Наследники

Глава 14

Союзники, советники и вещие сны

Следующее, после буйства Лиин, разозленной Валадом, утро выдалось тихим и спокойным. За тихим утром начался такой же тихий день. Даже ветра не было, и солнце светило неярко, окутанное легкими, как вуаль, облаками. Зато у людей появилась жажда деятельности. Рыбаки чинили старые сети, которые по уму давно надо было выбросить. Их жены занимались уборкой или готовкой. И даже владелец старого кабака, который накануне пообещал сжечь какой-то маг, если там не перестанут наливать пива его ученикам, занялся ревизией посуды, решив выбросить совсем уж откровенно битую.

У Лиин, ее мужа, учителей и людей, которые были то ли гостями, то ли советниками, а то ли всем вместе, тоже нашлось дело. Они собрались в библиотеке, у карты, занимавшей половину стены между двумя шкафами. Сначала долго там стояли, наблюдая за тем, как повинуясь взмахам рук бывшего придворного мага, на карте появляются загадочные иллюзорные значки, флажки и кораблики. Потом мужчины принесли стулья для себя и женщин и все расселись с комфортом.

— И что это значит? — спросила Кадмия Ловари, вдоволь налюбовавшись картой. — Я, похоже, упустила последние новости. Потому что вижу уже четыре флота у наших любимых болот. И почему-то не вижу кораблей королевства, чьи команды гонялись за змеем с артефактом и обманками.

— Король что-то задумал. Или понял, что мы его обманываем, — сказал Валад, откинувшись на спинку стула. — То, что вы сейчас видите, результат наблюдений с помощью птиц, морских змеев и прочей волшебной живности. Как вы понимаете, что втемяшилось в головы адмиралам, решившим ввязаться в свару за мнимое золото, они нам сказать не могут. И тем более не расскажут, что творится в безумной голове бессмертного короля.

Ловари окинула Валада недовольным взглядом, покачала головой и посмотрела на старшего Веливеру. Тот в ответ пожал плечами и сказал:

— Мы можем только ждать, что будет дальше. И надеяться, что демоны продолжат пожирать людей и ресурсы Золотых Туманов. Воевать с ними мы все еще не можем. Точнее, уже можем, но потери будут слишком большие. Так что… Да и в данный момент у нас есть дела важнее.

И посмотрел на вполне довольного жизнью сына. Потом перевел взгляд на сонную и мечтательную невестку.

— Да, — сказала Лиин. — Я все еще хочу выгнать Валада к демонам в логово, но понимаю, что он нужен нам здесь.

Юмил негромко хмыкнул и одарил самозваного учителя жены убийственным взглядом.

— А твой муж за тебя, кстати, дерется гораздо лучше, чем за себя, — жизнерадостно произнес Валад и нахально подмигнул ученице.

Лиин ответила ему спокойным взглядом и схватилась за руку мужа. То ли ища у него поддержки, то ли успокаивая.

— А ведь она действительно может тебя выгнать, и мы даже возражать не будем, — задумчиво сказала Кадмия.

Валад ей улыбнулся, пожал плечами и серьезно сказал:

— Можете думать обо мне что хотите, но я все равно считаю, что чем сильнее она как маг, тем лучше. И рисковать надо было.

— А если бы она дом разрушила? — спросил Микал.

— Отстроили бы, — равнодушно сказал Валад. — Зато какая сила… убил бы того недоумка из-за которого она не видит собственной силы и чувствует себя слабой.

— Его и без тебя убили, — проворчала Лиин, посмотрела на мужа и решительно сказала: — Но мы ведь не ради меня собрались.

— И ради тебя тоже, — заговорил Юмил. — Если этот идиот еще раз что-то подобное сотворит…

— Не сотворю, — легко пообещал Валад, не став слушать угрозы. — Смысла нет. У нее сейчас сила нестабильна, да и эмоциональный фон тоже так себе. Не думал, что она столь бурно отреагирует.

Лиин громко фыркнула, а молчаливая Бира перегнулась через Микала и легонько стукнула Валада ладонью по затылку.

— Больше никаких интриг, — потребовала негромко.

— Ты не поверишь, но я даже не интриговал. Просто совпало. Погода подходящая для воздушников. Муженек не успел вернуться от пиратов, думал, что еще денек там посидит. Сила у нее по пикам скачет, стоит только немного разозлить. Еще этот учитель со списками пришел как раз в тот день, когда управляющий должен был отчитываться…

— Кстати об учителе, — перебила Валада Кадмия и, встав на ноги, повернулась к тихо сидящему у стены мужчине. — Уважаемый Риван, делайте что хотите, но объясните вашим ученикам, что на Хребте Дракона нет семи столбов, а значит, нет той силы, которая маскировала дар этих малолетних олухов в столице. И если я еще хоть одного идиота увижу без маскирующего амулета на шее, следующим, что я туда повешу, будет блокирующий. А это очень неприятное ощущение, могут у Юмила спросить, если не верят. А еще, блокировка способностей в таком незавершенном состоянии почти гарантирует то, что нормально они у них не разовьются, и будут эти олухи слабыми магами, плохо владеющими собственным даром. Впрочем, если их это утешит, осознанно блокираторы им носить не придется, слабенький дар в отличие от сильного, неплохо маскируется. Даже если нет никакого другого направления. В общем, если они добиваются именно этого…

— Я все им скажу, — пообещал мужчина. — Но им там тесно, понимаете?

— Понимаю, поэтому не требую, чтобы эти подросшие балбесы и балбески сидели в школе и не высовывали оттуда носов. Но маскирующие амулеты им зачем раздали? Или они настолько глупы, что не понимают — на острова в любой момент может прибыть кто угодно. Хоть под видом моряка на купеческом корабле, хоть под видом ничтожнейшего бродяги… а через пару месяцев еще и беженцы могут появиться и среди них целый шпионский корпус может спокойно спрятаться. А тут эти олухи, фокусы хорошеньким селянкам показывают.

Мужчина печально вздохнул, но кивнул.

— А давай эти столбы вкопаем, — неожиданно предложил Валад. — Ритуал на самом деле не сложен…

— Куда ты их вкапывать собираешься? — полюбопытствовала Мелана. — Ты вообще понимаешь, что дети сбегают на соседние острова? Будешь копать морское дно, чтобы накрыть скрывающей сеткой весь архипелаг?

— Пускай привыкают носить амулеты! — как отрезал бывший придворный маг.

— А самые норовистые отправятся в качестве юнг на корабли, с блокираторами на шее, — мрачно пообещал Юмил. — Будут учиться драить палубу и выполнять приказы.

— Тоже дело, — не стал спорить представитель школы. Видимо, с радостью отправил бы на корабли часть проблемыных учеников прямо сейчас.

— Ладно, со школой разобрались, — сказала Кадмия. — Картой полюбовались. Что у нас еще было?

— Укрепление, — подсказал все и всегда помнивший Микал. — Распыленность флота. И налоги.

— Укрепления строить глупо, — сказал Юмил. — Они только внимание привлекут. Проще выставить щиты, а потом сослаться на артефакты, найденные на дне морском. Кстати, давайте их действительно найдем, дадим нашим буйным мальчишкам задание распространять слухи, хоть какая-то польза от этих олухов будет.

— Идея неплохая, но меня смущает, что ее предложил ты, — жизнерадостно отозвался Валад. — Твои интриги…

— Это не интриги, — перебила его Лиин.

— Как знаешь, — не стал спорить Валад и опять подмигнул, получив в ответ убийственный взгляд.

— Ладно, пускай распространяют, хотя меня тоже что-то смущает. Не могу понять что, — сказала Кадмия.

— А я знаю, что тебя смущает, — опять заговорил Валад. — Наверняка то, что наш всеми любимый король разыскивает артефакт вызывающий огненную птицу. Впрочем, можешь не смущаться. Он все равно решит поискать и здесь. Чуть раньше, чуть позже, но решит, если уже не решил.

— Значит, нам нужно как-то натолкнуть его на мысль поискать в другом месте, — жестко сказала Лиин, которую жизнерадостный Валад чем дальше, тем сильнее раздражал.

— В болотах, например, — сказал Юмил.

— Кстати, неплохая идея, — неожиданно для всех не стал спорить Валад. — Придумать бы еще, как его туда направить и можно надеяться, что он там утопит половину своего воинства, а другую половину вырежут доблестные борцы за золото, почуяв конкурентов. Да, интересная идея.

— Вот ты и придумай, — величественно велела Кадмия. — А насчет флота надо думать. С одной стороны, сейчас он практически невидим.

— А с другой, в любой момент может понадобиться, — сказал старший Веливера. — Да и карта мне не нравится. Мало ли куда дальше двинутся корабли Золотых Туманов.

Все опять посмотрели на карту. Иллюзия за время разговора ни капельки не изменилась.

— Давайте подождем, пока задвигаются, — сказал после продолжительного молчания незнакомый Лиин мужчина, видимо представитель распыленного флота.

Спорить с ним не стали, но карту рассматривали еще долго и сошлись на мнении, что хотя бы часть распыленного флота следует подтянуть поближе к Головному острову. А то мало ли?

— А с налогами что? — спросила Лиин, когда разговор о флоте сам собой увял. Она так и не вспомнила, жаловался управляющий на налоги или нет.

— А их несколько купцов на Седьмом Позвонке решили не платить, — сказал все знавший Валад. — Твой управляющий, умный мужик, сказал, что в таком случае у них отберут корабли, дома, товары, когда долг накопится. И теперь они собираются идти к тебе жаловаться. Будут плакаться о том, что дети с голода пухнут, пираты лютуют, войной воняет, какие уж тут налоги.

— И что мне с ними делать? — растерянно спросила Лиин.

— А что хочешь, — сказала Кадмия. — Хоть головы вели отрубить. За контрабанду.

Лиин только вздохнула. Рубить головы откровенно не хотелось. Но ушлые купцы ее заранее раздражали не меньше, чем Валад. Попадались ей такие. И почему-то вспомнился ныне мертвый Хашен. Вот он тоже любил поговорить о голодающих детях и выплакавших глаза женах, хотя ни тех, ни других у него не было.

— Кстати, куда делся Мален? — спросила Кадмия, когда было решено пока разойтись и до вечера все обдумать. — Может, он картину сможет дополнить?

— У нашего веселого привидения отцовские чувства проснулись, — недовольно проворчал Валад и широко махнул рукой.

— В столице он, — объяснила Мелана. — Ромулу решил помочь и новости собрать.

— И его там кто-то вызывал кроме Ромула, — добавила Лиин, но кто, так и не смогла вспомнить. Вероятно, Мален этого не сказал. Спешил очень. И действительно был весел, прямо светился.

— Мстить кому-то будет, — поняла Кадмия, с чем все и разошлись.

Два императора, живой и мертвый, сидели под камнем, нависавшим над дорожкой, ведущей к пещере-усыпальнице. Там их не было видно ни с моря, ни с земли. А по тропе вряд ли бы кто-то стал спускаться. Усыпальница очень непопулярное место. Да и вызывать духов вовсе не обязательно рядом с тем местом, где находятся их тела. Просто Ромулу было так привычнее. И он считал, что здесь его никто не побеспокоит. А еше, хотелось посидеть под этим камнем, мать навестить, подумать в одиночестве, даже отдохнуть. Потому, что во дворце было слишком много людей и большинство смотрели так, что между лопатками начинало чесаться, а голову хотелось пригнуть и отскочить в сторону.

— Я бы ему не доверял, даже поклявшемуся. И не факт, что на нем сработают наши камни, — серьезно говорил Мален, игнорируя тот факт, что кто-то уже в четвертый раз пытался его призвать. — Сыграть тут можно только на его семье. Если он поймет, что несмотря на предоставленную на островах со-Ялата защиту, они там фактически заложники… Хотя учитывая его сыновей и наглость этой семейки, они могут еще и там попытаться поиграть в захват власти. И тогда они будут не фактическими заложниками, а самыми настоящими. Если их Лиин случайно не зашибет очередной сваленной стеной, у нее сейчас настроение такое изменчивое.

Ромул молча кивнул. Доверять советнику со-Яруна он не собирался в любом случае.

— С другой стороны, он сейчас лучшее, что ты можешь получить от этой ситуации. Думаю, он даже толковые советы начнет давать, не без пользы для своей семьи, конечно. Он старый и умный. Просто не позволяй ему переступать некую грань… попроси свою призрачную бабушку за этим проследить. Заодно пускай она следит за твоей аурой, за наличием зарождающихся проклятий, воздействием управляющих зелий, ну и всем прочим. У меня за этим Мирак следил в последние годы. А до этого старик Варда. И прокляли меня как раз тогда, когда он умер, а Мирак еще не успел приехать. Слишком скоропостижная смерть оказалась, не повезло. Мы даже подозревали, что его убили, но он подтвердил, что это обыкновенный несчастный случай был. Так что Ларама в этом плане лучшее, что ты можешь найти. Она точно не умрет, потому, что уже мертва. Да и сделать с ней ничего не смогут. Она слишком старый призрак. О том, чтобы никто не смог достать ее останки для привязки, она наверняка позаботилась. По этой же причине ее не смогут изгнать, разве что ослабить на некоторое время. Но это тоже легко исправимо, пускай научит тебя ее призывать, полным именем. И ставь в центр призывного рисунка накопитель, чтобы могла подпитаться. Да, кстати, для обмена новостями такой способ тоже хорош. Хочешь что-то сказать нам, зови меня. Призыв меня притягивает мгновенно, если я придти хочу. А мы можем звать Лараму, обыкновенным способом, не на полное имя. Думаю, нам она свое имя не доверит, умная женщина.

— Не доверю, — подтвердила Ларама, появляясь перед мужчинами. — Вы решили с мальчиком договариваться?

— Почти. Вечером проголосуем.

— Хорошо, — сказала Ларама. — А здесь такие чудные дела творятся. Одного мертвого императора сейчас призывает мальчишка, которому сказали, что он его сын. А рядом стоит один хитрец. И маг с ловушкой.

— Подождут, — отмахнулся Мален и прищурился, глядя на небо, словно увидел там что-то очень интересное.

— Пойдешь? — спросила Ларама.

— Конечно, — подтвердил Мален. — Интересно посмотреть, что там за сын. И узнать, кто ему об этом сказал. Да, и на ловушку тоже хочется посмотреть. Единственная, которая на мне сработала, была ловушка Кадии. Но и туда я забрел по собственной глупости и добровольно.

— Мужчины, — проворчала Ларама.

А Ромул посмотрел на камень, закрывающий вход в усыпальницу. Мать он любил, хотя и сбегал от ее опеки в последнее время. Да и физически ощущал, что рядом с ней становится глупее. И вот, пришел сюда не к ней, а чтобы побыть одному, а потом поговорить с Маленом. Странно.

— Наверное, я не очень хороший сын, — пробормотал тихо, а призраки посмотрели на него с одинаковым сочувствием.

А когда Ромул решил, что пора возвращаться во дворец, на полпути от усыпальницы ему встретился всклокоченный, незнакомый мужчина, сумевший уговорить стражников его пропустить, но не сумевший убедить их, что не нужно сопровождать. Он резко остановился, попытался обаять Ромула очаровательной улыбкой, а потом, словно опомнившись, состроил предельно серьезное лицо.

— Сочувствую вашему горю! — рявкнул мужчина так, словно был воином на параде.

Невидимая Ларама тихонько фыркнула, а столь же невидимый Мален прошелестел:

— Идиот.

Мужчина его, наверное, услышал, потому что пугливо оглянулся.

— Благодарю, — сказал Ромул, когда мужчина опять уставился на него. — Вы меня зачем-то искали?

— Да, еле нашел! — прозвучало обвиняюще, и мужчина запнулся. Посмотрел на тропу, на море, на Ромула. О чем-то старательно подумал, морща лоб и прикрыв глаза.

— Полный идиот, — шепотом восхитился Мален. — Наверное, послали, кого не жалко.

Мужчина опять оглянулся и с подозрением спросил у Ромула:

— Вы что-то слышали?

— Пока я вас слушаю и постепенно теряю терпение, — ответил император.

Мужчина нахмурился, с видимым усилием собрался с мыслями и выдал:

— Вас на совете ждут!

— Каком еще совете? — неподдельно удивился Ромул. Он не помнил, чтобы собирал какой-то там совет, а это было его право и обязанность.

— Большом, — обрадовал императора мужчина, развернулся и, не прощаясь, потопал обратно по тропе.

— Не уважают тебя, — заметил очевидное Мален.

— Я знаю, — мрачно сказал Ромул.

— И что собираешься с этим делать?

— Смотря, что они потребуют.

Почему-то в том, что от него станут что-то требовать, Ромул ни капельки не сомневался.

— Чудесно, — чему-то обрадовался Мален. — Тогда я на этот совет с тобой схожу. Очень интересно, кто и о чем там решил посовещаться. И, кстати, не смей бегать по дворцу и спрашивать у встречных о том, где этот совет проходит. Если чей-то посыльный настолько туп, что не догадался сказать, где тебя ждут, значит, подождут еще, пришлют другого посыльного, посообразительнее. Подумают о вечном, пока время будет.

— Я не собирался этого делать, — сказал Ромул.

— Вот и хорошо.

Ромул на мгновенье остановился, оглянулся, мысленно пообещал матери еще придти, только без докучливого призрака, и решительно пошел вперед.

Облегчать жизнь неведомому совету он не собирался, поэтому пошел не в свои комнаты и даже не в зал приема жалобщиков, перед дверью которого наверняка кто-то сидел, не веря, что сегодня император жалобы не слушает. Ромул пошел в библиотеку. Не в родовую, куда посторонних не пускали, а в общую. Попросил у изумленно на него смотревшего библиотекаря какую-то книгу о морских сражениях, отправил одного из стражников на поиски служанки, которая принесет чай, и сел читать за стол в дальнем углу.

— Ты точно ему сказал, что мы его ждем? — мрачно спрашивал адмирал Будиви у Есса бол-Румило.

Тот в ответ совершенно по-идиотски улыбался, оправдывая своего гордое звание первого тупицы во всех флотах империи. Топтался с ноги на ногу и по-медвежьи бурчал:

— Сказал, еле нашел его рядом с усыпальницей.

— Что точно ты ему сказал? — допытывался адмирал, игнорируя тихий шепот за спиной о том, что не стоило отправлять этого идиота. Надо было тянуть жребий, раз никто не хотел уходить, опасаясь, что без него о чем-то договорятся.

— Что его ждет большой совет, — неуверенно ответил Есса, пошаркав по паркету ногой, чем вызвал смешки.

— Так может этот мальчишка пошел в зал высокого собрания? — спросил кто-то.

— Нет его там, я проверял, — злобно ответили ему.

— Ты не сказал, где мы его ждем?! — догадался адмирал.

— Вы не велели, — гордо сказал Есса.

За спиной у адмирала кто-то откровенно засмеялся.

— Проклятье, — сказал Будиви, а потом улыбнулся, обернулся к весельчакам, которые по сути и втянули его в эту авантюру, и твердо произнес: — Я сделал все, что мог. Если большой совет желает видеть императора, пускай он его и ищет. А я, так и быть, подожду еще немного, а потом уйду. И пускай у вас военным советником будет кто-то другой.

Веселье у совета как рукой сняло. Будиви был им нужен. Он оказался вообще единственным адмиралом, с которым еще хотя бы о чем-то можно было договориться. Остальные либо отправились воевать за золото, либо затаились, ожидая неизвестно чего, либо вообще пропали. И адмирал Будиви тоже уже жалел, что не затаился. Просто очень уж хотелось поставить на место мальчишку-императора, у которого на самом деле не было ни силы — не считать же таковой умение управлять амулетами дворца — ни союзников, ничего. Он даже не догадался попытаться договориться с волчицей. А она ведь могла поддаться на его уговоры, особенно после смерти императрицы. Пообещал бы отменить изгнание ее сыночка, и она бы наверняка вернулась, вместе с волками, которые привыкли служить императорам.

Но Ромул глуп. А тут совет, настоящий, пускай и не полный. И большую часть этих советников одобрил еще Мален, а меньшую, как думали новоявленные советники, одобрит Ромул, куда ему деваться?

Но, как оказалось, кого-то одобрять молодой император не спешил.

— А может он нас ищет? — спросил советник по финансам. Тот еще болван, на самом деле. Двое предыдущих от этой должности сбежали при первой же возможности. Один еще при жизни Малена, второй сразу же после его смерти, прихватив с собой и казначея, а если верить слухам, то и часть казны. А этот ничего, сам пришел, теперь улыбается, гордится чем-то. Наверное, думает, что сможет безнаказанно грабить казну. Видимо, не знает, чем похожие идеи закончились для временного прима со-Ялаты. Ведь вовсе не факт, что Ромул не сумеет найти верного себе казначея и тот не укажет на дыры, сквозь которые утекают деньги.

— Если бы искал, кто-то бы об этом знал. А он сразу пропал, как только зашел во дворец, — рассудительно сказал советник по архитектуре.

Этот советник был стар и умен. В интриги он предпочитал не лезть, тихонько себе брал взятки за то, чтобы помочь вписывать в ту самую архитектуру столицы чьи-то склады и дома, которых изначально не планировалось, и жил припеваючи. Даже на предложение омолодиться не купился, сославшись на то, что всему свое время. Поэтому и был до сих пор жив.

— Нашли! — вопль молодой луженой глотки раздался от двери так неожиданно, что советники едва не начали разбегаться в разные стороны. — Он в библиотеке, читает! Ему туда чай носили!

— Что?! — не поверил своим ушам кто-то.

— Молчать! — по привычке рявкнул адмирал, подозревая, что если сейчас разрешить всем возмущаться, кто-то может додуматься до того, чтобы пойти и притащить Ромула насильно. А мальчишка может огорчиться и приказать дворцу убить нетерпеливых советников. И вот тогда будет совсем весело. — Вернитесь в библиотеку, пригласите императора на совет, вежливо, и не забудьте объяснить, куда идти.

Молодой человек, заглядывающий в малый совещальный зал из коридора, жизнерадостно кивнул и с топотом умчался.

Ждали императора, мрачно переговариваясь о том, что пить чай в какой-то библиотеке в то время, когда его ждут благородные мужи — очень невежливо и опрометчиво.

Адмирал Будиви молчал и в эти разговоры не вмешивался. У него было нехорошее предчувствие. Он вообще неплохо в людях разбирался и подозревал, что время уже упущено. Что Ромула сейчас лучше вообще не трогать, потому что тот, кто тронет, в итоге и будет самым виноватым. Хоть бери теперь и трави его, пока не решил, что пора проредить совет, да и прочих благородных, обитающих во дворце. Но если отравишь, во дворце, да и не только в нем, начнется форменный бардак, не говоря уже о демонах, которых дворец, лишенный щитов, точно притянет. Видимость власти лучше, чем ее отсутствие. Драка за эту власть с применением оружия сейчас нужна меньше всего. Да и вмешаться в таком случае сможет кто угодно. Даже та же Ловари, может неожиданно вспомнить, что ее дорогой сынок императорский бастард. И попробуй, докажи обратное.

С другой стороны, если удастся с мальчишкой-императором договориться…

— Да, теперь точно перевес будет у того, кто договорится, — пробормотал Будиви.

— Тоже заметил, как изменился взгляд у нашего рассеянного императора? — спросил незаметно подошедший к адмиралу советник по архитектуре. — И стражу забрал прежде, чем кто-то успел опомниться, возможно, даже с применением магии. Хотя мой старый друг клянется, что никаких привязок там нет. Но мало ли какие артефакты еще передаются в роду императоров.

Будиви кивнул, сел поудобнее и приготовился ждать. Почему-то чувствуя себя зрителем на цирковом представлении.

Впрочем, это ощущение оказалось верным.

Ромул, когда пришел, был спокоен, улыбался благодушно, на советников смотрел с любопытством и без возражений сел на предложенное место возле трибуны.

Он столь же спокойно выслушал обвинения в том, что скрыл от совета важные сведения. Не отреагировал на требования передать еще кому-то управление дворцовыми амулетами, а на заявление о том, что другие позаботятся о его безопасности лучше, чем он сам, Ромул только улыбнулся.

— Проклятье, — пробормотал Будиви, которому это спокойствие совсем не нравилось.

Советники потихоньку делились на тех, кто был умным, и тех, кто был наглым. Умные мрачнели и все чаще оглядывались на запасной выход. Наглые отчего-то решили, что Ромул поддается давлению и надо продолжать в том же духе.

— Вы понимаете, что вы подвергаете дворец и город опасности?! — патетически вопрошал Бирт Вилам, представитель от купцов, которого, похоже, попросту отправили на заклание, решив таким образом разведать обстановку.

Смотрел Бирт на Ромула, перегнувшись через небольшую трибуну, тихо поскрипывающую от его веса. — Понимаете, что если с вами что-то случится, демоны станут разрушать дома и убивать людей?! Вы знаете, что есть разрушения и погибшие в других городах?! Знаете?! Вот поэтому я вас спрашиваю, вы понимаете, что вы единственный, на ком держится защита, и если с вами что-то случится…

— Я думал, это вы не понимаете, — абсолютно спокойно сказал Ромул. — Но, похоже, вы все отлично понимаете, просто обнаглели окончательно, вообразив себя бессмертными и неприкасаемыми. Вы сейчас находитесь в моем доме и мне же угрожаете.

— Мы не угрожаем, — неуверенно сказал представитель купцов, даже соизволив выпрямившись. — Это вы угрожаете…

— Я?! — неподдельно удивился Ромул, а потом улыбнулся широко-широко. — Зачем мне вам угрожать, если вас поубивают владельцы земель и титулов, которые имеют право участвовать в большом совете, но которых вы даже не соизволили пригласить? Я просто не стану вмешиваться. Вмешиваться в дела чести вообще нехорошо, не правда ли?

До несчастного купца, да и не до него одного, похоже так и не дошло, во что он влез. Он захлопал глазами и стал смотреть в зал, словно искал подстказку.

— Проклятье, — пробормотал адмирал Будиви. — Большой совет, проклятье… Большой совет в малом зале…

Вот так взять и нажить себе кучу заносчивых врагов, всего лишь не обратив внимания на одно единственное слово.

— Вы меня правильно поняли, — сказал молодой император, одарив зашумевший совет еще одной улыбкой. — Я сегодня же начну писать письма, буду извиняться за произошедший инцидент и то, что невольно нанес оскорбление, в нем поучаствовав, не зная, что совет неполон. Да… и имена с титулами тех, кто на этом совете присутствовал, перечислю. И удивлюсь, что кто-то вообразил, что имеет право собирать большой совет, забыв, что это должен делать я, заранее приказав секретарям всех известить.

У кого не выдержали нервы, адмирал Будиви так и не понял. Он даже не знал, кто из советников маг. Просто заметил краем глаза вспышку и инстинктивно упал на пол. А приподняв голову, увидел, как по защите императора стекает огонь, как спичкой вспыхивает трибуна и одежда представителя купца, а стул, на котором мгновенье назад сидел Ромул, рассыпается пеплом.

Дверь малого зала с грохотом открылась и с помещение стали забегать стражники в полной амуниции, еще и с копьями. Кто-то справа дико кричал, но кто, видно не было, мешали поспешно оттуда убегавшие люди, ронявшие стулья и друг друга.

А рядом с Ромулом, если присмотреться, можно было заметить прозрачную человеческую фигуру. Вероятно, ставшую видимой из-за магического огня. И адмирал Будиви даже догадывался, кто там стоит.

Вот кто мог подсказать бестолковому Ромулу, в чем разница между большим и малым советом, кроме Малена? Видимо, окончательно после смерти спятившего и решившего отомстить всем, кто мог быть виновен хотя бы в нехороших мыслях, направленных в его сторону.

— Проклятье, — пробормотал адмирал, огляделся и стал тихонько отползать в сторону, надеясь, что успеет сбежать, а потом поговорить с Ромулом до того, как он станет писать свои письма.

В том, что станет, адмирал ни капельки не сомневался.

— Проклятье, зачем я в это влез?

Советников из малого совещательного зала отпускали по одному, только после унизительных расспросов и объяснений. Расспрашивали стражники, а император сидел в принесенном откуда-то кресле, многозначительно улыбался и время от времени поглядывал на неприметный такой камешек. Довольно скоро стало понятно, что этот камешек — амулет. Один из тех, с чьей помощью можно отличить правду от лжи. Благодаря этому камешку Ромул довольно быстро выяснил, кто был инициатором этой пародии на Большой совет. Узнал, что за маг бросался огнем. Выведал, кто больше всех не рад, что император счастливо пережил покушение. А потом объяснил, что с этими не радыми будет, если они попытаются повторить подвиг мага.

И ему невольно верили. И в то, что дворец перемелет в кашу и не заметит. И в то, что Ромул даст в руки меч и отправит сражаться с демоном. И в то, что лишит титулов и земель.

Сложно не верить, когда слева и сзади от этого совершенно спокойного мальчишки лежит обгоревшее тело представителя купцов, накрытое принесенной стражником скатертью. А за спинами сбившихся в кучку советников полуразрушенный зал и кровавые ошметки — все, что осталось от мага.

Возможно, если бы Ромул решил перейти в другое помещение, самообладание к советникам бы вернулось. А вместе с ним и наглость. Но в этом зале советники были тихими и в большинстве — испуганными.

И Ромулу они очень быстро надоели. Но он терпеливо сидел и устрашал, стараясь не обращать внимания на запах сгоревшего мяса и крови. Кому-кому, а ему нельзя было демонстрировать слабость. Продемонстрирует, и его сожрут, даже о щитах от демонов забудут. Или не забудут, просто сообразят поймать, где-то запереть, а лучше приковать, чтобы случайно в окно не выпал, и жить себе припеваючи за целехонькими щитами.

Мален так бы и сделал.

А раз до этого додумался он, то вполне мог думаться и еще кто-то.

— Найми себе телохранителей на первое время, — посоветовал Мален, прежде, чем отправиться к неизвестному, не устававшему его вызывать. — Найми, но не смей доверять. Их рано или поздно попытаются перекупить. Без Ларамы за спиной никуда не выходи. Во дворце тебя теперь вряд ли рискнут тронуть, после такой демонстрации. Но за его пределами…

— Я понимаю, — выдохнул Ромул.

И Мален, наконец, ушел, оставив молодого императора со стражей и десятком не опрошенных советников. Среди них был и адмирал Будиви, решивший подойти последним, попросить прощения, покаяться, повиниться, предложить свою помощь и, возможно, что-то взамен выторговать.

Ромулу ведь нужны союзники. С одной стражей и мертвым папашей далеко не уедешь. А в деле заключения союзов кто первый, у того больше свобода маневра. Тем, кто придет после придется подстраиваться подо что-то уже существующее. В этом адмирал был уверен.

А Ромул был уверен, что выслушав последнего советника, встанет с проклятого кресла, отправится в сад, немного подышит чистым воздухом, а потом пойдет к Гальшану со-Яруна. Настроение как раз подходящее для разговора с ним. Бодрое такое настроение и при этом паршивее некуда. С таким настроением — или в драку, или на переговоры со старыми лисами. Потому что если не сотворить чего-то подобного, пострадать могут совсем уж невиновные люди. Например, глупые невесты, решившие не вовремя покрасоваться перед самым завидным женихом империи.

У Малена настроение было гораздо лучше, чем у Ромула. Да и советники, возомнившие, что могут что-то требовать от императора без всяких на то причин, были сущими детьми, по сравнению с вымершими акулами, всего год назад вольготно плававшими в дворцовых интригах. Остался от этих акул один со-Яруна, да и тот возжелал о чем-то договориться.

Малену гораздо интереснее со-Яруны и его желаний был человек, не оставлявший попыток его вызвать. И так называемый сын. И то, почему он себя таковым возомнил.

Место, куда Малена призывали, оказалось обыкновенной гостевой комнатой. Причем, не лучшей. Из тех, где жильцы менялись чуть ли не ежедневно.

В комнате завесили окна темной, тяжелой тканью. Сдвинули кровать в угол. Убрали с пола ковер и изрисовали темные лакированные доски какими-то дивными символами, среди которых прятался обыкновенный призывной круг.

Мален, глядя на эти художества, едва не расхохотался. Похоже, любители вызывать духов нашли где-то древний, страшный и очень сильный ритуал. И поспешили найденным воспользоваться. А теперь ждут обещанного результата, хотя ничего дополнительные завитушки, линии и геометрические фигуры не дают.

У кого-то, видимо, было такое вот чувство юмора.

Мален немного постоял в призывном круге невидимкой, размышляя о том, а не выйти ли из него и не появиться за спиной вон того типа в черном. Еще и можно громко крикнуть, а потом, когда несчастный от неожиданности запрыгнет на свои художества, еще и расхохотаться, обещая всяческие несчастья.

В том, что рисовал дивные символы именно этот человек, Мален ни капельки не сомневался. Он был магом. Нет, вызвать духа при должном желании может кто угодно, просто воспользовавшись накопителями или амулетами. Но дело возвращения в мир древних и страшных ритуалов без магов обходится редко. Причем, маги всегда не шибко сильные, частенько недоучки, а бывает — вообще самоучки, мнящие себя гениями.

Маг, одевшийся во все черное, Малену был незнаком. Немолод, худое, длинноносое, с выпирающими скулами лицо казалось болезненно бледным. А жидкая бороденка только усугубляла впечатление. Казалось, жизнь маг в себе держит силой воли, а так бы она давно упорхнула.

Второй человек, ждавший появления Малена, был полноват, краснонос и обладал недобрым взглядом. Он одинаково недобро смотрел на мага, на стены, на пустующий ритуальный рисунок, на летавшую по комнате муху, на темные занавеси, на горевшую на столике свечу. В общем, очень странный человек.

Третьим был мальчишка. Из тех, что еще бриться не начали, но уже возомнили себя сильными мужчинами. Он стоял гордо и прямо, держался за потертую рукоять меча, видимо, семейную ценность и раритет. На мир он смотрел с вызовом и нетерпением. Мальчишке нужны были подвиги. А он тут вынужден ждать какое-то привидение.

— Любопытно, — сказал Мален и, наконец, стал видимым. — А самое любопытное в этой ситуации то, что я никого из вас вообще не знаю.

Маг быстро-быстро забормотал и зашевелил пальцами. Из необработанного кусочка бирюзы, лежащего в одном из дополнительных квадратов, стала разворачиваться стандартная ловушка на призраков. Мален на это дело смотрел с большим интересом и не шевелился. Причинить ему какой-либо вред эта штука не смогла бы в любом случае. Потому что он изначально привязан к ловушке раз в сто мощнее. А тут еще и камень поставили не в центре призывного круга, а в стороне от него, так что открывалась ловушка там, где никакого призрака не было.

— Говорите что вам надо, у меня дела, — недовольно сказал Мален, когда ловушка ожидаемо схлопнулась, так никого и не поймав.

Маг забормотал что-то странное, подошел к камню и аккуратно, ногой, пододвинул его поближе к духу.

— Все равно не достанет, — сказал Мален. — Да и я отойти могу. Или уйти. Говорите, что вам надо.

Маг печально вздохнул, пожал плечами и ушел к кровати, на которую сел с таким видом, словно собрался прямо там умереть.

Красноносый мужчина окинул мага злобным взглядом, потом ткнул локтем в бок мальчишку.

— Мне приснился сон, — гордо сказал пацан, сообразив, что пришла его пора начинать представление и веселить мертвого императора.

— Раз за вас, — сказал Мален и признался: — Мне тоже сны иногда снятся.

— Мне вещий сон приснился! — рявкнул мальчишка. — Ко мне пришли боги, сказали, что я ваш бастард и что только я смогу спасти империю!

Мален хмыкнул.

Мальчишка явно верил в то, что говорил. И красноносый мужик верил. Даже маг верил, вон как вытянул шею, прислушиваясь.

— Точно бастард? — спросил на всякий случай.

— Ну… — замялся мальчишка. — Сказали, что кровь взывает и зовет, и повелевает отправляться на запад с мечом, потому что только так можно спасти то, что должно быть спасено.

— Так… — мрачно сказал Мален.

Мальчишка не лгал. Маг смотрел с такой надеждой, словно Мален должен был броситься к сновидцу с распростертыми объятьями, всплакнуть и признать в нем единственного настоящего наследника.

— Очень любопытно. На запад, значит. С мечом… А ну, покажи меч.

Мальчишка посмотрел на красноносого, но тот только пожал плечами. Поэтому решение пацану пришлось принимать самостоятельно. Он немного посопел, тяжко вздохнул и вытащил меч из ножен. Приметный такой меч. Мален даже знал, кому он принадлежал почти столение назад.

— Ага, так вот куда он делся, — сказал обрадовано. — Я так понимаю, ты единственный его потомок… потомок того человека, которому принадлежал этот меч. И да, тебе надо на запад, на Драконий Хретет. Расскажешь там о своем сне¸ постоишь над камнем и тебе объяснят, как спасать империю дальше.

— Но… — вскинулся красноносый.

— Этот мальчик ваш племянник, да? — спросил Мален.

— Единственный, — мрачно сказал красноносый и представился: — Я Кодуш бол-Меньяса. И я бы не поверил в эти дурацкие сны, если бы Евиля не начала какая-то сила буквально выталкивать из дома.

— Это не непонятная сила. Это магический дар. Он проявляется во втором-третьем поколении… — задумчиво сказа Мален. — И вам нужно на Драконий Хребет. Срочно. Потому что если она начинает рваться наружу…

— Кто она? — спросил Кодуш.

— Сила. Магический дар, необычный. Проклятье, как он вообще оказался в ваших краях?

Кодуш понял, что спрашивалось о владельце меча, жившем почти столетие назад, нахмурился и признался:

— Морем принесло. А эта дуреха, прабабка Евиля, подобрала, выходила, влюбилась и вышла замуж. Он не помнил ничего о себе, а она была старой девой, купчихой, унаследовавшей дело отца, но так и не нашедшей себе среди купцов мужа, которому смогла бы доверить это дело. А находка ей чем-то понравился. Да и хороший он мужик был, сильный и в военном деле понимал. Пиратское гнездо разогнал. А мой брат женился на его внучке и вот… — Мужчина указал на задумчивого племянника. — Даже подумали, может то действительно был пропавший по тем временам принц? Хотя старая Верда говорила, что принц пропал двумя годами ранее. В то, что мать этого оболтуса согрешила с проезжавшим мимо императором, верилось меньше.

Мален пожал плечами и велел новообретенному «родственнику» отправляться на Драконий Хребет.

А Кодуш поворчал о том, что уже полмесяца без дела гоняет по морям свой невеликий флот, вместо того чтобы охранять купцов за звонкую монету, но согласился. И за совет держать гарпунные установки расчехленными и стрелять во все, что покажется похожим на демонов, поблагодарил. О том, что эти твари боятся гарпунов застрявших в теле, он пока не слышал. Но в том, что от них можно удрать на всех парусах и при помощи мага-ветрогона, уже убедился.

Заморенный маг тяжело кивнул. А Мален покачал головой, обозвал ветрогона идиотом и велел сходить в ближайшую лавку зельевара, чтобы купить укрепляющих и обновляющих зелий. А то ведь не доплывут.

— Вот так думаешь, что собрал их всех, а они находятся по одному то там, то здесь, — пробормотал призрак, прежде чем исчезнуть и оставить мужчин в некотором недоумении.