Красная дорама – 2

14. Сельское хозяйство — к новым высотам!

За первую ходку мы с Ким привезли аж тринадцать ящиков — по четыре по бокам, а на багажник рискнули установить целых пять. Ни один не уронили, но однажды по пути нам все-таки пришлось остановиться: груз перекосился, и глазастенькая поняла, что теряет над ним контроль. Закричала мне во весь голос: стойте, мол, товарищ Чон — но в шлеме, да за ревом двигателя, я ее, понятно, не услышал. И тогда, не придумав ничего лучше, сидевшая со мной спина к спине девушка от души заехала мне под ребра острым локтем!

От неожиданности я дернул руль, байк резко вильнул, и ящики с багажника лишь чудом не посыпались.

Потом Ким долго и многословно за тот свой тычок извинялась — несмотря на все мои заверения, что поступила она в целом верно. Ну разве что можно было бы и чуть-чуть послабее локтем приложиться…

Вторым рейсом груза мы взяли столько же, а на третий, осмелев, попытались добавить еще по ящику с каждой стороны — и вот тут слегка просчитались. В дороге наш не в меру разросшийся обвес тут же принялся ходить ходуном и расползаться — и тормозили мы в итоге чуть ли не через каждые двести-триста метров. И пусть локотком моя пассажирка теперь работала малость аккуратнее — полагаю, к концу поездки я заработал неслабый такой синяк. Пришлось даже в какой-то момент попросить девушку сменить ударную руку, но ей это почему-то оказалось неудобно — и потом пару раз она все равно путалась. Почти сразу это понимала, пугалась и на автомате спешила исправить ошибку — тут же била меня еще раз, уже в другой бок.

В общем, после этого неудачного опыта мы вернулись к прежней загрузке — тринадцать ящиков за ходку. Так и скорость движения можно было держать выше, и бока мои оставались целее.

Путь от поля до теплицы Ким теперь тоже преодолевала, сидя задом наперед — обратно мы везли пустую тару. За расколотый ящик с нас, кстати, строго не спросили. Лишь буркнули что-то ехидное про кривые городские руки, да и то в сторону — и благополучно приняли обломки. На треснутый — вообще не обратили внимания.

Короче, дело у нас с напарницей спорилось.

После доброй полудюжины рейсов я решил устроить короткий перерыв — пропущенный поутру завтрак уже какое-то время передавал мне привет урчанием в животе, так что пришла пора перекусить. Выбрав местечко поживописнее — с видом на яблоневый сад — мы с глазастенькой устроились на травке на обочине и скоренько «уговорили» по пачке креветочных чипсов, запивая их водой из бутылки. Ким от угощения сперва смущенно отказывалась, клятвенно заверяя, что сыта — но затем хрустела за милую душу, что называется, только за ушами трещало!

За едой мы живо поболтали — никаких комплексов на этот счет у моей напарницы не было. Среди прочего, девушка рассказала, что, по слухам, в бригаде Восьмого управления за победу в соцсоревновании руководство обещало каждому работнику по китайскому телевизору, а троим лучшим — новые холодильники. В Девятом якобы тоже анонсировались премии — но тут Ким подробностей не знала.

По тону, которым говорила глазастенькая, я все ждал упрека, типа: «А вот нам — шиш с маслом!» — но не случилось. Я так и не понял: то ли нашим тоже что-то посулили, просто меня об этом не сочли нужным предупредить — но теперь, на фоне текущего положения дел, тема, по факту, утратила актуальность. То ли начальство Седьмого Управления (читай: Джу) в суматохе последних событий материальным стимулом для откомандированных в деревню сотрудников действительно не озаботилось — однако, опять же, существенного значения это уже не имело.

Как бы то ни было, за результат работы моя собеседница переживала горячо — не знаю уж, чем именно при этом руководствуясь.

— Товарищ Чон, ну уж теперь-то мы им покажем? — с надеждой спросила она у меня в какой-то момент. — Этим Восьмому и Девятому.

— Постараемся, — хмыкнул я, сминая в кулаке пустой пакет из-под чипсов. — Ну что, поехали показывать? — подмигнул затем напарнице.

— Поехали! — живо подорвалась с травы та.

* * *

Дело уже близилось к вечеру, когда у теплицы мы наткнулись на проспавшегося Сона. Сперва увидели трактор, устало припавший на переднее колесо (ничего страшного, им он просто заехал в небольшую ямку) и тарахтевший как-то неровно и жалобно. Словно тоже мучавшийся с похмелья. А затем — и самого моего вчерашнего собутыльника, понуро получавшего ящики с рассадой.

С первого взгляда было видно, что жить человеку ну о-о-очень нелегко.

На рокот подкатившего байка тракторист вяло обернулся, натянуто улыбнулся и поздоровался — вежливо, но сдержанно, как с каким-нибудь лишь шапочным знакомым.

— Не хочешь — не верь, но вот вообще ничего! — снова повернувшись к работнику теплицы, сипло продолжил он, как видно, прерванный нашим с Ким появлением рассказ. — Помню только: пришел домой — не поздно еще было — налил в стакан соджу… А дальше — полный мрак! Как отрезало! Ума не приложу, откуда те пустые бутылки взялись — никак не могло у меня столько заваляться!

— Так, может, гостил у тебя кто вчера? — резонно предположил его собеседник.

— Да кто у меня мог гостить⁈ — потерянно всплеснул руками Сон. — Да чтобы еще со своим соджу пришел! Нет, это фантастика!

Ну а я за его спиной потихонечку перевел дух. Если тракторист не прикидывался — а по его виду ну никак было не сказать, что он сейчас способен на лицедейство — выходило, что проблема с Шим Ку Ан решается сама собой. Сфабрикованное алиби — это, конечно, хорошо, но уж слишком много народу пришлось задействовать в «заговоре»: Ким, Пак Да Соль, Пак Су Бин, те две девушки, Рю с Вон… И из всех из них на сто процентов я, пожалуй, был уверен только в глазастенькой. Ее, как мне казалось, успел худо-бедно прочувствовать и понять. А вот остальных четырех, по сути, вообще не знал…

Что ж, будем считать, фартануло!

Везение везением, но на всякий случай я решил лишний раз глаза трактористу не мозолить — а то еще вспомнит что-нибудь лишнее ненароком! Как бы невзначай опустил визор шлема и отъехал в сторонку, где и дождался выдачи рассады.

* * *

Возвращение на поля Сона с его трактором ни малейшим поводом расслабиться мне не послужило: не помня ни слова из своих вчерашних клятвенных обещаний, колхозник, понятно, двинул по накатанной — и чеки нашей бригады снова оказались у него далеко не в приоритете. Так что мы с Ким сделали до вечера еще три полноценных рейса. На этом я думал на сегодня и закончить — отвезти в теплицу пустые ящики и с чувством выполненного долга свалить на ужин — но еще на подъезде к точке разгрузки внезапно заметил бредущую нам навстречу сквозь желтый туман какую-то странную, нескладную фигуру. Приблизившись, я разглядел, что это кто-то несет по дамбе в руках что-то достаточно громоздкое. А уже остановившись и подняв стекло мотошлема, понял, что не что-то, а кого-то.

— Это же Ким До Юн! — зайчиком спрыгнув с байка, удивленно воскликнула моя напарница. Узколицего я к этому моменту, впрочем, тоже уже узнал. — И… Пак Да Соль! — продолжила между тем глазастенькая уже испуганно. — Что с ней такое⁈

Этот же вопрос поспешил задать и я — самому Киму, как раз спускавшемуся со своей ношей с дамбы на дорогу. Многое, впрочем, было уже понятно и без слов: закатив глаза, девушка на руках узколицего надсадно хрипела, лицо ее — та часть, что виднелась из-под перекосившейся маски — было мертвенно-бледным, ногти на пальцах рук, да и будто бы сами пальцы — синюшными.

— Точно не знаю, — последовал угрюмый ответ. — Но у меня у деда астма была — так вот однажды его так же скрючило, а затем — все, с концами!

Ну да, астма — очень похоже…

— Надо ее срочно к доктору! — в ужасе воскликнула моя напарница. — Где-то в поселке есть фельдшерский пункт!

— Быстро, отвязываем ящики! — распорядился я — сам уже бросаясь к багажнику.

— Товарищ Чон, может, так поедем? — взмолилась Ким — правда, послушно хватаясь за веревки. — Пока все тут распутаем…

— Там, под рассадой — аптечка! — пояснил я, борясь с тугим узлом. — Нужно срочно дать ей что-то антигистаминное — ну, от аллергии! Иначе ни до какого врача можем просто не довезти!.. А задние ящики надо снять, потому что там поедешь ты — будешь Пак держать!

— Поняла, — судорожно кивнула девушка.

Правые четыре ящика полетели на дорогу. Утратив в их лице противовес, неудержимо поползли вниз и левые — а я торопливо запустил руку в кожаные недра седельной сумы. Так, вот и аптечка… Блин, знать бы еще, какие препараты от чего — противопохмельное трудно было с чем-то перепутать, там на коробочке даже картинка имелась соответствующая, но большинство других названий мне ровным счетом ни о чем не говорили — не читать же сейчас подряд все инструкции!..

— Вот: это от аллергии! — высунувшись сбоку, напарница ткнула пальцем в ничем не примечательную упаковку.

— Она проглотить-то их сейчас сумеет? — хмуро покачал головой узколицый при виде таблеток в моей ладони — решив не мелочиться, я выковырял из пачки сразу две. Больше — поостерегся: мало ли, передозировка, все дела…

— Придется суметь! — буркнул в тон Киму.

— У нас тут пара глотков осталась — запить! — подскочила глазастенькая с бутылкой, на донышке которой действительно плескалась вода.

Общими усилиями мы кое-как впихнули лекарство в несчастную Пак. Моя напарница буквально пальцами протолкнула таблетку в горло подруги — за что та ей их едва не откусила, судорожно стиснув зубы на пике очередного хрипа. И все же Ким сперва закончила дело, и лишь затем принялась баюкать травмированную кисть — а там реально до крови дело дошло.

Пластырь в аптечке тоже был — но лепила его себе девушка уже на ходу.

Сперва же мы усадили беспомощно дергавшуюся Пак в седло байка — у меня за спиной. Сзади, уже практически на багажнике, обхватив подругу руками и не очень понятно, за что держась сама — еще и с учетом манипуляций с пластырем — уселась глазастенькая — ну да ладно, акробатка же, лауреат чего-то там, разберется…

Мы рванули в поселок.

* * *

Еще в дороге Пак будто бы немного полегчало — видимо, начали действовать таблетки — и в двери фельдшерского пункта (отдельная история, как мы его искали) я ее внес уже малость зарумянившейся. Но по-прежнему сдавленно хрипевшей.

Надо сказать, что медучреждение отнюдь не пустовало: в узком не слишком светлом коридоре своей очереди на прием дожидались твое школьников — две девочки где-то возраста Хи Рен и мальчик самую малость их младше, а также паренек из бригады Восьмого Управления — я его вчера мельком видел в столовой и запомнил. Ну и кроме них — еще человек пять-шесть взрослых обоего пола, мне незнакомых.

— Сегодня — это еще было ничего, — донесся до моего слуха сиплый голосок одной из девочек-подростков, пока мы протискивались к столику медсестры. — А вот завтра, говорят, такое будет — потом полкласса сляжет! — заявила она и характерно закашлялась.

Ну да, тетушка Мин, помнится, тоже упоминала, что апогей пыльной бури вроде как прогнозируется на вторник…

— Хорошо, если только половина! — уныло бросила между тем в ответ школьнице ее подружка — эта не хрипела, но как заметил я, пробираясь мимо, то и дело терла опухшие, почти заплывшие глаза.

Наш случай, что неудивительно, сочли не терпящим отлагательства — и приняли нас сразу. Спросили, пила ли уже что-нибудь больная из лекарств — к этому вопросу я оказался готов и продемонстрировал упаковку таблеток. На этом меня и Ким из кабинета, собственно, и выставили.

С четверть часа мы нервно прождали под дверью, но Пак сегодня больше не увидели: выглянувшая в коридор медсестра лишь сообщила, что девушке лучше, но пока ее оставят под наблюдением — минимум на ночь. Ну а там либо отпустят восвояси, либо отправят в больницу в уездный центр — в зависимости от самочувствия.

Покинув на этом фельдшерский пункт, мы с напарницей вернулись в поле — за пустой тарой. Пока ее погрузили, пока отвезли в теплицу — тут уже и семь часов натикало. Для бригады — долгожданное время ужина, ну а для меня — знак того, что на свой я, по ходу, не успел.

Я все же ткнулся в комнату бригадиров — для разнообразия, дверь ее оказалась не заперта, но внутри никого не было, стол стоял пустым.

Ну, возможная встреча за трапезой с Хонгом и Симом меня, честно говоря, и самого не слишком вдохновляла, но вот жрать, признаться, хотелось: жалкий пакетик чипсов на целый день — как-то маловато будет…

Я было решил поискать Шим Ку Ан — вчера она вроде как обмолвилась, что, если очень надо, перекус можно организовать и в неурочное время — но у дверей обеденного зала меня вдруг окликнула Ким:

— Товарищ Чон! Совсем опоздали, да? — не иначе, напарница специально задержалась возле входа, чтобы задать мне этот сочувственный вопрос — все остальные наши уже сидели за столами.

— Похоже на то, — невесело развел я руками.

— А давайте к нам! — предложила мне на это девушка. — Пак Да Соль же все равно нет — ее место свободно! Да мы бы и так потеснились! И с добавкой тут проблем нет!

— Заходите, товарищ Чон! — тут же с готовностью поддержала глазастенькую из-за стола тхэквондистка.

— Вот сюда садитесь! — энергично подвинулся на лавке узколицый Ким До Юн.

— Или сюда! — чуть ли не заспорил с ним кто-то из другого угла. — Товарищ Чон, вот тут вам удобно будет!

Все еще в некотором сомнении я окинул взглядом оживившийся зал. Ну а почему бы и нет, собственно? Риса не подадут? Да и пес с ним, с рисом — сгодится и кукуруза! Зато компания хорошая!

— Конечно, с удовольствием к вам присоединюсь! — широко улыбнулся я бригаде — и переступил порог.