Моё пушистое величество, или Новый Год для Властелина

15

Я с сожалением посмотрел на зарёванную Ванину и осторожно прижался к ней боком, стараясь максимально незаметно стабилизировать её состояние, в том числе по возможности ментальное, и удостовериться, что глупому девичьему сердечку не угрожает преждевременная остановка. А то мало ли? Я не думаю, конечно, она девочка молодая, но всякое от резких нагрузок случается…

Хорошо, что мой блок вполне верил, что я действую в защиту хозяйки, и распрекрасно мне всё это позволил.

Погладив хозяйку хвостом, я мрачно покосился на куратора и встретил холодный, оцениваающий взгляд. Многим же студентам было попросту весело. Я их не особенно винил: не то чтобы я был намного лучше в их возрасте.

Хотя, по отношению к девчонкам всё же да.

Чисто логически я понимаю прекрасно, что личинке ничего не сделают. Более того, на силовых направлениях процесс ломки — нормальная часть учёбы, это я знаю получше прочих. Где-то это развито сильнее, где-то слабее, но общей канвы не меняет: воинов надо воспитывать, как воинов. Это предполагает, в том числе, привычку к давлению, насилию и агрессии. Но всё же, на мой взгляд, это слегка перебор. Так-то личинка всё же просто девчонка с любофью на всю голову, а не настоящий будущий воин. И это нельзя не понимать.

С другой стороны, это именно та причина, по которой Минночка запрещает мне тренировать баб… Ну, то есть, одна из двух главных причин. Первая — они в меня влюбляются. Ну, понятное дело. Непревзойдённый я или где? Но вообще, даже безо всякой непревзоййдённости, диагноз “галантный нестареющий могущественный красавчик-император” — это уже причина для влюблённости. Гарантирую! Одного описания хватает, не нужно даже видеть объект…

Ладно, хрен с ним. Не важно.

Сам факт и вторая причина: девчонкам проще простого меня разжалобить. Даже без всякого там трах-тибидох-подтекста, просто на чистых инстинктах. С девчонками я быстро стану мягким, много-чего-прощающим, снисходительным… А это не дело, вот в чём проблема.

Так-то враги мягкими и всепрощающими вряд ли будут.

— Студентка Брэндт! Ты глухая или тупая? Встала, вытерла сопли и побежала!.. И да, скажи своему фамилиару подойти сюда! Как его зовут, кстати?

— С… С… Ик…

— Кончай заикаться! — рявкнул куратор так, что я аж слегка прижал уши от громкости. — Коротко, чётко, по существу. Имя фамилиара?

— Снежок… — хлюпнула личинка.

…

Понятное дело, немая сцена сменилась очередной вспышкой хохота.

Я прикинул, что, как только верну себе силы, разрушу тут всё к херам, переломаю весельчакам ноги, а куратору — все кости. А потом сращу в какой-нибудь интересной манере, просто ради веселья.

Просто потому что почему вам можно веселиться, ребят, а мне нельзя? Не всё ж вам над инфантильной беспомощной девчонкой смеяться. В таких случаях важно равновесие!

— …Скажи своему Снежку, чтобы кончал с тобой нянчиться и топал сюда, — бросил куратор, проржавшись. — Надо посмотреть, что он у тебя умеет вообще.

Его волк согласно тявкнул.

Ну-ну.

Посмотрим, кто тут будет скалиться последним, собачья ты морда…

— Нет. Нет!

А?

— Я не дам вам обижать Снежечку!

Я удивлённо моргнул, осознав, что личинка на полном серьёзе вдруг встала так, чтобы быть между мной и волком.

— Студентка Брэндт!!

— Нет! — и ого, она даже заикаться перестала. — Это… это неправильно! Я буду жаловаться! Мы тут новенькие, вы не можете с нами так поступать! И Снежечка, он просто домашний кот! Он очень ранимый! Вы не можете, не можете просто взять и напустить на него вашего фамилиара. Вы не можете с нами так обращаться!

И, ну. Ого?

Я не удержался и покосился на Ван-Ван. Кто бы мог подумать, что на самом деле у девочки очень даже есть хребет.

Возможно, она не будет воином или великой красавицей, но она всё ещё станет верным другом, сильной ведьмой и потенциально хорошей женой, из тех, что могут с мечом в руках защищать свой дом. И это больше, чем заслуживает “он”, без вариантов.

Кажется, о чём-то подобном внезапно думал и куратор. Интересно, тень одобрения в его глазах мне почудилась? Или у этого мудака такие весёлые вступительные тесты?

— О? — протянул он мерзким тоном. — И что же я не могу, обучая своих собственных студентов? Вы сами хотели сюда попасть, студентка Брэндт. Теперь вы здесь. Так покажите, как именно вы сюда попали!

И фамилиар-волк, оскалившись, рванул вперёд, прямо к заслонившей меня Ван-Ван.

В этот момент я помянул пищуху злым матерным словом.

Терпеть не могу признавать подобное, особенно когда мне не нравится совет — но он был, конечно же, прав. Я не могу просто бегать тут и демонстрировать свои навыки направо и налево.

То есть да, я вполне мог бы прямо здесь устроить всем локальный армагедец: прямая угроза жизни хозяйки в полной мере давала такую возможность. Думаю, прямо сейчас я могу даже обратиться для удобства небесным драконом, в облике которого завоёвывал царства… Одна проблема: а что потом? Мне действительно не нужно их лишнее внимание. Потому что, будь я местными драконами, я бы посмотрел на самого себя и приказал бы по-тихому прикопать эту неведомую иномирную срань.

Да, я могу, защищая хозяйку, защитить и себя. Но у меня нет иллюзий насчёт безграничности своих сил: количество в таких вопросах рано или поздно перевешивает мастерство. Да и печати на силе… Даже если Ван-Ван, возможно, до определённого предела будет защищать меня, её преданность имеет границы. К тому же, в силу возраста она будет весьма подвержена влиянию извне.

Учитывая всё вышеперечисленное, я с сожалением признал грустную истину: мне нельзя просто взять и поубивать их всех. Да даже кости переломать не получится!

Воистину, эта жизнь несправедлива и требует от меня огромных жертв!

Я прыгнул вперёд, загораживая личинку, и в этот момент она тоже решила действовать: вышитые розовые ленты, которыми в изобилии была украшена её причёска, пришли в движение и рванули навстречу волку, будто змеи.

Ого. Приятно думать, что моя так называемая хозяйка не такая уж беззащитная. Интересно, а плюшевый монстр тоже нечто подобное может? Надо будет к нему присмотреться внимательней, а то кто их знает, плюшевых уродцев…

Страшные они.

…

Пока я размышлял о бренности бытия и магических свойствах мягких игрушек, змеи-ленты попытались оплести волку ноги. Не преуспели, но сбили его с ритма и заставили слегка отклониться, открываясь.

Понятное дело, я тут же этим воспользовался, рванув к незащищённому боку и нацелившись на сухожилия.

Волк оказался быстрой тварюшкой и одну заднюю лапу спас; но этот непревзойдённый тоже не на помойке себя нашёл, и даже без демонстрации своего величия кое-что может. Так что я всё же сумел подсечь противнику сухожилия на одной из лап и располосовать бок.

Хотел ещё по яйцам пройтись, так, от чистого сердца, но волчишка догадался о моём намерении и успел отскочить, пытаясь в отместку вцепиться в меня клыками. Его начала окружать магия, потрескивая и звеня. Но я попросту призвал толику своей собственной силы, возвёл щиты и рванул вперёд, чтобы добраться до волчариных глаз и избежать клыков.

Какое-то время мы вот так вот протанцевали, прощупывая друг друга, обмениваясь магическими ударами и чисто звериными приёмами. Как я и ждал, порванные связки хорошенечко так замедлили моего зубастого приятеля, но я всё же обзавёлся в процессе парой кровавых отметин. Мог бы обойтись без этого, но решил, будет слишком подозрительно — всё же, волк был довольно сильным духовным зверем. И при этом совершенно очевидно пытался прощупать нас с личинкой, а не навредить нам.

Ван-Ван, к слову, не помогала.

То есть, очевидно, она очень хотела помочь, бедняга. Но работать в паре, не мешая друг другу — это в целом тонкое искусство, приходящее либо с опытом, либо с тренировками. А уж если речь идёт о чём-то специфическом, вроде личинкиных змей-лент. Она ими ещё и мотыляет, как оглашенная, никакой систематики, явно самоучка. И оно с одной стороны хорошо — вон волк тоже явно пытается подстроиться под личинкин отсутствующий “боевой стиль” и терпит сокрушительное поражение…

Мысленно посетовав на это неудобство, я вознамерился всё же отпустить чуть больше своих сил, чтобы добраться до волчьих глаз.

Но меня опередили.

— Достаточно! — рявкнул куратор.

Волк оскалился на меня, бросил “Потом продолжим” и похромал обратно к своему хозяину.

Да понятное дело продолжим, тварь зубастая! И в следующий раз я доберусь до твоих глаз!

— Снежечка, как ты? Ох боги, у тебя кровь… — личинка была тут как тут, понятное дело. И ревела в три ручья.

Совершенно дурацкое создание, если вы спросите меня.

— Студентка Брэндт! Всё в порядке с твоим пушным монстром. Встали, заткнулись, побежали! Когда закончишь все круги, ко мне. И даже не вздумай мне пробовать мухлевать!

Я выразительно мяукнул, всем своим видом говоря “Побежали, хозяйка”. В кои-то веки личинка вняла здравому смыслу и послушалась.

Я снова потрусил рядом, заживляя раны и нервно дёргая ухом в ответ на оценивающие взгляды. Ржать остальные студенты перестали, и я никак не мог решить, хорошо это или плохо.

— Снежечка, — пробормотала личинка сквозь сбитое дыхание, — прости, я не смогла тебя защитить. Твоя белая шкурка… Мы что-то придумаем. Мы всё-таки наденем на тебя бантик, хорошо? Тебе тоже нужна защитная лента, понимаешь?

То есть, всё это время… Хм.

Сколько там раз говорил мне Лит-тир: никогда не недооценивай тех, кто кажется глупым, иначе однажды вдруг окажется, что ты глупее. И вот, опять эта мудрость более чем в тему.

— Я боюсь идти к куратору. Как ты думаешь, что он нам скажет?

Да. Мне тоже интересно.

…

— Итак, где ты на самом деле взяла этого фамилиара? — спросил куратор.

Ладно. Этого я, признаться, не ожидал.

…

Ван-Ван, кажется, тоже не ожидала. По крайней мере, на куратора она посмотрела, как человек, слегка сомневающийся в адекватности собеседника.

— Я провела ритуал после восемнадцатилетия? Как делают все? — она ответила с вопросительной интонацией, как будто не совсем понимала, чего от неё хотят.

Куратор скривился.

— Слушай, давай мы сделаем это проще. Ты скажешь мне, кто именно проводил для тебя нелегальный ритуал призыва, а я за это не вышвырну тебя за волосы вон из Академии. Как тебе сделка?

Судя по выражению лица личинки, она охуела от такого жизненного поворота даже больше, чем я.

У меня же, в силу обширного жизненного опыта и всего увиденного, начало складываться что-то вроде понимания.

Кости на дне колодца порождают закономерный вопрос: а откуда у ребят вроде первого хозяина пищухи берутся новые фамилиары? Изначально я предположил, что добрые детки проводят обряд раз за разом, пока их не удовлетворит результат. Но, если подумать внимательно, то концы с началами у этой теории не сходятся. Так-то в норме форма и сила фамилиара во многом зависит от хозяина. То есть, грубо говоря, если у тебя первый фамилиар был мышонком, то вряд ли второй окажется лисом. Так можно до скончания веков зверьков топить и ничего не добиться…

А значит, наверняка есть способы обойти эту систему.

— Хватит корчить из себя дуру, — бросил куратор, — я всё знаю.

— Знаете — что? — Ванина, по моим ощущениям, была на грани истерики.

Куратор страдальчески поморщился.

— Знаю, как всё было. Могу рассказать тебе, как на духу. Ты втрескалась в парня с боевого факультета и захотела себе фамилиара под стать. Не ты первая, не ты последняя, мне уже приходилось иметь дело с дурами вроде тебя, которые приходят на мой факультет ради замужа. Из-за таких, как ты, про нормальных девчонок, которые сюда реально учиться пришли, всякое дерьмо рассказывают. И мне этого не надо. Понятно тебе?

Личинка слегка затряслась.

— Меня отправили сюда! Моя куратор сказала, что переводит меня!

— Понятное дело. Но важно не это. Повторяю вопрос: где именно ты взяла фамилиара?

— Там же, где и все!

— Кто провёл для тебя ритуал?

— Я, под руководством наставников, в кругу, как все!

Личинка уже дрожала и явно готовилась зарыдать. Я сидел и не знал, что из всего этого сварить. Да я даже не знаю, не могла ли Ван-Ван и правда к кому-то обратиться за нелегальным фамилиаром! Личинка производит впечатление весьма инфантильной и доброй девицы, но я уже успел убедиться, что она не так уж и проста. Что ещё, кроме лент в причёске, может быть у неё припрятано? Могла ли она и правда во что-то эдакое вляпаться ради своей “великой любви”?

С другой стороны, я пока склонен думать, что ничего эдакого личинка всё же не делала. Но не совсем понятно, на каких условиях (и каким образом) лесное божество меня сюда вообще закинуло. Ванина и сама могла не знать, что с ритуалом было что-то не так. И в этом случае моё появление для неё — больше проблема, чем удача…

— Не морочь мне голову, я ведь могу и разозлиться. Откуда ты взяла фамилиара?

— Призвала ритуалом, как делают все!

— Каким именно ритуалом? Кто его проводил для тебя?

— Стандартным ритуалом для призыва, его проводят со всеми!

— Ты лжёшь. Зачем? Неужто думаешь, что твоё враньё не очевидно?

— Я говорю правду!..

И так далее, и тому подобное.

И долго это, интересно, будет продолжаться? Хотя, глупый вопрос: я сам мариновал бы девчонку пару часиков, чередуя запугивания и каверзные вопросы.

С другой стороны, а что я могу? Чем больше я узнаю о местной кухне, тем меньше мне хочется хоть кому-то тут доверять. Потому демонстрировать чрезмерную талантливость и говорливость я всё ещё не собираюсь. Однако…

Я перевёл взгляд на волка-хромоножку, что всё это время буравил меня мрачным взглядом.

— Твой хозяин вообще ненормальный? — уточнил я ласково. — Что он хочет от моей хозяйки услышать?

Волк молчал.

— Эй, я с тобой разговариваю! Успокой своего психованного хозяина и напомни ему вовремя принять лекарства! Не знаю, что он там надумал, но моя хозяйка тут ни при чём!

Волк пренебрежительно рыкнул и внезапно повернулся к своему человеку.

— Он не демон.

А?!

Куратор выглядел озадаченным.

— Он не демон?

Вы вообще что ли?!

— Я не демон! С чего бы мне быть демоном?! — возмутился я.

Зарёванная личинка хлопала глазами.

— Какой демон? Почему… Что происходит?!

Куратор поморщился так, будто у него заболели все зубы с челюстью вместе, и бросил на личинку выразительный “заткнись-хоть-ты” взгляд. Потом он сноваа посмотрел на волка.

— И что он такое?

— Не демон, — волк, кажется, был не сильно болтливым парнем. — Думаю, бывший оборотень, но первая форма — человеческая.

Ничего себе, какая проницательность.

Куратор уставился на меня. Теперь он выглядел скорее озадаченным, чем сердитым.

— Вы с ней родственники? — уточнил он. — Ты умер и решил прийти именно к ней в качестве защитника?

Ах да, наверное, логическое предположение. А что, если…

— Я защищаю её, чтобы исправить старую ошибку и отдать долг, — что технически в общем-то правда. Ну, если очень натянуть грифона на башню. Но всё же.

Волк пару мгновений рассматривал меня, а после снова повернулся к куратору.

— Не кровная родня. Прижизненный долг, видимо, данный в форме договора с Хозяином Лесов.

Куратор забарабанил пальцами по столу, а потом вздохнул.

— Ну, если всё так… Эй, как там тебя, Снежок. Ты ведь понимаешь, что оказал своей подопечной дурную услугу? Ладно она, но ты ведь не дурак. С чего повёлся на её нытьё? Должен же понимать, что у вас дисбаланс.

И что я, мать вашу, на это сказать должен?

— Это был не мой выбор.

Волк ещё пару мгновений на меня потаращился в своей очаровательной меланхоличной манере, а потом снова повернулся к своему хозяину.

— Он говорит, что это не выбирал.

Куратор выглядел, как человек, у которого к зубной боли добавилось обострение геморроя. Он посмотрел на меня, потом — на ничего не понимающую личинку.

— Студентка Брэндт, — сказал он, — у меня для тебя плохие новости. И для себя тоже. Добро пожаловать на боевой курс.