, об их части. Среди демонопоклонников оказались то ли пираты, то ли наемники, которые теперь клялись, что их заставили и они ни в чем не виноваты. Отпускать их, конечно, было нельзя, особенно просто так, но как-то использовать точно можно. Да и допросить не мешало, вдруг они совершенно случайно узнали что-то важное. Один уже и без расспросов рассказал, что дорогого нанимателя его король заставил отправиться на поиски артефакта. Того самого, который якобы украли у императора. Король Золотых Туманов почему-то решил, что сможет этот артефакт приручить.

— Обманки, — мрачно напомнила Ловари.

— Не беспокойся, слухи о поисках неизвестно каких сокровищ группами по сто, а то и тысячу человек уже и без нас распространяются, — сказал Каран. — Микал очень ценное приобретение на самом деле, и его мозги стоят дороже, чем его же дар и прочие таланты. И Мирт прислал птицу, они уже подошли к островам, скоро будут здесь. К ним еще и какие-то купцы с провизией и беженцами по дороге пристали.

— А среди беженцев наверняка шпионы, — проворчала Кадмия.

— Вычислим, — легкомысленно сказал Валад, заслужив грозный взгляд. — А вот что делать с пленниками? Кормить такую ораву нам абсолютно не выгодно. Отпускать их нельзя. Лиин, ты что думаешь?

— Я думала, их демон убьет, — призналась хозяйка островов.

— Увы, те же наемники-пираты рассказали, что часть морячков чистые и не принадлежащие, — сказал Каран.

Лиин посмотрела на него с интересом.

— Они не успели ничего у демона попросить, — объяснила Кадмия. — Ну, или поняли, что это наверняка закончится очень плохо, как только демон проголодается. Так что просто взять и сожрать он их не сможет. Потому, что не видит как уже пойманную добычу.

— Тогда, может… — Лиин провела ладонью в воздухе загадочную линию, но ее поняли.

— Нет, не может, — уверенно сказала Ловари. — Это враги, просто похитрее или поумнее других. Из тех врагов, которых на свою сторону перетягивать нельзя. Они слишком сильно боятся своего короля и свое божество. Иначе сюда бы не отправились. А если не боятся и отправились в надежде получить добычу, все еще хуже. Проклятье. Хоть бери и топи их.

Топить даже Валад не захотел, проворчав, что в случае чего будут приманкой для очередного дракона. Как он заставит дракона клюнуть на эту приманку, Валад объяснить отказался.

Микал с молодыми волчатами и мечтательной эланой вернулся через три дня, по пути встретив идущий к Головному острову флот. Больше всего артефактчику обрадовался Мален, которому уже поднадоело сидеть взаперти, от радости он даже согласился на давно сделаную заготовку, на этот раз в виде сплетенного из серебряной проволоки цветка.

Отдохнувший магический круг Кадмии Ловари сел привязывать Малена к цветку прямо в подвале, часть которого была занята бочками с вином и соленьями. Лиин наблюдать и учиться на этот раз не позвали. Обращение к мертвым могло нехорошо сказаться на ребенке, к нему могли начать таскаться все неупокоенные духи в округе, а то и притягивать в разные нехорошие места. Поэтому Лиин велели держаться подальше, и она послушно отправилась на крышу башенки, с которой так хорошо и далеко было видно море. Нет, она вовсе не верила, что сейчас произойдет чудо и на горизонте появится корабль с Юмилом на борту. Просто море ее почему-то успокаивало. Глядя на море, верилось, что Кадмия действительно знает, что с ее сыном все хорошо и именно поэтому такая спокойная, собранная и деловитая. Море с Кадмией сочеталось и дополняло ее. А еще оно было красивое и шептало Лиин о том, что она действительно умеет летать. И предлагало попробовать, но Лиин не поддавалась, решив отложить эти попытки на потом. А то мало ли как полеты отразятся на ребенке. Вдруг его начнет тянуть в небо? А огненные маги, в отличие от воздушников, летать не умеют. Это сказал Валад. А в таких вещах он наверняка разбирался и не стал бы врать, несмотря на то, что был бессовестным гадом.

— Возвращайся, мы тебя очень ждем, — прошептала Лиин, погладив старый камень.

Ветер подхватил слова и понес далеко в море, возможно даже к Юмилу.

И Лиин улыбнулась.

Все ведь будет хорошо. Обязательно будет. Главное пережить сложные времена, которые рано или поздно закончатся.

Эпилог

— Подчинение. На них всех наложено подчинение, даже на магов, — объяснил Юмил глупо хлопающему глазами капитану Бахлашу. — Причем, очень странное подчинение — на самого сильного мага огня. Видимо тот, кто его накладывал, считал себя таковым.

Пират кивнул и посмотрел на моряков. С виду они были люди, как люди. Но то, как они без единого слова протеста стали слушаться Веливеру, откровенно говоря, даже пугало. Юмил просто вышел на палубу. Осмотрелся, все больше хмурясь, потом запустил пальцы в волосы и рявкнул, требуя капитана, боцмана и офицеров. И все затребованные сразу же пришли, стали кланяться и не задали не единого вопроса. Словно Веливера всегда ими командовал.

— Меня тоже можно было вот так? — спросил пират.

— Можно, — не стал лгать Юмил. — Но это глупо. Если привязать к конкретному человеку, привязанные будут за ним ходить и заглядывать в рот, ожидая приказов. Самостоятельно не смогут принять ни единого решения. А еще приказы будут понимать только совсем прямые и конкретные. Или не понимать. Или понимать неправильно. Тут как повезет. А если вот так, с некоторой свободой и без конкретного образа… Запросто может появиться кто-то более подходящий и послушные слуги прирежут обожаемого хозяина.

— Понятно, — сказал Бахлаш, почему-то поежившись.

Прим со-Муран слыл отшельником, чудаком и даже идиотом. Впрочем, не он один, вся эта семейка была такой, и он просто поддерживал традицию.

В столице со-Муран не появлялись уже лет двести, а может и больше. В политике не участвовали. Налоги платили. Купцов не обижали. С пиратами прекрасно справлялись сами. И ни на что не жаловались. Даже на драконов, хотя не знать об их существовании не могли. Вот на них и не обращали внимания. Главное, что присылают представителей, когда положено, платят налоги, ни на что не претендуют и ни на что не жалуются. У них даже маломальских бунтов никогда не зрело.

В общем, это были самые беспроблемные примы во всей империи.

Со своими тайнами, как оказалось.

И кучей свободного времени.

— Это надо же, — пробормотал Юмил, когда корабль наконец причалил

Капитан Бахлаш стоял справа и молча таращился на громаду древнего замка, нависавшую над самой водой. Казалось, ударь волна посильнее по скале, и он рухнет. Похоронив под обломками маленький порт с причалом и корабли, которым не повезло зайти в вытянутый к замку залив.

— Скала не упадет, она укреплена, — сказал Юмил, крепко зажмурившись. — Гораздо интереснее другое. Могу поклясться, что замок оплетен нитями силы точно, как корабль.

— Кому-то действительно нечем заняться, — пробормотал Бахлаш, уже знавший, сколько времени и усилий это требует. — Пойдем в гости?

— Естественно. Думаю, мне там очень обрадуются.

Пират только хмыкнул, а Юмил проводил взглядом вышагивающего по порту стражника в форменной куртке с нашитыми стальными пластинами. На нем тоже была привязка на подчинение. И тоже на самого сильного огненного мага.

— А если хозяин замка сильнее? — спросил Бахлаш, видимо догадавшись, почему Веливера пялится на стражника.

— Тогда я бы не смог с такой легкостью захватить корабль.

Пират только хмыкнул и помахал рукой, зовя задержавшееся сопровождение. То ли считал, что идти толпой безопаснее, то ли хотел выглядеть попредставительнее.

— А еще у них может быть та гадость, которой нас усыпили, — сказал Юмил, когда все подошли. — Так что держитесь ко мне поближе. Далеко растянуть щит, отсекающий пыль, я не смогу. У меня вообще с защитными плетениями некоторые проблемы.

— Зато с атакующими полный порядок, — сказал один из ночных волков и пираты вежливо посмеялись.

Захватить замок оказалось не сложнее, чем корабль. В нем все, начиная от воинов и заканчивая поломойками ходили все с той же привязкой. Юмилу они кланялись так, словно знали его всю жизнь. Веливера даже заподозрил, что они видят на его месте своего хозяина, потому что попросту не способны как-то иначе видеть сильного мага огня.

А вот сам хозяин гостям удивился.

К нему довела молоденькая служанка, изо всех сил старавшаяся не смотреть на капитана Бахлаша. То ли он ей так понравился, то ли напугал. Доведя гостей до двери хозяйского кабинета, девушка откланялась и практически сбежала. Юмил проводил ее взглядом, занес руку чтобы постучать, а потом хмыкнул и просто открыл дверь.

И первое что увидел — очень удивленный взгляд прима со-Муран.

Человек, который стоял перед столом прима, медленно обернулся и приветливо заулыбался. Как старому знакомому.

— Целитель, — представил Юмил этого человека капитану Бахлашу.

Зачем, и сам не знал. Может, просто потому, что надо было заговорить. А приветствовать прима совсем не хотелось.

— Вы как… — Со-Муран вскочил на ноги и толкнул довольно объемным животом стол, заставив зазвенеть три бутылки, стоявшие рядом.

— Выйдите! — коротко велел целителю Юмил.

Мужчина в ответ поклонился и с достоинством вышел, не обращая внимания на требования хозяина остаться.

— Видите, капитан, привязка на подчинение очень плохая идея, — сказал Веливера идущему справа пирату.

— О, да, редкостная пакость, несмотря на то, что нам пригодилась, — согласился Бахлаш и вежливо склонил голову перед примом.

— Вы как… — опять попытался что-то сказать прим.

— Сядьте! — приказал ему Юмил.

Привязки на сильного огненного мага у со-Муран не было. Он и сам был огненным магом. Средней силы, насколько смог с ходу определить Веливера. Оставшийся охранять корабль ночной волк и то был сильнее. Но, несмотря на отсутствие привязки, прим послушно сел и мрачно задышал.

— Кто вы? — спросил он, надышавшись.

— Юмил Веливера, — представился невежливый гость. — А это мое сопровождение. Их вместе со мной усыпили и затащили на корабль. Не умеете вы приглашать в гости.

Прим опять задышал, а потом растерянно произнес:

— Но этого ведь не может быть.

Юмил только улыбнулся.

Прим со-Муран до самого вечера упорно делал вид, что контролирует ситуацию. Что Юмил просто приехал в гости. Что…

На вопросы он не отвечал, даже тогда, когда раздраженный Веливера пригрозил подвергнуть его пыткам, гордо сказал, что сначала подумает. И только когда окончательно разозленный гость действительно приказал ближайшему стражнику тащить хозяина замка в подвалы и готовить жаровню, наконец, до чего-то додумался. Правда, делать вид, что контролирует ситуацию, не перестал.

— Вас никто бы не стал подвергать опасности, — первым делом сказал присмиревший прим.

Юмил приподнял бровь. Невежливый Бахлаш громко хмыкнул. Остальные промолчали.

— Понимаете, я знаю, что вы истинный наследник, — сказал прим, наклонившись над столом и потянувшись к Юмилу всем телом.

На этот раз громко хмыкнул «истинный наследник».

— Именно поэтому вас столь поспешно изгнала императрица. Понимала, что если вы останетесь во дворце, артефакт выберет вас, а ее бастард не сможет к нему даже прикоснуться! — пафосно произнес прим и замер, видимо ожидая похвалы за сообразительность.

— Какая чушь, — сказал Юмил.

— Вы не понимаете! — воскликнул прим. — Вы ведь настоящий сын императора, а значит, именно вы должны были все унаследовать. И демоны появились потому, что венец отдали не настоящему сыну. И нужно все исправить! А вас поспешно женили и отослали, убить, наверное, побоялись из-за вашей матушки. Но все исправить еще не поздно. Вы понимаете, у меня есть сила, которой нет ни у кого. И я ее вам дам, если мы породнимся. Понимаете? Мой род наследовал проклятый дар. Мы это хранили в тайне, но пришла пора… и вы женитесь на мой дочери…

Чему там пришла пора, Юмилу было малоинтересно. Как и прочие рассуждения не шибко умного прима. Это надо же, даже не понял, почему привязанные на подчинение люди перестали его слушаться. Наверное, решил, что это сила истинного императора так подействовала. Болван, в общем. И интересовали Юмила вовсе не его планы.

— Я женат, — напомнил Веливера, хлопнув ладонью по столу.

— О, эта проблема легко решается, — разулыбался прим. — Я понимаю, что вас заставили и…

— Решается? — мрачно переспросил Юмил.

— Конечно. — Со-Муран, похоже, даже не понял, что дорогого гостя рассердило. — Моя дочь справится. Она очень талантливая. Никто даже ничего не поймет и ни в чем вас не заподозрит.

И опять улыбнулся.

— Где ваша дочь? — мрачно спросил Юмил.

И узнал, что уже отправилась совершать подвиг во имя удачного замужества.

И тогда Юмил уже не выдержал. Схватил недоумка за воротник и попросту выдернул из-за стола, точнее, перебросил через него.

— Идиот! — заорал в лицо опешившему мужчине. — Я не сын Малена! Это все идиотские сплетни завидующих придворных куриц! Понятно?! Огненные маги не такая редкость, как ты возомнил! И ты не сильный, не обманывайся! Даже я не сильный, хотя сильнее, чем ты! Так что не мни себя ценностью! А от жены я избавляться не желаю, я ее люблю, и если с ее головы упадет хоть волосок по вине твоей дочери… Да я здесь камня на камне не оставлю, понял?!

Прим мелко закивал, глядя на Юмила с такой растерянностью, что в другой ситуации его можно бы было даже пожалеть.

— Интриган! — как выплюнул Веливера и отпустил воротник, чтобы случайно прима не придушить.

— Что будем делать? — спросил капитан Бахлаш.

— Вызывать Малена и предупреждать. Проклятье, если эта одаренная дочь что-то сделает Лиин… Да я весь этот остров уничтожу!

Юмил злобно оглянулся. Пнул стол так, что у него подломилась ножка, и пошел к окну.

А за спиной хозяин замка растерянно бормотал, что этого ведь не может быть. Что он все рассчитал и намеревался спасти империю. Что…

— Идиот! — обозвал его Юмил и попробовал позвать Малена.

А он почему-то не отозвался. Ни в первый раз, ни во второй.

Юмил сердито пнул стену, немного подумал, слепил птичку, коротко обрисовал ситуацию и отпустил ее в небо. А потом глубоко вдохнул и попробовал позвать прабабку Вельшу, склочного призрака, хранящего Кадмию Ловари, недовольного этим фактом и не очень-то желающего общаться с потомками.

Прабабка тоже не отозвалась. Дважды не отозвалась. Зато когда Юмил от отчаяния начал перебирать не столь близких по крови хранителей, которые могут вообще его не услышать и которых вызывать с помощью ритуалов попросту бесполезно, соизволила явиться. Окинула Юмила недовольным взглядом, еще более недовольно посмотрела на сидящего на полу прима, обожгла презрением пиратов и ночных волков, топчущихся у двери и соизволила спросить:

— И почему ты на этот раз отвлекаешь меня от важного дела?

Юмил глубоко вдохнул, а потом вежливо-вежливо, чтобы старуха не обиделась и не исчезла не дослушав, рассказал, что произошло и почему нужно присматривать за Лиин во все глаза.

— Пока с ней все в порядке. А вечером ее охранник вернется на место, — задумчиво сказала Вельша. — Я пока присмотрю.

И исчезла.

А Юмил остался, не понимая, услышала ли она вообще что-то, кроме того, что Лиин грозит опасность. Впрочем, особого значения это не имело. Птичка долетит быстро, не через всю же империю ей лететь. С Драконьим Хребтом острова со-Муран практически соседи.

Хотя можно слепить еще несколько. А то вдруг глупого посыльного кто-то сожрет.

Юмил вздохнул, сел на подоконник и принялся за дело. Все равно пока не представлял, что сказать приму, чтобы он понял, насколько не прав. И покидать его острова пока было нельзя. Мало ли до чего этот спаситель империи додумается.

А бежать со всех ног к жене глупо.

В любом случае, пока до нее доберется, все, так или иначе, решится.

— По камешку раскатаю, — мрачно повторился Юмил, одарив прима злобным взглядом.

Ирьена поправила платок и прикоснулась пальцем к монетке-амулету, который держал иллюзию. Иллюзия превращала молодую симпатичную девушку в страшную тетку, на которую, по ее мнению, не должен был покуситься даже самый пропащий пьяница, а покусился почему-то целый боцман.

Боцман ходил мимо кутавшейся в платок уродины, цокал языком, дважды хлопал по заду, а иногда вспоминал, что за понравившейся женщиной следует ухаживать и носил еду повкуснее. За что Ирьена была ему даже благодарна. Неплохой же дядька на самом деле. И почему бы ему не начать хлопать по заду молодую смешливую вдову, к бокам которой жались двое маленьких детей? Она бы была счастлива.

Да половина даже вполне себе замужних беженок были бы счастливы — мужья у них были неказисты и трусоваты, потому и оказались на корабле, а не остались в том рыбацком селении, где на них напал демон.

Сама Ирьена в том селении оказалась случайно. Пришла туда в качестве бродячей травницы и лекарки. Выхода просто другого не было. На паром, идущий к Рыбьим Глазам, она опоздала. Циркачи, с которыми договаривалась, ждать ее не стали. Садиться на следующий паром в одиночестве попросту не рискнула, туда как раз заходили молодчики абсолютно разбойного вида. Мало ли. Может они бы и лекарку не побрезговали ограбить, а отбиваться значило себя выдать, чего Ирьена допустить не могла.

Нет, она вовсе не была уверена, что кто-то прямо так уж отслеживает любые магические всплески и проверяет их на непохожесть на другие. Она, вообще-то, подозревала, что никому ни до каких мелких всплесков нет дела. Но ведь могло не повезти, и кто-то бы заметил случайно.

В общем, Ирьена решила не рисковать, хотя не сомневалась: в случае чего, легко скрутит подозрительных мужиков в бараний рог. Главное ведь не привлекать к себе внимания.

Подумав и немного посидев над картой под деревом в чьем-то саду, Ирьена решила, что безопаснее будет пойти в рыбацкое селение, заплатить кому-то и попросить помочь догнать медленно идущий паром с циркачами. И заплатить хорошо. Так, чтобы рыбаки попросту боялись кому-то рассказывать о щедрой пассажирке — вдруг кто-то решит ограбить?

И возможно, все бы получилось, если бы не проклятый демон, от которого убегали по берегу, потому что лодки он поломал в первую очередь. И бежали почему-то не к городку с его паромным причалом, а к какой-то непонятной бухте и не более понятному кораблю, на котором плавал чей-то свояк.

Каким уж чудом этот свояк вместе с кораблем появился на нужном месте, Ирьена до сих пор не понимала. Но морячки оказались не робкими и, похоже, не очень законопослушными. Так что демона, видимо сожравшего оставшихся его задерживать мужчин и поспешившего следом за всеми остальными, они обстреляли гарпунами, и ему это не понравилось настолько, что он взял и лопнул.

К рыбацкому селению послали крепких мужчин, посмотреть, что там происходит. А потом как-то так вышло, что остатки жителей этого селения решили: одного демона с них достаточно и надо переселяться на Хребет Дракона, куда по слухам эти твари не суются — боятся чокнутую Ловари и ее волков.

И Ирьена поняла, что ей повезло.

Уж несчастную переселенку точно никто ни в чем не заподозрит. А там, может, получится пробраться в хозяйский дом, ну или куда-то поблизости.

Травы Ирьена действительно знала. А лекари нигде не бывают лишними.

Если бы еще не этот боцман…

Девушка на всякий случай долила капельку энергии в маскирующий амулет и стала смотреть на приближающийся остров. Обыкновеннейший с виду.

— Скоро все закончится, — прошептала тихонько. — Я тебя не подведу. И ты больше не будешь жалеть о том, что боги не дали тебе сына. Не подведу.