Космический инженер

Глава 22 Странности

Очередной сломанный дроид серии R5 лежал на ремонтном столе мастерской дяди Гаррека, его корпус был вскрыт, а внутренности напоминали технологическую головоломку. Потертая красно-белая окраска выдавала в нем бывшего астромеханика — такие дроиды обычно использовались на грузовых судах для навигации и мелкого ремонта. Алекс склонился над машиной, разглядывая содержимое. За окном моросил дождь, и капли стекали по стеклу, искажая огни вечернего Коронета в причудливые световые дорожки.

— Владелец говорит, что дроид внезапно отключился во время работы, — объяснил Гаррек, протирая руки ветошью. — Никаких предупреждений, никаких сбоев. Просто встал и замолчал.

Алекс кивнул, активируя диагностический сканер. В свои шестнадцать лет он уже успел изучить большинство дроидных систем, но каждый случай все равно был загадкой. Прибор загудел, проецируя голографические схемы внутренних систем дроида. Все выглядело нормально — процессор функционировал, память была цела, энергетические цепи показывали стабильные параметры.

— Странно, — пробормотал он, изучая данные. — Сканер не показывает никаких неисправностей.

Но что-то было не так. Алекс не мог объяснить это логически, но чувствовал... неправильность. Словно невидимая тень легла на дроида, нарушив гармонию его внутренних систем. Это ощущение исходило откуда-то из глубины сознания, минуя рациональное мышление, как будто какая-то часть его разума могла видеть то, что скрыто от приборов.

Воздух в мастерской казался плотнее обычного, насыщенный электричеством и чем-то еще — чем-то неосязаемым, но реальным. Алекс почувствовал странное ощущение, похожее на то, когда что-то хочешь, но не знаешь что.

Он протянул руку к открытому корпусу, и его пальцы замерли над центральным процессором. В этот момент мир словно сфокусировался, все посторонние звуки стихли, и осталось только тихое гудение энергетических систем. Там. Проблема была там, в маленьком кристаллическом блоке, который отвечал за координацию движений. Алекс чувствовал это так же ясно, как чувствовал собственное дыхание.

— Дядя, — сказал он, не отрывая взгляда от компонента, — а что если проблема в координационном кристалле?

— Алекс, сканер показывает, что кристалл в порядке, — Гаррек нахмурился. — Зачем тратить время на...

— Просто проверим, — Алекс осторожно извлек кристалл из гнезда. Внешне он выглядел безупречно — прозрачный, без трещин, с правильной огранкой. Но когда Алекс взял его в руки, ощущение усилилось в разы.

Кристалл был мертв. Не сломан, не поврежден — именно мертв. Возможно, перегрузка от постоянной работы на грузовике, где дроиду приходилось компенсировать вибрации старых двигателей, медленно разрушила кристаллическую решетку изнутри. Как будто жизненная сила, которая должна была пульсировать в его структуре, просто исчезла, оставив после себя лишь пустую оболочку. Алекс не понимал, как он это знает, но был абсолютно уверен. Мертвый кристалл ощущался холодным и тяжелым, словно кусок льда, который никогда не растает.

— Попробуем заменить, — сказал он, доставая аналогичный кристалл из ящика с запчастями.

Новый кристалл был другим. Живым. Он словно пульсировал в руках Алекса, излучая тепло и какую-то неуловимую энергию — не физическое тепло, а что-то более глубокое, более фундаментальное. Энергия жизни, которая текла через кристаллическую структуру как невидимая река. Когда он установил компонент на место и активировал дроида, R5 тут же ожил, его системы заработали с идеальной синхронизацией.

— Как ты догадался? — удивился Гаррек. — Кристалл выглядел абсолютно нормально.

— Интуиция, — пожал плечами Алекс, но в душе чувствовал беспокойство. Это была не просто интуиция. Это было что-то другое. Что-то, что заставляло его видеть мир под иным углом, чувствовать скрытые связи между вещами.

Самое странное произошло в его тайной мастерской. Алекс работал над анализом энергетических кристаллов из древнего оборудования, когда почувствовал нечто необычное. Один из кристаллов — небольшой, размером с ноготь — словно звал его. Не голосом, не звуком, а чем-то более тонким. Словно невидимая нить протянулась между ними, вибрируя на частоте, которую мог воспринять только он.

Он взял кристалл в руки и закрыл глаза. Мир вокруг изменился. Алекс не видел ничего нового, но чувствовал... связи. Энергетические потоки, которые соединяли кристалл с другими компонентами, невидимые нити света, протянувшиеся между всеми техническими устройствами в мастерской. Это было похоже на то, как если бы он внезапно обрел способность видеть электромагнитное поле, но это было не зрение — это было нечто более глубокое, более интимное понимание того, как энергия течет через материю.

Когда он открыл глаза, кристалл светился слабым голубоватым светом, пульсируя в такт его сердцебиению.

— Что за...? — пробормотал Алекс, но свечение тут же погасло, словно испугавшись его внимания.

Той ночью он не мог заснуть. Лежа в постели, он размышлял о происходящем. Странные ощущения, необъяснимые догадки, способность чувствовать состояние кристаллических технологий — все это не укладывалось в рамки обычной интуиции. Это было что-то большее, что-то, что касалось самой природы реальности.

Воспоминания о его модифицированном кухонном дроиде всплыли в памяти с новой остротой. Тогда он был так увлечен возможностями улучшения ИИ, что не задумывался о последствиях. Но когда дроид внезапно остановился посреди приготовления ужина и замер, Алекс отчаянно хотел понять, что пошло не так.

Сейчас, лежа в темноте, Алекс понимал, насколько ему повезло. Модификация разума — опасная игра. Дроид мог принять и другое решение. Мог решить, что проблема не в нем, а в окружающих. Мог попытаться "исправить" своего создателя так же, как тот исправил его. От этой мысли по спине пробежал холодок.

Возможно, именно тогда, в момент отчаянного желания понять умирающий разум машины, что-то пробудилось в нем самом. Какая-то способность чувствовать то, что скрыто от глаз и приборов. Эмпатия к технике, если можно так выразиться.

Несколько недель Алекс пытался понять происходящее самостоятельно. Он экспериментировал, медитировал, пытался найти закономерности в своих необычных ощущениях. Но чем больше он думал об этом, тем больше вопросов возникало. Наконец, он решил поговорить с дядей Гарреком.

Вечер был тихим, дождь за окном стих, оставив после себя только мерное капание с крыши. Гаррек сидел за своим рабочим столом, изучая схемы нового заказа. Алекс долго не мог решиться начать разговор, перебирая в руках небольшой энергетический кристалл.

— Дядя, — наконец сказал он, — можно поговорить?

Гаррек поднял взгляд от схем и внимательно посмотрел на племянника. Что-то в голосе Алекса заставило его отложить работу.

— Конечно. О чем?

— О... странных вещах, — Алекс сел напротив дяди. — Помнишь тот дроид R5? Как я понял, что проблема в координационном кристалле?

— Помню. Хорошая интуиция.

— Это была не интуиция, — Алекс покрутил кристалл в руках. — Я чувствовал, что кристалл... мертвый. Не поврежденный, не сломанный — именно мертвый. Как будто в нем не было жизни.

Гаррек нахмурился, но не прервал.

— А потом были другие случаи. Я предчувствую сбои в программах, могу определить неисправные компоненты до диагностики, — Алекс поднял взгляд на дядю. — Я нашел информацию о мидихлорианах в архивах. Сдал анализ. У меня почти три тысячи.

Гаррек долго молчал, изучая лицо племянника. Затем тихо сказал:

— И что ты об этом думаешь?

— Не знаю что думать, — Алекс отложил кристалл. — Это пугает меня. Все эти ощущения, эта... связь с техникой. Что это значит? Что со мной происходит?

Дядя встал и подошел к окну, глядя на огни города.

— Знаешь, Алекс, я тоже сдавал этот анализ. Давно, еще в молодости. У меня примерно столько же мидихлориан, сколько и у тебя. Может, чуть меньше — 2800 с чем-то.

Алекс удивленно посмотрел на дядю.

— Но ты никогда не говорил...

— А что говорить? — Гаррек повернулся к племяннику. — Мидихлорианы есть у всех. У кого-то больше, у кого-то меньше. Ты чувствуешь что-то — хорошо. Я вот не чувствую ничего, несмотря на то, что у меня под 3000 мидихлориан. Цифры — это просто цифры.

— Но как так может быть? — Алекс не мог скрыть разочарования. — В архивах написано, что высокая концентрация должна давать способности...

— Не парься, — дядя вернулся к столу и сел напротив племянника. — Архивы полны теорий и предположений. Один исследователь думает так, другой — совершенно иначе. Есть такой подход к пониманию Силы, а есть другой. Кто-то считает, что мидихлорианы — это ключ ко всему, кто-то утверждает, что они вообще не важны.

Алекс задумался. В архивах действительно было множество противоречивых теорий. Одни ученые утверждали, что мидихлорианы — это посредники между живыми существами и некой универсальной энергией. Другие считали их просто симбиотическими организмами без особых свойств. Третьи предполагали, что способности зависят не от количества мидихлориан, а от умения с ними взаимодействовать.

— Знаешь, о чем я подумал, изучая все эти материалы? — сказал Алекс. — Если бы я хотел что-то спрятать, я бы спрятал это в куче похожего бреда. Создал бы десятки теорий, сотни гипотез, чтобы истина потерялась среди них.

Гаррек усмехнулся:

— Неплохая мысль. Но скорее всего, никто действительно не знает, как это работает. Или знает, но не говорит.

— А что ты думаешь о моих... ощущениях?

Дядя долго молчал, обдумывая ответ.

— Я думаю, что у тебя есть дар. Не важно, связан ли он с мидихлорианами или с чем-то еще. Ты чувствуешь то, что не чувствую я. Это может быть полезно.

— Но это пугает меня, — признался Алекс. — Что если я потеряю контроль? Что если эти способности изменят меня?

— А что если не изменят? — Гаррек наклонился вперед. — Слушай, Алекс. Ты всю жизнь был особенным. Твой ум, твоя способность понимать технику — это тоже дары. Ты боялся их?

— Нет, но...

— Тогда почему боишься этого? — дядя указал на кристалл, который снова оказался в руках Алекса. — Это часть тебя. Не больше и не меньше, чем твой интеллект или твои руки.

Алекс посмотрел на кристалл. Тот слабо светился, откликаясь на его прикосновение.

— Как мне с этим жить?

— Как жил до сих пор, — просто сказал Гаррек. — Используй свои способности для добрых дел. Помогай людям. Изучай мир. И не думай слишком много о том, почему ты можешь то, что не могут другие.

— А если кто-то узнает?

— А если не узнает? — дядя пожал плечами. — Ты же не собираешься летать по комнате или двигать предметы силой мысли? Ты просто хорошо чинишь технику. Кого это может напугать?

Алекс улыбнулся. Дядя, как всегда, умел свести сложные вещи к простым истинам.

— Спасибо, дядя. Мне стало легче.

— Вот и хорошо. А теперь иди спать. Завтра у нас много работы.

Но Алекс не торопился уходить. Он все еще держал кристалл, наблюдая за его мягким свечением.

— Дядя, а ты никогда не жалел, что не чувствуешь то же, что и я?

Гаррек задумался.

— Знаешь, иногда жалел. Особенно когда был молодым. Мне казалось несправедливым — почему у меня высокий уровень мидихлориан, но нет способностей? Но потом я понял, что у каждого свой путь. Мой дар — в другом. В умении работать руками, в понимании людей, в способности создавать уют и безопасность для тех, кого я люблю.

— Это тоже важно, — согласился Алекс.

— Очень важно. Возможно, даже важнее, чем любые сверхъестественные способности.

Они еще немного поговорили о повседневных делах, но мысли Алекса были заняты другим. Разговор с дядей помог ему понять главное — его способности не делали его лучше или хуже других людей. Они просто были частью того, кем он являлся.

Когда Алекс наконец отправился спать, кристалл в его руке светился ровным, спокойным светом. Впервые за долгое время юноша чувствовал себя в мире с самим собой. Завтра будет новый день, новые загадки и новые открытия. Но теперь он знал — ему не нужно бояться того, кем он становится.

Дождь за окном возобновился, но теперь его звук казался успокаивающим, как колыбельная. Алекс заснул, держа в руке светящийся кристалл, и впервые за долгое время его сны были спокойными.