Львица

Глава 1

Сэр Ченс Кэрролл посмотрел вперед на своих товарищей-рыцарей, всего их было пятеро, а он-шестой. Он оглянулся назад и увидел широкую дорогу, ровную землю, серо-коричневую и испещренную солнечными пятнами, прямую, как шахта, проходящую через лес. Из-за высоких деревьев у него возникло неприятное ощущение, будто он едет по туннелю, один из которых закрывался позади, а другой открывался впереди.

Один из его приятелей харкнул и сплюнул, а потом оглянулся через плечо на Ченса. - Палач, - крикнул он, - не отставай!”

Палач. Остальные засмеялись, один сильно натянул поводья, отчего его широкоплечий конь стал коротким и кривым. “А какой счет, Ченс?”

Сэр Ченс-Палач Ченс-поднял мешок, висевший на луке его седла. Кровь капала, пятная землю. Когда он закрыл глаза, то увидел место убийства, солнечно-зеленое болото в лесу, где он и его товарищи напали на логово эльфийских разбойников с большой дороги. Рыцари пробежали сквозь незадачливых разбойников, как всадники самой смерти, сверкая мечами в свистящем спуске, чтобы срубить головы.

Иногда. Ченс подумал, что, вспоминая бойню, предсмертный вопль вырвался из разверстой пасти катящейся головы.

- Дюжина,” сказал он, снова поправляя мешок. Коричневое плечо его высокого коня почернело от крови. Кровь прочертила тонкий след на передней ноге коня. Приученный к битве, привыкший к запаху смерти, огромный зверь вскинул голову, услышав густой медный запах, и в его глазах зажегся нетерпеливый огонек.

Они назвали его палачом. - Он ухмыльнулся. Неплохое имя. Он забрал не все головы, но большую их часть и собрал все вместе. Приказы от Лорда Тагола поступили прямо к нему; он считал своим долгом вернуть трофеи. Ченс содрогнулся, вспомнив, как короткие мгновения в присутствии Рыцаря Черепа казались ему часами. Ему снова придется провести время с Лордом Таголом, а здесь, вдали от рыцаря, он осмеливался надеяться и желать, чтобы это длилось недолго.

Подкованные железом копыта тяжело падали на дорогу. Один из рыцарей снял с головы шлем и повесил его на седло. У остальных пятерых дорога была гораздо длиннее, чем у сэра Ченсаа. Вместе со старшим стражником они отправятся в Квалиност, затем оставят его и отправятся в Мираньост, расположенный на границе Квалинести и свободной земли Абанасинии.

Хотя дракон Берилл держал эльфийское королевство в рабстве, все еще оставались пути за пределы Квалинести. Главные дороги уже давно были контролированы темными рыцарями, которые не пускали сюда эльфов и незваных гостей из любых свободных Королевств. Торговцы с соответствующими пропусками могли пересечь контрольно-пропускные пункты, так как они были источником богатства Квалинести и, следовательно, ресурсом для жадного дракона, который получал свою дань с каждой заработанной стальной монеты. Существовали и другие пути в эльфландию и обратно, все те, что существовали до Драконьей чистки и прихода великого Зеленого Бериллинтранокса.

Палач Ченс приподнялся в стременах, глядя высоко вперед. Он заметил какое-то мерцание среди деревьев и решил, что, должно быть, принял желаемое за действительное, потому что они были еще в трех часах езды от столицы эльфийского королевства. Сияющей башни еще не было видно. Он сел верхом, двигаясь в бессознательном ритме с походкой своего скакуна. Прошло некоторое время, прежде чем он заметил, что после прохождения темных рыцарей наступила тишина..

В самый разгар полудня птицы не пели, белки не метались и не бранились, кролики не отскакивали в сторону и не замирали в папоротнике. В небе, высоко над изогнутым зеленым пологом деревьев, в недоумении висели ястребы. Шестеро людей, закованных в черную сталь, ехали через Лес Квалинести, Рыцари ордена, некогда посвященного темной богине, теперь покинули его, воины, теперь столь же безжалостные, как и дракон. Звеня Кольчугами, звеня уздечками и удилами, шестеро всадников двинулись вдоль южного рукава Реки Белой Ярости.

Хотя он уже пять лет служил в Квалинести, сэр Ченс никогда не испытывал такого безмолвия на этих дорогах, как сегодня. Затем наступила тишина, как будто что-то, чего он не видел-и никогда не сможет увидеть, - последовало за этим.

- Кто-нибудь это слышал?” сказал он.

Самый высокий из его спутников обернулся, Григ Гал из самой Нераки, где жили огромные гарнизоны темных рыцарей, огров и свирепых драконидов. Григ вспотел в кольчуге и нагруднике, а его толстые черные перчатки свисали с пояса.

- Что слышал?- спросил он, и в его голосе прозвучала резкость, как у клинка. - Григ не любил лес, и он не любил эльфов.

- Тишину, - ответил Ченс, сразу же почувствовав себя глупо. Как вы слышите тишину?

Сам Григ не был большим мастером слова, не из тех, кто задумывается над тонкостями формулировки или смысла. “Я ничего не слышу” - проворчал он.

Теперь рыцари ехали плечом к плечу, по шесть человек в три пары. Дважды по пути эльфийским фермерам с гружеными телегами приходилось съезжать с дороги. Однажды груз жирных мешков с зерном рассыпался и раскололся, высыпав золотую пшеницу в канавы.

Проклятые Эльфы. Григ небрежно пнул одного из них так сильно, что его челюсть разлетелась вдребезги о сапог рыцаря со стальным носком. У эльфа был голос, как у женщины-баньши. Его крик перешел в пронзительный визг. Чтобы заглушить шум, Григ отрубил несчастному голову.

Ченс смотрел, как она падает, и да, он услышал вопль, вырвавшийся из разбитой челюсти мертвеца, прежде чем голова закончила катиться. Товарищи мертвого эльфа бросились наутек, оставив рассыпанное зерно, запряженных лошадей и труп. Когда кровь смешалась с зерном, наступившая тишина поглотила звуки гнева и боли. Рыцари продолжили свой путь.

Через некоторое время Ченс снова оглянулся, но увидел лишь тень и пятнистые лучи солнца. Теперь они мчались, как гром среди ясного неба, по дорогам, где зеленый лес уступал место фермерским полям и фруктовым садам. Коровы и козы паслись после жатвы, свиньи бегали по опушкам леса в поисках рано упавших орехов и яблок, позеленевших от прошедшей ветреной ночи. Крестьяне и их крепкие сыновья пахали в этот последний день лета, готовясь к посеву озимых культур. Во дворах их жены и дочери загоняли кур в курятники. Все они, мужчины и служанки, слышали приближение рыцарей так же, как они слышали бы приближение бури. Никто, ни взглядом, ни словом, не дал Рыцарям дракона больше повода свернуть в сторону и принести им горе, даже молодые эльфы, которые, судя по их виду, предпочли бы проигнорировать приказ отца и бросить камни в темный отряд, проезжавший мимо.

Теперь Рыцари не желали медлить. Ченс и его спутники проехали мимо ферм, мимо маленькой деревушки, где, казалось, уже разнеслась весть об их приближении. Хотя день был погожий, во дворе трактира не было ни одного лежака, никто не гулял по улицам, а на Конюшенном дворе не было видно ни одной лошади. Они ехали молча, пока не добрались до места, где лес полностью обрывался перед глубоким ущельем, окружавшим эльфийскую столицу. Здесь с незапамятных времен находилась первая линия обороны города-ущелье, которое не мог пересечь ни один всадник, а пеший человек был бы безумцем, если бы попытался это сделать. Через это ущелье были перекинуты два моста, и все они были сделаны из быстро горящего дерева. Эльфы в древние времена умирали, защищая этот мост, и у них было время, чтобы сжечь его и лишить переправы врагов.

Сэр Ченс вытер пот с лица и подумал, что эльфы проделали хорошую работу, когда планировали эту оборону. Против всех, кроме дракона, он выдержит.

“Эй!- Крикнул сэр Ченс. “На службе у Лорда Тагола! Впустите меня и пропустите моих спутников!”

Охранник у деревянного моста крикнул: "Скажи, кто ты!”

Ченс пожал плечами и поднял окровавленный мешок. “Ты думаешь, они теперь знают, кто я такой?”

Охранник мрачно рассмеялся. - Добро пожаловать, сэр Ченс!”

Для формы и другие дали сказали имена. Сир Грид Гал, Сир Анган Херан, Сир Велейн из Кровавых Холмов, Сир Дерн из Димминга и Сир Филт Лагар. “Дальше к восточной границе, - прорычал Григ. Прежде чем стражник успел сказать ему " да " или "нет", он коротко приказал своим людям, и отряд тронулся прочь из ущелья, оставив Сира Ченса громом скакать на север.

Ченс пришпорил коня и поскакал вперед. На полпути через деревянный мост он остановился и оглянулся через плечо. За ущельем, за поляной, лес мерцал, перемещаясь перед его глазами.

"Жаркий мираж", - подумал он, снова вытирая пот.

Холод коснулся его, превратившись в холодный пот между плечами. Почему только деревья мерцали, ветви колыхались, как будто он был пьян, а его глаза не могли держать зрение устойчивым? Ченс вдруг почувствовал, что из темных глубин Леса Квалинести на него смотрят злые глаза, злобные наблюдатели.

- Что?- сказал охранник, глядя туда же, куда и Ченс.

Он посмотрел, но явно ничего не увидел.

Ченс отрицательно покачал головой. “Ничего. Только жара.”

Тревога следовала за Ченсом по мосту и вдоль дороги, когда показались четыре серебряных моста, перекинутых через город, золотые башни Куалиноста возвышались над поздним солнечным светом. В его кровавом мешке, головы тринадцати эльфов, один из которых истекал кровью свежее своих собратьев, подпрыгивали на широком плече лошади. Проходя под обращенным на восток пролетом сверкающего моста Квалиноста, сэр Ченс Гаролль, Палач, посмотрел вверх на парапет, идущий от башни к сторожевой башне. К северу, югу и Западу эти парапеты тянулись ровными непрерывными линиями. А вот этот, с востока, ощетинился, как гончая, задрав кверху шерсть. Из крепостного вала торчали копья, две дюжины из них стояли на равном расстоянии друг от друга. Мерцающие точки подмигивали в небе. Здесь покоятся останки одного фермера и дюжины эльфийских разбойников, убитых, как самые страшные преступники, обезглавленных топором и мечом. Они были всего лишь несчастными членами разбросанных банд головорезов и разбойников, которые провели лето, преследуя рыцарей зеленого дракона. Ченс и его товарищи собирали эти головы даже на юге, в Ахланосте, у границы между королевством эльфов и Торбардином дварфов. Приказ о разгроме и уничтожении этих мародеров исходил от Лорда Эамутта Тагола, лично назначенного Великим маршалом Меданом, повелителем и генералом самого дракона, чьей обязанностью было поддерживать порядок в королевстве эльфов.

"Последний шанс для Лорда Тагола, - мрачно подумал Ченс, - этот пост в Квалиносте никто никогда не произносил вслух, но рыцари шептались, что Тагол поссорился со своими покровительствующими лордами в Нераке, стал обузой". Именно вера Медана в этого человека удерживала Тагола от более худшего поста, чем этот. Они когда-то вместе служили в Войне Хаоса, братья по оружию, прежде чем боги покинули Кринн и мир пал от Драконьей Чистки.

Возможно, говорили слухи, что Медан отправил своего старого друга в Квалиност, это относительно тихое место, потому что он увидел или почувствовал первые приступы безумия, угрожающие Рыцарю Черепа, и хотел убрать его с пути тех, кто сочтет его непригодным для службы. Слишком долго пребывая в сознании других, говорили об Эамутте Таголе, а может быть, Рыцарь Черепа заглянул не в тот череп, там, в Нераке, где правили лорды-Рыцари ордена.

Когда Маршалл Медан услышал шепот или два в лесу, сказку в таверне, недавно отчеканенную песню о героях-разбойниках, он понял, что этому труту нужна только искра, чтобы вспыхнуло восстание, и только такой человек, как Лорд Тагол, может обуздать такое восстание.

У Восточного моста Квалиноста выросли головы. Многие другие головы присоединятся к ним, когда грабежи и разбой продолжатся. Эльфы Квалинести-упрямый и хитрый народ, подумал Палач Ченс.

Внезапно его живот сжался, кровь застыла в жилах. Он заставил себя думать о чем-то другом. От Сэра Эамутта Тагола мало что долго оставалось тайной. Некоторые называли его Тагол Сноходец, и такие мысли, как те, что только что посещали Ченса, вполне могли выглядеть как сомнение или, что еще хуже, как нарушение субординации. Такие мысли, как эти, лучше всего не облекать в слова, даже внутри границ его собственного черепа.