КОМ-7 (Казачий Особый Механизированный, часть 7)

19. ВОТ И ЗАКОНЧИЛАСЬ СПОКОЙНАЯ ЖИЗНЬ

РОДСТВЕННАЯ ИЕРАРХИЯ

Уроки прошли штатно. Я поймал себя на мысли, что преподаю автоматически. А голова совсем другим забита. Даже и не устал почти, что удивительно. Может в этом секрет Харитонова? Пусть тело делает то, чему его научили, а голова может совсем другие разные мысли гонять?

В тот день я практически не пересекался с друзьями и уехал из училища раньше всех. Даже Серафиму с собой увёз. Так-то она почти всегда с подружайками ездила. То с Дашкой, которая оккупировала контору «КТК», то с княгинями. У тех пока мало уроков было, так что после училища они спервоначалу лыжи смазывали по магазинам иль на выставку очередных художеств забежать, а потом уже по домам. Ну да и пусть их. Развлекаться тоже надо, не всё им на деревенские виды глазеть… Но не сегодня! Раз вся родня на сход собирается, я хочу, чтоб моя супруга рядом со мной сидела.

Кстати, раз уж вспомнил про сестёр-мороженщиц, заодно расскажу. Наши курсанты не могли нарадоваться на изобретательность! И это я сейчас на полном серьёзе. Поскольку у нас же училище спецвойск, значит, совсем дурачков тут не могло быть. И кажный понимал, что лучше сейчас через пот научиться, чем потом через кровь и боль. Я уже несколько раз видел, как курсанты после занятий с «Ледяными княгинями» шли, потирали отшибленные места и восторженно (правда шепотком) матерились! Дескать, это ж надо! Такую изобретательность в мажеском деле иметь! Забавным бонусом к урокам у сестёр стало невероятное уважение к Соколу. «Такую дамочку усмирить, это вообще героический характер надо иметь!» Ага. То, что он и так герой, почему-то мужским населением вообще в расчёт не бралось. Типа, на поле боя кажный смогёт, а вот ты дома, с женой, испробуй!

С такими мыслями заехал я домой, а там уже полное «собрание сочинений»! И сёстры с мужьями, и дядья с тётками да с братовьями. Оно, почему-то так и получалось, что всегда такие семейные ассамблеи у нас проходили. Хотя у дядьёв тоже дома просторные были. Традиции, не иначе! Всё-таки маман всех их старше. И вот, поди ж ты, сумела себя меж братьями поставить.

Ну — расселись за столом. Самовар, понятно, поставили. Тот, которым лис поили. Не ради лис, конечно, о нём вспомнили, а потому что самый объёмный. Сначала чай, а новости уже потом. Как в сказке, «накорми-напои…».

Радость от прибытия родственников — она, понятно дело, присутствовала. Но больше тревоги было. С чего бы вдруг Артём с Павлом стали общий совет собирать? А по обмолвкам батяни я понял, что это их инициатива.

— Ну-с, чайку попили, теперь можно и поговорить, — отставил чашку Тёмыч.

Вот. Я ж говорил?

— Дела, значицца, такие будут…

И поведал брательник, что в той провинции индийской, которую англы нам вроде как в извинения сплавили, ситуация-то вообще неважно складывается. И вот, даже бумагу они притащили с личным, вы представляете, разрешением от служб безопасности Российской империи, «посвятить род Коршуновых, проживающих в Селе Карлук Иркутской губернии, в обстоятельства происходящего» — прям так и было написано! — «как имеющих нужный и бесценный опыт применения оборотней в боевых условиях…»

Много я разных армейских бумажек видел, но такую — впервые. И главное, эти засранцы два, мне её первому сунули. Не отцу, не маман, как истинному матриарху, а мне.

На недоуменное выражение морды лица мне дружно пояснили (аж перебивая друг друга!) что бойцов-казаков в семье полно. И травницы-лекари тоже ещё есть. Может, не такие сильные, как Евдокия Максимовна, но тож есть. А вот, дескать, герцог, м-м-мать его, светлость пока один!

— Так-то не один, — резонно возразил я. — Сыновья ж ещё.

— Да ково там! — отмахнулся батя. — Те будущие герцоги ещё под стол ходют!

— Так и выходит, — солидно кивнул старший дядька, Дмитрий, — что главная ответственность за родову на тебе, Илья, теперь. По чину.

Ну здорово.

— Интересно девки пляшут по четыре штуки в ряд…

— А ты, Ильюша, не куксись. Господь на того ношу тяжкую возлагает, кто её нести может! Понял? — пристыдила меня мама.

— Да понятно всё, просто как-то неожиданно.

— Но так доселе справлялся же? Просто ты, Илья, над тем не задумывался: кто, в случае чего, первым перед государем предстаёт? Как бы мы с отцом не хорохорились…

— Да вы что, маман! Батя! — я аж вскочил. — От меня вам завсегда первое уважение!

— В уважении твоём сыновнем мы и не сомневались, — отец тоже встал и приобнял меня за плечи. — Однако ж, как ни крути, а не выходить простому казаку поперёк герцога. Да и в воинских чинах ты меня давно обошёл. Хошь-не хошь, а тебе за всю родню, случись что, стоять.

— Да и силой боевой тебя Господь не обидел, — поддержал дядя Кирилл. — Медведь-то среди нас ты самый-самый!

Мы самые! Даже стая признаёт!

Я оглянулся на лица. Смотрели они на меня единодушно. Сговорились заранее, не иначе!

Ладно!

— Что ж, — я уселся, прихлопнув по столу ладонью. — Краснобаи вы доморощенные. Не за тем же мы тут все собрались, чтоб меня главой навеличивать?

— Не за тем, — серьёзно кивнул головой Павел. — А вот зачем…

ИНДИЙСКИЕ НОВОСТИ

Рассказ у братовьёв вышел длинный, диковинный и, честно скажем, страшноватый. И сразу стало понятно, почему из всех подмятых под себя провинций англы отдали Российской Империи в отступные именно эту.

Не-е-ет, богата она была сказочно. На серебряные рудники, там, к примеру, смотрели, как у нас на мраморные каменоломни — дескать, полезная вещь, но не более того. Без особых, в общем, восторгов. Зато месторождение рубинов там имелось богатейшее.

— Больше скажу, рубины там добываются не простые, а особые, — рассказывал Пашка. — Называются «голубиная кровь».

— Да я покажу, у меня с собой! — Тёмыч потянулся к нагрудному карману и вытащил маленький кисетик, а из него уж вытряхнул на ладонь небольшой камушек. — Вот, кажному в счёт премии вручают. Я уж не знаю — то ли будущей жене на колечко оставить, то ли сдать уже его в ювелирный и не париться?

Камешек пошёл по кругу. Все разглядывали рубин и так, и на просвет, прицыкивали и выискивали в нём какие-то особенности. Вот и маман в свою очередь цыкнула, хмыкнула и не удержалась от комментария:

— И где ж в ём голубиная кровь-то? Никакого сходства не вижу, даже рядом.

— А кто ж его знает, — Пашка пожал плечами. — Может, кто особо поэтический его так назвал? А вообще у энтих конкретно рубинов оттенок такой… иссиня иль голубоватый.

— Ага?.. — камень принялись передавать по второму кругу, изыскивая в нём особенности оттенка.

— Так вот, есть мнение, — продолжил рассказ Пашка, — что именно из-за этих рубинов там неладное творится.

— А кто говорит, — вторым голосом вступил Тёмыч, — не из-за рубинов, а есть что-то там в земле, ещё ниже рубиновых россыпей. Аномалия какая-то природная.

— И вот из-за этой аномалии маги магичить там не могут совсем. Вернее, могут, но токмо на запасённой в амулетах энергии. Да и то — утекает сила, как вода в песок, а толку почти и нет.

— А некроманты, а волхвы? — перебил я рассказ. Я ж помнил лекции в университете…

— Эти могут. И ещё эти… шаманы! Но шаманы ж не боевые в массе-то своей, — ответил Артём. — Волхвы — всё только таблички предсказательные составляют. А у некромантов свои сложности. Ты не перебивай, щас всё по порядку разложим.

И разложили. Значит, по всем выкладкам учёной братии — только оборотни в той местности могли себя нормально чувствовать. Потому как вторая, звериная ипостась — это свойство натуры, а не управление энергиями. Ну и техника, понятно. И местные индийцы (или индусы, как правильно?) это отлично знали.

Казалось бы — да какая им разница, кто из белых в земле ковыряется?

Другим, может, и никакой, а вот соседнего раджу очень даже заусило. Потому как соседней областью была та самая Голконда. Не надо объяснять, что раджа смерти сына не простил, хоть и была она в честном поединке. И теперь он торопился воспользоваться представившейся возможностью и дотянуться до всех русских, до которых мог.

В этом месте рассказа я начал медленно наливаться яростью. То есть, по мнению этого индуса я должен был что? А! Ну конечно! Помню-помню, надо было сразу оскорбление проглотить, да ещё и жену его сынку отдать, с поклонами! А когда на дуэль вызвали — прям на месте униженно сдаться. Убью суку. Своими руками задушу!

Нет, голову ему откусим — и ладно будет.

Я катал желваки и слушал, как со всей индии к рубиновым россыпям тянулись оборотни. Раджа на денежки не скупился, нанимал всех! И тебе обезьян всяческих, и тигров, даже слонов.

— Слонов? — не выдержала маман. — Я ж в книжках картинки смотрела — это ж невозможно огромадная зверюга! Даже больше бегемота нашего.

С каких это пор бегемот в Иркутском зоопарке стал «нашим», она пояснить затруднилась.

И вот, значицца, оборотней там — просто вагон и тележка малая. Каждый час — новый вагон! Да чего там, каждые десять минут!

Вот вам и ответ — для чего наши курьеры туда-сюда мелькают, заскакивая то на севера, то на Кавказ. Если там непрерывно штурм не прекращается…

— Мы спервоначалу-то королями там почувствовали, — усмехнулся Пашка. — Белый медведь — зверюга знатная. Крупнее нас только слоны. Но у индусов среди магов-оборотней слонов совсем единицы, да и не любят они воевать. Говорят, ударяются в свою какую-то философию, отшельничать в горы уходят. Мы за всё время только двоих и встретили. Скажи, Тём?

Артём кивнул:

— Да и не самая сильная боевая единица — слон. Или они своих преимуществ не понимают, я не знаю. Как необученные совсем. А вот тигры — это да-а. Быстрые, по-хорошему, по-боевому наглые. Когти почти как у нас, зубы правда меньше. И броня тоньше. Но на кажного российского оборотня там по десятку, не меньше! И это повезло нам, что высших среди них тож не сильно много, потому как щитами да магией они пользоваться могут и умеют. Но и без них тигры организованы отлично. Они, оказывается в основном… как, Паш?

— Кшатрии, — подал голос Пашка.

— Во! Это у них наследственные военные. Носы дерут чуть не выше всех остальных. Но уж служба у них поставлена на отлично! Видно, что по отделениям (или как уж у них боевые группы называются) слажено и отработано всё по высшему разряду. И если среди них хоть один боевой маг, подразделению простых оборотней против них — вообще труба. Потому как магия хоть через раз, а сработает.

— Да уж, картина невесёлая, — пробормотал я.

— И это не считая обычного зверья, — совсем уж невесело сказал Пашка.

— Вот тут не понял, — я уставился на него.

— А вот, занятная штука, — кривовато усмехнулся Паша. — И я б, может, с интересом исследовал сей феномен, если б он нам столько кровушки не выпил. Получается так: отряды тигров — это полбеды. А вторая половина, если не больше — это обезьяны. Мало того, что подвижные они до ужаса, так у этих тварей есть умение, — Пашка посмотрел на меня со значением, — панику на лес наводить.

— Фу ты, я уж думал на нас! — обрадовался я.

— Если б на нас, нам бы вообще кранты пришли. Но хватило и без того. Вот представьте: оборона, значицца, рвы, надолбы всякие, колючка — всё как полагается. И на твою оборону весь лес идёт. Все какие ни есть животные! И хвостатые, и пернатые. Слава тебе, Гос-споди, насекомых в атаку гнать не научились! А вот змеи есть! И скажу вам — огромадные. Как бревно! И вот вся эта лавина — на тебя! И вместо десятка целей у тебя двести, триста, пятьсот становится! И кажная тварь, ежели не напрямую укусить норовит, так от техники иль от пушек чего открутить. Или просто — припасы попортить. За всем же не уследить! А внутри этого сонма — настоящие оборотни, и пока они не атакуют, ни за что ты оборотня от простой зверюги не отличишь.

— И у магов появляется возможность подобраться на расстояние плотного контакта… — подхватил я.

— Да на расстояние вытянутой руки! — с досадой воскликнул Артём. — Они когда поняли, что среди гарнизона мы с Пашкой, высшие — как взбеленились! Такая массированная волна была, наши позиции захлебнулись просто. А в непосредственной близости три высших тигра оказалось. Три! Вот совместной атакой они и смогли нам щиты просадить. Убить не вышло, но раненья тоже вышли неприятные. Я другой такой срочной эвакуации не припомню. Сколько ребят потеряли! Остатки с боем к дирижбанделю отошли. И всю зону добычи пришлось магостатикой забрасывать, а потом уж обычным огнём крыть.

Картина вырисовывалась жутковатая.

Это они не на Тёмку с Пашкой среагировали, — вдруг понял я. — Это раджа Голконды решил, что кто-то из тех высших медведей — я, и отчаянно стремился меня уничтожить.

Оторвём ему башку?

Всенепременно!

Братовья по-своему оценили мои хмурые размышления и поспешили меня уверить:

— Ты не кисни Илья! Наши там заново закрепились, держатся крепко! И кайерканские, и с Кавказа… Я даже одного верблюда-оборотня видел. Кошмарная, тебе скажу, животная! Броня — во! Ноги — во! Ему на горбы два крупнокалиберных пулемёта поставили, так это ж натуральный шагоход получается! Да ещё и в облике Зверя всякую зелень жрёт! Удивительно выгодный облик. А так-то — Ахмет ибн чего-то там, я не запомнил… Паренёк такой, ледащий. С-под Каракумских песков откуда-то. Атаман сразу нам приказал особливо беречь этого Ахмедку. Почти вымершая ветвь оборотней.

— А так-то служить можно, — неожиданно заключил Артём. — Только броня эта вентиляторная ломается постоянно. Ну или ломают её.

— Какая? Вентиляторная? — удивился батя. — Эт чего это, ни разу не слыхал!

— Так это специально для белых мишек придумано, дядь Лёш. Жарко там просто до невозможности. А медведям-то белым в особенности. Северная зверюга, от природы-то никуда не денешься. Ну и выдают нам такие жилеты охлаждающие.

— Только чего-то кулибины наши пока недодумали, — проворчал Пашка. — Во-первых, нету никакой возможности в засаде сидеть — вентиляторы гудят. Во-вторых, ломаются они постоянно. Надел — спине нормально, а брюхо от жары тамошней уже подгорат*. Хорошо хоть через раз магия фурычит, льда да снега организовать себе можно. Но тож, не постоянно же?

*Это не опечатка. Сибирский говор))

— М-да, — почесал затылок батя. — Получается, у каждой новой возможности свои ограничения?

— Так и есть, — серьёзно кивнули племяши. — Но не об этом мы сейчас хотели бы сказать. Чего командование думает, то нам неведомо. А вот мы тут миром посовещались — община, значицца, медвежья. И не только белые, там и от бурых представители были, да и с Кавказа от прочих родов тож. Надо бы всем российским оборотням, особливо высшим, собираться в командировку воинскую. Дать этой Голконде ответ раз и навсегда. А тебе-то сам Бог велел, Илья Алексеевич. Потому как по силам ты среди медведей самый-самый. Это уже всей России доподлинно известно. Ну в части магов-оборотней, так точно.

— Он же только с войны вернулся! — пропищала Серафима. — Вот только что!

— Ежели обчество просит, — я положил руку ей на ладонь, — ежели мир просит — надо! Кисмет! Да и я ж не один буду. Там, небось, и Серго прилетит, не выдержит.

— Так а Багратионы там уже есть! — вклинился Паша. — И волчки, и даже парочка барсов. Вот барсы-то тигров гоняют на отлично!

— Ладно. Просьбу обчества без внимания не оставлю. У вас сколько увольнительная?

— Десяточку дали.

— Нормально. Как раз все дела улажу.

Дядья переглянулись:

— Тряхнём стариной? — спросил дядь Кирилл. Так-то они все давно по выслуге лет да по ранениям комиссованы, но если добровольцами…

— А чего? — дядька Дмитрий подбодрился. — Зря ли у нас это оборотничество прорезалось? Повоюем!

Дома, конечно, Сима мне маленько устроила. Ну может же женский пол без слезы-то? И чего? Рановато меня хоронить, а с собой я её взять — ну как? Совсем не могу.

Впрочем, ночью, когда обнял правильно, жена успокоилась немножко. По-моему, окончательно убелили её слова:

— Симушка, ты ж пойми, страшнее меня в тех джунглях зверя нет! Ежели племяшей всего лишь покарябало, то мне-то чего бояться? Тяжелой техники у тамошних нет. А со зверьём — справлюсь!