Мажор : На завод бы шел работать!

Глава 8. Что со мной?

- Знаешь, Эдик, - завел как-то разговор мой приятель и сосед по комнате Толик, когда в начале трудовой недели мы вместе с ним и другим товарищем - Мэлом, потягиваясь после тряски в общественном транспорте, шагали от трамвайной остановки к уже привычной мне проходной завода "Фрезер", - я на днях книжку читал... Там один парень, любитель приключений, полез однажды в катакомбы, не знаю, зачем, просто так захотелось. Так вот, там обвал неожиданно случился, его там завалило камнями, он без сознания провалялся больше суток. Его потом спасатели нашли, откачали... Все бы хорошо, парень оклемался, но с головой у него стало что-то не то...

- А что такое? - заинтересованно спросил я.

- Он, короче, будущее стал предчувствовать, - продолжил рассказывать Толик. Шагали мы довольно быстро, но едва поспевали за высоченным длинноногим Мэлом. Начался ноябрь, по утрам было довольно прохладно, и я поеживался. - Ну, например, знал, кто когда из его приятелей в карты выиграет, кто на нож напорется, кто под трамвай попадет... Его даже спецслужбы хотели завербовать, советником президента какой-то страны назначить, чтобы он политические конфликты помогал предвидеть... Но в итоге пацана просто в психушку заперли на принудительное лечение.

- Почему? - изумился я.

- Да в общем, выяснилось, что все это ему приглючилось, - хохотнул приятель. - Все это время он у себя дома сидел на диване, а ему казалось, что год жизни прошел. Слушай, вот никак не могу вспомнить, что за книжка. Придем домой со смены - поищу на полке или в библиотеку наведаюсь...

- Ну еще бы ты помнил! Ты же фантастики уже целую тыщу книг прочел, если не больше! Ты, по-моему, родился с книжкой в руках, - беззлобно поддел я товарища, - и читать, наверное, научился раньше, чем говорить. Я, как ни встану ночью воды попить, так ты вечно под одеялом с фонариком читаешь свои "Марсианские хроники" или что еще там... А потом я тебя поутру растолкать не могу. А Мэл, наверное, родился с паяльником в руках...

- Просто люблю фантастику, - пожал плечами Толик. - А что такого? Мэл вон у нас - радиолюбитель, да, Мэл? У него в Свердловске одноклассница живет, Люда, они с первого класса дружат. Так вот, он ей в подарок приемник целый собрал.

- Угу, - кивнул немногословный Мэл, обернувшись. Он шел на шаг впереди. - Не только ей, но и себе, по схемам из журнала "Радио". У меня уже журналов на целую подшивку накопилось. Конструкции на полупроводниковых триодах - довольно интересная штука... А серия статей про искусственные спутники - вообще не оторваться! Я так радовался, когда наши в прошлом году в октябре спутник запустили! Первые в мире, шутка ли сказать!

Внезапно я споткнулся и, чтобы не упасть, схватился за поручень вовремя подошедшего трамвая. Вскользь прозвучавшее имя "Люда" вдруг напомнило мне о мимолетном эпизоде, который случился в самом конце августа, Тогда мы с Толиком, щурясь под ярким августовским солнцем, гуляли по Москве и заметили группу интересных молодых ребят-туристов... Чем-то они зацепили мое внимание, я остро чувствовал, что должен догнать их и что-то им сказать, но сам не понимал, что... А потом они просто исчезли из виду, смешавшись с толпой гуляющих... И сейчас, когда приятель сказал имя "Люда", я снова почувствовал какую-то надвигающуюся опасность... Что со мной? Почему мне есть дело до какой-то совершенно не знакомой мне Люды и ее друзей-туристов с огромными рюкзаками за плечами?

А может, я просто устал и накручиваю себя? За последнее время столько всего невероятного и странного со мной случилось, вот крыша у меня и едет, и мерещатся какие-то опасности всюду... Надо бы прекращать загоняться, а то, чего доброго, закончу, как тот герой из книжки, про которого мне только что рассказывал Толик... Я тряхнул головой, пытаясь отогнать навязчивые мысли и продолжил слушать беседу приятелей.

- Ладно-ладно, полупроводниковый триод, - рассмеялся Толик, обращаясь к Мэлу. - Все и так знают, что ты умный, наш местный "знайка". Вся общага к тебе ходит транзисторы свои чинить.

- И ты бы попробовал, - предложил Мэл. - Могу научить.

- Да не, - рассмеялся Толик и хлопнул приятеля по плечу. - Ты у нас в общаге главный "Самоделкин", тебе пускай и все лавры достаются, не буду хлеб отбирать. Не переживай, поступишь ты летом в свой радиотехнический институт, как пить дать, ты упорный, башковитый, руки из нужного места растут, тебе в этом году просто не повезло. А мне восьми классов образования и ПТУ хватит. Я лучше после работы мяч погоняю. Кстати, пацаны, сегодня "Спартак" с "Торпедо" играет, поехали на стадион? Битва будет мощная! Никита Палыч, говорят, в основном составе сегодня, старая гвардия! Травма у него была пару месяцев назад, пришлось пропустить несколько игр.

- Да нет, спасибо, - вежливо отказался Мэл. - Ты же знаешь, Толик, я не особо люблю футбол. Ты вон Эдика пригласи лучше, а то он кислый какой-то в последнее время. Самому погонять мячик можно, чтобы размяться, а просто смотреть - какое удовольствие? Одиннадцать мужиков в трусах бегают по полю, а миллионы других мужиков в трусах смотрят на это на трибунах или дома по телевизору под пивко... Я пиво не пью, орать не люблю...

- Не одиннадцать, а двадцать два, - ничуть не обидевшись на отказ, поправил товарища Толик. - Ну и ладно, ковыряй свой припой, интеллигент-радиотехник, а мы с Эдиком вечером сходим на футбол, да? И пивком не побрезгуем...

- А давай! - согласился я. - Почему бы и нет?

Вживую на футбольном стадионе я был всего разок, когда мне было лет шестнадцать - мы тогда с папой поехали в Питер. Зрелище, конечно, было то еще! Ну что ж, выдалась шикарная возможность посмотреть, как играли в футбол почти семьдесят лет назад. Питерский "Зенит" тогда знатно разгромил команду "Ростов", а двухметровый таран питерцев Артем Дзюба оформил хет-трик...

- Жаль, тезки твоего не будет сегодня и еще долго, видимо, - сокрушенно сказал Толик. - А Никита Палыч в основном составе, задаст жару!

- Какого тезки? - не понял я.

- Стрельцова же...

В отличие от всегда немногословного Мэла Толик любил поговорить и трещал, как пулемет. Меня, это, к слову, ничуть не раздражало, хоть я и не знал совсем, кто такие Стрельцов и Никита Палыч. Общение с веселым, улыбчивым и неунывающим приятелем помогало мне отвлечься от мыслей о невзаимной любви, которая, как заноза, вонзилась мне в сердце...

Заводская красавица по-прежнему не обращала на меня никакого внимания, а ее братец ходил за ней тенью и многозначительно и долго смотрел на меня всякий раз, когда я якобы случайно проходил мимо нее. Кажется, я тут застрял надолго, если не навсегда, и придется смириться с тем, что я уже не мажор Антон из "Москва-Сити", а простой заводской парень Эдик с обветренным загорелым лицом и загрубевшими от физической работы руками. Я, как и прежде, был симпатичным, но, как выяснилось, ничуть не красивее остальных парней. Видимо, в прежней жизни причиной моей огромной популярности у девушек все же была не внешняя привлекательность, а золотая банковская карточка, на которой, как у ведущего передачи "Орел и решка", никогда не заканчивались деньги... Со скрипом мне все же пришлось это признать.

И похвастаться мне особо нечем. Спортивных достижений у меня нет, начитанностью похвастаться не могу... Обычный заурядный парень. Толик вон, даром что выпускник ПТУ - ходячая энциклопедия и приятный собеседник с легким характером, любую девчонку может закадрить, просто пересказав ей интересную историю, прочитанную в книжке. А Мэл какой угодно девочке может приемник собрать в подарок. Витька Протасов, который живет в соседней комнате - пловец, мастер спорта, плечи широченные, девочки к нему в очередь стоят. А я что? Кроме дурацкого подката: "Девушка, Ваши родители случайно не кондитеры? Тогда откуда у них такая сладкая конфетка?", ничего особо и не знаю. Не было у меня в жизни никаких особо увлечений... Не нравилось мне ни паять, ни выжигать по дереву, ни читать...

На лыжах я, правда, научился кататься, и довольно неплохо. В свое время родители отдали немало денег тренеру за частные занятия, и я даже побеждал в юношеских соревнованиях. Но не скажу, что катание во взрослом возрасте доставляло мне особое удовольствие... Скорее, так, развеяться, сгонять большой компанией друзей на Шерегеш или за границу, в Доломиты... Хотя, если быть уж совсем честным, друзьями нашу тусовку мажоров назвать было нельзя: скорее, так, компаньоны, которые изредка встречались, чтобы покататься, а после покутить в клубе. Как пить дать, никто из нашей компании даже не попытался помочь Илюхе, оказавшемуся по глупости в СИЗО...

Порой мне было даже стыдно за себя. У ребят, живущих сейчас со мной в общаге, нет и сотой доли тех возможностей, которые еще совсем недавно были у меня, а у них интересов - хоть отбавляй... И не нужен им супердорогой абонемент в клуб. чтобы накачать пресс и "банки". Вышел во двор - и вперед, на турник и брусья. Летом купаются в речке, зимой - в самом обычном бассейне. А выглядят многие даже получше меня...

Предложение Толика пойти на футбол я принял с удовольствием. Я понятия не имел, кто такой Никита Палыч, о котором с таким восхищением говорил Толик, и кто такой мой тезка, которого сегодня не будет, но, кажется, это известные в футболе личности. Футболом я, как и большинство парней, хоть немного, но интересовался: знал, конечно, кто такие Роналду, Аршавин, Неймар, Мбаппе и иже с ними, смотрел трансляции чемпионатов мира, еще будучи школьником, радовался тому, как здоровски защитил наши ворота Акинфеев на матче Россия: Испания. Мы всей семьей тогда поехали в Париж на неделю, мама отправилась "шопиться" с подружками, а мы с отцом, набрав еды, смотрели трансляцию в номере... Но кто нынешних звезд знал в пятьдесят восьмом? Не то что они, а даже их родители, наверное, еще не появились на свет...

Спустя пару месяцев проживания в общежитии я был вынужден признаться, что с соседями по комнате мне повезло. Не скажу, что мы за месяц стали с Толиком и Мэлом закадычными друзьями, но товарищами - уж точно. И помогут, и подскажут - мировые парни. Когда начались холода, и мне потребовалось прикупить хоть-какую ту теплую одежду, Толик не пожалел выходного, чтобы походить со мной по магазинам.

- Вот, - удовлетворенно сказал он, глядя на меня, одетого в теплые широкие брюки, ботинки потеплее и новую куртку, - вполне приличный вид. Прям жених на выданье! Может, и зазноба твоя на тебя внимание обратит со временем...

В общем, я больше не ощущал себя слепым брошенным котенком, оставленным на произвол судьбы. Быт устаканился, все стало более или менее прозрачно и понятно. И почему-то в общаге, насквозь пропахшей всевозможными запахами, не всегда приятными, мне было даже теплее и уютнее, чем в напичканной дорогой техникой и мебелью квартире в "Москва-Сити"...

Видать, тот, кто закинул меня, беспечного мажора, привыкшего прожигать жизнь, в пятидесятые годы, не так уж сильно меня ненавидел... Может быть, просто хотел меня чему-то научить? К нехитрому и некомфортному советскому быту я уже привык, навострился стирать вручную в тазу свои шмотки хозяйственным мылом, даже почти перестал скучать по своей широкой кровати с ортопедическим дорогущим матрасом и спокойно пил воду из общего ведра в комнате, не боясь подцепить кишечную инфекцию или чего похуже. Спать с марлей на лице было, правда, жутко неудобно, но что поделать? Тараканов, которых когда-то кто-то развел, так пока и не удалось вывести, поэтому приходилось как-то защищаться. Но ничего страшного, вон, в Тайланде, где я был раза три, вообще жуков едят...

***

- Чего задумался? Не грусти, брат! - хлопнул меня по плечу Толик. Мы шагали по направлению к большому стадиону вместе с огромной толпой весело переговаривающихся в предвкушении матча людей. Финал кубка СССР по футболу, шутка ли сказать! - Мэл по своим делам почапал, ну а мы с тобой поорем на славу, да? Ты за кого? Я за "Спартак", конечно, с детства! И Михалыч, мастер наш, тоже. Он, кстати, даже Старостиных знавал когда-то.

- Кого? - рассеянно переспросил я.

- Братьев Старостиных, - пояснил Толик. - Работал Михалыч на заводе с одним из них, юнцом еще совсем. Они же у самых истоков "Спартака" стояли. Говорят, там, - приятель многозначительно поднял глаза наверх, - не понравилось, что они "Динамо" обыграли в конце тридцатых, вот и...

Внезапно Толик побледнел, схватил меня за руку и тормознул.

- Стой, Эдик! - совсем другим, не веселым и беззаботным, а испуганным голосом тихо сказал он. - Стой, говорю!

- Ты чего? - удивился я. На вечно тараторящего и без конца рассказывающего веселые истории приятеля это никак не походило.

- Молчи! - одними губами сказал мне Толик и, присев, громко сказал: - Погоди, шнурок чего-то развязался. Ох, елки-палки, что ж новые ботинки так жмут-то! И шнурки развязываются постоянно! Надеюсь, расходятся постепенно...

- Чего? - опять начал я, но Толик опять дернул меня за руку и едва заметно мотнул головой в сторону. Я проследил за направлением его взгляда и увидел приятного молодого мужчину в сером пальто и до блеска начищенных ботинках, который обернулся, когда приятель начал говорить про каких-то Старостиных, а теперь невзначай остановился поодаль и закурил, будто специально дожидаясь, пока Толик завяжет наконец свой шнурок.

- Ну что, будем наших девчонок ждать, да? - опять нарочито громко спросил Толик, довольно чувствительно хлопнув меня по плечу. - Еще полчаса целых! Может, по пивку, чтобы ждать нескучно было?

Толик говорил очень громко, не так, как обычно, и я наконец догадался, что всю эту белиберду он несет специально для мужчины, который, уже докурив сигарету, краем глаза наблюдал за нами. А это еще кто такой?