Меридиан

Глава 3. Порт

Ранним утром в порту Города-на-Протоке, что расположен в сотнях километров к юго-западу от Мертвячьего, назревали эпические события. Недавно было завершено строительство новой причальной стенки, и сегодня должно было произойти то, чего не случалось уже больше шестидесяти лет: в порту готовились встретить иностранные суда для загрузки экспортными товарами, и Город получил шанс вернуть себе былое значение — центра всей торговли Севера. И надо же было такому случиться, что именно в это время здесь оказался Максим Евгеньевич, встречавший команду своих курсантов. Он рассчитывал найти в Городе сытный ужин и сегодня же двинуться к цели своего путешествия, на Плато.

Максим Шишков прекрасно понимал, что ему не по статусу лично ехать встречать молодняк. К тому же среди них будет Георгий, и негоже провоцировать подозрения, что он выделяет сына среди десятков других выпускников Центра. Но, с другой стороны, на Севере понятие статуса всегда носило чисто номинальный характер.

После недолгой внутренней борьбы Максим пришел к компромиссу: он не поехал в аэропорт, расположенный на острове в Енисее, а решил подождать ребят на берегу протоки. Времени было достаточно, и последнюю часть пути он проделал пешком. Максим оценивающе осмотрел окрестности и остался недоволен. Во всем чувствовалась неаккуратность, присущая перманентно продолжающейся большой стройке. Хорошо хоть строители успели отсыпать ровным мелким гравием все идущие из порта дороги. Максим прошел мимо городка строителей — беспорядочного скопления вагончиков, и заметил суетливого мутного вида мужичка из местных, даже к своему среднему возрасту не переросшему роль мальчика на побегушках. Максим почему-то ощутил раздражение, но времени для анализа этого чувства у него уже не осталось. Он ускорил шаг и сбежал по тропинке на низкий галечный пляж, где уже собралась небольшая группа встречающих.

Как может нормальный человек различать Homo Arcticus[1]? Невероятно, но факт: все, кто достаточное время общался с существами, вырабатывал способность узнавать их с первого взгляда.

— Племянницу встречаете? — незаметно подкрался он к Бену Метёлкину.

— Ее. Какие же вы Sapiens´ы все-таки смешные! Забыл, что к нам невозможно подобраться незаметно? Лично я давно тебя узнал.

Послышался шум двигателей, и легкие катера один за другим начали высаживать на берег пассажиров, только что прилетевших в островной аэропорт. Максим отыскал глазами ребят: собранные, подтянутые, уверенные в себе. «Такая элита и нужна нашей стране, — не без гордости подумал он. — Они — опора будущей меритократии».

Георгий еще издали увидел отца. Несмотря на усталость после трудной дороги, он постарался придать себе бодрый и уверенный вид. А вот Лида своего руководителя заметила не сразу.

— Дядя Боря! Приехал! — обычно сдержанная Лидия скинула рюкзак на гальку и с ходу бросилась обниматься. — Максим Евгеньевич, здравствуйте!

Ребята ехали в Город-на-Протоке с установкой ничему не удивляться, и все же были шокированы, увидев, как здоровенное существо сгребло в объятия их однокурсницу и легко, словно пушинку, оторвало от земли.

***

Машину брать не стали, двинулись пешком по крутой тропке вверх по склону. Суетливый мужичок, который совсем недавно привлек внимание Максима Евгеньевича, резко поравнялся с ними и засеменил рядом.

— Вижу, господа только что приехали? Я мог бы помочь… — мужичку была не под силу быстрая ходьба и он запыхался. — Показать… Все лучшие места. За небольшую плату…

Лида не могла отогнать от себя неприятное, тревожное чувство. Отчего бы это? Наконец она поняла — суетливый зазывала ей кого-то напоминал, и воспоминания эти были не из приятных.

Кондитерский! Неудивительно, что Лида узнала его не сразу — так сильно папаха (а в данном случае отсутствие оной) меняет облик мужчины! Похоже, бывший Туруханский атаман оставил рэкет и трудился теперь на ниве досуга и бытового обслуживания населения. Она постаралась незаметно подмигнуть Бену, он же в ответ издал серию булькающих звуков, заменяющих существам смех — он тоже все понял. Заговорщики немного поотстали, предоставив событиям возможность развиваться своим чередом.

— В Городе кафе-то приличное есть? — строго спросил Георгий, хотя суетливый мужичок вовсе не обязан был перед ним отчитываться. — Я уж не говорю о ресторане.

— Есть! Все есть. Господ приезжих встретим, накормим по высшему разряду.

— Встретим? Так у вас что, и гостиница имеется?

— Не то, чтобы в полной мере… Но есть щитовые домики с отдельными комнатами. Если что…

Максим Евгеньевич строго посмотрел на поймавшего кураж Георгия, но и сам не удержался:

— Так у вас, может, и бордель работает? — спросил он сурово.

— А известно ли вам, — заметил Николай тоном зануды-ботаника, — что моряки Британского торгового флота, впервые посетившие эти места лет этак сто двадцать пять тому назад, были весьма опечалены и даже возмущены тем, что в Городе-на-Протоке не оказалось ни одного публичного дома?

— Представляю себе их разочарование, — поддержал молодого коллегу Максим Евгеньевич. — На всю округу ни одной проститутки, только комсомолки в красных косынках! Так вы не ответили, любезный… Как у вас насчет борделя?

— Официально — нет! — выпалил Кондитерский. Но тут же продолжил, понизив голос: — Есть заведение «У Самвэла», работающее под прикрытием прачечной-химчистки. Но не рекомендую, нет! Лучше к китайцам, буквально на днях свежие девочки приехали на вахту. Очень трудолюбивые!

Улучив момент, Бен и Лидия обступили Кондитерского с двух сторон.

— Ну, здравствуйте, Василий Васильевич! Вы нас, наверное, уже и не помните? — невинно поинтересовалась Лида.

Бывший атаман, а ныне работник сферы обслуживания, дернулся всем телом, втянул голову в плечи и припустил наутек. Узнал.

— Очень резвый, — посетовала Лида. — А я было хотела про Василия-младшего поинтересоваться.

— Лично я и не сомневался, что этот утырок неспособен ни к какой нормальной работе, — удовлетворенно констатировал Бен. — Но я не знал, что он перебрался в Город. Выходит, он тут на побегушках, плюс человечинкой по мелочи приторговывает.

— Ну, что, мужики, остались вы без культурной программы, да? — рассмеялась молчавшая до этого момента Татьяна. — Ничего, силенки сэкономите.

Всем хотелось как можно быстрее попасть на вертолетную площадку, но не все так просто, ведь Максим Шишков был здесь личностью легендарной. Немногие видели, но почти все слышали о том, как октябрьским днем два года тому назад он во главе отряда южан пересек охраняемый периметр Метрополии и начал долбить в ворота грузового терминала, утверждая, ни много ни мало, что представляет здесь Сибирскую Республику.

В маленьких местечках новости разлетаются быстро. Вот и сегодня весть о приезде Максима Евгеньевича моментально облетела Город. И все бы ничего, но руководители порта потребовали от него… произнести речь.

Как приговоренный поднялся он на простенькую трибуну и окинул взглядом толпу народа. Многие с интересом рассматривали Максима, но некоторые лишь недоуменно крутили головами. Должно быть, сезонные таджикские рабочие, догадался Максим. Кашлянув, он несмело начал:

— Здравствуйте, господа инженеры и строители! Сегодня ваш праздник, друзья! — обратился он к притихшей толпе. — Вашим трудом, вашими усилиями Городу-на-Протоке возвращена его историческая роль — быть морскими воротами Сибирской Республики! А Город… Город возвращен к жизни. Наверное, это самое главное. Нет задачи благороднее этой! С одной стороны, может показаться, что смерть сильнее, однажды она победит каждого из нас. Но жизнь всегда возрождается. Даже в разоренном доме… Сначала хоть мышь заведется, а затем и разумные формы жизни подтянутся, — заметив, что некоторые слушатели начали недоуменно переглядываться, Максим понял, что ляпнул что-то не то. — Спасибо! — и он торопливо спустился с трибуны.

— Шеф, вы супер! — подбодрили его курсанты.

— Горазд ты говорить, южанин. Отличная речь, — заметил Бен. — Даже жаль, что половина строителей плохо понимает по-русски.

Они отошли в сторонку. Толпа начала потихоньку расходиться, люди гуляли, разбившись на группки. Кучка народу столпилась вокруг молодого парня из числа Homo Arcticus.

— Ну! — только и повторяли они. — Ну? — и смотрели на север, в даль, недостижимую для человеческого ока.

— Идет, — заверил их парень. — Небольшое судно под красным флагом со звездами. Китаец, точно!

Бен увлек Максима к кафе под открытым небом.

— Может, все-таки отпустишь? — искательно произнес он. — Два года племяшку не видел… Хоть на денек…

— Ну, черт с тобой! — смягчился Максим. — Умеете вы из меня веревки вить. Но только на денек! Самое позднее — послезавтра любым попутным бортом Лида должна прибыть на Плато! Ясно?

— Да нет проблем, — хмыкнул Бен. — Все будет в лучшем виде.

Так группа снова разделилась. Бен чуть ли не бегом увлек племянницу в сторону стоянки тяжелого транспорта. Он спешно договорился с водителем тягача, и они устроились на пассажирских сиденьях. Суровый Homo Arcticus за рулем не отличался разговорчивостью.

— Что везешь на этот раз? — поинтересовался Бен.

— Сейчас порожняком иду, — нехотя ответил водитель. — А обратно потащу большую платформу-прицеп — к ночи начнут «китайца» разгружать.

— Вот и здорово, — обратился Бен к Лиде, — поедем с удобствами до самого грузового терминала.

— Ты там по-прежнему?

— Ага. И живу в той же квартирке. В моем возрасте не сильно тянет на перемены.

— Вот только перемены сами к нам пришли, — заметил водитель, выезжая за пределы Города на ровную дорогу — к Метрополии.

***

Суматоха Города осталась позади. Конечно, Лида была рада встрече с Беном, но в этот момент ей вдруг расхотелось разговаривать. Чуткий Бен уловил настроение племянницы, и дальше ехали молча почти до самого терминала.

Привычный с детства северный пейзаж проплывал перед глазами. Дорога была знакомой, но все же не совсем такой, как в тот памятный день два года назад, когда Лида Метёлкина и Катерина Жукова в спешке покидали Метрополию. Было заметно, что жители этих мест перестали таиться: изредка на обочине встречались дорожные указатели, проезжую часть расширили и как следует утрамбовали. Теперь дорога выглядела более обустроенной, но одновременно и более разбитой — было видно, что по ней прошли сотни единиц тяжелой техники.

Наконец водитель высадил Бена и Лидию у входа в грузовой терминал. Вездесущие перемены проявились здесь в полной мере. Ни о какой маскировке больше речи не шло: недалеко от ворот была отсыпана просторная открытая автостоянка, чуть поодаль появились павильон и колонки АГЗС.

Спустившись по пандусу, они вошли в подземный док. Лида сразу же почувствовала себя не в своей тарелке. Те же самые помещения, те же коридоры… Даже существа те же самые. Лиде то и дело приходилось отвечать на приветствия бывших коллег: кто-то мог просто помахать рукой, кто-то подходил переброситься парой слов. Никто не набивался на длинный разговор, но Лида не сомневалась, как только она покинет Метрополию, Бену не раз придется пересказать сослуживцам все ее истории о жизни на Юге. А что делать? Новости всегда ценились в Метрополии на вес золота.

Лида прислушалась к себе, что-то было не так. Под землей все по-прежнему… Выходит, изменилась она сама. За два года жизни в широком южном городе она словно привыкла занимать больше места, и теперь ей казались странными привычные когда-то низкие потолки и узкие коридоры Метрополии.

Миновав внешний и внутренний доки, добрались до жилого сектора. Бен гостеприимно пригласил Лиду в свое скромное жилище:

— Проходи, сейчас будем обедать.

Бен быстро накрыл на стол. Все блюда, судя по их виду, были куплены им на вынос в ресторане.

— Ну а теперь рассказывай, как живешь.

***

Разговор затянулся далеко за полночь, и следующее утро Лида встретила невыспавшейся и разбитой. Наспех подкрепившись, она собиралась прогуляться по центру Метрополии, заглянуть в магазинчики и кондитерскую, в которой не раз покупала круассаны — сладкую отраду ее прежней жизни. Писк аппарата внутренний связи заставил ее обернуться на пороге.

— Да, она здесь, — ответил Бен и жестом подозвал Лидию к телефону.

— Лидия Павловна? — прогудел голос существа. — Господин Шишков просил обеспечить вашу отправку на Плато первым же бортом. Через четыре часа…

— Но он говорил послезавтра…

— По-моему, вы неправильно понимаете смысл слов «первым же бортом», — начала раздражаться диспетчер. — Повторяю: через четыре часа на Плато уходит внеплановый рейс. Вам придется поторопиться, вылет назначен из порта Города.

— Ясно. Буду, — только и оставалось ответить Лидии.

— Ничего не поделаешь. Служба есть служба, — грустно заметил Бен.

Ладно, пусть круассаны на сегодня отменялись, но Лида не оставляла надежду увидеть вновь любимый уголок Метрополии — главный пересадочный узел. К счастью, большую часть ее багажа взялись доставить ребята-сокурсники, и у нее остался с собой лишь небольшой рюкзачок. Быстро собрав вещи, Лида с Беном покинули маленькую квартирку, вышли из проулка и поспешили к ближайшему пассажирскому конвейеру. На месте они были через час.

Главный перекресток Метрополии мало изменился. Радиальные улочки, сходящиеся к прорезающему земную твердь световому колодцу, были полны народу. Все также сновали туда-сюда панорамные лифты, пространство заливал сияющий свет. Все здесь знакомо Лидии, но все теперь не так. Какие маленькие в центре магазинчики, какие тесные кафе. А пересадочный узел?.. Было время, когда он казался ей огромным, а на деле не превосходил размером атриум любого крупного молла, что понастроили в городах миллионниках.

Лида долго стояла у края светового колодца, опираясь на поручень. Бен не торопил ее, он все понимал. Наконец она встрепенулась, подняла рюкзак и по привычке направилась к пассажирскому конвейеру, идущему к грузовому терминалу.

— Нет, теперь не сюда, — удержал Бен, забирая из Лидиных рук поклажу. — Пойдем, я покажу.

Он увлек девушку к лифтам, на посадочную площадку. Только теперь она заметила, что там собираются существа в верхней одежде — явление для прежней Метрополии неслыханное. Отстояв небольшую очередь, они поехали наверх, на последний уровень. Выйдя, Лида обнаружила, что не узнает этого места. Вокруг были грубо обработанные стены, по углам громоздились штабели отделочных материалов. В дальнем конце холла зиял провал, защищенный лишь временным ограждением, штольня над ним круто уходила вверх.

Буркнув что-то вроде: «Эскалаторы смонтировать не успели», Бен повел Лиду в обход по временной лестнице. Вместе с группой существ они преодолевали пролет за пролетом, пока за последним поворотом в глаза им не ударил сноп дневного света. Миновав вестибюль, они вышли на воздух.

Сколь Лида не озиралась, с близкого расстояния ей так и не удалось толком оценить архитектуру нового здания. Она ожидала увидеть что-нибудь похожее на входные павильоны метрополитена, но не тут-то было. Парадный вход в Метрополию завораживал фантастическими изгибами поверхностей стен и козырька, матовым свечением неизвестного Лидии отделочного материала. «Так и должно быть, — решила девушка, — наш город не из последних, и гостей нужно встречать соответственно».

Пользуясь моментом, Бен сам рассматривал племянницу, с удовлетворением подмечая произошедшие с ней перемены. Какая она высокая! Жизнь на поверхности, регулярные занятия физподготовкой преобразили Лидию Метёлкину. Куда-то исчезла сутулость, а на смену ей пришла прекрасная осанка и гордая посадка головы молодой женщины.

Лида огляделась. Вот она, ее малая Родина: бескрайняя равнина, поросшая северными травами и цветами, редкие купы чахлых деревьев. И небо — бледное, чистое. Однако повсюду были заметны следы деятельности разумных существ: от просторной, тщательно выровненной и утрамбованной площади шла на запад аккуратная гравийная дорога, то тут, то там стояли скамейки. Некоторые выбравшиеся на поверхность существа беззаботно гуляли, кое-кто держался вместе, образуя плотную группу.

Лида обратила внимание на забавную картину: хозяин-метрополиец вывел погулять крохотную комнатную собачку. Песик жалобно скулил и то и дело припадал к земле. Небо вызывало у него животный страх — видимо, всю свою короткую жизнь он провел в подземном городе и просто не знал, что на свете бывает бесконечное пространство. Вздохнув, хозяин взял песика на руки и засунул под куртку. «Подмышечная собака», — улыбнулась про себя Лида.

— В сентябре, когда ляжет снег, можно будет проложить лыжню, — рассказывал Бен. — Будем кататься на свежем воздухе среди живых деревьев. Кстати, тебе туда, — он подтолкнул Лиду к тесной группе существ. — Наши едут на работу в порт.

Ждать пришлось недолго, из-за угла (не иначе, как из расположенного поблизости гаража) вырулили вахтовки. Она направилась к одному из водителей, но Бен опередил ее:

— Возьмешь еще пассажирку, командир? Подбросишь на вертолетку?

Получив согласие водителя, Лида и Бен распрощались. Девушка не чувствовала горечи. В такой чудесный день грустить было просто невозможно, все складывалось хорошо.

***

К условленному часу Лида приехала на вертолетную площадку. Причина столь неожиданного и раннего отправления выяснилась очень быстро — Лиде предстояло лететь спецбортом. Собственно, достаточно было посмотреть на саму машину: это не был обычный вместительный трудяга Севера, а маленький и легкий, какой-то весь из себя пижонистый вертолетик. Примерно такое же впечатление производили и Лидины попутчики. Она украдкой приглядывалась и прислушивалась к их разговору, из которого следовало, что это сотрудники Следственного комитета.

Вскоре пассажиров пригласили на посадку, и они разместились в тесном салоне. Следаки ехали вдвоем: один седовласый, уже в немалых годах, но довольно поджарый, с живыми ярко-голубыми глазами; второй молодой, но уже отяжелевший от офисной работы, с кислым и недовольным лицом. Их одежда и амуниция были такими новыми и чистыми, как это часто встречается у людей, впервые решившихся покинуть пределы цивилизации.

— Вот, блин, сознательные… — процедил молодой. — Нет, чтобы закопать жмурика по-тихому… Этот их… Неряхин, кажется, какой-то уж слишком правильный. Спорю, на что угодно, это будет очередной глухарь. Как вообще можно расследовать такое дело?

— Не кисни, — одернул его седой. — Лучше зацени, что это позволит нам за казенный счет съездить на Плато. Мой зять отвалил немалую сумму, чтобы побывать в этих местах, и привез обалденные снимки, между прочим. Лично я собираюсь насладиться ситуацией.

При этих словах Лида заметила, как седой бережно придерживает рукой висящую на шее длиннофокусную камеру. А молодой следователь скривился, всем своим видом демонстрируя неодобрение.

— Никогда этого не понимал: за бешеные деньги ехать туда, куда при Сталине отправляли зэков. Вот в прошлом году в Таиланде…

Седой испепелил спутника полным презрения взглядом:

— Извини, подзабыл, что ты у нас любитель свино-отдыха, — и отвернулся.

Вертолет поднялся и взял курс на восток. Вскоре Лидины попутчики приникли к иллюминаторам.

— Вон, видишь? — бросил седой. — Недурственно. Говорят, Новосибирские архитекторы делали.

Лида выглянула и далеко внизу увидела вход в Метрополию и прилегающую к нему площадь, с которой отправилась в путь всего пару часов назад. С высоты причудливое здание напоминало небрежно брошенный шлем инопланетного астронавта. Немного поразмыслив, Лида пришла к выводу, что вычурность форм — лишь обманчивое впечатление. Она знала Север и понимала, как опасны зимние ветра и снежные заносы. В сочетании линий козырька, парапета и отходящих от входа боковых стенок она видела итог совместных усилий архитекторов и исследователей-аэродинамиков.

В салоне вертолета стоял сильный шум, и очень быстро все разговоры сошли на нет. Лида погрузилась в созерцание. Позволив обстоятельствам подхватить себя и нести навстречу будущему, новым невиданным ранее землям, она была по-настоящему счастлива. Пейзаж, проносящийся под ними, не баловал разнообразием, но глядя сверху на пятнистую тундру и островки пьяного леса[2], Лида чувствовала — это ее земля, здесь она дома. Так прошел не один час.

Когда вдали показались стены Плато, пассажиры припали к иллюминаторам. Все сразу всё поняли, ибо это зрелище невозможно было ни с чем спутать. Скальные стены, покрытые у подножий густой травой, голые и растрескавшиеся ближе к вершинам, поднимались почти отвесно. Пилот набирал высоту, так, словно заходил на посадку на палубу авианосца.

На самом же деле до посадки было еще далеко. Теперь они летели над бурыми после зимы лугами плато, а под ними проплывали холмы, озера, речушки. Пассажиры начисто забыли про дисциплину: метались от борта к борту, пересаживаясь от одного иллюминатора к другому, чтобы не пропустить ни одного удачного кадра. Седой расчехлил камеру и делал снимок за снимком.

Еще не успевшей расцвести, но уже проснувшейся после долгой зимы, такой увидели путешественники Полярную Швейцарию — край ста водопадов.

Лидией овладело нетерпение. Скорей бы уже приземлиться, снова увидеть ребят и Максима Евгеньевича. Убедиться, что вся эта красота не мираж, не фантастический сон. Наконец, на горизонте появились яркие домики Поселка 02–07. Вертолет пошел на снижение.

Лида так никогда и не смогла объяснить, что именно в тот момент показалось ей странным. У нее не было ни большого опыта полетов, ни знаний, но что-то неправильное померещилось ей в неровной траектории приближавшегося к поселку вертолета. Она выглянула в иллюминатор, чуть приподняла глаза и обомлела: лопасти винта, которые должны были двигаться с неуловимой глазу скоростью, едва-едва вращались. Отказ двигателя. Внезапно их слегка тряхнуло, и винт снова начал набирать обороты — пилот в попытке спасти машину и пассажиров пытался перезапустить двигатель. Казалось, что поселок уже близко, даже можно было различить вдали вертолетную площадку. Но это была всего лишь иллюзия, порожденная высотой и большой скоростью. На самом деле им предстояло пролететь вдоль озера, да и за ним до поселка оставалось еще несколько километров.

Лида перевела взгляд на дверь в кабину пилота. Светящееся табло над ней нервно замигало и погасло. Она встретилась взглядом с седым и по глазам прочитала, что он тоже все понял. Снижение вертолета перешло в падение, машина начала заваливаться на бок.

Пилот в последний раз попытался оживить двигатель и с решимостью отчаяния направил гибнущую машину в озеро.

Тяжелым шлепком вертолет плюхнулся в воду. Один иллюминатор выбило сразу, и в салон начала поступать вода. Седой отстегнул ремни безопасности и кинулся к ним, расставив руки, словно птица к своим детенышам.

— Нужно ждать! — рявкнул он. — Винты еще работают! Потом открываем дверь и выбираемся.

Лида молча кивнула и тоже освободилась от ремней.

— Я лезу первым, за мной девочка. Ты замыкаешь, — приказал седой молодому коллеге. — Если что, подстрахуешь.

Наверное, прошло всего несколько десятков секунд, но всем показалось, будто время замедлилось и стало тягучим, как клейкий сироп. Все ждали. Шум винтов, перемешивающих озерную воду, вскоре затих. Через прозрачную переборку Лида увидела, как пилот открыл свою дверь и, сделав глубокий вдох, шагнул в неизвестность. Она встала и одеревеневшими руками помогла седому отпереть дверь пассажирского отсека. Дверь щелкнула и подалась, воды было уже по пояс, но они все медлили сделать решающий шаг.

— Дышим! Нужно подышать! — вспомнила Лида.

Все вместе они сделали с десяток глубоких, быстрых вдохов-выдохов. Потому что именно сейчас гипервениляция может спасти им жизнь.

— Ну, с богом! — улыбнулся Лиде седой.

Совместными усилиями они распахнули дверцу салона. Выждав несколько секунд, пока хлынувшая вода немного успокоится, пожилой мужчина нырнул в мутную воду.

Лида собралась с духом. Вот сейчас… Но тут грубый толчок сбил ее с ног, девушка плюхнулась в воду, попутно больно ударившись о скамейку. Это молодой попутчик Лиды наконец отстегнул ремни безопасности и бесцеремонно, бестолково ринулся в дверной проем. Как мешок с органическим удобрением он бултыхнулся в озерную воду.

Несколько мучительных секунд Лида боролась с застилающим окоем золотистым туманом. Нельзя терять сознание! Не сейчас, иначе конец. Морщась от боли, она вернулась к распахнутой двери. Вертолет уже давно погрузился в воду и опускался, опускался все ниже. Словно попав в невесомость, Лида застыла — это ужасное, мерзкое ощущение она, если выживет, запомнит на всю жизнь.

Воздушный мешок остался лишь под самой крышей вертолета, и девушка стояла по шею в воде. Но был и положительный момент — заполнив почти все пространство салона, вода успокоилась, и Лиде больше не приходилось бороться с ее напором.

Сделав несколько глубоких вдохов, она нырнула в проем двери.

Жизнь не готовила к этому Лидию Метёлкину. Кажется, вертолет потревожил отложения, лежавшие веками на озерном дне, и сейчас девушка не видела даже свою вытянутую руку. Свет почти не пробивался через взболтанную муть, и она перестала понимать, где верх, где низ, какой путь ведет к спасению, а какой может стать для нее последним.

Подступила паника. Ища выход, Лида заметалась и больно приложилась лбом об острую железяку. Что это: лопасть, дверь? В этом киселе ничего нельзя было разобрать. Но боль отрезвила Лидию, она на секунду замерла, проследив за пузырьками воздуха, струящимися у нее из носа. Вытянув вперед руки и надеясь больше ни во что не врезаться, она устремилась вслед за ними, вверх, к поверхности.

[1] Homo Arcticus (разг. — существа) — раса разумных гуманоидов, сформировавшаяся в Городе-на-Протоке в 2030-х годах в результате массовой мутации. История и облик Homo Arcticus описаны в первой книге цикла — романе «Прощание славянки».

[2] Пьяный лес — лес, в котором растут деревья с наклоненными стволами. Распространен в зоне вечной мерзлоты.