Моё пушистое величество, или Новый Год для Властелина

18

— Просто догадка, ничего больше. Я так понимаю, своему фирменному колдовству с лентами ты научилась ещё дома?

— Да… Родители ведь следили, чтобы я не делала ничего лишнего. Они проверяли мою комнату, и покупки, и дневник… Мне надо было придумать что-то, что не вызвало бы особенных подозрений. А что обычнее лент и кремов, правда?

— Правда, — хмыкнул я.

Значит, крема у личинки тоже непростые… Интересно, попозже расспрошу. Но семейка у неё, конечно… Даже по меркам моего мира — ну такое.

Наверное, было что-то у меня на морде написано, отчего Ван-Ван сочла нужным удариться в объяснения:

— Снежечка, не думай, что родители такие уж плохие. Понимаешь, это не то чтобы… странно, да? У нас в провинции многим не очень нравится, когда дети, мальчики там или девочки, слишком уж увлекаются магией. Мальчикам говорят “а работать и семью кормить кто будет?”, девочкам говорят “А как же замуж, а как же дети?” Конечно, с другой стороны, маг в семье — это почётно. В теории. Но на практике маги долго учатся, часто рискуют собой и быстро… ну… теряют связь с семьёй. Не все, но…

Строго говоря, это правда. Ну, в своём роде.

Я уверен, что тут, как и собственно у нас, мир колдовства — это отдельная каста со своими законами, правилами и моральными нормами. Не скажу, что колдуны из низов все как один потеряны для своих семей, но с взаимопониманием и общими интересами там обычно не густо. Пересечься с семьёй раз в пару лет — для таких случаев это считается нормой, даже с известной долей детской любви.

— …Идеально, конечно, когда детей несколько. Тогда магу в семье даже рады. Вот, мол, у нас колдун есть! А когда ребёнок один… Ну, ты понимаешь… А с девочками совсем плохо, потому что люди будут говорить… Про волшебниц говорят. Разное. И что замуж они не выходят и остаются старыми девами, и что вот прям совсем, категорически не девами… Ну, шабаши, оргии… Одни волшебницы становятся шлюхами, другие ведут себя, как мужчины…

Я мысленно простонал. О, сколько мне самому приходилось бороться с такой риторикой!

Особенно роскошно все эти причитания звучат в устах старых пердунов, которые по завершению цирка в совете несутся в ближайший бордель за молодым мясом, проданным за долги. Делать ставки на то, кто купит девственность очередной юной красотки — это норм, да. Это нравственность. А вот когда волшебницы с кем-то без брака спят — это, конечно, ужас и позор.

А мужские наряды… Я помню, когда униформу для стражниц вводили и по этому поводу в очередной раз поднялся вой, Минночка заставила очередного поборника устоев побегать за нечистью (точнее, скорее от нечисти) в многослойных юбках.

По итогам мероприятия нечисть оттяпала от поборника кусок, юбок и не только. Вопрос был закрыт.

— ..В общем, потому родители переживали, что я буду заниматься чем-то… неприличным. Или недостаточно женственным.

Уф.

Ладно.

— А отказались они от тебя после того, как всплыла история с похищением чужого пропуска?

Личинка отвела взгляд.

— Да, — ответила она тихо. — Я поступила, сдала все экзамены, успешно прошла инициацию… И тогда Белинда всё же явилась.

Так, вот тут не понял.

— А ты думала, что не явится?

Личинка отвела глаза.

— …Я не то чтобы думала, Снеж. Не настолько подробно. Я… Это сложно объяснить сейчас, но тогда…

— Всё в порядке, я понял, — и, конечно же, понял. Половина преступлений и глупостей (и, ради справедливости, немалая часть побед) решаются по принципу: вижу шанс, хватаюсь за него, а там как-нибудь выкручусь. А уж учитывая возраст, в котором Ван-Ван на тот момент была, и вовсе ничего удивительного тут нет. Она и сейчас дитё-дитём, а тогда тем более.

— ..Скандал, конечно, разразился жуткий, — говоря это, личинка выглядела печальной и разбитой. — Приехали родители Белинды и мои тоже. Крики, ругань, обвинения… Я тогда постоянно плакала и ничего не ела. Белинда с роднёй кричали, что меня надо выгнать и посадить в тюрьму. Хуже того, мои родители требовали выдать им меня, потому что они эту учёбу не одобряли и имеют право меня забрать…

Ситуация.

— И как ты выкрутилась?

— Слезами, соплями и лентами? Я наставила самой себе синяков и с помощью ленты сломала себе руку. Сказала, что это родители. Пришла к ректору Бонифацию, рыдала, умоляла, давила на жалость, говорила, что родители меня прибьют, обещала, что буду хорошо учиться… Меня, по правде, и с самого начала не очень хотели выгонять, потому что по уровню сил я им подходила. Ну, а видя такое… Они догадались, я думаю, как обстояли дела на самом деле. Но решили, наверное, что им меня всё равно жаль. В итоге, представители Академии поставили моих родителей перед фактом, что, либо они подписывают мне разрешение на учёбу, либо академия инициирует расследования… И, в соответствии с “законами о детях-магах”, у моих родителей от такого расследования могли бы быть большие проблемы. И в итоге, скорее всего, их всё равно бы обязали отдать меня учиться.

Ну, хоть на это местным законотворцам мозгов хватило.

— …Тогда родители попытались меня отговорить, но я отказалась. И, когда на них ещё и упал штраф за то, что я заколдовала Белинду… Они официально от меня отказались, чтобы не платить его. А мне сказали, что, пока не откажусь от этих бредней с магией, я им не дочь.

Да уж.

Что же, это я могу личинке дать без сомнений: она, под маской всех этих рюшечек и слёзок, по-настоящему решительная девушка.

— Мне жаль, — только и сказал я. Причём даже не покривил душой. Не мне судить, кто во всей этой истории прав — во всех этих семейных драмах однозначных ответов на такие вопросы вовсе почти никогда не бывает. Большинству семейных споров разные общества и морали дадут разную, порой противоположную, оценку. Но я уверен… — Думаю, тебе было тяжело. И потом тоже.

Личинка всхлипнула-вздохнула.

— Это была громкая история, знаешь? А Белинда к тому же сделала всё, чтобы стало ещё громче. Я… каждый раз я выхожу из комнаты, как на бой. Каждый раз меня подозревают непонятно в чём. Вот теперь и тебя демоном называют… Просто из-за моей репутации, только и всего.

…

Я задумался, покрутил это так и эдак и с новым интересом посмотрел на ведьмовскую личинку.

— А обвиняют-то тебя на пустом месте? Ты демонов не вызывала?

Всё же, врать Ван-Ван не умела: на её лице буквально был написан ответ, в данном случае — “всё сложно”.

— Я не знаю, как ответить честно, Снежечка… Демонов — нет. Вроде бы. Смотря что считать демонами, понимаешь?

Это резонно.

Классификация демонов — штука такая, в которой путаются сами демонологи. Да чего уж там демонологи! Сами демоны и те путаются, как себя в этот раз представить. И вообще. Вон, по некоторым трактовкам моя тётушка демон… А по некоторым — светлая посланница. А если ей сильно надоедать с вопросами по этой теме, то может ответить что-то очень мудрое и возвышенное, а может и прибить. Тут от настроения и обстоятельств зависит. И как тут классифицировать?

Опять же, ведьмовство — тонкая наука с элементами эквилибристики, охватывающее несколько магических направлений. Вопреки общественному мнению, ведьмы не демонологи, а скорее природные маги… Но тут, как указано выше, границы сильно размыты.

Природа она того, разная очень бывает.

— Расскажи подробнее. Кого ты вызывала и зачем?

Ван-Ван вздохнула.

— Ну… В общем, когда я научилась ткать волшебные ткани, я приманила несколько водяниц, чтобы они помогали мне в обмен на шелка и ленты… Понимаешь, если я хотела колдовать, мне надо было иногда выбираться из дома, и… в общем, мне надо было, чтобы кто-то меня заменил.

…

Охуеть.

Не то чтобы это была такая уж шокирующая исповедь, я и не такое слышал. Но в контексте того, что я раньше думал о личинке… Н-да. Права была Минночка: бабы были и будут моим слепым пятном.

Чем дальше я слушаю эту историю, тем больше понимаю, почему магия связала меня с Ван-Ван.

—… Ну, и ещё я призвала домового духа в доме Белинды и заключила с ним сделку, чтобы он наслал на Белинду болезнь и украл амулет.

Хм.

Я вот думаю — а может, и не нужен будет личинке муж, чтобы править Лазурным Княжеством? Если эту малявку хорошо обучить, она сможет сама себе потом мужа выбрать, удобного и послушного, а то и не одного… Будет на всех хлопать невинными глазками, а за спиной плести дивной красоты интриги. У меня за все триста лет было всего трое личных учеников, включая неё, так что… Ладно, заберу её в свой мир, а там видно будет.

Но сначала надо решить вопрос с тем, чтобы превратиться в человека и из этого мира убраться.

— Понятно, — сказал я. — Ловко проделано. Сделку ты хотя бы благополучно завершила? По всем долгам расплатилась? А то отбивай тебя потом у всякой нечисти…

— Расплатилась, — вздохнула личинка. — С водяницами — лентами и нарядами, с домовым — кровью и силой, чтобы он мог получить свободу от конкретного дома и идти, куда глаза глядят.

Ну что же, в целом картина ясна.

— Кого ещё вызывала?

— Никого вне программы… Снеж, ты мне не веришь?

Ну-ну.

— Верю. Просто пытаюсь понять, с чего они решили, будто я демон.

Ван-Ван вздохнула:

— Клянусь тебе, Снеж, это из-за моей репутации. Кроме того случая, я никого не вызывала вне программы… Ладно, может, пару мелких духов. Но никого серьёзного. И уж точно я ничего не делала неправильно, когда призывала тебя. Со мной была профессор Джойд, когда я проводила ритуал призыва! И в течение суток, как и положено, в моей комнате появился ты. Я не понимаю, неужели они теперь всегда во всём будут обвинять меня?! Неужели ты тоже?!

Она разревелась. Снова.

Эх, женщины и их слёзы… Моя вечная головная боль.

Я смотрел на личинку так и эдак, но лжи в её реакциях, ментальном фоне и ауре не было и следа. А значит…

— Вот что, — сказал я личинке, — кончай реветь. Говоришь, любишь читать книги о магии, любви и приключениях? Вот и считай, что ты теперь главная героиня. Представь себе, что я волшебный дракон-император из другого мира, который взял тебя в ученицы, защитит, поможет, найдёт любовь к новогоднему балу и однажды заберёт в другой мир. Так что о том, что творится в этом, тебе в любом случае не надо волноваться.

Личинка улыбнулась сквозь слёзы.

— Ох, Снежечка, ты такой весельчак!

Ага, это мне все придворные на пирах говорят.

— Вот и не реви, а лучше смейся, — хмыкнул я. — Ненавижу, когда бабы ревут. У меня от этого хвост чешется.

Личинка хлюпнула, но постаралась взять себя в руки.

— Не буду. Но, Снежечка… Что мне делать?

Хм.

— Насчёт боевого факультета ещё не передумала? — так-то после всего, что я услышал и увидел сегодня, начинаю думать, что не так уж ошибочно Ван-Ван туда попала. Нет, боевик как боевик она всё же никакой, но если сделать упор на шпионское направление и немного нестандартно подойти к тренировкам…

— Не передумала, — вздохнула она в итоге, — хотя после сегодняшнего, наверное, всё бесполезно: я опозорилась, и он теперь на меня и не посмотрит. Но в любви надо быть упорной, разве нет? Терпение всегда побеждает!

Я честно задумался над вопросом.

Вообще, сам я всегда относился к категории “проще дать, чем объяснить, почему нет”: тут тебе и статус, и манера ухаживания в стиле “вижу цель, не вижу препятствий”. С другой стороны, не то чтобы я был способен за кем-то излишне долго ухлёстывать. Раза с третьего-пятого до меня обычно доходило слово “нет”… Хотя, если быть ну совсем уж честным, мало кто решается отказать импераатору ну хотя бы один раз. Те же, кто решались, обычно в итоге становились или моими сотрудниками, или хорошими приятельницами… пару раз — жёнами. Просто потому что да, у меня пунктик на властных, упрямых баб. Желательно в форме, а можно и просто. А так как отказать мне в глаза несколько раз может только сильная и упрямая баба… За которой имеет смысл присмотреть, не передумала ли…

Ладно, мои мысли куда-то не туда улетели.

Говоря же о любви и терпении…

— Слушай, — сказал я, — терпение всегда побеждает в любви, это факт…

— Вот видишь!..

— …Но это разные варианты победы.

— А?

— Итак, терпение оправдало себя, и влюблённая сторона заполучила свою взаимность. Вариант первый: жили они счастливо, душа в душу, и довольно быстро померли в один день. Ну, или разошлись, не успев омрачить любовь склоками. Вариант второй: жили они долго, трепали друг другу нервы и эпизодически спрашивали себя, на кой было так стараться. Вариант третий: они всё же оказались в одной кровати, и тому, кто ждал, не так уж и понравилось. Потому что любовь-любовью, а некоторые штуки если не совпадают, то не совпадают…

— Эй! Снежечка, что ты?!

— ..Вариант четвёртый: влюблённая сторона, наконец, понимает, что ей оно не надо и никогда по сути и не было надо. Что, во многих случаях, тоже счастливый конец.

— Снеж!..

— Я это вот к чему: да, терпение и упорство много могут, факт. И да, терпение обычно причисляют к главным добродетелям, особенно женским. Но я тебе, как твой фамильяр и учитель, вот что скажу: терпение — это сила. И, как любую другую силу на свете, его надо уметь правильно применять, чтобы оно не обернулось против тебя же.

…

— Ты думаешь, мне стоит сдаться? — спросила личинка после долгого молчания, и вид у неё был глубоко несчастный. — Думаешь, после сегодня он не полюбит меня?

“Я его в любом случае не одобрю, а тебе теперь нужно моё одобрение, ведь ты — моя ученица. Так что с ним ты не будешь, если только не случится чудо, и этот твой “он” меня не сумеет переубедить, что достоин. Но пока вообще не похоже”, — я мог бы сказать, но пока проглотил.

Посмотрим, как дальше повернётся.

— Я думаю, тебе стоит к этому “нему” присмотреться. Но и про прочую жизнь не забывать! И вот тебе моё условие, как учителя и фамильяра: если уж решила остаться на боевом факультете, то работай всерьёз. И не для того, чтобы этого своего сукиного сына впечатлить, а для того, чтобы от этой твоей погони за женихом была побочная польза. Иначе я не согласен, понятно?

— Не называй его сукиным сыном! — возмутилась личинка.

— У него фамильяр — чёрная псина. Как мне его ещё называть?

Ван-Ван вздохнула.

— ..Кошки не любят собак, да? Тебе поэтому он не нравится…

Я махнул хвостом.

Мне он не нравится, потому что он — малолетний дурак, который способен в голос ржать над влюблённой в него девчонкой. Мне он не нравится, потому что я чую в нём что-то не то, а чутью в таких вопросах я доверяю. И оно меня редко подводит, иначе я бы уже почти триста лет как лежал в семейной усыпальнице под белым камушком по соседству с другими императорами. Мне он не нравится, потому что ты — глупая малолетка с первыми чувствами, и такие не знают берегов и сделают всё ради объекта любви, а мне присматривай. Я ничего не забыл, нет?

Но этого я, конечно, тоже не сказал.

— Вот что, хозяйка, вытирай сопли и ложись спать. Первые дни адаптации всегда самые тяжёлые, тебе надо по крайней мере хорошо выспаться, чтобы снять стресс…

…И чтобы я мог, наконец, добраться до библиотеки, а заодно — нормально всё обдумать.

— Хорошо, Снежечка. Я… так боюсь…

Я хмыкнул.

— Тебе нечего бояться, ведь у тебя есть я. Твоя задача — спать себе тихонько и не мешать своему котику делать дело. Договорились?

— Договорились…

— Вот и умница.