Меч Севера

ЛУЧШИЙ ЧЕЛОВЕК

Приближаясь к холму, сэр Мередит согнул руку и восхитился силой, которую ощутил в ней. Шранри превосходно справилась с ужасной раной, которую он получил в Зеленых Дебрях. Пальцами, столь же гибкими, как и ее язык, чародейка соединила кость и почти мгновенно закрыла рану при помощи магии, которая сняла боль. Теперь, всего лишь через несколько недель после трагедии, он уже восстановился до своей наилучшей формы.

Стражи западных ворот жались с несчастным видом к стене, пытаясь укрыться от жалящего ветра, который принес с собой бесконечные снегопады. Сэр Мередит, глядя на них, презрительно усмехнулся под своим шлемом, поражаясь недостатку умственного развития, вынуждающему человека заниматься такой черной работой. Он надеялся, что эти двое выполняли свои обязанности с большим энтузиазмом, чем предыдущие стражники, тела которых он видел в яме с трупами, проходя мимо. Толстый покров снега скрыл их раны, и сэр Мередит испытал некоторую досаду. Ему приятно было бы полюбоваться делом рук своих.

Красный Рейн поравнялся с ним, когда он поднялся до половины холма. Бросив взгляд на лицо этого жалкого типа, сэр Мередит убедился, что тот опять торчит на джхаэлде. Сэр Мередит с отвращением покачал головой и проигнорировал приветствие, которое пробормотал Рейн. Являться к королю в таком состоянии могла позволить себе только совершенно омерзительная личность. Правда, следует признать, что ни один из них не должен был сегодня присутствовать рядом с Кразкой.

Но преданность рыцаря, пройдя испытание временем, никогда не ослабевала, именно поэтому доспехи сэра Мередита были уже начищены и надеты, когда пришел неожиданный вызов от Кразки. Рейн, с другой стороны, выглядел так, словно только что выполз из борделя, как, по всей вероятности, и было на самом деле. Сэр Мередит утешился мыслью о том, что манипуляции Шранри оказались менее успешными, когда она занималась этим торчащим на огненной травке выродком: Рейн больше никогда не сможет держать меч в правой руке.

Когда двое мужчин поднялись на вершину холма, они обнаружили там Кразку, который глядел на заснеженные поля Королевского предела. Его охраняли Багха и бледнокожий северянин Вулгрет. Рядом стоял Оргрим Вражий Молот с озабоченным лицом.

«Была там и Шранри. Интересно, не прихрамывает ли до сих пор чародейка после ночи, которую они провели вместе?» — эта мысль позабавила сэра Мередита. Ее любовная энергия была просто поразительной, но, с другой стороны, рыцарь понимал, как обращаться с женщиной. Знал, как раскрыть все тайные страсти, о которых его простодушные соотечественники даже и не догадывались.

К разочарованию сэра Мередита, Шранри, увидев его, не обрадовалась. Встретившись с ней ненадолго глазами, он заметил в ее взгляде обеспокоенность.

Кразка наконец повернулся, его белая мантия бешено развевалась на сильном ветру. В руке король держал странное устройство. Оно выглядело как медная труба, которая несколько суживалась к одному концу. На широком конце был толстый слой стекла. Король, видимо, заметил озадаченное выражение сэра Мередита, поскольку похлопал рукой по странному приспособлению и невесело улыбнулся.

— Ты еще не видел моей подзорной трубы, сэр рыцарь? Вот. — Кразка кинул устройство сэру Мередиту, которому удалось, чуть не уронив трубу наземь — у него аж сердце замерло, — поймать ее в свои рукавицы.

Он посмотрел на нее, разглядывая бронзовый корпус. Затем поднял забрало и поднес трубу к лицу. Взглянув через стекло, он увидел только расплывшееся пятно.

— Она сломана.

— Другим концом, — снисходительно сказал Кразка.

Багха ухмыльнулся его ошибке, и от его вульгарной насмешки у сэра Мередита зачесались руки — так ему захотелось вышибить этому скоту все его зубищи. Он развернул устройство и поднес узкий конец к глазу.

Мир, казалось, вырос пятикратно. Ряд сосен на холме за рекой разросся до таких размеров, что можно было разглядеть отдельные деревья. Сэр Мередит медленно повернулся, в изумлении глядя на Сердечный Камень. Даже на этом расстоянии он мог рассмотреть лица горожан. Как если бы его одарили зрением ястреба. Он разглядывал здания, пока не нашел Великую Резиденцию, а затем устремил взгляд на ее верхушку. Он обнаружил то, что искал, на крыше. Ивовую клетку с нагим и грязным пленником. Сэр Мередит смог разглядеть рваные раны на теле молодого человека и свежее дерьмо, которым они были измазаны.

— Должно быть, это какая–то магия! — воскликнул сэр Мередит, опуская подзорную трубу и поворачивая ее в руках. Багха на это загоготал, и хорошего настроения рыцаря как не бывало — исчезло мгновенно, как моча в отхожем месте. — Только попробуй высмеять меня еще раз, и я клянусь, скотина, что разобью это об твою уродливую башку! — проревел он.

Король прищурился на него единственным глазом.

— Это — единственная вещь в своем роде. Если ты ее повредишь, меня это не порадует, сэр рыцарь. Вулгрет нашел ее там же, где вот это. — Опустив руку к поясу, Кразка похлопал по рукояти длинноствольного метательного оружия, которым он продырявил Шамана. Этот странный артефакт по–прежнему нервировал сэра Мередита. Ему казалось совершенно неправильным, что такая разрушительная сила может заключаться в таком маленьком предмете.

— Отвечу на твой вопрос, — спокойно сказал Вулгрет, — это не магия. Скрытая пещера, которую я обнаружил, блуждая в Северном пределе, содержала всевозможные странные предметы. Задолго до того, как в этих горах появились люди, здесь обитала другая раса. В той пещере были изображения этих древних людей. Они были высокие и белокожие, с глазами, подобными обсидиану. И они создавали оружие, которое могло посрамить богов.

Сэр Мередит слушал, стиснув зубы и испытывая ненависть к Вулгрету и грязным извращениям, которые, как он знал, одолевали северянина. Этот тип казался ему чересчур умным, и что–то было в его глазах, всегда налитых кровью и жаждущих, что тревожило рыцаря и оскорбляло его честь.

— Я бы хотел, чтобы ты кое–что увидел, — проскрипел Кразка. Он указал на подзорную трубу. — Поверни конец. Это меняет расстояние. Выдвини до упора и взгляни прямо на юг.

Сэр Мередит сделал так, как приказал король. Шранри выглядела встревоженной, что было странно для женщины, которую оказалось так трудно поразить в спальне. Он поворачивал конец трубы, пока тот не щелкнул и не перестал двигаться, а затем посмотрел в нее. На сей раз он не смог удержаться, чтобы не ахнуть. Он мог видеть на многие мили, великолепная позиция на холме обеспечила ему поразительный обзор Королевского предела.

Что–то странное было на горизонте. Над белыми пластами снега виднелось большое серое облако, и он не сразу осознал, что это дым. Слишком много дыма от какой–то там деревни. Нет, это дело рук многих людей. Там армия на расстоянии меньше однодневного перехода!

Он услышал, как на холме позади него что–то щелкнуло. Опустив подзорную трубу, он повернулся — и уставился в дуло смертоносного оружия короля.

Обезображенное лицо Кразки нахмурилось.

— Какой–то тупой придурок решил перебить кучу жителей Зеленого предела вместе с женами и детьми. Возможно, ты не слышал, но они называют меня там Берегундским Мясником. Меня не слишком жаловали. А теперь, выходит, любят еще меньше, после того как половина моих королевских гвардейцев прошли там, убивая направо и налево.

— В ответ Зеленый предел отозвал свой нейтралитет, — сообщил Вулгрет ровным голосом. — Он поддержал Шамана.

В наступившей тишине сэр Мередит с трудом сглотнул. Неужели он просчитался? Жители Зеленого предела должны были приползти к Кразке, умоляя о милосердии, после того как им преподали урок. Это уловка всегда срабатывала в прежние времена у короля Рэга.

Король направил свое оружие на Красного Рейна, второго человека, который сопровождал сэра Мередита в их злополучных поисках и вернулся, чтобы обо всем рассказать. Тот песьелицый ублюдок, Райдер, очевидно, не выбрался из Зеленых Дебрей.

— Я размышлял о том, чтобы отправить ваши головы в Южное Пристанище как искупительную жертву, — задумчиво сказал король. — Но полагаю, что нам уже не спасти положения. Их армия расположилась лагерем в моем пределе и готова атаковать, как только подтянет все свои силы. Я получил этого хренососа Карна Кровавого Кулака с запада, Мейса — с севера и теперь Брэндвина Младшего с юга. Все, что мне нужно, — чтобы чудесным образом исцелился Шаман и появился Меч Севера — и для маленькой групповухи все будут в сборе. К счастью для нас, Герольд вскоре вернется. Нам нужно продержаться еще немного.

Сэр Мередит вздохнул с некоторым облегчением, подумав, что беседа возвращается в более спокойное русло. Эта передышка оказалась недолгой, поскольку Кразка снова направил на него оружие.

— Я хочу знать, кто из вас ответственен за пренебрежение моими приказами. Я могу терпимо относиться к убийцам и садистам и даже к дерьмозглым тупицам, вроде Багхи. Я не потерплю лишь того, кто самостоятельно мыслит. С такими людьми за спиной никогда ничего не добиться. Все мы знаем, что Райдер главарем не был. Это один из вас двоих все испортил.

Красный Рейн направил на сэра Мередита трясущийся изуродованный палец рядом с остатком безымянного. Неясно, дрожит ли он от страха либо от джхаэлда в организме.

— Это все он! Железный человек… Он сказал, что это были твои приказы.

Кразка перевел взгляд на сэра Мередита.

— Правда, сэр рыцарь?

Сердце сэра Мередита неистово колотилось. На лбу выступил пот, он почувствовал, как намокло белье под панцирем. Он не мог отвести глаз от смертоносного оружия, нацеленного ему в лицо.

— Он лжет, — ответил Мередит, хотя голос его слегка дрогнул, и он чертыхнулся про себя. Он — рыцарь. Ему не пристало проявлять слабость перед лицом варвара! — Я заклинал этого безмозглого хама сосредоточиться на поисках, которые мы вели! — рявкнул Мередит, несколько оправившись. — Но смола огненной травки, струившаяся по его ничтожному мозгу, превратила его в бешеного пса. Он изнасиловал и поубивал столько несчастных семей, что мы с Райдером потеряли счет. Задержка, вызванная его предосудительными действиями, позволила найденышам удрать в Зеленые Дебри.

— Ты лживый ублюдок! — прорычал Рейн. Его руки дернулись к ятаганам, висевшим на поясе, но он тут же осознал, что больше не может использовать свою правую, более сильную руку. — Это полная чушь, и ты это знаешь!

Сэр Мередит опустил руку на свою саблю.

— Я не позволю называть себя лжецом такому негодяю, как ты! — рявкнул он. Он понимал, что Рейн не имеет шансов, учитывая его изуродованную руку. Его полноценное участие в Шестерке осталось в прошлом, если, конечно, оно вообще когда–либо было таковым. — Пусть сталь раскроет твой обман!

Король покачал головой.

— Поединка не будет. Вряд ли это было бы честно по отношению к девятипалому старикану. Нет, мы проведем голосование. Как цивилизованные люди.

— Голосование? — с тревогой повторил Мередит.

Кразка приподнял бровь.

— Знаешь, было бы недурно обращаться к своему королю с некоторым уважением. С учетом того, что я прекрасно тебе плачу, и все такое прочее.

— Ты платишь мне то, что я заслуживаю, — ответил сэр Мередит, эти слова вырвались у него прежде, чем он должным образом над ними поразмыслил. Уставившись на оружие в руке короля, он с трудом сглотнул.

Глаз короля сверкнул яростью, но он улыбнулся и повернулся к Багхе.

— Как думаешь, бородач? Кто виновен в том, что эти козотрахатели приперлись к моему порогу?

Багха почесал голову.

— Ха. Я думаю, виновен железный человек.

«То, что думаешь, стоит меньше козьего дерьма», — хотелось рявкнуть сэру Мередиту, но на сей раз ему удалось сдержаться.

Король бросил плотоядный взор на сэра Мередита, которому внезапно вспомнились мрачные ночи давних лет. Его рыцарское бесстрашие дрогнуло, когда нахлынули эти воспоминания.

— Нет, — прошептал он. — Нет.

— Что это? Ты что–то сказал? — Король качнул ствол в его сторону, и это неожиданное движение заставило сэра Мередита подпрыгнуть.

«Я рыцарь, — подумал он с отчаянием. — Рыцари не боятся никого».

— Вулгрет, — резко сказал король. — Каково твое мнение? Сэр Мередит видел, что северянин знает правду. Он прочел это в его налитых кровью глазах и самодовольной ухмылке. Но, когда Вулгрет ответил, это было совсем не то, чего опасался рыцарь.

— Я полагаю, что Красный Рейн виновен, мой король. Кразка кивнул.

— За каждого — по одному голосу. А как ты, Вражий Молот? Оргрим Вражий Молот покачал головой. Бывший вождь Восточного предела выглядел конченым человеком. Словно все, во что он когда–либо верил, рушилось прямо на его глазах.

— Мне все равно.

— Ну же, не порть удовольствия. У тебя есть голос, как и у всех остальных.

Дородный житель Восточного предела скрестил на груди руки и сплюнул.

— Я в этом не участвую. Мне не следовало быть здесь. Я должен находиться в Восточном Сборе, со своими людьми. Сражаться, чтобы Клыки были в безопасности. Сражаться, чтобы повернуть назад демонов, которым ты позволил вторгнуться на нашу землю.

— Не своди все это к себе, Вражий Молот. У меня в этом оружии больше одной пули, если ты понимаешь, к чему это я. Назови мне имя.

Плечи Оргрима опустились.

— Он, — прошептал Вражий Молот, кивнув на сэра Мередита.

— Шранри? — спросил король.

Чародейка откашлялась.

— Мой король, Красный Рейн явно неуравновешен. Его пристрастие к огненной травке делает его источником неприятностей, а утрата боевого мастерства означает, что он больше не подходит для того, чтобы тебя охранять. Сэр Мередит, вне всякого сомнения, лучший человек.

— Чушь! — снова взревел Рейн.

Его лицо стало красным в полном соответствии с его прозвищем, джхаэлд в крови довел его до грани исступленного бешенства.

Кразка прищурил глаз и уставился им в метель, будто погрузившись в размышления.

— По два голоса за каждого. Похоже, за мной — решающий голос. — Последовала жуткая тишина, а затем оружие короля повернулось назад на сэра Мередита. — Думаешь, эти металлические доспехи защитят тебя, сэр рыцарь?

Мередит ощутил под набедренниками теплую струйку и осознал, что обмочился. Он крепко закрыл глаза, ожидая конца.

Ударная волна швырнула его наземь, словно груду железа. С минуту он полежал, распластавшись, в ушах стоял звон от громоподобного шума, он был слишком потрясен, чтобы двигаться. Затем он перекатился и застонал. Вытянув руки, он попытался подняться, но почувствовал под рукавицами что–то мягкое и вязкое. Сэр Мередит открыл глаза.

Над ним нависла тень. Это был Кразка, ствол ужасного оружия, которое он держал в руке, слегка дымился.

— Может быть, ты и лучший человек, — протяжно проговорил он, — но если ты когда–нибудь выкинешь подобную дурость, то это твой безголовый труп будет валяться на снегу. Мы понимаем друг друга, сэр рыцарь?

— Да, — удалось выдавить сэру Мередиту.

— Да — что?

— Да… мой король.

Он всаживал свой меч до отказа снова и снова. Лицо Кразки стояло у него перед глазами, когда он пронзал его, тяжело дыша от усилий, пот градом катился по его лицу.

— Умри, — прохрипел он. — Умри, проклятый варвар.

Король попытался крикнуть, но не издал ни звука. Сэр Мередит улыбнулся и пронзил его еще сильнее, наслаждаясь своим мастерством, получая удовольствие от того, что восстановился естественный порядок вещей. Он — рыцарь. Рыцари не склоняются перед варварами.

Внезапно он ощутил боль в лице. Очнувшись от своих грез, он увидел, что ногти Шранри царапают ему щеки, а ее тело извивается под ним. Его руки обхватили горло чародейки и душат ее, как они и условились, но он унесся в свои фантазии, и теперь она вся побагровела от нехватки воздуха. Он убрал руки с ее горла и, отвернувшись от женщины, лег на спину и уставился в деревянный потолок, тогда как она кашляла и что–то лопотала на кровати рядом с ним.

— Ты меня чуть не задушил, — выдохнула она, потирая шею. — Еще несколько секунд, и король искал бы себе другого гвардейца. Трахаль ты хороший, но умирать из–за тебя не стоит.

Будто для того, чтобы подкрепить угрозу, прозвучавшую в ее словах, рука Шранри ненадолго осветилась. Мгновением позже красные отметины на ее шее исчезли. При виде на своего быстро увядающего мужского достоинства сэру Мередиту хотелось кричать. Сколько же еще его будут унижать сегодня?

Поскольку его желание улетучилось, Мередита порадовало, что Шранри накинула халат, скрывший ее тучную фигуру. Она его и в лучшие времена едва привлекала, и, по правде говоря, он до сих пор пребывал в замешательстве — почему он вообще согласился с ней встретиться. После того как его с утра унизили, меньше всего ему хотелось быть с кем–то. Ему следовало готовиться к предстоящей войне, а не вспахивать этот бесформенный мешок плоти, валяясь здесь.

Тяжелые щеки Шранри все еще оставались красными после их свирепых занятий любовью. Он вздрогнул, когда она положила руку на его предплечье.

— Король давеча не шутил, — тихо сказала она. — Если ты снова пойдешь против его воли, он убьет тебя.

Сэр Мередит заскрежетал зубами.

— Король безумен, — с горечью ответил он. — Сумасшедший. В Кархейне городские врачи заперли бы его в психушке и выбросили ключ.

— Сначала я тоже считала его безумным. Но со временем я поняла, что все наоборот. Многие видят мир сквозь призму, сооруженную из сотни тысяч обманов, но Кразка видит только реальность. Великие люди должны принять реальность, чтобы придать ей форму по своей воле.

Сэр Мередит нахмурился.

— А что есть реальность, женщина?

— Мы живем в безбожном мире. Умирающем мире. Когда надежда исчезает, лучше покориться тьме, чем сопротивляться. Король знает, чего хочет, и ничему и никому не позволит отговорить себя от этого.

— А чего хочешь ты? — спросил Мередит.

Эта женщина начинала раздражать его. То, что она говорила, было похоже на речи сторонников культа Безымянного в Гранце, со всей этой болтовней о подчинении тьме. Он всегда будет шагать по жизни в свете.

— Власти, — ответила она просто. — Когда Низины в конце концов падут, я потребую себе вотчины на юге. — Она ненадолго поднялась с кровати, и халат спал с нее, обнажив плавные округлости. — Мне хотелось бы, чтобы со мной правил супруг, — сказала она, потянувшись к его дряблому члену. — Быть может, мы затребовали бы себе одно из Раздробленных государств. Может, даже Тарбонн. Тебе бы это понравилось, возлюбленный?

Мысль о том, что его любимый Тарбонн будет осквернен воинством соотечественников и ордой демонов, наполнила сэра Мередита ужасом. Это сокровище имело слишком большую ценность, чтобы над ним надругались демоны и варвары.

Он совершил ошибку, вернувшись, теперь он это понял. Эта земля — не для рыцаря.

Круглое лицо Шранри сморщилось в замешательстве, когда он отбросил ее руку.

— Что ты делаешь? — спросила она, когда Мередит наклонился и поднял с пола свой пояс с мечом.

— Здесь у меня все кончено, — сказал он твердо.

С ним было покончено во многих смыслах. Он начал собирать свои доспехи.

— Ты не можешь просто уйти, — прошипела Шранри. Ее голос прозвучал угрожающе. — Да кто ты, по–твоему, такой?

— Я рыцарь, миледи! — рявкнул он.

Шранри скатилась с кровати. Ее ноги шлепнулись об пол с тяжелым глухим ударом, и она наклонилась, чтобы собрать разбросанную одежду.

— Рыцарь, — сказала она с презрением в голосе. — Ну, сегодня утром ты не слишком походил на рыцаря. Я видела, как ты обмочил штаны.

Сэр Мередит застыл.

— Следи за своим языком, шлюха, — прохрипел он, его руки подергивались.

Шранри закончила собирать свои одеяния. Когда она выпрямилась, ей, похоже, что–то пришло в голову. Не поворачиваясь, она сказала:

— Мне всегда было интересно, почему твоя мать дала тебе девчачье имя. Теперь я понимаю.

Шранри еще хохотала, когда сабля сэра Мередита проткнула ей спину.

Снег наконец перестал падать. Ночь была спокойной и тихой, город укрыло белым покровом. На стенах были расставлены часовые, их факелы отбрасывали длинные тени на Сердечный Камень, но внимание стражей было направлено на север, юг и запад, где стояли лагерями армии трех враждебных пределов.

Сэр Мередит не сводил глаз с востока. Груз, который он тащил за собой, оставлял в снегу глубокую борозду. «Зачем я вернулся?» — лихорадочно бормотал он себе под нос снова и снова, пот катился по его лбу и капал с подбородка. Если бы только эта стерва не разинула свой жирный рот.

— Наглая шлюха! — выругался он и тут же прикрыл рукой рот, испугавшись, что кто–нибудь может его услышать. Сделав глубокий вдох, он попытался сосредоточиться. Ему нужно вытащить тело из Сердечного Камня и избавиться от него прежде, чем кто–нибудь обнаружит, что Шранри исчезла.

Он замедлил шаг, приблизившись к восточным воротам. Дежурившие стражи узнали его и поспешно отдали честь, несомненно, остро осознавая, какая судьба постигла их коллег на западных воротах. Они с любопытством уставились на мешок, который тащил сэр Мередит.

— Че делаешь? — осмелился спросить один из них, его деревенская речь заставила сэра Мередита содрогнуться.

— Это касается короля, — выпалил в ответ рыцарь. — Открывай проклятые ворота и поучись говорить, черт бы тебя побрал!

Стражи поспешили выполнять. Один из них все время посматривал на мешок, сильно хмуря бородатое лицо. Рыцарь запомнил его черты, подумав: может понадобиться, чтобы он исчез, если подвернется возможность.

— Подмога нужна какая? — спросил первый страж, когда сэр Мередит волок свой груз через ворота.

Это было уже чересчур после всего, что случилось за этот день. Мередит развернулся и, врезав стражу по лицу обратной стороной своей латной рукавицы, сломал ему челюсть и выбил несколько зубов.

— Когда рыцарь отдает тебе приказ, повинуйся! — яростно воскликнул он.

Он утащил труп Шранри подальше от ворот, а затем — по дороге и спустился по насыпи на южной стороне. Впереди был небольшой ручей. Место не идеальное, но послужит, чтобы скрыть улику. Мысленным взором он увидел, как вытекают мозги Рейна из черепа, и вздрогнул.

Добравшись до ручья, он отпустил мешок. Мередит потер заболевшую спину, проклиная тот день, когда решил понизить свои критерии и опуститься до такой женщины. На мгновение его посетила тревожная мысль, что, возможно, он возвращается к корням, становится туземцем. Сменит вскоре вино на медовуху и будет топать домой, воодушевленный надеждой на то, что чей–то беззубый рот помусолит его мужское достоинство? Представив себе это, он преисполнился отвращения.

«Еще одна причина покинуть эту ненавистную землю как можно скорее».

Ухватившись за мешок, он уже собирался оттащить его в воду, когда заметил, что ручей напрочь замерз. Он с недоверием уставился на него. Как он мог так свалять дурака?

— Вот дерьмо, — сказал он.

Дело зашло куда дальше простой неудачи. Теперь это была катастрофа.

Он отчаянно искал другое место, чтобы выбросить труп, и вдруг заметил, что кто–то приближается с дороги. Он вытащил саблю, понимая, что если его обнаружат и это дойдет до короля, то с жизнью придется расстаться.

Оказалось, это тот ублюдок Вулгрет. Северянин был одет в дорогу, поверх кожаных доспехов накинут толстый плащ, через плечо перекинута сумка. И тем не менее у него не было его копья или какого–то другого оружия. Сэр Мередит и удивился, и возликовал. Он быстро расправится с этим глупцом.

Однако, Вулгрета, казалось, это отчего–то позабавило.

— Железный человек. Я так и подумал.

Сэр Мередит огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что с Вулгретом никого не было.

— Стражи подняли тревогу? — спросил он.

— Они не видели, как я ушел.

Мередит прищурился.

— Ты безрассуден, странствуя без оружия.

— Оружие имеет различные формы. — Глаза Вулгрета остановились на мешке. Даже в темноте у них, казалось, был красноватый оттенок. — Ты убил его любимую чародейку. Кровь еще свежа.

— Она поставила под сомнение мою честь. Для тебя это, возможно, не имеет значения, но рыцарь не может такого перенести. Она не оставила мне иного выбора, кроме как убить ее. Так же, как и ты.

— Не угрожай мне, железный человек.

— Угрожает варвар. Рыцарь утверждает. Сэр Мередит бросился вперед, готовясь всадить саблю в бледную плоть этого самонадеянного северянина.

Вулгрет произнес единственное слово, в котором не было никакого смысла. Внезапно эфес сабли сэра Мередита раскалился докрасна, и он выронил оружие, скуля от боли. Глаза северянина горели теперь ярче, словно два горячих угля, вспыхнувших к жизни.

— Ты… Ты — чародей? — хрипло спросил Мередит.

— В некотором роде.

— Зачем ты здесь?

Вулгрет поднял руку к шее и нежно погладил ключ, который висел на тонкой цепочке.

— Моя работа в этой части мира завершена. Гхолам свободен, и метки — там, где надо. Я собирался отправиться по дороге на восток, когда кровь этой чародейки позвала меня.

Сэр Мередит опустил глаза на труп у своих ног.

— Ты хочешь воспользоваться ее телом?

— Можно и так сказать. — Вулгрет подошел к мешку и стянул его с тела Шранри. Он с жадностью посмотрел на женщину.

У сэра Мередита желчь поднялась к горлу, но, когда Вулгрет опустился на колени, он явно не имел намерения надругаться над мертвым телом. Вместо этого он засунул один палец в зияющую рану в спине Шранри и пробормотал несколько загадочных слов. Через несколько мгновений тело чародейки стало сдуваться, словно удалялись ее внутренние жидкости. В считаные секунды от трупа осталась лишь сморщенная оболочка, в которой невозможно было узнать ничего человеческого.

Вулгрет выпрямился, его глаза сверкали в голове, как рубины.

— Полагаю, это называют «на посошок». А теперь я должен идти. Хозяин ждет.

Сэр Мередит смотрел на отталкивающий предмет, который некогда был Шранри.

— Хозяин, — повторил он в оцепенении, испытывая и ужас, и восторг одновременно. — Ты имеешь в виду не Кразку.

— Нет.

— Тогда… кого? Кто твой хозяин?

— Его можно назвать… ткачом. Он дергает за нити бесчисленных жизней и придает Структуре форму по своей воле.

Сэр Мередит смотрел, как Вулгрет взбирается по насыпи. Страх боролся с отвагой, и, как всегда бывало в настоящем рыцаре, победила отвага.

— Подожди, — позвал он. — Позволь мне пойти с тобой.

Голос чародея донесся до него зловещим шепотом, который тем не менее покрыл всю высоту насыпи.

— Ты не можешь идти теми путями, что хожу я, железный человек. Кроме того, Волгред–Странник всегда путешествует в одиночку.