Меч Севера

ДИКАРИ

Через девять дней после того, как они покинули Пепельный дождь, разверзлись небеса.

Они ехали вдоль гряды лишенных растительности холмов, изнемогая от послеполуденного зноя, и вдруг солнце будто исчезло с неба, и горизонт мгновенно почернел. Первые капли упали нерешительно, взметнув ленивые облачка ржавой пыли, но вскоре дождь превратился в яростный потоп и вымочил их до нитки.

Съежившись в седле, Кейн слушал, как барабанит дождь по горячему камню и шлепают по грязи копыта его лошади, идущей вперед наперекор ливню. Брик ехал рядом. Судя по его веснушчатому лицу, он чувствовал себя несчастным. Пять дней миновало с тех пор, как они заметили его дядю, наблюдавшего за ними издалека. Выражение лица Брика говорило о его мыслях: Гластон, должно быть, прекратил преследование.

Кейн же предполагал обратное. Здесь, далеко на западе, нет недостатка в укромных овражках и резко вздымающихся горных гребнях. Искусному следопыту не составит труда оставаться незамеченным, особенно если он знает местность.

Со своей стороны, Брик, казалось, вел их правильно. Они больше не попадали ни в какие неприятности, хотя, впрочем, у бандитов не было особого резона забираться так близко к побережью. К востоку отсюда имелось много возможностей для дерзких налетов на небольшие, плохо защищенные поселения.

Кейн снова бросил взгляд на Брика. Юный бандит, казалось, настолько пал духом, что в горце шевельнулась жалость.

— Все в порядке? — пробурчал он достаточно громко, чтобы его расслышали за шумом бури.

Брик промямлил что–то в ответ, но барабанная дробь ливня и вода, заливающая Кейну уши, заглушили его слова.

— Что–что? Я не расслышал! — проорал он в ответ.

— Я сказал, что все нормально! — крикнул Брик.

Непокорные рыжие волосы мальчишки прилипли ко лбу.

Кейн был удивлен, узнав, что Брику недавно исполнилось лишь тринадцать. Он явно выше большинства подростков его возраста.

— О! Кейн затряс головой, пытаясь избавиться от воды в ушах, но без особого успеха.

Они продолжили путь рысцой в тишине. Земля из–за дождя стала скользкой, и им вовсе не нужно было, чтобы лошадь ненароком упала и сломала ногу.

Конь Джерека, едущего впереди, внезапно остановился. Волк, не поворачиваясь, поднял руку, предостерегая их. Кейн тут же осадил свою лошадь, так же как и Брик. Они развязали парню руки на следующий день после того, как пленили его. Он оказался искусным наездником и мог бы удрать от двух горцев, если бы захотел. Кейн что–то разглядел в парне и решил, что ему можно доверять.

— Там что–то движется, — прорычал Джерек, кивнув на холмы позади них, скрытые пеленой дождя.

Отбросив волосы с глаз, Брик вгляделся в поднимающийся гребень горы.

— Обитатели холмов, — прошептал он.

Кейн сощурился. Он ничегошеньки не видел.

— Обитатели холмов?

— Дикари. Они живут среди холмов, иногда — под ними.

— Они опасны? — нахмурился Кейн.

— Да.

Кейн поскреб щетину.

— И тебе не пришло в голову предупредить нас или держаться от них на безопасном расстоянии? Это, пожалуй, оплошность с твоей стороны.

— Они не должны были оказаться так далеко на западе, — объяснил Брик. — Может, они забрались сюда, удирая от Асандера. Он многих из них перебил.

Кейн положил одну руку на эфес меча, висящего за спиной, а другую на поводья.

— Теперь мы с этим ничего не поделаем, — сказал он, стряхивая с глаз дождевые капли. — Лучше продолжим путь, пока…

По склону холма неожиданно скатился большой камень, едва не задев лошадь Брика. Животное нервно захрапело. Никто и сделать ничего не успел, как по склону загрохотали и другие камни. Один из них ударил лошадь Брика в бок, и животное стало неистово взбрыкивать. Юный бандит храбро держался в седле, но после особенно мощного подскока вылетел из седла. Когда он шмякнулся об землю, его голова подскочила, и больше он не шевелился. Лошадь Брика рванулась и исчезла за пеленой дождя.

Впереди перед Джереком что–то задвигалось. Волк пришпорил своего коня, и дождь поглотил его, оставив Кейна одного с упавшим мальчишкой.

— Вот дерьмо, — сказал он.

Бродар соскочил с коня и бросился к Брику, не обращая внимания на острую боль в коленях. По холму продолжали катиться камни. Булыжник угодил ему в лоб, прямо над глазом, и Кейн обнаружил, что вместе с водой смаргивает кровь.

— Ты в порядке? — прохрипел он.

Брик зашевелился и сел. Юный бандит поморщился от боли, потер затылок и посмотрел на руку. На ладони появилось темное пятно.

— У меня идет кровь, — тихо проговорил он.

— Жить будешь. Это поразительно, как трудно пробить человеческий череп. — Кейн осмотрелся по сторонам, но не увидел лошади Брика. — Похоже, ты едешь со мной. Вот, держи руку.

Они садились на его гнедую кобылу, когда вновь примчался на своем коне Джерек, стоя в стременах, с его топоров стекала кровь.

— Они нас окружили, — прорычал Волк. Рядом с его головой неожиданно просвистел булыжник размером с кулак, и Джерек бросил на Кейна взгляд, хорошо знакомый старшему горцу.

Бродар Кейн снова спешился и на сей раз извлек из ножен двуручный меч. Брик полез за луком в свою седельную сумку.

Кейн подумал было сказать мальчишке, чтобы он оставил оружие, но в конце концов решил промолчать. Иногда стоит довериться своим инстинктам.

— А вот и они, — выпалил Джерек. Со смертельной угрозой во взгляде, лицом, покрытым шрамами и забрызганным кровью, он выглядел порождением ночного кошмара. По крайней мере, в этом полдюжины дикарей, которые внезапно вынырнули из беспрестанно льющихся потоков дождя, от него не отличались.

Обитатели холмов были наги, как в тот день, когда появились на свет. Их грязные космы, украшенные фалангами пальцев и прочими странными предметами, спускались ниже плеч. Один из них был заметно меньше остальных, и Кейну понадобилась минута, чтобы осознать: это — женщина. Ее обвисшие груди несуразно болтались, когда она медленно продвигалась вперед рядом с мужчинами, чьи сморщенные члены были по большей части скрыты выдающимися зарослями волос. Каждый из дикарей сжимал в огромной руке толстую дубину из дерева или камня.

— Наргх, — прорычал ближайший из дикарей, челюсть которого выдавалась куда значительней, чем у обычного человека. Он потряс своей дубинкой в сторону горцев и их проводника. Женщина зашипела.

Джерек плюнул в их сторону.

— Отвалите. Я уже убил одного из ваших придурков. Тряхни этой штукой в мою сторону еще раз, и я затолкаю ее тебе в задницу.

Кейн положил руку на плечо друга.

— Давай посмотрим, не удастся ли решить это легким способом, — прошептал он и, опустив свой двуручный меч, упер его концом в землю. — Мы не собираемся причинить зла, — дружелюбно крикнул он и указал на север. — Мы просто ехали мимо.

— Наргх, — произнес снова самый крупный из обитателей холмов. Он обнажил огромные зубы и ударил в свою волосатую грудь.

Кейн повернулся к Брику.

— Что он говорит?

Юный бандит пожал узкими плечами. Он уже натянул тетиву со стрелой.

— Тогда хорошо, — крикнул Кейн, шагнув вперед. — Мы не хотим никаких неприятностей, и, кроме того, это дерьмовая погода для схватки. Сожалею о вашем мертвом товарище. Мы потеряли лошадь, поэтому, думаю, мы квиты. А? Что скажете?

Дикари посмотрели друг на друга, затем принялись кричать, и улюлюкать, и колотить оружием об землю. Женщина подняла руку, и все умолкли, кроме самого крупного. Рявкнув, она отвесила ему затрещину, и он, заныв, утихомирился.

Кейн чуточку расслабился. Даже среди этих дикарей, казалось, мужчина понимает, когда нужно прислушаться к своей жене или матери. И в этих краях, вероятно, так же, подумал он, заметив поразительное сходство между дикарями.

Женщина задумчиво и пристально посмотрела на него. Затем она подалась назад и присела на корточки, словно собираясь пасть ниц.

Кейн с сожалением покачал головой:

— Право, в этом нет необходимости. Это наша вина, что мы вторглись…

Внезапно женщина резко взмахнула рукой и что–то швырнула в него. Оно шмякнулось, зловеще хлюпнув. Сощурившись, Кейн смотрел на свежее дерьмо, растекающееся по его кожаной рубашке. Остальные дикари завыли и тоже принялись кидаться липким коричневым дерьмом или размазывать испражнения по своим телам.

— Поверить не могу, — проскрежетал в отвращении Джерек. Не успел Кейн ответить, как дикари бросились на них. Стрела Брика поразила одного в глаз, и он рухнул наземь, а два зловонных ублюдка насели на Кейна. Рана, нанесенная камнем, все еще кровоточила, и он, ослепув на один глаз, отражал способные дробить кости могучие удары, вынуждавшие его отступать к гребню горы. Он едва отбил удар дубины, направленный ему прямо в голову. Сила его была такова, что двуручный меч едва не вылетел из рук, которые немели все сильнее.

— Ладно, — выпалил он сквозь стиснутые зубы. — Я пытался вести себя благоразумно. — Взмахнув ногой, он засадил сапогом в пах ближайшему дикарю. У того поплыл взгляд, и мрачная физиономия исказилась от мучительной боли. Стерев тыльной стороной руки кровь с поврежденного глаза, Кейн рассек оцепеневшего обитателя холмов от шеи до грудины. Отличный смертельный удар, в завершение которого вполне можно было бы удовлетворенно выдохнуть, не застрянь его двуручный меч в теле дикаря. — Вот дерьмо, — сказал он, еще раз потянув меч. Тот не поддавался.

Оставшийся дикарь врезался в него, как разогнавшаяся повозка. Спина Кейна вдавилась в скалу, из легких выбило весь воздух, а меч выскользнул из влажных рук.

Сдавив огромными ручищами горло Кейна, обитатель холмов стал толкать его, придавливая к скале, одновременно пытаясь укусить его измазанными дерьмом зубами. Кейн пытался разжать пальцы дикаря, но тот был чертовски силен. Кажется, все, с кем он в последнее время сражался, были сильнее его. Вот и опять над ним берет верх более молодой и могучий мужчина.

И все же он — Бродар Кейн, и его не зря прозвали в свое время Мечом Севера.

Отпустив запястье обитателя холмов, он протянул руку к грязной гриве дикаря. Тот усилил хватку, но Кейн рванул болтающийся в лохмах дикаря костяной амулет. Костяшка оказалась в руке Кейна вместе с прядью липких черных волос. Слегка развернув ее в дрожащей руке острием вверх, он нанес удар со всей оставшейся у него силой. Всадил амулет в левую ноздрю ублюдка.

Дикарь взвыл от чудовищной боли и схватился за лицо. Кейн бросился на него, и оба — и горец, и обитатель холмов — рухнули в огромную лужу. Кейн вновь занес руку с обломком кости и вонзил его в горло дикаря. Почувствовав, как тот прорывает плоть, он резко дернул обломок кости.

Это было не так легко, как резать клинком. Потребовалось некоторое время, чтобы вскрыть дикарю горло. Наконец вопли сменились бульканьем, а затем все смолкло.

Кейн скатился с замершего тела. Рядом лежал лицом вниз труп другого дикаря с поломанной стрелой, торчащей из груди. Брик нацелился из лука в женщину, которая надвигалась на него.

— Стреляй в нее, парень, — попытался крикнуть Кейн, но вышел, скорее, сдавленный хрип. У него болело в груди, и никак не удавалось восстановить дыхание.

— Она ведь женщина! — крикнул Брик, явно сбитый с толку и перепуганный. Обитательница холмов зашипела на него, поднимая для удара дубину, утыканную когтями и битым стеклом.

Брик дрогнул, и тут внезапно возник Джерек, мускулистые руки которого были залиты кровью. Он перехватил удар, нацеленный в голову парня, зажав дубину между топорами, резко повернул их и вырвал дубину из рук дикарки. Плюясь и рыча, она попыталась укусить покрытого шрамами воина, полыхая взглядом, полным ненависти, и бешено брызжа слюной.

Он вырубил ее ударом головы в лицо.

— Бешеная манда, — пробормотал Джерек, когда дикарка шмякнулась в лужу, подняв тучу брызг.

Кейн перешагнул через нее. Женщина была еще жива, судя по тому, как поднимались и опускались ее обвислые груди. Но все остальные были мертвее мертвого.

— Кейн. Ты в порядке? — На лице Джерека было какое–то странное выражение. Вроде как он чем–то обеспокоен.

— В порядке, — солгал старый воин. Боль в груди прошла, но теперь у него кружилась голова, и ему нужно было бы прилечь.

Они немного постояли молча.

— Лошадь Брика удрала, — сказал в конце концов Джерек.

Кейн кивнул. Головокружение постепенно проходило.

— Он может ехать со мной. — Бродар медленно поплелся к своей кобыле.

Животное терпеливо ждало, побоище его не встревожило. Джерек пошел за своим жеребцом, который пугливо вскидывал голову.

Брик переминался с ноги на ногу, судя по его зеленым глазам, парня что–то мучало. «Вероятно, он убил человека впервые», — подумал Кейн и печально покачал головой. Каждому рано или поздно приходится столкнуться с суровыми реалиями действительности. Поколебавшись, он мягко положил руку на плечо Брику.

— Парень.

Юный бандит моргнул.

— Да?

— Я бы не отказался от помощи, чтобы вытащить меч из тела.

Был еще день, когда проливной дождь наконец прекратился, к всеобщему облегчению. Лошадиные копыта вздымали тучи брызг, но всадники не решались замедлить ход. Им хотелось потерять из виду холмы до наступления ночи.

Порез над глазом Кейна в конце концов перестал кровоточить, но саднил страшно. За его спиной молча сидел Брик. На голове у него выросла шишка величиной с яйцо. С учетом полученных травм и под угрозой нападения дикарей в любой момент ни у кого не было особого желания разговаривать.

Ситуация изменилась, когда Брик заметил что–то на востоке.

— Твой дядя? — спросил Кейн. Его глаза видели всего лишь размытое пятно, но внезапная перемена выражения лица мальчишки сказала сама за себя.

Брик усмехнулся:

— Я знал, что он меня не бросит.

— Я в этом не сомневался. Но помни, у нас с тобой сделка.

Юнец бросил на него укоризненный взгляд.

— Я сдержу свое слово.

— Я так и думал. В противном случае я бы не отдал тебе твой лук.

— Я… я никогда не убивал никого прежде.

Кейн кивнул. Он этого ожидал.

— Ты сделал то, что должен был сделать, — сказал он спокойно. Те дикари не оставили нам выбора. Есть много сомнительных причин для убийства, но самозащита никогда не входила в их число. Надеюсь, тебе никогда не придется узнать о других.

— А сколько людей убил ты?

Кейн устремил взгляд вдаль.

— Я стараюсь об этом не думать.

Некоторое время они ехали молча, Джерек скакал немного впереди. Темнеющее небо было ясным, как водная гладь озера. Завтра должен быть хороший денек.

— Надеюсь, ты найдешь их. Жену и сына, имею в виду.

Удивленный, Кейн бросил взгляд на Брика. Его лицо было задумчивым. Вероятно, он вспоминал о своей семье.

— Я тоже надеюсь, — ответил Кейн. — А у тебя есть мать или отец?

— Нет. Они оба мертвы.

— Жаль это слышать.

— Их убили, — добавил Брик. — Во время Объединительной войны, когда Асандер объединил все Бесплодные земли под своим знаменем. Я был еще совсем малышом. Меня вырастил дядя Гластон.

— Никогда не встречал бандита, подобного твоему дяде.

Лицо Брика оживилось, и Кейн не удержался от улыбки, поняв, что сейчас услышит историю. Магнар когда–то тоже был таким. Он выбегал, чтобы поприветствовать отца, с глазами, сияющими от возбуждения, горя от нетерпения рассказать обо всех проделках, обо всем, что они совершили вместе с другими мальчишками втайне от матерей. Кейн вспомнил и ту минуту, когда сын перестал поверять ему свои секреты. Замолкал всякий раз, как отец входил в комнату. Его улыбка угасла.

— Ты можешь этому не поверить, — начал Брик полным воодушевления юношеским голосом, — но мои дальние родственники были аристократами из Королевского Порта.

— Королевского Порта?

— Столицы Андарра. Это было самое могущественное королевство на севере. Ну, не считая Маль–Торрада.

— Андарр — под водой, на глубине двадцати футов. И так было в течение последних пятисот лет.

— Не все погибли, когда море затопило землю. Мои предки выбрались и помогли заселить Ничейные земли.

— Да?

— Они вкладывали деньги, когда строился Эммеринг. Но после того, как он был построен, поселенцы изгнали их из города.

Кейн хмыкнул, поощряя юного бандита к продолжению. Подняв руку, он заслонил глаза от солнца. Мальчишкиного дяди не было и в помине.

— Горожане не дали править моим предкам, — объяснил Брик. Если он и заметил внезапное исчезновение своего дяди, то не подал виду. — Они провозгласили, что ни один человек в Ничейных землях никогда не преклонит коленей перед другим.

— Сдается, они проявили неблагодарность, — заметил Кейн, хотя про себя он подумал, что те поселенцы имели на это право. Проведя несколько месяцев в Сонливии, он повидал такое, что не очень ему понравилось. С его точки зрения, такая система правления, при которой дети голодают на улицах, а горстка привилегированных жиреет, должна быть пересмотрена.

— Моя семья — благородных кровей, — сказал Брик. — Именно поэтому бандитский король умертвил моих родителей. Провидица изрекла предсказание в отношении наследников Андарра.

Кейн приподнял бровь.

— Предсказание?

Брик кивнул.

— Провидица предсказала, что однажды вернутся истинные правители севера и очистят эту землю кроваво–огненной бурей. Она утверждала, что мне уготована важная роль. Или, по крайней мере, так мне сказал мой дядя. Мне было всего четыре года, и я помню это очень смутно.

Кейн промолчал. История мальчика звучала неправдоподобно, это, вероятнее всего, полет фантазии, выдумка этого парня, Гластона.

В пятидесяти ярдах впереди Джерек придержал своего жеребца, пустив его шагом. Повернувшись к ним, Волк указал на обочину извилистой тропы, по которой они продвигались. Там лежало тело обитателя холмов с переломанными ногами и головой, расплющенной в кровавое месиво.

Продолжая путь в тишине, они проехали еще мимо двух тел. Одно было в ужасных ранах от ударов тупым предметом. Ноги другого — неестественно вывернуты, а таз расколот страшным ударом. Увидев это, Кейн нахмурился.

— У вас встречаются великаны так далеко на юге? — спросил он Брика. Рыжий юнец покачал головой и нервно заерзал.

Минутой позже они заметили того, кто сотворил эти мерзости.

— Жди здесь, — бросил Кейн Брику. Обменявшись взглядами, оба горца соскользнули с лошадей, на их лицах читалась непреклонность.

Убийца неподвижно стоял посреди тропы. За последние несколько месяцев Кейну доводилось видеть крупных парней — впрочем, никто из них не превзошел гигантского сумнианского генерала, руководившего штурмом Сонливии. Однако он подумал, что незнакомец, который разглядывает их на дороге, мог бы сравниться с любым из них по физической силе. Под зеленой кожей перекатывались огромные мускулы, кулаки размером с добрый окорок сжимали шипастую дубину, по сравнению с которой двуручный меч Кейна выглядел чем–то вроде шпажки светского хлыща. Странный гуманоид со своей выступающей челюстью и двумя клыками, которые торчали над верхней губой, выглядел даже более диким, чем обитатели холмов, но в его янтарных глазах светился острый ум.

— Направляешься на север? — спросил Кейн, подходя. Незнакомец в ответ издал нечто среднее между рычанием и стоном.

— Он задал тебе вопрос. — Джерек сделал шаг вперед, подняв свои топоры.

Желтые глаза чужака угрожающе сощурились, но в конце концов он кивнул. Затем бросил взгляд на мешок, лежащий поблизости на земле. В нем было что–то округлое и объемистое.

— Скажешь нам, что там, в мешке? — спросил Кейн.

Чужак снова издал стон и угрожающе потряс здоровенной дубиной. К ее железным шипам пристали куски плоти, один из которых — фрагмент скальпа с маслянистыми волосами — слетел на землю.

— У него нет языка, — неожиданно вставил Брик. — Поэтому он стонет. Не может говорить.

Кейн перевел взгляд с Брика на огромного зеленого воина.

— Те дикари и на тебя тоже напали?

Чужак снова кивнул и сделал несколько движений левой рукой, сжав в завершение кулак.

Брик повернулся к Кейну.

— Он говорит, у него не было выбора, кроме как убить их. Обитатели холмов решили, что он — демон.

— Как ты это понял?

— Бандитский король вырезал язык у любого, кто осмеливался ему возражать. Рафф и Слейтер научили меня языку немых.

Кейн снова повернулся к чужаку:

— У тебя есть лошадь?

Чужак покачал головой, махнул рукой в сторону холмов и провел толстым большим пальцем по горлу.

— Значит, они убили твою лошадь. Теперь ты вынужден тащить это на себе. — Кейн указал на мешок. — Тяжело, должно быть, это таскать?

Ответом был подозрительный взгляд, но в конце концов чужак кивнул.

Кейн посмотрел на Брика, затем на Джерека. Мальчик, казалось, был заинтригован. Джерек мрачно покачал головой и бросил взгляд, хорошо знакомый старшему горцу.

Кейн колебался.

— Мы могли бы двигаться вместе, — сказал он в итоге, понимая, на что себя обрекает. — Пока не выберемся из Бесплодных земель. Осталось уже не так много.

Джерек раздраженно вздохнул.

— Так, черт побери, и знал, — проскрежетал он. — Еще и четверти пути до Клыков не прошли, а уже набрали тут себе бандитских сирот и зеленых придурков, на манер бродячего цирка. Могли бы еще вернуться в Сонливию и найти себе одноногую шлюху, а может — и труппу карликов. Что за хрень!

— Успокойся, Волк, — прошептал Кейн другу. — Нам могла бы пригодиться подмога, если бы дикари вновь решили попытать удачу. И мне очень интересно, что там, в мешке.

— Я тебе скажу, что находится в мешке, — проворчал Джерек. — Разделанный труп или еще какое дерьмо, о котором нам лучше не знать. Так всегда.

— Может, ты и прав. Но давай дадим ему шанс.

Джерек сплюнул.

— Ублюдок смердит еще хуже, чем те обитатели холмов. Позаботься, чтобы он держался от меня подальше. — Выпустив отчасти пар, Волк повернулся к ним спиной и зашагал к своему жеребцу.

Кейн подошел к зеленокожему воину.

— Мое имя Кейн. Этот парень — Брик. Моего товарища зовут Джерек. Не обращай на него внимания, ему нужно время, чтобы привыкнуть к новым лицам. Как тебя зовут, друг?

В ответ раздались то ли стоны умирающей коровы, то ли рычание облегчающегося медведя.

Кейн вежливо выслушал. Затем он вопросительно посмотрел на Брика, который пожал плечами и покачал головой.

— Э-э, что ж, приятно познакомиться. — Он протянул чужаку руку, который после минутного колебания стиснул ее в своей. Сокрушительной силы рукопожатие заставило старого горца поморщиться. Он неуверенно откашлялся. — Я… полагаю, ты не станешь возражать, если мы будем звать тебя Хрипун?