На чужой войне 2

Глава 11

Главное, что меня заботило сейчас и занимало наибольшее время- это создание "бога войны". Ещё участие в битве при Бринье, а точнее- попадание под неприятный каменный “град”, привело к возникновению у меня мысли: “А если бы это были не обычные булыжники, а шрапнель, или, если подобное ныне пока нереализуемая фантазия, картечь? Каковы были бы последствия?” И ответ мне сильно не понравился- я бы, скорее всего, с того поля не вернулся. С той поры задумал я, а совсем недавно- при первой же предоставившейся возможности- и приступил к реализации этого, — созданию собственной артиллерии. Благо, что-то видел по разным ресурсам немало по этой тематике, или читал, а после и запомнил- ещё в своём прошлом, для прочих, ныне живущим- будущем, — такого мы, сами того не осознавая, накапливаем в своём мозгу более чем предостаточно. Полагая обычно это ненужным хламом, но вот ведь как бывает…

Но, прежде всего, мне пришлось решить несколько вопросов. Для решения которых купца- еврея Исаака и его дочь, “мотавших срок” в соседней Маргарите камере, я сразу же после победного пира отпустил на все четыре стороны, сделав при этом ему предложение, от которого трудно отказаться. И не по причине опасения за жизнь, а более прозаичной- сребролюбия. Этот персонаж потому так долго и пребывал на нарах- и даже родную дочь не пожалел- потому как блеск золотых кругляшей был ему милее всего на свете, заменяя и религию и мать родную… И я не стал отбирать у этого жмота усладу его сердца- или что там вместо него, а предложил разжиться ещё большим их количеством. Слишком многого не хватало для моих задумок- той же селитры, например- а в города мне ходу нет. Вот и предложил этому товарищу стать, так сказать, посредником между городом и деревней. Не за так, конечно, пришлось заинтересовать значительной наценкой- моя жаба тоже пару раз квакнула- но я посчитал это приемлемым вариантом, — ведь время работает против меня…

Предположим, теперь ингредиенты для создания пороха у меня будут: видел я глаза этого старого пройдохи, и как они заблестели после моего предложения- уверен, извернется, но необходимые для его изготовления серу и селитру мне достанет, а уголь уже в ближайшем лесу мои вилланы выжигают. Тут вопрос только во времени… И дело встало только за пусковым устройством- пушкой… Называю это устройство пушкой, хотя и названия такого ещё не существует. Ну, я так думаю… Насколько мне помнится, на данный момент особого разделения в огнестрельном оружии нет, как и какого-либо разнообразия, а есть лишь общее название таковых- бомбарды. Но не суть, хоть горшком назови, важнее другое- как бы исхитриться, и так необходимую приспособу изготовить. Так-то продумано вроде всё мною давно, но в процессе создания возникают всё новые проблемки.

Главным над литейщиками поставил очередного Жака, уведенного моими людьми из города Турню- специально заморочился- по причине причастности его к изготовлению колоколов, а если правильно запомнил из прочитанного некогда- первые бомбарды отливали колокольные мастера. Ещё только сорока лет от роду, но уже седой и почти беззубый, однако же это не мешало ему быть ехидным живчиком, которому, изредка, в процессе общения хотелось последние гнилые зубы выбить- раз так и не научился за ними язык держать. И в жизни бы эту ехидну руководителем не поставил, но таково было мнение прочих профессионалов этого дела- мол, если кто и сделает эту непонятную штуку, так это Кривой Жак, — ухмыляется он постоянно на одну сторону, вот его эдак и перекосило. И, несмотря на мою антипатию, дело для меня важнее- потому согласился с их мнением. И сильно пожалел…

Вот уже две недели, как этот сморчок в моём замке обитает и мне нервы треплет: точно вот так, а может быть лучше вот эдак, да и возможно ли вообще подобное… А дни бегут и дело стоит. Ну, почти… Суть тут вот в чём: за неимением материалов для изготовления бронзы вынужден пробовать отлить из имеющегося- из железного лома. Но не так, как здесь пока делают- окованные железные полосы сваривают свинцом, а потом ещё дополнительно стягивают получившуюся конструкцию железными или медными кольцами. Трудоёмко, и безопасность при использовании получившегося агрегата стремится к нулю. Вот и захотелось мне перепрыгнуть сразу через несколько стадий. Что только получится- бог весть, а ещё этот малахольный…

Печь здоровенную куполообразную соорудили, для её загрузки всё железо какое смог найти, купить, отобрать- разве что, только с себя не снял- ему отдал. Всё, что помнил по этому делу рассказал (выдавая эти сказки за якобы обычное дело в наших краях, не уточняя, правда, в каких именно), а этому сморчку всё мало- донимает и донимает. Нет, я понимаю: хочется как лучше, но ведь спать перестал из-за этих мыслей- а не упустил ли я ещё чего… Наконец, волевым решением назначил день плавки- вопреки мнению главного по кувалдам, но как я сообразил- этот всегда будет против…

Конец июня. Буйное цветение и размножение всевозможной флоры и фауны веселят людей буйством запахов и оглушительными звуками, но нам не до этого. В это летнее утро мы- это я и мастера- собрались возле литейной печи. Железный лом уже загружен, печь разожжена, и остаётся лишь терпеливо ждать окончания плавки. Кто-то скажет, что из-за своей неоднородности лом мало подходит для производства пушек, и будет в какой-то мере прав, но и на это есть аргумент- местные клепают свои бомбарды из железа, качеством даже и похуже моего, и, как я слышал, вполне успешно их уже применяют. Будем делать по их манере стенки толще, а ствол короче- авось не разорвёт. Хотя бы не сразу…

Кажется дождались: Жак махнул рукой своему товарищу, и тот, размахнувшись пошире, ударил ломом посильнее- пробивая проход для раскалённого металла. Сначала тонкой струйкой, а после повторного удара, искрясь и пенясь, уже полноводным потоком хлынул тот по желобу в приготовленную форму. Вот с этой формой и была основная возня, здесь помню- а здесь… Опишу немного, для понимания, процесс: заранее приготовленную деревянную болванку, имитирующую ствол, обвязывают толстой веревкой, которую, в свою очередь обмазывают где-то глиной, где-то глиной с примесью в несколько слоев, затем разделительный слой из сала, а затем опять глина в несколько слоёв. Из примесей помню только навоз- хорошо запоминается, а прочие… и в какой последовательности… Пришлось проводить эксперименты и выслушивать сарказм кривого Жака про неучей. Так бы и дал в зубы, но лишь поскрипел ими в итоге- и чего только ради дела не сделаешь…

Так вот. Верёвку размотали и сердечник вынули, разделительный слой из поставленной вертикально формы выплавили, и сейчас освободившееся пространство между уже затвердевшими слоями заливаем расплавленным составом. Слышал, что вроде как для образования более качественного ствола желательно постепенное охлаждение от внутренних стенок наружу, но пока не до изысков. После опробуем. Тороплюсь, да… А как не торопиться: мне же ещё порох делать, а тут, я вам скажу, не всё так просто- знание процентного состава хорошо, но мало; а потом ещё пушкарей учить и тренировать. К тому же, какой мне смысл в артиллерии, способной выстрелить лишь пару раз… за день. Придётся и с этим разбираться, а также- и с лафетом, — не на телеге же пушку перемещать. И как потом на супостата наводить?.. И вот так подумаешь- на кой мне этот геморрой, но уж больно много вкусного обладание подобной вундервафлей сулит, — и отказаться от такого выше сил моих.

Залили и оставили остывать на трое суток. За это время подобрал пушкаря, на роль которого настырно просился- так уж ему не хотелось быть обузой- месяц как лишившийся ноги инвалид. Протез я ему соорудил- там ничего сложного: в конусообразной деревяхе выточить пустотелую сужающуюся гильзу таким образом, чтобы культя немного до дна не доставала, и обклеить стенки мягкой кожей- дабы ногу не натерло. Примотали то к этому ремнями, и сейчас этот инвалид уже вовсю по замку бегает, осваивает, так сказать, новую для себя роль, пытаясь найти приложение для бьющей из него энергии. Уже и не верится, что совсем недавно едва не помер. Такому человеку и пушку доверить можно.

Разбили глиняную форму, а там… Похожа, да… на картинку из энциклопедии. Вот только полировать её, и полировать. Но для чего у нас пушкарь?.. Придал ему полу добровольных помощников из числа не успевших разбежаться зевак- и вперёд, шкурить. А тут и купец с ингредиентами для получения пороха подоспел. Как он торговался и плакался на бедность! Я почти поверил…

— Открывай бочку- гляну, чего ты там привёз…

— Ваша Светлость!..

— Давай, отрывай! Некогда мне с тобой лясы точить…

Открыли, а там… селитра- которую местные именуют то салпетрой, то есть соль камней по-латыни, то китайским снегом- грязная и мало отличимая от земли под ногами. Пробовать на вкус не стал, поостерегся- от такого недолго и окочуриться, позвал на экспертизу недоучившегося студента- коновала. Почему его? Вот, я тоже себя подобным образом вопрошаю, но оказалось, что некоторые здешние лекари додумались лечить при помощи этой химии мужскую потенцию. Я бы, конечно, поостерегся, лечиться таким образом и у таких специалистов, но, возможно, кому-то это и помогло… Но вернёмся к моему “эксперту”: тот покрутил носом, понюхал, пытаясь что-то уловить в воздухе, вводя меня в сомнения по поводу его компетенции- что он таким способом может определить? Кроме того, что это точно из выгребной ямы… Но всё же в конце концов- хоть и неуверенно- подтвердил о наличии в этой грязи необходимого мне вещества. Но это ладно: как очистить от примесей при помощи воды и золы я в курсе, потому так и быть-заплачу сколько просит купчишка, — нужный этот слишком жадный человечек. Пригодится.

–

Очередное утро началось необычно- что-то мешало шевелиться. Всё ещё не открывая глаза, изменил положение руки, ощупывая странную преграду, и внезапно обнаружил лежавшую у себя на бедре чужую ногу. От неожиданности даже вскинулся и глаза приоткрыл, но увидев рядом знакомые мягкие черты, с облегчением и улыбкой откинулся обратно на подушку.

Нежданно-негаданно всё случилось. В самом разгаре была сначала пушечная эпопея, затем- пороховая, а следом проглядывались множество других, потому, замотавшись, стал нередко пропускать совместные с недавних пор обеды с Маргаритой. А бывало, что и за целый день её не видел. Происходи подобное где-нибудь в большом городе и это бы не стало исключительным, но здесь-то, в условиях замкнутого пространства замка и ограниченного количества одних и тех же людей… Единственным объяснением происходящему может послужить лишь моя зацикленность на определенных процессах, в результате чего я перестал замечать прочее.

Потому, наверное, смутился, столкнувшись с ней вечером в коридоре второго этажа. Я был один, она- со служанкой, которую, после того как между нами завязался разговор, она движением руки куда-то отправила. Смутился я от своей невнимательности по отношению к своей гостье. И озадачился- не обиделась ли она на такое, как может подумать, игнорирование? Но, одновременно, почувствовал и раздражение- ну, некогда мне, ей-богу! Должна же понять…

Однако же, пролетевшие в голове мысли не помешали мне поприветствовать даму вежливым поклоном:

— Рад видеть вас, сеньора, в добром здравии. Осмелюсь спросить, довольны ли пребыванием в моём замке. Нет ли просьб каких, или пожеланий… Я, видите ли, в последнее время не смог уделить вам должного внимания. Прошу изнинить… — я ещё раз изобразил поклон.

— Ну, что вы, сир. Не стоит- я отлично понимаю вашу щекотливую ситуацию, — ответила та, присев в реверансе.

— О! Счастлив слышать это от вас. Но что мы всё обо мне… Нет ли каких новостей помимо этого?

— Да, есть… к сожалению, — она показалась мне в этот момент взволнованной и чем-то расстроенной.

— К сожалению? Могу ли я чем-то помочь?

— Ннет… наверное, нет…

Её неуверенность и колебания разожгла во мне любопытство. И не только… Воспитание, и что-то глубинное, полагаю, заложенное на уровне инстинктов, требовало от меня защитить эту слабую самочку, помочь ей. Не всегда этому чувству стоит поддаваться, ведь женская слабость мнима- она есть настоящая их сила. Но в данном случае…

Я подошёл чуть ближе и, взяв за руку, впервые назвал по имени:

— Марго, мы не говорили об этом, но вы для меня не чужой человек. Вы мне нравитесь…

Она вскинулась, ища что-то в глазах, однако руку не отняла, чего- я уверен- можно было бы ожидать ранее, но и не отвечала, опять опустив голову. Я почувствовал её колебания и потому продолжил убеждать, чтобы доверилась мне, и не только в плане защиты…

— Вспомните, разве не говорил вам ранее, что вы под моей защитой. И разве не помогал всевозможными способами. Здесь, — повел рукой, очерчивая полмира, но в действительности имея в виду лишь свой замок, — вы всегда найдете друга. Ну же, Марго…

Наконец, пошла какая-то реакция: она чуть подняла голову, глянула чуть искоса и несмело улыбнулась. Вздохнула:

— Я… не знаю.

— Тогда…

Протянутой рукой легонько коснулся её подбородка, чуть приподнимая, и мягко поцеловал.

— Я знаю, — повторил, глядя в её распахнутые глаза. И повёл за руку по коридору- по направлению к своим покоям…

–

Была волшебная ночь, и утро получилось замечательное и ничего, как говорится, не предвещало, но уже днём, после совместного застолья, Маргарита, волнуясь, попросила меня задержаться, и после- сообщила пренеприятнейшее известие… Нет, ревизор тут не причём. Дело оказалось в её ближайшем родственнике по имени Жоффруа, который, узнав- надо полагать, от недобитков- о безвременной кончине шевалье де Люньи, воспылал к нему внезапно вспыхнувшей родственной любовью, и движимый непременно лишь этими высокими чувствами бросился в Дижон- к только прибывшему туда новому генерал-лейтенанту Филиппу Валуа, представлявшему в наших краях своего отца-короля, желая: во-первых, принести тому оммаж и фуа (вассалитет) в качестве законного наследника- Маргарита, по существующим ныне законам, им являться не могла; а во-вторых, получить помощь в борьбе с непонятным принцем, которого он именовал не иначе, как самозванцем. Ладно наследство получить- хорошее, хоть я и против такого соседа, дело, но этот очередной шевалье сходу и на мои владения претензии выдвинул. Такое надобно пресекать, так сказать, в зародыше.

Торопился ведь как мог, но увы- закончить перевооружение до очередного вторжения не успел. Пушка-то получилась на загляденье, особенно, когда её как следует отполировали, а вот процесс получения пороха как по времени, так и полученному в итоге подкачал- слишком трудоемкий процесс получился, — не всё так просто с этим делом оказалось. Очищение селитры, выпаривание, кристаллизация, затем смешивание в известных- для меня, в эти времена они другие- пропорциях с серой-кстати, тоже не очень чистой- и углём, смачивание, подсушивание получившейся пасты и, наконец, разрезание на мелкие гранулы… Первые попытки и вовсе получились никудышными: порох либо сгорал мгновенно, грозя при его применении разорвать мне ствол только что отлитой пушки, либо, наоборот, едва тлел. И при всём этом процессе требовалось соблюдать- особенно, на первоначальном этапе- технику безопасности, а как- если местные не понимают последствий своей безалаберности. Замучался я с этим, а когда всё-таки начало вырисовываться нечто приемлемое, пришлось отложить на потом- снова нас в путь война позвала…