Красная дорама – 2

11. Ночной разговор

«Владимир Юрьевич! Господин Григорьев!..»

Так, это у нас тут что еще за новости?

Дайте поспать спокойно — у меня, между прочим, был трудный день! А вечер — так и вовсе удался…

Блин! Голова будто битым стеклом набита, напополам с песком!

Чтоб я еще когда-нибудь влил в себя хоть рюмку этого проклятого соджу… Упаси Чучхе!

«Владимир Юрьевич! Я чувствую: вы совсем рядом! Ответьте, пожалуйста!»

«Да?» — неохотно буркнул я из глубин сна.

Ну, из таких себе глубин, если честно — как говаривал один мой хороший знакомый, сон алкоголика чуток и тревожен…

«О! Получилось! Владимир Юрьевич, это Катя Кан, бывшая ученица Элеоноры Эдуардовны Цой!»

«Вот как?.. Мои соболезнования…» — рассеянно пробормотал я.

«В связи с чем?» — опешила моя собеседница.

«Ну, получается, вы тоже умерли — как и госпожа Цой…»

«С чего это вы такое взяли?» — теперь помимо удивления в голосе девушки мне явственно послышалась и нотка возмущения.

«Ну… — а и правда: с чего?.. Ох, как же болит голова! — При жизни госпожа Цой говорила, что не сможет долго поддерживать со мной контакт. Типа, десять дней — и все… А потом вышла на связь уже из этого вашего мира духов. После смерти. Вот я и подумал, что вы, значит — тоже…»

« Нет-нет, со мной все в порядке! — поспешила заверить меня Катя. — Просто кое-чему научилась. И главное: перебралась к вам поближе! Расстояния материального мира имеют значение даже при ментальном контакте — хотя казалось бы: разговор-то действительно через мир духов идет, тут вы правы… Каждые три тысячи ли — это чуть больше тысячи километров — канал связи истончается на порядок! Поэтому Элеонора Эдуардовна так вам и говорила: из Москвы в Корею так просто не дотянешься! Но я же в Сеул переехала! Уже почти месяц как! А отсюда до вас, можно сказать, рукой подать!»

«А вам-то что в России не жилось?» — бесцеремонно брякнул я.

«Чтобы и дальше развиваться в качестве мудан, мне был нужен наставник, а за пределами Кореи такого трудно найти — Элеонора Эдуардовна была редким исключением!»

«А, понятно…»

«Теперь я ученица госпожи Чхве Ан Джонг! – с энтузиазмом продолжила девушка. — Когда-то она была величайшей мудан Сеула — наверное, даже могущественнее Элеоноры Эдуардовны! Они, кстати, дальние родственницы… Но потом госпожа Чхве увлеклась запретными практиками — и однажды почти лишилась силы! Как сама говорит, в назидание. Однако опыт, навыки — все это осталось при ней! И на одной голой технике, уже при жалких крохах былого таланта, госпожа Чхве сумела сберечь свою высокую репутацию! А теперь мы с ней идеально дополняем друг друга! У меня — моя сила, у наставницы — ее знания! Которых и я понемногу от нее набираюсь…»

«Что ж, будем считать, что рад за вас…» — с натугой выговорил я.

«Я уже несколько дней пытаюсь до вас докричаться. Как только научилась паре хитростей. Но буквально какой-то малости не хватало! А сегодня вы будто сами пару шагов мне навстречу сделали — и наконец меня услышали!»

«Это все, наверное, из-за соджу…»

«Соджу? — живо переспросила моя собеседница. — Очень может быть, кстати!»

«Я, вообще-то, пошутил…»

«Правда? Но иногда алкоголь — особенно с некоторыми специфическими добавками — как раз и приоткрывает коронную чакру. Раскрепощает дух… Однако это считается грубым, топорным методом. И даже опасным для практикующего! Лучше уж тогда особые благовония использовать…»

«Хорошо, в следующий раз учту…»

«Снова шутите, да?»

«Катя, без обид. У меня просто-таки раскалывается голова! Не иначе, последние коронные чакры по швам трещат! И это сейчас, в каком-никаком, да сне! Боюсь даже представить, что со мной будет, когда проснусь!.. Вы просто так пришли — или по делу?»

«Сейчас, Владимир Юрьевич, погодите…»

На меня вдруг словно накатила ласковая теплая морская волна. Омыла, схлынула — и унесла с собой львиную долю нещадно царапавших мозг острых осколков и докучливых песчинок.

«Так лучше?»

«Да…» — еще толком не веря в свое счастье, выдал я.

«Утром голова все равно будет болеть — но уже не так сильно, как могла бы!»

«Ох, Катя, огромное спасибо!» — выдохнул я, вовсю наслаждаясь случившейся со мной переменой.

«На самом деле, Владимир Юрьевич, это я должна вас благодарить! За то, что помогли Элеоноре Эдуардовне! На меня, как на бывшую ученицу и наследницу таланта, падала лишь тень ее мук в мире духов, но и та была мне едва посильна! Так что, смирившись, вы не только ей, но и мне здорово помогли! И я теперь перед вами в огромном долгу! О чем, собственно, и пришла сказать — это помимо самих слов признательности!»

«Насчет смирения — я еще госпоже Цой говорил: не дождетесь!» — хмыкнул я.

«И тем не менее — свою новую судьбу вы приняли».

«Ну, в каком-то смысле — наверное… Раз уж это и впрямь помогло госпоже Цой вырваться из лап демонов…» — тут, пожалуй, глупо было спорить — из мира духов, наверное, виднее.

«Так и есть! Поэтому повторюсь: я — ваша вечная должница! И поверьте, для мудан — пусть и начинающей, вроде меня — это отнюдь не пустые слова! Сейчас я еще, конечно, мало что могу… Но то — дело наживное! А пока — может быть, у вас есть ко мне какие-то вопросы? Я понимаю, что на Севере вы уже и сами обжились, но некоторые тамошние реалии, мягко говоря, непубличны — а я тему изучала…»

«Вопросы? — на миг я задумался. — Да, пожалуй, имеются такие! И даже не про пресловутые реалии Чосон… Просто госпожа Цой упомянула, что я теперь вроде как тоже своего рода му… хм… шаман-самородок…»

«Так и есть, – тут же подтвердила девушка. — Я в вас это тоже ощущаю. Мужчины среди истинных мудан встречаются нечасто, но потенциально они способны продвинуться куда дальше нас, женщин!»

«Да-да, об этом она также говорила. И одновременно предупредила, что теперь, после, как вы это называете, принятия своей судьбы, шаманские штучки будут мне даваться труднее, чем прежде. Но чтобы настолько…»

И дальше я вкратце рассказал собеседнице о своем провальном эксперименте в госпитале — том, что закончился разошедшимися швами и лишней неделей на больничной койке.

«Это как, нормально?» — закончил вопросом.

«Трудно судить из Сеула о том, что происходит в Пхеньяне… — задумчиво проговорила на это Катя (золотые слова, кстати!). — Тем более, уже столько дней прошло, все следы давно выветрились… Но думаю, тут дело вот в чем. Существуют два фундаментальных правила. Первое: способности мудан не должны использоваться впустую, без достойной цели — как, получается, было у вас в госпитале. И второе: в первую очередь их, этих способностей, применение должно быть нами направлено на благо других людей — а не на свое собственное. Оба этих ограничения со временем можно научиться обходить, но вы пока так не умеете — видимо, отсюда и провал!»

«Но раньше-то у меня все получалось! И упражняться — ради самой тренировки, так сказать, вхолостую… И в собственных шкурных интересах… шаманить!»

«Видимо, прежде мироздание, что называется, делало вам скидку. Откровенно говоря, я вообще не до конца понимаю, как и откуда вы тогда черпали силы — но в любом случае они были как бы не ваши собственные, а заемные. Похоже, таким необычным образом компенсировался сдвиг реальности — по крайней мере, отчасти. Но теперь гармония благополучно восстановлена — а значит, отныне общие законы распространяются и на вас! О чем вам недвусмысленно и намекнули — и еще достаточно мягко, кстати!»

«А как же тогда тренироваться?»

«Вот для этого нам и нужны учителя! Квалифицированные наставники, принимающие на себя всю полноту ответственности перед мирозданием! И главное, способные ее нести!»

«Понятно…» — в некотором разочаровании протянул я.

«Я бы могла поделиться с вами кое-какими начальными навыками, – обнадежила меня затем было девушка — однако тут же и отыграла назад: — Но для этого вы уже хотя бы должны уметь выводить свое сознание к границам мира духов, где мы стали бы встречаться вне вашего сна. А такое вам заочно не освоить. Как минимум, мне нужно взять вас за руку — в прямом смысле слова, тут важен тактильный контакт — чтобы провести туда в первый раз, обходя все тупики и ловушки. Вот если бы вы могли прилететь ко мне в Сеул…»

«Боюсь, это несколько затруднительно…»

«Я понимаю. Тем более, что вас тут караулят! Элеонора Эдуардовна ведь предупреждала? Помимо прочего, ваши недруги наняли трех мудан, считающихся лучшими в Сеуле. Правда, одна из них на самом деле — обыкновенная шарлатанка, но вторая — твердый середнячок нашего дела. А третья — моя новая наставница, госпожа Чхве. А так как всерьез работать она может только через меня, я полностью в теме! Стану и вас держать в курсе».

«Было бы неплохо», — согласился я.

«Сделаю, что смогу, — охотно пообещала Катя. — Впрочем, там, на Севере, вы в любом случае в безопасности!»

«Ну, в каком-то смысле…»

«В самом, что ни на есть… Так, меня наставница зовет, — осеклась тут девушка. — Но могу еще чуть-чуть время потянуть — скажу, что медитировала, сразу не услышала. Владимир Юрьевич, если хотите еще о чем-то спросить — самое время: в следующий раз неизвестно когда смогу выбраться для предметного разговора!»

«Спросить… — я задумался: что-то ведь хотел недавно прояснить и не знал как… — Ну разве что: не знаете случайно, кто такие Рактонган чульги и Пэктусан чульги?» — своя версия на этот счет у меня уже имелась — и достаточно стройная — но раз уж можно уточнить у эксперта…

«Знаю, конечно, – с готовностью откликнулась моя собеседница. — Пэктусан чульги — „люди горы Пэкту“ — это прямые потомки партизан, когда-то сражавшихся под началом Ким Ир Сена. Рактонган чульги — „люди реки Рактон“ — родственники тех, кто возглавлял вооруженные силы страны во время Корейской войны — на Севере ее называют Отечественной освободительной. Принадлежать к Пэктусан чульги считается несколько более престижно, но и те и другие — самая что ни на есть элита, как когда-то пэры в Англии и Франции, магнаты в Польше или бояре на Руси. Выше них — только, своего рода, принцы крови — семья Вождя. Но если ее положение незыблемо, то особое значение Пэктусан чульги и Рактонган чульги постепенно утрачивается — все-таки на политической сцене уже третье, а то и четвертое поколение потомков былых прославленных героев!»

«Да вот не очень оно как-то утрачивается… — сварливо пробормотал я. В остальном же приблизительно так мне все и представлялось. — Еще вопрос! — вспомнил наконец тут, с чем самостоятельно пока не разобрался. — Что такое 35-я Комната?»

«Одна из Северокорейских спецслужб. Как считается, численно — самая маленькая, но при этом, пожалуй, наиболее влиятельная. Подчиняется напрямую Центральному Комитету Трудовой партии Кореи. Когда-то была создана как Отдел ЦК по связи с подпольными группировками, действовавшими на Юге — за что ее агентов до сих пор иногда называют „связистами“. Действует как самостоятельно, так и координируя работу военной разведки Министерства обороны и политической — Кукка анчжон повисон . Кстати, эти „связисты“ — единственные в стране, кто привлекает к сотрудничеству мудан — или, как их называют на Севере, мансин . Правда, шаманки у них, в основном, плохенькие… Это если вкратце», — заканчивала свой рассказ Катя уже явно второпях.

«Ясно…»

«Так, все, теперь мне точно пора… Ох, не ожидала, что разговор потребует такого напряжения! Выжата с непривычки, словно лимон — как бы наставница не заподозрила неладное! Постараюсь в обозримой перспективе снова вас навестить, однако уже точно не в ближайшие дни — придется чуток поднакопить сил. Но на крайний случай, мало ли, если вдруг срочно понадоблюсь — вот прям кровь из носу — оставлю вам это… – перед моим мысленным взором внезапно проступило из тьмы нечто вроде серебристого шарика-бубенчика. — Представьте, что звоните в этот колокольчик — потребуется некоторое ментальное усилие — и я явлюсь, так быстро, как только смогу. Во сне, наяву — не важно, теперь-то я знаю к вам дорогу. Но без веской причины лучше не зовите — первой к вам могу успеть не я, а кто-то недобрый, из мира духов. И потребовать за беспокойство цену, которую вы пока не готовы уплатить… Нет, почти наверняка я сумею вас подстраховать — однако попусту все же лучше не рискуйте!»

«Понял», — хмыкнул я.

«А сейчас — до свидания! И еще раз, Владимир Юрьевич — спасибо вам за услугу Элеоноре Эдуардовне!»

«До свидания, Катя!»

Голос девушки в моей голове смолк — и я открыл глаза.