Лейтенант империи. Часть вторая

Глава 20

Что ему ответить? Как? Сложно объяснить, что ухватился за ускользающую нить. Попытался заскочить в уходящий поезд. Не поймёт. Не оценит.

Но отвечать не пришлось. На инфопланшете загорелся экран вызова, и я на автомате ответил.

— Ваше высокоблагородие, здравия желаю, — произнёс я, и я приставил палец к губам, чтобы капитан говорил тише.

Капитан поперхнулся. Ствол АКР дёрнулся.

— Растеряшев, — прошептал я, и лицо капитана стало приобретать лиловый оттенок. Видно было, что он силился сдержаться, чтобы не выругаться в голос. — Ваше Высокоблагородие, Вы на громкой связи.

— Ростислав Драгомирович, — голос Виктора Марковича звучал буднично и свежо, будто вечерняя тревога и ночные поиски прошли мимо него. — Тут нечто странное происходит. На пульте охраны снова тревога в нашем штабе, и, следом за ней, тревога в хранилище данных. — Растеряшев на секунду замолк, — ты имеешь к этому отношение?

— Так точно, Виктор Маркович, — кивнул я на рефлексах, — это я в хранилище данных.

— Почему я не удивлён? — проворчал Растеряшев.

— Привыкли ко мне, узнали лучше, — вырвалось у меня, и я поспешил пояснить, пока Растеряшев ограничился одним только ёмким «Хм»: — не было времени на запрос и разрешение, — покачал я головой, хоть он и не мог этого видеть, — время шло на минуты, не успел бы.

— Кто с тобой от морпехов?

— Капитан Григорьев с группой ГБР.

Капитан при упоминании своей фамилии выдохнул и зло уставился на меня. А что я? Меня спросили, я ответил. Не могу молчать. Субординация не позволяет.

— Внесу его в списки, — пробормотал Растеряшев, и на заднем фоне послышались звуки нажатия клавиатурных клавиш. — Разрешение и ордер я тебе выписал. Работай, Ростислав Драгомирович.

— Есть, благодарю, — я вытянулся по стойке смирно, — служу Империи.

Последнюю фразу я произносил специально для Григорьева. Показать ему, что всё не просто так, не с левым замыслом.

— Туров, я рапорт на тебя подам, — прошипел капитан, стоило мне «повесить трубку».

— Хорошо, — улыбнулся я, читая свалившееся вдогонку сообщение от Растеряшева, — когда подадите рапорт, не забудьте спросить о благодарности.

— Что? — голос капитана стал усиливаться, вот-вот закричит.

— Вам благодарность за службу вынесли и внеочередной отпуск дали. На всю группу, — моя улыбка стала шире, и я повернулся к ботанику за компом: — разрешение на изъятие данных получено.

Парнишка уже не вздрагивал от испуга. Он прочитал что-то у себя на мониторе и взирал на нас без страха.

— Принял, — кивнул он и, немного смутившись, попросил: — в следующий раз давайте по-другому. По процедуре, а?

Григорьев всё же подвёз меня обратно к штабу безопасности. Ворчал всю дорогу. Зыркал глазами, а я лишь мило улыбался в ответ. Что-то объяснять и доказывать не имело смысла. Лучше потерпеть пять минут. Тем более бойцы ГБР смотрели на меня с благодарностью. Их отпуск начинался сейчас.

На парковке штаба, да и в самом здании, царила нездоровая суета. Коллеги по СБФ носились сломя голову, и на улице, и в коридорах. От кофейного аппарата в холле доносилось возмущение.

— Герасим, — я перехватил около своего кабинета Герасимова младшего, он как раз мчался к выходу с инфопланшетом наперевес, — что происходит?

— Тотальная проверка безопасности, — выпалили он, бешено вращая глазами то ли от испуга, то ли от излишнего рвения, — обнаружена дыра в системе охраны стратегического объекта. Весь личный состав подняли.

— А, — протянул я, кажется, догадываясь, что это за объект такой, где дыра нашлась, — понятно. Ну, успешной проверки.

— Каждому свой объект выдали, — Герасимов слегка отошёл от бешеной гонки, и спросил: — ты, разве, не поэтому здесь?

— Нет, — протянул я, покачав головой. — Сдаётся мне, я свой объект уже проверил.

— И как там? — удивился он. — А какой?

— Бывай, Герасим, — улыбнулся, хлопнул его по плечу и юркнул за дверь.

Не говорить. Никому не говорить, что я был в хранилище данных. Отпуск ГБРовцам, видимо, потому и выписали чтобы сохранить это в секрете…. Было такое, было…. Уже проходили.

Я вспомнил прошлогодний визит на оружейный склад. Мне тогда Крылов выписал наряд. А потом начались учения, и столько звёзд с погон слетело, не сосчитать. А уж про головы и говорить нечего….

Я вздохнул и уселся в кресло. Спинка, что облако, приняло меня в свои объятия. Включились встроенные массажные элементы, и по телу раскатилось блаженство.

Ну, что? Данные найдены и спасены от удаления. Первую часть работы я выполнил хорошо, можно сказать отлично. Надо их только отсмотреть и доказать вину подозреваемых. Осталось только…

Желудок снова выдал переливчатую трель, и я вздохнул. Осталось только поесть и… поспать: в добавок к голоду навалилась сонливость.

Как же я завидую метаболизму пожилых людей. Перекусил один раз и хватит на целый день. Ещё и послеобеденный сон в расписании. А тут, как уголь в топку паровоза, закидываешь, но постоянно мало. Потому что несёшься на всех парах, словно рельсы вот-вот исчезнут.

Кофе в местный аппарат, как я понял, не завезли. Да и появляться там было опасно. Думаю, коллеги будут нести там дежурство, чтобы отгонять меня от него. Зато, время уже дневное. Пусть и семь утра всего, но магазины и кафешки должны начать работу.

Не начали.

В голове крутились мысли о несовершенстве системы общепита. Мелькнула идея внести на офицерском собрании предложение об организации круглосуточных магазинов или столовой, как в дверь постучали.

— Войдите!

Створка отворилась, и я, с удивлением, никого не увидел.

Взгляд сместился вниз. Встретился с ослепительной улыбкой маленького человечка.

— Ага, паха, — залепетал человечек что-то важное на своём наречии. Махнул ручками, насколько позволял толстый комбинезон. Топнул ножкой в мягких сапожках-унтах, и, забавно переваливаясь, засеменил ко мне.

— Варенька!

Я подскочил с места, метнулся к доченьке и подхватил её на руки. По комнате разнёсся заливистый звонкий смех, а мой нос оказался зажат в детских непоседливых пальчиках.

— А мы к тебе, — из-за дверного косяка показалась голова Лиры. Любимая широко улыбнулась, глядя на нас с Варей, и добавила: — Александр Ярославович нас привёз, а то мы соскучились по тебе.

Она поставила на стол термосумку, и я привлёк её к себе. Ощутил, как она прижалась ко мне, и на душе стало так хорошо. Целый океан счастья окружил меня со всех сторон.

Варенька тут же одной рукой схватила Лиру за волосы и, другой держа меня за нос, потянула наши головы друг к другу навстречу.

Наши губы встретились под звон детского, полного восторга смеха. Поцелуй прервался и любимая прошептала:

— Если папка не едет домой, то мы едем к нему, — она ласково посмотрела на доченьку, — да, малышка?

Варенька в ответ снова рассмеялась и вновь подтолкнула нас к поцелую.

— А мы завтрак тебе принесли, — оторвалась от моих губ Лира. Бросила взгляд в угол, где валялись коробки после ночного пира, и добавил: — и обед тоже. Чтобы ты домашнего покушал, а не кусочничал…

— Спасибо, Душа моя, — прошептал я, снова целуя её, на этот раз сам.

— Но на ужин мы ждём тебя дома, — Лира упёрла мне в грудь палец и наигранно строго посмотрела в глаза. — Вы поняли лейтенант?

— Так точно, — расплылся я в улыбке, а живот снова заурчал. Да так громко, что Варенька притихла и завертела головкой, пытаясь понять, откуда доносится звук.

— Всё, давай Варюшу, и кушай, — Лира взяла доченьку с моих рук, — а мы тут, на стульчике посидим, да, лапулька?

Доченька согласно агукнула. Занялась волосами и воротником любимой, а я вернулся за стол и раскрыл термосумку.

Приглядываться и выбирать не стал. Вытащил пару контейнеров, термос, и стал вскрывать крышки.

В нос одуряюще пахнуло тушёным мясом, специями и свежими овощами. Аромат от травяного чая из термоса дополнил картину и я, чтобы не захлебнуться слюной, накинулся на еду. Сил терпеть голод не осталось.

— О, Вы уже зашли, — на пороге кабинета возник Ерастов, — удался сюрприз?

Лира счастливо улыбнулась и кивнула.

— Спасибо, дядь Саш, — поблагодарил я, оторвавшись от еды, — что привёз их.

— Да ладно, — махнул рукой Ерастов, сам расплываясь в улыбке и расправляя усы. — Работа сейчас такая.

Он довольно посмотрел на Вареньку, на Лиру, перевёл взгляд снова на меня и вздохнул:

— Пойду, кофе попью, — он стал разворачиваться, — маякните, как домой соберётесь.

— Дядь Саш, — окликнул я его, пока он не ушёл, — там кофе… проблемы с поставками. В общем, нет его, кончился. Может, — я налил чаю в крышку термоса, — чебреца?

— Ну, раз так, — замялся Ерастов в дверях.

— Проблемы с поставками? — тихонько рассмеялась Лира, бросая взгляд в угол с коробками и… картонными стаканами.

!!!

Я ж улики не спрятал…

— Ну, да, — протянул я и, вручив Ерастову импровизированную кружку, занялся едой. Всё, когда я ему, я глух и нем.

— Ростик, — покачала головой Лира и обратилась к Вареньке: — папа пьёт много кофе, — она потёрлась носиком о носик доченьки, — Не знает, что это вредно, да?

Варенька схватила её за щёчки, сама потянулась к лицу и Лира добавила:

— Не отпустим больше папку на работу без чая. Дадим ему термос, да? — их носики соприкоснулись и они обе рассмеялись, — а лучше два термоса.

Я забыл, что ем. Смотрел на них и весь мир утратил краски. Сейчас и здесь существовали только они. Мои любимые девчонки. Центр моей вселенной…

— Папа, — раздался звонкий голосок.

Беременность Иллирики я пропустил. У меня не было возможности обнять её, когда она узнала, что ждёт ребёнка. Не мог положить ладонь на животик и послушать, почувствовать, как толкается Варенька. Как она там шерудит ножками и ручками.

Меня лишили мучительного счастья, стоять за дверью родового отсека. Не получилось взять на руки только что рождённую дочку.

Всё это произошло не по вине работы. Были иные обстоятельства, но из-за работы я проводил мало времени дочкой и любимой. И буду проводить ещё меньше….

Ерастов увёз Лиру с Варенькой домой, а я всё сидел, смотрел в стену и не мог сфокусироваться на реальном мире.

Она сказала: «Папа».

Папа!

Первое слово Варюши. Папа!

Работа не смогла забрать у меня этот момент. Пыталась, но не вышло.

Папа!

Трудно описать ту бурю чувств, которая овладела мной. Хотелось куда-то бежать. Кричать. Махать от счастья руками.

Папа!

Папа.

Хотелось свернуть горы. Покорить просторы космоса. Победить всех-всех врагов империи. Чтобы в галактике настал мир. Вечный мир и я мог не брать в руки оружие. Мог постоянно быть рядом с доченькой и Лирой.

Папа.

Папа.

Перед глазами проносились видения, как мы играем с Варенькой. Как я катаю её на спине. Как мы втроём любуемся закатом и убегаем от барашков морских волн. Приручаем для неё тигродава. И везде звучит громкое, звонкое:

— Папа!

Папа…

— Разрешите? — сквозь шум прибоя пробился чей-то голос.

Я вынырнул из пучины фантазии. Взгляд сфокусировался, и заметил в двери молодого капрала второго класса.

Капрал молчал и я нахмурился:

— Ну?

— Мне нужен капитан Гривасов Авнер Световидович, — парень вытянулся по стойке смирно, — он заказывал дела из архива.

Дела заказывал я. Сразу как вернулся из хранилища данных. Только не перелогинился с учётки Гривасова на компе, потому запросил их под его именем. Косяк.

— Я за него, он вышел… в туалет, — нашёлся я, — давай распишусь.

— Есть, — капрал, щёлкнул каблуками, и я заметил знак курсанта первогодки у него на плече.

Видимо, он, как и я, пошёл на юрфак и теперь отрабатывал практику в штабе СБФ.

— Материалы за подписью капитана-лейтенанта Гусева Петра Фадеевича по делу о взрыве десантного бота. Две папки и накопитель, — капрал положил передо мной кейс, дождался, когда я распишусь за него, и удалился восвояси.

Смотреть видеозаписи из хранилища данных вручную я не решился. Слишком много их. Залипну надолго. Потому подключил компьютер в кабинете к данным. Запустил служебный искусственный интеллект. Загрузил в него список фамилий подозреваемых, а сам занялся материалами Гусева.

Гривасов давал ему распоряжения? Давал. Может здесь найдутся зацепки.

Не нашлись.

Гусев провёл кропотливое расследование. Проверил накладные на взрывчатку. Покопался в личных делах тучи народа, имеющего отношение к десантному боту. Но ничего не нашёл, а потом мы поехали на практику.

Такая картина прослеживалась и на бумаге и на флешке.

Всё, тупик.

В надежде на чудо я посмотрел на экран компьютера. ИИ сообщал, что обработал всего восемьдесят процентов видеозаписей. Надо ждать еще час. А уже давно перевалило за полдень. Да какой полдень, стрелки приближались к шестнадцати часам.

Я вздохнул и откинулся на спинку стула. Руки оказались за головой.

Всё-таки глухарь? Мне легче, чем Гривасову, у него подозреваемых больше было.

Подозреваемых! Я снова глянул на монитор. Так и есть. По ошибке я загрузил весь изначальный список. Вот почему так долго! Надо было всего двоих загрузить. Ну, или, четверых.

Вот же я валенок от матроса.

Руки потянулись к клавиаутре. ИИ выдал, что новый запрос будет обрабатываться полтора часа. Блин! Отменять не имело смысла. Быстрее получится, если дождаться.

Отодвинулся от компа и задумался, чем заняться, пока жду? На глаза попалась термосумка.

Нет, есть не хочу, а вот чего-нибудь сладкого…. А почему нет?

Достал из папки Гривасова третий чек и пошёл на улицу. Пекарня располагалась в тридцати минутах ходьба. Мне как раз надо было проветриться.

Сослуживцы всё ещё носились по улице, как угорелые. В небе постоянно мелькали бронегравы. По дорогам мчались древние автомобили. Видимо, проверка продолжалась.

Я в очередной раз поёжился. Если кто-то узнает, что я тому виной….

С другой стороны, в кафе-булочной оказалось пусто. Все столики пустовали.

Не знаю почему, но я достал чек Гривасова и сделал такой же заказ. Пока девушка в белом переднике делала кофе, я занял место у окна и уставился на распечатанную бумажку.

Если дело глухое, и никто из подозреваемых непричастен, то Гривасов врёт, что это не он взорвал десантный бот. Точно врёт. А что ещё остаётся?

Как он это провернул? Его нет в списке подозреваемых, и мне придётся перезапустить ИИ, на поиски Авнера Световидовича. Хотя, уверен, так уже делали. Или нет?

Мысли метались, как блохи на собаке. Я не только не понимал, куда двигаться дальше, а, даже, не понимал, что делаю в этом кафе.

Видимо подсознание само подтолкнуло сюда. А что мне оставалось? Тайно в его папке остался только чек. И то, тоже мне тайна. Гривасов хотел здесь совершить покушение на меня, а цифры…. А что цифры? Может, время?

Девушка поставила рядом со мной чашку кофе и тарелку с беляшом и маковой булкой.

— Приятного аппетита, — произнесла она.

— Благодарю, — кивнул я, выныривая из своих мыслей и вдыхая аромат напитка.

Она развернулась уходить, но я, по какому-то наитию. Даже, скорее, в ожидании чуда, спросил:

— Не знаете, что это за цифры?

Я развернул к ней чек и затаил дыхание.

— Нет, — пожала плечами девушка.

— Жаль, — я потянулся за кофе, но она не уходила.

— Спросите в тире, — сказала она, и указал рукой на витрину.

Там, за стеклом, через дорогу, напротив булочной скалился череп с приставленным к виску пистолетом.

— Я что-то похожее у офицеров видела. Они как раз оттуда приходят.

— Сппасибо, — прошептал я, не сводя взгляда с вывески.

Как вообще её заметить со стороны? Я здесь сотни раз ходил и вообще её не помню.

Кофе и булки остались на столе. Я вылетел из кафе, перебежал дорогу. Какой-то лихач на УАЗике посигналил мне. Высунулся из окна что-то крикнуть, но глянул на мои нашивки и молча поехал дальше.

— Дерзкий капрал попался, — хмыкнул мимо проходящий капитан. Он как раз вышел из дверей тира.

Я выполнил воинское приветствие. Пропустил его и не дал створкам закрыться.

— Лейтенант морской пехоты и СБФ Туров, — я козырнул удостоверением и сразу же насел на администратора за стойкой. — Что значат эти цифры?

Отставной мичман поправил очки. Расправил седые усы и, взяв протянутый чек произнёс:

— Номер ружейного шкафчика и код доступа к нему.

— Покажите, — у меня аж руки затряслись.

Мичман глянул на меня неодобрительно. Покачал седовласой головой и кивнул на одну из дверей за своей спиной.

Он проводил меня в подсобное помещение. Ружейные шкафчики, вернее, цельнометаллические сейфы, стояли рядами не только вдоль стен. Они образовывали целый лабиринт, но мичман привычно в нём ориентировался.

Мы остановились в нужном месте. Я набрал код и дверца открылась. Внутри, на полке лежала накопитель и записка.

Не успел я взять их, как на инфопланшет пришло сообщение от ИИ. Он закончил проверку и прислал отчёт.

Система оказалась умной, без приказа сопоставила все маршруты, признала их недействительными и добавила только один пункт, после которого всё изменилось.

Каждый маршрут обретал смысл, когда в нём появлялся этот тир, но он не попадал в фокус камер видеонаблюдения. Зато попадало кафе. И там, очень частым гостем, особенно перед взрывом был капитан-слуга Сараев и…

— Кто владелец шкафчика? — прошептал я.

Мичман сверился со своим инфопланшетом и ответил.

У меня в душе что-то оборвалось и умерло. Я отключил коммутатор. Взял из сейфа накопитель с запиской. Поблагодарил мичмана и, как зомби, побрёл на улицу.

Верить в версию ИИ не хотелось.

Ноги сами довели меня до штаба СБФ. Умудрились не споткнуться на ступеньках. Я постучал в кабинет Растеряшева и, не дожидаясь разрешения, зашёл.

— Выявлено несколько нару… Ростислав? — Виктор Маркович отвлёкся от разговора с Меньшовым, который сидел тут же.

— Вы знали? — спросил я и положил флешку с запиской ему на стол. — Всё это специально, да? Вы знали и хотели, чтобы я сам всё расследовал?

Виктор Маркович в ответ на мои слова нахмурился

— Ростислав Драгомирович…