Львица

Глава 19

“Ах, вы все здесь сумасшедшие!”

Презрительное суждение Рагнара Стоунхайа прогремело в высоком зале Совета Танов подобно грому, прокатилось по высоким потолкам и эхом обрушилось на Кериан. Он был третьим из семи танов, осудивших ее миссию,-этот щетинистый Тан со свирепыми глазами Вепря. Эбеновое Пламя Тейваров сразу же отвергло его, а Скарр Форгбрайт из Хайларов отказался даже думать о том, чтобы объединиться с людьми и эльфами в договоре против драконов. Это был самый разумный довод, к которому Кериан обратилась бы, если бы ей удалось вставить хоть слово между буйством Даэвара.

“Почему, - мягко спросил Скарр, - Торбардин должен рисковать даже каплей гномьей крови или гнутой медью сокровищ для чужеземцев? Они нам не нужны, а их нужда может навлечь на нас месть дракона. Нет” - сказал он с искренним сожалением, - я не могу одобрить этот союз.”

Шейл Серебряная Рука из Клэра отстаивал этот договор, но неуклюже. Доннал Огненный Смерч согласился на это ради старых союзов. Никто не знал мнения Тана Агара, третьего Блуфа Третьего. Он сидел далеко позади на троне своего клана, высасывая костный мозг из кости и чистя ногти один за другим.

Кериан тоже не могла понять чувств Тарна Рычащего Гранита. Верховный король, казалось, был доволен тем, что сейчас его совет выкрикивает это вслух. Кериан подумала, что он вовсе не склонен предлагать кому-либо, чтобы эмиссару короля эльфов дали возможность высказаться.

“Она просто мяукающая девчонка” - усмехнулся Рагнар. - Клянусь бородой Реоркса? Послали сюда-кого?- чтобы говорить за своего марионеточного короля?- Он обвел взглядом огромный зал, всех своих братьев-танов, сидевших или стоявших рядом с тронами своих кланов, самого верховного короля на троне, вокруг которого они стояли. Он подчеркнуто не смотрел на Кериан. Он запрокинул голову, его темные глаза были плоскими, как у змеи. - это оскорбление! Проклятое эльфийское оскорбление! Во имя всего того, что выковал Реоркс -”

Зевая и почесывая подбородок сквозь бороду, Рис Дробящий Удар из Нейдара выпрямился. “Во имя всего, что выковал Реоркс” - проговорил он сквозь гул скуки, - это оскорбление равносильно объявлению войны, так оскорбительно, что король эльфов-танцующий мальчик, отдавший свое королевство за возможность ходить по своему золотому городу в драгоценностях и мехах,-пришел просить нашей помощи во имя старой дружбы.- Он снова зевнул. - Рискуя оскорбить тебя, Рагнар, - а это совсем нетрудно, - я прошу тебя привести новые аргументы и прекратить повторять этот утомительный старый.”

В момент тишины между ними пламя лизало темноту от жаровен на треногах, зажженных между каждой из стоящих колонн. Они находились в этом зале совета с самого конца дня. Ни одно окно не украшало холл. Весь этот свет исходил от факелов и жаровен. В течение всех часов дня и ночи была непроглядная темнота.

В этом мраке взгляд Кериан переместился с Тана Девара на Тана Нейдара. Тени лепили их лица, неприветливые маски. Они не любили друг друга, эти двое. Рис снова почесал бороду. Рагнар ощетинился.

“Ты просто дурак, Рагнар. Вы даже не слышали, что это за посольство. Вы не знаете, что она должна была сказать-”

- Ха! Я чертовски хорошо знаю, зачем она здесь. Она здесь с протянутой рукой своего короля, вот что я вам сейчас скажу ... - он обвел взглядом зал, не щадя даже верховного короля своим презрением. “Говорю тебе сейчас, ничего хорошего из этого не выйдет. Ничего!”

Рагнар глубоко вздохнул и набрал полную грудь воздуха, чтобы излить еще больше возражений. В этот поразительный момент тишины Кериан сделала шаг вперед.

“Милорды Таны” - сказала она. Она говорила тихо, и двое из танов наклонились вперед, словно сомневаясь, что она вообще говорит.

“Ах, и что теперь?- Прорычал Рагнар. - Ты только посмотри! У этой девушки тоже нет хороших манер. Прерывание совета-”

Тарн Рычащий Гранит закричал: "Хватит!”

Глаза Рагнара расширились, а лицо вспыхнуло. Эбон из Тейваров сидел, наклонившись вперед, сложив тонкие руки одна на другой. Это были, как знала Кериан, самые опасные люди, повелители темных кланов.

“Те войны, которые они ведут в Торбардине, - сказал Гил, - обычно начинаются Тейварами, воюют на стороне Девара и заканчиваются Хайларом.”

"Только не в этот раз", - подумала Кериан. На этот раз Тейвар и Девар оказываются плечом к плечу с Таном Хайларом.

Доннал из Даэргара обменялся завуалированными взглядами с Шейлом из клана Клер. В углу своего высокого кресла, трона Тана, свернувшись калачиком, храпел Блап Овражный гном, зажав под мышкой треснувшую мозговую кость. Десять лет этот договор находился в процессе разработки, работа Таниса полуэльфа и принцессы Лораны, надежда на завоеванное королевство их сына.

"Клянусь всеми ушедшими богами, - подумала Кериан, не зная, рассмеется ли она над этой иронией, - неужели все это будет зависеть от храпящего овражного гнома и верховного короля, который до сих пор оставался в молчании?"

- Достаточно, - сказал Тарн с ноткой усталости в твердом голосе. “Мы уже обошли весь зал и раз десять возвращались с этим. В течение многих дней и недель мы ходили вокруг да около. И даже дольше, чем это было в наших головах. А теперь довольно. Есть человек, у которого есть неотложная потребность. Мы оставили его стоять на одной ноге достаточно долго.

“Слишком долго, - мрачно сказал он, - слишком долго для чести.”

Даэвар фыркнул, но негромко. Он не был наказан, но Кериан показалось, что его действительно предупредили.

Тарн положил руки на подлокотники трона, его пальцы мягко скользнули по гладкому черному Обсидиану. “Мои братья таны, эта молодая женщина представляет собой причину для Совета.- Он сердито посмотрел на Рагнара. - Я велю ей говорить.”

Говори же! Сердце Кериан радостно забилось, когда ей представилась возможность рассказать о нуждах своего короля. Наконец-то! Она стояла перед ними всеми в том самом зале, чья Гобеленовая история была частью легенды о семье ее собственного возлюбленного.

“Милорды Таны” - начала она не громче прежнего. Пусть они теперь помолчат и послушают. Пусть они наклонятся вперед, да, и заткнут уши. “Милорды Таны, я стою здесь, в этом зале, в этой величественной зале, и вы не удивитесь, узнав, как много из собственной истории моего короля вплетено в чудесную историю этого места.

“Я не стану рассказывать вам о том, что вы знаете, или говорить о старинной дружбе и давних договорах. Вы только недавно исполнили один из них, старый договор, который заставил крепость снова подняться, чтобы оседлать горы. - Таракс-Пакс! Она снова цела, потому что вы и эльфы Квалинести помнили о договоре, заключенном давным-давно.- Она слегка улыбнулась. - Договоре между гномами, эльфами и людьми.”

Рагнар фыркнул, Овражный гном тоже фыркнул. Скарр из Хайларов сидел чуть впереди.

- Этот пакт сослужил вам всем хорошую службу, - сказала она, - верные друзья, верные союзники. Но ведь было и другое время, не так ли? Было время, когда здесь стоял родной отец моего короля.- Ее глаза встретились с глазами Хайлара Тана. “Возможно, многие из вас это помнят. Не так давно Танис Полуэльф и сама Леди Золотая Луна-Боги коснулись Золотой Луны! -уговорили Тана Хорнфела предоставить убежище человеческим беженцам от жестокости повелителя драконов. Эту милость он даровал от всего сердца, и сердце его служило ему хорошо.”

Она остановилась, прислушиваясь к дыханию огня, к шороху старых призраков, старых надежд и старых страхов. Ясноглазая воительница, хитрая разбойница, никто в комнате не остался равнодушным к ее речи.

В этой дышащей тишине Верховный король долго смотрел на нее. - Скажите мне, госпожа Кериансерай, почему женщина-Кагонести стоит здесь, чтобы защитить короля от тех, кто порабощает ее народ.”

По помосту пробежал испуганный ропот, и брови Хайлара сошлись темной презрительной складкой над ястребиным носом. - Рабы, - сказал Скарр из Хайлара с таким видом, словно ему хотелось сплюнуть. “Они порабощают себе подобных, эти эльфы.”

Так говорил ее брат, Ийдахар, с которым она редко соглашалась. Этот довод Кериан так и не удалось опровергнуть. Да и как она могла? Она знала, что говорят в залах эльфийских лордов об отношениях между ее народом и народом Гила, а также о том, как она попала в Квалинести.

Спокойно, не поддаваясь на приманку, она кивнула. “Ваш Верховный король не ошибся. Я не Квалинести, мой господин Тан. Вы можете увидеть всю правду на мне... - она гордо вскинула голову, демонстрируя татуировки на своей шее. “Я-Кагонести, а в стране Квалинести нам не всегда легко.”

Клэр заинтересованно поднял голову. Он знал, что такое трудности. У них в Торбардине не было класса сервиторов, но у них был Клер, Нейдар, который остался в воротах Торбардина во время войны за Гномьи Врата. Они не были любимы горными гномами; они не были любимы своими соплеменниками-горными гномами. Это был Клер, которого вы видели приносящим и несущим, Клер, делающий за всех работу.

“Нелегко быть Диким Эльфом в эльфийском Королевстве, и это становится, в некотором смысле, труднее, но я скажу вам вот что, милорды Таны, я здесь, перед вами, Кагонести, защищающий дело короля Квалинести, потому что я знаю, что его дело правое. Я не уверена, что мне следует пытаться убедить вас в своей правоте. Я не знаю ваших сердец, и вы не знаете его, но я знаю это…”

Она остановилась и посмотрела на каждого из них по очереди, начиная с самого верховного короля, задумчиво теребившего пальцами свою железную бороду, и кончая храпящим овражным гномом.

“Я знаю, милорды Таны, что если вы скажете”нет “моему королю,-теперь она повысила голос, не слишком громко, чтобы кричать, но сильно, чтобы нести слово,- если вы скажете " нет " Союзу, вы гарантируете день своей собственной гибели.”

Это слово прозвучало как боевой клич. Кериан не отступила от него.

- Взревел Рагнар. Он вскочил на ноги, указывая длинным изуродованным пальцем не на Кериан, а на Тарна. “Ты слышишь ее, Верховный Король? Она смеет угрожать нам!”

Эбон Тейвар, долгое время молчавший, оглянулся на своего брата тана, все они теперь казались обеспокоенными, в той или иной степени огорченными словами Кериан. Увидев это, он вздохнул.

“Я всегда задавался вопросом, Можно ли найти мудрость или безумие в этом чужеземном Союзе. Теперь мы это видим. Она стоит здесь и угрожает нам именем своего короля.”

Тарн взглянул на Кериан, но та не двинулась с места и не отвела взгляда. Она не верила ни Рагнару, ни Эбони. “Вы же знаете предзнаменования, Ваше Величество. Вы же король. Вы знаете.”

Она объявила, что это дело для королей, и Тарн Рычащий Гранит согласился с этим. Зал наполнился мрачной, тревожной тишиной живых, и в дыму появились призраки, их голоса почти слышались в углях, оседающих в жаровнях. Дауэр, Тейвар, Хайлар. Тарн посмотрел на Клера, на танов Нейдара, Даэргара и Агара, а Овражный гном как раз в этот момент перевернулся на другой бок, чтобы почесаться и снова уснуть. В Торбардине было Восьмое Королевство, восьмой клан. Его трон был отделен от тронов танов других кланов и трона самого верховного короля. В глубине возвышения, задрапированного тенью, этот темный трон никогда не ощущал присутствия живого гнома, и он хранил память обо всех гномах, которые когда-либо жили и когда-либо умирали.

Настороженно глядя на этот трон, его собственное внимание привлекло внимание всех в зале к этому месту, Тарн Рычащий Гранит поднялся.

- Брат таны, Кериансерай из Квалинести не угрожает нам. Она напоминает. Она знает то, что знает ее король, что знают люди в Свободных Королевствах.- Он посмотрел на них всех, отводя взгляд. - Она знает то, что знаю я, и то, что должны знать вы.

- Король эльфов не может угрожать нам. Вам следовало бы это знать. Он не может причинить нам вреда, и вы тоже должен это знать. Дракон держит свое королевство и лишает его сокровищ. У него нет армии. Если вы этого не знаете, то вы просто дураки. Рыцарь Черепа издевается над ее народом-”-”

- Он разрешает это, - сказал Скарр из Хайлара.”

Тарн повернулся к нему, его глаза встретились со взглядами Скарра, яркими и острыми, как скрещенные клинки. “Да, он это разрешает. Он-мудрый король. Он знает, что власть в его королевстве принадлежит Совету лордов. Он знает, что не сможет вырвать его у них. Он знает... - он повысил голос, теперь уже так, чтобы все слышали. “Он знает, что если бы за ним стояли все эти сияющие лорды, все его мужчины и женщины снова были вооружены и готовы умереть за него, он мог бы ... мог бы!- в состоянии победить Темных Рыцарей. Он не сможет победить дракона.

“Я ничего не знаю о мальчике. Я слышал все, что у вас есть о нем, и единственное хорошее от его собственной матери и этого воина Кагонести здесь, но я скажу вам, что хотя большинство из вас считают Гилтаса трусом, я бы счел его дураком, если бы он бросился на дракона.”

- Как удар хлыста раздался его голос. “Он не царь, который жертвует своим народом ради собственной тщетной попытки прославиться!”

Мягко говоря “ " он хороший и мужественный человек, который планирует способ спасти свой народ. Если мы подпишем этот договор, то согласимся быть дорогой к безопасности для его народа, дорогой из когтей дракона и дальше в земли народа равнин. Этот договор дал бы надежду осажденному народу. Я скажу вам, братья: если мы сейчас отвернемся, если все королевства Кринна падут под ударами драконов и нас оставят-мы будем уверены в нашей гибели. Ибо мы будем последними, кого сорвет дракон, или умрем во тьме подземного мира, одинокие и незапамятные.”

Он еще раз взглянул на трон Восьмого Царства, царства мертвых.

- Братья Таны, вы заставили хорошего человека слишком долго просить милостыню. Давайте в последний раз обсудим этот вопрос. Имейте в виду, что во всех наших рассуждениях мертвые действительно слушают. Среди них есть короли, и многие из этих королей готовы были бы содрать с себя плоть и кровь ради блага кланов.”

Оп поклонился Кериан, со всей учтивостью, на которую был способен. - Госпожа Кериансерей, я буду знать, где вас найти.”

Она знала, что ее отпустили, и когда вышла из зала, Кериан подавил в себе желание обернуться и посмотреть через плечо.

Что будет теперь, то и будет.

Верховный Король Восьми кланов Торбардина нашел Кериан в Проклятии Станаха. Она сидела одна в середине утра в пустой таверне и пила Эль. Прошло уже две недели с тех пор, как она стояла перед помостом во дворе Танов, отстаивая интересы своего короля. За это время она успела поспать в верхней комнате таверны, хорошо поесть на кухне и выпить из бара. Она не могла заплатить за эту поездку, и ей сказали, чтобы она не волновалась. Станах считал, что короли все исправят. “Или нет. Короли делают то, что хотят. Все остальные прыгают, когда нам говорят.”

За несколько недель своего пребывания здесь Кериан успела познакомиться с завсегдатаями клуба, и они тоже ее знали. Они пили вместе по ночам и хорошо ужинали, и она изучила тонкости игры в дротики дварфов, которые требовали от игрока большего, чем то, что он всаживал дротик в доску. Он должен был, целясь в квадрат, ярко отмеченный рунами, рассказать сказку. Иногда после полудня она стояла у дверей, пытаясь вспомнить название таверны. Она посмотрела на вывеску-доску, выполненную не как традиционный щит, а как наковальня. На наковальне лежал сломанный кузнечный молот. Над изображением стояли слова “Проклятие Станаха”, написанные гномьими рунами. Никто не был склонен объяснять ей значение названия таверны для этого вопроса, и ей не везло в расчетах.

“Мы редко говорим об этом, - сказал однажды Керн, гном, которого Станах обычно называл идиотом Керном, хотя Кериан не думал, что остроумие гномов страдает от чего-то большего, чем молодость.

Через две недели после заседания совета, проходившего под этим знаком, Верховный Король восьми кланов Торбардина коротко кивнул ей и вошел в таверну. Тарн придвинул к бару табурет, еще один для нее, и заказал Эль.

Станах постучал по свежему бочонку и поставил перед королем хорошо наполненную кружку. Он наполнил еще два стакана и поставил один перед Кериан, а другой-немного вне пределов его досягаемости.

- Госпожа Кериансерай, - сказал Тарн, - наш совет принял решение.”

Ее сердце бешено колотилось. Наконец-то! Кериан позаботилась о том, чтобы показать Верховному королю лишь кроткое выражение интереса.

Тарн поднял свою кружку и сделал большой глоток. Он вытер губы тыльной стороной ладони. “Они очень упрямы, эти наши Таны. Они все на твоей стороне, кроме одного, а это значит-ни одного. Мы все согласны, или никто не согласен, и в этом вопросе я не буду грубо нарушать права кланов.”

"Рагнар", - подумал Кериан. Рагнар обрекал ее на гибель.

- А, - сказал Верховный король после очередного глотка Эля. “Все дело в этом упрямом Хайларе, Скарре. Он словно окаменел в этом вопросе, и он говорит, что не будет счастлив, пока кто-нибудь не выйдет и не вернется, чтобы рассказать ему правду о вашем короле.”

За стойкой бара Станах хмыкнул. Кериан перевела взгляд с короля на Станаха и обратно.

- Король, - сказал бармен, Станах из "Испорченной Руки". В его темных с синими крапинками глазах была какая-то мольба. “Не надо.”

“Нет” - тихо ответил король. Кериан знала, что больше не участвует в разговоре. - Нет, Станах, и если я не спрошу тебя, чье слово примет Скарр?”

- Кого угодно, Хайлар.”

“Ты. Он хочет тебя видеть. Он же твой дядя, парень. Родной брат твоего отца. Он тебе доверяет. Король рассмеялся, но без особого юмора. - Это твое проклятие, Станах Хаммерфелл. У тебя репутация надежного человека среди тех, кто стоит у власти, и будь я проклят, если те, кто стоит у власти, настаивают на доверии тебе.”

Кериан знал, что невозможно сопротивляться силе проклятия. Станах не стал больше стараться и спорить. Он придвинул к себе нетронутую кружку эля и молча протянул ее своему королю.

Они вышли из Торбардина тайными путями, спустились на самый нижний уровень, туда, где следы недавней войны виднелись в изуродованных каменных стенах, сломанных зубчатых стенах, разрушенных улицах и обрушившихся крышах. Они спустились еще ниже, пока не оказались на берегу огромного подземного водоема, известного как Урханское море.

Станах указал через черную воду на стену, испещренную чем-то похожим на устья пещер. Он велел ей стоять спокойно и заставил ее слушать. Кериан почувствовала под ногами мягкую, настойчивую вибрацию, что-то вроде гудения в скале.

- Черви, - сказал Станах.

- Она нахмурилась. “Как это может быть? Черви не могут прогрызть его насквозь-”

“Знаешь, что для некоторых это не так?”

Она посмотрела на него, потом снова на щели в каменной стене. Грохот приближался, камень под ее ногами вибрировал, вибрация сотрясала ее ноги, живот, руки и плечи. По краям Урханского моря темная вода нервно плескалась о камень. Из одного из входов в пещеру вынырнуло что-то большое, с двумя зондирующими рогами, как у улиток. Даже с такого расстояния, когда между ними плескалась черная рябь, Кериан решила, что рога были такими же длинными, как и она сама, и, возможно, такими же толстыми, как ширина ее плеч. У этого существа не было ни лица, ни глаз, ни носа, только постоянно работающий рот.

- Черви, - выдохнула она.

- Они едят камень. Это все, что они делают. Земля там, за этими стенами, пронизана туннелями. Они пришли сюда выпить и сразу же вернулись обратно. Времени достаточно, звери. В основном мы оставляем их в покое.”

Он покосился на воду, потом повернулся и сказал, что пора уходить. “Давай не будем использовать этот твой прелестный маленький изумрудный листик, пока не придется, ладно? Я бы не хотел заблудиться в каком-нибудь Реорксе-только-знает-где туннеле без выхода”

Кериан согласилась, и она не стала призывать магию раскрепощения, пока они снова не увидели над собой ясное небо.