Между добром и злом. 4 том

Глава 17

— Правило номер один! — поднял палец Вайрин. — Значками не светим. Правило номер два: стараемся не показываться. Правило номер три: говорю только я.

— Логичнее было третье правило сделать первым, — заметила Дайлин.

— Так, мы не обсуждаем мои правила, это четвёртое правило.

— У тебя второе и третье правило конфликтуют, — не успокаивалась она. — Ты говоришь, чтобы мы не показывали, но при этом чтобы говорил только ты. Но если мы не будем показываться, ты и так будешь говорить один.

— Так, — посмотрел на неё Вайрин. — Пятое правило: Дайлин запрещается занудничать.

Этот цирк длился уже добрых полчаса. Кондрат смотрел на этот цирк шапито и ждал, когда они наконец примутся за дело.

Их троица собралась уже на следующий день в одной из кафе, которых было в столице как грибов после дождя, чтобы обсудить дальнейшие планы. И Кондрат понял, что лучше бы план составил он один, так как эти двое скорее пытались перепрыгнуть друг друга, чем прийти к взаимопониманию. И после этого они ещё осуждали его мёд в кофе…

— Короче, думаю, всем всё понятно, — подытожил Вайрин. — Я главный, вы — нет. Всё, идёмте, вытрясем что-нибудь из кого-нибудь.

— То есть ты даже не знаешь, к кому обратиться?

— Дай-ка, ну-ка отвянь от меня, не своди мне вставные зубы, — шикнул он на неё.

В каждом городе был район, где любой житель мог найти себе развлечение по душе, законное или не очень, и Ангартрод не был в этом плане исключением. Конрад ещё не бывал здесь. До чего уж там, единственная часть города, которую он обследовал как положено, был путь от его дома до работы. Он никогда бы не подумал, что этот район относился к тем самым, где лучше ночью не появляться. Днём эти улицы выглядели неотличимо от остальных и только с наступлением сумерек приобретали зловещие очертания, словно оборотень.

Зато Вайрин ориентировался здесь так будто прожил большую часть своей жизни.

— Так, короче, я сейчас войду, а вы стойте где-нибудь подальше.

— Как скажешь, — кивнул Кондрат.

— Погоди-ка, а мы? — тут же начала спорить Дайлин.

— Дай-ка, бери пример с Кондрата, — посоветовал Вайрин.

— Пример с Кондрата? Это не его ты заставил в университете сторожить кладовую!

— Это была невинная шутка.

— Из-за этой шутки, я потом неделю её сторожила в наказание!

— Да ладно тебе, — отмахнулся он. — Жди, короче.

И ушёл, зайдя в одно из зданий, которое ничем не отличалось от остальных.

— А что за история с кладовой? — поинтересовался Кондрат.

— Да он… Короче, сказал, что мне приказали преподы сторожить кладовую. Я так и сделала, пропустив занятия, за что меня наругали. А когда я попыталась объясниться, меня наказали, заставив там стоять целую неделю! — она слегка покраснела. — Да, я была глупой, но и его это не красит!

— Знаешь, когда мы учились в универе, у нас был один парень, который очень крепко спал. Его так однажды на улицу вынесли, и там начался дождь.

— И чем закончилось? — спросила она.

— Ничем. Теперь я сплю очень чутко, — ответил Кондрат.

Дайлин улыбнулась. Не сдержала улыбки, представив, как над этим суровым мужчиной вот так однажды подшутили. Это, казалось, даже немного невероятно, что с ним, таким спокойным и непоколебимым могло такое произойти.

— А ты доверяешь Вайрину? — поинтересовался Кондрат внезапно.

— Я? Конечно, — без толики сомнений ответила Дайлин. — А почему ты спрашиваешь?

— Просто интересно, как вы вдвоём так сошлись.

— Я сама не представляю, но… не знаю… Наверное, потому что, пусть он и идиот, но надёжный.

Интересная характеристика. Из уст женщины или девушки любое слово могло звучать совершенно по-разному. Даже называя дураком тебя, это могло звучать, что ты или полный дебил, или милый несмышлёный юноша. Вот у Дайлин это звучало именно, как второй вариант.

— И у вас не было никаких отношений?

— С кем? С Вайрином? Не, упаси боги. Боюсь, что я предпочитаю несколько других мужчин, — усмехнулась она. — Он именно что друг, хотя и не отрицаю, что он хотел меня затащить в койку.

Других мужчин? Уж не как Сайга, интересно?

Они прождали Вайрина около часа, за который Кондрату несколько раз приходилось останавливать Дайлин от того, чтобы она не пошла следом за своим товарищем. Чего-чего, а девушки очень сильно не хватало терпения. В принципе это дело наживное, однако если так и дальше пойдёт, стать хорошим сыщиком ей не светило.

Вайрин вышел несколько навеселе, что не укрылось от неё.

— Ты что, пил там⁈ — сразу набросилась она на Вайрина.

— Что? Нет! Нет, конечно! Я добывал информацию!

­— От тебя информацией несёт чуть ли не за метр!

— А ты чё думала, я там пироженки кушал? Работал! Вот бы вся работа была такой…

— Выяснил что-нибудь?

— А что выяснять? Он мне подкинул имя человека, к кому надо обратиться, вот и всё. Идёмте, поймаем экипаж.

Вайрин привёл их на окраину города. Чистенький аккуратненький район, где кирпичные дома шли сплошным рядом, как стена Кондрат уже видел такой типаж застройки, не только в своём мире, но и здесь. Если точнее, в Эдельвейсе: прямые улицы, вдоль которых шли по обе стороны дома, как сплошная стена. Обычно у них был задний двор, разделяющий ещё одну такую линию между домами.

— Это здесь, дом девяносто шесть, — кивнул Вайрин и остановил повозку. Выпрыгнул сам расплатился и пошёл уверенным шагом к двери.

Кондрат преодолел где-то половину пути, когда понял, что что-то не так. Нет, не было никакой угрозы, однако сейчас Вайрин начал тарабанить в дверь, на которой висел номер шестьдесят девять. Дайлин тоже увидела это и сейчас спокойно наблюдала за этим, а когда Кондрат собирался окликнуть его, подняла руку.

— Подождём.

— Чего именно?

— Не будем его отвлекать, — ответила она голосом, будто происходило действительно что-то важное.

По итогу Вайрин мало того, что достучался до хозяев дома, коими оказалась милого вида бабушка, так ещё и смог зайти в дом, где и скрылся минут на двадцать. А вышел, держа в одной руке какой-то пирожок, другой активно сгрызая.

— Так, признайтесь, вы же знали, что я не в ту дверь тарабанюсь?

Дайлин растянулась в широчайшей улыбнулась.

— Ты же сказал, что запрещается занудничать и оспаривать твои приказы.

— Мои правила, не приказы, — фыркнул он и протянул ей пирожок. — На, держи.

— Спасибо.

— Прости Кондрат, для тебя пирожка нет, — сказал он с набитым ртом.

— Я как-нибудь перебьюсь.

— Ладно, дом напротив, идёмте.

Кондрат сделал себе заметку, что поддатого Вайрина лучше на дела не брать, если он не хочет в итоге случайно повесить человека, который просто жил напротив. Он вообще был против алкоголя на работе, но сейчас был готов потерпеть.

На этот раз всё прошло более гладко. Вайрин подошёл к двери и постучался. Подождал и постучался ещё раз. Задумчиво глянул на окно, в котором горел свет и ещё раз настойчиво постучал. К тому моменту даже старая бабушка успела открыть дверь, а здесь никто так и не отозвался. Он задумчиво разглядывал дверь, после чего просто взялся за ручку и толкнул её.

Может Вайрин и тупил сейчас откровенно, однако мозги у него всё же были на месте. Он бросил взгляд на Кондрата с Дайлин, после чего подал знак рукой и громко произнёс:

— Джак? Джак, меня послал наш общий знакомый, я к вам с деловым вопросом! Джак?

В ответ дом ответил тишиной.

— Джак, у вас дверь открыта, я могу войти?

И скрылся внутри.

— Что-то не так? — прищурилась Дайлин.

— Дверь открыта, — пояснил Кондрат.

— И что такого? Забыл закрыть, я тоже иногда забываю.

— Такие люди не оставляют дверь открытой, — пояснил он, достав пистолет.

Вайрин выглянул через несколько минут, поманив их пальцем.

— В доме никого, — сказал он будничным тоном.

— Весь проверил? — уточнил Кондрат.

— Нет, у меня же при себе пистолета нет.

— Хорошо.

Можно было не надеяться найти того человека живым, и все это понимали. По крайней мере, Кондрат и Вайрин точно, а Дайлин… Она только учится, набирается опыта. Если не сталкиваться с какими-то моментами, ты никогда не задумаешься, что они могут значить. Кондрат тоже в начале своей карьеры много чего не знал.

Дом был обставлен обычно. Коврик на входе, тумбочка в прихожей, крючки, на которых висела одежда. Отсюда была лестница наверх и в зал.

— Ты проверял комнаты?

— Только зал.

— Хорошо, Дайлин, — он кивнул на зал, а сам двинулся наверх.

На втором этаже располагалась спальня и кладовая. Кондрат заглянул в оба помещения, не поленился залезть в шкаф и заглянуть под кровать. Пусто. Спустившись вниз, он встретился с Дайлин, которая пожала плечами. Взгляд сам собой упал на ещё одну дверь под лестницей, которая вела в подвал.

Кондрат толкнул дверь вниз и шагнул первым. Старые доски лестницы тихо скрипнули под его весом, будто предупреждая о незваном госте.

Подвал был погружен во мрак. Единственная масляная лампа, висящая на крючке под потолком, и та не горела, поблёскивая на свету из открытой двери. В темноте были видны очертания полок на стенах, каких-то ящиков, старой мебели и прочего позабытого мусора по углам и у стены. А ещё на полу, представлявшем из себя голую землю, виднелось очертание тела. Кажется, они нашли Джака…

Подняв руку, Кондрат зажёг лампу, осветив подвал.

Тело владельца дома лежало на животе лицом в землю Причина смерти была отчётливо видна у него на затылке.

— Так, как вижу, Джак чувствует себя не очень, — произнёс Вайрин.

— Ну с дырой на затылке, думаю, да, — ответила Дайлин прямо в стиле Вайрина. Он на неё плохо влияет.

Кондрат присел над телом, окинул его взглядом, после чего пробежался по карманам. Ничего. Осмотрев быстро тело, каких-либо повреждений, намекающих на следы борьбы, он тоже не увидел. Видимо, мужчина спустился сюда сам. Под угрозой оружия или хотел что-то показать.

Взгляд Кондрата пробежался по подвалу. Ничего такого необычного он не видел, однако дальняя стена, по направлению к которой он лежал головой была подозрительно пустой. Когда в остальной части подвала около стен что-то да стояло, пустота здесь была видна невооружённым взглядом. Как и отпечатавшиеся на земле прямоугольные следы, которые, скорее всего, остались от ящиков.

— Заметают следы? — негромко спросила Дайлин.

— Возможно. А возможно, что убирают свидетелей, чтобы случайно никто не проболтался, — он обернулся к девушке. — Ты случаем не знаешь, он был информатором специальной службы или нет?

— Я… не знаю, надо спросить.

— Я помню, где-то в специальной службе упоминали, что кто-то из сыщиков занимается оборотом оружия, — протянул медленно Кондрат. — Возможно, наши дела немного пересекаются. Почему активизировались торговцы оружием и убирают тех, кто этим занимается?

— Может…

— Что-то готовится, — произнёс Вайрин. — Что-то крупное и они подчищают концы, чтобы это случайно не вышло наружу. Убирают всех ненадёжных, и, если он был информатором, они его тоже решили убрать.

Дайлин недовольно посмотрела на Вайрина.

— Это не твоё дело.

— Так я просто так, подсказал, — пожал он плечами.

— Я так понимаю, он занимается этим уже не первый год. Но если специальная служба заинтересовалась подобным только сейчас, то значит партия оружия должна была быть действительно крупной, — он подошёл к месту, где предположительно лежали ящики с оружием. — И это вряд ли какое-то рядовое ограбление. Что-то более серьёзное и масштабное.

— Какое-нибудь вооружённое восстание, — опять опередил Вайрин Дайлин, и та взглянула на него как на врага народа. — Да что такое, Дай-ка?

— Просто молчи.

Но Кондрата их соперничество мало интересовало. Он взглянул на Дайлин.

— Надо сообщить об этом мистеру Урдену. Теперь такое скрыть не получится.

— Но у нас отберут дело!

— А может и нет. Мы уже далеко зашли и на полпути никто не будет отбирать у нас дело.

— Так, давай не будем торопиться. Сдадим сейчас тело стражам правопорядка анонимно и будем идти дальше, — предположила она.

— И ты думаешь, если он был информатором, в специальной службе не узнают? Так или иначе Урден поймёт, что мы скрываем, и тогда в лучшем случае мы вылетим.

Она несколько секунд боролась с собой и, скрепя сердце, произнесла:

— Ладно, хорошо, завтра к нему на ковёр пойдём.

— Всё будет хорошо, — похлопал он её по плечу. — Мы ещё скажем своё слово.

— Ага… — понурила она голову.

Дайлин подошла к делу ответственно, и её доклад на пару десятков листов вскоре лежал на столе Урдена, а они вдвоём стояли перед его столом в полном молчании, ожидая, пока тот ознакомится с их расследованием. Тишина была такой, что можно было услышать шорох страниц, когда тот переворачивал листы.

Закончив, он постучал ими о стол, выравнивая стопку и отложил в сторону, после чего облокотился на столешницу и сплёл пальцы, разглядывая их так, будто они были нашкодившими школьниками. И если Кондрат вообще ничего не чувствовал, зная, что они ничего не нарушили и практически строго действовали по протоколу, то вот Дайлин будто сжималась под его взглядом.

— Что ж, хочу сказать, что результат более чем удивительный. Не ожидал, что обычное убийство девушки зайдёт так далеко. Но у меня лишь один вопрос — почему вы раньше об этом не сообщили.

Дайлин уже открыла рот, чтобы ответить, но Кондрат опередил её, больше боясь, что она сморозит какую-нибудь глупость, уж слишком сильно нервничала.

— Мы не были уверены в своих выводах, а для окончательного вердикта требовались факты. Мы решили, что наши «возможно», «предположительно» и «скорее всего» не являются основанием для того, чтобы с уверенностью сказать, с чем именно мы имеем дело.

— Хорошо, очень хорошо. Удивительно, что именно это дело пересекается с другим, которое уже ведёт специальная служба, однако многое встаёт на свои места. Поздравляю, вы хорошо поработали.

— Мистер Урден, хорошо поработали означает, что это дело у нас отбирают? — негромко спросила Дайлин.

— Но вы же выяснили, почему была убита девушка, мисс Найлинская.

— Но не выяснили, кто именно.

— Да, не выяснили. Поэтому мы поступим следующим образом. Мисс Найлинская, вы получите новое дело. Мистер Брилль, вы присоединитесь к действующей группе, которая уже занимается этим делом.

— Меня отстраняют? — жалобно и удивлённо спросила она.

— Не отстраняют, переводят на другое дело. Кто-то оскверняет храмы, и стражи правопорядка всё никак не могут поймать нарушителя, а церковь уже изрядно потрепала всем нервы из-за этого. Вы этим как раз и займётесь. Что же касается вас, мистер Брилль…

— Но мы вместе вели это дело!

— А теперь будете вести раздельно, — ответил он невозмутимо.

— Мистер Урден, я могу к вам обратиться? — взял слово уже Кондрат.

— Конечно, мистер Брилль, в чём дело?

— Я бы не хотел, чтобы нашу группу сейчас разбивали. Я и Дайлин сейчас в курсе происходящего, однако, если меня переведут, придётся заново вводить в курс дела остальных.

— Не беспокойтесь, они прочитают доклад Дайлин.

— И тем не менее, менять состав тоже самое, что меня лошадей на переправе. Я бы предпочёл работать и дальше с мисс Найлинской, так как прекрасно знаю её, она меня, и мы уже сработались вместе, чтобы чётко понимать, куда двигаться.

Кондрат не знал, есть ли у них такое изречение, однако пример был достаточно красноречив.

— Это, конечно, хорошо, мистер Брилль, но моё решение не оспаривается.

— Я не оспариваю, мистер Урден, я лишь прошу обратить внимание на это. Речь идёт не о наших предпочтениях, а об эффективности. Мы оба понимаем, куда идти, понимаем, что требуется, у нас общий взгляд на ситуацию и всё потому, что мы изначально работали вместе. У других взгляд может быть иным, будут споры, будут обсуждения, которые лишь замедлят расследование.

— Учите меня, как правильно вести дела? — поинтересовался он беззлобно.

— Нет, мистер Урден. Я просто сталкивался с подобным, и это вызывало определённые проблемы, которые были как палки в колёса.

Он задумчиво смотрел Кондрату в глаза, после чего откинулся на спинку.

— Мисс Найлинская, оставьте нас.

— Да, мистер Урден, — вздохнула она и вышла из кабинета.

Несколько секунд они молчали, после чего его начальник полез в шкафчик стола и достал курительную трубку. Медленно, будто проводил какой-то ритуал, раскурил её, затянулся и выпустил в потолок облако дыма.

— Мистер Брилль, вы действительно считаете, что она подходит для этого дела? — негромко спросил он.

— Я считаю, что да, мистер Урден.

— И вас не смущает, что она лишь недавно просиживала стулья в университете?

Кондрат сразу понял, в какую сторону тот клонит.

— Мы все с чего-то начинали. Обучение молодых — долг старых. Иначе никто к нам на смену не придёт.

— Метко сказано, и тем не менее, вы действительно считаете, что девушка… да в принципе, без разницы, девушка или юноша. Вы считаете, что это дело для новенького?

— Я тоже новенький.

— Если вы новенький, то я молодой, мистер Брилль, — Урден позволил себе в первый раз при Кондрате проявить хоть какую-то эмоцию, а именно усмехнуться.

— Ей рано или поздно придётся взяться за подобные дела. И будет лучше, если у неё уже будет опыт и она будет знать, как их вести, чем слепо начнёт тыкаться носом во все углы. Если вы спрашиваете меня про то, подходит ли она для этой работы, то у неё есть задатки. Не могу сказать, выйдет ли из неё толк, но схватывает она хорошо.

— Я не про её опыт, мистер Брилль. Уж мне-то не знать, что Дайлин девушка смышлёная, — внезапно он позволил себе фамильярность. — У неё есть задатки, иначе она бы не стала первой студенткой, закончившей университет на сыщика. Я спрашиваю вас о рисках. Вы считаете, что такое серьёзное дело, где никто не будет смотреть, из специальной службы вы или нет, а просто выстрелит, для неё?

— Я считаю, что с чего-то надо начинать.

Урден лишь вздохнул в ответ. Он не собирался рисковать Дайлин, тут как божий день ясно. Вопрос лишь в том, почему? И его явно собирались просветить на этот счёт.