Красная дорама – 2

25. Вкус победы

Расчеты Джу оказались верны: на первое место мы благополучно вышли. Не то чтобы вовсе не напрягаясь, но и не в героическом порыве, не выбиваясь из последних сил. Все было достаточно буднично, почти как у Юлия Цезаря: прибыли в поле — отработали — победили.

Нет, конечно, мы все очень старались — но, пожалуй, не более того.

Здорово, кстати, снижало нервозность, что Мун Хи, время от времени появлявшаяся у нашего чека, держала меня в курсе текущего расклада — а я, соответственно, информировал бригаду. Так, еще до полудня мы узнали, что уверенно опережаем Восьмое, а к двум часам дня — что уже точно оставили позади и бригаду Сима. Оставалось лишь спокойно довести дело до конца, что и было нами сделано. И никаких тебе подлых подстав, никаких досадных накладок — просто сказка, а не работа!

Единственная мелочь, выбившаяся их рутины заключительного дня весенней битвы лично для меня — короткий разговор, состоявшийся у нас с Чан Ми. Точнее, болтали-то мы, как обычно, много — а что еще делать, пока ждешь у теплицы выдачи рассады? — но все больше о пустяках, однако тут выпал особый случай.

— Говорят, этой ночью в гостевой дом приходили с сукпак комёль? — как бы невзначай спросила у меня девушка.

— Было дело, — не придав сперва вопросу особого значения, рассеянно кивнул я. В тот момент еще даже не было известно, что мы обставили бригаду Хонга, да и какого-нибудь подвоха я продолжал ждать — так что витал мыслями достаточно далеко от событий минувшей ночи. Тем более, что там как раз все обернулось сущим пшиком.

— И?.. — выразительно посмотрела на меня напарница.

— Что «и»? — сообразил наконец я, что это не обычный пустой треп.

— Была проверка ночующих — и?..

— Безо всяких «и». Пришли, разбудили, заглянули под одеяло, слазили в шкаф — и ушли! — хмыкнул я.

— А… А товарищ Джу? — не унималась Ким.

— Наверное, ей тоже заглянули под одеяло. Не знаю, без меня происходило. У нас с товарищем Джу были разные одеяла. У каждого — свое. И комнаты — тоже разные! — с нажимом выговорил я.

— Правда? — зримо расслабилась девушка.

Я аккуратно взял ее за плечи. Слегка (самую малость!) надавил.

— Чан Ми, давай уже договоримся — окончательно и бесповоротно, — произнес, как сумел, вкрадчиво. — В этом контексте тема товарища Джу всплыла у нас последний раз! Что там кто за спиной болтает — не моя забота: как говорится, когда меня нет, если хотят, они могут меня даже бить! Но у нас с тобой будет так. Хорошо?

— Хорошо, — торопливо закивала моя напарница. — Я поняла…

— Вот и умница, — улыбнулся я — и убрал руки.

Отвернулся к теплице — там как раз принесли наши ящики — но краем глаза заметил, что девушка потирает плечо. Неужели я все-таки стиснул сильно? Вроде же нет!.. В любом случае — не хотел.

Окончательные итоги соцсоревнования были подведены около пяти вечера. Но сперва в поле к нам приехала целая делегация — человек десять — из которых я знал только Джу, председателя Хура и Шим Ку Ан, а еще двоих-троих, возможно, видел в Пэктусан на праздничных митингах. Длинной вереницей они прошлись вдоль всех засаженных нашей бригадой чеков, что-то между собой многозначительно обсуждая и периодически делая пометки в блокнотах. Затем погрузились в машины — и отбыли к бригаде Восьмого Управления — дав той, таким образом, по меньшей мере полчаса форы: пока доберутся, пока все посмотрят… А Девятому, куда поехали принимать работу в последнюю очередь — так и лишний час перепал!

Но, как мимоходом шепнула мне Джу, это уже абсолютно ничего не решало.

У нас, кстати, еще оставалось три ящика рассады — ее мы высадили, уже проводив начальство, так сказать, вне зачета. Не пропадать же народному добру!

Несмотря на заверения начальницы Управления, что опасаться уже нечего, последние минуты ожидания выдались у нас весьма волнительными — народ буквально места себе не находил. И лез с вопросами ко мне — типа: а что это они у себя такое помечали на бумажках? Это потому, что там ростки полегли? Тот чек у нас весь вычтут, да? А почему вот здесь они так долго стояли? Что-то не понравилось? А Девятое за оставшееся время нас снова не обгонит?

Ну и все в таком духе.

Сперва я старался отвечать спокойно, но в какой-то момент всеобщая взвинченность, видимо, начала передаваться и мне — и кажется, на кого-то я даже от души рявкнул. Вал вопросов, впрочем, это не прервало — разве что слегка урезало.

Но вот наконец показался возвращавшийся УАЗик, из которого в сопровождении Шим Ку Ан выбралась Джу. И уже официально объявила, что мы победили! Народ взорвался истошными криками, все принялись обниматься, а затем обступили меня плотным кружком — и вдруг подхватили на руки и принялись качать. Подкинули раз, другой, третий… А на седьмой — видимо, в честь номера нашего Управления — уронили в воду. Думаю, нарочно — уж больно аккуратно исполнили, грамотно подстраховав.

Пока я выбирался из этой импровизированной ванны, народ недвусмысленно развернулся к Джу. Не иначе, хотели устроить праздничное купание и ей — но в итоге не решились. Однако начальница на всякий случай отступила к УАЗику, еще раз поздравила всех с победой — возможно, несколько более скомканно, чем собиралась — после чего села в машину и укатила в Пхеньян.

Ну а нам предстояло отправиться домой лишь на утро — сегодня же нас в колхозе еще ждал праздничный ужин.

Кстати, для полноты передачи воцарившейся атмосферы. Как потом вскользь упомянула при мне Чан Ми, шагая с поля, бригада дружно затянула песню. Да, ту самую, про «майский бой, плечом к плечу» и все такое!

Больше скажу: и сам бы, наверное, с удовольствием им подпел, если бы не уехал вперед на байке!

По возвращении в поселок, правда, возникла небольшая загвоздка: если сейчас все пойдут праздновать — кто присмотрит за мотоциклом? Пусть все уже и закончилось — но я заметил, какой взгляд бросил на меня тот же Сим (мы мельком столкнулись с ним у Администрации)! Зыркни он так в упор на Кавасаки — думаю, у несчастного байка вся его японская электрика могла бы сгореть!

Ответив бригадиру Девятого самой любезной из своих улыбок, я лишний раз напомнил себе, что расслабляться рано.

Ким предложил на время ужина устроить возле мотоцикла дежурство — по проверенной схеме. Но лишать кого-то удовольствия праздничной трапезы — или даже ее существенной части — мне как-то показалось несправедливым. В итоге байк просто поставили прямо под окном обеденного зала. Для верности то еще и распахнули — благо погода стояла совершенно летняя. Сразу трое или четверо, включая узколицего и Пак Су Бин, клятвенно обязались не спускать с Кавасаки глаз прямо из-за стола, и эти меры я счел вполне достаточными.

Да, еще я коротко встретился в гостевом доме с Ханом — и вручил ему обещанные пятьдесят юаней. Пусть студены отработали у нас всего половину оговоренного срока, но главное же — результат, а оный — на лицо!

Кроме этого, на глазах «Профессора» я удалил с телефона ролики и фотографии с его подопечными. На чем мы с коллегой-бригадиром и расстались, вполне довольные друг другом.

Что касается самого ужина, то потчевали на нем победителей не какой-нибудь там кукурузой — рисом с курицей! Говорю же: настоящий праздник!

Почти сразу, как все расселись, по рядам прошлась бутылочка. Правда, сперва ее по большей части передавали не над, а под столом, с опасливой оглядкой в мою сторону. Пришлось с грозным видом вопросить:

— Так, а бригадира почему стороной обносят⁈

На этом с незатейливой конспирацией было покончено, и выяснилось, что бутылок в зале гуляло не одна и даже не две — с полдюжины! И не этой отравы из колхозного магазинчика — качественного самогона, который мне еще в самый первый вечер бесхитростно прорекламировала Чан Ми!

Пошли тосты: за нашу победу, за Седьмое Управление… Затем Ким предложил выпить за бригадира. Но только я поднялся с бокалом для ответного слова, как вдруг в зале началась какая-то непонятная суета. Вскочила на ноги Пак Су Бин, а Чан Ми, подорвавшись и мухой рванув вокруг стола, и вовсе взяла да и выпрыгнула в открытое окно — хорошо, был первый этаж! Резко отставив стакан, туда же за ней отчаянно рванул и узколицый…

Что оказалось: к байку на улице неосторожно подошли трое местных подростков. Может, просто любопытные, а может, Сим с Хонгом подослали — теперь было уже не понять: от внезапного десанта из окна столовой детки удирали, только их и видели!

Гоняться за мелкими по поселку никто, понятно, не стал: шуганули — и довольно. Ким и Ким вернулись в зал, где я наконец произнес свой тост:

— За лучшую полеводческую бригаду провинции Хванхэ-Пукто, да что там провинции — всех времен и народов!

Тут меня едва снова не затеяли качать — но обошлось. Видимо, места в зале не хватило.

Ужин затянулся — кроме всего прочего, в добавке сегодня никто никого не ограничивал — но все хорошее рано или поздно заканчивается. Встали наконец из-за столов и мы. Но единодушно решили продолжить банкет — в школе.

Как я понял, выпить у народа было припасено с запасом, а вот с закусками дело обстояло похуже. Собственно — практически никак не обстояло, за неимением таковых. Но ведь есть же чудесный магазин! Туда мы почти всей толпой и ломанулись — не забыв, впрочем, оставить человека на страже у байка.

Увы, нового завоза креветочных чипсов за последние дни не случилось, но на полках нашлось какое-то печенье. Мы выгребли все, что было.

Затем хорошо посидели в школе, но ближе к полуночи народ стал потихонечку рассасываться по классам-спальням. Собрался к себе и я — и тут за окном как из ведра ливанул дождь.

— Товарищ Чон, а вы оставайтесь! — скептически покосившись на непогоду, предложил мне Ким.

— В самом деле, Товарищ Чон, что вам зря мокнуть? — с готовностью вторила ему Пак Су Бин.

— А если сукпак комёль? — усмехнулся я.

— Да что полицейские — не люди? — пожал плечами узколицый. — Не поймут? Бригада выиграла! Есть что праздновать!

— Ну а даже составят протокол… Что в нем напишут? Что бригадир был вместе со своей бригадой, отмечал победу? — подала тут голос Чан Ми. — К тому же, здесь у нас две трети народа — из нашей ячейки Союза молодежи! Как начнем орать на собрании — товарищ Гу первый предложит дело закрыть!

— А мы его еще и от имени парторганизции Управления попросим! — горячо поддержала идею тхэквондистка.

— И от профсоюза! — веско кивнул узколицый. — Общая же победа — всего Седьмого!

Так-то, мне и самому не особо хотелось соваться под ливень — который и не думал ослабевать. В общем — остался.

Мы еще немного посидели под самогон с печеньем — уже в относительно узком составе — а затем мне выделили лучший в школе тюфяк, на который я и завалился до утра.

Ни в какое сравнение с моим пробуждением после пьянки с трактористом это и близко не шло: встал я, что называется, как огурец — вот что значит качественный продукт! Ну и закуска, конечно… Сходил вместе со всеми на завтрак, а когда вышел из столовой, у здания Администрации уже стоял автобус, чтобы везти бригаду в Пхеньян.

Что ж, значит, пришла пора отправляться в обратный путь и мне.

Забрав из комнаты в гостевом доме остававшиеся там вещи, я погрузил свои пожитки на мотоцикл и подъехал назад к Администрации — отметить напоследок командировочное.

Шим Ку Ан я нашел в ее кабинете. Вот только на заместителе председателя буквально не было лица! Я еще успел подумать: видать, Джу здорово ее взгрела за попытку махинаций с отчетностью!

Но дело оказалось не в этом.

— Слышали насчет товарища Хана? — мрачно осведомилась у меня хозяйка кабинета.

— Что насчет товарища Хана? — беззаботно переспросил я.

— Умер, — коротко обронила Шим Ку Ан.

— Что⁈ — вытаращился я на нее. — Как? Когда?

— Видимо, вышел ночью, в дождь, из гостевого дома… Поскользнулся — и ударился головой о дверной косяк. Там его с утра и нашли — уже холодного…

— Поскользнулся, значит? — нехорошо прищурился я на собеседницу. — Вот так, сам по себе?

— Скользко было, — кивнула зампредседателя. — А он еще и принял, похоже, со своими студентами — в честь завершения весенней битвы… Я тоже сперва подумала: вдруг дело тут нечисто? Но полицейские при нем какую-то крупную сумму денег нашли. В валюте! Чуть ли не пятьдесят китайских юаней! Если бы кто товарища Хана в темноте подкараулил — то зачем, как не чтобы пройтись по карманам?.. Да и нет у нас тут такого, чтобы людей грабили! Пару лет назад был, правда, случай — тоже приезжего обчистили — так быстро изловили негодяев и посадили! С тех пор — тихо… В общем, и товарищ следователь сказал — типичный несчастный случай!

Ну да. Несчастный случай. Прямо как с товарищем Ли — только тот, оказывается, легко отделался.

А что еще, раз не взяли деньги? Не месть же… Кому и за что сводить счеты с безобидным товарищем Ханом?

И еще подумалось мне сакраментальное: а ведь похоже, что на его месте должен был быть я… Запросто — если бы не остался сегодня ночевать в школе!

Вслух я, понятно, этого произносить не стал.

— А следователь тот сейчас где? — спросил небрежно.

— Вроде назад в Саривон уехал…

— Понятно… Ну что ж, до свидания, товарищ Шим! — поклонился я собеседнице.

— До свидания, товарищ Чон, — кивнула мне та. И добавила: — Не держите зла, если что…

— И не думал, — заверил я ее.

После чего забрал свои бумаги — со всеми положенными канцелярскими отметками — и вышел на улицу.

На въезде в уездный центр меня остановили на армейском блокпосту. Как раз под дорожным указателем: направо — в Пхеньян, налево — в Саривон. Но если от Шим Ку Ан я выходил с твердым намерением поехать прямиком к следователю, то пока пробирался проселками — малость поостыл.

Как таковых, доказательств у меня не было. Ну, кроме ролика с обвинениями Хана против Хонга. А на Сима — вообще ничего, а ведь именно у него имелся резон мстить «Профессору» — не помоги нам студенты, в соревновании победила бы как раз бригада Девятого Управления!

Боюсь, без чего-то наподобие сыворотки, которую кололи в Кукка анчжон повисон Джу, негодяя было не разоблачить. А едва ли это средство активно применяется полицией — иначе, наверное, нераскрытых преступлений не оставалось бы вовсе! Надо бы, кстати, при случае спросить у Мун Хи, почему так — раз, типа, существует надежное средство…

Да и, положа руку на сердце, совсем не в кассу нам с начальницей было бы открытие следствия! Начнут опрашивать студентов — сразу вскроется их работа на наших чеках…

Так что, пускай все так и сойдет Симу с рук?

«Получается, ему ничего не будет?» — вспомнился мне простодушный вопрос Чан Ми про Пака. «Дело важнее», — менторским тоном ответил я тогда ей.

Но Пак хотя бы никого не убивал…

Твою ж наперекосяк!

— Счастливого пути, товарищ Чон, — козырнув, вернул мне между тем документы офицер блокпоста.

— Спасибо, товарищ лейтенант! — ответил ему я. — А вам — хорошей службы!

После чего завел мотоцикл, тронулся — и поехал направо. На Пхеньян.