Мажор : На завод бы шел работать!

Глава 24. На живца

- Ну как? - чуть не подпрыгивая от нетерпения, подскочил я к Мэлу с вопросом на следующий день, как только не выспавшийся и отчаянно зевающий приятель заявился в раздевалку. - Готово? Сделали? Успели?

- Готово, готово, не кипишуй, старик, - устало ответил Мэл, потирая воспаленные глаза. - Сделали, как и договаривались. До семи утра с Денькой сидели у него в комнате, мудрили. Мать его, Евдокия Кузьминична, ругалась, конечно, что мы свет зря жжем, но потом разрешила - я ей объяснил вкратце, что это для дела. Он потом спать залег, а я на завод пошел. Вот!

И Мэл показал мне целую пригоршню маленьких, аккуратных черных "пуговиц".

- Слушай, довольно сказал он, - а этот пацаненок, Денька наш, головастым таким оказался, хоть и с пробитой башкой сейчас дома сидит. Парочку дельных идей мне подкинул, и работа сразу быстрее пошла. Пытаюсь вот уговорить его осенью в радиотехнический поступать...

- Отлично! - сказал подошедший к нам Толик. - А мы думали, вы с Денькой не успеете за ночь столько "жучков" наваять. Такая ж муторная работа!

- Обижаешь! - шутливо надулся Мэл. - Он явно бы доволен результатом проделанной кропотливой работы. - Долго ли умеючи!

Мы уже переоделись к началу рабочей смены и готовились идти в цех.

- По пять штук на рыло берите, парни, живее, - деловито сказал Мэл, втайне от остальных раздавая нам "пуговицы". - И прикрепите в цеху где-нибудь незаметно, на расстоянии друг от друга. Ты в одном месте, я в другом, Эдик - в третьем, чтобы охватить как можно больше пространства. А еще я приемник взял. Может, и поможет наша затея вычислить подлюку...

Несмотря на усталый и осунувшийся вид, Мэл выглядел очень позитивно. В нем и правда снова заискрилась жизнь. Идея вычислить грабителя захватила его целиком и полностью. Видимо, он внял нашему с Толиком совету и перестал изводить себя попусту.

Я был этому очень рад. Но, по правде говоря, больше порадовать Мэла мне было нечем. Никаких хороших новостей я пока не сумел получить. Группа туристов, пропавших на Урале несколько недель назад, так и не вернулась. Как мы и договаривались с Виленой Марковной, Настиной мамой, я позвонил ей накануне вечером еще раз. Однако трубку взял сам Михаил Кондратьевич, ее дражайший супруг, который в свое время, хлопнув дверью, ушел из родительского дома, возжелав жениться на девушке из Нижних Мамырей.

- Привет, Эдик - начал он сочным деловитым басом, - Вилена Марковна мне передала твою просьбу. Что могу сказать? Дозвонился я до председателя этого спортклуба в Уральском политехе, Льва Семеновича. Нормально поговорили - мы с его одноклассником в институте когда-то учились вместе. В общем, несмотря на то, что твоему товарищу сказали не волноваться, там уже все в курсе произошедшего и на ушах стоят. Просто огласки лишней не хотят.

- Правда?

- Ну не будут же мне врать. Поначалу сказали вот что: группа во главе с Игорем должна была дойти до конечной точки маршрута — поселка Вижай — и послать телеграмму в спортклуб института, еще двенадцатого февраля. А пятнадцатого они должны были вернуться в Свердловск.

- Так и Мэлу тот дядька по телефону сказал, - ввернул я.

- Вот, - констатировал Михаил Кондратьевич. - А они не вернулись. Родители и друзья тревогу забили. Но вроде как паренек, который сошел с маршрута, передал, что возможна задержка, что и неудивительно. Однако ни шестнадцатого, ни семнадцатого февраля, к сожалению, никто не вернулся.

- А дальше что? - пересохшим от волнения голосом спросил я. Сердце мое отчаянно забилось.

- А дальше надо было что-то делать, - вздохнул Михаил Кондратьевич. - Нельзя же бесконечно делать вид, Связались с Вижаем - там сказали, что никто не приезжал. Пора было начинать шевелиться. В общем, двадцатого февраля начали поиски - Лев Семенович полетел в Ивдель еще с одним опытным туристом, там они тщательно провели авиаразведку. А потом уже группы поисковиков выдвинулись. Там спецы настоящие - и товарищи их, тоже туристы, и опера с собаками, и радисты, и саперы - кого только нет. Ищут вовсю. Не волнуйся, Эдик, эти люди не отступят, пока каждый сантиметр не прочешут. Но пока никто ничего не нашел.

- Не нашел?

- Не переживай! - видимо, уловив отчаяние в моем голосе, принялся успокаивать меня Настин родитель. - Ведь отсутствие плохих новостей - тоже новость, да? И не самая плохая... Держи хвост пистолетом, парень!

- Хорошо, - разочарованно сказал я, стараясь не думать о самом плохом. - Спасибо Вам, Михаил Кондратьевич... До свидания!

Я решил пока ничего не говорить приятелю, который только-только начал приходить в себя. Михаил Кондратьевич был прав: отсутствие плохих новостей - это не так уж и плохо. А пока нет причин горевать. Поживем-увидим. А пока я взял предложенную Мэлом горсточку маленьких "жучков" и двинул вслед за товарищами в цех завода "Фрезер". Авось и выгорит наша с приятелями затея!

Напевая себе под нос песенку из фильма, на который мы когда-то ходили вместе с Настей, я, будто невзначай, прошелся вдоль "закрепленного" за мной Мэлом участка и, стараясь выглядеть максимально незаметно, везде прикрепил жучки. То же, спустя некоторое время, сделал и Толик, а за ним - и Мэл. Делать это мы старались по очереди, чтобы не привлекать к себе внимания. А то, чего доброго, Михалыч прицепится с расспросами: почему это три здоровых лба среди дня шляются по цеху, вместо того чтобы работать и "настойчиво повышать качество продукции". Я вернулся к станку и попытался сосредоточиться на работе, но мысли о поимке преступника, так нагло ограбившего пожилых старушек и одного подростка, не шли у меня из головы. Авось сегодня и станет ясно, кто у нас "крыса".

- Ну как? - спросил я у Мэла, когда мы, притащив каждый по тарелке супа и второго блюда с гордым названием "антрекот" (на самом деле это был просто маленький и очень жесткий кусочек мяса), сели пообедать в столовой.

- Чего как? - спросил Мэл, черпая ложкой суп.

- Услышал что-нибудь через свой приемник? - жадно вперился в него взглядом Толик. В его глазах читалось азартное ожидание.

Мэл посмотрел на нас обоих, как на дурачков.

- Вы чего, ребят? У нас в цеху шум стоит - даже свой голос едва можно разобрать. Как я там что-то прослушаю? Да и работать надо! Михалыч и так уж на нас с вами косится, того и гляди - люлей выпишет, и хорошо, если словесных. Там запись стоит. Вечером придем в общагу, послушаем.

Настроение у нас с Толиком моментально испортилось.

- Ясно, - пробурчал Толик, - значит, сегодня вечером...

- Каждый из нас будет внимательно прослушивать запись, - кивнул Мэл. Он, судя по всему, негласно взял на себя роль руководителя нашей операции.

- Сегодня зарплату выдают, - как бы невзначай сказал Толик.

- И что? - спросил я. Все мои мысли настолько были заняты детективной работой, что даже получение билетов государственного банка СССР не особо волновало.

- Может, по дороге домой по магазинам быстренько пройдемся, чего-нибудь прикупим? - спросил Толик. - А нет, хотя вряд ли получится. Времени мало. Будем до ночи запись разговоров о том о сем слушать. Мэл нас по полной загрузил.

- По магазинам, говоришь, прошвырнуться? - протянул я. - А это идея!

Внезапно мне пришла в голову одна шальная, но интересная мысль.

- Так это ж здорово! - сказал я. - А это значит, что можно кое-что попробовать. Сыграть, так сказать, на опережение.

- Что ты имеешь в виду? - заинтересованно спросил Мэл. Он только что вернулся с новой порцией обеда. Кажется, держа себя в последние дни на одном чае с батоном, он изрядно оголодал, вот теперь и старался навести упущенное.

- А вот что! - с азартом сказал я и, нарочито повысив голос и специально подождав, пока возле нашего столика соберется как можно больше народа, бодро сказал: - Ну что, парни? Как думаете? Брать мне сегодня новый фотоаппарат или не брать?

Друзья, ничего не понимая, уставились на меня.

- Ты чего? - начал Мэл. - Какой фото...

Однако Толик, как самый сообразительный из нас, довольно быстро сориентировался.

- Конечно, бери! - сказал он. - Какую модель-то? Когда планируешь?

- Да "Зоркий" хочу взять, давно хотел! Прямо сегодня! - деланно беспечно нес я пургу, говоря так громко, что некоторые работяги даже начали оборачиваться. - А чего тянуть? Деньги при мне, а магазин через три квартала, минут двадцать ходьбы...

- Отличная идея, Эдик! - поддержал меня Мэл, поняв, наконец, о чем речь. - Поддерживаю! Покажи хоть потом, похвастайся!

В глазах опять потемнело. Меня снова бросило в жар, как тогда, ночью, когда мне приснился кошмар, и я очнулся в разорванной майке. Снова накатило предчувствие.

- Слушай, - взволнованно зашептал Толик, догнав меня. Мы втроем торопливо шли обратно в цех. - Я понял. Ты хочешь грабителя этого на живца поймать, так?

- Так, - весело сказал я, очень довольный собой. В конце концов, не только Мэл у нас умный. - Я ж специально громко про фотоаппарат трепался.

- Да понял, не дурак! - отмахнулся Толик. - И даже куда идешь, сказал, да!

- Угу. А к чему ты, собственно, клонишь?

- Эдик, - торопливо продолжал шептать приятель. Мы с ним шли вдвоем. Длинноногий Мэл ускакал вперед - проверять, не нашел ли кто установленные утром нами в цеху "жучки". Может, тебе одному-то не ходить?

- Почему это? - удивился я.

- Ну право слово, Эдик, - умоляюще проговорил приятель. - Ну зачем это геройство? Слушай, не ходи один, а? Давай вместе пойдем.

- Не, парни, так не пойдет, - возразил я. - Какой смысл тогда ловить "на живца"? Три здоровенных бугая. Кто на нас нападет? Время только зря потеряем. Я чувствую: надо мне одному идти. А вы с Мэлом идите в общагу, слушайте запись. Авось чего путное услышите.

Толик, поняв, что меня не переубедить, отстал. А я, насвистывая, вернулся к своему станку. До самого вечера я был в очень приподнятом настроении. Почему-то я был уверен, что все получится! Ну просто не может быть так, что столько времени не везет.

- Как дела, Эдик? - раздался вдруг над ухом приятный мелодичный голос.

Я вздрогнул. Это еще кто? Погруженный в свои мысли о предстоящей операции по поимке грабителя "на живца", я и думать забыл о происходящем вокруг.

Передо мной стояла Тося - самая красивая и эффектная девушка завода, та самая, по которой я когда-то безнадежно сох, "фифа", как за глаза звал ее простодушный и еще совсем юный Денька.

- Пока не родила, - невежливо ответил я. Мне неловко было ее видеть до сих пор, хотя мы давно не общались. - А с чего это вдруг дела мои тебя интересуют? Давай, к станку своему ступай. Ты к себе, я к себе. Помнишь, как ты мне сказала?

Гордая красавица была явно задета таким небрежным отношением, но вида не подала.

- Это тут ни причем. Эдик, - начала она, переминаясь с ноги на ногу и оглядываясь. - Не надо. Не ходи.

- Чего-о? - изумился я, повернувшись к ней. - Куда не ходи?

- Ну... в магазин... - нерешительно сказала Тося и повторила тверже: - Не надо, опасно это. У нас в районе банда орудует. Ты лучше деньги спрячь куда подальше. И домой с ребятами иди. Да не дворами, а по освещенным улицам. Зарплата же сегодня.

- И что? На мороженое тебе, что ли, добавить?

- И то! - рубанула Тося, уперев руки в бока.

В момент она стала не горделивой и неприступной красавицей, а прямолинейной и простой девчонкой.

- Хорош дурня изображать, - ругала она меня, точно маменька. - В сыщиков играете?

- Кто? - удивленно уставился я на нее. Надо же, какая внимательная.

- Да ты со своими дружками! - выпалила Тося. - Тоже в больницу захотел? Героем себя считаешь? Тетя Люся недавно только вышла.

"Стало быть, сработало сарафанное радио", - довольно усмехнулся я про себя. - "Значит, верно я придумал".

Внимательно посмотрев на Тосю, я спокойно сказал:

- За заботу спасибо, Тося. Но это не твоя печаль. Сам разберусь, чай, не маленький. Все со мной нормально будет.

Тося снова открыла рот, будто желая что-то сказать, но позже обернулась на зов своей подружки и, махнув рукой, отошла. А я, насвистывая, вернулся к работе. Держаться я старался небрежно, однако слова местной "красапеты", признаться, меня все же зацепили. Первое воодушевление и энтузиазм прошли.

"Ты же комнатное растение, Эдик", - вкрадчиво говорил мне внутренний голос. - "Ты ж и не дрался никогда по-настоящему. Ну куда ты прешься?".

"Я пять лет на единоборства ходил", - противился я голосу, тем не менее, понимая, что он прав. Одно дело - махать ногами в зале, с тренером, а другое - попасть в настоящую уличную драку.

"Лучше старенький ТТ, чем дзюдо и каратэ, против лома нет приема", - насмешливо сказал голос и затих.

***

- Уверен? - встревоженно спросил меня Толик, когда мы терпеливо выстаивали огромную очередь в кассу.

- Точно пойдешь, Эдик? - осторожно тронул меня за плечо Мэл. - Может, все-таки домой, с нами? Ну его, это геройство...

- Пойду, - твердо сказал я. - Предчувствие у меня... Просто хочу проверить.

- Слушай, Эдик! - рассердился Толик. - Я говорил тебе, что не сомневаюсь в твоих необычных способностях. Но не кажется ли тебе, что ты слишком много на себя берешь? Кто их знает, этих урок?

- С чего ты взял, что это урка? - возразил я. - Может, обычная уличная шпана...

- Шпана-то шпана... - протянул Мэл, слышавший наш разговор. - Да только после встречи с этой "шпаной" наш "одуван" тетя Люся наша ножиком под ребро получила, только вон оклемалась. Эх, сколько стоять-то еще... Знаешь что? - сказал он. - Возьми!

- Что это?

- Возьми, возьми... - и он сунул мне в руку нож: точно такой же, какой я видел во сне, разрезая палатку. - Вдруг пригодится. На всякий случай.

Не желая препираться, я взял ножик и сунул в карман.

- Пойдем, что ль, за получкой.

Касса нашего завода находилась в небольшом помещении с тусклым светом и простыми деревянными столами. За стеклянной перегородкой сидела кассирша — женщина средних лет с усталым, но добрым лицом. Она аккуратно пересчитывала купюры и записывала данные в тетрадь. Рабочие подходили по одному, называли фамилию, расписывались в ведомости и получали деньги. Люди довольно улыбались, аккуратно прятали кровно заработанные рублики - кто в сумку, кто в карман, любовно заворачивая в тряпочку - и шли на выход.

Некоторых работяг у кассы поджидали жены, работавшие тут же, на заводе.

- Держи пятерку! - строго говорила жена, отбирая купюры у горе-мужа. - И хватит с тебя. А то знаю я тебя, охальника, опять все в пивной просадишь.

Мужья бурчали, но противиться в основном не решались.

- Теть Люсь, здрасте! - осторожно тронул я за плечо недавно выздоровевшую работницу.

- А, Эдик, привет! - жизнерадостно улыбнулась мне тетя Люся. - Хочешь, за мной вставай с ребятами...

- Да не, спасибо, мы своей очереди дождемся, а то неудобно... Как самочувствие? - аккуратно спросил я, решив завести небольшой смолл-толк.

- Лучше, лучше, дорогой, спасибо! - охотно ответила пострадавшая, которая рада была поболтать в очереди за зарплатой. - Вы с ребятишками, говорят, Деню нашего навещали? Молодцы какие! Хорошенький мальчишка растет... Скоро выписать должны.

- Тетя Люся, - начал я, переводя разговор в нужное мне русло. - А Вы не помните случайно, как он выглядел?

- Кто?

- Ну... грабитель этот...

Лицо тети Люси, обычно улыбчивое и доброжелательное, в момент стало хмурым.

- Ох, Эдик... Забыть бы хотела, да не могу. В кошмарах мне иногда этот аспид рыжий снится.

- Рыжий? - ухватился я за зацепку. - Тетя Клава тоже говорила, что рыжий он был. А он говорил что-то?

- Да что говорил-то? Не светские беседы ж мы вели. Рванул из рук сумку. А я в него и вцепилась. Да, помню!

- А что ж Вы сразу-то не отдали, тетя Люся? - попенял я ей. - Ну это же очевидно: если грабят, отдавай все, что просят, и уходи. Проще отдать, чем в больнице лежать...

- Ну уж нет, Эдик! - гордо выпрямилась работница, несмотря на то, что, кажется, еще еще трудновато было это делать. - Ты знаешь, что со мной сразу после войны было? Изверг один в подворотне напал, карточки отнял.

- Какие карточки?

- Продуктовые карточки, Эдик! Не слышал, что ли? Я потом месяц выживала, как оборванка, картофельные очистки собирала и ела. Я потом зарок себе дала: никому больше никогда не дам себя обобрать. Вот и стала сумку рвать обратно. А он - раз! - и чикнул. А ты чего спрашиваешь-то все, выпытываешь? Удумал чего? Вон и Денька твой ночью сегодня чего-то колобродил. Вышла в пять утра на улицу с собакой - гляжу, а у него в окошке свет горит...

- Ладно, ладно, - мягко свернул я разговор. - Спасибо Вам, теть Люсь, я пошел...

Отстояв очередь, я получил причитающиеся мне купюры, аккуратно свернул их и убрал за пазуху.

На улице снова было морозно и ветрено. Зябко поежившись, я поднял воротник пальто, сунул руки в карманы и зашагал к магазину, время от времени оглядываясь. Несмотря на мороз, шел я нарочито медленно, время от времени незаметно оглядываясь и проверяя, нет ли "хвоста". Но, кажется, за мной никто не шел.

Я даже начал сомневаться в теории Толика, который рьяно уверял, что утечку информации следует искать на заводе "Фрезер". А вдруг и вправду случившиеся три нападения совершенно случайны и никак не связаны между собой? А вдруг...

Но додумать я не успел. Как только я, широко шагая и насвистывая, свернул во дворы, чтобы срезать пусть к магазину, кто-то схватил меня сзади за шею.

- Ты... - хрипло начал я, но закончить фразу не успел. В глазах потемнело, и я обмяк в чьих-то холодных и цепких руках.